Он моя нежность и боль

Дин мягко касался гладкой кожи руками, проводя пальчиками вниз по плоскому животу. Вновь ласково целуя пупок, он поднимается такой дорожкой выше, припадая к остро торчащему сосочку. Из его обладателя вырывается слабый, кряхтящий выдох, посылая непрошенные мурашки гулять по коже. Старший Винчестер проводит ладонями по бокам, водя вниз до края джинс парня и, останавливаясь там руками, целует длинную шею, помечая покорное и жадное до его ласк тело. Сэмми тихо постанывает, выгибаясь навстречу касаниям брата, сам прижимая того к себе ближе, сжимая в руках предплечье и притягивая за шею. Дин тянется к приоткрытым губкам, целуя их, словно они хрустальные. И все его касания к ненасытному мальчишке говорили, что он будто бы боится его уронить и разбить. Даже старается лишний раз не прикусывать и не сжимать бархатную кожу. А Сэм же наоборот до красных пятен сдавливает плечи брата, прикусывает пухлые губы, отчаянно всхлипывает и призывнее подставляется. Сжимает в пальцах русый ежик, желая высвободить того самого уверенного Дина Винчестера с быстрыми подчиняющими движениями без возможности на переговоры. Хочется, чтобы он рывками уже стянул с младшего оставшуюся одежду и делал все, что только ему вздумается, пока Сэмми будет вновь бездумно ему отдаваться, а потом еще раз и еще. Пока они не выдохнутся, пока оба до конца не насытятся. Но, видимо, Дин был настроен чуть иначе, нежели Сэм. Он так бережно и ласково его касался, боялся лишний раз поцеловать или поставить засос. Просто водил туда-сюда теплыми большими ладошками, с трепетом наслаждаясь любимым. Младший уже стал нетерпеливо скулить, поднимая выше бедра, дабы показать брату: «Давай! Твоё! Возьми, же! Ну!». Однако тот либо упорно игнорировал, либо, как последний болван, совершенно не понимал, что Сэм весь уже горит и скоро лопнет от возбуждения. В последнее верилось с трудом, ведь, кто как не Дин должен без труда чувствовать жар тела в его руках, учитывая, что это его ненаглядный Сэмми. Старший давно наверняка знает, что тому хочется, но почему-то ничего не делает. Младшего это торможение начинало злить, ведь перевозбуждение дает о себе знать. Пока Дин в сотый раз выцеловывал низ его живота, Сэм писклявым голосочком позвал: - Диин, - чуть протянув заветное имя, - Дин. - М? – поднимаясь поцелуями вверх. Сэм не выдержал и, схватив лицо брата руками, притянул прямо к себе, уставившись глаза в глаза. - Ты знаешь, мне безумно нравятся прелюдии, без вопросов, но… - он оглянулся на часы, - Прошло почти 20 минут, Дин. 20. Сэмми щенячьими глазками уставился на брата. - Может, уже перейдем к… Старший перебил его, прыснув тихим смешком. - Какой же ты жадный и нетерпеливый, - говорил Дин мягким бархатным голосом, - Мы же никуда не опаздываем. Растягивай удовольствие, - с этими словами он чмокнул приоткрытые губки и спустился к гладкой шее. - А что, если я скажу, что ты меня с ума скорее сведешь, чем я, наконец, кончу. Дин поднял на него взгляд полный одновременно и удивления, и власти. Сэмми тут же прикусил нижнюю губу, он стал чувствовать, что, сказав это вслух, испортил какой-то замысел или идею брата. Но это также и глупость, откуда младший должен знать, что у Дина в голове твориться? Поэтому, все честно. - Знаешь, Сэмми, - старший вновь приподнялся и смотрел глаза в глаза, - Ты такой милый и очаровательный, что мне хочется ласкать и целовать тебя, не выпуская из рук, хоть всю оставшуюся жизнь. Дин смотрел на него таким влюбленным и чистым взглядом, что Сэмми, кажется, невольно покраснел от таких сладких речей. Однако за ними следовало продолжение… - Но вместе с этим, ты настолько бессовестен в своей распущенности, что это скорее я сойду с ума, а не ты, милый, - предложение завершила одна из самых лучших и пошлых улыбок брата. - Я не… Сэм хотел оправдаться, но дело было в том, что он понятия не имел как. С одной стороны, такое заявление довольно сильно, это почти как клевета. А с другой, это вовсе не клевета, потому что чистейшая правда. И вот, вроде, нужно защитить свою гордую задницу, а Сэм лежит полуголый под Дином с открытым ртом и молчит. Тогда старший усмехнулся и потянулся к ушку братика, чтобы прошептать: - Ты не волнуйся, это же не плохо, - и, прикусив мочку уха, он чуть отодвинулся, ведя мокрым языком вниз вдоль вытянутой шеи. - Дии… - с придыханием выдал Сэмми. - Тише, любовь моя, - с этими словами он вцепился в ремень парня, расстегивая его, - Не умрешь ты от перевозбуждения. Младший широко довольно улыбнулся, как кот при виде банки сметаны, и, приподнимая удобнее бедра, смотрел, как брат стаскивает с него джинсы, после, ласково проводя ладошками по ногам, гладит нежный участочек внутренней стороны бедра. Дин сразу откинул вещь в сторону, принимаясь и за свои мешающие джинсы. Оставшись в одном белье, старший решает ещё чуточку помучить своего распаленного мальчика, дабы подвести к краю пропасти того безумия, что они вытворяют вновь и вновь. Он впивается в его губы, наконец, жарким и страстным поцелуем, впечатывая и подчиняя себе. Сэмми скулит, сжимает руками и ногами бока и бедра старшего, желая ощущать, как можно больше родного тепла. Сейчас это первый раз после их примирения, и всё казалось немного другим. Не менее возбуждающим, но гораздо более связывающим и желанным, чем те месяцы после разлуки. Сэм, уже давно с ног до головы заласканный братом, мог только в очередной раз жалобно скулить из-за переполнявшего его возбуждения. А Дину так сильно нравился такой Сэмми, его распушенные каштановые волосы, его розовые щечки, мутные жаркие взгляды и такое покорное, желающее его прикосновений тело. Он уверенно спускался мокрыми поцелуями по груди брата, захватил руками правый сосочек, спускался дальше вниз, не тормозя, но показательно дразня. Дойдя до выпирающего из боксеров парня достоинства, старший стаскивает последнюю преграду. Не успев откинуть элемент одежды, Дин видит, как его ненасытный мальчик уже широко приглашающе раздвигает перед ним ножки, взвинчивая вверх стройные бедра. Старший улыбается, поощряюще хватает и гладит бедра, глядя на тяжело дышащего парня. Видя, как он возбужден, у Дина пропадает желание играться, хочется поскорее увидеть умирающие от наслаждения, милое личико. Он снимает с себя боксеры, сразу устраиваясь меж широко раздвинутых бедер. Ложится поверх брата и тянется к тумбочке за тюбиком смазки. Долго тот не церемонится, выдавливая чуть себе на пальцы и размазывая по узкой дырочке. Один палец проскальзывает внутрь, отчего нижний издает тихий протяжный стон. Старший улыбается такой реакции и его виду, двигая внутри его совершенной сучки палец. Скоро за первым идет и второй, а жадная дырочка Сэмми только с удовольствием гостеприимно расширяется, впуская в себя все больше и больше Дина. Младший резко выдыхает, хватаясь за руку брата, другую обвивает вокруг его шеи, тянет его к себе ближе. Старший уверенно двигает в нем пальцами, разрабатывая чуть сузившийся вход. Последний их секс был чуть больше недели назад, поэтому обоим было уже невтерпеж. Дин резко вытаскивает пальцы, пока Сэмми учащенно дышит, смотря в потолок. Он смазывает свой стоящий колом член, тут же подставляя его к узкому входу, направляя головку прямо к влажной, пульсирующей дырочке. Кажется, что Сэм ничего не видит и не слышит, он только чувствует. Чувствует, как в него начинает проникать что-то большое, теплое и что-то диновское. От этого мурашки пробежали по коже, а ноги свело приятной судорогой. Через пару секунд Дин в нем. Полностью. И он чувствуется таким огромным, длинным, так приятно было ощущать его внутри, что невозможно было сказать хоть что-то – только мычать и стонать, отчаянно ему отдаваться. Старший хватает подрагивающие бедра, чувствуя, как внутри его Сэмми тепло и мокро, ахуительно тесно и потрясающе уютно. Он наклоняется ближе к своему мальчику, пока не двигаясь, получая кайф от самого единения. Младший тяжело часто дышит, теперь придавливаемый весом брата. Он заглядывает последнему в глаза, безмолвно прося. Дин целует его лицо, чуть толкнувшись, вырывает из братишки высокий писк. Большего и не нужно. Старший начинает активнее двигать бедрами, пока Сэмми отчаянно вцепляется в его спину, обнимая брата и ногами, и руками. Из него постоянно выходят громкие протяжные стоны, которые тот даже не желает сдерживать. Пусть все вокруг знают, насколько же ему сейчас хорошо. - Ди..Дии – не может выговорить он, все больше сотрясаемый уверенными толчками. Старший лижет длинную шею, хватает губами кожу, прикусывает, втягивает, ставит свои метки повсюду. Мимо него не прошла ни ключица, ни грудь, ни шея, Дин везде помечает своего податливого мальчика. Скоро тот весь будет в красных пятнышках, что так сильно до безумия заводят старшего. - Ты такой сладенький, Боже… - вылизывая место за ушком, шептал тот, - Я бы тебя всего с ног до головы вылизал. - Да…Пожалуйста.. - Хочешь этого? – не останавливая сильных толчков, - Хочешь, чтобы я тебя как щенка всего… Он не договорил, чувствуя, как Сэмми сжимает его внутри себя, отчего последние мысли улетучиваются, как и слова с языка. Как же его мальчик был внутри восхитителен, не передать словами… - Не останавливайся, не..прошу, да..Ещё, ещё, - как в бреду неостановимо шептал младший, - Ещё, да! Да! Дин с животным рыком уже долбился в распаленное нутро, слыша такие грязные мольбы, у самого крыша слетала с катушек. Разум снова мутился, а с каждым толчком голова выдавала лишь одно слово: «Мой! Мой! Мой!». Старший как последняя жадина, рыча и нависая над Сэмом сверху, будто пытался спрятать его ото всех, продолжая при этом приносить умопомрачительное удовольствие любимому сорванцу. А тот только с удовольствием принимал от Дина все, до последней капли, уже цепляясь за того короткими ногтями, чуть царапал сильную спину до красных полос, при этом не прекращая сладко стонать. - Ааххх, Дин, Господи-Иисусе, - младший закатил глаза, когда брат вновь проехался головкой по чувствительному комочку, - Как же я тебя обожаю… - Меня или мой член, киска? – хитро глядя братишке в глаза, решил съязвить старший. При этом он и на секунду не останавливался, ведь одно из его самых больших удовольствий – видеть, как мечется его солнышко под грудой сногсшибательного удовольствия. Сэмми посмотрел на него в ответ, а его рот разошелся в широкой улыбке, пока он схватился руками за шею брата. - Ты…аах, - он не мог нормально говорить, однако Дин все выжидающе на него пялился, - Смотря, какой ответ тебе польстит больше… Дин сразу впился в эти манящие губы, заманивая братишку в танец языков. Попеременно отрывавшись от него, он шептал: «Сучка», а потом снова с сумасшедшим напором налетал обратно. Кожа покрылась испариной, дыхание становилось все чаще, а Сэмми стал невыносимо сильно сдавливать вместе стеночки, что Дин уже не мог терпеть и в удовольствии мычал. Он схватил руками бедра младшего, заменяя активный темп мощным и чувственным вбиванием члена в разработанную дырочку. При каждом толчке его переполненные яйца ритмично ударялись о ягодицы нижнего, издавая приятные слуху, пошлые звуки шлепков. Сэм был у самой грани, вцепляясь пальцами в короткий ежик, он запрокидывает голову и прикрывает глаза, лишь бы протянуть ещё какое-то время – продлить это сладострастное удовольствие. Старший чувствует, как сжимается и напрягается его малыш, так что решает не томить того, хватая ладошкой крепкий член, лежащий на животике и обильно истекающий смазкой. Младшенький громко застонал, а его рот так и остался широко открытым в немом крике. Двигая рукой по возбужденному стволу, Дин чуть притормаживает движения бедер, следя за эмоциями на лице братика. Сэм, кажется, краснеет пуще прежнего от такого «наблюдения», ведь так старший словит каждую секунду его собственного наслаждения, что несомненно смущало, однако оставалось не менее прекрасным и соблазнительным. И вот Сэмми хватает одной рукой плечо брата, а второй его шею, пытаясь удержаться и не пропасть в этой бездне, потому что перед глазами начинает темнеть. Он сильнее сжимается, невыносимо громко скулит и кончает прямо в кулак старшего. Дин, с удовольствием наблюдая милое после оргазма личико, не дожидается пока тот отойдет – выходит из упругого отверстия, переворачиваясь вместе с Сэмом так, что тот оказывается лежать на брате сверху. Вот только сам младший пока ничего не понимает, потому что его глаза закрыты, сам он расслаблен, и словно лужица растекся на старшем всеми конечностями. Последний успокаивающе поглаживает ладошками спину и поясницу братишки, совсем легонько доходя до соблазнительной задницы. Дин был возбужден до невозможности, а тепло и жар тела, лежащего на нем, только усугубляло ситуацию. Но вот, наконец, младший приподнимает к нему свои лукавые глазки и довольную улыбочку. И по одному виду старшего тот понял, что медлить сейчас – не лучший вариант, поэтому, поцеловав пухлые губы, Сэмми приподнимается, в одно движение оказываясь между ног старшего. Тот с интересом и одобрением следит за игривым братом, чья моська уже устроилась у его паха. Младший не тормозит и хватает ручкой твердо стоящий член, начиная водить неспешными движениями вниз-вверх. Услышав тихий выдох, значащий ни что иное, как: «О да, прошу, продолжай», он только шире улыбается, смотря на лицо старшего. Размазывая по стволу его естественную смазку, Сэмми неспешно облизывает головку, потом тут же направляя ее в свой влажный ротик. Член погружается в него чуть меньше, чем наполовину, но Дин сверху уже удовлетворенно и приглушенно стонет, запуская пальцы в густые пряди. После какого-то времени облизывания и посасывания напряженного ствола, младший начинает брать глубже, всеми силами стараясь вобрать весь член, что было не так уж и просто. Дин в расфокусе смотрит перед собой, иногда опуская взгляд на одну из самых пошлых и соблазнительных картин в мире. С его пошлых губ постоянно срываются такие же пошлые полу-выдохи, а мозолистые пальцы давным-давно запутались в темных прядях. Сэмми, с его красными, опухшими, мокрыми губками, отрывается на мгновение от шикарного члена, поднимая заплывшие глазки на брата. И последний в тот момент уверен, что готов убить за эту невинную, но вместе с тем до ужаса порочную моську младшего братишки. Его губы многозначаще соединялись ниточкой слюны с розовой головкой, а ладошка нежно ласкала ствол. Вдруг Сэмми снова припадает развратным ротиком к стоящему члену, заглатывая усердно, глубоко. Берет уже больше половины, чуть ли не захлебываясь собственными слюнями, которые неостановимо выделял его рот. Чувствуя, что головка возмутительно далеко давит на его горло, Сэм чуть сглатывает, таким способом сокращаясь, доставляя брату тонну удовольствия. - Ты..Ты просто чудо, - задыхаясь, шепчет Дин, - Да-да-да, Сэмми..вот так.. Младшему не может не льстить такая похвала брата и то, какое удовольствие тот получает от его ласк. Поэтому Сэмми только усерднее и старательнее принимается сосать уже вовсю влажный и до невозможности возбужденный член. Кажется, Дин вот-вот кончит, он изгибается, сжимает у корней его волосы, даже прерывисто и рычаще стонет, но все еще держится. Губы у младшего ноют и, давая себе передышку, он отстраняется, чтобы уверенно и сильно надрачивать каменный свтол, вместе с тем, как бешенный, вылизывать гладкую головку. Юркий язычок плавно движется по всему члену, обводя каждую венку, спускаясь ниже к яйцам, вновь поднимаясь вверх, цепляя чувствительную дырочку уретры. Сэм так увлекся, что даже сначала не распознал довольно громкие телефонные гудки. Ошалело поднимая глаза к брату, он видит, что и тот не сразу обратил на это внимание. Телефон оказался под рукой, и Дин уже внимательно смотрел, кто именно помешал им. - Мелоди… - прохрипел он, - В пятый раз уже. - Возьмешь? – продолжая медленно надрачивать член в руке, Сэмми скалисто улыбается, смотря на растерянность старшего. Дин широко улыбается в ответ, когда понимает, насколько ужасно пошлая и неприличная мысль проскочила в такой умной голове. В последнюю секунду отвечая на звонок, он аккуратно подносит телефон к уху: - Алё? - Дин? Ну наконец-то! – раздается на том конце провода. А хитрый младший тем временем уверенно заглатывает член, чуть ли носом не упираясь в лобок, вырывая из старшего хриплое кряхтение, которое тот не успел сдержать. - Д..Да…ты что-то хотела? - Ты не занят сейчас? – как-то подозрительно спрашивает она. - Нет, не особо, - многозначаще опуская глаза на младшего, отвечает Дин. В ответ на такое заявление, Сэм рукой вцепляется в упругие яйца, мягко сминая их в ладошке. Старший мучительно прикрывает веки, позже наблюдая довольные искорки в глазах брата, отчего сам улыбается. - Ладно.. – не очень уж веря, говорит Мелоди, - В общем, я наметила охоту, думала, ты захочешь составить мне компанию. Сэм услышал это, но не стал подавать старшему каких-либо знаков, усердно продолжая свое дело и следя за реакцией любимого. - Я… - Знаю, вы там с Сэмом играете в идеальную жизнь, но после вашего великого воссоединения ничего не изменилось – люди также погибают, а всякая нечисть также убивает. - Ты даже не дала мне сказать, - возмутился Дин, недовольно хмурясь, - Я вообще-то согласиться хотел. На этих словах младший вылупил на него свои возмущенные глазки, выпуская изо рта твердый член. Старший не успел среагировать на него, так как Мелоди заговорила: - Правда? А я-то думала, что тебя уговаривать придется. - Эй, Дин! – возмущенно зашипел младший. Но Дин лишь показал ему палец, призывая молчать. - Тогда договорились, - продолжала девушка, - Я вышлю тебе в смс все подробности, которые мне известны. - Отлично, - ответил старший Винчестер со своей главной – лучшей улыбкой. Бросив трубку, он кинул телефон куда-то на тумбочку и недовольно уставился на Сэма: - Чего остановился? – Дин схватил младшего за волосы, желая вернуть его жаркий ротик на свой эрегированный член. - Дин.. – но тот не успел договорить, так как его нагло насадили на это перевозбужденное чудище! Недовольно нахмурив тонкие брови, младший все-таки поддался этому принудительному напору, уже не особо увлеченно посасывая «Дина-младшего». Почувствовав, что брат чуть ослабил жесткую хватку, Сэм вновь резко отстранился, и член старшего с пошлым звуком выпрыгнул из теплого и мокрого. - Нет, серьезно.. – хотел было вновь возмущаться Сэм, но быстро осекся, когда брат его перебил: - Сэмми-Сэмми, я почти! И большая ладошка снова уверенно давит ему на макушку, призывая вернуться к покинутому занятию. И младший, «делая одолжение», решает все же довести брата до долгожданного оргазма, а позже вывернуть тому наизнанку мозг. Он заглатывает глубже, старается, опять сглатывает, сжимает горло, желая доставить его любимому мужчине максимум удовольствия, даже несмотря на то, что этот мужчина тот еще придурок. Но Сэм так этого придурка до смерти любит, что его оргазм, ощущается как собственный, значит мучить его, как мучить себя. Да и, в конце концов, что может быть лучше, чем Дин, выгибающийся и пропадающий в посторгазмном состоянии? Поэтому Сэмми не останавливается, вертит, крутит головой, прокручивает языком, даже не отстраняясь. И вот Дин впивается сильнее в его волосы, прижимает голову, удерживая так и сливая прямо в сокращающееся горло. Старший громко в удовольствие стонет, путаясь еще больше в каштановом лесу, забывая, кто он и что забыл в этом мире. Глаза закатываются сами, пока тело слегка вздрагивает, испуская последний выплеск глубоко в горло задыхающегося младшего. Тот не смеет отстраняться, с упоением принимая все, что Дин был готов ему дать. Проглотив все без остатка, Сэм, со слезами в кончиках глазах, выпускает изо рта уже обмякший член, интуитивно слизывая с головки последнюю капельку белесой жидкости. Он поднимает на удовлетворенного брата взгляд, стараясь отдышаться, постоянно облизываясь. Губы и язык немного ныли, а вот горло реально болело, поэтому, скорее всего, следующие пару дней в его голосе будет явная хрипоца. Ну что ж, это его мало заботило, и младший уже поднимается на руках, чтобы забраться выше и улечься его парню на грудь. Дин, почувствовав, на себе приятную тяжесть, сразу довольно и широко улыбается, руками обнимая братишку за плечики, пока тот устраивался поудобнее моськой в районе его ключицы. - Ты ж мое золото, - целуя любимого куда-то в голову, шепчет старший. - Да.. – мягко улыбается Сэмми, - А теперь… Он ласково проводит ладошкой по груди брата, ведет выше к правому соску, пока Дин внимательно следит за ним пошлым взглядом. Вот младший останавливается рукой чуть выше ореолы и внезапно резко хватает пальцами кожу, тут же прокручивая. - Ай! – от внезапности кричит Дин, - Какого..? - А ну-ка объяснись! Ты согласился на охоту?! – стреляя бешеными глазками, злился младший. - Господи-боже, - кидая на Сэма осторожный взгляд, - Ну и что? - «Ну и что?», я думал, ты завязал. - Постой, кто тебе это сказал? – настала очередь Дина возмущаться, - Потому что я не припомню, чтобы говорил тебе подобное. - Ну я… - тут Сэмми чуть притих, - Я подумал, раз ты со мной и…и целую неделю не заикался об охоте… - То я завязал с ней? – удивился старший, договаривая за братом. Тот легонько кивнул, смотря на Дина уже щенячьим невинным взглядом. Последний в свою очередь тяжело выдохнул и закатил глаза от такого снова невозмутимо невиноватого вида братца. - Но, Сэм… Я не могу бросить охотиться. - Почему?? – изумился младший, - Я же бросил. - Вот именно, я – не ты. Я живу охотой, она нужна мне. - Я не понимаю… - Тем более, что подумает отец? Да и Мэл нужна моя помощь, я.. я не могу подвести их, - с сожалением глядя на брата, объяснился Дин. - А как же я? – и снова мокрые на месте глаза. - А что ты? Я же тебя не бросаю. - А мне кажется, бросаешь. - Не веди себя как ребенок, ей богу, - не поддался на такую манипуляцию Дин, - Съезжу, кокну тварь и вернусь к своему ненаглядному, - улыбнувшись, сказал он. - Точно? – доверчиво смотря на старшего из-под своей челочки, щебетал Сэмми. - Конечно, - Дин потянулся к нему, целуя прямо в острый смешной носик, что часто совался куда не надо. - Ну смотри мне, - смирившись, язвил тот, - А то я найду тебя и сам кокну. Дин легко рассмеялся, хватая ладошками Сэмми за лицо и притягивая к себе для нежного теплого поцелуя. Этот мальчишка не перестает его удивлять своими выкрутасами, и Винчестер-старший уверен – это не предел. Понять его Сэмми очень сложно, порой, ему кажется, что даже сам Сэм себя не понимает, но что поделаешь? Угораздило ж влюбиться… Уже на следующее утро Дин уехал, а Сэм взял с него обещание звонить при любой возможности, так как охота это дело опасное, да и скучать по брату младший будет жутко. И ведь неизвестно как долго Дин будет в отъезде. Их отец мог неделями пропадать и даже не звонить своим детям, чтобы просто сказать, что жив, поэтому Сэм сильно переживал за брата. Он всегда беспокоился из-за него, даже, когда они были на охоте вместе, и то, что с ним будет Мелоди, мало его успокаивало. Хоть каплю спокойствия за надежность брата младший будет чувствовать только если самолично будет его страховать. И никак иначе. И пусть Дин обещал вернуться через два дня, Сэм мысленно готовил себя к продленному расставанию. Конечно, он мог бы поехать со старшим, но не зря же он все эти года строил себе нормальную жизнь без монстров? Поэтому, думая о том, как он боится за Дина, младший Винчестер идет по коридору колледжа западного крыла в кабинет мистера Томпсона. Да, он долго и много думал о его предложении вступить в команду отличившихся ребят, участвовать в настоящих судебных делах, опережая свой курс. Сначала он сразу отмел все эти мысли, но потом… Что он потеряет, если просто попробует? Дину он пока об этом не говорил, принимая решение разобраться во всем самому, а потом уже объявить об итоге своих мыслей и действий. Постучавшись в кабинет №404, Сэм аккуратно входит в уютный кабинет не особо больших размеров. - Мистер Томпсон? Можно? - Вы только гляньте, - протянул профессор, оторвавшись от бумаг, лежащих на столе, - Кто пожаловал. Винчестер легко улыбнулся, проходя в глубь мало освещенной комнаты. - Я уж и не думал, что ты решишься… - Да, я тоже, - честно признался Сэм. Мужчина всего на секунду потупил взгляд, видно говоря что-то самому себе, а позже вновь повернулся на студента, широко улыбнувшись. - Я рад, что ты здесь. - Посмотрим, что из этого выйдет, - пожал плечами младший Винчестер. - Что ж, - вставая из-за стола, начал Томпсон, - Тебе нужно подойти к моей правой руке – это Эрика, она подскажет, что нужно сделать, чтобы зачислиться в нашу команду. - Стойте, я думал, что уже зачислен.. - Теоретически, да, конечно, - педагог устремил на Сэма внимательный взгляд, - Осталась только официальная часть, ничего особенного. - А я могу узнать, в чем она заключается? – опасливо спрашивал Винчестер. - Всего пара подписей.. – чуть нахмурившись, отвечал тот, - А ну и подпись родителей, что они не против, ведь ты будешь иметь дела с настоящими преступниками. Вот и оно, то чего Сэм боялся… - Черт, - прикрыв глаза, он сжал вместе тонкие губы. - Это проблема? – не понял мистер Томпсон. - Я.. понимаете, я не поддерживаю общение с семьей, - прикусив нижнюю губу, признался Сэм. - Тебе же недели две не было по семейным обстоятельствам, - припомнил мужчина, заметно оскалившись. Винчестер ничего не ответил, смотря на профессора виноватым взглядом щенячьих глаз. - Ну, съезди к ним только ради этого, - не сдавался тот, - Это всего одна подпись, которую может подписать кто угодно: мама, папа или опекун. - Старший брат ведь не является опекуном? – с маленькой надеждой спрашивал Сэмми, хотя и сам прекрасно знал ответ. - Если он не заверен официальными документами, то увы… Шатен понимающе закивал, проворачивая в голове, как можно решить образовавшуюся на месте проблему. - Неужели ничего нельзя сделать? – вывел его из мыслей профессор. - Нет, нет, не проблема. Подпись будет, - сразу отозвался тот. - Хорошо, - легко кивнул мистер Томпсон, про себя радуясь такому устремленному ученику. Он давно наблюдал успеваемость Сэмюэля Винчестера. То, как легко ему все давалось и, какие невероятные результаты тот показывал. Однако это не основное, что привлекло внимание к молодому студенту. А та защита проекта только дала толчок в голове, что этого парня нужно брать в охапку и тащить прочь от подобных мероприятий. Такое уникальное мышление нужно развивать, поэтому мистер Томпсон и занимается всем, чтобы добиться максимума для подобных маленьких гениев. Помочь в самом начале – быть яблоком для этих юных умов. - Эрика принимает в соседнем кабинете, - как бы в заключение напомнил он. Винчестер кивнул, улыбнувшись новому любимому учителю, покинул его кабинет, проходя по указанному направлению – в 406. - Здравствуйте, я хотел бы зачислиться.. – постучавшись в открытую дверь, начал он. - Запись закончилась вчера, - не поднимая головы от записной книжки, перебила, видимо, та самая Эрика, - Вы опоздали. На самом деле, эта миниатюрная мадам смотрелась очень смешно в больших квадратных очках за таким же большим серьезным столом. Милая челка и кудри распущенных русых волос прикрывали круглое личико, и на вид Сэм не дал бы ей больше 22. - Э, я от мистера Томпсона, и он сказал мне подойти сюда…к Эрике. - Я Эрика, - подняв, наконец, голову, сказала та. Она остановилась, оглядывая всего Сэма и, тяжело выдохнув, произнесла: - Ладно, иди сюда, - приглашая сесть на стул перед ней, махнула рукой та. Винчестер тут же послушно сел на место, смотря на то количество бумажек, что достала девушка из своего стола. - Вот тут и тут, твоя подпись, тут подпись мистера Томпсона, но об этом не заботься, он сам позже все подпишет, - она быстро и доходчиво все объясняла, бегая светлыми глазками по документам, - Здесь напишешь некоторые свои данные, а тут подпись родителей. Принести завтра до пяти часов, - закончила та. - Понял, - Сэм встал, взяв эти бумажки, и хотел было уже идти, как его остановили. - Стой, совсем забыла.. Винчестер-младший обернулся, смотря на вспоминавшую что-то Эрику. - 206..точно! Тебе нужно в 206. - Что там? – нахмурился он. - К нам перевели одного сексолога, и рано или поздно тебя бы все равно заставили провести с ней беседу, так как всех заставляют, - она написала что-то на маленькой бумажке, - Обычная профилактика, ничего такого.. Сэм взял записку, изучающе на нее смотря. - Скажи, что ты из членов комитета, она тебя примет. - Сексолог? – не очень уж радостно переспросил тот. - Ну, колледж, перевозбужденные подростки, сам понимаешь, - объясняла русоволосая, - Мы должны убедиться, что у тебя нет проблем, связанных в этой области, так как в нашем деле нередко встречаются насильники и так далее. А если проблемы все же есть, то этот человек специализированный, она тебе поможет. - Проблем нет, - улыбнулся Винчестер, - Ладно, я понял, зайду прямо сейчас. Он махнул запиской в своей руке и направился в кабинет под номером 206… Да уж, он впервые будет вести такой диалог с настоящим квалифицированным психологом…так еще и сексологом. Чувствуется, будет весело..