Отчего душа поёт, тело просится в полёт?

      Каждый год 31 декабря Долохов ходил в баню и напивался там до состояния нестояния. Такая у него была традиция. Этот год не стал исключением, и, достаточно разогревшись, Долохов выбежал из парной на мороз, устремившись к проруби. Там, огласив округу криком и взбодрившись, но ещё не протрезвев, он вылетел из ледяной воды и вновь скрылся за дверью бани, из которой, впрочем, скоро появился вновь. Но в этот раз — прикрыв наготу простынёй и направившись к сугробу на поиски где-то там припрятанной водки.       Луна Лавгуд по окончании Хогвартса отправилась подтверждать или опровергать существование той или иной фантастической фауны и флоры. Так её и занесло в канун Нового года на окраину богом забытой деревни в глубинке России. По никем не проверенным данным где-то здесь в округе среди зимы расцветала буйным цветом поляна, способная — опять же по легенде — исполнять желания. Разумеется, Луной двигало желание увидеть диковинные зимние цветы, а не жажда наживы…       Так она и оказалась в кустах недалеко от бани, которую облюбовал Антонин Долохов. Там она таилась достаточно долго, чтобы стать свидетельницей его странных ритуалов с пробежкой голышом по снегу и нырянием в прорубь. Теперь же девушка наблюдала за тем, как обмотанный во что-то, напоминающее римскую тогу, мужчина кричит что-то бутылке, переворачивает её вверх дном, пытаясь выжать последние капли, и плюёт на землю, а потом, размахнувшись, бьёт эту самую бутылку о голову.       И падает, как подкошенный.       Обеспокоившись состоянием незнакомца, девушка решает подобраться ближе, но не слишком, чтобы не помешать ненароком твориться неведомой ей магии.       Приблизившись, она различает на ногах мужчины что-то, напоминающее сваленный из шерсти сапоги. Ей подумалось, что он собаку вычесал и сделал из этого себе обувь. Эта идея очень заинтересовала Луну, и она решила потом обязательно расспросить незнакомца об этом.       Пока Луна раздумывала о том, как ей сделать такую обувь и обязательное ли это условие для того, чтобы попасть на поляну (а в том, что мужчина совершает эти опасные для жизни действия именно для этого, она не сомневалась), Долохов пришёл в себя и попытался сфокусировать зрение, но оно упорно троилось и показывало какую-то странную девицу: с грязно-белыми спутанными волосами, без шапки, без сапог, только в пальто, что похоже на то, которое носит дед Тихон. А на ногах у неё была всего лишь пара носков. Разноцветных. Разной длины — насколько мог судить Антонин, конечно.       Полный образ сформировался в затуманенном спиртом и сотрясением сознании, и мужчина резко отпрянул от ночной гостьи, отползая от неё всё дальше, шустро перебирая локтями и отталкиваясь от земли пятками.        — Извините, Вы говорите по-английски? — в этот момент решила поинтересоваться Луна.       Ответом ей был дикий взгляд и хлопок двери, за которой скрылся Долохов. Луна недоуменно смотрела на дверь, а Антонин, вцепившись в ручку, тянул её на себя, упираясь ногой в стену.       Луна постучала и, не дождавшись ответа, дернула дверь на себя, а потом достала волшебную палочку.       Под действием незамысловатого заклинания «Алохомора», дверь отворилась, вынося вцепившегося мертвой хваткой в ручку Долохова на улицу.       Спрятав палочку, Луна решила попытаться вновь наладить контакт, но, отплевавшись снегом, Долохов схватил мирно лежащую неподалёку бутылку и принялся размахивать ей перед лицом незваной гостьи, которая теперь была одна и не троилась.        — Сгинь, нечистая! Сгинь!       Луна отскочила назад, подумав о том, что всё же, наверное, опоздала и ей следовало тоже искупаться в проруби. Но девушка всё же не растерялась и, схватив прислонённую к стене метлу, начала обороняться, рассудив, что бой может быть частью испытания, ведь ритуальные бои были не такой уж редкостью. Доводилось ей бывать в нескольких племенах…        — Русалка проклятая, врёшь — не возьмёшь!       Метла была длиннее, а Долохов, хоть и не на твердых ногах, был сильнее, поэтому бой затягивался и соперники стали уставать.        — Что тебе нужно?       Недоумение на лице незнакомки было расценено как непонимание русской речи. Припомнив её вопрос об языке, Долохов перешёл на английский.        — Я ищу поляну, что расцветает этой ночью, хочу просить Вас помочь мне с поиском.       Мужчина призадумался: казалось странным, что русалка таёжная разговаривает по-английски, но может с Аляски пригребла, кто их знает… На нерест там пошла. На кой ляд ей поляна, ему тоже было не понятно, но если надо — значит надо, какое ему, собственно, дело.       Припоминая рассказы старожилов, он откопал в памяти историю про грибников, одному из которых явилась в чаще девица и попросила вывести к дороге, он отказал и ломанулся прочь от неё и окликающих его товарищей. Тело в болоте потом нашли. Так что отказывать он смысла не видел, даже если и ему, и тому грибнику просто всё привиделось с перепоя.       Опустив бутылку, Долохов с неким удовольствием заметил, как девушка отзеркалила его действие.        — Сейчас оденусь — и пойдём.       Мужчина вновь скрылся в странном строении, из которого потянула жаром, а Луна мечтательно улыбнулась звездам.       За закрытой дверью он судорожно пытался найти палочку, но тщетно. Обойдя небольшое помещение несколько раз и поползав по полу, он в притупленном алкоголе отчаянье проверил каждый предмет гардероба, но ничего, кроме полупустой пачки сигарет и коробка спичек, не нашёл. Так, закурив, он вышел на улицу, всей душой надеясь, что проклятое видение исчезло.       Зря.       «Блаженная», — подумал, выпуская дым через нос, Долохов, который, не сумев отыскать свою волшебную палочку, вооружился охотничьим ножом.        — Не холодно тебе, девица?        — Немного, — мечтательно протянула девушка, и от её голоса по спине мужчины пробежали мурашки.        — Айда за мной, — махнул рукой мужчина и повернул к избе на окраине деревни. Зайдя в хату, он отворил шкаф и, порывшись там, выудил пару сапог, связку носков, платье из шерсти, пуховой платок, варежки и шапку-ушанку.        — На. Обувь тебе будет велика, ты несколько носков поддень, — глядя на завороженно рассматривающую валенки девицу, он хмыкнул и спросил: — Ты вообще обувь носишь?        — Да. — Она посмотрела на него так, будто только заметила. — Чаще всего ночью.       Он задержал на ней взгляд, а потом резко мотнул головой, не желая раздумывать над странными словами, следуя правилу: меньше знаешь — крепче спишь.       Девушка принялась переодевать прямо посреди комнаты, и Долохов отвернулась от греха подальше. В эту секунду ему на глаза попался флакон с надписью «Яд». Предвкушающе улыбнувшись, он снял его с полки и щедро плеснул прозрачной жидкости в кружку.        — Эй, это разве не отрава?       «К сожалению».        — Нет, это спирт, — ответил Антонин, разбавляя «яд» водой из чайника.        — А почему написано «яд»?        — Потому что так дед Тихон прячет его от внуков. Он бы, конечно, ещё «не влезай — убьёт» написал, чтоб наверняка спёрли.        — А почему предупредительная надпись никого не останавливает?        — Потому что ты в России, — ответил он и залпом осушил кружку, занюхав рукавом.       Девушка глубокомысленно кивнула и продолжила натягивать носок.       Долохов, проверив кастрюли на предмет чего-нибудь съестного, но ничего не найдя, горестно вздохнул и позвал девушку:        — Ты готова?        — Да. Обернувшись, он посмотрел на незнакомку и остался, в целом, доволен. Так она на человека хоть стала похожа… Ну, если не всматриваться в водянистые огромные глаза и не обращать внимание на серые волосы, разбросанные по плечам.        — Добро, идём. Где это, кстати?        — Неподалёку от болота, в десяти шагах на север от старого дуба.       «Болото. Кто бы сомневался».       Когда они вышли на улицу, до их слуха долетали отголоски песен и пьяного смеха, где-то во дворах лаяли собаки, то тут, то там в темноте виднелись горящие окна домов, в которых люди провожали старый год и встречали новый. Долохов был бы не прочь оказаться за одним из праздничных столов, но, увы, его там никто не ждал.       Пара удалялась от селения и двигалась к лесу, высоко в небе светила луна, ветви деревьев покачивались под тяжестью снега и ночных птиц, снег похрустывал под ногами, и кто-то постоянно бормотал.       Антонин постоянно оглядывался на свою спутницу, но она хранила молчание, пялясь по сторонам. Так они шли всё дальше и дальше, но мерзкий голосок не исчезал, нашёптывая ему всякие гадости о нём же. Будто он чего-то не знал.        — Ты слышишь это? — не выдержав, спросил Долохов.        — Что? — очнувшись от мыслей, спросила Луна.        — Шёпот, — отчего-то тихо ответил мужчина и уже громче добавил: — Мерзкий.        — Сам ты мерзкий, — отозвался шепот.        — Вот слышала? Слышала?        — Разумеется, нет. Нашёл кого спрашивать. Она же полоумная! Убей её и дело с концом. Убей. Убей. Убей. Убей.        — Я часто слышу голоса — это вполне нормально, — нараспев проговорила Луна. Послышалось глумливое хихиканье.        — Но, кажется, это из твоей шубы. Может, это матный гном?       Долохов издал странный звук: что-то среднее между смехом и скрежетом ржавой калитки.        — Слишком богатый словарный запас для гнома, — ответил Долохов и, облапав себя, нашёл в кармане ту самую небьющуюся бутылку, а также свою волшебную палочку. — Зараза.        — На себя посмотри, урод, — отозвалась водка.        — Чья-то шалость или крестраж? — разглядывая бутылку, поинтересовалась Луна.       — Откуда ты… — начал было Долохов, но прервался. — Нет, не хочу знать. И да, возможно, это именно он, ведь по какой-то причине мне хочется носить эту бутылку с собой.        — Да ты просто алкаш. Смирись, — фыркнула бутылка. — Но со мной ты достигнешь величия, — таинственно продолжила она.        — Можно мне подержать? — спросила Луна, отвлекая мужчину от идеи начать спор с бутылкой.        — О, мечта колдомедика, — завела бутылка, оказавшись в руках Луны, — а знаешь ли ты, что мозгошмыгов не существует и морщерогих кизляков тоже, как и гномов-матюгальников, и русалок из крана? А ещё твой проводник — убийца. И руки у него по локоть в крови. Он убьёт тебя как только выберет способ. Беги, безумная, беги!       Луна взмахнула палочкой.        — Э-э, вы чего удумали, волки позорные?!        — Силенцио.       Бутылка протестующе замычала, а волшебница, довольная собой, продолжила путь, беззаботно размахивая крестражем.       Долохов остался стоять на месте, таращась ей вслед. И, на всякий случай, перепрятал палочку в рукав. Нет, то, что его новая знакомая оказалась ведьмой его не очень поразило, но то, что она заткнула мощный черномагический артефакт простым заклинанием немоты — вот это настораживало.        — Так ты ведьма, значит. Знаешь, весьма интересный подход к крестражу, — сказал мужчина, проникаясь симпатией к своей… попутчице.        — Спасибо, — улыбнулась ему девушка, — меня Луна зовут.        — Антонин.        — Сейчас мне тепло, — неожиданно призналась она. — А твоя жена не будет против, что я одолжила её вещи?        — Это вещи жены Тихона. И нет, не будет: она лет 5 как померла.        — Значит, ты одинок.        — Это почему ты так решила? — почти возмутился маг.        — Праздник у всех, а ты один. Здесь.       Она сверлила его взглядом своих огромных глаз, и магу становилось максимально неуютно.        — Здесь я не один, так-то. Пошёл проводить девушку.        — Ты не похож на очень отзывчивого человека, — сказала она, продолжая пялиться. Долохов хмыкнул.        — А на кого похож, госпожа эксперт?        — На одинокого. На человека без мечты, на того, для кого потускнел мир.        — А ты, значит, не одинока? Здесь посреди леса в очень даже вероятно чужой стране.        — Я одна, а не одинока, и технически вовсе не одна — ты же здесь.        — Но… — Наверное, впервые в жизни мужчина растерялся. — Но ты же не могла этого знать!        — Я просто верила, что всё получится.       Некоторое время они шли в тишине. Долохов в силу своего немалого роста, а также привычки быстро шагал по снегу, а Луна стала уставать и отставать. Тогда он велел ей идти по его следам. Девушка увлеклась этим занятием, похожим на игру, и изредка до слуха мужчины доносился её смех. Возможно, будь у него не такие крепкие нервы, он бы испугался, но жизнь Антонина была насыщена различными событиями и знакомствами со множеством неординарных личностей.        — Что ты делал перед тем, как я появилась?        — В бане сидел и пил, а потом меня накрыли галлюцинации и до сих пор, видимо, не отпустили.        — Я не галлюцинация.        — Чем докажешь?       Доказательств Луна не нашла, и они снова погрузились в тишину, но ненадолго.        — Тихо в лесу.       Антонин подумал, что было бы странно, если бы здесь было шумно и многолюдно. Но вслух пропел:        — Тихо в лесу, только не спит барсук.        — А почему не спит барсук? — спросила наивная девушка.        — Хуем барсук зацепился за сук, вот и не спит барсук.       Луна несдержанно захохотала, от неожиданности Долохов едва не присел, но всё же продолжил петь.       Вскоре от смеха девушка стала подвывать, и Антонин отстранённо подумал, что если бы услышал кто-нибудь ночью в лесу эти звуки подвывающего шакала, то поседел бы и, вероятно, проложил бы за собой четкий теплый след. Подобные мысли развеселили и его. Но мысль о том, что если пристукнутая девица — его глюк, то с головой у него явно беда, заставила веселье поутихнуть.       Но вот лес стал расступаться, и вскоре они вышли на идеально круглый и ничем не поросший участок земли, окруженный со всех сторон густым лесом.        — Думаю, — отдышавшись, начала Луна, — мы на месте, теперь нужно уничтожить зловредную бутылку.        — Хм, и как? Крестраж может уничтожить только очень сильная магия. На чернокнижника ты не тянешь.        — Светлая магия тоже может быть сильной.        — Например? Патронусом по водке ебнем?        — Можно попытаться. Но Дамблдор говорил, что самая сильная магия — это любовь.       Бутылка начала активно вибрировать в руках Луны, явно желая поучаствовать в дискуссии.        — Я прям теряюсь в догадках, что же такого можно сделать с бутылкой, — ухмыляясь произнёс маг. — Не, у меня есть пара идей, но вряд ли они тебе понравятся.       Послышалось мычание: у крестража явно тоже была парочка мыслей на этот счёт.        — А возможно, темная магия может послужить во благо… Ты ведь можешь использовать непростительные.        — И вновь это не вопрос, — усмехнулся Антонин, — но ты права, я могу. — Маг вытащил палочку и прокрутил её между пальцами. — Но хочу ли я?       Луна, ничуть не смутившись, сделала с десяток шагов и принялась нагребать сугроб.        — Не боишься, что я тебя убью или сделаю чего похуже?        — Для подобных целей тебе не обязательно было одевать меня и вести в лес.       Долохов почесал подбородок, молча соглашаясь с её доводами.        — Что ты делаешь?        — Пьедестал.       Долохов не нашёл что ответить, а потому молча закурил.        — Ты помнишь когда начал курить?       Антонин едва не поперхнулся дымом.        — Ну… Наверное, лет в десять, — задумчиво протянул он. — Да, где-то так.        — А когда перестал радоваться первому снегу и наступлению зимних праздников?       Долохов помолчал, прекрасно зная ответ и подозревая, куда она ведет.       «Мерлин, я начал понимать блаженную».        — В то же время, да? — спросила она, устанавливая на возвышенность бутылку.        — Да. Начал радоваться оставленной без присмотра пачке сигарет, — сказал он и хохотнул, только вот веселья смех ему не прибавил, оставшись горечью на губах.        — Это печально, — возвратившись к нему, прокомментировала Луна. — Но давай попробуем уничтожить его.        — А если я не хочу? Если хочу поддаться обаянию тьмы?        — Тогда нам придётся вернуться ни с чем, — озвучила очевидное Луна. — Будет несколько обидно, хотя путешествие всё равно вышло увлекательным.       Долохов посмотрел на мечтательную улыбку Луны и прицелился. Бутылка водки пыталась откатиться в сторону, но девушка предусмотрительно зарыла её в снег.        — Когда я был подростком, то часто стрелял по бутылкам из рогатки или воздушки, если ту удавалось выпросить у деда. Но никогда не приходило в голову стрелять «авадой» по бутылкам, а ведь это так же весело.       Луна повернулась к нему, всматриваясь в резкие черты лица, а потом над поляной раздалось громкое: «Авада кедавра!» — и заклинание со свистом пролетело над поляной, разбивая бутылку вдребезги.       Тут же над осколками сформировался клуб черного дыма и устремился к замершим героям. Луна сделала взмах палочкой, и вокруг них по снегу проскакал шустрый заяц и, прыгнув навстречу дыму, развеял его, а после исчез и сам.       Но не успели они как следует осмотреть осколки, как со всех сторон на поляну стали выходить странно одетые мужчины всех возрастов.        — Спина к спине, атакуй по команде, — приказал Долохов, дернув девушку за руку.       Луна послушно стала в стойку, но мысли об атаке сменялись интересом.        — Мы братья-месяцы, вы нашли поляну и сотворили светлое чудо, — начал бородатый старик.        — Ага, братья значит. Месяцы, — с язвительностью, которой Луна не слышала даже у Снейпа, поинтересовался Долохов. — А это поляна с трын-травой?       Бородач хохотнул на манер Санта Клауса.        — Нет, сынок. Это поляна чудес, и может она открыть всё что угодно.        — Я слышала про цветок с семью разноцветными лепестками, — вмешалась Луна, игнорируя грозный взгляд.        — Это уже перебор, — всё же высказался Долохов, — слишком уж странно даже по меркам этой ночи.       Вперёд вышел молодой мужчина с венком из цветов на голове, и всё вокруг него стало преображаться: поляну залил солнечный свет, хотя в небе висела луна, налетел теплый ветер, полный аромата цветов и принёсший отголоски пения птиц, сошёл снег, и из-под земли показалась трава, а затем среди сочной зелени распустились диковиной красоты цветы, похожие на кусочки радуги, упавшие на землю.       Луна в восторге оглядывалась вокруг и, упав на колени, дотронулась до одного цветка. Долохов опустился на землю рядом с ней и прикрыл лицо руками.        — Боже, когда же меня отпустит?! — простонал он, закрывая лицо руками и припоминая все молитвы, которые когда-либо знал.        — С ним всё хорошо? — поинтересовался мужчина в цветах, глядя на тихо покачивающегося мага.        — Да, — ответила Луна, не отводя восхищенного взгляда от цветка, — он просто приверженец различных обрядов, а в целом такой же нормальный, как и мы с тобой.       Долохов, услышав это, глухо застонал.        — Клянусь, я брошу пить, мамочка, ни капли в рот, — бормотал он.        — Я подарю тебе один, — произнёс один из месяцев, собираясь сорвать цветок.        — Нет! — остановила его Луна. — Не нужно срывать, они красивы здесь. На этой поляне.        — Я Май, — представился месяц, — и я выкопаю один для тебя. Посади его в своём саду среди таких же удивительных растений, — сказал он и вручил ей горшок с цветком.       Луна бережно прижала его к груди.        — А ты чего желаешь?       Долохов сделал глубокой вздох, а затем ещё один.       — Я получил бесценнейшие знания, и я хочу знать, что всё это произошло на самом деле, — поднимаясь с колен, сказал он и взглянул на Луну. — И чтобы эта девица без проблем добралась до дома.       «Подальше от меня».       Май растворился вместе с цветами и теплом, словно дым, а на поляну вышли бородатый дед и совсем ещё юнец. Они ударили посохами о землю, и снова наступила зима, но герои не успели вновь привыкнуть к холоду, как перед ними появились сани, запряжённые тройкой пегасов и гружённые тяжёлыми сундуками.        — Всё добро можете оставить себе, ступайте с миром, — проговорил тот, что с бородой, и сверкнул очками-половинками.        — До встречи в новом году, — махнул им рукой мальчик.       Антонин не горел желанием садиться в сани, который вполне вероятно были глюком, но другая его галлюцинация схватила его за руку и потащила за собой. Пегасы начали разбег, а Антонин, перекрестившись, решил проверить содержимое сундуков. Там было золото и драгоценности, от блеска которых слепило глаза.        — Мать моя конная армия, — выдохнул маг и обхватил голову.        — Что? — свесившись через перила, перекрикивала Луна ветер.       Антонин обхватил её за талию и усадил на сидение.        — Золота полный сундук, вот что!       Но это заявление не произвело на неё особого впечатления — во всяком случае с восторгом при виде цветка это не сравнится.        — Посмотри что там, — вновь выглядывая из саней, позвала Луна. — Настоящее чудо!       Вновь придерживая девушку, он с некой опаской посмотрел вниз. От этой ночи можно было ожидать чего угодно.       Но внизу было не страшно. Это было красиво. Наступил Новый год, и небо взрывалось тысячью огней фейерверка, и зрелище это восхищало и опьяняло наравне с чистым и морозным ветром, что бывает таким волшебным только одну ночь в году.        — С Новым годом! — просияла улыбкой Луна, радуясь чужому празднику.       — С Новым годом, — улыбнулся Антонин в ответ, чувствуя давно позабытую лёгкость и радость на душе.       Долохов подумал, что они собрали полночь всех часовых поясов страны — столькими огнями была раскрашен их путь.       Тишина английской деревушки казалось как-то слишком неестественной.       Долохов усмехнулся своим мыслям.        — Это твой дом? — указал он на постройку в виде цилиндра.        — Да, — прижимая цветок к груди, подтвердила Луна. — Спасибо за компанию и за помощь, мистер Долохов.       Улыбнувшись ему, девушка поспешила в дом.       Пошло десять минут, в доме загорелся свет и послышались голоса. Прошло ещё десять минут — и засвистел чайник.       А Луна не собиралась возвращаться за своей долей. Вздохнув, он сам отвёл в сарай одного крылатого коня.        — Прости, брат, но ты вытащил короткую соломинку, тебе и жить здесь, — хлопнув пегаса по боку, проговорил он и распахнул магией окно.       В проёме показался мужчина в ночном колпаке.        — Это Вашей, судя по всему, дочери, — прокомментировал он полёт сундука в окно. — С Новым годом! — И не дожидаясь ответа, отправился в путь.       Впервые за долгое время он уснул с улыбкой и первый раз в жизни боялся открыть глаза по утру. Он даже не мог определиться чего боится больше — того, что всё окажется бредом и ему придётся обратиться за помощью к специалистам, или того, что всё произошло на самом деле и ему теперь жить с этим знанием.       Так, приготовившись к любому исходу, он открыл глаза. У кровати стоял сундук, а за окном лакомились сеном пегасы.       Долохов приказал себе быть сильным и, умывшись, отправился в банк с мешочком золота из сундука. Гоблины подтвердили его подлинность, как и подлинность алмазов с рубинами.       Воспрянув духом, он нашёл портал до Англии, а потом перенёсся до дома в виде цилиндра, который действительно существовал. И в котором действительно жила вполне реальная девушка по имени Луна.       В тот день ему удалось увидеть её: она показывала друзьям пегаса, а заметив его, приветливо помахала рукой, хотя Антонин был скрыт чарами невидимости и никто из её друзей не видел его, не понимая, кому она машет.