[Егерь]

      Егерь уже довольно долго просиживал штаны на одном месте, стараясь не шевелиться и не издать ни единого звука. Конечно, он не был настоящим егерем и это прозвище взял себе сам. Ему не нравилось собственное имя, как и то, что он делал. То, что приходилось делать.       Мир давно погряз в болоте из лжи и собственной крови, достигнутой сотнями лет войны. Никто уже не помнит с чего все началось, кто первый начал и почему. Никого не интересуют эти мелочи. Особенно сейчас. Каждый пытается выжить в это суровое время, объятое пламенем хаоса. Больше нет порядка, нет общества, нет городов и стран, лишь руины и смерть. Последнего Егерь пытается избежать уже не первый год, хладнокровно убивая каждого посягнувшего на его жизнь.       Лишь ощущение холодного бетона под завывание зимнего ветра не давали ему уснуть. Второй день к ряду он устало наблюдает за ловушкой сквозь оптический прицел винтовки в ожидании очередного глупца. Самое главное — не выдать свою позицию, ведь охотников на людей хватало сполна, и погибнуть от шальной пули — не лучшая перспектива. Однако уж лучше такая смерть, чем медленное угасание.       — А вот и наши птички…       Первого путника было видно невооруженным взглядом: парень в ярко-синей зимней куртке даже не пытался скрываться, он свободного вышагивал по хрустящему снегу в сторону полуразрушенного здания. При нем был лишь большой зеленый рюкзак и ни намёка на какое-либо оружие.       — Как же это глупо.       Егерь припал к оптике, аккуратно высматривая окрестности. Парнишка явно был не один: уж слишком легко и свободно он шел по улице, даже не пытаясь осматриваться по сторонам, словно за ним надежно присматривали свыше. Свыше? Точно, крыша. Егерь усмехнулся:       — Ну да, конечно. Неопытный снайпер расположился на крыше соседнего дома, вероятно, совсем позабыв о том, что линзы его оптики могут отбрасывать солнечные блики, которыми он себя и выдал. Нет, конечно, позиция выбрана вполне грамотно, но совершить столь глупую ошибку новичка — равносильно смертному приговору. И судьей ему станет сам Егерь. Вот только не стоит торопиться и лететь впереди паровоза, потому что поспешные действия могут нарушить весь план, спугнув тем самым добычу. Сейчас главное — выждать.       «Синяя Курточка» вальяжно подбирался к приманке, не догадываясь, что там его не ждет ничего хорошего. Но это не удивительно, ведь желтые ящики первой помощи всегда притягивали к себе внимание воров и мародеров, стремящихся добраться до них самыми первыми, но в итоге встречавших только свою смерть. Вообще, такая ловушка была довольно распространённым явлением у периферий городов.Точнее того, что осталось от городов. Однако, дураков хватало везде и эти ребята не были исключением, раз рассчитывали поживиться такой халявой. Да и притом в такое время…       Серые, угрюмые глаза Егеря уставились на наручные механические часы, что лежали перед ним. Стрелки под мутным стеклом медленно тянулись к полудню, знаменуя о скором ухудшении погоды. Эта аномалия всегда была пунктуальной, приходя и уходя в одно и то же вовремя, а вместе с ней и пять поочередных ударов молнии. В основном, именно на них охотник и полагался, скрывая выстрелы в грохоте грома. Поэтому, при самом удачном стечении обстоятельств, можно было бесшумно убрать пять целей, не поднимая паники. А сейчас в его поле зрения их было всего две. Удобно.       Когда тучи насытились свинцово-серым окрасом прозвучал первый удар, ярко осветив то, что осталось от города после многочисленных войн и аномалий. Следующий наступил довольно скоро, позволив снайперу совершить свой первый выстрел. Палец легко спустил крючок, пуская в ход несложный механизм убийства, заставив длинное дуло выплюнуть смертоносный кусочек свинца. Он со свистом раскрошил лобную кость неудачника, что пялился в оптику в тщетных попытках отыскать хоть малейший признак врага.       Ему не повезло. Смерть собрала свою первую жатву и с нетерпением ожидала следующей. И она будет довольно скоро.       Следить за «Синей Курточкой» было не обязательно, ведь если тот ничего не подозревал, то уже попался в нехитрую ловушку, подготовленную Егерем задолго до того, как эти двое пришли в эту часть города. Мужчина не просто так выбрал наполовину разрушенное здание, где частично не хватало стен. В таком доме легко было замаскировать небольшую дыру в полу, а огромный проём вместо окна давал отличную видимость на стоящий внутри желтый ящик , словно парашют с грузом занесло туда совершенно случайно. Такая приманка проста, но вполне эффективна, о чем говорила нынешняя ситуация.       — Хм, подмога?       Девушка бежала по снегу как умалишенная, стараясь быстрее добраться до дома, куда зашел «Синяя Курточка». В руках она сжимала маленькую черную рацию, по которой, вероятно, словила сигнал SOS и сейчас неслась сломя голову на помощь к своему соратнику. Естественно, она не могла знать о том, что это всё подстроено, ведь упасть в яму мог кто угодно и без чьей-либо помощи. Именно сейчас был отличный шанс для Егеря узнать сколько же целей на самом деле.       Егерь вновь спустил крючок, но в этот раз метя в ноги. Девушка покатилась по снегу, оставляя за собой пятна крови. Она кричала от боли, терзая рацию в руках, то ли зовя на помощь, то ли в попытках предупредить об опасности. Но ей уже не с кем было связываться, ведь их основной козырь в виде снайпера давно покоился на крыше дома. Тянуть время всё равно не стоило, поэтому винтовка была бережно собрана Егерем в чехол, а на смену ей пришел верный и безотказный пистолет Макарова. Он должен был завершить начатое.       Когда-то белая куртка девушки окрасилась алыми пятнами, а кожа теряла свои краски, всё больше и больше походя на мрамор. Пуля зацепила бедренную артерию, а это означало, что девушка долго не протянет. Егерь не видел смысла оттягивать неизбежное, решив подарить ей быструю смерть.       — Прошу... - девушка со страхом смотрела на своего палача - у меня дети…       Громкий выстрел оборвал бессмысленные мольбы.       И сейчас наступает не самый приятный момент всей операции — мародерство. Егерь ненавидел это, но понимал, что иначе ему не выжить. Иначе он падет жертвой точно такого же снайпера, от точно такой же уловки, когда у него просто не будет другого выбора, кроме как искать нетронутые ящики. А это верная смерть.       Было пора уходить.       Улов с трех тел был не большим, но и это можно назвать золотом в столь трудные времена: немного медикаментов, немного еды, воды, лишняя одежда, новая винтовка и парочка полных магазинов. Возможно, этого хватит до следующего захода, а возможно и нет. Егерь уже не думал ни о чем, ведь до боли знакомая ему дверь находилась всего в нескольких метрах, которые он преодолеет с большим удовольствием. Привычные ему четыре кратких стука и финальный пятый после секундной тишины — их совместно придуманный код. За этим следовал приятный механический лязг замка и скрип дверных петель. Из дверей родного дома дохнуло теплом на морозную улицу и на пороге появился невысокий силуэт. Послышался лёгкий, наивный смех, преисполненный радости. И этот детский голос:       — Папочка, ты вернулся!       «Да. Я дома.»