***
— Биби, прошу, помоги... — Боже, Булл, что с тобой?! — Сестра оглядела его одежду, окровавленную в некоторых местах. — Это кровь Пэм. Её отец.. — Что кусок дерьма сделал с ней на этот раз? — прервав его, воскликнула девушка и бросилась к Пэм, лёжащей теперь на диване, однако пошевелиться она была не в силах из-за боли. — Боже, да, он настоящий сукин сын! Биби только недавно вышла из душа, от чего на ней был лёгкий халатик насыщенного синего цвета, а волосы свисали, как сосульки, с них стикали капли воды. Булл был взволнован и напуган, поэтому мог лишь глядеть, разинув рот на картину, достойную быть написанной. Его сестра тем временем помогла Пэмми встать, посадила ее в более удобное положение, дабы ничего, кроме ног, не затекало, заставила выпить воды, как минимум, два стакана, а после вернулась в душ, дабы наполнить там ванну. Пока вода бурчала в их ванной комнате, Биби с Буллом — тот наконец-то смог двигаться без отклика или удара в плечо — готовили ей лёгкий перекус и ставили чайник; они так спешили, что казалось будто бы готовились к подобным ситуациям всю свою сознательную жизнь. Сестра приказала ему раздеть и помочь пришедшей залезть в ванную, а сама вернулась к салату из овощей и соевого соуса, та считала, что он вполне справится с поставленной перед ним задачей и сможет не задеть серьёзные ранки на хрупком, избитом теле. Как-никак она достаточно подробно объяснила ему, что надо делать, и отвечала на все вопросы, заданные им. Самому Буллу хотелось выбежать из комнаты, лишь бы забыть навсегда этот образ голого тела с ужасающими следами ударов, но любовь к ней была в тот момент сильнее страха, поэтому парень взял мочалку — а ведь говорили тряпочку! — и начал нежно промывать водой те места, где образуются или уже образовались синяки. Сама Пэмми обнимала свой живот и плакала, слёзы текли по её щекам, добавляли новые капли в и без того наполненную ванну. Но больше всего было поразительным её лицо. А улыбка, превращающая её в счастливую красивую девочку когда-то давно, с их первой встречи, исчезла навсегда.***
Было такое впечатление, словно телом его женщины завладел странный объект или существо с другой планеты, и какое-то время Булл волновался за бедняжку Пэм, которой приходится терпеть все выходки их плода любви; разумеется, он старался хоть как-то облегчить ей эти мучения, делал массаж плеч и пальчиков на ноге, старался купить ей всё, что она хочет, однако в душе парень понимал, что это вряд-ли приносит ей много удовольствия; и всё же поцелуи ему раздавались также часто, как раньше. Этому маленькому сорванцу — ещё нерождённому, но бойкому! — мало было раздуть живот своей будущей матери: о, нет, он хотел принести ей страдания, заставить пожалеть о том, что они всё же не предохранялись в тот злополучный день. Мелкий подлец сделал так, чтобы её волосы больше не вились, кожа вечно была бледной, какой-то серой, она начинала дрожать при малейшем шуме, когда кто-либо — её из Булла или Биби — начинал громко разговаривать или же надвигаться на неё. А хуже всего выше перечисленного была тошнота, так как она заставляла Джанкер бегать в туалет чуть ли не на полдня, а-то и больше порой; от рвоты вечно чистили унитаз, гости не могли сходить в ванную даже для того, чтобы помыть руки. К сожалению, именно это продолжалось на протяжении всех оставшихся месяцев. В предпоследние недели Булл разговаривал с ней, дабы та чувствовала, что ему действительно приятно жить с ней, хоть они и не спали вместе. В тот вечер Биби ушла на свидание с каким-то парнем из соседей, темноволосым и высоким, со странным стилем одежды. Они сидели в гостиной и пили сок, купленный тем же днём. — Знаешь, я помню день, когда мы впервые познакомились, точнее разговорились. Ты была самой красивой девчонкой в комнате. – Тебя не смущает, что я была единственной из девчонок? — С наигранным возмущением поинтересовалась Пэм, протянув ему свой стакан, дабы он его наполнил. — Хэй, зато какой! Ноги буквально от ушей, элегантная причёска, вид типа ты вся такая фифа из себя. Как Пайпер Де Ла Прим. — Воу, ты запомнил имя этой блондинки? — Конечно, красотку школы сложно не запомнить, — подразнил он её и поставил стакан на стоящий рядом столик. — Ах, значит, красотку, да?!.. Подобно разъяренной тигрице, девушка набросилась на него, шипя и махая рукам, однако Булл отразил её атаку и повалил на диван, бережно и нежно. — Отпусти! – Не пущу. – Так, значит, блондинки в твоём вкусе? — Да, брось, Пэмми, не строй из себя ревнивицу. Джанкер, прикрыв глаза, неуверенно коснулась его губ своими, чуть раскрытыми. Спустя мгновение они отпрянули друг от друга, смущенные произошедшим. — Я и не собиралась.***
Он — Булл Бланко. Важный человек в своих кругах, будущий офицер полиции, который контролирует всех и вся также, как коршун котят. У него есть любая женщина или девушка, ему дают деньги чуть ли не за улыбку, всегда стараются понравиться, возбудить, привлечь внимание. Он один из самых нахальных и умных учеников их школы, закончивший с медалью и желающий поступить в колледж, и сейчас он едет за клубничками. Клубничками, так как их захотела его миленькая Пэм, солнышко, которое тащит в себе не мало веса. Он уже задумывался касательно того, что стоит прикупить коляску, одежду, игрушечки, ну, и прочую детскую хрень. Наверное, придётся отдать деньги Пэм или Биби, ведь в этом они разбираются явно лучше своего парня и брата; кстати, недавно его сестра начала встречаться с каким-то мутным чуваком по имени Леон. У него всё время растрепанные волосы, тёмные волосы, а взгляд такой, что по коже начинают бежать муражки. — Эй, принцессы, я вернулся, — говорит он, заходя в дом, с пакетом, наполненным клубники. На всякий случай он прихватил для Биби её любимую жвачку с таким же вкусом. Пэм тем временем пытается удобнее устроиться в кресле, возле кофейного столика. Живот у неё такой огромный, что это кажется невозможным. Он подходит к ней и аккуратно целует в лоб, а посла опускается к губам, однако сейчас её интересует лишь клубника. Тот отходит с лёгким смешком, а его сестра с криком — «Только не при мне!» выбегает из ванны. Теперь они все втроём сидят в гостиной, где явно не помешал бы новый ремонт с появлением ребёнка; Пэм и Биби ждут, когда их парень и брат вымыет клубнику, дабы потом её съесть. Такое и раньше случалось, беременные часто бывают капризными, особенно на последнее месяце беременности, когда тащишь на себе чуть ли не грузовик и не можешь поспать на животе. На последнее Пэм жаловалась так часто, что и сам Бланко не решался лечь на живот, считая это неким предательством её страданий. — Спасибо, Дорогуша. — Спасибо, Булл. — Ага, мне... Да, пожалуйста. Как ты, дружок? — Этот мелкий паршивец, так и хочет разорвать меня изнутри, дабы выбраться. — Сразу видна кровь Бланко! — Радостно сообщает Биби, отправив клубнику и жвачку в рот. — Хех, сомневаюсь, что мы хотели разорвать свою мать, сестрёнка.. — Зато какой он будет свирепый, когда вырастит! Булл и Пэм обменялись улыбками. Биби обожала рассуждать о будущем племяннике.***
— Булл, я боюсь рожать.. Все говорят, что это муки, даже моя мать умерла от родов. Парень, что-то шепча ей на ухо, притянул к себе и стал поглаживать по голове, как расстроенного ребёнка. — Глупышка. Там же будет так много врачей, лучшая клиника, лучшие врачи, лучшая палата. Медицина за один год продвинулась настолько!.. — Не хочу рожать, — Капризно зачастила она, тряхнув распущенными волосами. — Как жаль, что нет у тебя такой функции, как договариваться с ребёнком из утробы, дабы он оттуда не вылезал. — Как ты можешь так говорить?! Это же наш малыш! — Тогда не забивай голову разной чушью. Он погладил её по животу, выпирающему из под свитера. Пылкие признания вызывали у неё смех, что тоже было полезно. Однако иногда ему хотелось вспомнить те дни, когда они были всего лишь весёлыми, юными подростками. — У тебя слеза под щекой, — Он слабо оттолкнул её и достал сигареты, дабы закурить. Зажигалка отказалась работать, поэтому он убрал их обратно, отвернувшись от Пэмми. — Не правда, — в конце концов, буркнул Бланко. — А вот и правда. Я же вижу. Булл прикрыл глаза тяжёлыми веками. За один день он мог несколько раз пожалеть о том, что когда-то переспал с Пэмми Джанкер. И столько же раз обрадоваться этому.***
Она кричит, но пытается изо всех сил, что весьма похвально, ведь её буквально разрывает на части от того, что сейчас происходит; процесс родов она действительно боялась не зря, так как выглядело это, откровенно говоря, ужасно, ужасающе. Тело то-ли парализовано, то-ли слишком ослабло, дабы двигаться более интенсивно — на самом деле не позволяет неудобная поза — и его Пэмми жутко больно, страх за себя, за ребёнка — вот что забрало всё её сознание, и он видит, как лихорадочно она соображает, что вообще происходит в данный момент. Девушка тужится, будто ею овладел Демон из какого-то дешёвого ужастика, крепко сжимает руку своего парня, который смотрит на всё это круглыми от удивления глазами. Роды были очень тяжёлыми и долгими, так как девочка шла ножками, причиняя своей матери адскую боль, словно это бесы принимали у неё роды, опаляя лоно своим горячим дыханием, впившись когтями в её бедра, сжимая в своих ладонях её колени, не разрешая свести их вместе. А кровь из неё шла слишком быстро, стремительно, из-за к концу она вообще перестала использовать свой разум, откинувшись в пучину бездны. Биби и Булл стояли, разглядывая новорожденную, что так тяжело давалась их общей подруге. Девочка была красавицей. Даже доктора удивлялись тому, какой она родилась — пухленькой, здоровенькой и миленьким солнышком. Ни красноты, ни морщинок, присущих всем новорожденным – их новая родственница была очаровательной милашкой с прекрасной кожей. — Мне никогда не понять, как женщины умудряются рожать ещё более красивых детей. Тем более такие, как Пэм. Голос Булла звучал радостно. А Пэм приоткрыла глаза: — Я все слышала, хитрый ты ублюдок, Бланко. Биби, взволнованная и возбужденная, сжала ее руку, до побеления костяшек: – Она превосходна, Пэмми. Просто великолепная. — А как мы её назовём? — Хм... У нас было парочку идей. Мы хотели назвать её в честь своей погибшей сестры. Ты не против? — Как же? — Джеки. — Бедняжка она, конечно, но я не хочу, чтобы мой ребёнок носил имя девочки, умершей так рано... Может, Джесс? Первые три буквы остались.. — Это замечательная идея! Биби шутливо ткнула в него пальцем. — Эй, папаша. На руки хоть чадо возьми. Булл улыбнулся и протянул к Пэм руки.