Двадцать три пятьдесят пять

— Элли, ну где ты? Скоро двенадцать! — Я ничего не успеваю! Подождите меня! — кричит она из кухни. Большая компания друзей собралась в доме Элли на Новый Год. Девушка сама была инициатором, но в какой-то момент ей стало совершенно некомфортно в толпе людей, хоть каждого из них она хорошо знала и любила. Просто захотелось спрятаться. — Не хочешь выходить? — спросил Майк, который внезапно появился на кухне. Вечно он видел больше, чем другие. — Не хочу, — одними губами проговорила Элли. — Боишься? — Переживаю и хочу, чтобы этот год начался правильно. — А почему он может начаться неправильно? — улыбнулся Майк, но при этом тон, которым он сказал эти слова, был серьёзным, а не обесценивающим. Это Элли всегда в нем ценила. — Потому что я переживаю, — Элли нервно улыбнулась. — Внутри просто давит такое сильное волнение, словно там дальше, уже через пару минут, если быть точным, начнется что-то совершенно новое, непонятное и… страшное. Переживаю, что снова что-то пойдет не так и не туда, что я что-то испорчу, что я кого-то подведу. Себя подведу. Элли достала из духовки праздничный пирог и, держа противень в руках, развернулась к Майку, чтобы встретиться с ним взглядом. Он волновался за нее и проявлял заботу, но Элли не хотелось снова совершать ту же ошибку и питать себя ложными надеждами, что она кому-то нравится. Ей было проще думать, что Майк просто хороший человек и относится ко всем так же, как к ней. Но Элли не видела себя в его глазах. У Майка на секунду перехватило дух от того, насколько обворожительной она сейчас была. Ее пепельные волосы по плечи отливали серебром в белом свете гирлянд, которыми она обернула себе шею в качестве украшения. На кухне было темно, и единственным источником света была она. Грустные глаза отражали праздничные огоньки, а пар от горячей выпечки в ее руках, словно таинственный туман, только добавлял этому моменту магии. — Хэй, дай это мне. — Майк подошёл к ней и взял пирог из ее рук. — Горячо! — крикнула Элли, но было уже поздно. Майк, шипя от неожиданности, бросил противень с пирогом на стол, чудом не уронив на пол. — Дурачок, — засмеялась Элли. — Не обжегся хоть? — Это случилось так быстро, что мои руки не поняли, что произошло, — улыбнулся Майк и снова приблизился к Элли. — Что ты делаешь? Нас там ждут, — непонимающе проговорила она. — Возможно, ты будешь против, но я тоже хочу, чтобы год начался правильно. И Майк поцеловал ее, коснувшись руками шеи. Элли против не была. Из комнаты было слышно радостные крики и звон бокалов. Пробило двенадцать. Но самыми счастливыми в доме были эти двое на кухне. Праздник пришел в их сердца. Настоящий.