Целитель

      Экзамены — страшное слово, наводящее священный ужас на умы несчастных и впечатлительных учеников.       Именно экзамены заставили ребят с моего курса, да и не только с моего, начать усиленно посещать библиотеку, стремясь наверстать упущенное за год. Экзамены заставили занять все ближайшие к гостиной факультета кабинеты и аудитории. Заброшенные и неиспользуемые на протяжении почти всего года, эти классы вновь ожили, очистились от пыли и начали выполнять ту функцию, которая была им предназначена — помогали осваивать магию ученикам. Как? Так только в кабинетах и можно колдовать — больше и практиковаться-то негде. Если ты хоть немного следуешь правилам, конечно же.       Что в итоге? Май прошёл, погода хорошая, солнце, птички поют, всё молодо-зелено вокруг, дементоров и след простыл, а что делают ученики? Носятся по замку, как в одно место ужаленные, бегают туда-сюда с книжками и конспектами, устраивают это хаотичное движение в коридорах, когда каждый двигается в одном ему ведомом направлении. И всё это вместо того, чтобы гулять вокруг замка, посидеть на берегу озера, или ещё что-то подобное — летняя природа Шотландии завораживает своей красотой, лёгкой мрачностью. Все эти высокие деревья, толстые корни, папоротники и травки…       Но нет. Будем учиться. В принципе, подход правильный. Но, как говаривал кто-то, плохо учиться — сложно. Хорошо учиться — легко. Вот мы с ребятами учились весь год. Хоть и усилили напор на учебный материал, но находили время для прогулок, посиделок и прочего безделья.       Так прошёл май. Так же прошли и две трети июня — в библиотеке вообще было не протолкнуться. Но мы проталкивались — нужно порою книжку взять или найти материал. Особенно часто приходилось искать материал по Зельям — Снейп задавал довольно хитрые темы, крайне скудно освещённые в учебниках.       В общем, время шло, мы учились и готовились к экзаменам.       В социальном плане тоже немногое изменилось, да и изменилось ли вообще? Нет — всё как было, так и осталось. Перед самыми экзаменами нам позволили ещё раз посетить Хогсмид, и на этот раз не было ограничений на перемещения, не было дементоров, не было авроров. Правда, это мало как повлияло на прогулку — всё те же путешествия по магазинам, объедание сладостями, покупки мелких забавных штук, типа кружек, мягко кусающих тебя за нос. Да даже с Дафной забежали в кафе мадам Паддифут, чтобы попробовать то, что не было попробовано в прошлый визит. И вот на этот раз практически все парочки в кафе пришли сюда ради романтики и поцелуйчиков. Ну, девочки так точно ради романтики и сладкого, а парни — за поцелуйчиками. Это было буквально написано на лицах подростков. И это сильно смущало Дафну, хотя за затейливым кремовым пирожным она напрочь забыла об обстановке вокруг.       В тот день мне было интересно, насколько сама девочка подвержена подобному неизбежному нюансу взросления? Ну, то есть, интерес к противоположному полу неизбежен, и глядя на всё это я задумался — а не зря ли я веду себя с ней так, как веду? Осколки жизни разных людей и нелюдей в определённой степени наложили свой отпечаток на то, что является моральным стержнем. Грани допустимого ради достижения своих целей, или каких-то общих интересов, абстрактного «общего блага», если оно, конечно, входит в сферу моих интересов, стали куда шире. Но вот если вдруг эта девочка, вопреки воспитанию и социальным догмам той прослойки общества, к которой она относится, вдруг проявит интерес именно ко мне? Будь я просто мальчиком, был бы и счастлив, при этом чувствуя себя неловко, да и гордость бы мою потешило подобное… Но пусть я и не ощущаю себя каким-то невероятно взрослым, сверхрассудительным и прочее, а на данный момент сам являюсь тринадцатилетним мальчиком, мне… Мне было бы стыдно, что явился причиной романтического интереса сверстницы, ведь как-то ответить взаимностью — рука не поднимется, ведь она же ещё совсем мелкая по моим меркам, просто прикольная милая девочка. Беда-а…       Пришла пора экзаменов, а я не мог не заметить одиночество Гермионы. Хотя, не совсем так. Поттер пытался помириться, но даже вне гостиной, а видеть их всех я мог только вне её стен, ему то и дело мешал Рон, всё ноющий о бедной Коросте, что так любила сладости, и как бы он рад был сейчас угостить крысу этими самыми сладостями. Ну и прочее, и прочее. В общем, Рон своим нытьём и показательными выступлениями буквально оттягивал Гарри от Гермионы, мешая им помириться. Почему? Ну, за год обучения в Хогвартсе я понял о Рональде Уизли немного, но пара тезисов есть: завистливый, жадный, вредный, глупый, неряха чуть ли не максимального «уровня». Его даже другие ребята с Гриффиндора пытались укорить за подобное поведение по отношению к девочке, и даже близнецы-хулиганы, но тому хоть бы что. Но рамок он не переходил, не оскорблял, тем самым, не давая повода уже мне сделать ему внушение — детская возня и обиды. Повода не давал, а хотелось — пусть Гермиона и не идеал, но моя сестра.       В общем, социальная движуха, скажем так, «двигалась», а вот куда — вопрос открытый.       Как только пришло время первого экзамена, вся лихорадка закончилась, как по волшебству. Ученики перестали бегать туда-сюда, а спокойно сидели и занимались, уделяя время своим переживаниям и волнению.       Зелья — тесты и практика. Стоит ли говорить, что после дополнительных занятий было решительно невозможно провалиться на экзамене по материалам третьего курса?       Чары и Заклинания — всё просто. Память хорошая и там всё есть, а пусть и не слишком частые, но планомерные и постоянные тренировки как по программе, так и немного вне её, позволили без проблем ответить как на письменное задание, так и показать практическое применение Гласиуса, замораживающего заклинания, Карпе Ретрактум — притягивающего предмет к волшебнику, или волшебника к предмету, если тот тяжелее волшебника или находится в жесткой сцепке с другими объектами или конструкциями, также превосходящими волшебника весом. Ну и так, по мелочи.       Так же беспроблемно прошли экзамены и по другим предметам, и разве что ЗоТИ выделилось. Люпин организовал нам полосу препятствий на опушке Запретного Леса. Конечно же дежурили и другие преподаватели, но мне казалось, что заметил их только я — прятались они в лесу. Страховали на случай какой? Вполне возможно.       В общем, полоса препятствий была довольно простой и включала в себя противодействие некоторым существам, пройденным за этот год. Был тут и болотный фонарик, и красный колпак, и боггарт. Из-за последнего, кстати, Люпин поставил меня последним в очереди на прохождение полосы препятствий.       — Поймите правильно, мистер Грейнджер, — улыбнулся профессор. — Найти даже одного боггарта — дело непростое. Помня ваше выступление на том занятии, я хотел подстраховаться, но нашёл только одного. Технически, я не могу упрекнуть или не засчитать уничтожение боггарта, как успешное ему противодействие, но…       — Я понимаю, профессор, — кивнул я. — Если я его уничтожу, идя в первых рядах, то с чем будут справляться остальные?       — Именно. Я рад, что мы с вами пришли к пониманию в этом вопросе.       И в самом деле, я пошёл последним. Вот только Джастин, успешно прошедший испытание, намекнул мне, что Патро́нус справляется с боггартом, хоть и не очень эффективно. Думаю, причина тому в механике атаки дементоров и боггартов — через страхи и негативные эмоции. А Патро́нус для них, как выстрел из гаубицы у самого уха — контузит на раз.       Разумеется, полоса препятствий была мною пройдена. Не понимаю, как некоторые ученики умудрились попасться на болотном фонарике? Да, там есть лёгкое ментальное воздействие, но оно настолько лёгкое, что… Что даже сравнить не с чем. Может быть причина в том, что они дети, а разум их незрел? Гермиона, например, вообще проблем не испытала, хотя её тоже зрелой не назовёшь. Интересно, на самом деле.       Как-то сами собой сдались экзамены. Особенно радостными были ученики пятых и седьмых курсов. Радовались, но находились в некоем подвешенном состоянии. Как я понял, причиной тому были официальные министерские экзамены с комиссией — СОВ и ЖАБА. Но, пока что это не моё беспокойство.       После экзаменов было разрешено посетить Хогсмид, чем многие и решили воспользоваться, отправившись на прогулку ясным солнечным днём. Лето уже было в разгаре, солнце стояло довольно высоко, всё вокруг пахло растительностью и свежестью — нетронутая техногенными процессами природа великолепна. Я же в кои-то веки решил провести один эксперимент.       Погуляв по подлеску близ хижины Хагрида, не без опаски поглядывая на загон с подросшими соплохвостами, я насобирал немного сухих веток и соорудил костёр-шалашик, поджигая обычным Инсе́ндио. Когда костерок разгорелся, задорно потрескивая палочками, я присел напротив и протянул руку к огню, стараясь почувствовать эту энергию. Её было не так уж и много, но так это и бывает в случае с обычным огнём. Энергия огня появляется в пламени, почти тут же исчезая, растворяясь в мире и уходя на поддержание пламени — по крайней мере так виделось осколкам волшебников, а причин опровергать или отрицать подобный механизм у меня нет.       Сосредоточившись, потянул крохи энергии огня на себя, тем самым заставив пламя гореть тише. Крохи энергии потекли по телу — самый простой и надёжный способ уберечь их от рассеивания. Но накапливать её нельзя — можно «вспыхнуть» в прямом и переносном смысле. Нужно именно протягивать по телу с той плотностью, с которой поглощаешь. Вот её уже было достаточно для эксперимента, и я мгновенно выхватил палочку, колдуя Инсе́ндио, но вместо нейтральной энергии, свойственной телу и генерируемой им и душой, я направил крохи энергии огня, компенсировав недостающий для заклинания объём нейтральной.       Струя пламени была раза в три больше и плотнее, чем должна. Я вновь повторил процесс накопления огненной энергии, и на этот раз использовал Конфри́нго — взрыв с огнём. Взрыв получился чуть больше, но незначительно, а вот пламени было ощутимо больше, чем должно.       — Ясненько…       Залив водой остатки костерка, я отправился обратно в Хогвартс.       Из моего эксперимента можно сделать вывод, что магические энергии работают корректно с местной магией, создающей схожий эффект. Уверен, что если бы я использовал энергию воды с Инсе́ндио, то получил бы какую-то глупость, если вообще что-то вышло бы. А вот энергия ветра…       Эта мысль посетила меня, когда я отошёл всего на пару метров от остатков костерка. Оглядевшись по сторонам и не заметив возможных свидетелей, прислушался к своей чувствительности, также подтвердившей отсутствие соглядатаев. Сосредоточился на воздухе и приятном лёгком ветерке, поглощая крохи энергии. Когда накопил столько, сколько позволяло тело не травмируясь, вновь взял палочку и наколдовал Инсе́ндио, на этот раз сдабривая энергией ветра.       Не было потока огня, но получилось что-то вроде летящего и извивающегося серповидного протуберанца, начинающегося в кончике палочки и хаотично «ласкающего» пространство вокруг. Ну, в принципе что-то подобное я и предполагал — пламя стало подвижно и своевольно, как ветер.       Можно было бы пойти во все тяжкие, аккумулируя энергию Солнца и применяя её в Лю́мосе, создавая локальный источник жгучего света, но думается мне, что оно того не стоит.       Шёл по тропинке к замку я, храня на лице довольную ухмылку. Пусть совсем немного заклинаний я знаю из осколков, но понимание многогранности и бесконечности магии уже является весомым аргументом и преимуществом. Эти эксперименты показали мне немаловажную вещь — смысл в проведении ритуала сродства с другими энергиями есть, а польза будет ощутимая. Главное в этом деле — точные расчёты. Пусть по природе своей, тело готово пройти ритуал с любой энергией, но нельзя добавлять несовместимые или трудносовместимые. У меня уже есть энергия жизни, сродство с которой должно окончательно сформироваться в ближайшие дни. Сама по себе она ни с чем не конфликтует, но и не усиливает другие энергии, известные мне. Нужно составить план…       Прощальный Пир — праздник живота, и радость. Радость для всех, а в особенности — для нашего факультета. Когда мы все собрались на этот вечерний праздник, то начался он с речи Дамблдора о том, какой тяжелый выдался год. Тяжелый, сложный, но и невероятно продуктивный, ведь именно в этом году, как ни странно, сильно вырос средний балл успеваемости по школе в общем, и по всем курсам, в частности.       — Как бы он не подумал, что это заслуга Дементоров, — шептал Джастин, сидевший рядом со мной и, как и все, аплодировавший речи директора.       — А ведь может, Мордред, — ужаснулся перспективе Эрни. — Выпросит парочку у министра, чтобы летали тут, да давили на мозги. Честно сказать, только из-за них я так учился в этом году.       — Тц, дурачина, — шикнула на него Ханна, когда аплодисменты начали стихать. — Ещё громче заяви об этом.       — Давайте же подведём итоги ушедшего года, — продолжил с улыбкой директор, стоя за трибуной перед столом преподавателей. — Для начала, я хочу поздравить сборную факультета Хаффлпафф с победой в чемпионате Хогвартса по Квиддичу в этом году. Уважаемая мадам Спраут…       Директор сделал жест в сторону нашего любимого декана, весь год проявлявшего внимание и заботу к ученикам, и мадам Спраут поднялась со своего места.       — О, не стоит, — остановил её попытку обойти стол и подойти к нему. — Позвольте, я сам вручу вам кубок.       Дамблдор жестом волшебника явно призвал откуда-то довольно крупный золотой кубок с красивыми узорами, а на подставке для него была табличка с неразличимыми с такого расстояния надписями. Директор без лишнего пафоса, но и с должной важностью подошёл к улыбающейся мадам Спраут и под общие аплодисменты вручил кубок.       Директор вернулся за трибуну, а аплодисменты смолкли.       — Теперь же приступим к объявлению победителя школьного соревнования факультетов. Мне, конечно, очень хочется поддержать интригу и волнение, но…       Директор глянул на четыре большие колбы, в каждой из которых были самоцветы, соответствующие цветам факультетов. Если в трёх из них было сложно определить, где больше, а где меньше, то вот в колбе с желтыми, их было намного больше.       — …Думаю, победитель очевиден, а вот с остальными… Четвёртое место занимает факультет Гриффиндор, набрав четыреста пятьдесят два очка.       Гриффиндорцы не выглядели счастливыми, но оно и понятно. Однако со всех сторон раздавались хлопки, а в них чувствовалась поддержка. Ну, кроме Слизеринцев — те хлопали так, словно за четвёртое место полагается шикарный приз, и каждый слизеринец желал его именно гриффиндорцам.       — С отрывом в три балла, — продолжил говорить директор, — третье место занимает факультет Рэйвенкло.       Вновь поддерживающие аплодисменты раздались со всех сторон, а воронам, казалось бы, было всё равно. Но, если верить слухам, примерно так и есть, хотя на лицах многих была задумчивость. Наверняка пытались понять, где конкретно промахнулись.       — Второе место, как вы уже догадались, занимает факультет Слизерин.       Вновь аплодисменты, только теперь уже Гриффиндорцы вяло выражали своё «фи», но не полным составом — не раз и не два я видел нормально общающихся ребят с этих двух факультетов. Правда, относится это только к старшим.       — Ну и как я сказал в начале, первое место — Хаффлпафф.       Тут уже наш стол взорвался аплодисментами и поздравлениями друг друга, и вот что порадовало — нам более-менее адекватно и без пренебрежения хлопали и остальные.       — Так сменим же декорации, — улыбнулся директор и хлопнул пару раз в ладоши.       Гербы Гриффиндора, что ненавязчиво украшали зал, сменились на наши. Огромный флаг с гербом Гриффиндора, только на сегодня повешенный над столом преподавателей и закрывавший огромные окна, сменился на наш. В общем, праздник, радость, веселье, а Дамблдор вручил очередной кубок мадам Спраут. Эта милая полная дама выглядела предельно счастливой, сидя в обнимку с двумя кубками и не зная, куда их деть.       — А что с этого проку? — спросил я ребят, когда Дамблдор объявил начало пира, а столы заполнились невероятным количеством разнообразных высококлассных блюд ресторанного уровня.       — Понятия не имею, — пожал плечами Джастин, с азартом набирая различных мясных блюд, мешая одно с другим, печёную курицу с говядиной, свинину со… Что это? Баранина? Может быть.       — Говорят, — сидящая неподалёку Тамсин, любительница истории, обратила внимание на мой вопрос, — раньше, лет сто назад, факультет, занявший первое место, в следующем году получал более разнообразное и богатое меню на каждый день. Но потом это упразднили, открыв ученикам доступ на кухню, а меню усреднив.       — Типа, еда, конечно, стимул хороший, но дети должны питаться правильно?       — Да кто его знает, — пожала плечами коротко стриженная девушка, возвращаясь к трапезе.       После ужина было ещё немного времени до отбоя, чтобы можно было пошляться по школе и пострадать всякой ерундой. Вот я и направился в библиотеку, желая добить одну интересную книжечку. Шёл я не быстро, прогулочным шагом, кивая редким ученикам, попадавшимся на пути, и получая такие же кивки в ответ. Довольно неожиданным было услышать приближающие из бокового коридора, к которому я подходил, быстрые шаги явно очень спешащего человека.       — Миона! — окликнул я только-только вырулившую из-за поворота сестрёнку, что несла пару книг, прижимая их к груди.       — А? — она резко обернулась и остановилась, тряхнув копной густых непослушных волос. — Гектор? Привет.       Я подошёл к ней и с вопросом глядел на книги в её руках.       — Спешишь в библиотеку?       — Да. Не успела сдать несколько книг. Не хотелось бы попасть в список неблагонадёжных читателей.       — У мадам Пинс и такой есть?       — Конечно же! Как иначе.       — Ну, мало ли…       — Далеко не каждый ученик с должным уважением относится к книгам. За некоторыми нужен глаз да глаз, а не то — прощай книга.       — Ясно…       В коридоре кроме нас никого не было, и я не мог не обратить внимание на очередные поспешные шаги, но уже с другой стороны. Конечно же я немного удивился тому, что из-за поворота вышла Дафна, прижимая пару книжек к груди…       — Гринграсс, — кивнул я девочке, что при виде нас сменила спешный шаг на более спокойный, с достоинством.       — Грейнджер, — кивнула брюнетка.       — Гринграсс, — повторила кивок сестрёнка.       Дафна перевела на неё взгляд.       — Грейнджер, — кивнула она.       — Хе, — я не сдержал смешок.       — Что такое? — спросила Дафна, стоя рядом с нами.       — В этот момент где-то один Снейп закатывает глаза к потолку.       — Профессор Снейп, — поправила меня Гермиона.       — Да, именно Снейп, — кивнул я.       Я хотел было продолжить разговор, или предложить уже пройти в библиотеку, но вновь услышал… Нет, не шаги — ребята говорили намного громче, чем шли.       — …поверить не могу… — громко, на весь замок, возмущался Рон, если верить голосу. — И откуда Дамблдор всё знает?..       — Дамблдор же сказал, что твоя Короста, был вовсе не Короста, а анимаг.       — А я его ещё сладостями кормил. Вот же предательская крыса! Ведь он ещё и твоих родителей…       — Да, я понял…       Голоса приближались, а мне хотелось услышать продолжение. Готов поспорить, что при виде нас, ребята замолчат. Глянув по сторонам, приметил нишу с рыцарскими доспехами. Места там было очень много, а потому я потянул девочек за мантии в эту нишу.       — Т-с-с, — попросил я, попутно задействовав нейтральную энергию для формирования поля отвода глаз.       Да, места было много, но не настолько, чтобы блюсти уважение к личному пространству — мы стояли вплотную друг к другу.       — Знаешь, Рон, — Гарри с Роном вышли из-за поворота, продолжая громко говорить.       — Что, дружище?       — Тебе следует извиниться. Всё-таки Живоглот не ел крысу. Не понимаю, как так вышло, что именно Петтигрю выдал моих родителей Волдеморту, а все считали, что Блэк? А ведь Сириус ещё и мой крёстный… А я так его ненавидел, узнав эти лживые слухи.       — Извиниться? Точно! — Рон остановился, хлопнув кулаком о ладонь.       Следом остановился и Гарри, обернувшись на друга.       — Как увижу Живоглотика — обязательно перед ним извинюсь!       Они вновь пошли по коридору, уходя куда-то вглубь.       — Я, вообще-то, — доносился до нас затихающий голос Поттера, — другое имел в виду…       Когда шаги стихли, мы с девочками вышли из укрытия.       — Миона…       — Да?       — Я, конечно, ничего такого не имею в виду… Но… Ты уверена, что тебе нужен такой друг? Он же туп, как пробка.       — Это всё, конечно, мило, — Дафна плотнее прижала книжки к груди. — Но я не на прогулку шла.       — Рон хороший, — словно последний аргумент высказала Гермиона. — Просто он не понимает, что…       — Говорит? — с оттенком надменности ухмыльнулась Дафна, и посмотрела на меня. — Помнишь, что я говорила? Давай сделаем вид, что не общаемся вовсе.       — Без проблем, вперёд, в библиотеку.       Добрались до обители знаний мы без всяких проблем и нежелательных попутчиков. Девочки сдали книги и быстренько разбежались кто куда, а я остался дочитывать книгу. Дочитывать до тех пор, пока меня не выгнала мадам Пинс. Вот только выгнала она меня точно в момент отбоя, а потому возвращаться пришлось несколько… незаконно. Так как я не знал конкретных надёжных заклинаний для отвода глаз, невидимости и прочей маскировки, просто укутал себя нейтральной энергией, попутно визуализируя нужные эффекты и воплощая волей в реальность.       Ненароком, но проверил работоспособность моего метода на одном из самых чувствительных существ в замке — кошке завхоза. Миссис Норрис удивляла своей чувствительностью ко всему вокруг, и об этом ходило множество историй. Наверняка у неё в предках затесались книзлы — разумные магические коты более крупных габаритов и с несколько иными пропорциями тела.       Добрался я в итоге до гостиной факультета без каких-либо проблем, постучал по крышке бочки в нужном ритме, и зашёл в гостиную. Минуя «ламповую» вечеринку старших курсов, а семикурсники тут, кстати, были в полном составе — этакие проводы — я поспешил в комнату, где мы с ребятами немного побеседовали о жизни и легли спать.       А утром… Утром был быстрый завтрак, час на сборы, и вот уже ученики большой толпой, кто в чём одет, гружёные словно мулы, двинулись на выход с территории Хогвартса. Дабы хоть как-то регулировать процесс транспортировки нас любимых, присутствовали преподаватели, разбивая нас на группы по принципу «кого первыми увидел, тех в карету и сажаю». Особо против никто не был — шли и так группами по интересам.       Против никто не был и тому, что в кареты были запряжены довольно страшные, и откровенно неприятные существа. Я о них читал — фестралы. Этакие худощавые до абсурда и очень крупные чёрные лошади с удлинённой шеей и клювоподобной пастью. Ещё у них были складывающиеся на спине кожистые крылья, размах которых в раскрытом состоянии достигал от восьми до одиннадцати метров, если верить учебной литературе по Уходу. Это сложно передать словами, насколько животинка была впечатляющая. Сейчас-то они со сложенными крыльями, но вот парочка таких, явно из этого табуна, крутились у хижины Хагрида, и один встал на дыбы, раскрыв крылья — дурь-машина, несмотря на всю свою костлявость.       Их вряд ли кто-то видел из ребят — им это недоступно. Чтобы видеть фестралов, нужно познать смерть. Что бы там не скрывалось за этой формулировкой, вероятность, что ученик школы в своём возрасте «познал смерть» слишком мала.       Я ехал в карете вместе с Джастином, Ханной и Сьюзен. В принципе, тут есть место ещё под пару человек, но они были заняты багажом из сундуков, чемоданов, свёртков и прочего. У меня одного, похоже, рюкзак — ультимативное решение проблемы, а школьный сундук практически пуст. Но, тем не менее, я тоже тащил его с собой, потому что так положено по правилам. Хм… Тогда вполне возможно, что и у других ребят есть что-то с расширенным пространством. Как это тут называется? Чары Незримого Расширения?       До перрона Хогсмида мы доехали довольно быстро, хоть и потрясло немного на ухабах. Скажу без прикрас — зимняя поездка на санях по замёрзшему, наверняка не без помощи магии, озеру, была куда как увлекательнее и веселее.       Быстренько загрузившись в вагоны ожидавшего нас Хогвартс-Экспресса, сложив вещи под сиденьями или на верхних полках, мы тем же составом принялись за то, в чём так любят упрекать учеников Хаффлпаффа — гонять чаи и дружелюбно разговаривать обо всём подряд. Когда поезд тронулся, к нам присоединились и Эрни с Захарией — купе большое, позволяет. Забавно — весь курс Хаффлпаффа едет в одном купе.       — Всё-таки странно это, — задумался Джастин. — Так мало учеников на курсе. Да и не только на нашем.       — Да, было бы здорово, будь нас больше, — потянула мечтательно Сьюзен. — Столько новых друзей можно было бы завести.       Вообще, мечтательность и скромность этой рыжей особы проявляется только в такой вот атмосфере, где все свои. Так-то она может быть довольно собранной, резкой и умной, но её это быстро утомляет, и девочка мгновенно превращается в вечно «растекающееся» и смущающееся, мечтательное рыжее создание. Мне даже кажется, что, если в таком состоянии потрепать её за щёки, она будет вяло сопротивляться, растекаясь по сиденью ещё больше, приговаривая: «Ну хва-ати-и-ит».       Поездка прошла спокойно и без приключений. Мы прихватили с собой немало разной еды с кухни Хогвартса, так что голодать в дороге не пришлось. Пару раз я покидал купе, чтобы просто пошляться по вагонам, но ничего достойного внимания там не нашёл, к большому сожалению — всё же тяжело столько часов ехать в поезде, сидеть на одном месте и общаться пусть и с приятной, но уже поднадоевшей за год компанией. Даже обезьяне, как говорится, нужно разнообразие. Конечно, эльф из осколков посмеялся бы, мол: «Чушь это, ваше разнообразие. Мы вон по лесу в патруле порой годами ходим, и ничего». Но тут, мне кажется, влияет как физиология, чуждая человеческой, так и воспитание.       Столкнулся с Драко. Блондин пообещал, что в следующем году мне «кабзда», ведь он-то может колдовать на каникулах и практиковаться, а я — нет. Ну, это мы ещё посмотрим, наглая личинка сноба, поднапрягусь, и тоже буду колдовать… Я что, погрузился в атмосферу школы, принимая подобный вызов? А почему нет? Тут дело не в том, кто этот вызов бросил, а в самой его сути — колдовать на каникулах. Приехали мы в Лондон где-то часам к восьми вечера. На дворе лето, и было ещё довольно светло, но магическая часть вокзала, платформа «девять и три четверти», была освещена магическими светильниками — источников естественного света здесь не так уж и много.       Суматоха, радостные ученики, не менее радостные родители, повсюду багаж, сумки, хаотичные перемещения людей, толкотня. В общем, не люблю я подобное. Вот не люблю, и всё тут. Так что я решил немного обождать, стоя рядом с вагоном и поглядывая по сторонам. Недалеко от меня стояла знакомая мне пара волшебников. Платиноволосый статный мужчина, гордо носящий фамилию Малфой и «пресветлое» имя Люциус, и его эффектная жена Нарцисса, в девичестве Блэк. Я заметил их, они заметили меня. Рядом с ними стояла не менее эффектная пара, только чёрные волосы дамы были собраны в пучок под элегантной и явно французской шляпкой, напоминающей лист или перо своими острыми формами, а мужчина-блондин носил тёмно-синий старомодный костюм, а не как Люциус — чёрный, как ночь.       Вот из вагона элегантно вывалился Драко в чёрном костюме-двойке, таща на буксире школьный сундук. За ним, чуть ли не толкаясь в проходе, вышли здоровяки Крэбб и Гойл, с лёгкостью тягая свой багаж. Следом появилась Дафна, явно испытывая проблемы с треклятым школьным сундуком. Ну, я тут буквально в шаге стою.       — Помочь? — обратился я к девочке, что с неудовольствием глядела на парней, подошедших к Малфоям-старшим.       — Грейнджер… — перевела она взгляд на меня. — Я бы сказала, что сама…       Дафна дёрнула сундук за ручку, но тот лишь стукнулся о проход и даже немного застрял. Там, в вагоне, на это всё с укором смотрела Астория, блондинистый ангелок-сестрёнка Дафны, ожидая, когда освободится проход.       — Позволь, — я взялся за ручку сундука, чуть наклонил его в бок, высвобождая из своеобразной ловушки и вытаскивая из дверного проёма вагона, ставя на пол платформы. — Вуаля, никакого волшебства. Помочь с дальнейшей транспортировкой?       — Вон наши родители, — Дафна перевела взгляд на пару, что стояла рядом с Малфоями-старшими.       В этот момент Астория без проблем спустилась из вагона на платформу, но её сундук был чуть ли не тяжелее, чем у Дафны, по крайней мере визуально. Девочка гордо посмотрела на меня.       — И вам помогу, юная леди, — улыбнулся я, повторив свой маневр. — Чудится мне, что ваши родители прожгут во мне дыру своим взглядом. Мне лучше трусливо сбежать, или подставиться под удар?       — Хм! — вздёрнула носик Астория, хотя при этом выглядела вполне благодарной. Дикая смесь противоречий.       — Тебе решать. Мне вот не избежать «воспитательной беседы». Эх… — вздохнула Дафна, поудобнее перехватив небольшую и простую на вид, тёмно-синюю сумочку, под цвет платья и мантии.       Пожав плечами, отправился бок о бок с Дафной в сторону её родителей, буксируя сундук девочки за спиной — благо, что у них есть колёсики, появляющиеся тогда, когда нужно. На них вообще довольно много полезных чар, но сделано всё топорно, грубо и по принципу массового производства.       Драко, уже успевший обмолвиться парой словечек с родителями, отпустил куда подальше Кребба и Гойла — те бодро удалились к какому-то старику, что по-отечески похлопал по плечу обоих. Вот Драко оборачивается к поезду, а его довольная улыбка сменяется недоумением при виде меня. Вот ну как можно перестать создавать такие мелкие ситуации, в которых он так ярко выражает свои эмоции? Ну ведь сам Бог велел, хоть я и считаю себя якобы взрослым человеком. Взрослым… У которого даже собственная основа личности — осколок. М-да… И который дарит украшения и водит в романтическое кафе тринадцатилетнюю девочку. А может ей уже четырнадцать — кто знает? Взрослый, как же, ага.       — Мистер и миссис Малфой, — улыбнулся я, как только подошёл к этой колоритной компании волшебников. — Безмерно рад видеть вас в добром здравии.       — А, мистер Грейнджер, — надменно ухмыльнулся Люциус, смотря сверху вниз. — Вы тоже, как я вижу, на здоровье не жалуетесь.       Правда, недолго ему смотреть свысока осталось, по крайней мере с точки зрения роста — я расту. Похоже, именно сейчас организм вошёл в период активного роста ввысь.       — Ну что вы, как можно, ведь зелья из-под руки мастера Снейпа, что используются в больничном крыле, не способны поставить на ноги разве что мёртвого. Но это не точно.       — Хм, — хмыкнул Люциус и повернулся к блондину и его спутнице, кстати, не менее эффектной, чем Нарцисса. — Позволь представить тебе, Уильям, однокурсника моего сына и твоей старшей дочери. Гектор Грейнджер.       Я уважительно поклонился, следуя манерам эльфов, пусть и ненароком.       — Мистер Грейнджер, — Люциус обратился ко мне. — Перед тобой Уильям и София Гринграсс.       — Очень приятно, сэр, леди, — вновь уважительно поклонился я. — Учитывая, насколько талантлива ваша дочь в магии, боюсь предположить, как далеко простираются высоты ваших навыков и знаний.       — Оно и не удивительно, — надменно, как и Люциус, усмехнулся Уильям. — Учитывая ваше происхождение.       — В самом деле, — кивнул я, отзеркалив улыбку. — Мне ещё только предстоит испытать удовольствие от раскрытия многих тайн магии. Что же, зная, как дорого время для столь занятых господ, не смею больше оное тратить. Драко…       Я посмотрел на Малфоя-младшего, смирно стоящего и ждавшего окончания разговора.       — С нетерпением жду нового учебного года, чтобы вновь, как и прежде, проводить время в дуэлях со столь интересным оппонентом.       — Не переживай, Грейнджер, — сдержал недовольство Драко. — Этой осенью я покажу тебе всё превосходство чистокровного волшебника.       — Тогда тебе стоит сосредоточиться на изучение Флагеллаве́ртум. Ведь в следующем году я планирую сделать упор на всестороннее применение именно этого заклинания.       — А не высоко ли вы решили прыгнуть, — вновь ухмыльнулся старший Гринграсс. — Это заклинание далеко не всем по зубам.       — Я уже им владею.       — И ни разу не использовал в клубе? — одновременно удивился и возмутился Драко.       — Не было повода. Что же, рад был знакомству, господа и леди. Хорошего дня.       Кивнув, развернулся и пошёл к своему сундуку, что стоял у поезда. Взяв тот за ручку, покатил в сторону выхода с платформы, попутно ожидая шуточного магического нападения. Но такого не произошло. Стоило мне только оказаться на той стороне, как на меня напал кудрявый ураган имени Гермионы.       — Гектор! Ты где был? Я вся испереживалась уже.       Похоже, она давно покинула как поезд, так и платформу, а вещи уже сгрузила в машину отца. Ну, я предполагаю, что именно он за нами заехал.       — О, ничего такого. Просто пообщался с родителями Драко и Дафны.       — И… Как оно?       — Как видишь, не съели меня. Хотя не скажу, что не хотели. Пойдём, не будем заставлять родителей ждать.       За нами действительно заехал отец на своём внедорожнике. Сгрузив вещи в багажник, я устроился на заднем сиденье рядом с Гермионой, и мы отправились домой. Что ждало нас дома? Радость, праздник, чудесный ужин, шикарная еда и само собой, объятия мамы, что радовалась нашим успехам. Каким? Ну так мы рассказывали про учёбу и про то, что экзамены сдали только и только на Превосходно — после праздничного пира старосты раздали результаты.       Перед тем, как отправить меня с Гермионой по комнатам спать, родители обрадовали, что скоро мы поедем во Францию отдыхать. Правда, лично для меня есть одно условие — нужно будет отправиться на осмотр в Мунго. Об этом они уже давным-давно договорились с целителем Сметвиком. По факту, как я узнал, он можно сказать, курировал процесс моего восстановления, пользуясь связью с мадам Помфри. И теперь, по прошествии года с моего «выздоровления», он хотел бы провести диагностику и узнать, как мои дела в плане здоровья, как идёт восстановление, и провести парочку психологических тестов. Думаю, нужно отправляться уже завтра, а заодно купить на Косой Аллее какую-нибудь мелкую птичку для рассылки почты в пределах Англии. Наверняка есть какие-нибудь почтовые сычики. Да… Больница, осмотр, и всё — Франция, жди меня!