Тот самый первый отпуск

Это был чудесный день, начало маленькой, милой и простой истории. Очередной истории из жизни Уильяма… Очередной истории из жизни Чарли… Это их совместная история, которую они запомнят надолго. Разве что, начало этого приключения настораживает даму, но она никогда не опускает руки. И она готова на всё, чтобы талантливый фокусник смог не только выступать на сцене, но ещё и по-человечески отдыхать. Максвелл вёл своё скромное, но загадочное и даже страшное, исследование. Он изучал кодекс Умбра, явно не обычную книжку, а самую настоящую кладезь секретов. Он переводил символы, пытался понять смысл диковинных закорючек, ломал себе голову, плохо спал. И вроде бы выступления известного фокусника проходили гладко, но в сердце его зародилась ужасная пустота, а затем и горе. Его вид изменился, мужчина побледнел, хотя, казалось бы, куда больше? Мешки под глазами приходилось скрывать с помощью слоя косметики, которой ранее маг вовсе не пользовался. Чарли, конечно же, с радостью помогала ему, подправит всё, улыбнётся миленько, но как же её волновало то, что она недавно увидела… Она прекрасно понимала, что с её любимым мужчиной что-то не так, что что-то тревожит его. Конечно, сначала она просто думала, что волшебник устал от однообразных представлений, от городской суеты и прочего, но её мнение изменилось, когда она нашла потайную комнату за, казалось бы, совершенно обычным камином. Как же сжималось её сердце, как же пугало её всё увиденное! Тогда девушка прижалась к стенке и тихо заплакала, утыкаясь своим милым личиком в красивую шляпку. Ей было крайне тяжело на душе. Не из-за того, что ей страшно, совсем нет. Она была разочарована в себе, ведь она позволила своему любимому человеку довести себя до ужасного состояния… И ей было обидно, что Уильям не говорил ей ни слова об этой тайной комнате, отдалённо напоминающей странный кабинет. Все эти надписи на стенах, эта мелкая лампочка, что кое-как освещает пространство вокруг, эти стопки бумаг на столе… Такая угнетающая обстановка давила на неё, но девушка совсем не думала о значении всего этого. Она не думала, почему мужчина скрывает эту комнату, почему он писал эти странные слова на симпатичных обоях, почему на столе столько бумаг. Она думала лишь об одном. Лишь о том, что им нужно отдохнуть. Просто отдохнуть… Дама даже написала записку любимому, где она предложила Картеру отдохнуть в каком-нибудь уютном коттедже в Канаде. Местечко подбирала Вайнона, которая, хоть и скептически относилась к Максвеллу, но всегда была всеми руками за, чтобы её младшая сестра была счастливой. Она действительно старалась отыскать что-нибудь достойное для Чарли и её кавалера. Как говорила сама ассистентка, это место должно быть тихим, красивым, в окружении природы и с каким-нибудь красивым озерцом неподалёку. Ей очень повезло, что Нона смогла найти идеальный вариант! А Максвелл, прочитав такую трогательную и попросту очаровательную записку не смог удержать своих слёз. Ведь он действительно устал от города, от выступлений и… От того, что его голова забита какой-то тёмной магией, какими-то странными символами. Ему действительно не хватает хотя бы хорошего сна и душевного разговора… Именно поэтому он постарался освободить свою думу от неприятных мыслей и стал поспешно собирать свои вещи. При этом, Чарли настояла на том, чтобы она помогла ему со сборами. Было невозможно перечить такой девушке… Такой девушке, у которой сейчас сердце выпрыгнет из груди от радости! Её глазки сверкали счастливым огоньком, обаятельная улыбка украшала её лицо, а вновь увидеть её без макияжа для выступлений было настоящим подарком для волшебника, который хотел захватить с собой кодекс и какую-то записную книжку, но… — Уильям? — Ассистентка осторожно вытянула блокнот и тёмную книженцию из чужих рук и с укором осмотрела мужчину. — ..Что? — Даже с какой-то ноткой злости спросил он. — Мы ведь едем отдыхать… Верно? — Как он может отказать ей? Как он может сказать хоть слово против этой девушки? Это же маленький и нежный ангелочек с прекрасной улыбкой и изумительным голосом. А какие же грустные у неё стали глазки, как же на душе стало тяжело и совестно! — ..П-прости. Боже, прости меня, Чарли… Я… Мне просто… Не здоровится в последнее время… — Фокусник тяжко вздохнул и закрыл глаза, пока девушка укладывала в чемодан альбом и канцелярию Уильяма. — Что ты делаешь? — Я помогаю тебе. Ведь в красивом месте у творческих личностей появляется вдохновение, верно? — И вновь мягкая улыбка… Не посмотреть на неё было бы ужасным грехом. — Возможно… — После этого он отвернул свою голову в сторону и посмотрел в окно. Или же он делает вид, что смотрит куда-то. Ведь, как бы он не старался, мысли о кодексе возвращаются к нему. Дама подошла к любимому и начала медленно и ласково оглаживать холодную щёку своей тёплой ладонью. — Именно поэтому мы и едем отдыхать… — Тихонечко прошептала она, после чего поймала удивлённый взгляд Уильяма. — ..А ты думал я просто так это затеяла? Мой глупыш… Я так хочу поговорить с тобой об этом, но ты так холоден… Ты заставляешь меня очень сильно волноваться, Уильям. Я же вижу, как ты устал. Я тоже устала, но в каком-то другом смысле… Я устала физически, а ты, вроде бы… Во всех смыслах устал. — Послышался лёгкий женский смешок. — Чарли… — Он положил свою руку на плечо дамы и виновато оглядел её обеспокоенное личико. — Это неважно, правда. Хандра просто… Нельзя же вечно быть довольным и… Девушка округлила свои глаза и убрала с себя руку Картера, садясь на край кровати и закрывая лицо руками. — Как же ты не поймёшь… Я же ведь знаю, что что-то не так. Я же хочу помочь, Уильям. Я-я… Я хочу, чтобы у нас всё было х-х-хорошо… А ты отталкиваешь меня… И ты совсем н-не хочешь рассказывать м-мне о том, что с-случилось… Я… — Чарли вздохнула. — Я же так не могу… П-почему ты ч-что-то скрываешь от меня? Ч-что-то в-важное… — Послышался тихий всхлип. Уильям всегда был эмоциональным человеком. Чувствительным и заботливым. И его сердце сейчас просто разрывалось. Он не хочет слушать, как голос его любимой девушки так ужасно дрожит, а уж тем более, как она всхлипывает. Ведь она… Плачет из-за него. Именно из-за него… — Чарли… — Он осторожно сел рядышком и прижал головушку дамы к своему сердцу, после чего поцеловал её в макушку. — Не плачь, пожалуйста… Просто… Я не хочу об этом говорить… Не хочу об этом говорить сейчас… Я обязательно расскажу тебе обо всём, но просто не сейчас, я не готов, я… Я нерешительный и боюсь всего, ты знаешь. Прошу тебя, доверься мне… Всё в порядке, просто мне… — Он резко замолчал, а девушка подняла свой взгляд прямо ему в глаза. — Мне действительно нужна твоя помощь, Чарли… — После этих слов он взял бедняжку за щёчки и крайне нежно поцеловал её в губы. Отстранившись, она кое-как улыбнулась мужчине. — Ты ведь обещаешь, что расскажешь мне всё? — Спросила она, шмыгая носом и обнимая Уильяма за руку. — Обещаю…

***

Когда все вещи были собраны, а красивые билеты переливались бронзовым цветом на солнце, Чарли стояла рядом со своим любимым и витала в облаках. Она не могла перестать представлять то, каким будет их с Уильямом отдых. Бабочки в животе устроили какие-то резкие танцы, а щёки девушки окрасились в яркий оттенок розового. Даже прохожих немного смущал вид этой девушки, которая глупенько улыбается и кивает кондуктору, который уже проверил билеты. Под стук женских каблуков, разговоры деловых джентльменов и скрежет колёс чемоданов о каменную дорожку, они зашли в вагон большого и уютного поезда. Фокусник и его ассистентка тут же разместились в спальном вагоне. За красивой дверкой с будто бы золотой окантовкой скрывалась малюсенькая комнатка. Тем не менее, даже в таком скромном по габаритам помещении может быть крайне комфортно и красиво, даже роскошно, ведь, в конце концов, за такое местечко фокуснику пришлось неплохо заплатить, но оно явно того стоит. Картер сразу же поставил чемоданы в угол и стал изучать комнатушку вместе с Чарли. Они сразу обратили внимание на ширму, которая закрывала половину пространства, как бы отделяя мелкую спальню от мелкой гостиной. Они увидели два мягких кресла изумрудного цвета, столик из светлого дерева, миленький торшер и пару журнальчиков для путешественников. Последнее, естественно, сильно привлекло даму, которая тут же плюхнулась изучать красочные и тоненькие страницы. Мужчина же, обошёл ширму и оглядел удобную двуспальную кровать. Рядышком небольшое окошко, а плотными шторками можно было спокойно укрыться от посторонних глаз. Маленькая тумбочка с разными средствами гигиены и полотенцами явно обрадовала чистоплотного Картера, который желает выглядеть презентабельно даже в поездке. — Чарли… — Волшебник явно хотел спросить у девушки, что же она думает об этой удобной комнатушке, но та вовсе не услышала его, с восхищением изучая разноцветные страницы журнала. — Уильям, иди сюда! Я-то эти журналы мимо глаз пропускала, а они такие интересные! Смотри, Ниагарский водопад! Красиво как… И страшно одновременно! — Изумляется ассистентка. Иллюзионист, подойдя к даме и оперевшись о столик локтём, стал так же внимательно разглядывать сначала рисунок водопада, а затем и чёрно-белую фотографию. Всё же, несмотря на то, как Уильям привык к большим городам, он оставался любителем природы. Фотография завораживала его гораздо больше, чем рисунок. Ему нравилось мысленно раскрашивать фото, представлять, какие же на деле небеса в тех краях, какая там трава и насколько прозрачная вода. — Нравится? — Даже с каким-то азартом спросила девушка, глядя на задумчивое лицо фокусника. — Ну да… — Всё же холодно ответил он, и уже было хотел отойти от столика, но дамочка дёрнула его за рукав пальто и широко заулыбалась. — Ой, смотри, сколько ёлочек, и озеро такое большое! Представляешь, как это вживую выглядит? — Представляю… — Мужчина опять внимательно оглядел пару иллюстраций и фото, хмыкнув. — Ну чего же ты такой… Уильям, а может ты просто голодный? — Предположила девушка и хихикнула. Она отложила журнальчик в сторону и взяла Картера за руку. Дама прекрасно знала, с кем имеет дело. Если ранее этого человека вполне удовлетворяли сэндвичи, приготовленные с любовью, то сейчас он перешёл на достаточно сложные в приготовлении блюда, которые обойдутся среднестатистическому жителю Сан-Франциско достаточно дорого. — Ну, я не знаю… — Заторможено ответил мужчина и посмотрел сначала на чемодан Чарли, а затем и на свой. Ему было интересно, сможет ли он действительно отдохнуть в совершенно непривычной обстановке. — Знаешь… — Дамочка начала водить пальчиком по груди Максвелла через ткань рубашки. — В вагоне-ресторане наверняка подают очень вкусных лобстеров… — Она прикрыла глазки и как-то грустно вздохнула. Она не любит лобстеров… — Ох… Всегда знаешь, как меня подкупить! — Фокусник обнял свою ассистентку за талию и направился с ней трапезничать. И даже не поинтересовался, что же возьмёт его прекрасная спутница, которая уже и сама загрустила. Будто бы она отдала всю свою энергию иллюзионисту, а сама осталась с дыркой от… Лобстера. По пути на них поглядывали другие люди. Какая-то дама с жемчужными бусами обратила внимание на платье Чарли. Будто бы пыталась угадать, в каком же магазинчике продаются такие интересные наряды. А какой-то бесстыжий дядька с моноклем явно оценивал фигуру девушки, которая лишь просверлила его недовольным взглядом. И даже эти люди сейчас интересовались ей гораздо больше, чем, казалось бы, самый близкий ей человек. А он-то думает о своём… О кодексе, тенях, следующем выступлении… А она о водопадах, о природе, о милых сувенирчиках, о красивых шляпках для пляжа… — Как думаешь, а у них лобстеры отварные или обжаренные? — Спросил Картер, облизнувшись. — Да откуда я знаю… — Обиженно буркнула девушка. — Ну… Чего ты такая бука, м? — Он прижал даму поближе к себе и стал разглядывать её расстроенное личико. — Тоже голодная… А чего возьмёшь? — Миску безразличия и чашку грусти. — Прорычала дама и, убрав с себя руку волшебника, пошла вперёд него. Кажется, кто-то из пассажиров просверлил парочку взглядом, ведь негоже мешать людям своими ссорами. — Чарли… — Фокусник тут же поспешил за дамой, и, схватив её за плечи, начал злобно нашёптывать. — Ну не при людях же… Что они о нас подумают? — Подумают, что ты… Самодовольный… Ты… — Казалось, будто Чарли сейчас взорвётся от обиды. — Ты сам знаешь, кто ты… — Я..? — Ты… Иди, ешь своих дурацких лобстеров… А я… Пойду, поем чего-нибудь ещё… — Ассистентке несказанно повезло, ведь она не сглупила и прихватила с собой немного закусок из дома. И она гордо развернулась и пошла в сторону уютной маленькой комнатки, стуча своими каблучками по полу. Кажется, какая-то дама пробубнила что-то про то, что Максвелл совершенно не похож на уважающего себя джентльмена. А он направился дальше, как и планировал, за лобстерами. «Стоило мне один раз сказать что-то такое, и окружающие тут же лишают меня статуса джентльмена», — Думал про себя он и злился. «Стоило мне один раз упрекнуть Уильяма в его королевских замашках, и он тут же лишает меня счастья», — Думала она про себя и страдала, ища хрустящие булочки у себя в чемодане. Удивительно, что их ещё не расплющило… В вагоне-ресторане какой-то мужчина отменно играл на саксофоне, богатенькая дама распивала вино, со своей не менее богатенькой подружкой, и обсуждала мужчин, которые проходили мимо. И Уильям не мог не попасть под раздачу. — Смотри, какой хиленький, галстук-то как завязал… И без дамы… Пришёл заедать своё одиночество, наверное. — Женщина с деловитым видом воткнула вилку в несчастную помидоринку и так отвратительно и манерно положила её себе в рот… Если бы Чарли это видела, она бы, очевидно, рассмеялась. Если бы… — Да я бы за такого никогда… И нос у него какой-то… Кривой, что ли… — Вторая мадмуазель лишь поправила свои роскошные золотистые волосы. А Уильям, совсем позабыв, что за ним наблюдают, скосил свои глаза и попытался осмотреть свой нос, чем вызвал крайне бурную реакцию у двух особ, которые тут же рассмеялись. — Так он нас услышал… Бедолага… — Первая даже стукнула каблуком по полу от смеха, после чего запила своё внезапное веселье дорогим винцом. — Да молчи уже, портишь человеку настроение… — Ответила вторая, посмеиваясь и вытирая рот салфеточкой, но крайне аккуратно, дабы не стереть помаду со своих губ. Максвелл уже посчитал этот день проклятым, будто специально случается всё самое неожиданное и неприятное. И только тарелочка лобстеров может поднять ему настроение… Вот он и интересуется, каким образом их тут готовят, но… — Сэр-р… Прошу простить, но все лобстеры закончились… Но у нас достаточно обширное меню, Вы его осмотрите, может что и приглянётся. Креветки, к примеру… Их очень хорошо готовят, никто не жалуется! И, знаете ли, стейки тоже очень хороши, очень… — Уверял молодой человек с прилизанными волосами и забавными бровями. «Да на кой чёрт мне твои креветки и стейки, если я хочу лобстеров?», — Думал Картер, но на деле просто кивнул и с истерзанной душой пошёл прочь из этого ресторана. — Ой, смотри, опять идёт… А лицо-то какое! Будто в душу плюнули… — Да он слышит, умолкни… — Блондинке, видимо, даже стало жалко известного фокусника. А встретившись с ним взглядами, даже засмущалась и закрылась своим тёмно-зелёным пальтишко, скрывая лёгкий румянец. Картер чувствовал себя опозоренным на весь мир, одиноким, голодным и попросту опустошённым. Он, конечно, старался не подавать виду, что расстроен, но даже тот дяденька с моноклем и тётенька в жемчужных бусах заметили изменившееся лицо Уильяма, который старался поскорее прошмыгнуть в свой, так сказать, номер. Всё же эта комнатка напоминала здание отеля, нежели действительно поезд, но зато здорово придумали! И вот, заходит он внутрь, устало валится на кровать, да так, что даже Чарли подпрыгивает на месте и недовольно смотрит на него. — Как поел? — Ехидным тоном спросила дамочка, дожёвывая кусок булки и сидя на краю постели. — Меня опозорили… — Пробубнил Максвелл в подушку, после чего тяжко вздохнул. — Сказали, что зазнайкам лобстеров не подают? — Девушка противно захихикала. — Да нет же… Там такие две! Одна какая-то глупая блондинка, а вторая просто пижонка! — Жалуется фокусник, приподнимаясь на локтях и жадно разглядывая хлебобулочное изделие. — Ну и? — Она склонила голову вперёд и чуть нахмурилась, не понимая. — Да они такое про меня сказали, что я просто ужаснулся. И нос у меня кривой, и одинокий я, кроме галстука ничего джентльменского… Чарли всё внимательно слушала. Ей было даже как-то смешно, но в должной мере жалко своего любимого, ведь, в конце концов, они оба расстроены… — Да и лобстеров там никаких не было. Есть хочу до смерти теперь, нанюхался там вкусных блюд всяких и… — Иллюзионист нагло отломил кусочек от булки и попробовал её, а ассистентка тут же округлила свои глазки и охнула от возмущения. — Уильям! — Ну чего? — Спросил он с набитым ртом. — Ну, ты! Негодяй! Настоящий! — Она подняла булку над собой, надеясь, что так Картер не сможет её достать. — Ну я голодный! Я сейчас умру! — А он тянется своими длинными руками, а затем и вовсе, осмелев, начинает щекотать девушку. — Отдай! — У-УИЛЬЯМ! — Сначала визгнула дамочка, а затем стала звонко смеяться. — Ну я же, ха-ха, уроню её! А мы с пола есть не будем! Уильям! Ха-ха-ха! Перестань! Ну не надо! — И как начнёт вертеться, будто неподготовленный йог на углях. — Тогда ты поделишься со мной добычей, р-р-р! — Хищник схватил свою бедную жертву за талию, прижимая к себе. — Сейчас тебя съем. — Игриво проговорил мужчина и слизал крошку с губ любимой. А та, отсмеявшись, сначала краснеет, а затем разламывает желанное угощение пополам, протягивая один кусочек Максвеллу. — А теперь извиняйся. — Приказала Чарли, метнув какой-то очень загадочный взгляд в сторону фокусника. — Ах ты… Ну… Извини? — Он глупо улыбнулся и чмокнул девушку в щёку. — Ну пойдёт! — Она внезапно вырвалась из объятий Уильяма и слезла с кровати, хихикая. — Но я всё равно обижена. — Она повернулась спиной к мужчине, доедая свой кусок булки с гордым видом. — Ну-у-у-у… — Протянул он, после чего съел и свою часть угощения. — А если я запрещаю тебе обижаться? — Спросил мужчина, после чего подошёл к даме, обнимая её за плечи. А она молчит, а она обижается… А он как начнёт целовать её утончённую шейку. — Нельзя обижаться… — М-можно… — Пробубнила она, отодвигая от себя голову Картера. И ведь видно, что улыбается. Видно, что чертовке весело! — А вот нельзя… — Ну ты даже не знаешь, почему я обиделась! Он застыл, замолчал, задумался… Уильям решил обдумать всё произошедшее. Он прокручивал в голове каждую свою фразу, анализировал каждый свой шаг и пытался понять, что же он мог сделать не так. И, кажется, он понял… Ведь ему не было всё равно на Чарли, ему было всё равно на всё, кроме своего статуса. Он действительно слишком помешался на всяких лобстерах, дорогих развлечениях и, конечно же, он сходит с ума. Дело не только в пижонских нарядах и блюдах, дело в кодексе. Попытки разгадать этот шифр приносили столько головной боли, что Максвелл даже не хотел уделять должного внимания своей любимой. Он даже не хотел замечать этот успокаивающий стук колёс, эту мягкую постель, эту искусно выполненную ширмочку, которая действительно напоминала какую-то небольшую стеночку. А платье Чарли… Такое красивое… Белоснежное… С чёрным маленьким бантиком на груди и такой же полосочкой прямо у подола. А её грустные глазки… Он знает, что даже если ей больно, она будет скрывать это до последнего. Но разве так можно? Разве так поступают настоящие джентльмены? Разве так поступает… Уильям Картер? — Я никогда не видел тебя в таком платье, милая… — Сказал он, утыкаясь своим горячим лбом в её нежное плечико и даже всхлипывая. — ..Уильям? — Она осторожно провела рукой по макушке фокусника и прикрыла глаза. — Мне очень жаль… Я… Ты не думай, что я игнорирую тебя или же… Не знаю… Просто… Мне стыдно, что тебе приходится терпеть всё это… Будто бы я… Какой-то… Механизм? — Ой, ну, замолчи… Что ты говоришь, милый? Кое-кому пора проспаться… — Дамочка смутилась и поцеловала любимого в лоб. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не обижена на меня… — Тихо попросил Уильям, взглянув даме прямо в глаза. — Боже… Всё… Всё хорошо, правда... Я вижу, что тебе жаль… Тебе… Тебе определённо не хватает отдыха… Я не жалею, что еду в отпуск с тобой. Я правда счастлива и… Я хочу разделить это счастье с тобой, дурашка… — Кончиками своих мягких пальчиков она проводит вдоль щеки Картера и миленько улыбается. — Ну же, мой хороший, улыбнись… Я же… Люблю тебя. Он не смог сдержать улыбки… — А ты взял с собой какой-нибудь пиджак, Макси? — Спросила она, поглаживая фокусника по голове. — Ну да… А что? — Сейчас Максвелл больше всего напоминал довольного котика, который греется на солнышке. А ведь действительно… Чарли для него всегда была солнышком! — Ну смотри… У меня есть план, только слушай меня внимательно. Я возьму какой-нибудь твой пиджак, чтобы выглядеть солиднее. Чтобы эти две зазнайки поняли, чья я дама. Ты, естественно, будешь рядом, но не смей смотреть на них. Мы просто гордо пройдём мимо них, поцелуемся и возьмём что-нибудь пожевать. — Девушка хихикнула и чмокнула мужчину в лоб. — Договорились? — Ага… — И вот, он вновь как в старые и добрые времена тает от её лёгких поцелуев… И вот, Уильям, как приличный джентльмен, идёт под руку со своей дамой, с крайне довольным видом и прикрытыми глазами. Взгляд кажется загадочным, хотя он попросту притворяется, а загадки в его глазах попросту нет. А она кажется какой-то смущённой… Играет в невинную овечку, которых, обычно, особенно любят мужчины. Миленько улыбается, медленно хлопает глазками, поправляет роскошный чёрный пиджак любимого… И только он захотел посмотреть на тех двух дурочек, как ассистентка заставляет его забыться в сладком и нежном поцелуе. Будто бы она говорила ему своим телом, что всё хорошо. Ведь и вправду… Зачем ему смотреть на них? Пусть завидуют… Пусть завидуют тому, что он счастлив! Блондинка в шоке захлопала глазами и, переглянувшись со своей подружкой, выпила ещё вина, будто пытаясь забыть то, что она только что увидела. А та, кого Уильям назвал пижонкой, хмыкнула и даже закатила глаза с крайне недовольным лицом. На душе им стало неприятно, и, наверно, даже совестно. Чёрт разберёт этих богатеньких дамочек… Зато скромная дамочка сейчас с удовольствием села за стол и осмотрела своего спутника, который, очевидно, очень хотел посмеяться, глядя на тех двух избалованных женщин. И всё же он захихикал, а она следом… Но уже через минуту они успокоились. — И что теперь? — Спросил мужчина, постукивая пальцами по столу. — Давай выберем что-нибудь вместе? Я не люблю лобстеров… — Н-не любишь? Ох… — Иллюзионист взял девушку за руку, чем смутил её, но лишь в хорошем смысле. — Чего бы ты хотела, Чарли? — Ну… Во-первых, никакого алкоголя… — Конечно… — Он кивнул и немного покраснел. — Во-вторых… Может, возьмём чего-нибудь более домашнего? Ну… Мне тоже очень нравится картофельное пюре, как и тебе… Так что… — Картофельное пюре с мясом? — Ты… Боже, Уильям… — Она прикрыла рукой своё покрасневшее лицо и хихикнула. — Это же магия какая-то… Ты просто медиум… — Пробубнила ассистентка. Мужчина прекратил играть на саксофоне, лёгкий джаз заменила какая-то классическая романтика. Виртуозка в ажурном чёрном платье играла на скрипке, юный официант расспрашивал клиентов, а старший повар даже не ругался со своими коллегами, лишь изредка подгоняя их. И везде так светло, так богато… Лязг вилок, ложек и ножей приглушал разговоры состоятельных дам и джентльменов, кто-то чокнулся бокалами и отпил немного вина, какая-то дама уж больно громко посмеялась над шуткой своего кавалера, а они сидят. Сидят вдвоём. И им на всё плевать. На вино, на чужой смех, на музыку и шум. Она тщательно прожёвывает кусочек мяса, молчит, думает о своём. А он на неё смотрит… С искренней влюблённостью. А она как начнёт смущаться, как хихикнет и подмигнёт! И он попросту теряет голову… И было всё так вкусно, приятно, а главное… Очень скромно. Очень по-домашнему. Честно говоря, Уильяму было гораздо приятнее отведать картофельное пюре с мясом, чем каких-то там лобстеров. Сейчас он чувствовал себя действительно сытым… Действительно влюблённым и, самое главное, счастливым… Музыка прекращается, они возвращаются к себе. Чарли осторожно складывает пиджак мужчины, после чего ложится на кровать прямо в платье… — Стесняешься? — Спросил он, теребя чёрный бантик на её наряде. — Я? Да вроде бы нет… — Чарли хихикнула и одним взмахом руки сняла с себя прекрасное платьице. И ведь единственным, кто на самом деле стеснялся, был только Уильям, который прижал даму в симпатичном и белоснежном белье к себе. А своими шаловливыми руками она развязывает галстук и расстёгивает его рубашку… Стягивает с мужчины брюки. — Вот так-то лучше… — А-ага… — Он укрыл её и себя одеялом, после чего провёл пальцем по носику девушки. — Спасибо… — За что? — Спросила Чарли, закрывая глаза. — За всё… А особенно за грядущий отпуск… Моя Чарли… Этот поцелуй был сонным, ленивым, нежным и ласковым, но каким-то неловким. И после него ассистентка очень быстро провалилась в сон, будто бы фокусник убаюкал её своими чарами… Хотя, если это правда, то усыпил он и себя… Тёплыми руками они согревают друг друга, одеяло будто бы обнимает их, и лишь настойчивое солнышко сможет их разбудить ранним утром…