Случайная встреча

Их встреча была совершенно случайной. Такой, какая в большом городе, даже при сложившейся в мире ситуации, происходит чуть ли не каждую секунду. Залипнув в телефоне, проверяя сообщения в мессенджере или в наушниках слушая демо, записанное часом ранее на студии. Не замечая никого и ничего вокруг, ни людей спешащих куда-то, ни холода, пробирающегося под слои одежды. Ничего. Даже друг друга. Замечают лишь после ощутимого столкновения плечами, когда кто-то толкнул кого-то, из-за чего этот кто-то налетел на другого. От этой мысли путаница в голове по хлеще, чем от карих глаз напротив. Оба резко останавливаются. Поднимают упавшие из рук телефоны, обмениваются, понимая, что подобрали не свои гаджеты, и глупо смотрят друг на друга. Буквально пялятся, не обращая совершенно никакого внимания на всё ещё спешащих куда-то людей, что толкаются, бурчат что-то себе под нос, что-то оскорбляющее. Видите ли встали тут посреди дороги, они ведь так торопятся. На улице около восьми вечера, зима. Куда вы так спешите? Пауза выдаётся слишком долгой и неловкой. -Привет? – из его уст вырывается почему-то с вопросительной интонацией. Никита мысленно сам себе отвешивает подзатыльник за это, как и за то, что первым начал этот разговор, да и вообще начал. Выдох. Высокий парень напротив облегченно выдыхает, и Никита только тогда замечает, что тот стоял будто бы и вовсе не дыша. Неужели испугался внезапной встречи? Вряд ли. Рамм был не из пугливых. И вряд ли за эти пять лет что-то изменилось. Киоссе не помнит, как прозвучало ответное «привет» и предложение выпить, эти пара минут прошли будто мимо его понимания. Очнулся он уже в пятёрочке напротив стенда с алкоголем, когда рука потянулась за банкой пива, привлекающая внимание жёлтым ценником. На полпути Влад перехватывает его руку, на секунду, позабыв, что ребёнок уже давно вырос, что уже можно. Чуть ослабив хватку, отпускает чужую руку, берёт две банки и уверенным шагом направляется на кассу. Парни даже на секунду не задумывались о том, куда они могли пойти вдвоём. Ноги вели их сами. По проторенной дорожке, куда они всегда сбегали от посторонних взглядов, наслаждаясь прекрасным видом, глупыми разговорами и обществом друг друга. В укромный уголок никоим образом не скрытом от посторонних глаз, но даже спустя столько лет неизвестном никому, как минимум их бывшим (уже для обоих) согруппникам. На их удачу вахтёр не задаёт лишних вопросов, пропускает, здоровается, будто видит их тут каждый день, и продолжает с интересом смотреть какое-то ток-шоу. Когда двери лифта закрываются до его слуха доходит музыка из заставки «пусть говорят», заставляющая обоих усмехнуться. Они до сих пор не проронили ни слова, оба ёжатся от холода, смотрят на яркие огни города и пьют редкостную дрянь, на счёт которой (Никита даже удивлён) Влад до сих пор никак не высказался. Или… -Это редкостная дрянь. – сплёвывая только сделанный глоток, Рамм ставит банку на парапет и отходит чуть в сторону, продолжая плеваться. Никите стоит титанических усилий, чтобы не засмеяться в голос, а просто тихонечко хихикать, прикрываясь жестяной банкой. -Раньше ты не жаловался. -Раньше это было единственное, что мы могли себе позволить. -Ты сам его купил. -Ты его выбрал. С этих пререканий и начался их разговор, сначала немного неловкий, состоящих по большей части из дежурных вопросов и односложных ответов, постепенно разрастаясь в нечто большее. Например, шутками на счёт их внешнего вида и внешнего вида бывших одногруппников, под обстрел пошли все трое, а когда градус чуть ударил младшему в голову прозвучало и долгажданное «а ты себя вообще видел». Никита надеялся, что внизу их не слышно и что их отсюда не выгонят. Нет, только не сейчас. Не сейчас, когда их общение будто бы вернулось в отправную точку, когда они общаются и смеются так же легко, как в те времена, когда были единой группой, когда делили и еду, и крышу над головой, и строчки в песнях, и веселье одно на всех, когда полагались друг на друга, когда не упивались в одиночестве и своих собственных переживаниях и проблемах. Разговор не мог не уйти в воспоминания о mband. Было сложно улыбаться и не ссориться. До сих пор у обоих осталось много недосказанностей, своё мнение о сложившийся ситуации, шедшее в разрез друг с другом. Влад одним своим взглядом просил не поднимать эту тему, не портить момент. Вспоминать только то, как они прошли это шоу, как феерично дебютировали, как гремела их «она вернётся» из каждого утюга, как снимали фильм и прыгали на огромной сцене в москве. Не то, что случилось после. Нет. Не надо Разговоры обрываются на полуслове. На том преславутом «что случилось после». Будто бы без этого этот диалог всё-таки обойтись не мог. Влад берёт в руки банку с этой «редкостной гадостью», что каким-то чудом ещё не замёрзла и делает пару глотков. Смотрит вдаль и думает о том же, о чём думает и Никита. О чём думали и Артём, и Цой. Наверняка даже Константин Меладзе. Тем более, многие фанаты. О том, о чём задумывались за эти пять лет задумывался каждый хотя бы единожды. А что если бы... А что если бы Рамм не ушёл? Что если бы он остался и продолжил создавать музыку в коллективе, прошёл бы весь их путь рука об руку, не оставаясь в стороне. Об этом думать никогда не хотелось, каждый раз в горле застревает неприятный ком, появлялось желание делать хоть что-нибудь, что бы только не думать об этом. Но сейчас ни о чём другом думать и не получалось. -Влад… Он слышал как Никита зовёт его, но Влад молчит, не хочет отзываться, не хочет, что-то выслушивать на эту тему. Рамм всё же выдаёт еле слышное мычание, надеясь, что мелкий решил поговорить о чём угодно, только не об этом. «И давно ты стал таким трусливым?» - внутреннее «я» неприятно скребёт душу противным голосом и не менее противными мыслями. -Так ты всё-таки пожал руку Гуфу? Влад на секунду замирает. Поворачивается к Никите, что в ответ смотрит серьёзным взглядом, будто от ответа на этот вопрос зависит чья-то жизнь. Чужой серьёзности на долго не хватает. Уже в следующее мгновение Киоссе взрывается смехом, отставляя почти пустую банку и сгибаясь пополам в приступе неудержанного веселья. Когда напряжение немного спадает, Влад подхватывает чужой смех. Выдавливает что-то из разряда «и над этим ты так долго думал?» и подходит ближе. Ерошит всей пятернёй чужие волосы ибо «твоя причёска не может быть хуже» и обнимает свободной рукой за плечи, пропуская мимо ушей «убери своё пиво» и «только попробуй на меня пролить». Они продолжают говорить о всякой глупости, частенько вспоминают прошлое и делятся настоящим, никто не рискует зарекаться на счёт будущего. В прошлый раз мечты о совместном будущем так и остались мечтами. Какими бы взрослыми они не казались, повторения никому не хотелось. -Киса… Спасибо, что столкнулся со мной. Никита не знает, что конкретно имел ввиду Влад. Сегодняшнюю (уже вчерашнюю) встречу или их первую встречу. Он пожимает протянутую руку и отвечает на перетекшие из рукопожатия объятия. Ничего не говорит на поцелуй в макушку и повторное «спасибо». Молчит и в момент, когда Влад оставляет полупустую банку на парапете и медленно плетётся в сторону выхода, оставляя Никиту одного. Не захлопывает дверь, заставляя стены и стёкла в оконных рамах дрожать, тихонько прикрывает за собой, оставляя их наедине. Никиту, пустые банки из-под пива и лучик надежды, которую сам же и разбил когда-то в дребезги. -Не за что… И неважно, что ответ так и не дойдёт до адресата, это место помнит все их моменты, слышало всех их разговоры и это оно тоже должно было услышать.