Нехитрая история любви

Гай и Рада сидели у телевизора и смотрели любимую передачу «МАССАРАКШНАЯ ЖЕСТЬ», это была романтическая многосерийная комедия. «Для домохозяек и Гая», как любила нежно и необидно шутить сама Рада, но Гай всё равно обижался. – Как надоел этот Чеч Нашапту, – пробурчал Гай, раздражённо ероша солдатскую причёску, – страшный упырь. – А мне нравится, – заступилась Рада за одного из любимых героев. Ей стало неприятно и захотелось огреть брата по голове подушкой. – И многим девушкам нравится... Ты просто в этом не смыслишь. – В чём? – Да в мужской красоте. – Почему же? – Гай снова нахохлился. – Вот Мак, например – он красивый, и я это понимаю. Лучше бы он играл главную роль – тогда бы всех зрителей от экрана было не оторвать, а твой Чеч... да он так, пустышка, надутый пузырь. Ты же видела, какие у Мака глаза – бездонные, посмотришь и засмотришься. И какой он ладный кудрявый парень. И это не главное – главное то, что он добрый, смелый и честный, и это сразу в его лице читается, с первого взгляда. А ты считай дальше своего упыря идеалом мужчины, если так хочется – тут я тебе не указ. Рада даже застыла от изумления, приоткрыв рот – хотела сказать ещё что-то в защиту Нашапту, но тут ей стало не до того, ведь она поняла, что дело не в нём и не в сериале вовсе – о чём-то ином, куда более личном, Гай, очевидно, хотел бы поговорить с ней. Хотел бы, но в то же время не мог напрямую – и Чеч стал всего лишь поводом. – Гай, – Рада нежно взяла братишку за плечи и заглянула в его глаза – как бы Гай ни хмурился, они всё равно были грустные, и беспомощность в них читалась какая-то... Милая и естественная беспомощность. – Так вот почему ты в последнее время так сердишься... Тебе Мак нравится, и ведь ты ему тоже. Гай, который, по всей видимости, хотел громогласно возразить, сам опешил и странно уставился на сестру. Бросил взгляд в сторону дверного проёма, а затем опять на неё – в этот раз с одновременно уязвлённо-недовольным и умоляющим выражением. – Да с чего ты взяла?.. – То, что он тебе нравится? Или то, что ты ему? – Всё, – сперва огрызнулся Гай, а затем, будто взяв себя в руки, с гордой обречённостью уточнил: – Второе. – Тут думать долго не надо, – пожала плечами Рада и крикнула в сторону дверного проёма себе на радость и к ужасу Гая: – Мак! Парень тут же вошёл в комнату, улыбающийся, спокойный, хотя и оторванный от отжиманий с грузом. – Что такое? – Мак, тебе нравится Гай... как парень? – спросила Рада, и Гай подскочил было к ней, но, похоже, в бессилии осознал, что по-гвардейски ударом сестру вырубать – это слишком. Улыбка Мака стала шире и теплее. Он даже не удивился вопросу. – Конечно, – ответил он, и тут Гай вскипел, не выдержал напряжения. – Не как друг, массаракш, – уточнил он пламенно и сердито, приблизившись к Маку почти нос к носу – если бы только рост соответствовал. – Не как человек, массаракш, и не как гвардеец – как парень! Твой парень, Мак. Тот, кто любит тебя, хочет быть с тобой... Да у вас в горах, наверное, даже таких понятий не знают. – Да всё у нас знают, – взгляд Мака стал серьёзным, внимательным, и ладони легли на горящие щёки Гая. – Не веришь мне? Я тебе докажу. И, как бы Гай ни отворачивался от смущения и упрямства, как ни косил взгляд на Раду, чтобы она хоть из комнаты вышла, а Мак его всё же поцеловал, и Гай, обо всём сразу же позабыв, ответил на поцелуй со всей пылкостью, что была вдвое больше той, с которой он в прямом смысле нос воротил. А Рада, чтобы их не смущать, смотрела на Чеча. Смотрела и думала – как хорошо, что красивых мужчин в мире много, и как хорошо, что её брату Гаю не только красивый, но и во всех отношениях очень хороший достался – настолько хороший, что можно не волноваться за их сюжетную линию. Верить в счастливый конец.