Если бы миру пришел конец

Что делать дальше? Этот вопрос задавал себе каждый, кто остался посреди разрушенных улиц с уходом войск из городов. Они стояли вместе с тысячами других людей, которые не понимали, во что теперь превратится их жизнь. Уже через пару лет эти же люди, что тогда стояли рядом друг с другом на улицах и просили совета, научатся стрелять. Они возьмут в руки оружие и направят его на тех, кого когда-то считали наибольшей поддержкой. Это безумие, которое охватило людей и не собиралось отпускать. Оно въедалось под кожу и пожирало остатки души и разума. Ибо когда-то видел семью. Отец, мать и маленькая девочка, которую родители учили стрелять. Ей было лет десять, не больше, но она уверенно сжимала в своих ручках пистолет, кивая, когда взрослые давали ей советы, как лучше держать оружие. Как цель они использовали детскую плюшевую игрушку, которая сидела на каких-то обломках здания. Мишка когда-то был белым, но теперь почти почернел от пыли и грязи. Ибо тогда непозволительно долго следил за этими людьми, глядя на медвежонка. Он бы с радостью обменял свой пистолет на мягкую игрушку. Кажется, у него была похожая раньше. А может и не была. Он мало помнил из детства. Иногда возникало ощущение, что его жизнь началась, когда первые выстрелы послышались на окраинах его города. Когда мама быстро стала собирать вещи, говоря, что им придется на некоторое время уехать, маленький Ибо попросил взять с собой игрушку. Мама прикрыла глаза и покачала головой, тихо говоря: — Прости, родной, нужно взять только самое нужное. И мне понадобится твоя помощь тоже, хорошо? В этот же день они покинули их дом. Ибо сжимал руку мамы, пока они шли к машине. В его рюкзаке вместо привычных игрушек лежали вещи и лекарства. В руке он сжимал биту, слишком тяжёлую для ребенка, поэтому приходилось волочить её по земле. Тогда они хотели уехать из города. Так делали многие, просто бежали туда, где улицы ещё не слышали взрывов. Огромные колонны автомобилей выстраивались на въездах в пока ещё безопасные города. Они все знали, что бой дойдет и сюда. И тогда придется вновь садиться в машину и двигаться дальше. По крайней мере пока они не доедут до края земли. В тот день они так и не уехали. Как и в любой другой. Город окружили, никого не выпустили, полетели военные самолёты, Ибо стоял на обочине и наблюдал, как вдалеке падал первый небоскреб. Похожий на тот, где они раньше жили. Мама дышала прерывисто, но улыбалась. Говорила, что домой они уже не смогут вернуться. Никогда. Ибо тогда не знал, что такое никогда. Не осознавал. Понял лишь когда спустя несколько лет увидел на месте своего старого дома развалины. Теперь он на самом деле никогда не сможет забрать свои игрушки. За всё время войны он так ни разу и не покинул город. Просто потому что привык. Да и идти было некуда. В других поселениях не лучше, люди везде одинаковые. Вот только здесь Ибо знает все правила и порядки, понимает, где можно укрыться и найти ресурсы для жизни. Идти в другой город, где абсолютно всё незнакомо — просто самоубийство. И проверять себя на удачу он никогда не собирался. Поэтому он замер, когда дома вдруг закончились, город резко оборвался, проводя четкую черту между ужасами человеческих творений и природой. Ибо смотрел на поле, что заменило привычные бетонные улицы, и испытывал что-то странное. Страх неизвестности, который накрыл его с головой, не давая вздохнуть. Они что, собираются идти туда? — Мы уходим из города? — уточнил он, сглатывая. Сяо Чжань обернулся, глядя на замершего парня, который, кажется, побелел от ужаса. Его глаза бегали от поля к домам, словно он не мог понять, что происходит и где он находится. — Да, я не собираюсь тут задерживаться. Мне нужно двигаться дальше. Ибо сжал биту, чтобы немного успокоиться. Он жил в этом месте с рождения, он был един с этим городом, здесь он вырос, наблюдал за разрушающимся миром, здесь учился новой жизни, здесь вместе с мамой прятался от взрывов. Здесь же рыл для неё могилу. Как он мог просто взять и уйти? — Ты уверен? — он говорил как-то заторможено, продолжая нервно вертеть головой. — Мы можем остаться в городе, так ведь? Здесь есть всё для выживания, здесь есть где спрятаться. В городе хорошо, почему мы уходим? Сяо Чжань даже почувствовал себя не в своей тарелке, глядя на эту панику в глазах парня. Казалось, что он вот-вот вцепиться в ближайшую стену и не отпустит её, чтобы Сяо Чжань ни в коем случае не смог его отсюда забрать. — Ты можешь остаться, я не тащу тебя за собой, ты сам увязался. Мне нужно идти, в том числе не только через города. Поэтому, если тебя что-то не устраивает — остановись здесь. Ибо опустил голову, на несколько секунд с силой зажмуривая глаза. Он закусил губу, раскусывая её до крови. Боль помогла прийти в себя. Он прекрасно понимал, что в городе не жизнь. Это выживание, борьба за место под солнцем. Оставаться здесь — продолжать бежать и надеяться, что доживёшь до рассвета. В этом городе его ждала смерть, может через год, а может быть уже завтра. Продолжать прятаться в развалинах и шариться в карманах трупов? Или всё же побороть страх и последовать за мужчиной в неизвестность? Сяо Чжань стоял перед ним, смотрел выжидающе, но всё же не подгонял, за что Ибо был ему очень благодарен. Парень опустил глаза в пол, раздумывая, после обернулся, глянул на дома вдоль улицы, по которой они только что шли, и перевел взгляд на Сяо Чжаня. Потом снова на город, и снова на мужчину. На самом деле, принять решение не было так уж и сложно, но покидать родное место оказалось тяжелее, чем он думал. — Мам, я обещаю, я найду себе новый дом, — прошептал он, опуская голову и закрывая глаза. — И обязательно вернусь к тебе. Ибо глубоко вдохнул, в последний раз глядя на город. Ему стоит попытаться. Здесь его больше ничего не держит, так зачем стараться удержать в руках песок, что и так ссыпается сквозь пальцы? Парень поднял голову и кивнул, глядя на Сяо Чжаня: — Нет, я с тобой. Куда угодно, хватит с меня этих улиц. Пойдем, не будем больше терять время, — он сошел с дороги, делая несколько шагов по сухой траве. Она казалась такой мягкой, если сравнивать с засыпанными камнями дорогами, что Ибо еле удержался, чтобы не лечь на неё. С каждым шагом дышать становилось легче. Он пообещал себе, что не обернется, поэтому смотрел вперед, наблюдая за качающимися на ветру травинками. Хотелось расплакаться. Просто для того, чтобы куда-то деть неприятное чувство в груди. Выплакать его и навсегда забыть. Ему не хотелось жалеть, но в животе противно скрутило от ощущения неизвестности и утраты. Он шел неизвестно куда вместе с мужчиной, которого знал пару дней. Но этот факт пугал меньше всего. Ему просто нужно было научиться прощаться с прошлым. — Нужно идти быстрее, мы на открытой местности у окраин города. Здесь всё как на ладони, пристрелить нас не составит труда. Мужчина ускорился и Ибо последовал за ним, ощущая, как город отдаляется и остаётся позади, исчезая из поля зрения и жизни Ибо. — Я никогда раньше никуда не уходил. Всегда жил там и даже не представлял, что придется покинуть свою старую жизнь. — Ты всё ещё можешь вернуться. — Ни за что. Я иду с тобой. Мужчина усмехнулся, глядя как парень рассматривает всё вокруг с таким интересом, что ему стало даже грустно, что он сам не может так же искренне удивляться движениям природы на ветру. Он бы правда хотел. Но всё вокруг было каким-то серым и безжизненным. Он помнил, какой была природа до войны. Живой. Глядя на неё тогда ещё маленький Чжань ощущал себя свободным и счастливым. Он бы очень хотел, чтобы этот ребенок рядом с ним смог увидеть мир таким, каким его когда-то видел Сяо Чжань. Но теперь всё иначе. Его мир больше не вернётся. Он был давно уже разрушен и сожжён. Оставалось лишь привыкать к тому, что у них осталось. Он вздохнул, продолжая идти вперёд.

***

Где-то к полудню Сяо Чжань уже был готов кричать от того, как много говорил Ибо. Как только парень стал чувствовать себя лучше, он начал болтать. И с того момента не прекращал. Он говорил, кажется, обо всём, что видел. Спрашивал названия всех деревьев и кустов, мимо которых они проходили. Чжань не знал названия ни одного, но Ибо продолжал спрашивать, указывая пальцем в разные стороны и улыбаясь, замечая раздражение на лице мужчины. По мнению Сяо Чжаня, лучшее открытие, которое он совершил, это то, что Ибо замолкает, когда жуёт. Поэтому он достал из рюкзака пару энергетических батончиков, на которые когда-то выменял довольно посредственный нож. Парень несколько мгновений смотрел на предложенную пищу, потом удивлённо спросил: "Мне?" И когда получил утвердительный кивок, чуть ли не выхватил еду из рук старшего, открывая первый и начиная жадно жевать. Он был так голоден, что даже не хотел думать о приличии или банальной благодарности. Сяо Чжань глядя на это закатил глаза и неодобрительно покачал головой, но всё равно слабо улыбнулся. Пусть дитё порадуется. После наступления темноты они продолжали идти. Вдали от города мужчина позволил себе достать фонарик и освещать им путь, не волнуясь, что их заметят. Впереди показалась полоса высоких деревьев. — Там лес, — указал Ибо, словно его спутник сам не видел этого. — В нем же, наверное, много диких зверей. Как скоро нас загрызут волки? О, а может там есть медведь? Интересно, кого он решит съесть первым. — Учитывая то, что медведи, вроде как, бояться шума, к тебе они даже не приблизятся, — вздохнул Сяо Чжань. За последние месяцы его путешествия он всегда был один и вовсе отвык от того, что люди могут говорить, тем более так много. — Но тогда это значит, что они решат съесть тебя. Держись ближе ко мне, я распугаю их всех. — Успокойся, ребенок, в таких лесах хищники не живут. Если только тебя какая-нибудь куропатка не решит заклевать, чтобы ты замолчал. — О, тогда нужно будет поймать эту куропатку. Отличный вариант для ужина, — Ибо стал оглядываться по сторонам в поисках добычи. Сяо Чжань покачал головой, думая будет ли им безопаснее остаться на окраине или всё же зайти подальше в чащу. Они отошли уже на большое расстояние от города, людей поблизости быть не должно. Если только не те коммуны, которые намеренно ушли в леса, чтобы сбежать от опасности города. Но такие группы обычно заходили как можно дальше вглубь, а не селились у окраин. Значит, здесь должно быть безопасно. Небо чистое, звёздное, дождя не предвидится. — Здесь холоднее чем в городе,— Ибо поёжился, натягивая на голову капюшон. Мужчина на это лишь кивнул. Они всё же прошли вглубь леса в поисках удобной поляны для ночлега. В итоге удалось найти небольшой промежуток меж деревьев, где вполне хватало места для костра и двух спальных мест. Чжань скинул рюкзак с плеч, оглядываясь и начиная подбирать с пола сухие ветки. — Если хочешь быть полезным, собери дров для костра. Иначе мы тут помрем от холода. Ибо быстро закивал, начиная шариться под деревьями. В темноте найти хоть что-то было тяжело, поэтому он лишь на ощупь искал палки, собирая их в охапку. К счастью, осенний ветер сломал много деревьев, давая огромное количество нужных ресурсов. Когда Ибо вернулся на их поляну, кидая на землю ветки, Сяо Чжань уже развел костер, пряча зажигалку в карман. Он достал из рюкзака свой спальник, расстилая его у костра. Ибо же лишь посильнее укутался в куртку присаживаясь на землю у огня. Он когда-то тоже хотел выменять себе спальный мешок, но такие были редкостью, а если и находились, то требовали за них слишком много. Такой обмен для него был непосильным. — Голодный? — спросил Сяо Чжань, заглядывая к себе в рюкзак. — Нет, всё нормально. Мне хватило батончиков. Я давно так много не ел, на самом деле, — он тихо засмеялся, словно это и правда было чем-то забавным. — Да я видел по твоему набору в рюкзаке, не знаю как ты с такими запасами вообще дожил до этого дня. Ибо скрестил ноги, протягивая руки к огню: — Иногда у трупов можно найти остатки еды, некоторых убивают просто ради убийства. Тогда в рюкзаках даже что-то хорошее остаётся. — И ты сумел прожить на одной падали? — Сяо Чжань смотрел с интересом. Он, на самом деле, часто задавался вопросом, как же люди, с которыми ему пришлось столкнуться, смогли выжить. Тем более такой ещё совсем ребенок, как Ибо. — Не совсем. Я один из перехватчиков. У меня есть старая рация. Она ловит сигналы, иногда, если прям вообще ничего не остаётся, пытаюсь поймать каналы связи. Знаешь, некоторые заказчики и поставщики договариваются о встречах, а я стараюсь перехватить сигнал и успеть добежать первым. Везёт, если попадается что-то действительно хорошее. Они ведь даже не называют, что именно хотят передать. Поэтому это просто игра на удачу. — Перехватчик? Какой-то более крутой уровень стервятника, да? — Сяо Чжань хмыкает, доставая консервную банку. — Все так презирают стервятников, хотя мы одни из самых мирных людей. Не убиваем ради наживы, только стараемся подобрать всё, что сможем найти. На каком-то этапе жизни все были стервятниками, пока не набрались смелости. — И что? Ты тоже ждёшь, когда наберёшься смелости, чтобы убивать ради выживания? — Сяо Чжань начал есть, но, заметив как Ибо поглядывает на банку в его руках, протянул её парню: — Возьми тоже, завтра много идти, нужны силы. Ибо раздумывал лишь секунду, в итоге всё же забирая банку и жадно кладя в рот кашу. — Спасибо. И нет, я не хочу убивать. У меня лишь бита да пистолет без патронов, и тот ты у меня забрал. Я могу убить разве что с большой удачи. А ты сам? — он съел ещё пару ложек, протягивая банку обратно. — Ты же как-то получил эту еду, например. И спальник у тебя есть, да и вообще не кажется, что ты в чем-то нуждаешься. Оно же не само появилось. Сяо Чжань покачал головой, глядя куда-то в сторону: — Я не убиваю ради вещей. Я и так уже убил непозволительно много, не хочу вновь увеличить это число, — он замолчал на пару минут. Ибо сидел молча, ожидая продолжения. — Я всегда за честный обмен. К счастью, в начале моего пути у меня было много вещей, нужных и ненужных мне. Тогда я начал их обменивать. Брал всё, что предлагали, даже если не нуждался. Просто чтобы в дальнейшем менять дальше. У меня было много лекарств и оружия, сам понимаешь, за такое дают много. Поэтому пока что удается жить за счёт обмена. Ибо кивал, слушая. Когда он остался один на улицах, у него был почти пустой рюкзак, бита и старая одежда. Он даже не мог предложить ничего для обмена. Вот тогда он и начал искать. Пробирался везде где мог, бежал на звук перестрелок, чтобы успеть обыскать трупы быстрее других. В одной из таких вылазок повезло найти рацию. Именно она помогала ему выживать. Приходилось, конечно, отдавать многое за обмен на рабочие аккумуляторы, но и приносила она достаточно. Наверное, находка этой рации была первым разом с начала войны, когда ему повезло. До этого Ибо говорил "единственным", но после встречи с Чжань-гэ он так больше не считал. Когда ночь уже окончательно заволокла всё чернотой, Сяо Чжань стал укладываться спать. Он лег в свой спальник, застегивая его и полностью скрываясь от мира, даже не пожелав Ибо спокойной ночи. Тот же тяжело вздохнул, глядя на костер. Отойди он хоть на шаг от огня — точно замёрзнет. Поэтому пришлось лечь как можно ближе, подстелив под себя куртку. Укрываться было нечем, поэтому он по привычке положил под голову рюкзак и обнял биту, словно она была достаточно теплой, чтобы согреть его. От холода пришлось лечь у самого костра, одно неверное движение и его вещи загорятся. Но дрожащему Ибо казалось, что умереть в огне в его случае не самая худшая смерть. Сяо Чжань проснулся, когда было ещё темно. Костёр уже потух, а в тишине леса было слышно только уханье совы и стук зубов. Мужчина сел, глядя на спящего на земле парня, который всё так же дрожал от холода. Как он вообще дожил до этого момента? Чжань тихо поднялся, вылезая из спальника на холодный воздух. Тело продрогло за секунду и он понимал, насколько холодно сейчас этому ребенку. Он устало выдохнул, поднимая с земли свой спальник и накрывая им спящего парня, который тут же жадно укутался посильнее, вызывая у мужчины улыбку. Сяо Чжань быстро собрал ещё веток, подбрасывая их на место потухшего костра и вновь разводя огонь. Спать в таком холоде было невозможно, поэтому он лишь сел у источника тепла, глядя на парня напротив.