Горячие вафли в сливочном соусе

До Нового года оставались считанные дни, и Иштван по секрету сообщил Стиву, что некий Матс Кейн забронировал столик в их кондитерской на праздничную ночь: — На двоих, — с усмешкой сообщил он, а после посерьезнел: — И этот твой Бад тоже. На одного. Только сейчас в записях увидел. Прости, но не в мою смену он бронь делал. Я б уж ему наврал, что мест нет. — Здравствуй жопа Новый год… — проскулил Стив и даже присел на барный стул рядом со стойкой. Теплое чувство, разлившееся в душе после того, как он понял: оба его любовника, узнав, что их омега в праздник будет работать, решили сделать ему приятный сюрприз и провести это время рядом с ним, буквально вымерзло от понимания, чем все это может закончиться. Страшно было даже представить, во что Бад может превратить праздник и самому Стиву, и Матсу с Галеном, и вообще куче людей, которые в этот момент окажутся рядом. Что тут можно предпринять, Стив понятия не имел. Одно казалось очевидным: Матса и Галена точно надо предупредить. Рассказать им о Баде. Было бы подло так подставлять их, зная, на что способен бывший муженек. Утром позвонить не удалось — эта сволочь торчала в кондитерской с самого начала смены Стива, заставляя его чувствовать себя арестантом на прогулке в тюремном дворике. Но часа четыре назад, когда время перевалило за полдень, он вдруг расплатился и ушел. Так что Стив, вздохнув с облегчением, позвонил Матсу и спросил, смогут ли они с Галеном пересечься с ним после работы. — Я с удовольствием, — с улыбкой в голосе откликнулся Матс. — Но давай перезвоню тебе чуть позже. Узнаю у Галена, как у него со временем, и сразу наберу. И все получилось. Матс предложил встретиться у метро, от которого было всего ничего до его квартиры: — Только и надо по набережной через парк прогуляться. — Приглашаешь в гости? Это был… шаг. По крайней мере, Стив воспринял приглашение Матса именно так. Раньше-то, встречаясь, они шли в клуб — в ту самую комнату для тематических игр или сразу арендовали другую, с большой кроватью в центре. Ну, если, конечно, не решали «вдарить по культурке» (как это формулировал Матс) или «зожику хватануть» (как занятия спортом или прогулки называл Гален). А теперь Матс пригласил всех в гости… В свой дом… Тем самым допуская Стива еще на шаг ближе! Приоткрывая перед ним незримую дверь в некий внутренний круг, в котором находился и Гален. Стив уже знал, что эти двое пронесли свою дружбу через много лет и кучу испытаний. Потому-то и были так близки, потому и понимали друг друга так хорошо. И так хотелось стать частью этого, оказаться рядом, а лучше сразу между — вновь почувствовать себя той самой сладкой вафелькой, тесно сжатой двумя стальными пластинами… Под их прикрытием. И по итогу — с хорошей прожаркой… Гм… Вот только будет ли это приглашение означать, что альфы еще и готовы принять на свои плечи проблемы Стива, которые он все-таки, похоже, собрался взвалить на них?.. Может, оба рассчитывают на теплый вечерок у телика, а после в коечке, а тут вдруг званый именно для этого омега влезет со своими непростыми разговорами и жалобами… — Приглашаю не в гости, а к себе, — поправил Матс. — Я соскучился. Ты, кстати, будешь голодным? — В каком смысле? — Стив тоже заулыбался. — Во всех. — Да, буду. Во всех. — Ну мы с Галеном твой главный, я надеюсь, голод удовлетворить сможем без особой на то подготовки. А вот с едой… Надо будет зайти купить чего-нибудь на ужин. Гален тоже с работы поедет, а он, пока не пожрет, злой, как собака. — Можно пожарить мяса и сделать салат из свежих овощей… — Как скажешь, малыш. Настроение сразу скакнуло вверх. И даже перспектива серьезного разговора теперь как-то не пугала — казалось, альфы должны понять и… и помочь! Господи, как же хотелось, чтобы клятый Бад просто взял и пропал из жизни! Как бы тогда хорошо Стив зажил — хорошо, спокойно и счастливо. Вот только, размечая жизнь в формате «без Бада», не стоило забывать главное правило: хочешь рассмешить Единого — начни строить планы! С Матсом и Галеном Стив встретился, как и договаривались, у метро. Поздоровались — альфы пожали друг другу руки, а после, наклонившись, забавно синхронно поцеловали Стива в обе щеки. Путь к дому Матса действительно лежал через парк, раскинувшийся на высоком берегу пересекавшей город реки. Здесь оказалось многолюдно, а склон, круто спускавшийся вниз, к схваченной морозом воде, был весь укатан сотнями санок, ледянок, плюшек и снегокатов. Дети счастливо визжали, родители, на краткие часы сами превращавшиеся в детей, хохотали и устраивали своим отпрыскам, мужьям или друзьям какие-нибудь смешные каверзы. Так что, пока шли мимо всей этой веселой круговерти, настроение поднялось словно само собой. Даже у голодного и оттого действительно раздраженно-ворчливого Галена. Правда, может, причиной этого стала сосиска в булке, которую он, несмотря на обещание скорого ужина — «Нормального!», как с неудовольствием пробурчал Матс, — все-таки купил себе в ларьке у горки и тут же сожрал буквально в два укуса. — Ну вот. Теперь можно жить. И при этом даже без острейшего желания кого-нибудь убить вот прямо сейчас. Единый бог, какой же поганый сегодня был день! — Расскажешь? — участливо спросил Стив. — Дела полицейские, — Гален только рукой махнул. А после улыбнулся, обнял Матса и Стива за плечи и притянул к себе поближе: — Лучше вы рассказывайте, что задумали. Надеюсь, не только «нормальный», — это слово он выделил смешливой интонацией, — ужин, но и кое-что еще? А? — Я хотел… Хотел… — Что, потрахаться сразу с двумя? — Голос, раздавшийся сзади, заставил Стива сначала невольно втянуть голову в плечи, а после даже зарычать сквозь стиснутые зубы от злости: все-таки Бад! Все-таки не успел предупредить о нем! Он был пьян. Видимо, потому и ушел из кондитерской, что там не наливали, а душа требовала. За прошедшее время упиться в говно он не успел — полетный вес у него все же был таким, что быстро себя не опрокинешь, как ни старайся. Но выпитого все же оказалось достаточно, чтобы в очередной раз полезть выяснять отношения. Хотя Стиву иногда казалось, что для подобных подвигов алкоголь этому альфе был совершенно не нужен. Тот самый случай, когда, если и пить, то только для запаха, потому что дури и своей достаточно. А ведь совсем недавно Стив был в Бада влюблен, спал с ним, позволил ему поставить себе метку, планировал родить от него детей… Да, Бад бывало выпивал и в ту пору, но точно не до такой степени! Что же с ним случилось? Что стало причиной того, что из него полезла вся эта дрянь? Неужели развод, неужели и правда боль от потери, оттого, что он, Стив порвал с ним?.. В душе завозилось чувство вины: ведь если бы он сам не полез к Баду со своими сексуальными хотелками, далекими от общепринятой нормы, все бы у них и теперь было хорошо… С другой стороны… С другой стороны, ведь не зря же Ирви Зейн раз за разом объяснял, что абьюзеры, к которым совершенно точно принадлежали и отец Стива, и Бад, как раз и манипулируют своими партнерами при помощи такого вот навязанного им чувства вины! — Ты ни в чем перед ним не виноват, Стиви! Это он — подлец и сволочь, способный ударить более слабого. Слова эти пронеслись в голове, и Стив даже повторил их себе, сделав упор на этом самом «ты ни в чем не виноват»! Разве только в том, что ошибся с выбором… — Что, нашел себе развлекуху сразу и на ебливую задницу, и в блядовитый рот? — Бад ухмылялся на редкость мерзко, а потом качнулся вперед, вынудив Стива рефлекторно отступить. — А! Господин Вальзен… — скучливо, с ходу продемонстрировав, что отлично знает, кто перед ним стоит, откликнулся Матс, заступая дорогу Баду. — Так рад, что ты все-таки решил подвалить сам! — Гален тоже шагнул вперед. — А то Стив нам вмешиваться запрещал, а очень… — тут альфа замешкался, подыскивая слово, и демонстративно хрустнул пальцами. — Просто-таки очень хотелось узнать тебя поближе! — Ну вот он я! — Бад пьяно захохотал, попутно разводя руки — так, словно обниматься был намерен начать. Но вместо этого вдруг снова качнулся вперед, на этот раз занося кулак, промахнулся мимо лица легко уклонившегося Матса, напоролся на злой, но явно сделанный в половину силы тычок в грудину, которым встретил его Гален, сделал невольный шаг назад, взмахнул руками, наверняка планируя вновь кинуться в драку… И вдруг, поскользнувшись, хлопнулся на землю и поехал по накатанной, блестевшей под светом уличных фонарей горке вниз — к занесенной снегом реке. При этом на лице у него было написано такое карикатурное изумление, что Стив первым не выдержал и захохотал в голос. А следом за ним и Гален с Матсом. Потом, конечно, всем стало не до смеха, потому что Бад вернулся, взобравшись наверх чуть ли не на четвереньках, распугивая своим диким видом детишек и их родителей, был злее цепного пса (куда там голодному Галену!), кидался, пытаясь прорваться через заслон из двух альф к Стиву, и обзывал его такими словами, что и повторить мерзко. Так что и разъяренному Галену, и Матсу, который поначалу стремился избежать открытой и откровенно дурацкой потасовки, пришлось Бада заломать, оттащить подальше от скопления людей, а когда угомонить его так и не удалось, еще и в полицию сдать. — Вот и посидели-поговорили… — теперь Стив был мрачен, стыдился смотреть в глаза своим альфам и мог лишь гадать: сразу они его пошлют после всего того, что наговорил о нем Бад, или минуты через полторы. Матс и Гален действительно смотрели раздраженно, но, как оказалось, по другой причине: — Почему ты не сказал, что все так запущено? Он же реально опасен! — Гален потер костяшки правого кулака и нервно притопнул. — Я же сразу, еще когда в первый раз синяк у тебя на лице заметил, просил: скажи! Не мне — парню из клуба, но мне — полицейскому. А ты что ответил? — Я могу сам! Сам! — нижняя губа предательски задрожала, и Стив прикусил ее, опуская голову, а потому и не увидел выражение лица Матса — лишь услышал его голос. — Конечно можешь! — кажется, альфа действительно сердился, причем сильно. — Но зачем? Зачем, если можно вместе? Вместе, понимаешь? — А мы разве вместе? — Стив задиристо вскинулся, готовый к дальнейшим препирательствам… и только набранным воздухом захлебнулся, потому что Матс и Гален смотрели на него в ответ с таким удивлением, что сразу стало ясно, кто тут идиот. — Я… Я был уверен, что на самом деле вам это… не нужно. Что… Ну зачем вам возиться с моими проблемами? Мы же реально почти не знакомы друг с другом. Я вот даже подарки вам на Новый год придумать не смог, потому что не знаю вас совсем. А вы меня. А тут еще и этот… Со своим дерьмом обо мне… — Я позабочусь о том, чтобы он к тебе и на пушечный выстрел больше подойти не посмел, — пообещал Гален как-то так, что пустым бахвальством это не прозвучало. — Мы позаботимся. Меня-то не списывай со счетов, — Матс тукнул друга кулаком в грудь, а потом вдруг обнял обоих за плечи (в точности так, как некоторое время назад это сделал сам Гален) и предложил: — Слушайте, может, хватит уже стоять тут и мерзнуть? Говорят, сладкое содержит какие-то там гормоны счастья, а у меня есть старая верная вафельница, все нужное для теста и, главное, здоровая банка вареной сгущенки. — А мясо? Мясо у тебя есть? — Сейчас зайдем и купим. Мяса и овощей — Стив хотел стейки и салат. И они всё именно так и сделали: купили три здоровенных куска дико дорогой мраморной говядины — таких красивых и свежих, что во рту сразу собралась слюна. А к ним: чудесных розовых помидоров (кажется, даже не «стеклянных», несмотря на зиму), маленьких пупырчатых огурчиков, плоского синего лука и зелени. Матс, как выяснилось, жил в приятном малоэтажном доме старой застройки — с большими окнами, толстыми стенами и высокими потолками. Лифта не было, зато и подниматься далеко не пришлось — всего-то на второй этаж. На лестничную клетку выходило две квартиры, и это Стивену тоже очень понравилось. Как человек, выросший в небольшом городке и только взрослым перебравшийся в мегаполис, огромные человеческие муравейники в несколько десятков этажей он недолюбливал, хоть сейчас и был вынужден жить именно в таком. Квартира оказалась под стать дому — просторной, обставленной добротной и явно не новой мебелью из настоящего дерева. — Кухня там, — Матс махнул рукой, попутно стягивая с себя куртку, — тут гостиная, а там ванная комната и спальня. — Я не понял, — Гален обернулся, повесив свою куртку на крючок, — ты предлагаешь нам выбирать, в какую комнату идти первым делом? — Ну… — Выбор, знаешь ли, широк, как и то, чем в них можно заняться. — Не умничай! Иди в ванную — руки мыть. Гален рассмеялся и последовал приказу друга. Когда же, проделав ту же процедуру, Стив пришел на кухню, оба альфы уже были заняты приготовлением еды: Матс поставил на плиту большую сковородку, а Гален мыл овощи. Стиву выдали тяжелую миску из прозрачного стекла без украшений — даже по виду очень альфью, разделочную доску и нож. Такой острый, что он с непривычки, едва начав делать салат, тут же порезался. — Ну вот! — проворчал Гален и взялся за овощи сам. — Простите… Гален ничего не ответил, а только чмокнул Стива в маковку. Матс же с улыбкой подал добытый из недр домашней аптечки йод и пластырь: — Ну вот что так разнервничался-то? Трясешься, как заяц… — Не могу не думать. Бад, он… Он такое говорил… — Единый бог, так ты до сих пор из-за этого? Неужели думал, что мы во все это хоть на минуту поверим? — Матс даже руками развел. — Глупый, — Гален смотрел с чуть ироничной нежностью. Стив глянул на Матса, потом на Галена и… сделав вид, что занят своим порезом, сбежал в ванную комнату. А там, уже заклеив пострадавший палец, стоял и пялился на себя — на свои покрасневшие уши, заалевшие щеки и невольную улыбку на губах. Стоял, пялился и истово надеялся! Новый год же. Вдруг Дядюшка Мороз припас порцию своих чудес для некоего омеги по имени Стив Хэльвор?.. Вдруг теперь все в жизни сложится так, как никогда и не мечталось, но при этом… правильно? Прикрыв глаза, чтобы не видеть в них родившуюся вот только что отчаянную мечту, Стив сжал кулаки и загадал: «Матс и Гален, Дядюшка! Да, знаю, что с моей стороны это наглость — вот так сразу двоих и с совершенно непотребными целями, но… очень хочется! Очень! Я был бы им… верным и преданным мужем… Ну, или хотя бы любовником, хоть слово это и звучит как-то… пошло и несерьезно. Пожалуйста, Дядюшка!» И словно в ответ на эту полную смеси самых разных эмоций — от стыда до все той же острейшей надежды — просьбу в дверь ванной комнаты постучали: Матс и Гален пришли, чтобы позвать за стол. А после… После Стиву было предложено осмотреть другие комнаты в квартире. А еще чуть позже — познакомиться с мягкостью матраса на очень большой и, как вскоре выяснилось, очень крепкой кровати. И тут оказалось, что вот так — дома, а не в клубе, который всегда накладывал на их встречи отпечаток какой-то казенщины с одной стороны, а с другой — всякий раз намекал на игровую составляющую и, как следствие, несерьезность происходящего, все чувствуется и переживается по-другому. Что поцелуи куда более искренние и будто бы свежие, прикосновения полны не только страсти, но и нежности, а запах казенной уборки с применением мощных антисептических средств, которую, понятно, проводили в номерах клуба после каждого клиента, не мешает наслаждаться сгустившимися ароматами секса и сразу двух возбужденных альф. Хотя верный себе и, похоже, своим привычкам Гален и здесь руководил и направлял. Так что Матс очень скоро оказался на коленях и с членом Стива во рту, в то время как сам Гален ласкал его сзади — сначала пальцами, а потом и языком. — Ты такой вкусный — куда там моим любимым горячим вафлям, — выдохнул Матс и улыбнулся, глянув снизу вверх. — А еще у нашего мальчика скоро течка, — буквально промурлыкал Гален, а после чмокнул Стива сначала в правое полупопие, а после в левое. — Мой нос меня ведь не обманывает, малыш? — Нет, — выдохнул Стив, наблюдая за тем, как губы Матса вновь коснулись головки члена, а после ее принялся обводить его язык. — И как на этот раз? Пригласишь нас? Мы бы хотели… — Приглашу. — Уж мы тебя так отлюбим, что об этом своем Баде и думать забудешь. — Да я и не… — Вот и хорошо. Зацелованный и зализанный Галеном вход в тело сладко тянуло. Отчаянно хотелось получить в него крепкий альфий член. Почувствовать, как он входит — неторопливо и уверенно раздвигая стенки ануса, как начинает толкаться и двигаться, даря наслаждение… В то время, как другой — такой же большой и возбужденный — прижмется к губам, намекая, что тоже не прочь получить свою порцию ласки. И Стив ему в ней точно не откажет! Будет целовать, лизать и сосать, а после выпустит изо рта и станет просто любоваться таким нереальным совершенством — скульптурной мощью ствола и нежностью обтянувшей его блестящей от слюны кожи, синеватыми извитыми венами под ней и «наливным яблочком» проступившего узла. Губы Матса теперь сомкнулись на правом соске, и Стив невольно выгнулся навстречу этой ласке — накануне течки, которую так точно унюхал Гален, они были особенно чувствительными. Настолько, что стало трудно переносить настойчивые прикосновения. Уходя от них, Стив запустил пальцы Матсу в густой ирокез на шее и с силой сжал их. Он тут же отстранился. В глазах его медленно плавилась страсть, довольно полные для альфы губы сложились в легкую улыбку. Захотелось их снова поцеловать, и Стив не стал себе в этом отказывать, чувствуя, как сзади между ягодиц притирается член второго альфы. — Как хочешь сначала? Сам отдашься нам? Или хочешь овладеть Матсом? Да? Точно? Тогда войди в него, нагни, заставь отдаться тебе — омеге, — зашептал Гален Стиву в самое ухо. — А после я войду в тебя, вафелька ты сладкая. Действуй! Ты же знаешь: Матс сам такого от тебя никогда не попросит… Скулы Матса, который шепот Галена, конечно, тоже прекрасно слышал, заметно порозовели, и он было отвел взгляд, но Стив вновь еще сильнее стиснул пальцы у него на ирокезе и негромко приказал: — Посмотри на меня. Хочу услышать от тебя, а не от Галена, что ты хочешь мой член у тебя в анусе. Что ты мечтаешь отдаться омеге… Нет, не просто омеге, а именно мне. Попроси меня, большой альфа! Гален за плечом дышал страстно и так жарко, что стали гореть плечо и шея. Руки его, ласкавшие Стиву ягодицы и бедра, замерли. Матс секунду медлил, а потом все-таки поднял глаза, губы его дрогнули, разомкнулись. Стив прямо в них выдохнул нетерпеливое и повелительное «ну!», услышал то, о чем не раз мечтал, на что дрочил во время своих одиноких течек — полную смущения просьбу, озвучить которую и требовал, дернул Матса за ирокез, вынуждая его повернуться к себе спиной, толкнул животом на кровать и уже через секунду после этого с трепетом положил ладони на его покрытые темными волосками, мускулистые ягодицы, разводя их… Отверстие было совершенным — плотно сомкнутым, приятно-розовеющим. Стив тут же увлажнил его — облизал свои пальцы и обвел ими вокруг ануса. Но этого показалось мало, и он нагнулся, просунул руки Матсу под бедра и вынудил его принять коленно-локтевую позу. Так анус стал доступнее, чем Стив не замедлил воспользоваться. Он впервые в жизни вылизывал альфу в столь интимном месте, и это было так волнующе — чувствовать под губами и языком трепет то расслабляющегося, то вновь испуганно напрягающегося отверстия. — Ты тут такой красивый, — шепнул он Матсу, а после принялся целовать ему поясницу и выше — пока не приник к нему всем телом так, что член оказался в расселине между ягодицами. В точности так, как в этот самый момент член Галена прижался к анусу самого Стива. — Я не хочу брать его, как в клубе, когда мы играли… в подчинение, — шепнул он уже Галену, повернув голову. — Понимаешь? Хочу видеть его глаза, хочу ласкать его, целовать. Хочу нежности, хочу искренности. — Понимаю, о чем ты, — Гален был так близко, что Стив видел капельки пота у него на лбу и на верхней губе. — Ты хочешь любить, а не владеть. — Да… Любить… Матс выдохнул, рухнул грудью на кровать под собой, постоял так, а потом перевернулся, сел, обхватил Стива руками за бедра, уткнулся лицом ему в живот да так и замер. Правда, ненадолго. Уже через минуту, как видно, совладав со своими эмоциями, он откинулся на спину и подхватил себя под колени, переводя возбужденный, но при этом отчаянно смущенный взгляд со Стива на Галена и обратно. — Ты такой красивый! Я так тебя хочу! — повторил Стив и вновь принялся ласкать Матса — целовал ему возбужденный член и яички, проводил напряженным языком по доверчиво раскрытой расселине между ягодицами… И при этом ощущал, как сзади Гален делает то же самое с ним самим! Губы альфы нежили Стиву анус, руки скользили с живота на грудь — к соскам, чтобы после двинуться в обратное путешествие — к напряженному члену. И это было так возбуждающе сладко! Матс стонал и нервно подрагивал. Стив ввел ему в анус палец и даже зажмурился от удовольствия — так там, внутри, оказалось горячо и тесно. Но самому альфе этого точно было мало. — Возьми меня, — прошептал он. — А потом Гален возьмет тебя… — И мы с Матсом сможем позволить себе несколько минут восхитительной лени, — проворчал Гален, выпрямляясь и вновь прижимаясь к Стиву всем своим мощным телом. — Твой член будет в Матсе, мой — в тебе, а ты станешь нашим господином, источником нашего наслаждения, когда начнешь сам, движениями своих бедер, задавать нам общий темп соития. Ну же! Матс член омеги принял в себя, стискивая зубы и подрагивая мышцами живота. Но его возбуждение после совсем не стало меньше, и Стив тут же сжал в кулаке крепкий ствол, с замиранием чувствуя, что Гален тоже начал действовать, нащупывая головкой уже своего члена анус самого Стива. Он вошел внутрь одним плавным слитным движением и тоже замер — стоял, склонившись над Стивом и вжавшись потным лбом ему в плечо, а потом вновь даже не прошептал, а сартикулировал так, что движение его губ удалось почувствовать кожей: «Ну же!» И тогда Стив в первый раз качнул бедрами: сперва немного назад, чуть выскальзывая из ануса Матса и при этом плотнее насаживаясь на член Галена, потом вперед. А после он повторял эти свои возвратно-поступательные, но при этом будто бы танцевальные па раз за разом. До того самого мига, как анус Матса стал пульсирующе сжиматься, а Гален, задышав со свистом — явно сквозь зубы, — пальцами стиснул Стиву его предтечно чувствительные соски. И все! Стив кончил, широко раскрытыми глазами наблюдая, как член Матса тоже выплескивает ему на живот перламутровые капли спермы, и одновременно чувствуя, что и Гален в этот момент достиг пика наслаждения. — Я, наверно, сошел с ума, — сказал Стив, когда уже лежал в теплом «гнезде», которое сам же устроил себе из мощных тел своих альф. Двух! — Если кто тут и сумасшедший, — с ленцой возразил Матс, — так это я. Доказательства можно даже пощупать. Он согнул ногу в колене, потянул руку Стива себе между бедер, и тот с замиранием ощутил, какое там все влажное от спермы, горячее и растраханное. Будто у омеги… И при этом Матс омегой-то совершенно точно не был! Ни в чем! — Не-ет, — сонно протянул за спиной Стива Гален. — Из всех психов самый психованный я. Потому что только совершенно безмозглый тип мог связаться с двумя такими извращенцами, как вы. — Ты хочешь об этом поговорить? — спародировав интонации киношного психолога (куда там Ирви Зейну!), тут же поинтересовался Стив. Гален засмеялся, отрицательно замотал головой и обнял его, закидывая ногу ему на бедра и вжимаясь носом в волосы на шее. — Как же ты пахнешь… — Меткой Бада, — вдруг вспомнив об этом, мрачно откликнулся Стив. — Я знаю отличный способ избавиться от этого навсегда, — не стал спорить Гален и вновь принюхался. — И я, — тут же оживился Матс и тоже сунулся поближе — так, что теперь один альфа дышал Стиву в шею справа, а второй слева. От этого было жарко, щекотно и возбуждающе. Стив, жмурясь от удовольствия, протянул руки и ухватил обоих своих любовников за члены: — Вы будете трахать меня до тех пор, пока не вытрахаете из моего бедного тела все, включая запахи? — Нет, вытрахивать из тебя все запахи мы точно не хотим, — возразил Матс. — Ты слишком вкусный, — подтвердил Гален. — Нет. Твой аромат останется при тебе. А вот все прочее можно заменить… Сказал и очень осторожно, очень бережно коснулся основания шеи Стива удлинившимися клыками. — Я не… — Стив не знал, что и думать. — …против того, чтобы мы с Матсом поставили тебе свои метки? — Я даже не думал… Не предполагал… — А мы вот думали. И решили для себя кое-что важное, Стив. Ты — наша сладкая вафелька-вкусняшка. Общая! И мы бы хотели сделать тебя своим не только в постели, но и по жизни. — Чтобы любой альфа, сунувшийся к тебе, знал, что тебя есть кому защитить. Что ты не один! Что мы вместе! Понимаешь? — Матс смотрел нежно и ласково. — Вместе! — Вместе… — повторил Стив и вдруг почувствовал, как слезы — позабытые, странно горячие — сами собой потекли из глаз. Думал ведь, что разучился, а оказалось дело в другом: в том, что слезы бывают разными. Ну и, конечно, в том, что раньше жизнь просто никогда не давала Стиву повода плакать не от боли или горя, а вот так — от переполнявшей душу и сердце радости.

***

Когда дети — двое маленьких романтичных омежек — раз за разом просили рассказать, как их отцы сделали их папе предложение, об этих самых слезах, которыми Стив заливался в столь торжественный момент самым дурацким образом, намочив сначала подушку Галена, а после волосы на груди у Матса, он не упоминал никогда. Нет! В его рассказе все было красиво, будто в кино: новогодняя ночь, веселые и исполненные радостного любопытства посетители кондитерской, а в центре ее празднично украшенного зала — два альфы, опустившиеся на колени перед омегой в рабочем переднике официанта и протягивавшие ему две коробочки с двумя обручальными кольцами. Музыка, аплодисменты, салют за окном… И Иштван, присутствие которого у себя за спиной Стив обычно тоже замалчивал ради торжественности картины. Потому что этот неугомонный болтун и тут, даже в такой великий момент, не смог не вставить свои пять копеек. — Вот если бы у меня было сразу два альфы, — сказал он голосом героя одной из серий известного детского киножурнала, — я бы с тобой обязательно поделился. — Это хорошо, что у тебя нет двух альф, — проворчал в ответ Стив, ломая сценарий, а после решительно взял обручальные кольца сразу из двух коробочек и принялся деловито надевать их себе на пальцы. — Потому что у меня, кажется, их и так с переизбытком. — Вот как? — наиграно возмутился Гален, а Матс прищурил смешливые темные глаза. — Вру, — тут же пошел на попятную Стив и сознался, прикладывая руку к сердцу: — На самом деле — в самый раз. Как раз столько, чтобы на всю оставшуюся жизнь!