почти

идрака приглашают на какую-то тусовку, где «будет дохуя комиков, бро, пригоняй», и он, конечно, соглашается. а че ему еще делать в вечер субботы? эти самые «комики» в итоге просто нахуяриваются и сидят в своих небольших компаниях, в которые идрак никак не вписывается. испытав ахуевшую неловкость в попытке познакомиться хоть с кем-то, он спокойно берет бутылку медовухи и падает в кресло в самом дальнем углу комнаты. ну, хоть понаблюдает за этими вашими стендаперами. ему почти становится тоскливо и одиноко, пока он не встречает напротив такой же изучающе-заинтересованный взгляд. и пелену тягучего воздуха почти удается разорвать, песню фоном почти удается не услышать, а голос, подпевающий песне, почти удается проигнорировать. — тебя гар позвал? — раздается низкий голос где-то над ухом, опаляя кожу теплым воздухом. — ага, — выдыхает дым в сторону и оборачивается, чтобы рассмотреть собеседника. ну кто ж блять сомневался? лучше бы не выходил на этот обоссанный балкон, — идрак. — эльдар. и оба заливисто смеются. пиздец у них родители конечно шутники.

***

ничего, на самом-то деле, не происходит, но эльдар бросает идраку заявку в друзья и приглашает к ним в клуб. идрак, 21:43 послушать ребят? эльдар, 21:43 ну если хош, можешь выступить;) он проклинает эти ебучие скобочки, а следующим вечером впервые выходит на сцену. — ахуенно выступил, — налетает со спины смеющийся гусейнов. он знакомит идрака с остальными ребятами, которых он узнает — они были тогда на квартире. они уже не кажутся мерзкими и высокомерными, и идрак быстро вливается. через месяц эльдар называет его комиком стендап клуба.

***

— эльдар, эльдар, у меня появилась идея для видоса! парень лениво поворачивается в сторону только вошедшего в клуб идрака и улыбается. улыбается, пока не слышит саму идею. — я не буду сниматься в гей-порно, айди! пошел нахуй! — и заливается громким смехом, взъерошивая волосы комика. идрак знает — он согласился.

***

ладно, ложиться в одну кровать с полуголым эльдаром — тяжело, и он проклинает идрака из прошлого за эту совершенно идиотскую идею. ну какого хуя? — мужчина, это у вас фонарь? — а руки аккуратно оплетают талию. пошел ты, эльдар, нахуй. юморист хуев. но идрак только смеется и уходит в ванную, пытаясь скрыть горящие щеки и весьма однозначный бугорок на штанах. глаза жжет, а в голове набатом бьет только «у тебя. встал. на мужика». возвращается и почти не видит ахуевшего взгляда друга.

***

гусейнов перестает писать идраку, и общение само сводится на нет. а идрак готов биться головой об стены, готов выцарапать себе глаза, чтобы забыть то неловкое «я, наверное, пойду», чтобы забыть этот ебучий стыд, чтобы забыть то, как передергивал в душе, только входная дверь захлопнулась. он пинает камень тыльной стороной кроссовка, пока идет по грязным лужам из магазина, но вибрация в кармане напоминает о реальности с серыми домами вокруг, с трупом разлагающегося голубя у подъезда, с мерзким моросящий дождем, со стыдом, с ненавистью, с… эльдар, 19:57 не хочешь приехать завтра? и реальность опять распадается на мелкие кусочки.

***

трясущиеся руки чудом не роняют сигарету на пол. он когда-нибудь точно скажет элу спасибо за то, что разрешил курить в квартире. спокойствие в серых помутневших глазах и смущенная улыбка заставляет панику съебаться нахуй, и идрак спокойно вдыхает едкий дым. думал, что приехал поговорить? нет, айди, ты приехал нахуяриться. запах вискаря почти разъедает кожу, а губы эла весьма успешно заменяют колу. идрак почти счастлив, когда засыпает в одной кровати с другом, но просыпается он от обычного: — это было ошибкой, идрак. ты ж, надеюсь, понимаешь, что ничего бы и не смогло получиться? и идраку почти не одиноко, почти не истерично грустно. идраку почти не больно.