Никогда

— Петя, а я и не знал, что вы с Лëвой знакомы. — Пётр Семёнович улыбается и отпивает из чашки. Белый солнечный свет мягко проникает в кухню через ситцевые занавески. Лев усмехается и кидает на робко улыбающегося товарища взгляд. — А я и не знал, что вы двое знакомы! И всё-таки, как это произошло? Белов улыбается, чувствуя, как нарастает знакомое теплое чувство в груди. — Впервые мы познакомились, когда я был ребёнком. Я был на грани голодной смерти и если бы добрые люди не отвезли меня к Петру Семёновичу, выходившему меня, я бы непременно погиб. Именно в честь него я и взял своё русское имя. — Говоря это, Пётр смотрит на своего благодетеля с таким почтением и почти восторгом, что тот невольно смущается и отвечает, тихо смеясь: — Полно тебе, Петенька. Возможность спасти голодного мальчика, как когда-то спасли меня — это милость, подаренная мне Богом, за которую я бесконечно Ему благодарен. Белов с любовью смотрит на своего спасителя и улыбается, чувствуя, как от счастья у него болезненно сжимается сердце. — Я уж и не думал, что ещё когда-нибудь встречу вас. — И не встретил бы, если бы не Лев. — Отвечает мужчина и с теплой улыбкой смотрит на своего Лëву, который, узнав удивительную историю их знакомства, глядел на двух Петров — Семёновича и Сергеевича — широко открытыми от изумления глазами. Как только его упоминают, он тут же смущенно улыбается. — Да я ведь… Просто Пётр как услышал о том, что я вас хорошо знаю, так сразу его как будто током ударило: он весь заволновался так, а стоило мне спросить его, не хочет ли он вас увидеть, так он ещё больше разволновался и такой вежливый как обычно: «Ну если можно, я хотел бы…», но как-то по другому, настойчивей, прямо железной хваткой. Я аж было заподозрил что, и спросил напрямик: «ты что, знаешь Петра Семёновича?», так он сразу смутился, сказал, что вас не знает, но очень много о вас слышал и хотел бы встретиться… — Вдруг Льва осеняет и он возмущенно смотрит на товарища. — Пётр! Ты что же, соврал мне?! Теперь смущается уже Пётр. Он отводит взгляд и начинает заламывать пальцы: — Мне просто было неловко вам рассказывать. Лев какое-то время смотрит на него суровым взглядом под молчаливую улыбку Пётра Семёновича, и вдруг, к удивлению Белова, начинает смеяться: — Да ладно тебе, Петь, я же не сержусь, чего ты так забеспокоился! — Он слегка потирает шею, неловко улыбаясь, словно он вовсе не хотел так смущать Петра и теперь ему самому несколько из-за этого конфузно. Белов, глядя на Льва, не удерживается от улыбки. Вдруг он ощущает на себе такой пристальный взгляд Петра Семёновича, что поворачивается в его сторону. Лев тоже устремляет взгляд на господина Цоя, как будто бы они с Петром почувствовали это одновременно. Пётр Семёнович молча улыбается, так тепло и любовно, что у Белова опять сжимается сердце, но теперь как-то по другому. Глаза у господина Цоя блестят. — Мальчики мои, — Пётр Семёнович смотрит попеременно то на Льва, то на Белова. — Вы бы знали, как я вас обоих люблю. Пётр широко раскрывает глаза и смотрит на Пётра Семёновича, так, будто бы только что увидел его, на его улыбку, на его доброе, застилаемое светом лицо, смотрит в его блестящие от слёз глаза-- И просыпается.