POV Автор
Съев через силу пресный невкусный завтрак, приготовленный быстро и машинально, Вики поплелась собираться на встречу с бывшими правителями Ада. В замке, как и во всей Преисподней для королевы стало жутко холодно, словно жизнь, кипящая ранее, остановилась навсегда. Поэтому и сейчас, поднимаясь в гардеробную, она укутывается в тёплый вязанный кардиган, надетый поверх длинной футболки Люцифера. Низ живота немного округлился, из-за этого дьяволица стала носить свободные вещи, чтобы никто не понял о беременности. Вики надела плиссированные брюки, топ, под которым нет нижнего белья, так как лифчики стали приносить ей явный дискомфорт, а поверх демоница накинула пиджак мужа, что отлично скрывал формы тела. Уокер надевала на себя вещи Люцифера, словно чувствовала от них любимую энергию, не позволяющую падать духом. На ногах туфли с широким, но высоким каблуком. Не очень-то и удобно для девушки в положении, но Вики их непременно снимет, как только придёт в кабинет мужа, куда она перебралась работать. Так было морально легче. Синяки под глазами пришлось замазывать толстым слоем консилера, чтобы скрыть в очередной раз болезненный вид. Волосы демоница оставила распущенными, чтобы немного укрыть исхудавшее лицо. Вики переживала и насчёт своего веса, она никак не могла себе позволить навредить ребёнку, поэтому обязательно пожёвывала на работе злаковые фруктовые батончики, только бы плод развивался здоровым. С того переломного момента прошло более двух недель. Уокер буквально существовала, а не жила всё это время. Она старалась держаться только благодаря их ребёнку, поддерживать свой режим ради него, всё же ответственность за новую жизнь сейчас лежала исключительно на её хрупких плечах. Одиннадцатая неделя беременности уже успела изрядно помотать будущую маму. Вики валилась с ног по вечерам, мучилась тошнотой и головокружением, токсикоз дал о себе знать так невовремя, но дьяволице оставалось лишь стойко держаться днём. Приходя домой, можно было давать слабину. Ночью же она выплакивала все накопившиеся слёзы, обнимая подушку Люцифера, хранившую его запах. Такой любимый, живой. В некоторые же ночи Вики вовсе не спала, глядела в потолок отрешённым слёзным взглядом, и корила себя за всё произошедшее. Общение с родителями Люцифера почти сошло на нет. Лилит пыталась поговорить с Вики, выяснить о её состоянии, но всё было тщетно. Бывшая непризнанная только извинялась и, опуская глаза, словно стыдясь смотреть в глаза матери её мужа, побыстрее уходила. Дьяволица чувствовала перед бывшими правителями гнетущую вину. Считала, что если бы не она, то не было бы столько боли принесено им всем. С друзьями Вики также не общалась, хотя они и пытались к ней пробраться сквозь стражников. Мими проклинала всех охраняющих королеву демонов, обещая устроить им личный ад, раз они так поступают с дочерью Мамона. Бывшая непризнанная слышала угрожающие выкрики подруги, но не могла её подпустить к себе. Слишком больно было, не хотелось никого видеть, а слышать глупые утешения тем более. Конечно, друзьям было нисколько не лучше, и Вики это понимала: новость о смерти Люцифера подкосила каждого. Мими тогда два дня в не прекращаемой истерике прорыдала в плечо матери, не веря происходящему. Ей казалось, что друг детства не мог покинуть её, не мог покинуть их всех, а тем более свою жену, которую он любил всем своим сердцем. Друзья в свою очередь не могли представить душевной боли Вики. А так как она их к себе не подпускала, то их переживания за неё становились более тревожными. Ади и Сэми жили вместе в Аду, хоть и нахождение ангела могло на данный момент вызвать серьёзные проблемы для семьи демона. Однако Вики, узнав через Оливера, который отныне стал её помощником, что Сэми скрывается у возлюбленного, выписала официальное разрешение на его нахождение в Преисподней. Сейчас всё правление лежало на королеве, которой пришлось многому научиться за короткое время. Сатана с Лилит были заняты легионами и военными действиями, что раскрываются на территории Рая, поэтому тяжести Ада взять на себя не могли. Так как Винчесто был занят делами войны, Вики потеряла постоянного помощника, поэтому ей пришлось взять к себе Оливера, тем более он сам был не против. Бывшая непризнанная во многом ещё не разбиралась, особенно в обязанностях правления Люцифера, в которые она вникла всего за пару дней благодаря демону с гетерохромией. Оливер, чувствуя перед бывшим приятелем неоплаченный долг, помогал Вики от чистого сердца. Больше не пускал похабных шуток и не доставал разными разговорами. Только помощь и деловое общение, ничего большего. Хотя однажды Оливеру пришлось потаскать королеву на руках, когда та грохнулась перед ним в обморок. Благо головой и животом не ударилась — успел словить, как Вики только начала падать. Демон, естественно, списал тогда её самочувствие на смерть мужа, ведь прочувствовать её беременность никто не мог. Энергия ребёнка идентична энергии родителям, а так как они родственные души, то и переживать на этот счёт не было необходимости. Очередной упадок сил, десятичасовой сон в лазарете, зелье — и Вики была опять на ногах, готовая дальше тащить на себе весь этот адский груз. Оливер прекрасно ориентировался в делах Ада, он был сыном герцога Аима, управляющего легионами. Демон рос среди власти, общался с подросткового возраста с сыном самого Сатаны, таскался по собраниям высших, помогал отцу с легионами. Но Оливер не пошёл по стопам отца, ему были интереснее дилеммы и отношения звеньев власти, нежели управление военными.***
— Наши потери не так велики, как мы ожидали, — поясняет Сатана в своём кабинете сидящей за креслом Уокер. — Ещё немного и мы завоюем Цитадель. — Что с оставшимися серафимами, престолами? В общем, высшими? — Вики решает уточнить более важный для неё аспект, да и побыстрее уйти от родителей Люцифера, ведь чувствуя сильную тошноту, ей просто хочется лечь, чтобы стало полегче. — Они доставлены в Ад, — скалится Сатана, тянувшийся за сигарой, — и все они заключены в темницу. — Простите, — Вики поднимает стеснительный взгляд на бывшего правителя, — можете не курить при мне, пожалуйста, — она слегка покусывает губу в нервном тике, пытаясь не показаться им какой-нибудь высокомерной девкой. Всё же пассивное курение, как и обычное, пагубно влияет на развитие плода, от этого Вики избегала дыма сигарет. Люцифер так вообще прекратил курить дома, после того как жена его пару раз одёргивала, когда он машинально брался за сигареты. Да и от алкоголя он тоже отказался, всё же не хотел перед беременной ходить под градусом. — Хорошо, — Сатана откладывает сигару, а Лилит внимательно глядит на Вики, подмечая её странное поведение. — Где моя мама? — Уокер не даёт покоя именно этот вопрос, поэтому больше не медлит. — Она в темнице, — отвечает немного неловко Лилит, кладя скрепленные в замок ладони на колени. — Что? — вскрикивает Уокер, вставая рывком с кресла и хмуря взгляд. — Какого чёрта моя мама там делает? — недовольным тоном интересуется дьяволица, не сдерживая себя. Одна мысль, что Ребекка может сейчас подвергаться пыткам со стороны надзирателей, доводит бывшую непризнанную до бешенства. Она никогда не поднимала голос на родителей Люцифера, но её резко одолевшая ярость так и сочится наружу. — Усмири своё поведение, — спокойно осаждает Сатана, глядя Уокер пристально в глаза. — Если с моей матерью что-то произошло в этой гнилой темнице, — вкрадчиво, но агрессивно и довольно понятно поясняет Вики, сжимая кулаки, — я этого просто так не оставлю! — Я отдал приказ не трогать её, поэтому советую тебе успокоиться, а не вести себя так вызывающе, — напряженный Сатана, не видя границ, остепеняет дьяволицу в грубом тоне. Если бы он знал, что разговаривает с беременной девушкой, то непременно бы не давал себе волю в речах. Но, видимо, что у отца, что у сына — одинаковые проблемы в воспитании. Вики такого точно не допустит в воспитании своего ребёнка. — Сатана! — одёргивает его Лилит, вставая к двум недовольным демонам. — Вики, её никто не тронет, Ребекка сейчас там для своей же безопасности. Мы бы не стали относиться к ней жестоко, она нам тоже дорога, — мама Люцифера кладёт ладонь на плечо Уокер, успокаивая. — Всё будет хорошо. — Что станет с этими высшими? — бывшая непризнанная большими небесными глазами смотрит то на Сатану, то на Лилит, пытаясь найти ответа. — Их ждёт смерть, — чеканит дьявол, — допрос уже был. — Что узнали? — Вики, почувствовав резкую слабость, усаживается обратно в кожаное кресло. — Ничего особенного. Нападение они готовили последнюю неделю. Слуги, узнавшие, что в приёмной собралась королевская семья, донесли оперативно эту информацию Раю. Благо предателей у власти не выявлено, — разъясняет Сатана, ходя вперёд-назад по кабинету. — Что у тебя нового? — Ничего особенного, — тяжело выдыхает юная демоница, массируя виски указательными и средними пальцами, — в делах Люцифера вроде бы разобралась. Взяла в помощники Оливера, так как Винчесто на войне. Но отдача от высших не велика, меня они не воспринимают всерьёз. — Пока попытаемся удержать власть на тебе. Но почему ты не показываешь им силу? — Сатана скептически оглядывает дочь Ребекки. — Да и во время покушения ты отбивалась не ею, а оружием. У тебя точно всё хорошо? Одно напоминание той роковой ночи готово вылиться в очередную истерику. Вики, закрывая глаза, вновь видит перед собой окровавленного Люцифера, который старательно пытается дышать, но это оказывается для него непосильным трудом. В голове звенят его крайние слова, что отзываются дрожью по всему телу бывшей непризнанной, а сердце в тисках сжимается оковами. Тогда, призвав водоворот, Вики рисковала ребёнком, так как потратила часть своей силы. Но благо всё обошлось и плод не пострадал. Уокер на данный момент чувствует себя загнанным в угол зверьком. Она и до этого замечала заинтересованность Лилит в её состоянии, но только отнекивалась от вопросов, не желая говорить о своей беременности. Но сейчас ей кажется, что не признаться — худший исход. В её голову сразу же закрадываются предположения о обвинении в том, что если бы она отбивалась силой сама, то с их сыном было бы всё в порядке. Но правители даже и не думали о таком, ведь их сын поступил мужественно, они уважают его поступок. Он поступил также, как поступил бы и Сатана, если бы его жене угрожала смерть. Руки Вики непроизвольно затряслись, а глаза наполнились крупными слезами. В носу предательски защипало, но сдерживавшись, Уокер только вытерла подступившие слёзы, не позволяя себе плакать перед бывшими правителями. Вики глубоко задышала, собираясь с мыслями. Да, Люцифер не хотел говорить о наследнике даже родителям, но долго скрывать беременность она физически и морально не сможет. После двадцатой недели так тем более, живот будет явным и мешковатая одежда может уже не скрыть формы. Да и не ходить же королеве как попало по резиденции. Взвесив все «за» и «против», Вики решилась рассказать родителям мужа ту новость, которую они должны знать. — Я не могу использовать энергию, — голос немного дрожит, а в горле пересыхает, — я беременна. Вики поднимает взор голубых глаз на находящихся в замешательстве бывших правителей. Лилит, быстрее среагировав, аккуратно подходит к дочери Ребекки и обнимает её, наклонившись. Уокер обхватывает её руки, позволяя прижаться к ней сильнее. Сейчас Вики чувствует от неё материнскую заботу, которую Лилит пытается передать через объятия. Ту заботу, которую сейчас не может подарить ей Ребекка. — Зачем скрывала? — уточняет Сатана, мысленно удивляясь своей жене, которая замечала за женой сына повадки беременной и делилась об этом с ним. — Люцифер просил, — опечаленно объясняется Вики, прижимаясь головой к груди Лилит. — Но, наверное, смысла молчать уже нет... — Какой у тебя срок? — бывшая королева поглаживает дочь серафима по голове, утешая. — Одиннадцать недель. После озвученного срока в кабинете повисла неловкая тишина. Каждый думал о своём, кроме Вики. Сейчас в её голове было пусто, а на душе стало легче. Она поделилась о своей беременности с родителями мужа, разделила тайну с теми, кто не бросит её, а поможет, убережёт. — Тогда удержать трон за тобой будет легче, ты вынашиваешь наследника, — подводит итог Сатана. — Об этом придётся объявить, как только мы заполучим власть в Цитадели. До этого не стоит, есть опасность нападения со стороны демонов. А твоей тотальной защитой мы пока заняться не можем. Вики пришлось согласиться с данным вариантом событий, несмотря на то, что Люцифер был бы определённо против такого решения. Но ей нечего поделать, придётся слушаться Сатану, всё-таки он понимает, что творит. Да и Лилит поддержала решение мужа, аргументируя тем, что тогда они не потеряют трон и не будет междоусобных воин, из-за которых прольётся много крови. Так как у Люцифера есть законный, хоть ещё и не рождённый наследник от жены, а не от фаворитки, то и королевская семья может не волноваться насчёт правления. Конечно, Сатана мог сесть на трон обратно, но этому не позволяло положение. Вики же просто хотелось исчезнуть. Разговоры о власти, войне, троне — были такими пустыми и никчёмными, когда рядом с тобой сейчас нет здорового демона, который бы обнял, поцеловал и успокоил. Только его мнение и только его решение были для Уокер на самом деле важными. Конечно, Люцифер учитывал и её мнение, но последнее слово всегда оставалось за ним. Да и в их партнёрских отношениях Вики всё равно любила быть за мужем, быть той, которая будет его опорой, а он будет покорять миры, чувствуя неимоверную поддержку жены. Если бы не ребёнок, то скорее всего, Вики глушила бы свою боль алкоголем или бы причиняла себе боль физическую, дабы душевная не мучала. Хотелось уйти в забвение, скрыться в долгом непроглядном сне, ожидая, что всё само наладится. Но так возможно только в глупых сказках, на деле — ни черта не изменится, если не будешь работать. Не будешь работать над отношениями, проблемами, ситуациями, своим ментальным здоровьем. Никто не запрещает страдать, но и вечно находиться в страданиях нельзя, нужно бороться, держаться, идти дальше, потому что есть ради кого и зачем.***
Спустя пару дней
Вики работает в кабинете Люцифера, где горит тёплый уютный свет лампы. Кажется, благодаря сильной родной энергии, продолжавшей витать в стенах помещения, бывшая непризнанная немного расслабляется. В остальной части Ада по-прежнему темно и холодно, словно все продолжают нести траур по королю. Правительница так вообще не изменяет выбору чёрной одежды. Однако это её подсознание выбирает тёмные оттенки палитры, потому что только их предпочитал носить её муж. В кабинет пару раз стучат и через считанные секунды беспардонно отворяют дверь. Оливер закрывает её за собой, зайдя во внутрь и улыбаясь королеве уголками губ. В руках он держит стопку скрученных пергаментов и подходит к рабочему столу, куда и кладёт всю макулатуру. Вики же, наблюдая за демоном, молча и скептически дожёвывает злаковый батончик со вкусом банана. — Как и просила. Все совместные своды Рая и Ада за последние десятилетия. — Спасибо, — Вики оглядывает кучу пергаментов, появившихся перед ней, и даже не знает, как правильно приступить к их изучению. — Ты очень быстро. Однако попрошу стражников относиться к тебе повнимательнее, а то так вламываться к королеве не гоже, — Уокер смущённо улыбается и тянется за первым пергаментом, выкинув фантик упаковки перекуса. — Ох, — светловолосый демон хватается за грудь, — простите, ваше высочество, мой дурной тон, — Оливер слегка покланяется, а потом глухо смеётся на свою же игру одного актёра. — Как ты? — более серьёзно любопытничает демон, садясь на диван, что стоит у стены, сбоку от стола. — Спасибо, получше, — кратно отвечает Вики, поправляя на себе плед, что накинут на плечи. — Слушай, я встретил дочь Мамона, вы же с ней подруги, не так ли? — риторически уточняет Оливер, на которого Уокер обращает всё своё повышенное внимание. — Она спрашивала меня о тебе. Я, конечно, не лезу в ваши отношения, но тебе не кажется, что это жестоко не подпускать её к себе? — Оливер, — тяжело выдыхает Вики, прикрывая веки, — я не смогу ей даже в глаза посмотреть, я просто не могу. Королева честна со своим помощником, который понемногу становится её приятелем. Вот только она и ему в глаза тяжело смотрит, но он этого пока знать не должен. — Я не принуждаю делиться со мной, Вики. Тем более тебе сейчас действительно не стоит волноваться, — ухмыляется Оливер, смотря на моментально округлившиеся глаза правительницы. — Что, прости? — недоумевает бывшая непризнанная, не отрывая взгляда от демона с гетерохромией, который тихо посмеивается своим мыслям в голове. — Ты правда хорошо скрывала свою беременность, но вот в последнее время у тебя выходит не очень. Вон, — он кидает взгляд на обувь Вики, стоящую рядом с ней, — туфли сняла, в плед укуталась, ешь часто, верх тела скрываешь и всё время руку хочешь на живот положить. Моя мама, вынашивая сестру, абсолютно также делала. Вас, беременных, слишком легко заметить, если быть внимательным, — Оливер по-доброму улыбается, вставая с дивана и подходя к застывшей от испуга Вики. — Успокойся, — он поправляет в заботливом жесте плед, укрывая девичьи плечи повыше. — Я никому не расскажу, да и я это заметил, только лишь потому, что мы работаем вместе. Запаниковавшая Уокер лишь глухо раскрывала пухлые губы, чтобы парировать демону, сказать обратное, но это выглядело бы слишком глупо. — Оливер, ты же понимаешь, что если ты кому-то расскажешь, то тебе несдобровать? — королева мрачно хмурится, поднимая грозный взор на стоящего перед ней демона. — Я не идиот, Вики. — Надеюсь, — дьяволица резко отворачивается от Оливера, опуская взор на пергаменты. — Беременность точно не заметна для остальных? — спрашивает королева, а со стороны это выглядит, словно обиженный ребёнок супится и пыхтит на объект недовольства. — Нет, не переживай, — демон усаживается на прежнее место, не собираясь в скором времени покидать жену приятеля. Вики ещё с минуту потупила взгляд в стол, бессмысленно крутя в руках пергамент. Уточнив ещё раз о том, что информация не будет разглашена, правительница перестала так сильно нервничать, хотя она бы вообще хотела, чтобы Оливер не знал о её положении. Оказалось, что у Оливера была значительно младшая сестра, что слегка удивило бывшую непризнанную, потому что до этого она такой информацией не обладала. — Я всегда вижу тебя одного, где твоя пара? — интересуется Уокер, отпивая глоток цитрусового чая, принесённого слугами. — У меня её нет, — хмыкает неоднозначно демон, болтая в руке керамическую чашку чая, который его заставила пить правительница. — Она умерла. — Господи, — Вики закрывает лицо ладонью, скрывая румянец стыда и неловкости от такого ответа на её вопрос, — я не хотела, правда, прости, пожалуйста. — Ничего, всё в порядке, — он отпивает это человеческое творенье и немного кривит лицо от кислоты, что дарят цитрусы. — Она изменила мне с ангелом, их связь раскрылась, им вырвали крылья и сослали на Землю доживать свой век. Мне, если быть честным, уже наплевать на всю эту ситуацию. Вики откладывает шоколадное печенье на тарелку и проглатывает ком в горле, дабы суметь вымолвить из себя слова поддержки. — Мне очень жаль, Оливер, — королева стеснённо поднимает печальный взор на демона, продолжавшего смотреть на чашку чая в руке. — Всё в порядке, Вики, правда. Уже успело пройти много времени, чтобы я смирился с тем, что Шепфа подкинул мне в пару шлюху, — он горько ухмыляется, отчего Уокер-младшей становится больно на душе. Что такое измена Вики могла прекрасно представить, оттого и встаёт сейчас с рабочего кресла и усаживается к Оливеру. Она аккуратно обнимает его за плечи, на одно из которых кладёт для удобства голову. — Вы беременные слишком сентиментальны, — посмеивается демон, отвечая королеве на объятия. От дальнейшего разговора Вики узнала более подробно всю ситуацию, что произошла у её помощника. Уокер и до этого была в курсе, что, потеряв соулмейта, не обретёшь больше того, кто способен быть частью тебя, твоей души. В этом моменте она преисполнилась ещё тогда, когда её отравили ангелы и она стремительно чахла на глазах у Люцифера. Бессмертный навсегда остается один, Шепфа не дарует ему вновь предначертанного крылатого. И тогда одиночки уже находят себе в пары таких же одиночек, лишенных когда-то родственной души. Но отставив грустную беседу, которая могла перейти на обсуждение судьбы Вики, демоны взялись за работу. Оливер покинул королеву, оставив её одну в кабинете. Он сдержит своё обещание и никому не расскажет о положении правительницы. И сделает он это по многим причинам, начиная с уважения к жене приятеля, заканчивая желанием жить, а не лишаться головы.***
Вики стоит в арсенале замка, просматривая поочерёдно каждое оружие, пока не доходит до нужного меча, находящемся под чёрным бархатным полотном. Сутки близятся к ночи и весь Ад заволокло непроглядным тёмным туманом. Кажется, все давно отправились по своим уголкам Преисподней, чтобы отдохнуть от муторной рутины, которой они занимались весь трудовой день. Все, только не королева, которая берёт скандинавский меч с рунами времён викингов в свои уверенные руки. С помощью небесной магии он отлично сохранился, словно новый. « — И как тебе доставались все эти оружия? — любопытствует Вики, увлечённо открывая крышку футляра обоюдоострого железного рыцарского меча. — Разными способами, — ухмыляется Люцифер, отбрасывая ткань со своего любимчика. — Но в основном от высших представителей империй и королевств, что тогда существовали на Земле. — А этот? — кивает головой непризнанная на меч, что держит сын Сатаны. — Датский король подарил, — дьявол протягивает оружие Уокер, смотрящей на него горящими глазами. — Можно? — удивляется Вики, но получая согласие, сразу же берёт меч в руки. — Тяжелый, — улыбается непризнанная, поднимая оружие вверх. — Отменно лишает головы, — Люцифер увлечённо наблюдает за своей непризнанной. — И многих ты так головы лишил им? — Достаточно». Вики надевает на чёрное хлопковое платье портупею. Ремни подчёркивают грудь королевы, очерчивая увеличившиеся формы. Дьяволица зацепляет на крепление скандинавский меч, проверяет прочность ремней и облачает руки в длинные кожаные перчатки. Волосы убраны в тугой нижний хвост, чтобы не мешались. На ногах высокие сапоги до колен на толстой подошве. — Я тоже проверю, любимый, остроту лезвия меча, — в пустоту молвит Уокер и покидает комнату, направляясь к выходу замка.***
Запах едкого спирта и трав ударяет в рецепторы обоняния. Королева в отвращении морщит нос от столь неприятного смрада, к которому, казалось бы, уже успела привыкнуть за последние недели. Лазарет встречает одинокой тишиной и холодом, поселяясь на душе. В кабинетах дежурят врачи, дабы всегда предоставить помощь нуждающимся. Лекари привыкли к ночной гостье, которая заходит в одну и ту же палату на долгие часы, а потом опечаленная уходит. И так каждый раз... И сегодня не исключение. Вики отворяет невесомую дверь палаты и переступает порог входа. Лунный бордовый блеклый свет освещает комнату, падая тенью на неподвижное тело короля. Аппаратура поддержки жизнедеятельности, подведённая к правителю, гадко пищит, отбиваясь ультразвуком о стены помещения. От искусственной вентиляции лёгких Люцифера отключили пару дней назад, когда стало ясно, что он сможет задышать самостоятельно. Если бы не эти земные приспособления, но он бы умер ещё в тот момент, когда его притащила сюда жена. Вики на негнущихся ногах подходит к мужу, у которого даже под ночным светило можно заметить нездоровую бледность кожи. На её глазах вновь наворачиваются горькие слёзы, которые она скрывать не собирается. Ведь Люцифер всегда просил её об этом: не сдерживаться, показывать себя настоящую. Она аккуратно усаживается коленками на прохладный пол камня у койки, на которой продолжает вестись великий бой за жизнь. Она осторожно берёт в руки ледяную ладонь Люцифера, стискивая её к себе к груди. Каждую ночь Вики приходит к нему, чтобы побыть рядом, чтобы почувствовать его, несмотря на отсутствие сильной энергии, которая сейчас лишь только витает тонкими, почти неосязаемыми нитями. Девичью душу коробит от боли, которую она ощущает, глядя на дорогого ей демона. Её сердце щемит, умирая, видя, в каком состоянии находится её муж. Тот, кто готов был отдать за неё жизнь. — Я люблю тебя, — шепчет Вики, целуя костяшки его ладони. — Я сегодня к тебе ненадолго, — нервно улыбается, а её слёзы ручьями по щекам стекают, пропадая на белых простынях. — Я отомщу за тебя, дорогой, хоть тебе это вовсе не понравится. Демоница неторопливо встаёт и отрешенно глядит на лицо мужа с закрытыми глазами. Оно словно мраморное, погруженное в вечный сон. Вики мнительно наклоняется к Люциферу и оставляет на его холодном лбу лёгкий поцелуй любви. Её рука нежно поправляет иссиня-чёрные волосы, что небрежно спадали на лицо избранника. — Прости меня, родной, — шмыгает носом правительница. — Хоть ты и не слышишь меня, но я люблю тебя и всегда буду любить, — она оставляет невесомый поцелуй на его ледяных губах, ладошкой держась за его впалую щетинистую щёку. — Прости... Уокер осторожно поправляет повязки на груди Люцифера, которые совсем скоро заменит лекарь. Вики не хочет уходить так быстро от мужа, она готова пробыть с ним хоть всю ночь, держать его за руку, рассказывать ему многое, глядя на луну, но того требует положение. Поэтому через силу дьяволица покидает палату Люцифера, обещая себе вернуться к нему, как можно скорее.***
Королева, добравшись до нужного кабинета, заходит в него без стука. Всё равно её верно ожидают. — А ты подготовилась, — подмечает Сатана, оглядывая вошедшую к нему демоницу во всём чёрном. — Не хочу потом руки отмывать от крови, — добавляет королева, смотря прямо в алые глаза, что до боли похожи с глазами её супруга. — Меня прикончит Люцифер, когда узнает, что я дал разрешение, — ухмыляется дьявол, поднимаясь с кресла и одёргивая пиджак. — Думаю, он поймёт, — сипло отвечает Вики, вселенски надеясь, что муж выйдет из состояния комы. — Всё же он сам учил меня мести. — Да, только сейчас ты вынашиваешь ребёнка, напомню, если вдруг запамятовала об этом, — отец Люцифера подходит к королеве ближе, поглядывая на её живот, который сейчас скрывается под свободным платьем. — Это не имеет значения! — чеканит сердито Вики, поправляя портупею. — Они чуть не убили моего мужа, который закрыл меня собою! Они вообще-то и вас стремились убить, — подмечает невзначай королева. — Я хочу отомстить за него. И раз я могу это сделать, перерезав им глотки, то я это сделаю! Даже, если вы не пойдёте со мной, я доберусь до них сама! — Хорошо, — Сатана улыбается уголками губ, понимая, что жена у его сына достаточно отважна. — Я пойду с тобой, мало ли, вдруг плохо станет. — Мама сидит вместе с ними? — уточняет Уокер-младшая, уверенно направляясь к выходу кабинета. — Да. — Я выведу её к вам, не нужно, чтобы она видела дальнейшего, — поясняет правительница, ступая по коридорам резиденции. — Отведите её в лучшее место, пожалуйста.***
Путь до темниц был недолог. Стражники и надзиратели склонялись королевским чинам, пропуская их вперёд к нужным камерам. Вики покорно шла позади Сатаны, который вёл её к нужному месту. — Открой, — командует бывший правитель надзирателю, покорно выполняющему указания. Лязг замочной скважины эхом отзывается в коридорах адской тюрьмы. Уокер надевает на лицо чёрный платок, закрывая дыхательные пути, чтобы запах крови не бил по рецепторам. Решётчатая дверь скрипуче отворяется, и Вики, расправив плечи, переступает через металлический порог, проходя в камеру темницы. Уцелевшие серафимы, престолы и советники сидят на каменном грязном полу, прикованные наручниками к стенам. Надзиратель заходит за королевой, у которого она забирает ключи от кандалов. Вики сразу же находит взглядом маму, которая в отличие от остальные действительно не была подвержена пыткам, что можно сказать по её внешнему виду. Уокер-младшая подходит к матери и без слов, находя нужный ключ, освобождает Ребекку. — Иди на выход, — сухо молвит правительница, направляя серафима в нужное направление. — Иди. Ребекка хотела бы сказать дочери о том, как ей жаль, что произошло в её жизни, попытаться утешить, поддержать. Но ангел не могла сейчас показать своих искренних эмоций перед собратьями, а только сдержанно кивнув и посмотрев на свою дочь, пошла на выход камеры. — Ну что? — ухмыляется Вики, оглядывая всех остальных. — Продолжим ту игру, что вы начали? Уокер вынимает меч из ножны, крепко сжимая ладонь на черенке. — Вы такие молчаливые, — королева надменно скользит взглядом по каждому белокрылому, которые в свою очередь с опаской смотрят на дочь серафима. — Тогда начнём! — воодушевлённо протягивает она на грани сумасшествия. Вики подходит к главному гостю Преисподней, к тому, кто пронзил её мужа мечом, а потом сбежал, как трус обратно к себе в Рай, надеясь на спасение и дальнейшее свержение устоявшейся власти Ада. — Скажи-ка мне, Эрагон, — королева хватает его за волосы, чтобы посмотреть в лицо тому, кто посмел посягнуть на её семью. — Действительно ли ты посчитал, что всё так сойдёт тебе с рук? Что вы, ничтожные белокрылые, отберёте у моей семьи трон? — Ну как видишь, убить сынишку Сатаны у нас получилось, значит и влияние в Аду наша сторона заполучит, — нагло насмехается главный советник прямо в лицо Вики. — Ох, он же был твоим мужем, неловко вышло, — дерзко посмеивается Эрагон, расплываясь в мерзкой улыбочке. Вики, не сдерживаясь, отпускает его волосы и бьёт ангела кулаком по лицу, разбивая ему губу. — Послушай сюда, ублюдок, — вкрадчиво поясняет Уокер, наклоняясь к советнику, у которого из рта тянутся кровавые нити слюней. — Я тебе конечности все отрубать буду, упиваясь твоей болью, но вот только помысла даже не пущу убить тебя, пока в полной мере не наслажусь твоими отчаянными криками. Тогда и посмеешься. Вики, замахиваясь, поднимает меч выше и рубит Эрагона по согнутому колену, рубя ему ногу, хоть она и продолжает мясом держаться за оставшуюся часть тела. Королева сдерживает свои слова, оттого и не наносит по нему удар с мыслью убить. Кровь моментально хлещет из повреждённой конечности, а в камере раздаётся истошный крик. Все остальные ангелы дергаются в кандалах, пытаясь выбраться, но они в клетке, из которой попросту нет выхода. Уокер истерично посмеивается, смотря на мучения ангела. Кажется, её с головой накрывает чувство мести, которому она сполна отдаётся. Королева начинает резать всех остальных ангелов, которых надзиратель поочерёдно подвешивает на крюки, мучая их перед смертью. Перед её глазами стоит картина воспоминаний, как её муж захлёбывается собственной кровью, отчего она яростно рубит тела белокрылых, решившихся напасть на её семью. Пробитые головы двух серафимов катятся от резких ударов от самих тел, искалеченных разгневанной женой Люцифера. Камера пачкается кровью, льющейся из тел белокрылых. Рёвы и крики боли смешиваются воедино, что слышат все остальные грешники, пребывающие в темнице. Кто-то бьётся в предсмертной судороге, а кто-то глухо хрипит, так как из распоротого живота выпадают выпотрошенные внутренние органы, и навсегда замолкает. Голова с раскроенным черепом престола рубится скандинавским мечом, и Уокер трепещет, поворачиваясь к тому, которого оставила напоследок. Надзиратель подвешивает последнего ангела, предоставляя волю своей госпоже, и по её просьбе покидает камеру. — Ну как тебе, Эрагон? Понравилось? — интересуется Вики, словно психически больная, тяжело дыша. — Настала твоя очередь! Взмах меча и руки советника отрубаются, оставаясь в подвешенных сверху кандалах. Сам же он падает на грязный каменный пол, его глотка рвётся рёвом боли, а тело непроизвольно дёргается, не вынося причинённых увечий. — Как тебе, нравится? — бьёт ему по второй ноге по само основание, подавляя в себе тошноту от вида расчленёнки, которую она сама же здесь и устроила. — Тварь! — она пронзает ангела в живот, блаженствуя его судорогами. Вики наступает на горло советнику и наклоняется к нему, находящемуся почти в бессознательном состоянии, всё-таки крови много из него вылилось. — Только вот знаешь, — Уокер подставляет острие лезвия к груди белокрылого, — ты даже со своим чудо-мечом убить моего мужа не смог, — встречаясь с потерянным умирающим взглядом, королева пронзает советника, навсегда лишая его жизни. Эрагон так и умирает, с открытыми испуганными глазами ужаса. Его окровавленное, порубанное, истерзанное тело навсегда замирает от руки мести. Из рта его вытекает бордовая кровь, а из горла срывается последний сиплый хрип. Вики снимает с себя платок, на который во время вендетты попала кровь ангелов. Внутренней чистой стороной она вытирает себе лицо, а после сам меч, оттирая его от гнилой крови белокрылых. Бросает платок на пол и засовывает оружие в ножны. И направляется на выход, ступая по лужам алой жидкости. Пошатываясь, она переступает за порог и поворачивается к надзирателю: — Соберите эти останки и доставьте в Цитатдель, — отдаёт приказ и шагает к Сатане, что стоит чуть поодаль от камеры, где только что закончилось месиво. Вики тяжело ступает, шаркая ногами по грязному камню. Снимает с себя перчатки, откидывая их сторону, и буквально впечатывается в Сатану, лбом в его грудь. Хватаясь за пиджак отца Люцифера, она разрыдалась что есть мочи. Ей непременно стало легче от смерти высших ангелов, но этим не вернуть мужа в прежнее состояние. Его пронзили мечом-смерти, тот, кто бил, не обязан был думать о кончине того, на кого приходил удар. Поэтому сейчас Люцифер находится в коме, за жизнь которого борются не только лучшие лекари Преисподней, но и он сам, собирая заново по частицам свою энергию. Если бы не его прирождённая великая сила, то он бы скончался сразу же, как только получил удар меча. Так было бы с Вики, которая попросту не смогла бы выжить.***
Выплакав все свои сильные нахлынувшие в момент эмоции в грудь Сатаны, который крепко обнимал дьяволицу в жесте поддержки, Вики отправилась в замок. Ребекку бывший правитель отвёл во временные апартаменты ещё до того, как Уокер-младшая приступила к возмездию. Вики заходит в гостиную и отбрасывает оружие на пол к дивану, как и сама она валится на колени у высоких окон, больно ударяясь ими. Она смотрит на адский небосвод через витражные стёкла своим убитым взглядом печали. В её голубых глазах отражается кровавая луна, словно пропитывая своим цветом всю жизнь дьяволицы. И она начинает молиться. Эта девушка, которая никогда в своей жизни не прибегала к обращению к божьей силе за все свои годы бытия, сейчас отчаянно молится. Она молится не за себя, не за прощение своих грехов, она молится за него. Молится за то, чтобы он выжил, чтобы не покидал этот мир, уходя в небытие, молится за его жизнь, в которой она обещает одарить его любовью и верностью, как того требует творец. Её голос срывается на крик, убитый горем, но она продолжает молить о чуде. Слёзы вновь стекают по розовым щекам, словно они теперь с ней навсегда и навечно. Словно они её больше не покинут. Она кричит в пустоту, умоляя не лишать его жизни, что он и так многого натерпелся, когда создатель несправедливо наказал его за грехопадение родителей. Молится за то, чтобы он увидел их будущего ребёнка, которого они хотели. Молится за прощение его грешных поступков, за искупление его вины. Молится, погибая в пучине горечи, но слова мольбы так и льются с юных уст не переставая. Её сердце колотится о грудь, а руки безмолвно спадают на пол. Она сама валится от сердечной боли, воя от рыданий. А за окнами впервые в истории Ада ураган. Смертоносные молнии бьются, разрушая здания, поджигая земли. Бешенный крупный дождь устрашающе отбивается о крыши домов и замков. Жуткое зрелище развёртывается во всей Преисподней, что устрашает каждого жителя нижнего мира. И именно в этот момент они даже не догадываются, что то же самое творится в душе их королевы, умирающей от боли, разрывающей её изнутри на кусочки.Но эта несчастная душа продолжает молиться, но не за себя, а за него...