***
Макс видел то, что не видел уже давно; то, что успел забыть; то, что и не принадлежало ему, кажется, никогда; то, что в этой жизни с ним ещё не случалось, но определённо случалось в той – другой – жизни, в любой из них. Макс будто смотрел на старого друга, потому что наверно они с войной и правда когда-то давно были хорошими друзьями – или не очень давно? Кажется, относительно недавно он был вестником Апокалипсиса и всё прошло вполне успешно? Или нет? Память вообще штука ненадёжная, особенно своя. Мракобесие вокруг напоминало дикие пляски из забытых снов, или из забытого времени, или из другой жизни и не факт даже что из своей – такое количество трупов, крови и жестокости напоминало какой-нибудь дешёвый фильм или военную хронику со всеми её репрессиями и гонениями. Куда делся прежний страх или хотя бы (не)осознанное желание не убивать, хотел бы он знать, потому что сейчас Макс был готов расчехлять из Вечности косу смерти и идти танцевать на чужих костях и с чужими душами – страстные пляски со смертью, что может быть лучше в самом конце пути? Это не было помутнением рассудка, это было воспоминанием и осознанием; теперь чужая смерть не была чем-то противоестественным, особенно если ты принёс её собственноручно, потому что это правильно, так и должно быть, потому что ты и есть смерть.Часть 1
19 декабря 2020 г. в 12:26
— Война – это хорошо, знаешь?
Мелифаро не видит глаза этого непостижимого человека напротив – волосы Макса отрасли настолько сильно, что в распущеном состоянии закрывают добрую половину его лица.
Да и человека ли?
Мелифаро пытается понять это всё то время, что они знакомы. И чем больше проходит времени, тем меньше остаётся надежды на то, что сэр Макс и правда хоть когда-нибудь был человеком.
Макс улыбается, сидя на перилах заброшенного моста, и ветер треплет его светлые волосы, которые он кажется решил вообще не стричь.
О чём он только думает, Мелифаро даже понять не пытается – а смысл? Всё равно потом окажется, что он неправ.
Почему только война – это хорошо? Хотелось бы понять его точку зрения, хотя бы ради расширения кругозора.
Их занесло в какой-то чужой воинственный мир, население которого говорило на неизвестном языке, и, похоже, даже причуды Макса тут были не при чём, потому что имели место причуды очередного полоумного колдуна эпохи чуть ли не Мёнина.
Ну подумаешь, действительно. Каждый день ведь с ними дело имеем, ага.
Ещё бы товарищ по ремеслу не имел сейчас на себе лица блаженного, и вообще всё было бы прекрасно.
Но здравый смысл Макса, кажется, покинул. Потому что Мелифаро не знает, как ещё объяснить эту его улыбку психически неуравновешенного человека. Или что это вообще за выражение лица, словно он знает всё на свете и теперь наслаждается происходящим.