***
Я смотрела на себя в зеркале. Выглядела я, откровенно говоря, просто ужасно, так как не спала дня три. Последний раз я побывала в царстве Морфея, когда лежала в отключке, в какой-то обосраной хате моего знакомого. К сожалению, не из-за передоза, так было бы драматичней, верно? У меня было жуткое похмелье, а навязчивые воспоминания моего прошлого лишь усугубляли ситуацию. Не теряя минуты, я собралась и вышла на улицу. Я направлялась в свой любимый бар, чтобы опустошить пару стаканчиков. Был самый разгар предновогоднего вечера, тридцатое декабря. Счастливые и взволнованные люди бегали по магазинам, искали подарки для своих семей и вторых половинок. Город был весь украшен гирляндами, на площади стояла огромная, яркая ёлка, возле которой собралась огромная куча народа, пытаясь запечатлить этот момент на камеру своего телефона, а после удалить, посчитав это ненужной фотографией, ведь каждый год всё одно и тоже. Все были весёлые и беззаботные. Фу. Каждый, кто встречался мне на пути и мило улыбался, вызывал у меня отвращение. Хотелось блевать от этой наигранности, но больше всего мне хотелось поскорей прийти в этот чёртов бар и побыстрей напиться. Подходя к пункту назначения, я услышала громкую музыку, доносившуюся из него. Я удивилась, ведь обычно там играет какой-то джаз из семидесятых, но я не придала этому никакого значения. Зайдя в бар, мне сразу же начала резать глаза светомузыка, а в голову ударил очень громкий «клубняк», и из-за этого она у меня разболелась. Меня начало всё раздражать; я не могла понять, что происходит, почему здесь так много людей, где все эти пьяные рожи, которые я могу пересчитать по пальцам, где та спокойная музыка, под которую хочется притоптывать ногой и щёлкать пальцами в такт. Сквозь танцующую толпу, я пробралась к барной стойке и упала на стул. — Девушка, мы кофе не делаем. — нежный, бархатный голосок раздался над моим ухом. Неужели я настолько ужасно выгляжу. — Кончай прикалываться и налей мне виски, — грубо бросила я. — Встали не с той ноги? — язвительно прокричал бармен, потому что музыка играла очень громко. — Я и не ложилась. — усмехнулась я. Пропустив два стакана жгучего яда, мне стало скучно, и я устремила свой взгляд в толпу. Я практически сразу заметила девушку, которая отрывалась на танцполе так, будто она делает это в последний раз, или же наоборот, отрывается так впервые. Она была одета в короткую кожаную юбку, черную тонкую рубашку, поверх неё небольшая цепочка, колготки в сетку и грубые ботинки. Но образ такой чертовки дополняли розовое короткое каре и ярко-красная помада. Естественно, почти никто из окружающих не устоял перед ней, и сейчас они пытались облапать её везде, где только можно и нельзя. Она, кстати, была не против такого внимания. Напротив, ей нравился весь этот азарт, и она будто пыталась «поиграть» со всеми ими. — Пф, очередная шлюшка, — фыркнула я и вернулась к своему стакану. Янтарная жидкость обожгла моё горло и я на какой-то момент забыла причину своего нахождения здесь. Через пару секунд рядом подсела она и заказала самый дорогой коктейль, тем самым подтвердив мои догадки насчёт неё. Сделав глоток, она покашляла и слегка поморщилась, из-за чего я пустила смешок. — Что тебя рассмешило? — с неким наездом начала незнакомка. — Ты. — ответила я весело. — А что со мной не так? — Ведёшь себя плохо, — увидев непонимающий взгляд, я раздражённо вздохнула. — Вот, посмотри на этих извращенцев, стоят, как на иголках, всё не могут дождаться, когда смогут пустить тебя по кругу, занюхнув перед этим пару дорожек кокса. — Ха-ха-ха-ха. Они мне не нужны, — девушка на секунду замолкла, — …никто мне не нужен. Я самоуверенная и самодостаточная личность! После услышанного мне стало очень-очень смешно, но я не подала виду. — И как зовут такую хозяйку жизни? — Алина, а тебя как? — Соня. Не знаю почему, но она меня завела своим поведением. Не похоже было, что она так расслабляется постоянно. Это всё дешёвая игра в человека, которым она не является, будто она пытается что-то доказать кому-то. Я видела её насквозь. Алкоголь, кажется только сейчас полноценно ударил в голову, и я в некоторой мере даже потеряла рассудок. Перед глазами стали вспышками мелькать события годичной давности, чуть выше живота как будто начали резать ножом… И тут мне пришла в голову одна мысль… Я знала, что это неправда, ну не похожа она на самоуверенную личность. Она так ответила, потому что была уже просто никакая после выпитого коктейля, да и вообще очень молодо выглядела, скорее всего была студенткой. Прямо как… И, кажется, я понимала, почему она так вела себя с теми ублюдками. Она их ненавидела, она хотела поступить с ними очень жестоко. И у неё неплохо получалось, судя по тому, как у них текли слюни, а некоторые уже час не могли вытащить свою руку с кармана. Она любит себя, это видно по ней, она бы не дала себя в обиду. Но, к моему счастью, скоро она попадёт в мои руки и весь её мирок, в котором она правила, рухнет. У меня в одночасье появилось страстное желание разбить душу этой фифе. Безумие и алкоголь смешались в голове в вязкую кашу, и я не могла думать ни о чём другом. Я хотела, нет, я жаждала сломать её. Но не-е-ет, не сразу: медленно, вкушая разрыв каждой ниточки, доводя себя тем самым до экстаза. Смотреть, как она плачет, безыдейно и жалко пытаясь собрать по кусочкам разбитое сердце. И как только ей покажется, что у неё что-то выходит, я в одно мгновенье втопчу её чувства в грязь, и она, захлёбываясь, будет молить только об одном: чтобы всё это закончилось… О да, это закончится, но те душевные муки, которые ты испытаешь… …Хотя, к великому сожалению, та часть разума, которая чудом сохранила трезвость, понимала, что наверняка всё закончится намного более прозаично. Тупо потому, что у меня не дохуя времени. Точнее, может и дохуя, но особо париться не хотелось, как бы ни был сладостен приз. Обойдёмся удовлетворением плотской страсти, а свои наполеоновские планы по поеданию и разрыванию чужих сердечек отложу, когда у меня будет больше сил. И я буду более трезвая. — Ты одна живёшь? — тщетно попытавшись скрыть появившуюся одышку, спросила я. — Да, одна. Супер, удача на моей стороне. — А поехали к тебе?..***
Пока мы ехали в такси, я сто раз пожалела о своём решении. Она была не глупая и понимала, к чему всё идёт, но одновременно была и очень пьяна, ведь руки её бесцеремонно гуляли по моему телу. Мне это жутко не нравилось, хотелось выпихнуть её из машины и уехать домой, но я держала себя в руках, потому что мне нужна была разрядка, да и я уже настроилась, как бы мне ни пытались помешать. В лифте пришлось подарить ей пару поцелуев. Они были ужасны, отвратительны: по вкусу я поняла, что её желудок выворачивало не один раз сегодня, и из-за этого запаха чуть не вывернуло и мой; но меня только забавляла её легкомысленность. Зайдя в квартиру, я сразу же прижала её к стене: мои первоначальные намерения перевернулись на сто восемьдесят градусов, и теперь я хотела побыстрей с этим закончить. Вдобавок, эта прихожая была очень похожа на… Чёрт, зачем я это заметила?! Она таяла у меня на руках, из чего я сделала вывод, что эту кошечку давно уже никто не ласкал. Я бы вообще подумала, что она девственница, но будь она такой, то не вела бы себя так, а спокойно бы попивала слабоалкогольный напиток и осторожно вела со мной разговор. Ну и, конечно же, не была бы так одета. Я бы пальцем её тогда не тронула. Всё становилось слишком похожим. Воспоминания невольно затягивали меня в свои сети, и, что странно, алкоголь под их напором как будто отступал назад. Она тянулась ко мне за поцелуем и попыталась раздеть меня, но я ударила её по рукам и хотела переключить своё внимание на её шею. Но мне так понравился шлепок, раздавшийся вследствие удара, что я подняла поникшую от пьяного бессилия голову Алины и с полного размаха хлестнула её по щеке. Та невероятно жалко и возбуждающе пискнула, а на больших глазах вдобавок к помутнённому взгляду проявились ещё и слезинки. О да, сегодня я доминирую над этой глупышкой. Жёстко и грубо кусая тончайшую шейку моей жертвы, которая, благо, пахла намного слаще, чем у неё изо рта, я стянула с неё юбку и, разорвав колготки, вошла в неё сразу двумя пальцами. По комнате разлились стоны наслаждения. Ой нет, я не за этим сюда пришла. — Дай мне пощёчину. — приказным тоном прикрикнула я. Алина не отреагировала; она всё ещё держалась за покрасневшую щёчку и будто была в трансе. — Быстро блять! Она думает, что это часть игры. Наивная дурочка. Смущённого неуверенного удара мне всё равно хватило, чтобы во мне вспыхнула ярость, которую я испытала год назад. Я озверела. Я уже не трахала её, нет. Я насиловала её, бесцеремонно растягивала её лоно, шевелила пальцами внутри и, постепенно, её стоны превратились в крики. Ей было больно, она пыталась соскочить с моих пальчиков, но, извиваясь, она делала только хуже. Крики смешивались с беспомощными всхлипами и умоляющими визгами, а я ловила дикий кайф с этого. Меня плавило, будто мы не в обычном коридоре обычной квартиры, а в какой-то печи. Неимоверное удовольствие разливалось по моим венам, но мне как будто было мало. Чистейшая, дистиллированная ярость бушевала в этом пьяном мозгу. — Ты грязная шлюха! — проорала я ей чуть не в самое ухо, предварительно укусив его, но уже не так сильно, как шею. — Скажи это! — Я г-грязная шлюха… — чуть ли не плача, промямлила она. От этого я успокоилась и немного сбавила темп, стараясь принести ей удовольствие, а не боль. И у меня получилось, судя по тому, что она начала двигаться в такт мне. Наш секс длился от силы минуты четыре, но для меня это казалось вечностью, потому что она всё никак не могла закончить. Хотя чего я ожидала, буквально разрывая её изнутри, даже не пытаясь ни в какие ласки? Мне стало так скучно, что я начала злиться ещё сильнее. В порыве злобы я схватила её за горло и начала медленно сжимать его. Её стоны превратились в слабые, а затем истошные хрипы. Меня это очень веселило и возбуждало, но хватку пришлось ослабить: не хотелось лишать этот угрюмый мир такой красавицы. — Скажи это громче! — её тело содрогалось: я чувствовала, что она на пике. — Я-я… грязная а-а-а… — наконец, Алина кончила. Она обмякла в моих руках и нежно приобняла меня за плечи. Какая мерзость. Высунув пальцы, я вытерла их об её одежду и грубо оттолкнула. Не в состоянии удержаться на ногах, она упала на паркет. Я получила то, что хотела. В очередной раз. Поспешно покинув квартиру, я облокотилась на дверь и выдохнула. Сначала мне показалось, что я услышала всхлипы, но после они усилились. Я понимала её состояние сейчас: когда-то также поступили со мной. Поиграли, как с игрушкой, ради своего удовольствия и бросили. Если бы я поступила так в первый раз, то я бы сейчас вернулась и успокоила её, но, к несчастью для неё, я поступаю так с первыми встречными уже бог знает сколько. И я не чувствую стыд или ещё что-то. В общем, я почти сразу же вышла на улицу, закурила свои любимые вишнёвые и пошла в сторону дома.