Слендер и Крипипаста. Апокалипсис.

По-настоящему тихие времена никогда не настанут. Всегда будет какое-то движение, взбалмошное и активное. Каждый день. Не у всех, но у кого-то точно. Психологические книжки говорят, что если человек во что-то яро верит, то оно сможет стать материальным, будь это здоровье старушки-матери или новенький велосипед. Это, как ни странно, правда. В тот страшный две тысячи двадцатый год непривычный для всех рев сирены практически в считанные секунды оповестил всю планету пояс за поясом. Сначала никто ничего не понял, потому что долгие годы, с самой Второй Мировой, ничего особо страшного не происходило. А здесь как гром среди ясного неба прозвучало громовое заявление: "Мы атакованы. Никому не выходить на улицы". Разумеется, сообщение, посланное всей Земле, вызвало гигантских размеров ажиотаж, какого никогда не было. Многие были бездомными, им прятаться было совершенно некуда. Неразвитых племен больше не существовало. Первый Великий Конкистадорский Набег в две тысячи семнадцатом освободил все более-менее перспективные для получки прибыли острова, и те мгновенно стали незаселенными. Но спустя год они уже кишели техникой, американскими, японскими и российскими небоскребами. Три страны, сумевшие пробиться на вершину экономического Олимпа. Остальным странам и нациям ничего не оставалось, кроме как преклонить пред тремя своими собратьями-владыками негнущиеся от подобострастия колени. Такой массовой истерии, как семнадцатого января двадцатого года, не было даже в тридцать девятом, когда немцы начали бомбить тогда ещё не СССР даже, а Польшу. Улицы буквально тонули в реках крови, хотя никаких признаков нападения к тому часу ещё не было. Люди, стараясь спасти свои шкуры, озверели. Распихивали толпу локтями, пытаясь прорваться с диким ором к своим домам. Матери бросали своих детей. Мужья топтали замешкавшихся и упавших на пыльную землю жен. Младенцы рыдали на пыльных обочинах, брошенные безрассудными родителями. Дети цеплялись за чей-нибудь рукав и пытались выбраться из этого месива. Однако когда нападение произошло, территории опустели. Если не считать того бесчетного количества трупов на асфальтах, снегу, песке; даже в морях у берегов на воде качались, как окурки, изувеченные тела. Дальше, думаю, можно не описывать. Толпа - она как команда в игре с обручем на физкультуре. В обруч помещается несколько человек, но мышление у всех разное. Слаженно работать не получится, если команда не сплотится в один мозговой центр. Из окон опасливо выглядывали жители планеты Земля. Никто искренне не понимал, что происходит. По телевизорам крутили новости, в которых снова говорилось о том, что никому не дозволено покидать помещений. И в тот миг в одном небольшом городке в России, который был настолько мал, что все друг друга знали по имени и в лицо, на улицу вышла девушка. Под прикованными к ней ошарашенными взглядами обычных наблюдателей, который сейчас прятались под своими кроватями и ждали, когда же придет "та самая беда, о которой все говорят", девушка медленными шагами двинулась к бензоколонке. Все ждали, затаив дыхание. За безопасными стеклами разносился шепот: - Да она же сумасшедшая! - Остановите её... Никто, однако, даже с места не сдвинулся. Все замерли в ожидании развязки, как собаки - подачки. И они её дождались. Тело девушки в одно мгновение рассеклось надвое. Никто даже не успел понять, как всё произошло. Это было так же быстро, как всполох молнии. Но правая часть тела упала на асфальт, а левая - на траву, и все близлежащие дома стали участниками этого зрелища. И вот тогда всё началось. Крики, слезы, истерики. Многие, забившись по углам квартирок, кричали что-то, медленно сходя с ума и не желая приходить в себя. Были и такие, которые до сих пор держали себя в руках, но было заметно, что и они уже на грани нервного срыва. И уже к вечеру весь мир понял, что наступили темные времена. Что теперь нужно сражаться. И народ даже знал, с кем, потому что в мысли каждого закрался знакомый многим образ. Крипипаста. Монстры, что уже около пятнадцати лет так популярны в сети. Никто даже подумать не мог, что они оживут и станут реальными. Нагрянувшее было сном, который никак не хотел кончаться. Всем было страшно. Ведь ожившие чудовища сохранили и свои свойства, никак не отличающие их друг от друга - бешеную внешность, ярость и смертоносность. Их было довольно много. Самым опасным и знаменитым был Безликий - Слендермен, который в своё время возник благодаря одному шалуну, опубликовавшему свою статейку про это существо на форуме. Появилась компьютерная игра, что захватила сердца и умы многих игроков. Вот куда всё это и вылилось. Человеческие страхи ожили. За несколько дней состояние Земли стало похожим на то, какой была Россия в конце сорок первого года. Запущенной, измотанной и балансирующей на краю обрыва. Даже во времена татарского ига люди не были настолько обделенными. Тех, кто попал в немилость монстров, почти сразу убивали, жестоко и беспощадно. Главными "мучениками" были прихвостни Слендера, который предпочитал управлять всем из своего убежища. Их было четверо: Джефф Киллер, Невада-тян и шедшие в наборе Эндермен и Крипер. Первые двое отличались особой кровожадностью и безрассудством. Под горячую руку им лучше не соваться. Эндермен и Крипер довольно дружно сработались. Они считались "нынешней инквизицией" и подчинялись каждому слову Слендера. Эндермен вгонял жертву в ступор, а Крипер взрывал её вместе с собой. Правда, террорист-смертник имел врожденные способности к регенерации, и от этого ему не было ни тепло ни холодно. К концу зимы люди стали пытаться хоть как-то давать отпор, хотя прогресс шел медленными шагами. Смерти не прекращались, монстры ещё больше обезумели, и человеческая раса полностью сдалась. Ну, почти. По всей планете оставалось лишь несколько организаций, что все усилия прикладывали для защиты цивилизации. В основном они складывались в одно большое подполье, старавшееся не высовываться и крайне тихо продумывать каждый свой шаг. Не все, конечно. Было несколько человек, которые объединились в команду, о которой и пойдет речь. Эта команда, состоявшая из пяти человек, была первой, что отважилась открыто противостоять Слендеру. Правда, и цена за спасение всей планеты оказалась слишком большой... - Там у вас всё в порядке? - Да не переживай ты так, не в первый раз! Проверь территорию, - голос, смазанный микрофонным качеством, укоризненно смеется. Тонкие пальцы бегают по сенсорному экрану широкого, размером со столешницу планшета, расширяя некоторые квадраты на карте. Обветренные губы касаются микрофонной сетки: - Валентин, в пятом квадрате движение. Вы были там? - Только что. Коты, наверно. Там пусто. - Стив ещё с тобой, или вы разделились? - Я в девятом, - в диалог вписался ещё один голос, совсем детский, что звучит немного громче и четче благодаря более дорогим наушникам, - и здесь тоже чисто. Лиля, можно возвращаться? - жалобно спросил мальчик. - Мне надо сестру проведать. - Она уже оправилась от смерти Первой Казнённой? - Под Казненной Лиля, девушка, что сидела в радиорубке логова их команды, имела в виду ту, которую рассекло надвое семнадцатого января. - Вот и узнаю, если отпустишь. Давай закончим на сегодня, а? - Ладно, уговорил. Валентин, возвращайтесь. Лиля откатилась на крутящемся стуле в глубь комнаты и зевнула. Этот ад длится всего три месяца, но такое ощущение, что уже вечность. Монстры не сдают позиций, а даже ещё больше наглеют. Убивают направо и налево. Особенно жестокими прослыли Невада и Джефф. Привычка нападать в самый неожиданный момент прославила их и без того тёмные личности. Слендер обычно никогда не появлялся на глаза, позволяя вершить суд своим подручным. Единственный способ прекратить войну - выманить монстра из своего убежища и ударить по слабым местам. - Сомневаюсь я, что вчетвером мы сможем сделать что-то серьёзное, Лиль, - из тени вышел лысый коренастый парень, поджарый и плечистый, похожий на одного из тех "братков", прижимающих хлюпиков в закоулках. Молодой человек Лили и её одноклассник, Афанасий. - Нам нужны ещё люди. Или кто-то, кто сможет втереться в доверие к ним. - Ещё люди? Как ты себе это представляешь? - Лилиана, вскинув голову, встала. - Тех, кто захочет быть с нами, нет. Остальные уже погибли. Это бесполезный разговор, понимаешь? А про доверие и думать забудь. Они монстры. Они убивают всякого. Жилин не понимал и не хотел понимать. По натуре своей бойкий, неотступный и упрямый, он угрюмо отвернулся от своей девушки и задумался о чём-то своём. - Так что же нам делать? Лиля задумчиво провела пальцами по подбородку. Она никогда не отличалась умом, но зато была довольно логичной в своих рассуждениях. Ей с трудом давались точные науки, но Лилиана много читала, и язык у неё был подвешен довольно смышлёно. По этой причине ещё до войны к ней часто прислушивались. - Стараться, Афоня, стараться! Открывай восточный отсек. Логово команды выглядело примерно как бункер, только на поверхности. В большом холле трехэтажного здания, бывшего раньше городской поликлиникой, теперь плотно стояли столы с картами, три-четыре шкафа с нелегально добытым Валентином, как единственным взрослым, оружием и несколько экранов, отображающих территории, которые попадали в зону объективов камер. Если такое окружение для подростков ещё в пятнадцатом году было сравнительно заоблачным, то теперь в этом не было ничего удивительного. Жители Земли тащили из в спешке брошенных магазинов всё, что криво лежало. Одно из многого, в чем прекрасно разбиралась Лиля, был компьютер. Поэтому научиться обращаться с новой техникой ей не составило труда. Команда была разномастной. Состояла она всего из четырех человек, самым перспективным из коих был двадцатишестилетний учитель истории Валентин Александрович. Этот мужчина, хоть и действительно отлично умел обращаться с оружием и заслужил похвальную репутацию в аннигиляции вражеского фронта, раздражал остальных троих. Самонадеянный, высокомерный и ставящий перед фактом. Вот как он сказал, так и есть. Аплодисменты ему, неумолимому. Валентин, в целом, мог бы быть неплохим лидером, если бы не эгоизм и превознесение собственного достоинства выше всех атмосфер. Дальше по списку. Лилиана. Девушка, умеющая всё, но не делающая ничего. Такими раньше были телефонисточки, болтливые и неугомонные. Это крашеное белокурое создание было типичным примером знаменитого персонажа анекдотов, разве что более разумным и адекватным. Но так было раньше. До начала войны Лиля была первой красавицей школы. Дочкой богатеньких родителей. Ни в чем не нуждалась, кроме мозга. Война всего за несколько недель вылепила из неё серьезную, почти взрослую, вдумчивую, но не потерявшую своей наивности женщину. Раньше она могла говорить без умолку, но после того, как на её глазах порабощенный Слендером отец убил мать и застрелился сам, Лиля затихла и стала тише, чем самая глубоководная рыба. Впрочем, именно этот эпизод и заставил её отбросить всю свою легкомысленность в сторону и взяться за оружие. Стив. Полностью - Мстислав. Самый младший и рассудительный. Ему всего двенадцать, но и в этом небольшом возрасте он умудряется заботиться о больной астмой старшей сестре и почти пожилых родителях, вынужденных качаться на волнах нынешней ситуации. Стив одним из первых узнал о том, что у Слендера есть приспешники. И смог выжить при первой встрече с Джеффом, да ещё и нанести ему ранение, к сожалению, вполне совместимое с жизнью. Именно это обстоятельство и послужило причиной того, что убийца стал точить на мальчика зуб. Во время некоторых вылазок Стив слышал голос Киллера, нашёптывающему ему различного рода угрозы: "Недолго малышу осталось...". Но и это не останавливало маленького героя, потому что перед его уходом из дома его сестра, Тёма, сказала ему мудрые и главные в жизни, по его мнению, слова. "- Если ты стараешься ради других, то неважно, как страшно тебе. Мы попали в большую беду, и у нас почти не осталось надежды. Спасибо тебе за то, что ты вселяешь её в нас". - Афанасий, люк! Афоня без особых усилий повернул ржавый вентиль и впустил промокших и озябших от сильного дождя Валентина и Стива. Учитель приставил автомат без магазина к стене и рухнул в кресло, намочив его и довольно хлюпая. Встретив удивленный взгляд Лилианы, лишь махнул рукой, разбрызгивая капли: - Отвалился, когда бил прикладом мужика со склада. - Какого мужика? Вы же сказали, что там никого не было. - Не было, - подтвердил Стив. - Кроме мужика. Его тоже поработили. - Какого мужика? - Лиля не отрывала взгляда от качающихся деревьев за окном, что густым леском стояли в километре от здания. По стеклу ползли, извиваясь, как черви, ручьи ливня. - Дядю Славу со склада. Этот милейший улыбчивый паренёк успел раньше нас, - доложил Валентин, вытащивший откуда-то полотенце и усердно вытиравший чёрный хохолок взвихрённого ирокеза. - Тварёныш пытался пощекотать ножом Стива, а потом исчез и оставил нам этот пьяный подарок. В их городке дядю Славу все знали. Он развозил продукты по магазинам на своем стареньком УАЗике и постоянно находился в шатко-нетрезвом состоянии. Прямо не ходил, качался и всегда имел под рукой бутылку пива. - Вы что, думаете, что у нас магазин этих магазинов? - зло поинтересовалась Лиля, убирая автомат в шкаф и привычным движением запирая его на ключ. - Надо быть экономными. Без оружия с нами даже церемониться не станут. - Можно подумать, они сейчас с нами церемонятся... - буркнул Мстислав, ощупывая свежую царапину на скуле. - Достал-таки! Доберусь я до его бешеной ухмылки и заставлю страдать и корчиться на земле от боли, и... - Он замолчал, встретив три изумленных взгляда. - Простите, не выдержал. Я просто иногда очень устаю. - Ничего. Никто из нас здесь их не жалеет. Они - монстры, и надо вести себя с ними так, как и подобает, - Лиля снисходительно улыбнулась и взяла свой кофе в руки, с усердием дуя на него. Она любила Стива как своего собственного младшего брата. Она знала его ещё до формирования команды, потому что пару лет назад его сестра Артемида училась с ней и Афанасием в одном классе. Мягко говоря, девушки не ладили. Твердо говоря, при любом удобном случае Лиля пыталась напакостить Артемиде. Такой была Лилиана - легкомыслие и ветреность. Она не была уверена, что, встреться ей сейчас Тёма, они стали бы вспоминать прошлое и с удовольствием пожимать руку напарнице по несчастью. Хотя, честно говоря, таких "напарников и напарниц" теперь полная планета, так что житейские проблемы автоматически уходили на задний план. - Может, ты расскажешь им о моем предложении? - напомнил Афанасий. Он не осознавал всю нелепость ситуации и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Ему казалось, что его план шикарен со всех ракурсов и не имеет недочетов. Однако пробрешин оказалось больше, чем думала Лиля. - Афоня, это глупо, - возразила девушка, но всё же поведала о том, что предложил Жилин. На протяжении её рассказа Валентин со смаком грыз крысиные острые ногти, а потом вскинул раскосые хищные глаза. Учитель не был некрасивым. Наоборот, по нему сохли все старшеклассницы. - План почти в яблочко, но неверно сформулирован. Не втереться в доверие - а попытаться войти в зону контакта. Но надо ещё найти идиота, что согласится. Риск того, что тебя грохнут, и вправду никто не отменял. - Кстати про идиота. Афоня, почему бы тебе самому не стать подопытным хомячком? - хихикнул Стив и притих тогда, когда Афанасий многозначительно хрустнул костяшками пальцев. - Ну, или капибарой, на худой конец. - Кто здесь капа... кепи.. - Капибара, Афоня, - мурлыкнула Лиля. - Самый сильный и могучий хомячок в мире. Ты же сильный, хомячок ты мой? Лиля знала, как успокоить Афанасия. Более того, она любила это делать. Она знала, как контролировать эмоции Жилина, и больше всего удовольствия ей доставляло осознание того, что только она способна на усмирение бури в стакане Афони. - Насчет нового участника Афоня прав, потому что с ним у нас получится осуществить его идею. Слушать будете? - Валентин самодовольно улыбнулся, будто сам до всего додумался. Собственно, он только дал предложению дорогу в широкий формат. В одиночку Афанасий бы никогда не раскрыл бы всей сути своего "конгениального" плана. - Монстры знают нас, поэтому кому-то из собравшихся здесь близко подойти не удастся. Значит, нужен новый участник. А брать в группу мы его будем с тем расчетом, что он будет отчитываться перед нами за все свои успехи и неудачи. Все замолкли, думая каждый о своем. - И кто же это будет? - Первой подала голос Лиля и практически мгновенно получила ответ. - Тёма, - Стив не поднимал головы. Он чистил ствол автомата. Руки его дрожали, шомпол несколько раз с раздражающим звоном падал на кафель. - Она ходила в секцию стрельбы. Папа брал нас разок на охоту. Она превосходно стреляет, почти без промахов, я сам видел. Попала лосю в голову с пятидесяти шагов. - Не удивил, - хмыкнул Афоня. - Если бы в глаз, тогда вот да... - Ты банален. - Сам такой! - Мальчик, утихните, - рявкнула Лилиана. - Стив, у неё же астма. Она не подложит нам свинью в самый неожиданный момент, а? - Неблагодарная ты, Лиля! - Мальчик зло блеснул тёмными глазами. - Не подложит! Она ответственная. - В гробу я таких ответственных видела... Она слабая. Даже от дежурства всегда увиливала. - У неё справка есть, что ей нельзя дежурить! - Проскрипел Стив. - От пыли она задыхаться начинает. - Так зачем тогда она нам такая слабая нужна? - упростил всё Афоня, свысока глядя на Мстислава. Тот развернулся и закричал: - Хотя бы потому, что они зачастили в наш район. Слишком много вылазок туда они делают. И никого из людей там больше нет. Одни порабощённые. Я должен забрать её оттуда, потому что у меня плохое предчувствие. - Ты думаешь, что она вот так пойдёт с тобой? Она вообще знает, что ты ещё жив? Ты ж дома не появлялся уже сколько времени! - Она знает, чем я занимаюсь. Родителям не говорит, но знает. Она пойдёт, - упрямо повторил Стив. Он долго сверлил Афоню взглядом, и тот отвернулся, не стерпев. - Делай, что хочешь. Пусть она будет под твоей ответственностью, умник. Стив беспомощно оглянулся на остальных. Валентин возился с ногтями. Лиля неумолимо глотала остывающий кофе. Стив выбрал из шкафа только траншейный нож, и больше ничего. - Пойду налегке - раньше вернусь, - смутно объяснил он и ушёл. До их дома надо было пересечь поле, дойти до границы и пройти ещё три квартала. Путь неблизкий и небезопасный. Сейчас три часа дня. Если он будет идти спокойным шагом, то они с Артемидой смогут вернуться к семи. Главное, не прокладывать свой путь на открытой местности. Слендер наверняка уже сменил охрану у границ. Значит, они не должны узнать Стива. Но мальчик на всякий случай накинул капюшон и двинулся дальше, тем более дождь возобновился. Широкое поле никак не кончалось. Мальчик подумал было, что идет не в ту сторону, но понял, что не ошибся, когда услышал голоса и увидел решетку черных кованых ворот. Граница. На посту стояли двое - женщина и мужчина. Взгляд у них был таким же, как и у остальных порабощенных - отрешенным и безучастным, как у загипнотизированных. Им бы лучше не попадаться. Они очень плохо понимают, кто перед ними. - Эй, стой! - На плечо Стиву легла тяжелая рука, когда он пытался миновать ворота. - Рюкзак. Стив задержал дыхание и протянул ношу. Он с нетерпением и опаской ждал, пока его содержимое вытряхнут на сырую землю, переворошат и запихнут обратно. - Он чист. Проходи! - Стиву вернули рюкзак. То, что волновало его почти что больше всего, было позади. Теперь надо дойти до Тёмы. Три квартала - небольшое расстояние. Даже если кто-то и нападет, можно будет свернуть в один из подъездов. Там его никто искать не будет, слишком большая территория. Первый квартал состоял из заброшенных магазинов и одного гигантского аэропорта, который занимал половину второго квартала и немножечко третьего. Самолеты как остались стоять брошенными, так больше и не взлетали. Люди, оставшиеся жить в этом городе, даже не думали о том, чтобы сбежать. Попадаться на глаза монстрам ни в чьи планы не входило. В некоторых странах дела обстояли ещё хуже. Появлялись полностью опустошенные города, в которых только изредка бродили порабощенные. Без приказов хозяина они уже ничего не могли и были вынуждены лишь натыкаться на стены. Аэропорт Стив миновал короткими перебежками. Кажется, взлетные полосы были безлюдными, вот только перестраховаться на всякий случай стоило. Бесплатной страховки от неожиданного нападения сверху никто не давал. Такие атаки были в стиле Джеффа. Невада предпочитала подкрадываться бесшумно, а незадолго до появления Крипера или Эндермена слышалось довольно громкое шипение. Поэтому сейчас единственный, кого стоило опасаться мальчику, был убийца в толстовке и с порванным ртом. На второй трети своего пути Мстислав остановился перед доской для объявлений. Все плакаты были мокрыми, полинявшими и расплывшимися, только одна белая бумажечка поверх остальных ярко выделялась, и дождь не размывал её. Стив пригляделся и понял, что видит коряво нарисованного на ней человечка и одну четкую надпись внизу: "Убегай". Мальчик резко вытащил нож, закатав штанину. Кроссовки промокли. Снег почти весь растаял, только у угловых домов на стыках лежали серо-жёлтые сугробики. Дождь в конце февраля был холодным и резко бьющим по лицу. Стив замотался шарфом так, чтобы верхняя его часть закрывала рот и нос, надвинул капюшон ещё ниже и свернул в переулок, чтобы срезать. Эти улочки он знает с детства. Практически все лазейки и ходы, которые здесь были, больше для него не секретны. Ставни на окнах домов плотно закрыты, а там, где их нет, просто задернуты тяжелые шторы. На улице пусто: люди стараются выбираться как можно реже, да и то только тогда, когда заканчивается провизия и нужно идти на склад, опустошать его в поисках провизии и прочего хлама. Третий квартал представляет собой спальный район. Дома кучкуются в одну большую стайку. Подъезды расположены так мудрёно, что случайному прохожему или впервые приехавшему гостю просто хочется оторвать руки архитекторам. В одном из таких домов и жила семья Мстислава. Мальчик бегом преодолел восемь лестничных пролетов и остановился перед металлической дверью с расцарапанной поверхностью. Будто кто-то пытался попасть в квартиру и скоблил по металлу ногтями. Или когтями. Стив постучал и прислушался. Где-то внизу хлопнула стальная парадная дверь. Либо какой-то камикадзе прогуляться вышел, либо... Мальчик ещё раз постучался, уже сильнее. Желания попасть в лапы кого-то из убийц у него не было. Дверь не открывали. Стив перегнулся через перила и всмотрелся в мглу подъезда. Внизу мимолётом сверкнули два лиловых глаза, и раздалось нарастающее шипение. Мальчик отпрыгнул назад, развернулся, поднял нож и вдруг почувствовал, что его тянут назад. Стив ввалился в квартиру и увидел белое, как мел, лицо Тёмы. Дверь быстро закрылась, и стихающая опасность осталась по ту сторону. - Чего ты так долго поднимался? Я видела тебя из окна, а потом Крипера и Эндермена, они совсем рядом... - Голос её дрожал. Она не задыхалась, но всё шло к приступу. Стив усадил сестру в кресло и дал ингалятор. - Дыши, Тёма. Где мама и папа? Я скажу, что забираю тебя. Артемида вздрогнула и опустила глаза. Она хотела спрятать лицо раньше, чем брат заметил слезу, скатившуюся в маску ингалятора. - Нет. Только не говори, что что-то произошло, - крикнул он резко, да так, что Тёма выронила насадку. - Их убили, да? Поработили? Хотя лучше скажи, что убили! Я не хочу наткнуться на два знакомых ходячих трупа на следующей разведке! - На кровати они, Стив, в их спальне! - крикнула она, чтобы перебить истерику брата и прекратить грызущие её укоры совести. - Я побоялась выйти, чтобы позвать кого-то на помощь. Да и некого. Меня не нашли, потому что я спряталась на чердаке... - На последнем этаже был прямой выход на чердак. Но он был так хорошо прикрыт полотенцами, что не знающий о нём человек даже не подумает, что он есть. Стив сел рядом, погладил сестру по спине, подождал, пока она закончит процедуру, взял с дивана спортивную сумку и сложил туда ингалятор. Затем прошелся по квартире, собирая вещи. Тёма непонимающе следила за ним. - Куда ты? - Мы уходим. Ты нужна нам. Тёма молча посмотрела на Стива, поднялась, покачиваясь, и ушла в спальню без лишних разговоров. - Куда ты? - Вырвалось уже из уст Стива. Сестра, не оборачиваясь и не задавая вопросов, на ходу бросила: - Одежду забрать. И... с родителями попрощаться. Уже во дворе, со спортивной сумкой за плечами, Мстислав взял Тёму за руку и тревожно выглянул из подъезда. Тишина, холод и никого. Признаков наличия каких-либо врагов не обнаружилось. Сестра одернула рукава драпового пальто и затолкала нож, который дал ей брат, поглубже к плечу. - И что мне с ним делать? - спросила она, когда Стив запер дверь ключом и стал крадучись спускаться по ступеням. Родители остались позади. И детство. Больше они сюда не вернутся. - Бить в живот, - кратко ответил мальчик. Перед ними лежал неблизкий путь назад. Теперь вместе с ним Тёма и нужно не только быстро бежать, но и следить, чтобы с ней всё было в порядке. Младший брат будто повзрослел на несколько лет за несколько секунд. Артемида замолкла и заправила вылезшие карманы. Спальный район оправдал свой название. За полчаса пути ни одна штора в окне не дрогнула, пряча оставшихся жителей города за своей тяжелой пыльной тканью. То и дело сворачивая в темные затхлые переулки, пропитанные мусором и сыростью, Стив тянул Тёму за руку к безопасным территориям. Девушка то и дело хватала брата за сумку за спиной. - Мы взяли ингалятор? - Да взяли, взяли... Постой! - Стив выставил руку влево, задерживая сестру позади. Ему почудилось, что он слышал какой-то посторонний звук. А потом он схватил запястье Артемиды, разобрав уже знакомое шипение. - Беги! - Мстислав толкнул девушку вперед, а сам резко отпрыгнул наискось, потерял равновесие и оперся ладонями в срыую кирпичную стену. В голове мелькнула страшная мысль: "Крипер и Эндермен". Шею обхватили крепкие руки, а перед глазами мелькнула зеленоволосая голова, искажённая кривой ухмылкой и равномерно покрытая изумрудными квадратами, пластично играющими под каждой морщинкой. - Эндер, смотри, кого мы поймали! - Визгливый хриплый голос заставил мальчика окаменеть от страха. - Это же малыш, с которым столкнулся Джефф. - Да я уже понял... - Второй голос был тихим, но вдумчивым и спокойным. Стив запрокинул голову и увидел тёмную кожу и яркие глаза черничного цвета. Они были грустными и серьёзными. Он дернулся, но додергался только до того, что Эндермен прижал его к себе ещё плотнее и больно вывернул руки. - Что делать будем с ним? - Ну, по стандартной схеме, я думаю. Стиву было всё равно, что он думает. Мальчик разглядывал лицо Крипера. Впервые он умудрился увидеть его так близко. Тигриные черные глаза без зрачков и акульи клыки. Кожа вся в разных оттенках зелёного. Аккуратный курносый нос и опущенные в презрении уголки рта. Крипер устрашающе зашипел, и Стив стал отсчитывать десять секунд. Именно столько требуется для того, чтобы подрывник взорвался. Мальчик зажмурился. Конец пришел, даже не начавшись. Неожиданно Эндермен ослабил захват, а затем точка опоры вообще исчезла. Стиву, чтобы не упасть, пришлось вцепиться в руку Крипера, и они оба повалились на мокрый асфальт. Крипер, в полтора раза крупнее мальчика, придавил его своим весом к земле. Прошло уже пять секунд. Ещё половина, и от Мстислава не останется и следа. Он, забившись в истерике, панически закричал: - Тёма! Внезапно лишний вес наверху исчез. Сестра сначала руками, а потом парой интенсивных пинков столкнула тяжелого Крипера с брата и помогла подняться. - Куда делся Эндермен? - Хватай сумку и бежим! - скомандовала она, и только сейчас Стив заметил, что в руке её дрожит нож-траншейка, измазанный в черной жиже, смахивающей на мазут. Мальчик подхватил спортивную сумку ослабшими руками и, подталкивая Артемиду, кинулся к выходу из узкого коридора между домами. Позади раздался громкий треск, и в спины ребятам ударили осколки кирпича от стен домов, вместе со взрывной волной вытолкнув их из квартала как раз ровно между стенами. Крипер в очередной раз взорвался. Когда они достигли аэропорта, Тёма задыхалась от бега и постоянно держала руку под грудью. Она вскоре остановилась и согнулась пополам, тяжело и равномерно дыша. - Стив, погоди... Я больше не могу. Мальчик вернулся, стал придерживать сестру, и таким образом они кое-как доползли до середины взлетной полосы. Воздух окутал туман, и сквозь это непрозрачное одеяло были видны лишь шасси самолетов да кое-где спущенные трапы. Ориентируясь по до сих пор мигающим фонарям на вершине радиовышки, которая была своеобразной меткой (прямо под ней, только через полкилометра, находился бункер), Стив ускорился, не переставая придерживать сестру под локоть. - Мы скоро дойдем, не бойся, - подбадривал он её. Тёма оглядывалась по сторонам, стуча зубами от холода и судорожно вздыхая, и давила астматический приступ. - Стив, мне кажется, что на меня кто-то смотрит, остановись... - Наоборот, нам надо идти! - Мстислав тянул её за собой. Ему и в самом деле почудилось, что он чувствует на себе чей-то проницательный взгляд, и поэтому он только ускорился. Поле через какое-то время осталось позади. Теперь надо обогнуть невысокий заборчик, и они дома, в бункере. - Эй, открывайте! Лиля!? - Стив с размахом ударил по железному люку сначала кулаком, потом сумкой. Артемида глядела сквозь пелену тумана. Ей казалось, что там кто-то есть. И он её зовет. - Стив... - Подожди! - Стив!.. - Да подожди, я говорю! - Стив, посмотри туда. Мстислав взглянул в ту сторону, куда указывала трясущаяся рука сестры, и застыл. Сумка выпала из рук. Тёма забыла, как дышать, и вжалась в покрытый льдом люк входа. Перед ней, всего в метре, разделенный матовой стеной тумана, на высоте трех метров висел белый овал. Под ним проступали черные пятна, которые, как оказалось, были костюмом. Овал - безликая голова. На плечи ей легли тяжёлые руки. Тёма остекленела. Она открыла рот, не в силах вымолвить ни слова от ужаса и испуга. - Стив... - Только и смогла прошептать она. Зажмурилась, спрятала лицо в воротник, но от пальцев, сжимающих её ключицы через плотную ткань пальто, её это не уберегло. Её обдало ровным холодным дыханием. Пересилив себя, Артемида открыла глаза и подавилась заготовленным вздохом. Голова длинного тощего существа была прямо напротив её собственной. Она была абсолютно пуста: ни глаз, ни носа, ни рта, ни характерных изгибов мимических издержек, ничего. Но стоило лишь Артемиде подумать обо всём этом, как вдруг внизу белого, как мел, лица начала шириться щель. Она расползалась, как рана, рвалась по краям, обнажая острые клыки и вечную пустоту за ними. Девушка заглянула в неё и ощутила, что в неё всасывается всё, чего пожелает её хозяин. И вдруг поняла, что не может отвернуться или отвести взгляд. Её начало мутить. Перед глазами заплясали узоры, подобные тем, которые появляются, когда давишь на закрытые веки. Артемида закрыла глаза и вновь открыла их. Существо исчезло так же неожиданно, как и появилось. Тёма усилием воли подняла отяжелевшую голову, грузно дыша, и жалобно взглянула на брата. Тот сидел, подавленный, на верхней ступени, и смотрел туда, где только что стоял длинный. - Это же был... Это... Я не ве... - сбивчиво шептал он, запоздало хватаясь на штанину, где должен был быть аккуратно закреплён в ремнях нож. Потом Стив, видимо, вспомнил, что ещё в городе отдал его сестре, но машинальное движение остановить ему удалось не сразу. Несмотря на минусовую температуру, по лицу его тёк пот. За спиной загрохотал люк, который пытались открыть изнутри. - Дверь заела! Афанасий, неси монтировку!.. Афанасий, неси, я сказал!!! - За дверью послышалось шуршание, крики Валентина, скрип, лязг чего-то, громыхание, затем топот, и, наконец, люк с железным визгом откатился, впуская в тёмный бункер дрожащих детей. Артемида по-деревянному перевернулась на четвереньки, неловкими шажками подползла к крыльцу и провалилась по локоть в снежную ямку под первой ступенькой. С пустыми глазами она вытащила руку и едва смогла сесть. Посиневшие от мороза кисти тряслись, и девушка неровно дышала на них, пытаясь отогреть. Мысли её занимало отнюдь не это. Стив,вместо того, чтобы забраться в поликлинику, спустился к сестре и обнял её за плечи неуверенными объятиями. Она не обернулась. - Не впускайте холод, быстрее внутрь! - крикнули сзади, заглушая засвистевший в петлях люка ветер. Тёма оглянулась через плечо. На них, выглядывая из-за широкой спины Афанасия, смотрела раскрасневшаяся от зимнего сквозняка Лилиана. Рядом, придерживая сталь входного круга, кривил от щиплющего воздуха красивое лицо Валентин. Они были одеты в лёгкую домашнюю одежду, поэтому Артемида подтолкнула Стива, поднялась на ноги, пошатываясь, и они поспешили зайти внутрь. В холле Артемида с удовольствием выдохнула холодный воздух, который обжигал носоглотку. Она знала всех стоящих здесь, и это, как ни странно, не оказалось сюрпризом. Самые неординарные и яркие. Тёма обвела взглядом стоящих перед ней людей. Лилиана, Афанасий и преподаватель истории Валентин. Самые, к тому же, неблагоприятные личности, и все в сборе. После окончания школы Артемида не испытывала особой радости от встречи с этими троими. Они всегда конфликтовали по каким-либо причинам. Вот и теперь стоило с невольной благодарностью посмотреть на Лилиану, как та ошибочно приняла её за усмешку, и носик её привычно вздёрнулся в презрении. - Напомните, почему мы сошлись на том, чтобы взять её к себе? - зевая, нарочито равнодушно спросила она. Лиля никогда не углублялась в постижение характеров окружающих. Она черпала лишь то, что видела на поверхности и решала, как вести себя в дальнейшем, именно по этим сведениям. - Извините? - Эй, тихо там. Она уже проявила себя - спасла меня от Крипера и Эндермена, когда они напали на нас возле дома! - насупившись, стал защищать сестру Мстислав, но его остановила поднятая ладонь учителя. - Ты объяснял ей, зачем она здесь? - принципиально не называя Артемиду по имени, словно её не было в комнате, поинтересовался Валентин. Стив зашипел на него, но было уже поздно. Сестра дребезжащим от раздражения голосом проговорила: - Ты как будто эксплуатировать меня собрался, старикашка. - С родителями своими так будешь разговаривать, дорогуша. - Заткнитесь, пожалуйста, - щёлкнув пальцами, шикнул на них Афоня, но оба отмахнулись от него, как от мухи. - Юная леди, в ваши пятнадцать вас не удосужились научить вести себя подобающе? - А вас в ваши тридцать? - Мне двадцать шесть! - разозлился историк. Афанасий загоготал, как конь. Лилиана прыснула в кулачок. Ей крайне понравилось, что Валентина таки хоть кто-то осадил. - Ну вот, а мне девятнадцать, здравствуйте. Стив взял Тёму за руку. Она сначала рассерженно дёрнулась, но потом увидела успокаивающее лицо брата и отступила. Валентин проводил её преисполненным молчаливой ярости взглядом и семимильными шагами ушёл, бросив на ходу: - Это была идиотская затея. Когда Стив объяснил сестре, почему он привёл её, более понятно, чем удалось рассказать в городе, Артемида отшатнулась от него. Ей план не понравился. - Я тебе мясо, что ли? Брат пристыженно отвернулся. Афанасий почесал бритую "под ноль" голову. Он задумался. - Так тебе же всё равно нечего терять. Артемиду как будто толкнули в пропасть. Она сжала кулаки так, что фалаги всех пальцев болезненно заныли. Переносицу щипало внутри от подступающих рыданий. Она вспомнила, когда впервые увидела разорванных почти в клочья родителей, лежащих в кровати, встав в туалет поздней ночью. Она думала, что они мирно спят, пока лунный свет не упал на обагрённый постельный набор в крупную серую клетку. - Ты что, офонарел, Жилин? - закричал Стив. Он едва сумел справиться с собственными эмоциями. Он только сейчас вспомнил, что мамы и папы больше нет. - Закрой свой рот! Афоня так и не понял, что такого неправильного он сказал, пожал плечами и отвернулся к окну. Туман рассеялся, и теперь можно было разглядеть лысые деревья на горизонте. - Тёма, этот идиот ведь прав, - тихо пробормотал Стив так, чтобы Афоня не расслышал. Спина Жилина окаменела, но он не отреагировал. - Что значит "прав"? - взвилась Артемида. Она горько посмотрела на Мстислава, потом схватила его за руку. - А ты? У меня есть ты. Мне есть, что терять.... - Если ты присоединишься к нам, мы сможем заботиться друг о друге. Прошу, помоги нам, - с мольбой попросил брат. Тон его был настолько убедительным, что Тёма сдалась. Афоня и правда был в чём-то прав. Возвращаться больше некуда. И терять тоже больше нечего. Ничего, кроме Мстислава и корня многих бед - астмы, - у неё не осталось. - Исключительно ради тебя. Первая вылазка Артемиды была намечена на поздний мартовский вечер - около одиннадцати часов. Ранней весной всё ещё темнело рано, поэтому уже в семь вечера на Волгу опустилась беспросветная мгла, а к девяти из-за серых изрезанных туч выглянул жирный жёлтый месяц. - Я бы пошел с тобой, но не могу. Ты должна показать, что можешь справляться с трудностями в одиночку в критической ситуации. По этой же причине никто больше не пойдёт с тобой. Но мы дадим тебе микрофон, и у нас будет связь. А ещё старайся идти по маршруту, который вырисован на карте, которую я тебе дал. Только там есть камеры, - Стив долго не выпускал сестру из объятий, словно она уходила в последний бой. Валентин выяснил, чем лучше всего владеет Тёма, и дал ей Калашникова. Он был слегка бракованным, у него не было замычки для магазина, и тот иногда отваливался, но на этом все трудности заканчивались, потому что бил он пуще остального оружия. - Я не могу дать тебе ничего лучше. Всё остальное - не учебное и на крайний случай. Я не думаю, что будут трудности, потому что мы редко сталкиваемся с монстрами. В крайнем случае - пара порабощённых. Им надо двигать по голове! - Историк довольно показал, как надо бить, замахнувшись прикладом автомата на спинку стула. - Но если тебе всё же доведётся напасть на кого-то из них - не спеши стрелять, - наставлял её учитель, выбирая оружие, - а спрячься и атакуй только тогда, когда убедишься, что тебя заметили. Возьми ещё нож. Установишь его штыком. Огнестрельное оружие в близком бою - тупой кухонный ножик. И главное, никто не поинтересовался, как она себя чувствует. Приняли в команду и тут же выперли на задание, без спецподготовки и хорошей защиты. Всё то же пальто, но с парой подложенных под майку железных пластин. Забота хлещет через край. Артемида, однако, ни на что не жаловалась и слушала со всем вниманием. Она не испытывала потребности в тепле или уюте и не видела достаточной причины для того, чтобы не идти никуда, кроме нарастающей боязни неизведанного. Она не очень-то боялась даже встречи с кем-то из монстров. И лишь длинный тощий силуэт мог снова её испугать. Когда люк за девушкой закрылся, наушники на голове тут же щёлкнули и включились вместе с микрофоном, торчащим из правой "капельки". В них с треском раздался голос Стива. - Слышишь меня? - Да. - Слушай... - Стив замялся. - Так быстро всё произошло, что я даже не успел извиниться за то, что ввязал тебя в это, и... - Перестань. Ты меня спас, фактически, - девушка вздохнула, поняв, что от мыслей о родителях ей не отгородиться, и она попыталась говорить с более позитивной интонацией. – Если бы ты не пришёл за мной, то я не знаю, что делала бы дальше. - Действительно… - Разговор переправился в узкое тупиковое русло, и Стив решил замять его. – Ладно, я не могу долго с тобой говорить. - Наушники зашипели, искажая голос. Громкость скакала, коверкая четкость и не давая возможности нормально прислушаться. Слова брата Тёма слышала обрывками. – Кста… утр…нде… блю… бя… Артемида дождалась, пока связь оборвётся окончательно, и на всякий случай проверила провод штекера, пошатала его из стороны в сторону, но брата всё равно больше не было слышно. Девушка застыла, вглядываясь в жадно ждущую её темноту. Она поняла, что пытался сказать Стив. Надо же. Какая же честь выпала на долю Артемиды, что сам безликий удостоил её чести лицезреть его бездонную пасть и отвратительные кремовые клыки. Она шла по лесу очень долго. По крайней мере, ей так казалось. На самом же деле прошло не больше четверти часа, и ни намека на чьё-либо присутствие. Гарнитура не подавала признаков жизни, и Тёме пришлось идти в полной тишине и одиночестве. Она была бы рада увидеть хоть кого-нибудь. Желательно, живого и без ножа за спиной. Параллельно с мыслями в её замерзающей голове в кустах что-то хрустнуло. Артемида машинально вскинула двустволку и навела её на дребезжащую темноту. Что-то покинуло заросли и, перерабатывая хворост мощными ногами, подошло так близко, что обдало Артемиду горячим дыханием, словно из кондиционера. Затем оно фыркнуло, и Тёма опустила Калашникова. Оленёнок игриво топнул, призывая девушку бросить всё и бежать, и резвиться, и играть вместе с ним, но она только улыбнулась и протянула руку. Животное отпрянуло, но сразу же пододвинуло свою подростковую голову к её ладони, и стало чуть-чуть теплее. Шшшшшшх. Артемида вскинула голову. Олень среагировал на её резкое движение мгновенно и юркнул обратно в кустарник. Не провожая его взглядом, Артемида, не сомневаясь теперь, что на этот раз это точно не зверь, подняла оружие и как можно тише отошла в тенистую мглу деревьев. Она запоздало подумала, что среди всего того электронного барахла, которое было в поликлинике, могла бы найтись и пара очков с ночным зрением. - Добрый вечер. «Я диспетчер, дальше можете не продолжать», - продолжила она про себя, оторвавшись от источника звука и обернувшись. Возможно, она успела бы перехватить инициативу в этой краткой борьбе раньше, чем говоривший, если бы не отвлеклась на низкую хлёсткую ветку над головой. Когда она отбросила её со своего лица, треск раздался в опасной близости от её уха. Ещё раз отскочив в сторону, Артемида неловко прицелилась в никуда, ослеплённая темнотой, нагрянувшей из-за внезапно исчезнувшего с небосвода месяца. Автомат грубо вырвали из её рук, и она услышала, как он ударился о дерево позади. Артемида загородилась руками, попятилась, развернулась на ходу и побежала. Перескакивая через торчащие кусты, через корни деревьев и грязные сугробы, она, не оборачиваясь, летела к реке, насколько она сама смогла сориентироваться. Она чувствовала, как сзади её нагоняют, хоть из-за свистящего ветра в ушах и не слышала топота. Но стоило ей едва замешкаться, как плечо обвило что-то и с силой потащило назад. Артемида, упираясь ногами, свободной рукой выхватила из-под ремней на ноге нож, который она, к счастью, ещё не успела вставить штыком по совету Валентина, и всадила его в инородное тело, плетью повисшее на её руке. Впереди зашипели, и хватка ослабла. Девушка осела в снег, вскочила и остановилась. В глазах потемнело. Если она сейчас снова побежит, то рухнет через пару метров, врезавшись в дерево, которое должно было стоять тремя шагами правее, а стоит почему-то здесь. Её больше не хватали. Видимо, она достаточно поработала ножом. Но и с ним ничего больше не сделаешь. Автомат остался валяться неизвестно где. - Я всего лишь поздоровался, - ей показалось, что голос прозвучал наигранно обиженно. Тембр его был ровным и низким. Девушка не ответила, отползая назад. Она надеялась, что в темноте её не видно, а если и видно, то по минимуму. Но она сама не слишком в это верила. Однако пока что никто ей не препятствовал. Может, и удастся удрать. Страха она как-то не особо испытывала. Если это обычный человек, то в свете последних трёх месяцев он абсолютно не страшен ей. Если это монстр, то, желай он её смерти, от неё бы уже и мокрого места не осталось. - Вот так и будь вежливым. Из сумрака к ней рванулось белое щупальце. Сомнений больше не оставалось. Она не успела увернуться: продолговатое, сухое и шершавое щупальце повисло на ней петлёй, обмотав шею, и подняло в воздух. Слетел красный шарф, упал кровавой полосой на снег. Зато теперь девушке было прекрасно видно лицо своего врага. Она похолодела от накатившей волны страха. Безликий протянул к ней свою длинную ручищу и сдёрнул наушник. Он хрустнул в его мощном кулаке. Кусочки корпуса посыпались на землю. - Ах ты… - Тёма раскачалась и криво пнула безликого в живот. Щупальце сжалось ещё теснее. Голова будто надулась. Глазные яблоки заныли от дискомфортного напряжения. Артемида замахнулась ножом, который до сих пор чудом не выронила, но из темноты вынырнуло ещё щупальце – и руки оказались обездвижены. Страх почему-то пропал. Она теперь была полностью уверена, что вреда ей не причинят. - Я знал, что ты появишься рано или поздно. Лицо безликого было действительно пустым. Не было ни намёка на изгибы губ, ни неаккуратных щелей рта, ни всего остального. Но взгляд, которым он пронизывал её насквозь, был вполне ощутимым. - Я ждал тебя здесь. Артемида всё ещё не проронила ни звука. Монстр встряхнул её, как мешок картошки, надеясь на отдачу. Упрямая девчонка начинала его раздражать. - Тебе язык вырвать, раз ты всё равно им не пользуешься? - Вырывай, - с вызовом буркнула она. Безликий одобрительно похлопал её по щеке щупальцем. - Уже лучше. Теперь я могу заставить тебя отвечать за то, что ты только что сделала. Он махнул перед её носом вектором, с которого капала прозрачная жижа. - Я не знаю, как, но оно кровоточит, и, между прочим, по твоей вине. - Я испугалась, - пискнула Артемида, чувствуя острую нехватку воздуха. Она ощутила давление в груди и дёрнула руками. Вектор держал их крепко. – Пусти меня. Мне плохо, пусти меня. - А мне хорошо!? - прошипел монстр, но умолк, рассмотрев посиневшее лицо девушки. Она прошептала бирюзовыми губами: - В кармане такая штука лежит… Белая, с трубкой. Дай… Пожалуйста… Артемида не ждала, что безликому есть хоть какое-то дело до того, что с ней будет, но сил изумляться тому, что он опустил её на землю и стал шариться в её пальто, уже не осталось. "Черт, только не сейчас...", - сердце ухнуло вниз, а затем снова забилось в лёгкие. Колотилось о рёбра, ища выход наружу. Артемида глубоко дышала, пытаясь вернуть дыхание на стандартный маршрут, но сбивалась и начинала задыхаться. Безликий нашёл то, о чём его просили, и всунул ингалятор в ладонь девушки, но она слабо помотала головой, и он положил маску ей на лицо. Артемида с трепещущей готовностью вдохнула – и ничего. Ингалятор оказался пуст. "Надо же, умирать так безболезненно и быстро..." - Ну, ну, рано себя хоронить, - послышалось сверху. Девушка из последних сил сдвинула голову и взглянула безликого: тот сгреб её в охапку и пытался разобраться с ингалятором. Она с нетерпением следила за тем, как он приставляет маску к своему полукруглому профилю. Стенки маски стал покрывать пар, и Артемида, надеясь на чудо, жадно протянула руки. Однако монстр не спешил. Он покачал длинным пальцем. - Что надо сказать? «Если ты не дашь мне мою прелесть, я оторву тебе твои…» - При иных обстоятельствах я бы уже снёс тебе твою башку, но, к сожалению, у меня на тебя другие планы, - тихо выдохнул он ей в ухо и приложил маску к её рту. Артемида вцепилась онемевшими ладонями в ингалятор и стала ненасытно глотать воздух. Ни на что не отвлекаясь, она мечтательно представляла, как он скользит по её лёгким. Когда ощутила, что дыхание вернулось в норму, Артемида спрятала ингалятор в карман. Пуговка щелкнула, скрывая богатство внутри. Она лежала на снегу. В паре метров над ней возвышалась полная луна – голова Слендермена. - Человеческий страх доставляет такое наслаждение, - внезапно задумчиво произнёс безликий. Артемида вопросительно посмотрела на него. – Особенно бесконтрольный. Чего ты боишься больше всего на свете? Она не сразу поняла, что вопрос был обращён к ней, и дошло до её слуха это лишь тогда, когда по её лицу искусными поглаживаниями размазали ком снега диаметром в треть метра. - После такого я ещё должна тебе что-то отвечать? – зло огрызнулась Артемида. - После того, что ты наделала, ты ещё легко отделываешься. «А действительно, чего я боюсь больше всего на свете? Полгода назад мои страхи были настолько глупыми и никчёмными, что сейчас я о них уже и не помню. Сейчас… Нечего уже бояться. Родителей нет. Разве что того, что и Стива у меня заберут. Да, пожалуй, это и есть мой единственный реальный страх». - Понятно. Человек… - снисходительно протянул Слендер. Артемида резво приподнялась на локте. Ей начало отмораживать бёдра, и пора было вставать. - Ты можешь читать мои мысли? - Извини, я на слух воспринимаю лучше, так что считай, что ты просто слишком громко думаешь, и мне приходится их слушать. Слендер вдруг поднял когтистую ладонь, пресекая яростные попытки Артемиды дотянуться до него и задушить, и прислушался. Девушка остыла и тоже всмотрелась в сторону опушки, куда глядел безликий. Ей внезапно показалось, что сквозь редкий лесок сосен пробился луч света. - Это фонарь? - спросила было она, но Слендер зажал ей рот когтистой ладонью и шепнул: - Тихо. Девушка послушно умолкла. Ей и в голову не пришло, что это может быть кто-то из своих. Слышались приглушенные голоса. Первый женский, немного визгливый. Второй и третий - мужские, различной у них была только высота. И четвертый, который сказал всего несколько бессвязных слов, был стройным и чуть дрожащим, как во время ломки. Кажется, подростковый. - Что тут этого леса? Не разводи панику, Стив! – сказал женский голос. Лиля, как пить дать. Артемида ужом выскользнула из рук безликого, метнулась, выглядывая из-за толстого ствола неизвестно как забредшего в сосновый бор дуба, и почувствовала, как сзади к ней приблизился монстр и просунул безликую голову сквозь ветви. Издалека можно было подумать, что на небо действительно вышла вторая луна. - Кажется, нашей милой прогулке на сегодня пришёл конец, - пробормотал он. – Иди, порадуй сородичей. Артемида недоверчиво воззрилась на него. Она чувствовала, что должна была что-то сказать. Ожидание того же чувствовалось и от самого Слендера. - Где подвох? – с подозрением прищурившись, спросила она. Безликий даже не взглянул на неё. - Никакого подвоха, - он выпихнул девушку на светлое место перед кустарником, мимо которого пролегала траектория пути полуночных странников с фонарями. - Надеюсь, что не последний раз видимся. - Безликий, - тихо позвала она в последний момент. Монстр не повернулся, но спина его замерла. - Спасибо, - сказала Артемида. Безликий открыл рот, но его перебил крик мальчика. - Вон она! К посеревшей от холода Артемиде сквозь растительность, ломая ветви, вылетел Стив и прижался к старшей сестре. - Тёма! - Обнимая, он что-то лепетал, гладил по спине. Позади стояли Лилиана, Валентин и Афанасий, почесывающий круглую, как шар, голову. В ту сторону, где стоял дуб и должен был укрывать Слендера от чужих глаз, никто не смотрел. Артемида будто бы невзначай оглянулась. Безликая голова бесследно пропала. В воздухе на несколько мгновений повис странный запах, который тотчас перебился ночным морозом. - Ну как? Уже в поликлинике Артемиду усадили на диван и начали принудительно отпаивать чаем. Над ней нависли три пары ожидающих глаз. Афанасий на кухне пытался починить наушники. Как он говорил: "Если ты умеешь паять, то тебе открывается половина человеческих возможностей". - Что "как?". - У тебя холодовой ожог на заднице, а ты тупишь, - холодно возмутилась Лиля и встретила в ответ не менее антарктический взор Артемиды. Два "Титаника" на перепутье. - С наушниками всё в порядке, - на пороге появился Афоня с аппаратурой в руках. В некоторых местах провод был перерезан и неаккуратно обмотан синей изолентой. Лохматой косичкой болтался оборванный провод «капельки», сломанной безликим. – Только где левый? Он оторван. - Зацепилась за местную растительность, - соврала девушка. В то же время Валентин с неподдельным интересом оглядел Афанасия с ног до головы. - Кто бы мог подумать, что ты, Жилин, можешь быть настолько организованным. Что-то я не замечал за тобой таких способностей на уроках, а? Когда историк отвернулся, Афанасий приставил ладонь к макушке и пошевелил пальцами, имитируя его хохолок на голове. Валентин поднялся, насмешливо прошествовал мимо парня и присел между Стивом и укутанной в плед Артемидой. - В лесу тебе никого не попалось? – внимательно прищурившись, спросил он. Девушка даже для самой себя неожиданно быстро ответила: - Да. Никого нет. Она выдержала испытующий и тяжёлый взгляд преподавателя. Она провёл рукой пред лицом, будто смахивая липкую паутинку, и добро улыбнулся. - Это очень хорошо. Вот видишь, ничего страшного не произошло. Рассказывать о встрече со Слендером она не стала и вообще всячески старалась не упоминать о нём. Она чувствовала себя в долгу перед ним, что он спас ей жизнь со злосчастным ингалятором. Будет неправильно, если она сдаст его. Перед рассветом девушка уснула. Ей снилась ночь и безликая бледная голова на небосклоне.