Нереальная

Костья осторожно, кончиками пальцев поглаживает яркий засос на ключице Бэллы, а та расслабленно прикрыла глаза: почти бесцветные ресницы дрожат, а солнце окрашивает их в золотистый, такой подходящий её Бэлле цвет. — Бэллка, ты больше не будешь есть? — спрашивает Купер, водя пальцами по кромке спортивного топика, иногда задевая гладкую кожу подтянутого живота младшей. — Не-а, да и ты не дашь, ведь у тебя явный недотрах, — Кузнецова резко распахивает свои невозможно-голубые глаза и вперивает их в зелёные напротив и, резко переворачиваясь, садится на старшую. В зеленых глазах Костьи бесились чертята. — Ну и что же ты предпримешь? Я под тобой и готова ко всему, — хитрый прищур глаз и усмешка тонкогубого рта привели Бэллу в замешательство — она действительно неопытна в таких вещах, помимо ублажения самой себя в душе. Но спасовать перед Каспер? Да ни за что! Младшая чувственно облизывает собственные губы и это заставило брюнетку чуть ли не поперхнуться собственной слюной, настолько горячо это выглядело. Бэлла наклонилась к девушке и затянула её в тёплый и робкий поцелуй, проводя неверными подрагивающими пальцами по татуировкам на её лице, но Костье этого мало и она углубляет его, хотя и остаётся снизу. В поцелуях Кузнецова тоже достаточно неопытна, но это сполна покрывается её энтузиазмом и старательностью. Постепенно её губы становятся более алчными, ненасытными и в порыве она достаточно чувствительно цапает Костью за нижнюю губу и к терпкому вкусу кофе примешивается металлический привкус крови, такой знакомый обеим девушкам, особенно светловолосой. Бэлла пьянеет от такой близости, а нежные глаза уже затуманились красивой поволокой и старшая уверена, что её белье уже точно мокрое. И кто из них больше хочет? Она проводит по лямке спортивного бра ладонью, доходя до груди и давит основанием ладони примерно на то место, где должен располагаться сосок. Это выбивает из Кузнецовой тихий, прерывистый выдох и шумное втягивание воздуха сквозь сомкнутые зубы. Она отплачивает Каспер, покрывая набитые на шее розы влажными поцелуями и укусами, почти ощущая, как закипает кровь брюнетки и как ей сложно оставаться спокойной. Ворот футболки ужасно мешает и блондинка решает её снять, но она не думала, что выйдет так радикально. Купер, видя выражение лица Бэллы, смеётся так, что удушающее возбуждение немного сбавляет свой градус. Под футболкой Костьи больше ничего не было и блондинка вспыхивает настолько, что даже уши заливаются краской, алея сквозь светлые волосы: вообще-то она не хотела, чтобы это было так быстро, но... Отступать некуда. Оставив злополучную футболку болтаться где-то на шее Каспер, она охватывает ладонью левую грудь. Упругая, сахарно-белая плоть идеально ложится в руку Бэллы, а в ладонь упирается торчащий сосок. Но чего она точно не ожидала, так это тихий стон, сорвавшийся с губ Купер. — Кольца, — тихо шепнула Костья, выгибаясь под рукой Бэллы, ощупывающей её груди. — Х-холодно, блять! — Правда? А по тебе не скажешь, что как-то неприятно, — издевательски-невинно хлопает глазами эта солнечная девочка и продолжает доводить Костью до исступления своей бижутерией, которая, как оказалось, не только отлично отражает солнце. Продолжая сминать нежные полушария и оттягивать гиперчувствительные сосочки, Бэлла опускается к ушной раковине брюнетки и аккуратно проводит языком прямо по бархатной кромке ушей, слыша сдержанный, почти неслышный стон. Напоследок, укусив старшую за мочку, Кузнецова проводит языком влажную дорожку, которая заканчивается у ореола правой груди и слегка дует на неё. Горячее тело моментально охлаждается в том месте, где только что проходился горячий язык младшей и Костья несдержанно стонет от таких игр с температурой, а волоски на теле встают дыбом. Ощущения неожиданно острые. «Где она этого понабиралась?» — недоумевала старшая. Она буквально плавилась под руками этой солнечной девочки. Добравшись до тугого, сборчатого комочка плоти, блондинка всасывает его в свой горячий рот, аккуратно покусывая. Лёгкая боль отлично вписалась в этот возбуждающий микс и Костья, понимая, что им нужно быть потише, закусила уголок пушистого пледа, вцепляясь отросшими ногтями в молочную кожу на лопатках девушки, оставляя небольшие царапины. Кузнецова немного зашипела и прошлась пальцами с холодными кольцами по впалому животу Купер, доходя до края шорт и стягивая эту ненужную тряпку с изящных ног старшей. Тёплый язычок Бэллы скользнул ниже, по нежному животу брюнетки цвета сахарной помадки, прошелся по линиям тату, которые уходили за кромку широкой резинки белья. Девушка, не сдержавшись, кусает её рядом с выпирающей тазовой косточкой, оставляя небольшой кровоподтек. Костья мечется по постели, не зная, куда себя деть: крышу сносит от яркости ощущений, под кожей будто огненная лава, меж бёдер стекает её возбуждение, а в глазах двоится. Единственное, что она видит четко — голубые, словно незабудки, глаза, глаза, которые смотрят на неё с любовью, от которой дрожат колени и ведёт голову. Кузнецова действительно смотрела на свою девушку и такой сексуальной она не видела её не разу. Эта немая мольба в глазах, закушенная губа и страдальческий излом бровей... Добивает блондинку то, что старшая шепчет: — Бельчонок, солнце моё... С-сделай что-нибудь, я больше не могу!.. Бэлла грубо расправляется с бельем Каспер, оставляя болтаться его на одном бедре девушки и разводит в стороны тонкие ноги. Прикрывает глаза от того, насколько эта картина её заводит. И осторожно проводит кончиком языка по сочащейся плоти, щекоча клитор. Костью будто подбрасывает на постели и младшая приникает языком к влажным складкам Каспер, слизывая тягучую смазку. Тело брюнетки само выгибается так, чтобы было удобнее, а плед уже не сдерживает прорывающиеся стоны. И осознание того, что одноклассницы сейчас в нескольких метрах от них и спокойно завтракают, а они сейчас с Бэллой, её нежной и тёплой девочкой в спальне и эта самая девочка ублажает её языком, сводит Купер с ума. Кузнецова сама чувствует, что дуреет от запаха возбуждения старшей и ощущает, как сыро у неё самой между ног: ткань спортивных штанов пропиталась смазкой. Низ живота горит и сводит, и девушка сначала дёргает свой топик вверх, оголяя небольшую грудь, чтобы грубая ткань простыней терла её соски, а потом проникает левой рукой под свое белье, чтобы стало чуть легче. Хотелось как можно грубее и Бэлла немилосердно вонзила в себя два пальца, сразу, на всю длину и приоткрыла рот в немом крике. Больно, но так сладко, до дрожи! Правая рука подобралась к лону старшей и проникла в неё пальцами. Совсем неглубоко, на пару фаланг, чтобы не причинить излишней боли, ощущая её пульс и горячую, бархатную тесноту. Каспер зажмуривает слезящиеся глаза, чувствуя язык девушки на своём клиторе, её пальцы в себе и как кольца приятно холодят чувствительную, истекающую плоть вокруг и до боли сжимает пальцы младшей — эти горячие ласки доводят Костью до конца. Бэлла, сама будучи на грани, немного сгибает руку, которой ласкала Костью, иначе бы, чего доброго, брюнетка сломала бы ей пальцы, потому что сжала ноги очень сильно. Лицо Купер Бэлла запомнит навсегда — такой восхитительной она показалась ей в этот откровенный момент. Плоть рефлекторно сжимается вокруг пальцев блондинки и знание того, что Костья кончила, доводит и младшую до пика. *** Тишину спальни немного разбавляет тяжёлое дыхание обеих девушек. Брюнетка лежит абсолютно без сил, закрыв глаза. Гребаные солнечные зайчики, отражающиеся от металла на руках Бэллы опять портят этот момент, как бы напоминая, что спать нельзя. Голова младшей покоится на животе Купер и татурованные пальцы старшей вплетаются в её золотистые волосы, мягко массируя кожу головы. Мышцы звенят от внезапного расслабления, а в теле разливается приятная усталость. Бэлла, немного очухавшись, вынимает дрожащие пальцы из Костьи, но на большее её не хватает. Очень хочется отрубиться, но хриплый голос любимой не дает этого сделать: — Блять, солнце, я думала, что сдохну. — Ну не сдохла же, — лениво произносит Бэлла, поудобнее устраиваясь на Каспер. — Где ты вообще этому научилась? — Ну-у-у, — тянет Бэлла, медля с ответом. — Ну так что? — А нихуя, Купер, просто ты мне очень часто снишься, вот и все! — Ну как, оригинал лучше, чем копия? — интересуется Костья, подмигивая Кузнецовой. — Намного, — признает блондинка, прикрывая глаза и прижимаясь щекой к теплой коже старшей, вдыхая её запах. — Эй, не пристраивайся, а если девчонки сейчас зайдут? — Так все и так о нас знают, разве нет? — Ну знать — это одно, а видеть нас, явно оттраханых по самое «не балуйся» — совсем, блять, другое! — Ну давай ещё немножко полежим, Кас! — просит Бэлла, поднимая на Купер свои невозможные глаза. Костья тихо усмехается и кивает. Нереальная девушка. Как же ей можно отказать?