Агата
- Александр? – Господи, неужели это он? Я готова была закричать, расплакаться, с разгона влететь к нему в объятия и больше никогда ни за что не отпустить, но вместо этого стояла, как стена, даже такая же бледная. Состоись эта встреча хотя бы пару часов назад, я так бы и сделала. Даже странно как много может изменить считанные минуты. И насколько бы долгожданной не была эта встреча, сейчас все мои мысли сводились к одной – как бы поскорее убежать куда глаза глядят.За 2 часа до этого
Глоток горячего кофе мгновенно заставить тепло разлиться по моему тему. Я откинулась на спинку стула, наслаждаясь долгожданным перерывом. Рядом сидела моя коллега Лили и увлеченно и сем-то рассказывала. Она никогда не могла замолчать и честно говоря я уже привыкла не обращать внимания на ее рассказы. Она милая, правда, но если не фильтровать все, что вылетает из ее рта, можно свихнуться, а учитывая, что после работы я попадаю во власть моего резвого сына, то я так бы точно долго не выдержала. На моем лице расползлась улыбка при упоминании о малыше. Все, через что мне пришлось пройти ради того, чтобы иметь возможность воспитать его, было явно не зря, это стало понятно еще в ту секунду, как я взяла кроху впервые на руки. Он был полной копией своего отца, как внешне, так и характером. Еще с младенчества его голубые глазки очаровывали каждого, но это только до того момента, пока он не заговорил. Как только я услышала его первое слово, с тех пор эту трынделку невозможно заткнуть. Я очень люблю его, но постоянная болтовня слишком сильно выматывает. И не только меня. Я хожу на встречи с воспитателем как по расписанию, и все потому что у мальчика слишком сильно развито чувство юмора, а другие дети считают его шутки – обидой. Вот так я узнала, саркастичными людьми не становятся – ими рождаются. И даже его увлечения приводят меня в полнейший шок. Вот то легендарное первое слово, после которого тишина мне лишь сниться, он сказал когда мы гуляли у причала и я рассказывала ему о разных суднах, а он сказал «Яхта». При том, что я называла и парусники, и лодки и даже просто корабли, но ему больше всего понравилось слово «Яхта». У всех детей «мама», а у моего «яхта». А когда я только отвела его в садик, воспитатель сказала, что у него проблемы с мелкой моторикой и предложила различные упражнения и игрушки для ее развития. Но у моего чуда загорелись глаза при виде веревки. Веревки! Вот я не понимаю, это заложено на уровне ДНК? С тех пор сколько бы игрушек мы не покупали, малыш ни за что не выпустит из рук веревку. Один плюс – мелкая моторика улучшается как сумасшедшая. Каждый раз когда я смотрю на сына, я буквально вижу Александра и мне хочется плакать. Первые пару дней его жизни я давала слезам волю, виня во всем гормоны, но быстро поняла, что так продолжаться не может и мне нужно взять себя в руки. Я буквально построила вокруг себя стену и в окружении людей становилась точной копией тетушки – стальной женщиной. Но стоило мне уложить кроху спать – грусть накатывала с новой силой и каждую ночь я буквально разваливалась. В моей голове воспроизводились сцены из прошлого, почти все из них вертелись вокруг Алекса. А по утрам приходилось собирать себя заново из кусочков и притворяться, что жизнь прекрасна. Не могла ничего с собой поделать, но я влюбилась, как ребенок, и даже спустя несколько лет разлуки ничего не изменилось. Я по прежнему хочу быть его лиллой каттен. Хочется найти его, объяснить все причины, которые толкнули меня на инсценировку собственной смерти. Это был единственный выход, ведь так? Идея пришла мне спонтанно. Ведь все по факту хотели моей смерти, а я хотела спокойной жизни для меня и моего ребенка. Прятаться всю жизнь я не собиралась, но залечь на дно было нужно. Так Сэм помог мне очень быстро достать фальшивые документы. Мы спланировали, что пожар будет наиболее подходящим решением, ведь тогда тело может пострадать до неузнаваемости и легко будет выдать его за мое. Мне было известно о проблемах с проводкой на складе, где хранились мои вещи, и было вопросом времени, когда он вспыхнет, мы просто ускорили этот процесс, но вывезли перед этим самые ценные вещи. Сэм связался со своим знакомым патологоанатомом и узнал, что совсем недавно на улице нашли молодую бездомную девушку, что скончалась от передозировки. Ее родственников или знакомых найти не удалось и тело все равно собирались кремировать. Но Маккото решил, что она сможет сделать доброе дело после смерти, если сгорит вместо меня. Это звучит жутко жестоко, и я и Рейчел рыдали, но другого выхода не видели. Хоть я никогда и не была особо верующей, но с тех пор регулярно хожу в церковь и молюсь за ее упокой и прощение. Мы поступили ужасно, но благодаря этому я и мой ребенок живы. Меня вывезли из страны где-то во время пожара, чтобы поднять шумиху и притупить внимательность. О нашем плане кроме меня знали только Сэм и Рейчел. Изначально я хотела, чтобы и Александр знал, но это было слишком рискованно. Он любил меня, я знаю, и поэтому не бросил бы, особенно после того, как узнал бы о беременности. А вдвоем скрыться было бы невозможно, я это знаю по горькому опыту Данте и Элизы. Так я одна сначала попала в Германию, потом побыла немного в Чехии, оттуда добралась до Италии и только тогда полетела в США. За время моего путешествия мы максимально заметали следы, а Рейчел «случайно» нашла мое завещание, где я хотела, чтобы все мое имущество было продано и деньги переданы в одну благотворительную фирму, которая естественно была фейковая. Внимание как со стороны прессы, так и полиции (спасибо, Сэм постарался) было усиленное и Кадоганы не смогла ничего быстро предпринять, чтобы грубо говоря украсть бизнес, а желание им владеть было слишком сильное, поэтому им пришлось его купить. Участок, где находился особняк я до последнего не хотела продавать, но это было бы подозрительно, и мне пришлось, скрипя сердцем, согласиться. Благо, купил его никто другой, как разбитый горем Александр. Я плакала неделю после того, как узнала, но была безумно ему благодарна. Так на деньги, вырученные из продаж, была куплена небольшая квартирка на окраине Лос-Анджелеса – города моей мечты. Первые 2 года я прожила на те деньги, почти не покидая дом. Сначала мне не нужно было сильно светиться среди людей, пока шум вокруг моей смерти не утихнет, а потом я родила и было уже не до прогулок. Когда сыну исполнился год, я начала искать работу, чтобы быть похожей на обычную мать-одиночку. И нашла, еще и по специальности. С тех пор малыш был в яслях, затем пошел в садик, а я работала в отделе информационной безопасности одной из здешних компаний, довольно неплохой откровенно говоря. Ведь когда делаешь себе поддельные документы, то и добавить в выдуманную биографию опыт работы не так и сложно. И в общем, я была почти счастлива. Почему счастлива? Мне нравилась моя работа, и я обожала своего сына. Эта жизнь была очень близка к воплощению моей давней «американской мечты». Может для кого-то это покажется скучным, но я полностью наслаждалась шумом города за окном, наблюдением как мой сын играет с другими детьми на площадке, поездкой на метро до работы, и даже такой скукотищей, как поход в магазин или прачечную. Это были так чертовски нормально, что для меня всегда было недоступно, и я обожала это. Почему почти? А как может чувствовать себя человек, которого буквально лишили частички его души? Моя семья мертва, а все, кого я люблю оторваны от меня, и некоторые (читать «самые дорогие») даже не знают, что я жива. За все эти годы я виделась и Сэмом и Рейчел всего один раз, через пару месяцев после родов. Я захотела покрестить малыша и не могла представить кого-то другого в роли крестной и крестного. Наша встреча планировалась более тщательно, чем некоторые спецоперации и происходила на нейтральной территории. С тех пор они очень сблизились (Сэм и Рейчел – кто бы мог подумать), и я рада за них, честно. Но чем дальше тем более мне одиноко. О никаких отношениях даже и мысли не было. Не то чтобы я никому не нравилась – было хорошие парни, которых не пугал даже мой ребенок, но мое сердце уже давно и полностью было занято Александром. Еще в Англии мы планировали, что мой отъезд продлиться не более трех лет, что этого времени будет достаточно чтобы узнать, кому нужна была моя смерть и устранить его. Но все оказалось куда сложнее. Сейчас мы знаем только имя – Борис Тьенькон, один из ухажеров тетушки. Длинная история, но у него есть на нее зуб и видимо он решил отомстить всей нашей семье. Еще известно о его связи с русской мафией, и что у него осталась дочь. А еще этот человек прекрасно прячется и имеет отличную охрану. К нему никак не подобраться и сложно что-либо накопать, чтобы посадить. А мне нужно оставаться «мертвой», пока он не будет полностью обезврежен. Каждый новый день для меня словно пытка, но я успокаиваю себя тем, что делаю это ради сына. Когда-нибудь это закончится, я смогу вернуться домой, найти Алекса. Он обязательно все поймет, обнимет свою маленькую копию, назовет меня своей каттен, нежно поцелует и мы заживем так, как должны были еще давно. Просто нужно немного терпения. - Лиззи. – Высокий голосок прозвучал над моим ухом. – Земля вызывает Лиззи, прием. - Да, Лили, я слушаю. – Мне до сих пор было сложно привыкнуть к новому имени. Последние 5 лет все мои новые знакомые знали меня как Элизабет Коутс – американку с английскими корнями, которая переехала их Аляски (только так можно было нормально объяснить мою бледность). - Так вот, ты представляешь, Эдди мне даже не написал вечером. Я думаю… - Я снова начала растворяться в ее болтовне, абстрагируясь он внешнего мира, как вдруг зазвонил мой телефон. На экране большими буквами писало «Маргарет». Это была воспитательница из сада. Кивнув Лили, я нажала на вызов. - Здравствуйте, Маргарет. - Здравствуйте мисс Коутс. У нас плохие новости. – Ее голос был мил но при этом насторожен. - Что такое? Что случилось с моим сыном? - Нет-нет, с мальчиком все хорошо, но вы просили предупреждать, если кто-то будет интересоваться вами, так вот буквально несколько минут назад приходил мужчина, представился дедушкой малыша и хотел забрать. Уверял что вы в курсе. - Как он выглядел. – Сердце буквально выскакивало из груди. - Высокий, немного крупный, лет 50-55, азиат. – Ее слова прогремели как приговор. Нас нашли. Мы больше не в безопасности. И главное, они не только знали обо мне, а и о моем ребенке и в первую очередь пришли за ним. - Я уже еду. Не выпускайте его на улицу и не оставляйте одного ни в коем случае. Скоро буду. Лили уставилась на меня квадратными глазами, ведь никогда еще не видела меня такой взволнованной. Я сказала ей что мне пора и уже через минуту сидела в машине, пытаясь собраться с мыслями. Что теперь делать? Куда бежать? В первую очередь нужно сказать Сэму. Он говорил, что имеет план на черный день, и вот думаю этот день настал. Я достала телефон и по памяти набрала его номер. Мы никогда так просто не созванивались в целях безопасности, он уже скрываться смысла нет и нужно связаться а ребятами как можно скорее. - Алло. – В трубке зазвучал тонкий голосок Рейчел. - Рейчел, привет, где Сэм. - О, Лиззи, здравствуй, он как раз у душе. - Волнение выдавалось в ее голосе. - Прекращай, нас нашли. Только что звонила воспитательница, Борис пришел в детский сад. Он знает о нас двоих. - Что? – Через трубку я буквально почувствовала, как поднялись ее бровки и отвисла челюсть. – Сэмми, выходи, быстрее. У нас проблемы. – Через минуту я услышала мужской голос. - Да? Что случилось? - Нас нашли, Сэм. Борис пытался забрать моего сына из садика. Что нам делать. - Так, без паники. – Такое чувство, будто он сказал это больше себе, чем мне. – Езжай, забирай малыша, возвращайся домой, с вещами выходи к четвертой точке, поняла? Тебя будут ждать. Дальше по ходу буду писать. - Хорошо. – Мне понадобилась минута, чтобы собраться с духом и рушить. Садик находился прямо рядом с моим домом, и обычно я сначала заводила машину на паркинг и потом забирала ребенка, но сейчас такое чувство, что те пару метром, которые мы проведем в машине, могут спасти наши жизни. Только вот к назначенной четвертой точке нужно будет идти пешком. Еще когда я стала жить тут, Сэм выделил несколько мест – точек, в которых мы сможем встречаться с посредниками между нами, если понадобиться что-то передать. Четвертая находилась ближе всех к моему дому, буквально по другую сторону парка. С одной стороны это хорошо, но с другой, металл автомобиля заставлял чувствовать себя более защищенной. Я зашла в здание сада и пошла прямо к нужной мне группе. Мой малыш уже собранный смирно ждал меня. - Мамочка. – Мое чудо полетело прямиком в мои объятья. – Почему ты меня забираешь? - Знаешь, солнышко, я подумала, что будет хорошей идеей навестить твоих крестных. – Его глазки заблестели, хоть виделись они редко, но он обожал Сэма и Рейч. – Но живут они далеко и нам нужно собираться уже сейчас, хорошо? - Да-а-а. – Ребенок весело запрыгал, но я взяла его за руку и повела к выходу. Меня проводила Маргарет - Я так поняла, вас в ближайшее время не ждать, так? - Да, и желательно чтобы никто не узнал, что я его забрала, если это возможно. - Мы сделаем все для этого. – Воспитательница ободряющее сжала мою ладонь и я ушла к машине. Приехав домой, начался полный хаос. Вещей было много – очень много, и я понятия не имела что брать в первую очередь. Вроде надо бы взять одежду, но весна в Лондоне не настолько теплая как здесь, и наши майки и шорты будут бесполезны. Рука потянулась к ноутбуку, как к самому важному, но вспомнились слова Сэма, что в таком случае лучше оставить всю технику. Телефон я выброшу как только сяду к человеку от Сэма, а вот с ноутом так поступать не хотелось. Увидев мои сомнения, малыш все решил сам и в чемодан полетели любимые игрушки. Ну и ладно, хоть ребенок будет счастлив. Мне главное взять все документы. Наверное. Кто знает, может ребята нам уже и новые подготовили, зная их – все возможно. Сборы прошли быстро – даже очень как для мамы с ребенком, и настало время выходить. Сэм написал, что все готово. Мне оставалось только предупредить начальника, что я беру больничный. Думаю он и сам заподозрил неладное, когда я не вернулась после обеда, но лучше бы меня не объявляли в розыск. Малыш был в предвкушении и удержать его в квартире ни секунду больше уже было нереально. Когда я проверяла, все ли взяла, мальчик уже стоял у двери с рюкзаком на плечах и двумя «любимчиками», которые всегда носил з собой – плюшевый жираф и синяя веревка. Не успела я открыть дверь, как он уже побежал вызывать лифт, а когда тот приехал, как настоящий джентльмен попытался помочь мне з чемоданом (хотя вышло все наоборот). На улице стояла жара, но за последние пару лет я уже привыкла к такой погоде. Не представляю, как буду укутываться в Англии. Одной рукой я тащила позади чемодан, второй быстро набирала сообщение боссу. Сын шел рядом, но только до того момента, как мы приблизились к парку. Даже на физическом уровне ощущалось как манит его детская площадка, поэтому, не отрывая глаза от телефона, я строго приказала оставаться рядом со мной. Начальник отписал буквально в секунде, спрашивая в порядке ли я. И как только палец нажал «отправить», послышался голосок ребенка, причем в таком тоне, будто он извинялся. - Солнышко, ты куда убежал? – Сказала, когда не обнаружила сына около меня. - Я же просила быть…- И все слова будто растворились. Малыш стоял рядом со своей взрослой копией. Момент, о котором я мечтала все эти годы, происходил прямо сейчас. Но все что я почувствовала, это то, как кирпичик за кирпичиком, падает стена, которой я последние 5 лет ограждала себя от мира. Он смотрел мне в глаза и, кажется, отображал мои эмоции. Больше всего на свете хотелось с разбега влететь в него, вдохнуть его запах, услышать такой родной голос. Но нет. Это слишком опасно. Нельзя рисковать им, показав насколько он мне дорог. Все что я делала было только для того чтобы все бы были в безопасности и я не могу разрушить за секунду все то, что далось мне таким трудом. Было столько слов, которые вырывались из меня, но все что я смогла позволить себе выдавить: - Александр? – И все. Одно имя, 9 букв, и вся моя защиту рухнула. Господи, неужели это он? Я готова была закричать, расплакаться, с разгона влететь к нему в объятия и больше никогда ни за что не отпустить, но вместо этого стояла, как стена, даже такая же бледная. Состоись эта встреча хотя бы пару часов назад, я так бы и сделала. Даже странно как много может изменить считанные минуты. И насколько бы долгожданной не была эта встреча, сейчас все мои мысли сводились к одной – как бы поскорее убежать куда глаза глядят. - Агата? Это правда ты? – Он сделал шаг ко мне, но, увидев мое оцепенение, замер. – Я же был там. Я был на твоих похоронах. Что с тобой случилось? – последние слова прозвучали почти шепотом. - Я… мне нужно было уехать. Ты же знаешь. – Я проглотила ком в горле и продолжила свою заученную речь на чрезвычайный случай. – А потом встретила мужчину, забеременела и вот я тут – Из попытки выдавить улыбку получилась лишь болезненная гримаса. - Правда? – В глазах Алекса боль дополнилась грустью. Господи, я и не думала, что это будет настолько трудно. – И как тебя зовут, молодой человек? – Он опустил голову и посмотрел на моего – нашего сына. - Я… - Малыш как всегда растягивал приветствие, и это дало мне шанс перебить его. - Роберт. – Выпалила я первое имя, пришедшее в голову. Оба посмотрели на меня с немым вопросом. – В честь моего отца. – Молодец Агата, он почти поверил. - Так значит Роберт… Приятно познакомиться, я Алекс. – Он протянул руку и ребенок молча пожал ее. Еще никогда я не была так благодарна генетике, благодаря которой наш сын унаследовал его умение быстро соображать. – Может зайдем куда-то? Я так давно… так долго… сильно. – Александр выглядел настолько обескураженным, что даже не мог закончить предложение, и лишь спустя пару секунд, он зажмурился и тихонько, болезненным голосом сказал: Я соскучился. И вот, простые 2 слова превратили одинокие слезы на моих щеках в целый водопад. Он и не представляет, насколько я скучала. Как ночами убаюкивала сына, мечтая о его объятиях, как во снах чувствовала его поцелуи и просыпалась совершенно разбитая и разочарованная в жестокой реальности. Как боролась с желанием набрать его старый номер и как плакала, листая его социальные сети и наши совместные фотографии. - Мисс Элизабет? – Справа прозвучал настороженней голос. – Я Лиам, друг Сэмюеля, вы в порядке? – его вид вывел меня из ступора. Я вспомнила, что здесь делаю, ради чего, или точнее кого, постоянно бегу. Собрав всю волю в кулак, я проговорила: - Привет Лиам, все хорошо, просто встретила старого знакомого. – Мужчина заметно расслабился, зато на скулы Александра сжались, будто в предчувствии опасности. - Тогда прошу вас в машину. – Лиам махнул рукой в сторону стоянки и медленно перевел взгляд на Алекса. - Ты уезжаешь? – Парень опустил глаза на мой чемодан, будто только его заметил. – Далеко? - В гости к моим крестным! – Все-таки я погорячилась когда говорила о логике малыша, мое умение тупить ему досталось не меньше. Алекс вопросительно взглянул на меня. - Эм-м, нас пригласили мои друзья, и мы уезжаем загород. – Я мысленно ударила себя рукой по лицу, понимая насколько это глупо звучит. – И да, мы уже опаздываем, ты еще будешь в городе? – Пожалуйста, скажи нет, но от помолчал. – Можем встретиться где-то через неделю. Прости, нужно бежать. Я взяла сына за руку и почти насильно потащила в сторону стоянки. В голове крутилось «не оборачивайся», но сердце кричало об обратном. Меня утешала только одна мысль – так всем будет лучше. И лишь когда нас разделали несколько десятков метром и тонированные окна автомобиля, мои глаза повернулись к нему. Еще никогда я не видела Александра таким потерянным, таким разбитым. Даже когда он на руках выносил меня из горящего особняка, то был воплощение сосредоточенности. А сейчас он выглядит прямо так, как чувствую себя я. Машина рушила и я продолжала смотреть на него до последнего. Лишь через несколько минут мой локоть кто-то дернул. - Мамуля, а почему ты соврала тому дяде о моем имени? - Потому что так нужно было, Ульрик. - Я прижала сына к себе, вдыхая запах его волос и мысленно обещая, что все мы еще не раз увидимся.