Настоящее чудо

Снежные хлопья падали на длинные волосы бежавшей по городу Ким. Она спешила на работу, стараясь не застрять по пути в сугробе. Невероятно снежная зима выдалась в этот год в Нью-Йорке, и Ким, не ожидавшая такого снегопада с утра, не рассчитала времени на дорогу с учётом пробок и уже ужасно опаздывала. Сегодня Рождество, все нормальные люди сидят дома, наслаждаются временем, проведённым с семьёй, но не Ким. На её работе никому нет дела до праздников или ещё чего-угодно, там работают все и всегда, не задумываясь о том, что людям иногда нужно отдыхать. Но её дома никто не ждал… Поэтому она шла на работу, не думая, что у неё есть куча дел в этот праздничный день, которые нужно закончить до вечера, потому что этих забот, на самом деле, не было. Её никто не ждал дома, себе одной праздничный ужин она готовить не собиралась, а елку покупать и украшать квартиру даже и не думала. Раньше Ким отмечала праздник с друзьями, иногда ездила к родителям, но даже когда оставалась одна — всегда праздновала. Варила глинтвейн, открывала подарок, который готовила сама себе, наряжала ёлку и завороженно смотрела на камин, мечтая о будущем. С момента расставания с Джейком у неё больше не было желания радоваться мелочам жизни. Она идёт по улицам, но красивый снегопад совершенно не радует. Больше бесит, что волосы мокнут и по дорогам не получается бежать быстро, как хотелось бы. Нет желания любоваться заснеженным городом, нет желания носиться по магазинам за покупками и делать что-то праздничное. Просто жить, ощущая себя овощем, у которого нет ни чувств, ни эмоций. Потому что их и правда уже очень давно не было. Ровно с того момента, как ей пришлось уехать из Майами и оставить там своё сердце и душу в руках одного человека, в которого за короткий срок Ким смогла влюбиться по самые уши. Но судьба распорядилась совершенно по-идиотски, разделяя любящих людей по разные стороны. Ким никак не могла бросить работу, а у Джейка не было возможности бросить маму с сестрой и уехать за Ким. С тех самых пор никакой радости от это чёртовой жизни она не испытывала. И Джейк тоже. — Доброе утро, мистер Рид, — пробормотала Ким запыхавшимся голосом, только вбегая в офис ФБР. Директор стоял, сложив руки за спину, что-то вещая сотрудникам, когда Ким влетела в кабинет. — Агент Ким, — протянул он, оборачиваясь. — Вы должны быть на работе уже двенадцать минут, — отчеканил ледяным тоном, осматривая девушку с ног до головы таким же взглядом. — Праздник, снегопад, пробки, — она незаметно закатила глаза, чувствуя, как напряжение начинает возрастать. Хотелось напомнить ему, что все нормальные люди сегодня вообще не вспоминают о работе, а она и ещё полдюжины таких же агентов в восемь утра сидят в офисе в ожидании указаний, тогда как сам мистер Рид наверняка сейчас уедет к семье. — Меня не волнует, — почти прокричал он. Ким даже вздрогнула, непривыкшая к такому тону в свою сторону. Она, хоть и не очень давно работает, уже успела хорошо зарекомендовать себя, поэтому отношение к ней всегда было уважительное, а этот тон просто выбил почву из-под ног и заставил выпучить глаза. — Работаешь сегодня на час дольше, — отчеканил мистер Рид и ушёл в свой кабинет, хлопнув дверью. — Ну, здорово, — прошептала Ким, усаживаясь за свой стол, роняя голову на руки. На-до-е-ло. Абсолютно всё. Надоело до тошноты и скупых слёз, до головокружения и тихого всхлипывания по ночам в собственной ванной. Когда закрываешь рот ладонью, чтобы весь дом не слышал, как тебе плохо. Просто до чёртиков достало. — Ким, почему ты ничего не сказала ему? — удивилась агент Рэйчел. Они неплохо ладили с Ким, иногда общаясь даже в нерабочее время. — Мы просили его сделать день короче, а тебя он оставил ещё на час? Это нечестно, сегодня же Рождество! — Да всё равно, Рэйч, какая разница, где я буду сидеть? Что тут, что дома — не имеет значения. — Потому что тебя никто не ждёт, да? — рассмеялся Джейсон, но потом быстро закрыл рот, поняв, что это было оскорблением, но никак не шуткой. — Чёрт, прости, я не это хотел… — О нет, не извиняйся, Джейс, ты всё правильно сказал. Меня никто не ждёт. Даже хомячка не купила… Они впервые видели её такой разбитой. Ким всегда отличалась строгостью, холодностью и пугающей уверенностью в себе и своих словах. Никто не видел Ким хотя бы грустной, а сейчас, когда она почти плачет, опустив глаза, никто из сидящих рядом просто не знает, что сказать, чтобы ей стало хоть немного легче. — Агент Ким! — донёсся до всех громкий голос. В дверях своего кабинета стоял мистер Рид, строгим взглядом глядя на неработающих сотрудников. — Мало того, что вы позволили себе опоздать, так вам ещё и хватает совести спать за столом? — он стал медленно подходить к её рабочему месту. — Не хватает работы? Я могу найти ещё, если вам так хочется. — Всего хватает, — прошипела Ким, стараясь не накричать на директора. Злость в груди поднималась с невероятной силой, заставляя её сжимать кулаки, впиваясь длинными ногтями в ладони. — Тогда почему сидим спим? — крикнул он, стукнув кулаком по её столу, заставляя ту почти подпрыгнуть от страха и неожиданности. — Да потому что меня достало всё! Вы достали, работа ваша идиотская достала, отношение к нам достало! — она кричала, чувствуя, как по щеке покатилась одинокая слезинка осознания своей никчёмности. Ким вскочила из-за стола, нервно начиная собирать свои вещи, закидывая те в сумку. — Не хочу ничего, всё надоело. Ненавижу эту чёртову работу, потому что из-за неё я лишилась всего, что у меня было! Я ухожу! — Девушка схватила сумку под удивлённый взгляд всех сидящих в офисе, подошла к директору и, ткнув пальцем ему в грудь, прошипела: — Ухожу! Ким вылетела из офиса ФБР, совершенно не понимая, что творит. Злость захлестнула ледяной волной, смешалась с обидой, заставляя делать необдуманные вещи. Куда она теперь без работы? Что делать дальше? И как поступить правильно? Она подняла голову наверх, в небо, на улетающий самолёт… Ким сорвалась с места, быстро перебирая ногами по заснеженным улицам. Мысль в голове только одна: успеть собрать вещи и прилететь в Майами до наступления Рождества.

***

Джейк в очередной раз сидел на ночном дежурстве, хмуро глядя в окно. Полная луна отражалась от ещё тёплого океана, а шум волн ласкал слух, заставляя на несколько секунд прикрывать глаза, чтобы перевести дух. Завтра Рождество, а он занят работой, ещё даже не успел подумать о подарках для мамы и сестрёнки. По правде говоря он вообще в последнее время ни о чём не думал, кроме того, что главный подарок на все праздники упустил ещё полгода назад, не сумев решить все свои проблемы. Джейк вспоминал её каждый день, а если быть точнее, никогда и не забывал. Мама постоянно говорила ему бросать всё и ехать к ней, но он отнекивался, потому что на самом деле просто не мог оставить семью без средств существования. Все полгода он работал усерднее обычного, старался найти ещё больше подработок и практически перестал спать, чтобы… Чтобы оставить маме с сестрёнкой сумму денег, которая поможет им прожить пару месяцев без него, пока он не найдёт новую работу в Нью-Йорке и не начнёт высылать им деньги оттуда. Джейк давно решил для себя, что вернётся к Ким, как только поймёт, что может оставить здесь маму с сестрой. Завтра Рождество, семейный праздник, на который настроения совершенно нет. Ему не хочется сидеть за столом, поздравлять всех, пить шампанское и есть домашний пирог. Не хочется, честно говоря, ничего. На рассвете он покинул пост, шагая по городу и зевая, мечтая лишь о тёплой кровати и любимой твёрдой подушке, в объятиях которой он проведёт не больше трёх часов, потому что уже в восемь ему снова нужно уходить на другую работу. — Ты почему не спишь, мама? — Джейк старался вести себя как можно тише, чтобы не разбудить маму, но та сидела в гостиной с чашкой кофе в руках и отрешённым взглядом смотрела в окно. — Нам позвонили из банка и сказали, что какой-то аноним прислал все деньги на операцию… — прошептала мама, смахивая руками слёзы со щёк. — Представляешь? Всю оставшуюся часть суммы, Джейк… Мужчина замер посреди гостиной, не веря своим ушам. Как это? Так не бывает. Не бывает грёбаного чуда, не бывает волшебства, не бывает всего такого. Всё добывается только собственным трудом, что он и делал на протяжении долгого времени, работая без остановки и складывая в копилку сестры деньги на операцию, которая поможет малышке встать на ноги. Он собрал уже половину суммы, при этом обеспечивая всю семью, и собирался улететь в Нью-Йорк, чтобы была возможность зарабатывать больше и быть рядом с той, кто вскружила голову, но… Но вдруг случилось то, что выбило почву из-под ног. Он не знал, как реагировать. — Кто мог сделать это? — отрешённо спросил он, стягивая с ног кроссовки. — Это она, сынок. И его сердце остановилось. Это она. Она. Она, чёрт возьми. — Почему ты так решила? — Там была подпись, что-то вроде «попросите прощения у Джейка, пусть Бэкки будет здорова. С любовью из Нью-Йорка». Джейк, — мама подняла глаза на опешившего сына и с лёгкой улыбкой прошептала: — поспеши.

***

Он боялся опоздать так сильно, что почти не взял с собой вещей. Кинул в сумку тёплый свитер, джинсы и поехал в аэропорт, с целью поскорее увидеть её. Что-нибудь спросить, отругать, обнять до хруста косточек, а потом обязательно отругать ещё раз. Он не думал о том, что у неё кто-то есть, ведь они расстались целых полгода назад… Раз она сделала это, значит, им будет о чём поговорить. Хотя бы поговорить. Хотя бы просто увидеть… Джейк нервничал, мысленно умоляя пилота лететь быстрее положенных трёх часов. Он сам не понимал, куда именно спешит, словно лишняя минута стоила ему жизни, но… Но хотелось быстрее. Браун старался не думать, не представлять их встречу и не прокручивать в голове возможный диалог. Надоело думать. Пришла пора действовать.

***

Ким собрала сумку, заказала билет, ещё раз взглянула на отправленное вчерашним вечером сообщение маме Джейка и… И осталась дома. Столько раз она представляла, что вернётся к нему, столько раз прокручивала в голове диалог, в котором она не слушала бы его нападок, а просто закрыла бы рот поцелуем, беря всю инициативу в свои руки, как делала это всегда. Но вдруг… отступила. Как самая настоящая трусиха. Побоялась, что он выгонит. Побоялась, что не поймёт. Побоялась, что за всё это время он мог найти себе хорошую девушку. Верную, любящую, а главное ту, которая была бы рядом всегда. Ким ещё никогда не чувствовала себя такой слабой и уязвимой, но ничего поделать не могла. Просто села на чемодан, до верха набитый вещами, и расплакалась, ощущая опустошение. На стройном теле красовалась его футболка, в сердце было выведено его имя, а в настоящей жизни была только пустота. Она не знает, сколько времени прошло, когда вдруг из мыслей её вырвал громкий стук в дверь. Сильные удары почти сотрясали стену квартиры, и Ким стало почти страшно идти открывать, не понимая, кого вдруг могло принести. Только она успела стереть слёзы с заметно опухшего лица, подумать о том, что это, наверняка, кто-то с работы, как вдруг… — Джейк? — прошептала она, не веря в происходящее. На пороге стоял он. Причина её слёз, бессонных ночей, кучи мыслей и обледеневшего сердца. Растрёпанный, уставший, со сбитым дыханием и горящим взглядом. — Как ты меня нашёл? — Шелли дала адрес. Пара продолжала молча смотреть друг на друга, не понимая, что ещё можно спросить. Все слова казались лишними, всё было каким-то ненужным, неправильным, абсолютно никчёмным по сравнению с блестящими глазами напротив. — Ты плакала, — сказал Джейк, продолжая стоять в открытых дверях. Она кивнула, ощущая, как по щеке катится одинокая слеза. — Почему? — Я уволилась с работы и хотела лететь к тебе, а в последний момент подумала, что ты счастлив и без меня, и… вот. — Зачем ты сделала это, Ким? — они оба поняли, что вопрос едва ли касается её работы. — Потому что я люблю тебя. Потому что появилась возможность помочь. — Это огромная сумма, ты не можешь просто так разбрасываться такими деньгами, — произнёс он с напором, входя в дом и резко захлопывая за собой дверь. — Я помогла ребёнку, тем более эти деньги как раз перечисленная премия за работу в Майами. Благодаря тебе я сработала там отлично, и… — Ты ненормальная, Ким, — прошептал он, бросая сумку на пол и подходя вплотную к девушке, заглядывая в полные печали и слёз глаза. — Это очень большие деньги, я… я верну всё до единого цента, ясно? — Верни любовью, — прошептала она прямо в губы. — Только если ты обещаешь больше не уезжать. — А где мы будем жить? Если хочешь, вернёмся в Майами, я… Он не дал ей договорить, прижимая дрожащее тело к своему и накрывая покрасневшие губы сладким поцелуем, который из робкого очень быстро стал страстным, голодным, диким. Они сплетали языки, словно сумасшедшие, стараясь заполнить ту пустоту, что появилась в момент расставания. Одежда по всей квартире, рваные движения, страстные поцелуи и слова любви. Первый толчок, громкий стон, тихое рычание и невероятное ощущение единения. Жадные, рваные касания, пошлые звуки и аромат сумасшедшей любви. Нежность и похоть, страсть и чувственность, желание врасти корнями и влезть под кожу. Любовь. Дикая и сумасшедшая любовь, перешагивающая все преграды.

***

— Знаешь… — прошептала Ким, удобно устраивая голову на груди Джейка, ощущая, как быстро бьётся его сердце от прикосновений рук. — Это первое Рождество за долгое время, в которое я по-настоящему счастлива. — Не жалеешь, что мы не сидим за столом с кучей блюд и не смотрим на ёлку? — усмехнулся он, перебирая пальцами её локоны, зарываясь в них носом и вдыхая любимый запах, от которого кровь по венам текла быстрее обычного. — Нет, — Ким мотнула головой, переплетая его пальцы со своими, целуя костяшки. — Я не могу жалеть о том, что сделало меня счастливой. Прости меня, — шепнула она, целуя мускулистую грудь. — Давно простил, — ответил он в тон, переворачивая девушку на спину и целуя её влажные от слёз щёки.