Близость

Я буду гореть в аду за это, но кто нет… (Losing my religion)

В дверь негромко постучали, а потом раздался голос, окончательно вырвавший из дрёмы: – Итачи? Итачи нервно вздрогнул, открыв глаза. Казалось, что и не спал вовсе: так и хотелось поддаться искушению и, накрывшись одеялом с головой, заснуть обратно. – Итачи, открой мне дверь. Стиснув зубы и еле удержав себя от того, чтобы не выругаться, парень осторожно поднялся с кровати и спешно стал искать хоть какую-то одежду. Джинсы небрежно висели на спинке кровати – их и хватит. Покончив с одеждой, скользнув невнимательным взглядом по своему отражению в зеркале и тихо фыркнув, он, наконец, подошёл к двери и открыл, оставляя маленькую щёлку. – Сплю я ещё, – недовольно сказал Итачи. – Я же говорила вчера, что уезжаю, – повысив голос – наверняка злилась, – напомнила мама. Ах, точно. Вот только не до того вчера было. – Меня неделю не будет. Но это не значит, что ты можешь приглашать к нам в дом своих друзей и устраивать вечеринки, – с нажимом сказала она. – Деньги на карточку я тебе положила… – Да, мам, я всё понял, – попытался отвязаться Итачи и тут же закрыть дверь, но Микото, похоже, не собиралась заканчивать разговор. Она крепко ухватилась пальцами за ручку, продолжив: – За Саске приглядывай. Смотри, чтобы не выходил на улицу без шапки и шарфа – заболеет ещё. – Да знаю я… – с досадой проговорил Итачи и нарочито зевнул. – Я курсовую до четырёх делал, поспать дашь? – не то что бы он так сильно не уважал мать, огрызаясь, но и в особо тёплых отношениях с ней не был тоже. Микото поджала губы и сдержанно кивнула. – Подожди, – она так и не отпустила дверную ручку, внимательно смотря на сына. – Что у тебя на шее? – Синяк. Поскользнулся вчера, когда шёл домой, – быстро сказал Итачи и захлопнул дверь перед её носом, закрыв на щеколду. Чёрт, зачем так громко… Дождавшись, пока Микото уйдёт, он отошёл от двери и облегчённо выдохнул. Перевёл взгляд на кровать – улыбнулся. Повернувшись на другой бок, лицом к брату, Саске шумно вздохнул, пробормотал что-то тихо во сне. Итачи осторожно, чтобы не разбудить, лёг рядом, поправил одеяло на тонких, по-мальчишески худых плечах. Саске улыбнулся.