В особняке Аркобалено.
Прошло несколько недель после снятия проклятия и начала их жизни в этом доме, и четыре дня назад Верде сумел придумать способ вернуть им их взрослые тела. С момента приезда в этот особняк учёный почти поселился в своей лаборатории, но другие товарищи стабильно приходили к нему по очереди, чтобы вытащить его на завтрак, обед и ужин, или же принести ему поесть в лаборатории. Ведь несмотря на желание вновь стать взрослыми как можно скорее, все понимали, что если Верде не будет питаться хотя бы минимально, то быстро склеит ласты, это не говоря уже об отдыхе и сне. Через каждые несколько дней, в лабораторию наведывался один из Аркобалено наблюдать за ним, и убедившись, что с тем все в порядке, покидали помещение. Однако если состояние Грозы выдавало признаки серьёзного недосыпа, то его силком выскребали оттуда и за шкирку тащили в кровать.
Когда тот увлекался до такой степени, что выпадал из реальности, они могли незаметно подойти со спины и вырубить его.
Сейчас же они заканчивали ужинать, блюда для которого, казалось, появлялись из ниоткуда. Ну, не знали они, откуда она появляется, и все тут.
Ещё во времена жизни Луче, еда в поместье начала появляться на обеденных столах трижды в день. Первые несколько дней практически никто к ней не прикасался, считая её отравленной. Только Череп и Луче ели эти яства, а по другому их не назовёшь, так как накрытый стол отличался завидным разнообразием. По мнению остальных Скалл, будучи бывшим гражданским, никогда не задумывался об отравлении серьёзно. А вот Луче могла что-то видеть, и, поскольку она не боялась обедать, они должны бы успокоиться и начать есть. Однако шестеро мафиози были параноиками, и если у двоих еда была безвредной, это не означало, что у остальных она не отравлена, посему смотрели на свои тарелки так пристально и подозрительно, что, будь на месте этих тарелок живое существо, оно бы сию же минуту сбежало и спряталось.
Хоть Верде и проверял всю пищу на яды и примеси, никто все равно не торопился кушать, и только по истечении почти двух недель они начали её есть. Но делали это так, словно ждали подвоха в каждую секунду. Хоть за маской спокойствия Фонга или глубокого капюшона Вайпера это было и не видно, но по осторожным движениям этих двоих было понятно, что они тоже не очень доверяют этой еде.
Хотите спросить, почему они не поймали таинственного повара?
Они пытались. Правда пытались. Но даже они, лучшие из лучших, не смогли не то что поймать, они не сумели его даже найти.
После первых же появившихся блюд они, не сговариваясь друг с другом, начали искать этого бессмертного. Потому что только бессмертный мог пробраться в особняк сильнейшей семерки и при этом не бояться смерти.
Первые несколько попыток не дали никаких результатов, поэтому они все же решили объединиться для поимки их призрачного повара.
Они за пару недель под завязку напичкали особняк стольким количеством камер и ловушек, что даже вдохнуть нигде спокойно нельзя, чтобы об этом никто не узнал, и только их спальни были полностью свободной территорией. Ну, относительно. Особенно они постарались на кухне. Они даже в самую завалящую ложку впихнули скрытую камеру и прослушку с маячком, что уж тогда говорить о плите и другой утвари, которая по идее должна использоваться чаще остальных?
Но даже так они, Аркобалено, не смогли найти его!
В итоге им пришлось смириться с этим и начать есть, игнорируя тот факт, что они не смогли найти его. А Скалл и Луче все это время просто наблюдали за представлением и посмеивались над их потугами.
Возвращаясь в настоящее время, закончив трапезу, Верде хотел было уже вернуться в облюбованную лабораторию для того чтобы продолжить эксперименты, которые он вынужден был прервать, чтобы найти способ вернуть взрослые тела себе и остальным, и которые наконец возобновил только несколько дней назад. Но интуиция, которая у всех в последнее время подавала плохие предчувствия, взвыла, и Бывшие Аркобалено, выглядящие как подростки не старше пятнадцати лет, вскочили со своих мест, приняли стойки и вытащили свое оружие наизготовку, готовые к бою.
Внезапно здание содрогнулось раз, другой, потом снова, с такой силой, что вся мебель опрокинулась. Рядом послышался грохот битой посуды и столовых приборов, окна с люстрой словно полопались со страшным звоном, разметая вокруг острые стеклянные осколки, пропал свет и наступила кромешная тьма, у всех почти заложило уши. Со стороны все выглядело так, будто только что здесь прошло семибалльное землетрясение.
Переглянувшись, они кивнули друг другу и бесшумно(даже Череп, который умудрялся споткнуться на ровном месте!) поднялись после падения от тряски, и напряжённые, двинулись в сторону выхода, периодически оглядываясь в поисках врагов. Стояла оглушительная тишина, только дыхание идущих рядом людей с трудом угадывалось.
Тут же некоторые почувствовали некий странный запах в воздухе, и хотели уже предупредить остальных, как в холл с шумом ворвалась большая группа людей в противогазах и костюмах, не сковывающих движений, со множеством карманов. В руках каждого были пистолеты, автоматы, винтовки, а на поясе как минимум у половины вторженцев были мечи или кинжалы. Не надо было даже гадать, чтобы понять, что они здесь по их душу и все далеко не дилетанты.
Началось светопреставление, все действующие лица распределились по разным углам зала.
Несмотря на то, что Аркобалено считаются сильнейшими, после десятилетий, проведённых в телах трёхлетних карапузов, они не успели полностью освоиться в телах подростков всего за несколько дней. Но даже так они давали серьёзный отпор нападающим, которых казалось было больше почти в сотню раз, потому что поток был бесконечным.
Со стороны это зрелище выглядело слишком сюрреалистичным. Семеро подростков, которым по виду нет и пятнадцати, с необычайной легкостью убивают окружающих их врагов, среди которых немало имеющих внушительную комплекцию.
Парень с длинной косой в красном китайском костюме для боевых искусств и черных тапочках. С безмятежной улыбкой на лице уклонялся от автоматных очередей, которые в него запускали с десяток нападавших и лезвий стали, попадающихся на пути; ударом ладони пробил сквозную дыру в груди одному, стремительно развернувшись вокруг своей оси, сломал шею ногой другому, попутно перехватывая в полёте кинутый в него кинжал и отправляя его обратно, обрывая жизнь сразу нескольким. Все это происходило на такой скорости, что обычный человек увидел бы только размытое пятно на его месте. Вокруг подростка постоянно полыхало ярко-алое пламя, превращаясь в драконов чтобы обратить в прах очередного смертника, а в его руках мелькали стальные блики. Его лицо имело явно азиатские черты, а на бледной коже выделялись узкие глаза, горящие двумя рубинами.
В другом конце зала подросток в черной федоре с широкой желтой лентой, черными волосами и вьющимися бакенбардами. Он был одет в черный костюм с такими же ботинками и желтой рубашкой с повязанным черным галстуком. На его лице гуляла усмешка, а в руках он держал CZ75 1SТ. Все, в кого он целился, падали замертво от одного его выстрела в лоб, а сам избегал все пули и атаки с нечеловеческой ловкостью. Парень имел итальянские черты лица и смуглую кожу, а в его глазах, похожих на чёрные омуты, вспыхивали жёлтые искры, делая их похожими на цитрины.
Чуть поодаль от него находились двое. Парень являлся обладателем светлых колючих волос, был облачен зеленый армейский камуфляж. Его образ завершали черные армейские ботинки и цвета хаки повязка на голове, со значком 01. С хмурым выражением, он использовал против своих противников винтовку, стреляя из неё либо одиночными, но чрезвычайно сильными выстрелами, либо пулями, которые поражают сразу несколько целей. Мальчишка виртуозно уходил с перекрёстных линий огня, иногда используя в качестве живых щитов тех, кому не повезло подойти слишком близко. У него была смуглая кожа, на поверхности которой плясали голубые язычки пламени, радужки глаз в многочисленных вспышках приобретали вид топазов.
Рядом с ним девушка со светлой кожей и длинными волосами синего цвета, на лице девушки крайне сложно увидеть хоть какие нибудь эмоции. Средний рост, но тем не менее крепкое телосложение, на правой стороне лица заметный шрам. Одета она была довольно удобно: рваная майка, руки и ноги завернутые в бинты, нарукавник на правой руке и темные короткие шорты с широким ремнем; на носу девчонки устроились очки красного цвета, со встроенным внутри дисплеем. В качестве оружия у неё выступало ружье, которым она сносила головы тем, кто хотел зайти за спины к ней или её товарищам. Вокруг вихрилось пламя голубого, синего и фиолетового цветов; от атак уходила, покрываясь фиолетовым пламенем и принимая маленький облик, когда же нападала, либо стреляла в таком же виде, либо возвращалась к прежней форме. Глаза за стёклами очков были точно гранаты.
На расстоянии 30 метров от них, худой парень в чёрном балахоне, на глубоком капюшоне которого две белые полосы. Лицо сокрыто под тенями, но видны фиолетовые пряди волос, спадающие по щекам и неровно лежащие на лбу. Острые черты лица, бледная кожа, недовольно искривленный рот, татуировки на щеках в виде перевёрнутых треугольников и жаба, сидящая на голове. Юноша летал в воздухе, а люди вокруг него просто падали с многочисленными смертельными ранами, едва они подходили к нему или наставляли на него же оружие. Вокруг парня клубился густой синий туман, из под капюшона видны огни фиолетовых сапфиров.
У подростка, стоявшего дальше всех, были яркие зелёные волосы, торчащие во все стороны. На переносице круглые очки в черной оправе, под белым лабораторным халатом зелёная рубашка, коричневые штаны и светлые туфли. Он практически не обращал внимания на поле боя, на автомате уклоняясь и кидая в напавших зелёные лучи молний, которые должны были надолго их парализовать, наблюдал за товарищами и их физическим состоянием. Всё же он ответственен за их здоровье, как тот, кто предложил способ для быстрого роста, несмотря на возможные побочные эффекты. Его глаза за круглыми окулярами сверкали яркими изумрудами.
Ближе всех к выходу стоял невысокий парень, одетый в кожаный спец. костюм и серебристый мотоциклетный шлем с изображённым на нем осьминогом. Под шлемом у него взъерошенные фиолетовые волосы, подведенные веки. Под левым глазом нарисована слеза, накрашенные в любимом цвете губы, цепочка из мочки уха до пирсинга на нижней губе, на обеих щеках наклеены пластыри. Рядом с ним находился красный осьминог, которым он управлял движениями пальцев и тот нападал на несостоявшихся убийц. От пуль парень фактически не уклонялся, поскольку те просто отскакивали от него, а появляющиеся раны быстро затягивались, когда вокруг него начинало кружить танцем фиолетовое пламя. Под таким слоем грима, трудно сказать про его внешность, но у него явно аристократичные черты лица, а глаза полыхают аметистами.
Спустя время, от здания практически ничего не осталось кроме небольших кусков толстых стен, и только чудом уцелевший фундамент уже покрылся глубокими бороздами, трещинами и въевшейся в них кровью. Пространство вокруг было завалено руинами роскошного некогда поместья, в воздухе отчетливо различались резкие запахи пороха, гари, паленой плоти и жжёных волос, под всем этим с трудом угадывался металлический привкус крови. Каждого из семи подростков окружали целые горы трупов и тел. Кто-то из детей был полностью измазан в крови, а кто-то был относительно чист, имея лишь несколько кровавых разводов на порваной местами одежде и лице.
Было очевидно, что, несмотря на огромный численный перевес, враги терпели сокрушительное поражение.
Однако никто из семёрки не расслаблялся, так как не забыли тот подозрительный запах перед напдением, к тому же, все нападавшие были в противогазах. Поэтому, когда они начали чувствовать, что с их пламенем что-то не так, то почти никто не был удивлён. Оно начало странно себя вести, и, будь на их месте любой другой пламенник, он бы уже потерял над ним контроль, но семеро сильнейших расценили это только как некоторое неудобство. Вот только спустя несколько часов такого интенсивного сражения, они начали ощущать не только небольшое неудобство, но и довольно сильную боль в районе груди. Группа начала понимать, что этот газ вряд ли будет вызывать обычную боль, и эти малоприятные ощущения лишь начало.
Не сговариваясь, каждый начал продвигаться ближе друг к другу, чтобы суметь прикрыть другим спину, когда их боль станет невыносимой. Из-за постепенно набирающей силу боли, выходящего из под контроля пламени (даже Фонгу стало трудно его контролировать, что уж говорить об остальных), и накапливающейся усталости, они начали пропускать все больше атак, непреднамеренно позволяя себя теснить. Но у них был не такой уж большой выбор в этом отношении - либо защищать друг друга до последнего, либо убегать в одиночку, бросая остальных.
Спустя примерно 6 часов после начала штурма на них, никто уже не мог нормально сражаться. Количество же врагов только увеличивалось, и среди них около трети являются пламенниками.
Они проигрывали.
Гадать не надо, чтобы понять, что Аркобалено в проигрышной ситуации. Тут, неожиданно для всех, Скалл внезапно начал продвигаться вперёд. Когда он на несколько секунд расчистил небольшую площадь перед собой, он обернулся и посмотрел на своих раненых, измученных товарищей, говоря:
- Похоже, у меня больше не осталось выбора, - сквозь шлем были слышны горькие интонации его голоса, однако, никто не понимал, что он имел в виду.
Обернувшись обратно, в его руках из ниоткуда образовалась длинная резная узловатая палочка, которая тут же превратилась в огромную костяную косу, а на пальце правой руки сверкнул перстень с чёрным камнем. Вокруг них яростно взметнулась стена фиолетового пламени, и внимательные глаза находящихся внутри круга смогли заметить в нем всполохи оранжевого оттенка.
Дальше наступило продолжение резни, но уже одним низким подростком, а оставшиеся шестеро бывших аркобалено могли только бессильно наблюдать за тем, как каскадер вырезает их.
Череп кинулся в гущу людей, одним движением руки с костяной косой снося головы сразу дюжине людей, на него хлестала чужая горячая кровь. Кто-то остался без ног или рук, а кто-то был разреран на две половинки, красная жидкость не переставала течь. Скалл также не поскупился на тёмные проклятия. От некоторых начинала кипеть кровь в венах, кости стирались в порошок, кожа становилась настолько тонкой, что на ней сразу появлялись нарывы. И многие другие проклятия и заклятия, эффект которых был увеличен пламенем Облака, которые, прежде чем убить, причиняли много физических страданий. В конце концов, эти люди напали на его Семью. Скосив на мгновение глаза на свою Семью, которая продолжала бороться с последствиями отравления, продолжил бойню, сам игнорируя страшную боль, чуть ли не выворачивающую наизнанку.
Умертвив за несколько минут более половины из оставшихся вторженцев, краем глаза заметил копошение вокруг того места, где раньше была входная дверь и оглянулся.
Увидев, ЧТО они принесли, у него застыла кровь в жилах, а волосы встали дыбом.
Это была атомная бомба.
Они даже и не думали давать им шанс остаться в живых.
Поняв, что они в любом случае погибнут, он кинулся обратно к тем, кого уже давно начал считать своей семьей, и остановился рядом, не дойдя лишь пару шагов, развернулся, выставил перед собой огромное количество всевозможных магических щитов и уплотнил пламенем Облака, ожидая, когда бомба рванет.
***
Где-то
Три-ни-Сетте наблюдали за разворачивающимися действиями, и бились в бессильной ярости.
Когда они обнаружили, что на Аркобалено напали, то начали поиски способа спасти их. К сожалению, единственный способ, который они обнаружили, требует просто колоссального количества энергии, которого у них нет. При этом сами Аркобалено должны находиться на грани смерти, чтобы можно было использовать этот способ.
Рядом с ними находились Жизнь, Магия и Смерть, чтобы помочь, так как среди Аркобалено находилось их любимое дитя. Они никогда не давали ему умереть, и помогли бы и в этот раз, однако он определённо не захочет жить дальше, если члены его семьи умрут.
Однако, пусть эти люди и находились в течении жизни на грани смерти, они не обладали магией. Но вместо этого владели пламенем, поэтому трое сестёр отправились к Три-ни-Сетте, зная, что они также желают помочь этим детям.
Объединившись, шестеро древних сущностей выпустили наружу такое количество пламени и магии в земной мир, что в некоторых местах законы физики стали не властны. В Африке началось северное сияние, ледники на южном полюсе начали таять, изверглись многочисленные спящие вулканы, острова начали затапливать гигантские цунами, а затонувшие города всплывать на поверхность. За всем этим следили люди из самых разных уголков Земли; кто с открытыми ртами и восхищением в глазах, кто с выражением благоговейного ужаса на лицах, кто в панике и криках надеялся убежать как можно дальше. Кто-то ругался, кто-то молился, кто-то просто надеялся дожить до следующего дня.
Равнодушных не было нигде.
И вот, в момент, когда бомба взорвалась, вся эта энергия устремилась в разрушенный особняк Аркобалено. В этом месте начало происходить нечто, выходящее за грань вообразимого.
Этой энергии хватило для того, чтобы отправить души этих семерых детей туда, когда началась эта история.
