В треугольниках всегда кто-то лишний
. Решив, что Серкан достоин моего взаимного шага, для которого он очень усердно старался, я собралась, взяв с собой только самое необходимое: любовь к этому господину Роботу и попкорн. Внутри от волнения повысился уровень адреналина, а также неспокойные бабочки начали порхать, вероятно, от нескрываемого счастья. И вот, момент Х, которого мы ждали оба. Представляю его удивлённое, но в то же время радостное лицо, когда он увидит меня…***
— Эда?«Да-да, он очень удивился. Но не от радости. А от того, что я испортила его романтический вечер с этой Балджой».
Эта новая PR-агент уже не кажется такой безобидной.«Ведьма».
— Привет, Эда, — её ухмылка на лице не предвещает ничего хорошего. Для неё самой же, ибо я вижу, как она сверлит моего же Серкана. — Привет, Балджа. Как ты? — задав этот вопрос и увидев, как она улыбнулась Серкану (а этот гад в ответ улыбнулся ей!), я решила изменить ход действий. — Серкан, любимый? Ты как? — Серкан посмотрел на меня с удивлением. Больше всего удивилась эта Ведьмочка — Балджа. — Вы… встречаетесь? — не смотря на то, что на её лице появилось удивление, гнев выражался в разы чётче. — Да, — сразу, не дав Серкану открыть рот для бессмысленных возражений, сказала я. Увидев то, как наша Балджа-Ведьма встаёт, я улыбнулась Серкану. — Мне уже пора, — дрожащим голосом сказала Балджа. Утвердительно кивнув, я подошла к Серкану и протянула попкорн ему. Он ухмыльнулся. — До свидания, господин Серкан. — Пока, Балджа, — она вышла и хлопнула дверью. — Любимый? — он обратился ко мне. — Не помню, когда ты в последний раз так меня называла. Сначала я хотела напомнить о неожиданной гостье и спросить, какого чёрта она была в его доме, а также узнать, откуда она узнала его адрес, но потом решила, что это оставлю на десерт. Я удобно устроилась в диване. Серкан с попкорном в руках смотрел на меня. — Так буду рада, если привыкнешь. Так какой фильм мы будем смотреть? Он сел рядом и приобнял меня. Не помню, когда в последний раз ощущала теплоту его рук и его спокойное дыхание. Только через два часа, когда на экране телевизора появились титры, он тихо, почти шёпотом сказал: — Я люблю тебя.