Это история о нашей дружбе

Пролог. Ты ненавидишь себя. Тупое, ноющее, тяжелое чувство разливается у тебя внутри. Разливается настолько медленно, с садистским удовольствием парализуя органы и грудную клетку. Сердце бьется все тяжелее, и ты чувствуешь, как медленно проглоченная слюна течет по твоему горлу, проходит в пищевод и начинает вливаться в этот процесс. Ты стоишь на лестничной площадке пятьдесят пятого этажа Синдзюку Митсуи. Ты медленно открываешь скрипучую дверь и делаешь десять шагов вперед. Еще один шаг – и ты один на один с городом. Ловишь колючий воздух онемевшими губами, разрывая легкие и пытаясь заглушить монстра внутри себя, паразитирующего в твоем сердце. Еще один шаг – и ты один на один с собой. Глупый ветер развивает твои волосы, они колют в глаза и мешают сосредоточиться. Ты злишься, убираешь темный локон за ухо и впервые думаешь о том, насколько красивые у тебя руки. Тонкие, худые, с короткими плоскими пальцами. Такие руки могли бы заниматься физическим трудом. Они могли бы что-то лепить, рисовать, стучать по клавишам фортепьяно, держать в руках нож для разделки рыбы или, например, прикасаться к его щеке. Ветер дует сильнее, словно он вдруг поменял свое решение и тебе пора. Ты опускаешь руки, вдыхаешь поглубже и делаешь шаг вперед. Один на один. Часть 1. Запах дешевых сигарет витает в прохладном утреннем воздухе, смешиваясь с ароматом мужского одеколона и лака для волос. Шо морщится, смотрит на меня осуждающим взглядом и произносит привычную фразу. - Может хватит уже, а, Матсумото? Рука с зажатой сигаретой автоматически тянется ко рту. Вонь становится все более невыносимой, настолько, что Сакурай начинает беспокоиться о запахе своего гакурана и недовольно глядит на меня. - Все, перестань, - раздраженно говорит он и вырывает из моей руки окурок. – Зачем ты это делаешь, не понимаю. Я с благодарностью гляжу на друга и, увидев на асфальте еще не потухшую сигарету, раздавливаю ее. Шо хочет сказать что-то о чистоте города и охране окружающей среды, но пресекается. Мы опаздываем. Дорога от моего дома до школы занимает около пятнадцати минут. Я выхожу из дома в семь сорок две, трачу минуту на то, чтобы зайти за угол соседнего дома, где меня ждет недовольный Шо, клянущийся больше никогда не вестись на мои просьбы, но терпеливо ждущий, пока я закончу свою утреннюю традицию. Еще пять минут на то, чтобы перекинуться парой обыденных фраз, и около восьми пятнадцати мы уже в школе. Сейчас было уже десять минут девятого. Желанием бежать я, конечно, не горел, но жаловаться вслух не стал. Во-первых, говорить мне не хотелось, а, во-вторых, я хотел добежать до туда живым (Шо все еще злобно смотрел на меня, будто я только что сломал его приставку, но ветер всего лишь растрепал его укладку волос). Опоздать было бы простительно, если бы сегодня не был первый день осеннего триместра. Оставалось жевать жвачку на ходу и надеяться, что школьная форма проветрится от запаха за это время. Мы вошли в класс со звонком. Люди, которых я видел здесь почти каждый день в течение трех лет, начали разбредаться по своим местам. Шо сделал вид, будто не знает меня (он почему-то любил периодически меня не замечать, наверное, пытался отдохнуть меня, я не обижался, но никак не мог обосновать логически, почему же он меня все еще терпит вне школы). Я прошел мимо пары хихикающих одноклассниц, которые, заметив меня, стали хихикать еще больше, будто звонка и не было. Это было настолько глупо и обыденно, усмешка невольно проскользнула на моем лице, только вот, кажется, было что-то не то. За моей предпоследней партой у окна уже кто-то сидел. - А, извини, кажется, ты что-то перепутал, это место… Стоп, я его не видел раньше. Парень сидел сгорбившись и поджав ноги под стул. Подперев левой рукой лицо, он смотрел в окно. Услышав мой голос, он вздрогнул, выпрямился и поднял на меня глаза. - Прости, но теперь это мое место, - произнес необычно низкий голос. - Но... - начал было я. Дверь открылась, и Кусуноки-сенсей вошел в класс, как обычно глядя под нос и не обращая внимания на учеников. - Сенсей! - неожиданно для себя крикнул я. "Черт, ну и чего бы мне не сесть на другое место?" Но, похоже, я никогда не замечал, как дорого для меня было мое спокойное и удобное место в конце класса. - У нас была перестановка парт? Кусуноки сенсей очнулся и посмотрел на меня рассеянным взглядом. - А, Матсумото... У нас новый ученик, так что, пожалуйста, сядь на другое место. Ниномия-кун, будьте добры, выйдите к доске... Я хотел было еще что-то сказать, но незнакомый парень, так нагло сидевший на моем стуле, встал из-за моей парты и задвинул за собой мой стул, словно спокойно говоря, что он отсюда уходить не собирается. Я плюнул в сердцах, но пытаться начать что-то доказывать вдруг показалось мне более проблематичным, чем просто поменять парту. Единственным свободным место оказалась третья парта в середине третьего ряда. Мне даже повезло: сзади меня сидел Айба Масаки, человек, с которым у меня были более менее приятельские отношения. Правда, иногда он был настолько привязчивым, что я мог рявкнуть на него. Наверное, поэтому Шо предпочитал его, а не меня. - Позвольте представить нам нового ученика, Ниномию Казую. Представься, пожалуйста, классу. Сгорбленный-парень-который-занял-мою-парту казалось, немного замешкался, но тут же осклабился. - Меня зовут Ниномия Казуя, мне семнадцать лет. Мою предыдущую школу закрыли, поэтому мне пришлось перейти сюда. Буду рад и дальше учиться в вашем классе! Я внимательно посмотрел на этого Ниномию, чье имя сейчас красовалось на доске. Он начинал раздражать меня все больше и больше. Кроме того, что он так внезапно появился в нашем "слаженном коллективе" (готов признаться, я могу придумать любые причины для самого себя, когда мне это нужно), он еще и выглядел не так, как остальные. Крашеные в светлый цвет волосы с редкими прядями темного цвета, бледная кожа, вытянутое лицо, нос картошкой, поджатые губы и родинка на подбородке. Назвать красивым его, по моему скромному мнению, было трудно. Казалось, что он специально хотел выделить свои особенности, словно это его забавляло. Он был среднего роста, но очень худой, какой-то очень хрупкий и игрушечный. Гакуран на нем висел, как на вешалке. Я бы дал ему лет тринадцать от силы, но никак бы не подумал, что он - старшеклассник. Вдруг он перестал смотреть куда-то в пустоту и неожиданно глянул прямо на меня. Я бы хотел, чтобы мне это показалось, но я точно был в этом уверен. Нет, он однозначно меня раздражал. Когда Ниномия уже сел на свое место и сенсей начал рассказывать что-то про предстоящие школьные мероприятия, я вдруг почувствовал, как кто-то тычет в меня ручкой сзади. - Эй, Джун! Как хорошо, что ты сидишь впереди меня. Пойдешь в субботу на футбольный матч? - прохрипел, как обычно, Айба. - А, да... - рассеянно протянул я, но вдруг понял, что от меня хотел Масаки. - То есть, я хотел сказать, что я не против тут сидеть, но на матч не пойду. - Эээ, почему? Шо-чан тоже пойдет, будет весело! - Вот поэтому и не хочу, - пробормотал я. - Что? - Айба наклонился ко мне так сильно, что даже подслеповатый Кусуноки посмотрел в нашу сторону. - Потом, Айба-кун. - А? - Айба, Матсумото, может, вы все-таки соизволите принять участие в классной активности? Мы, вообще-то, старосту выбираем, - мягко заметил учитель, прервав нашу "высокоинтеллектуальную беседу", и я, наконец, вздохнул спокойно, но так и не включился в так называемую классовую активность. Меня не покидало чувство, что кто-то настойчиво смотрит на меня сзади, и это явно был не Масаки. Я теребил карандаш, затем, по привычке взяв его в зубы, пытался принять более менее расслабленный вид, но это не помогало. Сидеть на этом месте было непривычно, я даже пожалел, что отдал свою парту этому придурку. Это было самое спокойное место в классе, потому что тебя никто не теребил сзади раз в пять минут, если только это не касалось ластика или прочей ерунды. Оно Сатоши был самым спокойным соседом, который мог бы быть. Он, кстати, так и остался сидеть на последней парте, из-за чего я чувствовал все большую обиду. Я вынул карандаш изо рта и, повременив еще секунду, повернулся. Новенький сидел, грызя ногти и опять пялясь в окно. Черт. Так, все, хватит думать об этом. Я с трудом дождался перемены, но выйти из класса подышать свежим воздухом мне так и не удалось. Айба вдруг вспомнил о нашем разговоре и потянул меня за рукав. Я раздраженно повернулся, но, увидев его забавное выражение лица, все раздражение куда-то испарилось. - Так что, ты идешь с нами на матч? – радостно спросил он меня, и уголки губ замерли на моем лице, так и не превратившись в улыбку. - Нет, я не смогу. Повеселитесь там хорошенько. - Но Джун… Я хотел было ответить что-то наигранно-глупое, но вдруг раздался какой-то тихий щелчок, толи кто-то оторвал лист бумаги, толи это был затвор фотоаппарата. В последнее верилось с трудом, поэтому я вдруг с улыбкой глянул на расстроенного Масаки и сказал: - В другой раз, ладно?