Под грозой

      Это свершилось, я этого так долго ждала и прямо сейчас, мчалась на скейте к дому Хьюго и держала блокнот, на котором была изображена половина сердца. Хинату выписали, её операция прошла успешно и теперь она будет дома. Я тороплюсь, будто боюсь опоздать. Я хотела ей так много рассказать, ведь Хинаты не было целых два месяца в школе. Конечно, наверстать школьную программу я ей не помогу (мне бы кто помог), но поддерживать в первую очередь буду я! На улице было много людей, ведь они идут с работы к своим семьям. И все они улыбались мне, что безумно поднимало настроение. Некоторые ели мороженое и весело обсуждали свой день. Я же уже представила, как на каникулах буду также гулять с Хинатой. Вот я и приблизилась к дому Хьюго. — Сакура? — с весёлой улыбкой сказала Нацу, домохозяйка и няня новорождённой сестры Хинаты. — Заходи, Хината тебя ждёт.       Сняв обувь, я побежала по известным мне коридорам и нашла дверь комнаты подруги. Открыв её, я видела Хинату, сидящую на полу с красками и блокнотом, на котором была изображена вторая половина сердца. Она была одета в домашнюю одежду одного и того же малинового тона, что было похоже на пижаму. — Хината! — закричала я и набросилась на неё. — Сакура, — ответила та и, обнимая меня, широко улыбнулась. — Я так скучала, — уже с облегчённой грустью шептала я. — Мисс Изуми ведь больше не разрешала к тебе заходить из-за операции. — Я знаю, — ответила Хината и посмотрела на меня своими яркими фиолетовыми глазами на фоне бледной кожи. — За это время столько произошло, — рассказывала я, усевшись рядом и открыв свой блокнот. В нём было заполнено много-много страничек, около семидесяти. Там были приклеены фотографии и мои надписи разноцветными ручками. — Здесь мы устраивали пикник, — показывала я на фотографию, где мы все вместе сидели на пледах и весело смеялись, Хине, которая смотрела на всё с любопытством. — А здесь устроили соревнование в парке Маруяма.        Я перелистывала странички и показывала цветные вклеенные фотографии, которые были для меня самыми ценными. Иногда я рассказывала смешную историю, например, как Чоунжи заснул на уроке тайдзюцу или как Ли делал отжимания всю перемену и кричал, что победит Неджи. Хината смеялась, и я от того была рада. Тему с её участием в соревнованиях я не поднимала, потому что не хотела навевать неприятные воспоминания. — А ещё я кое-что узнала про Ши! — с яркими эмоциями рассказывала я. — Когда мы с Саске гуляли, то заметили его в компании друзей. Они сидели возле магазина и играли на гитарах! — с восторженными глаза говорила я. — Ого! — восхитилась Хината. – А давно он играет на гитаре? — Не знаю, – ответила я. – Он никогда никому в семье не говорил, что играет на гитаре. Мама и папа не знают, но почему он не говорит? — Задумалась я. — Я бы сразу рассказала, они бы меня похвалили. — У тебя очень добрые родители, — с улыбкой сказала черноволосая. — А ты уже успела что-нибудь написать? — с заигрывающими глазами спросила я. Её же глаза расширились, и она довольно сказала: — Да! — она поднесла свой блокнот и открыла далёкую страничку. Там были написаны иероглифы. Некоторые из них были зачёркнуты, а некоторые дописаны другой ручкой. — Песенка, — девочка давно увлекается этим. Все наши считалочки, песенки, стишки придумала Хината. В этот блокнот, который ей на день рождение подарила я, она записывает свое придуманное творчество. Правда Хината настолько стеснительная, что никто кроме меня об этом не знает, даже её семья. Также этот блокнот был очень похож на личный дневник. Поэтому Хината прячет его от других. — Я её написала, после твоего ухода. Я думала это про двух ребят, которые выделяются на фоне других и которые хотят жить в своём мире, как мы с тобой. — А как она называется? — спросила я, разлёгшись на ковре и положив голову на руки. — Мы с тобой, — с улыбкой повторила подруга. — Ну же, пой! — просила я Хинату. Я замолчала и создала идеальную тишину, и подруга начала петь. — Дава́й уйдḗм мы да́леко с тобо́й На кра́й этого ми́-и́-ра. Мы бу́дем та́м сиде́ть с тобой вдвоḗм На о́блака́х-зефи́-и́рах. Но е́сли ска́жешь ты́ мне, солнце, не́т То бу́ду я́ в углу грусти́ть. Ах е́сли ска́жешь ты́ мне, солнце, не́т То бу́ду всё равно люби́ть. Тебя́ лю́бить!       После того, как подруга закончила петь, я не могла сказать и слова, потому что хотела слышать продолжения. Хината это пела так красиво и так мелодично, что мне казалось, это мама поёт колыбельную для своего малыша. — Хина, — восторженно говорила я. — Это теперь моя самая любимая песенка! — Ой, да ладно тебе, — покраснев, ответила подруга и отвела взгляд. — Я не шучу! Я её выучу и буду всегда петь, когда буду грустить! Хината, — я встала и начала прыгать вокруг неё. — Это круто. — Спасибо, — ответила она. — Сакура, — вошла к нам в комнату Нацу. — Звонила твоя мама, не опоздай на ужин.       Я со страхом посмотрела на часы и увидела уже без пятнадцати семь. — О нет, — сказала я и бросилась к двери. — Увидимся в школе.       Помахав подруге рукой, я побежала на улицу. — Пока Сакура, — радостно ответила мне Хината и осталась сидеть в своей комнате.       Блин, блин, блин. Мне нельзя опаздывать на запланированный семейный ужин. Да и папа наконец-то приехал. Сколько я его уже не видела? Почти два месяца! С каждой командировкой он всё дольше и дольше уезжает от нас. Интересно, какой же он мне в этот раз подарок привезёт? Так ладно, нужно домчаться до дома, пока не стукнуло семь, иначе будет плохо. Я ехала и радовалась за Хинату. Надо как-нибудь переписать ту песенку, и мы с Хиной будем её петь, когда будем гулять вдвоём. Я так рада, ведь эту песенку она посвятила, можно сказать, мне! Мы с ней лучшие подруги? Да, мы лучшие подруги! Я так решила. Отныне мы всегда будем вместе и всегда будем помогать друг другу! Ах, а Саске тогда будет нас двоих оберегать! Как же здорово я придумала… — Без двух минут, —нервно говорила Мебуки Харуно, проводя рукой по блондинистым волосам. — Да успеет она, — сказал Кизаши. — Хм, — вставил свои слова Ши. — Сакура обычно прибегает к последней секунде, но в этот раз, я надеюсь, опоздает, потому что я не хочу мыть посуду. — Ши посмотрел на свои часы и засек время. Все сидели в гостиной на диване, ожидая прибытие блудной дочери. — Ты позволишь девятилетней девочке мыть посуду? — спросил отец у жены. — А почему нет? — Перебил Ши. — Пускай учится, хоть не я один буду страдать. И её страдания начнутся через три, два, оди… — Я дома, — выкрикнула розоволосая девочка, ворвавшись в дом и представ перед семьёй. — Да блин, — расстроенно сказал Ши. — Вот ведь… — А теперь все за стол, — сказала мама и мы все пошли на кухню.       Мама приготовила шикарный ужин! На столе было карри с мясом и овощами, такояки (шарики из теста с разной начинкой), рамен (лапша со специями), темпура (рыба во фритюре), нарезки из лосося, а в центре бутылка саке, которую мама разливала себе и отцу. Было очень много блюд и сладостей к чаю: тофу, анко (сладкие бобы), моти (печенье). Видимо длительные поездки отца ей уже надоели. Просто так для нас с Ши вряд ли бы мама такое устроила. Разговор всё никак не клеился, что меня напрягало. Совсем недавно все родители получили табели с отметками от сенсеев, а значит мама уже знает о всех моих академических грехах, поэтому я ела с небольшим напряжением. — Хочу сказать кое-что, — начала мама. «Ну всё, Анко-сенсей. Ждите меня на каникулах». — Это касается Ши. «Что?» — Что? — переспросил блондинистый парень. — Что я натворил? Если я в чём-то виноват, то это всё мелкая. — Скрестив руки, заявил мой старший братец. «Ах ты гадёныш!» - тут же пронеслось у меня в голове. — Да? — удивлённо спросила мама. — Тогда как ты объяснишь причастность Сакуры к твоим ночным побегам из дома?       Ши замер. Он не смог двигаться, так как был удивлён. Его зрачки расширились, а взгляд убегал от маминых глаз. — Я был с друзьями, — растерянно ответил парень. — Что это за друзья, которые гуляют по ночам? — накидывалась на него мать. — Чем вы занимаетесь ночами? Если ты мне сейчас же не ответишь, то я тебя… — Ничем мы не занимаемся, — перебил её Ши на абсолютно спокойных тонах в отличии от неё. — Просто играем на гитарах.       «Он это сказал! Мама должна удивиться и расспрашивать брата о том, как он это начал и что они играют». — На гитарах? — переспросила Мебуки. На секунду она задумалась, но вскоре в её глазах появилась ярость и гнев. Она резко потянула за скатерть и тем самым выронила много своих же блюд. Мы с отцом были в ужасе. Что происходит с мамой? Почему она так зла? — И ты занимаешься этой ерундой в выпускных классах? Ты сошёл с ума? У тебя должна быть на первом месте учёба! – Она кричала на него, а я боялась издать звука, чтобы не попасться. Только со своими детьми женщина может такое практиковать. — Сын, мама права, — вставил своё мнение Кизаши. — Чтобы стать грамотным юристом ты должен закончить школу с отличным результатом. Тогда тебе будет проще в институте правоведения. В конце концов я помогу тебе устроиться.       «И он туда же?» — Отец, — не повышая тона, но серьёзно начал сын. — Я не хочу связывать свою жизнь с правом! — Это был огромный удар для родителей. — Я хочу связать свою жизнь с музыкой. Ши был откровенен, хоть и в такой обстановке. — С музыкой? — всё ещё кричала мама. —И это ты нам говоришь в предпоследний год своего обучения? — она ходила вокруг стола и выглядело это так, будто она проводила пытки для своего сына. — Никакой музыки! Музыканты всегда бедные и безуспешные! Особенно такие бездарные как ты. — Но ведь ты же не слышала того, как я играю! — начал кричать Ши. — Ты как с матерью разговариваешь? — вдруг мама дала звонкую пощёчину Ши.       Я замерла. Такого мама никогда не делала. Мой рот открылся от страха, но я его прикрыла рукой. Я не могла выносить такого кошмара и решила уйти. Я пошагала в комнату и хотела записать пару строчек в свой блокнот о сегодняшнем дне, но после я вспомнила, что оставила блокнот у Хинаты и решила съездить к ней ещё раз и заодно обдумать наши семейные дела. В этот раз уже потемнело здорово, да и холодок начинал пробираться, а я была совсем легко одета. Я думала о том, что говорила мама.       «Особенно такие бездарные как ты!» — мне и самой было обидно за эти слова. Я была свидетелем его игры и язык не поворачивается сказать, что это было бездарно. Не понимаю, почему родители не оценили того, что Ши хочет стать музыкантом? Неужели их выгода гораздо важнее, чем желание сына? Ши правда хорошо играет на гитаре, я даже могу себе представить, как он занимается своим делом на сцене, а мы с друзьями поём его песни.       Наконец-то я подъехала к Хьюго. Я стучала достаточно долго в дверь, но никто не открывал. Странно, ведь сейчас только восемь. — Ха! Ха! — послышалось с задней части двора.       Мне стало интересно, что же это такое. Я украдкой пробиралась к источнику звука увидела удивительную картину. Это была Хината и Неджи. Они дрались, а рядом с ними был её отец, Хиаши. Я была поражена! Хината дралась с самим Неджи! А Неджи как-то раз победил Саске! Что тут происходит? — Ай, — крикнула Хината после очередного удара своего брата. — Ещё раз, — строго сказал Хиаши.       Хината начала наносить удары, но все до единого Неджи отразил, несмотря на их скорость. Хината отстранилась и долго дышала, смотря на своего вовсе не уставшего брата. — Ещё раз! — кричал отец, разглядывая Хинату.       В этот раз черноволосая медленнее наносила удары, но для меня это всё равно было быстро. И Неджи начинал злиться от такого слабого соперника. Отразив очередной удар, он схватил её кисть одной рукой, а двумя пальцами другой руки резко ударил под локоть. Хината громко крикнула, но руку не убирала. Неджи взялся за рукав широкой кофты девочки и потянул кверху, обнажая руку. Мои глаза готовы были выпрыгнуть из орбит, потому что я увидела на руке Хинаты много красных точек, которые вызывали болезненный вид. — Если ты и дальше будешь мне проигрывать, — говорил Неджи, — то я не оставлю на тебе и живого места. — Ещё раз, — непреклонно говорил Хиаши. Хината стала чуть подальше в стойку. — Начинай, — дал согласие Неджи.       Девочка набросилась на него и начала свою череду атак. Хоть она их наносила с заметным старанием, на фоне Неджи это казалось крайне жалко. Мои эмоции всё больше и больше вспыхивали, ведь я впервые вижу то, как Хината дерётся и то, как над ней издеваются. Мои проблемы стали незаметными на фоне проблем семьи Хьюго. Но зачем? Зачем они заставляют Хинату это делать. Ведь ей нельзя! Ей может опять не поздоровится!       Неджи продолжал уворачиваться от ударов и потихоньку наносил свои. Они было гораздо мощнее, чем у сестры, но Хината не останавливалась, она продолжала бороться, хоть ей и было до костей больно. Она нагнулась и решила сбить его своей ногой, но Неджи успел подпрыгнуть и не попасться в ловушку. Тут Неджи ударил её по лицу так, что Хината выгнулась к нему животом, а лицо направилось назад. Мальчишка резко ударил в сердцевину, из-за чего Хината громко закричала и упала на траву. Всё её тело было в синяках, на лице были мелкие царапинки. Из носа медленно капала кровь вишнёвого цвета. Её глаза были пусты. Она только недавно стала в строй, но её же семья хочет опять выбить девочку из колеи? — На сегодня всё! — строго сказал отец и, встав с садовых качелей, направился к заднему входу. — Позорище, — тихо прошипел Хиаши, посмотрев на свою лежащую дочь.        Девочка смотрела на потемневшее небо и тихо плакала. — Если бы ты уделяла больше времени тренировкам, — говорил брат, — а не своему бесполезному ребячеству с людьми, которых ты называешь «друзья», то продвигалась бы быстрее. Ты разочаровываешь Хиаши-саму. Ты самое слабое звено в нашем клане. — Неджи, — еле выговаривая, говорила черноволосая. У неё из-зо рта по белоснежной коже капала яркая, огненная кровь. — Прости, Неджи… — она начала кашлять, прикрывая руками губы.       Но он только нахмурил брови и, отвернувшись от сестры, направился в дом. — Хината, — с застывшим ужасом шептала я. — Хината…       Она лежала и не двигалась, а я боялась подойти, потому что вдруг кто-нибудь вернётся? И что произойдёт? Теперь я забоялась её родителей и всю семью Хьюго. Я была в растерянности. Хина лежала на траве, расставив руки и ноги, как звезда, и не двигалась. Она смотрела на ночное небо. Её глаза словно потускнели, но на её лице я заметила... улыбку? — Дава́й, — тихо сказала девочка, закрывая глаза, — уйдḗм мы да́леко с тобо́й На кра́й этого ми́-и́-ра. — Она пела ту самую песенку! На моих глазах появились слёзы, хотелось кричать, бежать. Моё сердце разрывалось на куски. — Мы бу́дем та́м сиде́ть с тобой вдвоḗм На о́блака́х-зефи́-и́рах.