Взвесь и решай

Выглянув из-за угла, Жилин убедился, что никого у магазина нет. Подойдя к нему и заглянув в новенькую стеклянную дверь, убедился, что и внутри тоже никого. Зайдя, он сразу направился к продавцу, что осенял подковой полки какими-то непонятными фигурами. Подождав, пока он закончит над яблоками, Сергей начал: — Итак, уважаемый, не передадите ли вы, бутетакльбезны, водки поллитра, пепси-колы две штучки и вот там у вас еще скипидар завалялся, да. И все это мне. Продавец обернулся шуганной шиншиллой, но потом расслабился и вразвалочку направился за озвученными товарами. — Ох, да, голубчик, и сигарет, чтобы самых хороших, — крикнул вдогонку Жилин, оправляя китель и одними большими пальцами забираясь под него, чтобы поправить портупею. Его не отпускало чувство, что что-то не так и он все еще что-то упускает. И его отчаянно мучил вопрос, зачем он сегодня покупает скипидар. Но Серега привык доверяться своей чуйке и, если он что-то берет, чего обычно не покупает, или же не делает — значит, так надо. По-быстрому забрав покупки и сгрузив их в бобик, Жилин поехал домой. Где-то недалеко от его дома на дорогу выскочил Шершень, ошалело озираясь по сторонам и застегивая штаны. За ним — пухлая кудрявая девушка, отряхивающая кофту. Сергей едва успел затормозить (бутылки в авоське на заднем сиденье жалобно звякнули от такого жестокого обращения, но он махнул рукой). — Это что тут у меня такое? Бегаете, значит честной милиции под колеса бросаетесь? — сурово он начал, выходя из машины. Шершанский и его мадам притормозили и теперь слушали его речь, опустив головы. Яшка, как обычно, с видом побитой собаки, а девушка — попинывая булыжники, вылезшие из так и не засфальтированной дороги после очередного дождя. — Вы хоть знаете, чем это у нас тут наказывается? Минимум пятнашечкой, милиции мешать. Вы вот дома помешайте супчик, а сейчас вас отвезем. В отделение, чтобы подумали. — Простите, тврщ милицейский, — прокряхтел Шершанский. — Мы… Это. Не думали. — Мысли у тебя точно не частые гости, Шершанский, не то что милиция. Все, пойдем, посидите пару недель, заодно авось мысли заведутся. — Я тут не поняла! — резко завелась мадам Шершня, тряхнув кудрями. — Это вы тут на нас наехали, а нас в тюрьму? — И к вам, гражданочка… — Крепыгина я. — Крепыгина, это тоже относится. — Никуда я с тобой не пойду, мусор! — взвигнула Крепыгина и попыталась пнуть его. Впрочем, Жилин был быстрее и лихо скрутил ее. — А теперь послушай, давай, дорогуша. Сейчас оба идете со мной, либо отвезем вас в другой отдел. Там цацкаться не будут, — тихо проговорил он, надавливая коленом на шею девушке. Та издала стон боли и попыталась вырваться. — А ты, голубчик, — Серега наставил пистолет на Яшку, готового улизнуть, — помогай паковать свою подружайку. Вдвоем они загрузили отчаянно вырывающуюся Крепыгину в задний отсек бобика, туда же Жилин запихнул совсем убитого Шершня. Заведя машину, он по-быстрому доставил и закинул их в камеру, составил протокол задержания и поспешил домой. Придя домой, он вздохнул и открыл холодильник. Найдя только банку с маринованными помидорами, Жилин взял ее, открыл и начал пальцами выуживать оттуда томаты, поглощая их целиком и попутно заляпывая форму. Но на данном этапе его не волновал ни сам формат ужина, ни состояние формы. Еще на моменте столкновения с Шершанским и Крепыгиной ему стало все равно. Скипидар отправился под раковину и был благополучно забыт. В последний момент Жилин задумчиво провел пальцем по пробке и как будто вспомнил то, чего не переживал — сонные улыбки, оранжевый свет во весь город, зелень болота в закате на фоне костра. Хотя, возможно, это было что-то из детства. Но отчего-то на душе стало тоскливо и захотелось найти Игоря и спрашивать, допрашивать, тряся за грудки и… Уже практически засыпая, сонно ворочаясь, Сережа был готов поклясться, что стекла в его спальне тоскливо загудели. Но, скорее всего, это был лишь ветер в водосточных трубах. *** Игорь смотрел… И лишь мог отвешивать себе тумаков — мысленных и вполне материальных. Он опоздал. Ветер согласно загудел трубами и затряс стеклами всех близлежащих домов. Ну что, блин, стоило прийти на том моменте, когда Жилин раздавал угрозы смертной казни, как горячие пирожки, но ничего не делал такого? Или же хотя бы, когда Захара забирал — в тот раз Серега перехватил у него «розочку» и, замахнувшись, остановился буквально в сантиметре от горла задержанного. А тут все. Хуй пойми, что теперь дальше. Катамаранов искренне завис. Да так, что прогноз погоды обозвал его «доселе невиданной тучей». Так он провисел несколько дней и очнулся, когда услышал, что Жилина забирает Стрельников. ОПГ всегда были непонятной переменной в жизни города и с учетом того, что Жилин изменился, Катамаранов не знал, чего ждать. Поэтому по-тихому он последовал за ними, но был отвлечен на избитого Ричарда Сапогова. Вот кого уже не хватало туда-сюда гонять, он же всех заболтает по все стороны. Ричард прихрамывал, бормоча что-то про damn журналюг и wonderful Танечку и попутно шлепаясь на каждом гололеде. Игорь прислушался. Где-то рядом (весьма удачно) бродил Вишневский, выискивая трын-траву. Взмахнув рукой, Катамаранов пустил в него волну ветра — авось оглянется на бедового. Лечить было не в компетенции Катамаранова, но он знал, если что, до кого доебаться по этому поводу. Ветер взлохматил Гвидону бороду, тот недовольно крякнул, разогнулся, посмотрел по сторонам. Его взгляд упал на несчастного Сапогова, в очередной раз растянувшегося на гололеде и, по всей видимости, уже сдавшегося. Игорь буквально видел, как Вишневский соображает, что тут можно сделать — линии вероятностей в его бедовом скипидарном мозгу завихрились со страшной силой. Тут Гвидон наконец потопал к Ричарду и главная временная линия снова замерцала успокоительным зеленым цветом в мозгу Катамаранова. Бегло просмотрев ее, Игорь решил, что можно не тревожиться и уполз в подвал, греть кота. А зря. Его вырубило на месяц — почти до конца декабря. Ему снились все максимально благоприятные сны лично для него линии — и Серега маячил в них, закусывая губу, улыбаясь по своему, неся какую-то чушь и неизменно был самим собой — а не тем странным клоном самого себя. Жилин в этих снах был мягок, дурацкий и смотрел ему в глаза, неловко отводя волосы с лица, как в школе. Но это было слишком далеко и слишком несбыточно. За это время волосатики разругались, помирились и снова разругались — Игорь посмотрел на них, припомнил, как выпинывал Шершня и пожалел. Грачевич слетел с катушек и поубивал часть более-менее обычного населения своей программой, которая, если обычно ее смотреть раз в неделю, еще нормально пойдет, но если она 24/7 крутится по главному каналу — прессуй жмуров. Что-то снова привело Зинку в их город и ее снова запулило в трубу, причем все очевидцы утверждали, что это был Игорь. Катамаранов в ответ хлопал недоуменно глазами. Организм после такого сна не мог словить ни одной линии времени. Поэтому трезвым, злым и очень не понимающим, что происходит, он завалился прямиком в отделение милиции. Завалился с таким шумом, что Жилин подпрыгнул, чуть не снеся стол. Телефон угрожающе и одновременно жалобно звякнул от такого обращения с собой, родимым. — Серега, прекращай, — прогремел Игорь, подходя вплотную к уголку бравого милиционера. В ответ милиционер поднял глаза из-под фуражки и, подумав, начал: — И что ты мне тут решил сказать прекращать, Игорь? Милицией быть? Так не положено, сам знаешь, чай не маленький. Иди лучше своим министерством занимайся, как полагается тут, — и сказал это одновременно сухо и обиженно — как подросток, что силится подражать взрослым в их сдержанности. Игорь окончательно завис и непонимающе спросил: — Каким еще министерством? — Таким министерством, твоим. Строительства и скипидарных дел. Давай, что я зря эту должность тебе просил? И будешь там всей этой фигней заниматься, как ты любишь, а что я тут… — Серег. — От тебя ничего не требую, а ты опять за свое, как тут честной милиции то… — Серег! — Стараешься и в итоге… — Серега! — прогромыхал Игорь и увлек с собой Сережу на другой план. Там время не считалось за измерение, а значит, они могли спокойно поговорить, не думая о том, что дальше будет.