Королева старой сказки

*** — Ты точно уверен в своих намерениях, сын мой? — снова задал вопрос султан. — Да, отец, я навсегда покорен русской рабыне и совершенно не хочу еë отпускать от себя. Она нужна мне, словно небо для птицы, — твëрдо ответил Мехмед. «Я знаю, что врать плохо, особенно отцу, но это для пользы дела. Мне эта Фериде абсолютно не нужна, но мне нужен еë сомнительный ум. Поэтому я буду держать еë у себя столько, сколько потребуется» — разъяснил для себя шехзаде. — Что ж, в таком случае, ты можешь занять своë место, скоро начнëтся приëм, — Благодарю, повелитель. Мехмед поклонился султану и встал позади трона отца. Султан взглянул в окно на небо, словно пытаясь что-то увидеть в прекрасной голубезне небес… Или кого-то… После недолгих раздумий, он всë же гордо воссел на трон и, махнув рукой, приказал Явузу Паше впустить гостей. Мехмед, что всë ещë стоял позади трона напрягся. Прямо сейчас в эти двери должны войти те, что приложили немало усилий для возвращения его наложницы. Двери распахнулись. Стража ввела двух парней, которым на вид было по 16-17 лет. За их спинами стояла охрана, готовая в любой момент напасть, защищая членов правящей династии. Они поклонились. Тот, что был с волосами цвета золота встал немного вперëд, да бы начать разговор. — Султан Махмуд хан Хазрет Лири, — почтительно обратился он на ломанном турецком, — мы прибыли с далëких русских земель, да бы в очередной раз попросить Вас о милости и передать обратно одну из наложниц, захваченной при известных Вам обстоятельствах. «Хоть бы аппарат работал!» — встревоженно про себя подумал этот самый блондин, глядя из-под лобья на мужчину на золотом троне. — Ну что же, — протянул султан, — я бы выполнил вашу просьбу, если бы не одно обстоятельство. Та наложница, о которой Вы сейчас говорите, стала частью гарема моего сына — шехзаде Мехмеда, — парень, стоящий за троном, гордо выпрямился, — по этой причине я передаю слово ему. Брюнет гордо вышел из-за спины отца и, поклонился ему. Махмуд медленно удалился вместе с частью прислуги. Мехмед, стража, лицо, исполняющее роль переводчика и гости остались один на один. Шехзаде недобро усмехнулся, взглянув на русских. — Значит, вы хотите забрать с собой жемчужину моего гарема? — медленно спросил он, убрав руки за спину. Вопрос был риторическим, поэтому ответа не последовало, — с чего вы взяли, что она хочет вернуться? — А кто не хотел бы вернуться на родину? К своей семье? — немного замялся Филипп, — к тому же у неë уже есть жених. Артëм еле заметно вздрогнул от неожиданной информации. Да, к тому же, очень необычной для их времени информации. — Жених? И что с того? У неë уже новое имя, статус, новая жизнь. К тому же, где он? Не уже ли этот? — он кивнул на шатена. — Верно, — кратко ответил Артëм, немного выступив вперëд, — у вас же целый гарем. Зачем ты… Вы ходите оставить именно еë? — А для чего ты, неверный, хочешь того же? Ни за что не поверю, что Фериде — последняя девушка на Руси. — Мы с ней… — пытаясь сдержать гнев, пытался ответить Артëм, но ему этого не позволили. — Хотя это не важно, — резко прервал ответ Мехмед, — это абсолютно не имеет смысла. Я отдам вам одну девушку из моего гарема. Взамен я желаю никогда больше не видеть ни одного из вас. На этом я объявляю аудиенцию завершëнной. Мехмед с гордо поднятой головой направился к выходу, но проходя мимо Артëма он шëпотом добавил. — Не волнуйся. Когда Фериде очнëтся, я не скажу ей, что вы были здесь. Несколько секунд шатен молчал, пытаясь перевести в голове информацию, но как только до него дошла суть, то он моментально повернулся к двери, за которой почти скрылся наследник. — Что значит очнëтся? Что ты с ней сделал, подонок? — на автомате по-русски выкрикнул Мещеряков. В зале воцарилась тишина. Все испуганно оглядывались по сторонам, Мехмед, стоящий спиной к гостям, медленно повернулся на каблуках и в секунду оказался рядом. — Как. Ты. Смеешь. Повышать. На меня. Голос?! — по словам проговорил Мехмед. Они стояли с Артëмом друг напротив друга, буровя друг друга взглядом. — Я приношу свои извинения, шехзаде Мехмед, — поспешно вмешался Филипп, — мы прямо сейчас уедем. Блондин быстро поклонился и, схватив друга за плечи, оттащил к выходу, так они и вышли. — Установить слежку, — сквозь зубы процелил шехзаде, — и отдайте им одну из рабынь. Например, Хатидже. Соседку Фериде. — Как прикажете, — поклонился переводчик и вышел. Спустя несколько минут удалился и сам Мехмед. *** — Какой план? — спросил Фил, когда подставные послы Руси почти дошли до выхода из дворца, — мирно нам Киру не отдадут. — Не знаю. Законно действовать не выходит, — рассеянно проговорил Артëм, засунув руки в карманы и взглянув в небо, словно надеясь увидеть там ответ. — Тогда может быть устроить похищение? Стащить всех троих и дело с концом, — в шутку предложил Черных, достав из кармана часы. 6:30 вечера. Вернуться сказано до половины восьмого. — Хах. Ну да, конечно. Это же… — Артëм хотел продолжить свой монолог, но задумался. А ведь это мысль. Мещеряков развернулся и, полный уверенности, направился в обратную сторону. — Эй, я же пошутил, — раздался удивлëный голос, после чего Филипп решил отправиться за другом, — что будем делать? — Мы проникаем в гарем, находим Киру и быстро уходим. После — незаметно проникаем в военный корпус. А там придумаем дальше. — Ну что же, была ни была. Как бы это было не странно, но ребятам удалось без особых трудностей пройти через охрану и даже преодолеть несколько коридоров, но не все так просто. Где-то впереди раздался крик и топот шагов, направляющийся к ним. В следующий момент из-за угла показалась девушка с чëрными волосами, примерно до лопаток. На ней было серебристое платье в пол и длинные прозрачные рукава. — Кира, — удивлëнным шëпотом выдыхнули парни, отходя в тень, чтобы как можно дольше остаться незаметными. И им это похоже удалось, ведь внимания они не превликли от слова совсем. — Фериде хатун! Дитя ада, остановись! — отталкивался от стен злой мужской голос. Создатель криков показался из-за угла через пять секунд. — Немедленно остановись! — мужчина жëстко схватил брюнетку за запястье, поставив пред собой. — Будешь убегать, я прикажу тебя хорошенько наказать палкой, а после — останешься в темнице на несколько дней, — процедил сквозь зубы он, сжимая запястье всë сильнее. — Вы не имеете право даже пальцем меня тронуть, — заявила, смотря прямо в глаза евнуху, брюнетка, — я — фавотрика шехзаде Мехмеда. Главная, между прочим. — Быстро в гарем, — скомандовал Гюль ага, пытаясь утащить рабыню прочь, но, вырвавшись из хватки, она продолжила свой путь. — Если ты будешь и дальше так себя вести, то никогда не станешь госпожой, — сказал он вдогонку. Девушка развернулась на каблуках и подошла к евнуху. — Не стану госпожой? — медленно переспросила она, складывая руки на груди, — а зачем мне ей становиться? Мне, по вашему, заняться больше нечем? — Тебе, может, и есть чем, а вот шехзаде Мехмеду явно нечем. Он думает о чëм угодно, но не о престоле! — А мне какое дело? — сквозь зубы проговорила Кира. — А такое. Если ты поможешь Мехмеду, то я лично договорюсь с торговцами и отошлю тебя отсюда подальше. Согласна? — Гюль ага протянул руку, словно предлагая вступить в новую жизнь. Девушка в ответ закусила губу и уже хотела вложить свою руку в его, но резко замерла. В голове пронеслись слова наставницы, которые она произнесла на одном уроке. «Никто и никогда ещë не становилася госпожой, не родив ребëнка правящей семье, поэтому если вдруг решитесь на это действите, то вы будете обязаны вступить в любовную связь с шехзаде или султаном, после чего выносить и родить здорового ребëнка…» Рука сама отдëрнулась прочь. «В шестнадцать лет рожать ребëнка, да ещë и от нелюбимого человека, — подумала про себя Кира, — ни в этой жизни!» Брюнетка развернулась и быстро ушла прочь, убегая от мыслей и, уже успевшего надоесть, евнуха. Тот лишь пожал плечами и отправился в противоположном направлении. — Да уж… А мы в школе жаловались на сложную контрольную, — протянул один из парней, всë ещë стоявших в тени. — Нам нужно попробовать поговорить с Кирой, пока позволяет время, — ответил второй. * Погода на улице становилась всë прохладнее. Солнце светило не так ярко, а ветер нагонял тучи. На деревьях птицы почти не пели свои радостные песни. Что-то подобное творилось и в душе одного высокопоставленного молодого человека. Конкретно на данный момент у него было настолько паршивое настроение, что при желании, он мог бы сжечь что-нибудь. Или кого-нибудь. А всë из-за одной черноволосой девушки, которая последнее время занимала все его мысли. Особых причин для этого не было, но вокруг него было слишком много вопросов, ответов на которые парень не знал. Это раздражало. Мехмед поймал краем глаза взгляд двух рабынь, что проходили мимо и несли что-то в руках. У одной из них были чëрные волосы, а у второй — рыжие. Обе были весьма симпатичны. Шехзаде им подмигнул и хитро улыбнулся. «Почему бы не развлечься?» — подумал он и вальяжно подошëл к девушкам. Те одновременно замерли и на их лицах почти что синхронно появились улыбки, которые прекрасные особы пытались скрыть, но этого у них не вышло. — Доброго дня вам, девушки, — мягко начал он, подойдя ближе. — И Вам, шехзаде, — поклонились девушки. — Хорошая погода, не правда ли? — продолжил он, откровенно разглядывая своих возможных наложниц. — Верно, шехзаде, — ответила одна из них, не поднимая вгляда. — Как ваши имена? — Я — Эсма, шехзаде, — ответила рыжая. — А я — Федан, шехзаде, — ответила брюнетка. — Будем знакомы, — парень провëл рукой по чëрным волосами девушки, одновременно поймав полный зависти взгляд Эсмы, — увидемся вечером. После чего самодовольно удалился, оставив позади приятный шок. А ещë недовольный голос какой-то калфы, начавшая натацию о рациональном использовании времени. * — Ты куда-то собираешься? — спросила брюнетка, наблюдая за тем, как еë соседка по комнате торопливо собирала свои вещи. — Меня продали, — коротко ответила блондинка, — продали каким-то послам. Это уму не постижимо! Почему я? — Может быть… — Хатидже хатун, на выход! — раздался голос из-за двери. Девушка грустно оглядела комнату. — Не упусти свой шанс, — сквозь плечо дала свой последний совет Хатидже и навсегда покинула комнату, оставив брюнетку наедине с самой собой. Кира задумчиво подошла к окну. Скоро начнëт смеркаться, а на душе всë больше неспокойно. Что-то должно произойти. Что-то важное и совершенно нехорошее. В основном она размышляла о своëм будущем. Что делать дальше? Куда бежать? Продолжать слепо ждать помощи из родного Питера или начать строить новую жизнь? Жизнь, пока что рабыни, возможно будущем жены Мехмеда и матери его детей… А как там мама, папа, Вик, Фил, Крип, Артëм… Ищет ли он еë или уже заменил на очередную фанатку? Вдруг кто-то резко положил ей руку на плечо и прошептал над самым ухом. — Скучала? От испуга Кира резко повернулась и со всей силы двинула этом кому-то по лицу. В свете уходящего солнца можно было разглядеть силуэт человека. — Я, конечно, предполагал, что ты злишься, но не сразу же бить! — возмутился очень знакомый сердцу голос. — Артëм! — радостно вскрикнула девушка и тут же повисла на шее у парня, прижимая к себе, — конечно скучала, — улыбнулась она. Мещеряков же в свою очередь отпустил больную от удара щëку и обнял еë в ответ, утыкаясь носом в отросшие за всë время волосы. — Ещë раз ты меня так напугаешь, тебе мало не покажется, — угрожающе прошептал тихий женский голос. — Верю, Фериде хатун. — Не зови меня так, — всë ещë шëпотом произнесла девушка, немногоотстраняясь, дабы увидеть лицо любимого, — мне не нравится это имя. — И как же тебе нравится? Может тыква? Ай! За что подзатыльник? — Ещë раз так назовëшь, будет больнее. По законам жанра тут должен был быть поцелуй, но судьба решила иначе и за дверью раздался грохот. Пара тут же разлетелась в разные стороны. И вовремя. Практически с ноги в комнату вошëл Мехмед. Парень жестоким (и, похоже, уже пьяным) взглядом оглядел обоих. — Так значит, — начал свою тираду Мехмед, — я тебе к ногам драгоценности, свободу, свою симпатию бросаю, а ты с каким-то послом отшиваешься?! Стража! После чего события завертелись, словно карусель. Прибежала стража, скрутили шатена, приказ о казни и… Мольба Киры. Именно так. Девушка впервые в жизни о чëм-то просила. Она впервые унизилась настолько, чтобы по собственному желанию встать перед кем-то на колени. — Мехмед, молю, помилуй. Я сделаю всë, что пожелаешь. Только не казни. Оставь в живых. Пожалуйста. Артëм и Филипп, которого ввели для оглашения приговора, были в огромном шоке от происходящего. Эх, знали бы они о том, что будет происходить дальше… — Хорошо, — прервал мольбы своей фаворитки Мехмед, — я оставлю их в живых, отпущу домой и подарю рабыню, но ты… Ты… Ты выйдешь за меня замуж и продолжишь династию. Брюнетка замерла, услышав условие. Она подняла глаза на шахзаде, но тот лишь вопросительно на нее смотрел. Сердце сильно застучало, когда взгляд случайно упал на друзей. Черных, с которым даже не успели поздороваться, стоял с открытым ртом от шока. Мещеряков, находившийся рядом, находился в не меньшем шоке, да ещë и похоже весь бледный до предела. Кровь в висках и жилах бурлила с огромной силой. Грудная клетка сжалась от представления своего будущего. Но стоило представить сцену их казни, как становилось в разы хуже. Именно поэтому после некоторой паузы она глубоко и судорожно вздохнула, после чего громко и отчëтливо произнесла: — Я согласна.