***
Сакура чувствовала себя странно. Это был ее двенадцатый день рождения и, вместо привычных подарков и поздравлений, она видела лишь слезы матери и какое-то мрачное ожидание в глазах отца. - Это большая честь, — пробормотал отец, но мать лишь горько покачала головой и крепче обняла дочь. - Что случилось, мам? — расстроенно спросила Сакура. — Я думала будет тофу в сладком соусе. И ботамоти.* Женщина было открыла рот, чтобы ответить, но короткий стук, а затем звук открывающейся двери прервали ее. В комнате появились четверо мужчин в темно-синих одеяниях ниндзя и с обращенными на нее суровыми взглядами черных глаз. Так Сакура узнала, что клан Харуно владел одними из самых выдающихся целительных техник этой эпохи. И что, неизвестный ей, Мадара Учиха желал взять ее в жены и получить фамильные свитки. Ее за руку вывели из родного дома, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления и мольбы матери. - Она же еще совсем ребенок! Как вы можете? — Сакура слышала надрывной голос матери, и внутри нее все холодело от ужаса. -Девочка вырастет как Учиха, — с достоинством сказал мужчина, сжимающий ее руку, и его рот презрительно скривился. — Хотя таковой и не является. Но не волнуйтесь, женой господина она станет лишь по достижению совершеннолетия. Дальше следовала чреда дней, дорог, а затем улиц и поворотов в незнакомой ей деревне. Девочке показали дом. Девочку показали высокому мужчине с непроницаемыми глазами. Эта встреча была короткой, но Сакура успела уловить, как от него повеяло властью и холодом, когда он окинул ее цепким взглядом и представил Шизуку-сан, ее личную наставницу. Женщина быстро взялась за дело, и уже к вечеру настойчивые «ты должна» и бесконечные «нельзя» смешались в назойливый гул в маленькой голове, и уставшая Сакура перестала воспринимать что-либо вообще. Первая ночь в чужом доме прошла мучительно. Как только Шизука-сан вручила Сакуре ее новое одеяние с традиционным бумажным веером на спине и тихо захлопнула раздвижные двери за собой, девочка забилась в угол комнаты и крепко подтянула колени к груди. Она неотрывно смотрела на символ своего нового клана и не сразу почувствовала, как по щекам побежали горячие ручейки слез. Но, помня, что обещала отцу быть сильной, лишь зажала ладонью всхлипы и прикусила щеку изнутри в попытке остановить надвигающуюся истерику. Лишь где-то к утру, не переставая тереть опухшие глаза, Сакура провалилась в беспокойный сон.***
Практически весь свой первый год в клане Учиха девочка провела в слезах и тщетных попытках принять новую реальность. Ее общение с родителями ограничивалось несколькими позволенными письмами в месяц, а просьбы увидеть их встречали лишь неодобрительно поджатые губы и новое замечание от наставницы. «Сакура-сан, сейчас же вытрите слезы. Невесте главы клана не подобает показывать свою слабость на людях» Время от времени девочке позволяли прогуляться по улицам деревни или что-то купить на местном рынке, но всегда в сопровождении Шизуки-сан. «Сакура-сан, поднимите голову выше. Женщины Учиха не прячут взгляд, когда находятся за пределами своего квартала». Понемногу Харуно знакомилась со всеми жителями благородного клана. Девочка не замечала, но, во многом благодаря наставлениям учительницы, надменно-презрительные или заинтересованные взгляды Учих медленно сменялись снисходительными и доброжелательными. «Ответьте на поклон, юная госпожа. С вами поздоровалась Айяно-сама, жена старшего военного командира. Ей несомненно будет приятно, если вы поможете с корзинами». Сакура до дрожи в коленках боялась встречаться с человеком, который вырвал ее из семьи и лишил даже возможности видеться с родителями. Но первый месяц мужчина с пронизывающими глазами не вспоминал о ней, а затем еще один и еще. Прошло полгода, и девочка успела почти забыть о своем страхе, когда наставница принесла ей новое темно-зеленое кимоно с, вышитыми шелком, ветками цветущей вишни. - Мадара-сама сегодня ждет вас к ужину, — сказала Шизука-сан и внимательно посмотрела в глаза воспитанницы,— С этого дня, раз в неделю, когда господин пожелает, вы будете составлять ему компанию за столом. Прошу вас, помните, чему я вас учила, избегайте нежелательных тем для разговора и постарайтесь вызвать расположение главы клана. Сакура привычно кивнула на все наставления, но все никак не могла прогнать из головы один назойливый вопрос. - Почему я? — все же решилась спросить Сакура, после того как прием пищи был закончен и все обычаи успешно соблюдены. - Потому что Учихам всегда достается все самое лучшее, — надменно произнес Мадара и внутренне ухмыльнулся тому, что его собственный девиз сейчас звучал почти что как комплимент. Он едва сдерживал смех, наблюдая, как девичьи щеки стремительно заалели от наивной мысли, что это была похвала. Несмотря на весь страх перед грозным главой клана, Сакура почувствовала, еще не до конца понятный ей самой, интерес к этому мужчине. Его речи хотелось слушать, его могущество вынуждало склонится, и она склонилась в уважительном поклоне, удаляясь и оставляя Мадару наедине со своими мыслями в залитой закатным солнцем энгава.* Мужчина налил себе еще немного саке и, наблюдая как темнота тихо пробирается сквозь стены и деревья, медленно захватывая улицу за улицей, невольно вспомнил тот вечер, когда Сакуру привезли в Коноху. - Почему вы притащили сюда этого ребенка? Неужели не могли найти кого-то… — слова «менее жалкого» едва не сорвались с языка, но вслух Мадара произнес: — постарше? - Эта девочка наследница клана и о ее семье ходят интересные слухи. Главу клана не слишком заботила молва люду, которые, от нечего делать, часто любили почесать языками, но он все же вопросительно приподнял бровь. - Говорят, некоторые представители ее клана владеют даром Сансары. Об этом свидетельствует даже их герб — белое кольцо на красном фоне, обозначающее колесо Сансары. Заполучить такую способность и научиться ее правильно использовать это почти что стать бессмертным. - Бессмертным? — переспросил Мадара, ощущая, как в нем вспыхнул интерес. - Да, мой господин, от ее родителей мы не добились какого-либо вразумительного ответа, но если это правда, то лишь представьте… Дальше Мадара не слушал. Повинуясь холодному расчету разума, он быстро прикидывал возможную пользу от девочки с ее странным даром. «Что ж, — думал мужчина, — если это какие-то техники, то он овладеет ими и получит бессмертие. Если же это Кеккей Генкай, то тогда он подождет и овладеет уже ею, чтобы их дети получили эту способность. В любом случае для Учих в этом браке есть выгода».***
Сакура тихо вздохнула и отошла от постели больного. Теперь у него есть шанс. Она потратила много сил, чтобы создать противоядие и не могла унять бешеное сердцебиение, пока его вводили, но, слава богам, все прошло успешно. Куноичи шагала по длинному коридору госпиталя, не вслушиваясь, как гулко звучал ритмичный звук ее шагов. Еще одна спасенная жизнь заставила губы растянуться в улыбке, и девушка все прокручивала в голове возможные ответы господина Мадары, когда она попросит его позволить больше времени проводить в больнице. Сакура долго тренировалась, чтобы достигнуть нужного для исцеления контроля над чакрой и теперь, несмотря на то, что ей всего четырнадцать лет, стала одним из самых востребованных ирьенинов. Дни, которые она проводила в госпитале, были словно глотками свежего воздуха для Сакуры. Возможностью вырваться из, удушающего своим честолюбием, клана Учиха и раскрыться в полной мере. Больница была местом, где ее способности приносили пользу, где ее уважали не только за то, что она невеста лидера благородного клана, а и за ту пользу, которую она приносила. Потому и ждала Сакура с нетерпением те дни, в которые ей было позволено развивать свои способности. Но была и еще одна вещь, которую девушка ожидала с не меньшим нетерпением — возможность поужинать в компании Мадары-самы. Каждое утро она встречала любопытным взглядом Шизуку-сан — не позовут ли Сакуру сегодня на встречу? Мадара всегда был немногословен и часто приглашал на ужин еще и своих советников или друзей, что очень удручало Сакуру. Но и заставляло ценить моменты, когда они ужинали только вдвоем еще больше. Мужчина редко о чем-то рассказывал и, если и снисходил до того, чтобы поведать какую-то историю или обратиться к помощи Сакуры за столом, то всегда вызывал непонятный трепет внутри. А если уж и когда-нибудь спрашивал о ее успехах, то сердце и вовсе грозилось вылететь из груди от радости. Девушка с восторгом рассказывала о своих достижениях в госпитале, часто забывая советы наставницы о том, что для вежливого ответа достаточно лишь пары предложений. Куноичи и сама не заметила, как ее каждодневные слезы и мольбы о возвращении домой вытеснились мыслями о том, какой восхитительный у господина Мадары голос и как было бы хорошо обойти всех этих ребят, которые родились Учихами и доказать, что она не хуже их, а даже лучше, способнее. Конечно Сакура все еще скучала по своим родным и обещала себе, что обязательно попытается сбежать домой, но каждый вечер неизменно решала, что подумает об этом завтра. Вот и сейчас девушка отмахнулась от назойливых мыслей и прибавила шагу, чтобы успеть на тренировку. Эта часть дня почти всегда оставляла после себя новые синяки, ушибы и уязвленное чувство справедливости. «Да как я могу справиться с Учихой, когда он использует свой шаринган? Вот схвачу за горло противника, тогда он у меня попляшет!» — думала Сакура, в ярких красках представляя свой триумф. - Сакура-с-а-ан, — окликнул ее приветливый голос, и девочка подняла глаза на симпатичного парня с темными, коротко остриженными волосами, поджидавшего ее у ворот. Это был Теруо Учиха, сын начальника полицейского отдела Конохи, а стоящая рядом с ним девочка звалась Эмико и приходилась ему младшей сестрой. Она была одного возраста с Сакурой и тоже интересовалась медициной, потому девочки и проводили много времени вместе. Эмико часто говорила, что мечтает стать отличным ирьенином и хорошей женой, а все эти бесконечные сражения шиноби не для нее и пропускать тренировки это не такой уж и проступок. Но тем не менее ее родители устроили настоящий праздник, когда, несколько дней назад на операции в госпитале, в ее шарингане открылся еще один томоэ. - Нам пора заходить, Сакура-сан, там, наверное, уже все собрались, — произнесла Эмико и взяла под локоть свою подругу, оставляя Теруо шагать позади. Но, только войдя в тренировочный зал, Сакура ощутила непривычную атмосферу тишины и напряженного ожидания в доселе всегда шумном месте. Причина нашлась быстро — возле противоположной стены, сложив руки на груди о чем-то говорил с учителем господин Мадара. Он никогда ранее не посещал тренировочный зал, и оттого все в помещении, включая и постоянно кланяющегося наставника, чувствовали себя неловко. - Мадара-сама оказал нам большую честь своим присутствием, — громко объявил сенсей. — Господин желает собственными глазами увидеть сноровку наследников благородного клана. Учитель медленно обвел взглядом присутствующих и остановил свой взгляд на Сакуре. - Первыми будут сражаться Сакура и Эмико, — объявил он, — и помните — только тайдзюцу. Мельком переглянувшись, девочки вышли в центр зала и поклонились друг другу. «Вот и хорошо. Ей-то я точно не проиграю, и Мадара-сама увидит, как сильно я стараюсь!», — подумала Сакура и ободряюще улыбнулась стушевавшейся Эмико. Бой не заладился с самого начала — Сакура, надеясь, что сможет быстро уложить на лопатки неопытную Эмико, в порыве эмоций разгромила одну из стен, когда Учиха в последний момент увернулась. - Сакура, что я говорил про чакру? — возмутился сенсей, но Харуно лишь упрямо поджала губы. Не собираясь давать времени противнице, Сакура молниеносно развернулась и сделала вид будто собирается подставить подножку. Это должно было отвлечь Эмико и дать возможность схватить ее за волосы, но девушка быстро мотнула головой, уходя от атаки, и сделала стремительный выпад рукой. Удар пришелся Сакуре в грудь, и куноичи сдавлено охнула от боли, но все же нашла в себе силы схватить за руку Эмико и перебросить через себя, втайне укладывая в удар немного чакры. Противница несколько секунд не вставала, и Харуно уже начала радоваться победе, когда Эмико поспешно поднялась на ноги и высоко подпрыгнула, атакуя Сакуру сверху. Девушке удалось отскочить в сторону, но когда она кинулась на Эмико, пытаясь попасть вытянутой ладонью ей между ребер, то с беспокойством обнаружила, что глаза ее обрели алый цвет. «Ну вот, теперь она использует шаринган», — огорченно подумала Сакура и отскочила в сторону, уходя от прямой атаки соперницы. Не позволяя себе даже мысли о проигрыше, Харуно не оставляла попыток найти слабое место Эмико. Тем временем, благодаря своим глазам, Учиха без труда считывала все удары куноичи еще до того, как та успевала их нанести и увернуться от них было совсем легко. Но, помня о том, что Сакура ее подруга, Эмико позволила Харуно несколько раз зацепить себя, надеясь, что никто не заметит ее маленькую хитрость. В конце концов, когда Сакура больно ударила ее по лодыжке, Учиха метнулась за ее спину и крепко схватила за руку, выворачивая ее и пресекая все попытки вырваться. Харуно попыталась ухватиться другой рукой за пояс тренировочного костюма противницы, но та быстро поставила подножку и повалила ее на пол, прижимая сверху коленом. - Выиграла Эмико, — уверено сказал учитель, наблюдая как победительница неуверенно улыбается подруге и помогает подняться. Сакура бросила взгляд на Мадару, но тот говорил о чем-то с Теруо, совершенно не обращая внимания на нее. Девушке вдруг стало стыдно за свой проигрыш, но она, сдерживая желание убежать куда глаза глядят, лишь села на пол у стены, вполуха слушая болтовню Эмико. Мадара посмотрел на Сакуру, с трудом пряча презрение на лице. Она слабая. Безусловно красивая, беспрекословно послушная и имеющая недюжинный талант к медицине. Но все же беспросветно слабая. От одной мысли, что эта девушка будет его женой ему становилось тошно. «Еще не поздно убрать ее», — подумал ниндзя и в тот же момент одернул себя, вспоминая что о его помолвке знает вся деревня и внезапное исчезновение невесты несомненно бросит тень на клан Учиха. Потому лишь раздраженно хмыкнул и приказал добавить больше тренировок в расписание Сакуры, мысленно проклиная своих советников за глупые предложения. - Сакура-сан, — подошедший Теруо грациозно опустился рядом с подругами, — не расстраивайся, если господин Мадара не захочет тебя, то тогда я на тебе женюсь, — он сверкнул белозубой улыбкой и окинул куноичи наиграно оценивающим взглядом: — не пропадать же такому добру. - А ну заткнись сейчас же, — прошипела Сакура и, не пожалела сил, прикладываясь рукой о его голову. - За что? Я же пошутил, — жалобно произнес Теруо, но девушка уже не слышала его, направляясь к выходу из тренировочной площадки.***
Солнечный луч отбился в небольшом зеркальце, заставляя сидящую напротив девушку недовольно поморщиться. Длинные розовые волосы никак не хотели укладываться в высокую прическу, и Сакура, смирившись, начала заплетать простую косу. Мазнув взглядом по своему отражению и оценив общий вид, как «вполне терпимо», куноичи провела кончиками пальцев по небольшому кандзаси,* которым надеялась закрепить волосы сегодня. Чуть ли не в сотый раз рассматривая гребень из журавлиной кости, украшенный россыпью розового жемчуга, Сакура мечтательно улыбнулась, вспоминая такое же солнечное утро ее дня рождения несколько месяцев назад. - Сакура-сан, вы уже проснулись? — фусума спешно отодвинулась, и Сакура встретилась с взволнованным взглядом темных глаз. — Скорее поднимайтесь, у нас совсем нет времени. Солнце уже давно взошло, а вы должны быть у хокаге, еще до того, как оно будет в зените. И что же вы это такое надели сегодня? Шизука-сан легонько дернула за рукав накидки, побуждая воспитанницу к действию. - Хокаге? — девушка спешно отстранилась от наставницы и поплотнее запахнула хаори, пытаясь придумать, что главе деревни может быть от нее нужно. Ее воображение быстро нарисовало громадную гору мышц с жестоким, мрачным характером, и Сакура нервно сглотнула. - Ну не смотрите на меня такими большими глазами, юная госпожа, — женщина вложила в руки ученицы лавандового цвета юкату* и принялась что-то искать в шкатулке с украшениями. — Сегодня господин Мадара представит вас Хашираме-сама и его семье. Надеюсь, вы понимаете какая это большая честь… Дом хокаге представлял собой просторное деревянное строение высотою в два этажа. Искусная отделка на стенах и узорчатые седзи на окнах притягивали взгляд, и Сакура сама не заметила, как едва не споткнулась, разглядывая дом. Сильная мужская рука придержала ее за локоть, и девушка благодарно улыбнулась Мадаре, но встретила лишь сурово поджатые губы. Щеки тут же полыхнули краской стыда. -Так эта девчушка и есть твоя невеста? И куда тебе такую красавицу? — темноволосый мужчина с нескрываемым интересом оглядел стоящую перед ним пару. Сакура вздрогнула и удивленно захлопала глазами, поспешно кланяясь и поражаясь тому, насколько же эмоционален этот человек. Она ведь было приняла за слугу, направляющегося к ним широко улыбающегося мужчину. - Попридержи язык, раз уж не можешь проявить почтительность, — фыркнул Учиха, награждая друга фирменно-надменным взглядом. - Прошу прощения, Сакура-сан, надеюсь мой тон не обидел вас. В любом случае добро пожаловать в дом Сенджу. Скоро к нам присоединится Мито, моя жена. Она уже давно мечтает познакомиться с вами. Хаширама повел рукой, приглашая гостей заходить внутрь, и завел непринужденный разговор о постройке нового госпиталя в деревне. Казалось, этот человек может чувствовать себя легко и естественно в любой компании. Его дружелюбие мгновенно располагало к себе, и Сакура не заметила, когда стала весело улыбаться его рассказам. В гостиной их уже ждал небольшой котацу* с несколькими блюдами и приветственно поклонившаяся Мито. Хозяйка дома оказалась необыкновенно красивой женщиной, полной чувства собственного достоинства, но оттого не менее доброжелательной. - Как вам здесь? — Мито вопросительно взглянула на Сакуру и потянулась к чайнику. -Спасибо, хорошо, — Харуно неуверенно улыбнулась, наблюдая как умело женщина разливает чай, наполняя воздух нежным ароматом жасмина. - Я понимаю вас, Сакура, ведь мне тоже пришлось покинуть родной дом, чтобы вступить в брак с Хаширамой. - Но ведь здесь, со мной, ты и обрела истинное счастье, — лучезарно улыбнулся Сенджу, но, не услышав подтверждения от жены, мгновенно поменялся в лице и поникшим голосом спросил: — Или нет? -Конечно же да, муж мой, — вздохнула Мито и потянулась к Хашираме, чтобы оставить легкий поцелуй на его щеке. От этого, полного теплоты, жеста Сакура ощутила, как ее будто в ледяную воду окунули — только сейчас она поняла, что отношения между парой могут быть и такими. Легкими, светлыми, без сдержанной любезности и показной почтительности. Девушка искоса взглянула на Мадару, надеясь прочесть по его лицу, как он относится к этому, но сдвинутые брови и бегающие по строкам глаза говорили о том, что содержимое принесенного слугой документа занимало его сейчас куда больше. По дороге домой Сакура все прокручивала в голове события этого необычного вечера. Теплый прием и незаурядность Хаширамы, вежливость и дружелюбие Мито. Она бы соврала, если бы сказала, что не хочет оказаться в этом доме еще раз. Хотя бы ради того, чтобы дослушать рассказ Мито или потренироваться с ней. Женщина оказалась интересной собеседницей и обещала научить ее технике призыва, если она… -Ты понравилась чете Сенджу, — размеренный низкий голос вырвал ее из размышлений, и Сакура задержала дыхание, не понимая обвиняют ее сейчас или хвалят. - Они очень милые, — осторожно сказала девушка. Мадара лишь хмыкнул в ответ. На секунду его лицо оказалось в свете ночного фонаря. Непослушные волосы бросали тень и, привычно бесстрастные черты сейчас казались хмурыми или, быть может, даже зловещими. Мужчина долго молчал и заговорил снова, лишь когда они дошли к дому Сакуры. - На следующей неделе ты снова пойдешь в дом Сенджу. И будешь приходить туда каждый раз, когда тебя позовут. Чтобы рассказывать мне все, что ты там увидишь и услышишь. Считай это своим заданием. -Но ведь… — что-то в выражении лица Мадары не дало ей договорить до конца. Была уже глубокая ночь, но Сакура все же смогла разглядеть, как опасно полыхнули алым его глаза. Девушка осторожно потянула ладонь, которую до сих пор держала на его руке. Пальцы скользнули по холодному шелку его темно-синего хаори,* и Сакура внутренне сжалась, ощущая точно такой же холод внутри.***
Свой шеснадцатый день рождения Сакура встретила с кошмаром. Она рывком села на постели, и, тяжело дыша, трясущимися пальцами ухватилась за кувшин с водой, стоящий возле футона.* Жадные глотки ледяной жидкости чередовались с несколькими глубокими вдохами, и спустя несколько секунд сердце перестало совершать отчаянные попытки к бегству, возвращаясь к нормальному ритму. Девушка легонько похлопала по щекам, пытаясь привести себя в порядок, но перед глазами все не переставали мелькать картины из ее недавнего сна. Вот она посмотрела на руки и ужаснулась липкой крови на них. В нос ударило металлическим запахом, и ладони будто сами по себе загорелись знакомым зеленым светом целительной чакры. Светловолосый парень нетерпеливо оттолкнул ее руку, в сотый раз утверждая, что он в порядке, и Сакура, не сдержавшись, ударила его по затылку. Это она тоже вылечит. Она сделает все, что в ее силах, чтобы уберечь дорогих людей от чудовища, возжелавшего захватить мир. Харуно потянулась к своим внутренним запасам чакры и направилась в сторону Мадары. Жуткие трещины расползались по его лицу, говоря о нечестивом воскрешении. Ему положено бы давно лежать костями в земле, но он был здесь. Сражался и убивал ее друзей. Восставшая легенда, страшная сказка, которой пугали детей ночью — вот кем он был. Его сила внушала леденящий ужас, и даже воздух дрожал от соприкосновения с его чакрой. Чудовищные глаза, наполненные дикой злобой, все метались по полю боя, выискивая достойного противника. Множество выдающихся шиноби падали безжизненными телами к его ногам, даже не нарушая маску холодного презрения на лице. Сакура набрала побольше воздуха в легкие и кинулась в атаку, собирая чакру в руке, и готовясь выплеснуть свою ненависть с ударом. Он повернул голову на ее крик и их взгляды пересеклись. Всего лишь доля секунды, тень узнавания в его глазах и один пропущенный удар. Сакура и сама не верила, что смогла зацепить его. Сотни шиноби, многим сильнее ее, не могли подобраться столь близко. Почему она смогла? Времени размышлять об этом не было. Куноичи замахнулась для еще одного удара, но сокрушительная волна его атаки отбросила девушку на острые камни. Сакура зашипела. Спина была разодрана до костей, руки больно саднило в местах соприкосновения с чакрой Мадары. Харуно попыталась подняться, но лишь тихо охнула от боли. Она хотела кричать, хотела проклинать этого ублюдка, несущего страдания и разруху, но голос не слушался. Мадара будто почувствовал ее ненависть. Их глаза снова встретились, и Сакура пожалела, что она не владеет техниками стихии земли. От этого пристального взгляда хотелось спрятаться в земных недрах, растворится в воздухе, что угодно, только бы он не смотрел так. Было что-то странное в том, как мужчина молниеносно пробежал взглядом по ее лицу и так же быстро отвел его. Будто он… Сакура нервно хохотнула и поднесла ладонь с целительной чакрой к голове. Она верно бредит. Голова ужасно кружится… Харуно поднялась на ноги и потянулась к оконным седзи, надеясь, что свежий воздух прогонит остатки кошмара. Она всей душой надеялась, что такой господин Мадара лишь игра ее подсознания в лунную ночь. Тем более сегодня ей предстоял сложный разговор с ним. Мадара скрипнул зубами и кивком головы прогнал своих подчиненных. День сегодня выдался что надо. Если несколько событий в деревне, которые Хаширама предпочел скрыть от него, лишь слегка рассердили мужчину, то возрастающая смиренность его соклановцев перед Сенджу просто выводила из себя. Как лидер клана он должен был принять соответствующие меры — просто необходимо было напомнить этим наглецам на каких условиях заключался мир. Вот только Учихи отводили взгляд и умоляли еще раз отложить столь неосторожное решение каждый раз, как Мадара собирался преподать урок Сенджу. Мужчина стянул перчатки и зло бросил их на стол. Послышался глухой стук фарфора о деревянную поверхность, и маленькая чашка до краев наполнилась крепким, выдержанным сакэ. Лидер клана бросил косой взгляд на гору свитков возле стола. Где-то там лежали давно прочитанные им рукописи древнего клана Харуно. Бывало он целыми вечерами перечитывал документы, стараясь собрать воедино крупицы и так туманно изложенной информации. Кем бы ни были прародители клана целителей, но сведениями они не хотели делиться даже со своими потомками. Но и то, что Мадаре удалось расшифровать, не принесло ему никакой пользы, кроме более глубоких познаний в истории. Правда иногда в свитках вскользь упоминалась какая-то техника, которая могла быть использована лишь однажды и перервать ее было невозможно до тех пор, пока душа, заключенная в круг, не выполнит свое предназначение. И лишь тогда она могла достигнуть освобождения. Просидев несколько вечеров в размышлениях, Мадара все же пришел к выводу, что этот странный дар Сансары, которым предположительно владел клан Харуно, был скорее проклятием, чем пригодной для чего-нибудь техникой ниндзя. Мужчина распрямил плечи и, сложив руки за спиной подошел к окну, возвращаясь к своим прежним заботам. Мысли гудели тяжелым роем, одна мрачнее другой. Как глава клана, он должен был ставить интересы Учиха выше своих. Они хотели мира. Как наследник древнего и могущественного семейства, он не мог допустить, чтобы хоть один шиноби усомнился в их силе и независимости. Ему претила мысль о тех лазейках и хитростях, с помощью которых пришлось добывать правдивую информацию о делах в Конохе. Все больше и больше Хаширама утаивал от него. Почему? Чего он боялся? Мадара посмотрел в сторону башни хокаге. Не такое будущее для клана хотел бы видеть его отец. Не в таком мире был бы счастлив Изуна. Необходимо было найти какой-нибудь другой путь к их мечте. Фусума мягко отворились и на пороге показалась знакомая женская фигура. - Что ты хотела, Сакура? - Мадара-сама, мне нужно поговорить с вами… О Хашираме-сама. Сакура замерла, разглядывая его бледные пальцы, усеянные множеством тонких шрамов, и Мадара решил дать ей несколько секунд собраться с мыслями. Девчонка чуть ли не дрожала, и ниндзя вопросительно поднял бровь, чувствуя неподдельное любопытство. Что же такое она собиралась ему рассказать? - Я должна сказать вам, что больше не буду следить за Хокаге-сама и его семьей, — девушка набралась смелости, чтобы встретиться с ним глазами и Мадара, с нарастающим раздражением, тут же впился в них тяжелым взглядом. -Как это понимать? - Сенджу очень хорошо относятся ко мне,я больше не могу предавать их доверие. И то, что Хаширама-сама делает для деревни, все его планы и замыслы… Если все выйдет так, как он с Тобирамой-сама задумали, то Коноха станет сильнейшей деревней шиноби, — Сакура сжала кулаки и пылко мотнула головой. — Господин Мадара, я уверена, что вы хотите того же. Пусть ваши методы и разнятся, но стремитесь вы к одинаковой цели. Если бы вы только… - Хватит! — его голос, подобно удару хлыста, разрезал воздух. — Я дал тебе задание. Дал возможность быть полезной клану. А ты мало того, что ослушалась, так смеешь еще и рассказывать мне, что я должен делать? Мужчина медленно, сквозь зубы, втянул воздух и мягко подошел к девушке, словно размышляя, как лучше расправится со своей жертвой. -Что ты возомнила о себе, дорогая невеста? Неужто хочешь предать меня? — мужчина коснулся пальцами тонкой шеи и, поднявшись к подбородку крепко сжал его, заставляя Сакуру съежиться от чудовищной силы его глаз. - Я всегда буду с вами, — пискнула девушка и Мадара вздрогнул. На секунду ему показалось, что это все уже было когда-то. Что закончилось так, как бы он того желал, но принесло только еще больше боли и ненависти. - Убирайся, — тихий шепот прозвучал громче крика, и Сакура спешно покинула его покои. Когда комната снова опустела, лидер Учих устало прикрыл глаза. Казалось, настоящий мир возможен лишь в иллюзии.***
-Нет, этого не может быть, — вскрикнула Сакура и, наплевав на все правила приличия, сломя голову побежала по улицах квартала Учиха к единственному, кто знал правду. Сакуре исполнилось семнадцать и отсутствие взаимных чувств от любимого мужчины до этого момента казалось ей самой большой бедой на свете. - Это правда, что… — девушка осеклась, вспомнив, что забыла поклонится и поздороваться соответствующим образом, — Мадара-сама, я слышала, что на клан Харуно напали и… Сакура не договорила. Сегодня утром она вышла за цветами, чтобы потом попытаться с Эмико сложить красивую икэбану. Этим искусством в совершенстве владела едва не каждая женщина среди Учих, и Сакура ощущала невесомое тепло в груди, воображая, как дрогнут в едва сдерживаемой улыбке губы Мадары, когда она преподнесет ему свое творение. Но на улице девушка начала замечать направленные на себя странные взгляды — полные то ли жалости, то ли интереса. В конце концов она не выдержала и подошла к двум перешептывающимся женщинам, чтобы узнать в чем дело… - Мы еще не знаем, что точно там случилось. Хаширама уже отдал необходимые распоряжения. А я сегодня же отправляюсь на границу с личным отрядом. - Я с вами. - Тебе лучше остаться здесь. - Нет, я поеду — тихо произнесла куноичи, и Мадара недовольно кивнул, видя горящую решимость в ее глазах. Четыре дня пыльной дороги и четыре ночи горестных размышлений Сакура перенесла стойко. Закаленная годами жизни в клане Учиха, девушка не позволяла ни одной эмоции проступить трещиной на ее каменной маске спокойствия. Ровная спина и гордо поднятый подбородок не говорили о страхе, медленно пожиравшем ее изнутри. В ее душе все еще тлела маленькая надежда, что все это окажется гнусной ложью, что, пусть не с кланом, но хотя бы с родителями все в порядке. Миля за милей Сакура старалась не думать о худшем исходе. Пока не столкнулась с реальностью. Запах едкого дыма ударил в ноздри и куноичи, с последних сил, прибавила скорости усталым ногам, оставляя позади Мадару и сопровождающих их шиноби. Еще не добежав к своему старому дому Сакура почувствовала, как то, ли дыма, то ли от страшного предчувствия ее глаза наполняются влагой. Вот двор, где она когда-то играла с друзьями — не их ли тела сейчас обступили вороны, Сакура не нашла в себе сил посмотреть. Вот сад, где они с кузиной любили играть в прятки — пепелище, да и только. Вот ее дом, где она была так счастлива — глаза отследили кровавые следы борьбы, развалины когда-то чудесного жилища и Сакура закричала. Закричала, упав на колени и согнувшись пополам, вкладывая в этот звук все отчаяние и гнев, переполняющие ее через край. Мадара остановился в нескольких шагах и будто сквозь пелену посмотрел на невесту, путаясь в собственных воспоминаниях. Он понимал ее. Ведь когда-то и сам прошел через это. Учихе была хорошо знакома безысходная боль от потери близких, как и оглушительная ненависть, что сменяла ее. Мужчина положил ладонь на плечо Сакуры и легко сжал, пытаясь помочь девушке прийти в себя. -Поднимайся, — привычно резко приказал Мадара, но потом замолк и повторил уже мягче: —Давай, вставай и я помогу тебе стереть с лица земли тех, кто сотворил это. Что было дальше Сакура помнила плохо. Череда дней сплелась в запутанный моток воспоминаний, где время от времени мелькали какие-то важные шаги в непрерывном расследовании или крики подозреваемых под пытками. Куноичи не было их жаль. Если бы представилась возможность, она бы и сама попыталась выбить информацию с тех, кто был причастен к кровавой резне в ее деревне. Только вот Мадара не пускал ее, не позволял смотреть на пытки и чуть ли не силой держал невесту в палатке. Спустя какое-то время Сакура обнаружила, что она на пути в деревню. Сопровождающие ее шиноби тихо перешептывались об ужасах надвигающейся войны, но девушка лишь нервно передернула плечами. Она не чувствовала страха. Лишь горечь и странное ощущение застывшего времени. Дни потянули за собой недели, а затем обернулись месяцами. Сакура не заметила, когда снова стала отмахиваться от советов Шизуки-сан, как вернулась привычка ходить в госпиталь вместе с Эмико, когда вновь начали веселить шутки Теруо. Просто однажды утром Сакура отодвинула фусума* и увидела на пороге сверток из грубой купецкой ткани, в которую часто упаковывали товар. Харуно осторожно распахнула обертку и прижала ладонь к губам, недоуменно рассматривая пояс-оби из алого шелка и великолепное черное кимоно с, вышитыми золотой нитью, языками пламени, что, поднимаясь к поясу, обретали насыщенный красный оттенок. Оно будто говорило: «Тебе не сгореть в огне. Не забывай, что ты Учиха».***
Сакуре исполнилось восемнадцать и совсем недавно она завела странную привычку каждый вечер, перед сном, возводить глаза к небу, наблюдая как луна раз за разом проходила свой цикл и приближала день ее свадьбы. Девушка с трепетом ожидала этого часа и всей душой надеялась, что Мадара-сама наконец-то увидит в ней равную. Так же, как и она видела в зеркале уверенную молодую куноичи с гордостью Учиха в глазах, вместо испуганной, слабой девочки Харуно. Бесчисленные дни тренировок не прошли зря и отчасти благодаря им, отчасти недавно пробужденному бьякуго, Сакура ощущала немалую силу, наполняющую ее тело. Погруженная в свои мысли, девушка не сразу заметила оживление и суматоху, что царила на улицах. «Наш клан выступает в авангарде Конохи в сражении против Страны Железа, госпожа» — объяснил остановленный ею мужчина и Сакура, сжимая кулаки, направилась в дом Мадары. - Нет, — нетерпящим возражений тоном произнес мужчина и повернулся спиной к куноичи, давая понять, что разговор закончен. - Но вам будет нужен медик. Если понадобится, я смогу залечить раны целой армии. Вы можете положиться на меня. - Не переоценивай себя, ты будешь всего лишь обузой, — лидер Учих даже не пытался скрыть свое пренебрежение к ней. Резкий голос вонзился в сердце Сакуры своей категоричностью, и девушка сжалась, как от удара. Она всего лишь хотела быть рядом с ним. Ей было достаточно места в его тени. Лишь бы Мадара заметил ее. Лишь бы признал. - Это не так! Я больше не та маленькая девочка, которую ты привел в свой дом, — сорвалась на крик Сакура и ударила по столу так, что тот разлетелся в щепки. Но в следующий момент испугалась своей же вспышки гнева и продолжила уже спокойнее: — Возьми меня с собой, и ты увидишь насколько я могу быть полезной. Его удивленный взгляд Сакура восприняла как награду, а сухое «Хорошо» и мимолетная полуулыбка заставили ее сердце воспарить к небесам. Нескольких дней ни на минуту непрерывающихся сражений стало достаточно, чтобы Сакура возненавидела войну и все, что с ней связано. Громкие боевые кличи и шум битвы от рассвета до заката изводили куноичи в той же степени, что и стоны раненных ночью. Девушка возглавляла ирьенинов и пыталась выложиться на полную, излечивая бесчисленные тела от увечий, но сколько бы она не старалась жертв не становиться меньше. Своего будущего мужа Сакура видела редко, но однажды, узрев его на поле боя, ощутила, как стынет кровь в жилах от представшей картины — он двигался настолько быстро, что не уследить глазами. Его удары были подобны молнии — столь они точны и разрушительны, а враги обращались в бегство едва его завидев. Мадару боялись, его сила была сокрушительной и необъятной, а единственный, кто мог сравнится с ним, сейчас сражался рука об руку. Вместе с Хаширамой они были настолько могущественными, что Сакура сомневалась, смогут ли хотя бы боги выстоять против них. Но куноичи все же вздохнула с облегчением, когда армия Конохи, неся знамя победы, начала возвращение домой. Только вот дорога предстояла долгая, и небольшая деревня по пути ненадолго стала подобием военной базы, а маленькие, ветхие домики местных жителей — ночлегом. В одном из таких и разместился глава клана Учих со своей невестой. После продолжительных уговоров девушке все-таки удалось уговорить Мадару залечить трехдневную рану на бедре, и она облегченно вздохнула, не обращая внимания на раздраженное цоканье языком. - Я видела вас сегодня, — произнесла Сакура, не поднимая взгляда. — Это не похоже на бой, вы будто танцуете. Мужчина прислонился спиной к стене, положил одну руку на согнутое колено и хмыкнул, окидывая свою невесту ленивым взглядом. Слабый свет от комнатной лампы играл в странную игру, и стройная фигура сидящей напротив него Сакуры казалась непостижимо притягательной в этой иллюзии уюта и идиллии. - Я давно хотела сказать, — несмело начала девушка, чувствуя, как неудержимо алеют щеки. — Я не прошу от вас взаимности. Только… Только примите то, что я возлагаю к вашим ногам. Мое… мое сердце и моя в-воля принадлежат лишь вам, — прошептала Сакура и смутилась еще больше от того, что так и не научилась быть хладнокровной в его присутствии. Ее голова была опущена, а глаза напряженно разглядывали сложенные на коленях руки, и, когда теплая рука коснулась ее щеки, она вздрогнула от удивления. Мадара не совсем понимал ту безграничную преданность, которую так самоотверженно предлагала Сакура. И вряд ли когда-нибудь смог быв полной мере разделить ее чувство, но все же зарылся рукой в шелк розовых волос, все же коснулся полуоткрытых от волнения губ своими. Его поцелуи были грубыми, требовательными, а прикосновения сильных рук граничили с болью. Но Сакура позволила себе растворится в них. Его дыхание опаляло нежную кожу огнем, но Сакура позволила себе обжечься. Его глаза не обещали ничего хорошего, но Сакура уже давно перестала хвататься за воздух и предпочитала забыться. Она нежными объятиями хваталась за обретенное этим вечером пылающее тепло и пыталась не думать об ожидающем ее ознобе в холодной постели утром.***
В спешке Сакура накинула на плечи сдержанное темно-синее хаори, на лицо — сдержанную улыбку. Внутри же Сакуры бушевал ураган, ей хотелось кричать, плакать, умолять остаться, но она лишь мелкими шагами следовала за Мадарой, на ходу мирясь с мыслью, что у ворот придётся расстаться. - Господин муж мой... — прошептала Сакура и Мадара обернулся. Зацепился за нее долгим взглядом, читая волнение в ее руках, скрытых за широкими рукавами, поспешность в выбившемся из аккуратно заколотых волос локоне и страх... Страх за него пробивался во внимательном взгляде, скользящем по его доспехам, в едва заметной пульсации жилки на шее, выдающей бешеное сердцебиение, и в самом ее присутствии — до чего же чутко она спала, чтобы услышать, как он уходит. - Возьмите меня с собой, прошу вас. - Это мой путь, и тебя он не касается, — несмотря на грубые слова, он все же был благодарен ей. Когда собственный клан отвернулся от него, Сакура осталась единственной, кто по-прежнему верил и поддерживал его. - ... не касается, — обреченно повторила девушка. - До чего же ты надоедливая, — вздохнул мужчина, и, повинуясь секундному порыву, обхватил лицо девушки ладонями, невесомо касаясь губами ее лба. Но в следующий момент одернул себя и уверенно зашагал в лишь ему известном направлении, усилием воли заставляя себя не оборачиваться.***
Прошло уже два года с тех пор как он, полуживой от ран, пришел в это место, чтобы залечить последствия битвы с Хаширамой и продумать дальнейший план. Дела не сказать, чтобы шли хорошо, но мало по малу в его голове начала вырисовываться некая идея, что обещала перевернуть весь этот мир. Новости из внешнего мира до него практически не доходили, да и Мадара не слишком-то сейчас интересовался происходящим. Но все же раз в несколько месяцев он отправлял клона белого Зецу в какую-либо деревню. Так он узнал, что его клан снова облачился в траур — скончалась Сакура Учиха. То ли от неизвестной болезни, то ли от глубокой тоски, что день за днем сжирала ее сердце. Каждый имел на этот счет свое мнение, превращая происшествие в тему для многочисленных разговоров и сплетен. «Что ж, — отчужденно подумал Мадара, — теперь на одну причину возвращаться в Коноху стало меньше».***
В его укрытии время шло медленно. Мадара пропустил тот момент, когда годы тихо прокрались сединой по его вискам и заметил изменения только, когда начали болеть старые раны, а от былого иссиня-черного цвета волос не осталось и следа. Учиха все строил планы своего нового мира и не замечал, как воспоминания его прежней жизни начали незаметно пробираться в его сны, а затем мучать и в дневное время. Давно позабытые образы оживали в памяти с новой силой и порой Мадаре казалось, что где-то из соседней комнаты голос его брата звал на собрание клана. Старик замирал на несколько секунд и, напомнив себе, что это все-то лишь иллюзия, устало тер виски и встречался с участливым взглядом зеленых глаз. Он уже не помнил были ли они всегда такими яркими, укладывала ли Сакура свои розовые волосы в прическу или носила распущенными, но оказывается память все еще хранила заботу, сквозившую в каждом ее движении, преданность в ее словах и еле прикрытое обожание в ее румянце. Со временем Мадара Учиха пришел к мысли, что слабая, так часто презираемая им Сакура несомненно будет в его личном Цукуеми. Мадара все глубже погружался в себя, но все же не переставал наблюдать. Оставаясь в стороне, он смотрел как строились и разрушались города, как приносились и нарушались клятвы, как все ниже и ниже опускался предавший его клан. И все больше отвращения вызывал у него этот несовершенный мир. «Мне нужен преемник, тот кто возродит меня к жизни, когда придет время» Все решила случайность. Громкий грохот камней, следы борьбы и полуживой мальчишка-подросток под завалами. Мадара долго смотрел на него, обдумывая как поступить — спасти и попытаться извлечь выгоду из этого или же не тратить свои силы и время. Он уже было развернулся, чтобы уйти, но угольно-черные волосы и до боли знакомый герб клана на одежде, заставили его изменить решение. Старик отослал несколько клонов белого Зецу в Коноху, чтобы узнать побольше о спасенном им ребенке. Мадару интересовали его способности, ранг и семейное древо. Мужчина был уже совсем стар и его давно не заботили родственные связи, но все же ему было любопытно чьего потомка он уберег от смерти. Белый Зецу возвратился спустя несколько дней. Он торопливо выложил всю информацию, что успел добыть, чем вызвал большое недоумение у старика — оказывается у него была дочь. Бабушка Обито, за всю свою жизнь не пробудившая больше двух томоэ и не участвовавшая ни в одном сражении, была его дочерью. Его и Сакуры. «В нем течет моя кровь», — изумился Мадара. Он то думал, что его уже ничто не может удивить, а сейчас вот какая ирония судьбы — его наследник сам пришел к нему, чтобы исполнить волю своего предка. Старик зашелся безумным смехом, не замечая с какой опаской глядел на него мальчик. «Меня ничто не остановит! Я уйду к Какаши и Рин. Я нужен им! Я должен защитить Рин!» —кричал Обито и Мадаре пришлось признать, что темперамент Сакуры передался ему так же, как и сила Учих. Его вопли порядком раздражали старика, но, в тоже время, и заставляли думать. Он мысленно расставил фигуры на доске для шоги и начал игру. Его противник — сама судьба и партия отнюдь не будет легкой, но стоит приложить усилия, ведь каждая, захваченная им, пешка будет сражаться на его стороне в последующих битвах…*Мадара обязательно получит своего генерала, пусть и придется сначала сломать его. Старик долго молчал, не двигаясь и не поднимая век, и Обито начал беспокоится — не помер ли он. Мальчик не мог почувствовать, как, в этот момент, чья-то рука крепко схватилась за его нить судьбы.* Четвертая Мировая Война Шиноби*
Это происшествие с появлением двойников грозило подорвать боевой дух армии. Держаться на дистанции было самым разумным решением, пока не найдется способ отличить подделку. Или пока не придет Наруто. В любом случае оставалось лишь ждать. Но вынужденное бездействие и усталость настойчиво пробивались сквозь самоконтроль шиноби. «Нельзя, спать нельзя», — подумала Сакура, когда ее голова в очередной раз соскользнула с руки, и потерла пальцами виски, чтобы прогнать дрему. Но все же веки магнетически склеивались и в какой-то момент куноичи провалилась в сон, совершенно не помня, чтобы желание уснуть когда-нибудь было столь сильным. - Ну вот! Вот этот день и наступил! Сакура-сан, вы можете в это поверить, — без умолку трещала невысокая женщина рядом с ней, и Харуно отметиладовольную улыбку на ее лице и седые пряди в темных волосах. — Госпожа, вы только посмотрите, как вы красивы сегодня. Ну же, подойдите к зеркалу! Девушка повиновалась и не смогла сдержать восторженного вздоха, рассматривая ослепительно белое кимоно с нежно розовым поясом-оби и замысловатую прическу с высоко уложенными волосами и двумя волнистыми прядями вдоль лица. Она несколько раз повертелась вокруг своей оси, стараясь получше рассмотреть себя и лицо ее озарилось истинным восторгом. Сакура медленно шагала к воротам храма по длинной алее с бесчисленными арками, украшенных свисающими, едва не касающимися головы, соцветиями глицинии белого и лилового цвета. Вся ее фигура говорила о сдержанном достоинстве благородной дамы и только пальцы, судорожно сжимавшие бумажный веер, выдавали волнение. Ее голова была высоко поднята, лишь краем глаза девушка заметила, как легкий ветер кружил лепестки цветов у ее ног, повинуясь воли одной из улыбающихся женщин, следующих за ней. Где-то от храма доносилась нежная мелодия сямисэна и сакухати, заставлявшая кожу покрываться мурашками. Возле ворот ей подал руку и помог войти высокий, широкоплечий мужчина с длинными непослушными волосами. В его глазах мягко сияло безмятежное спокойствие и, ощущая всю правильность происходящего, девушка легко сжала его ладонь. Где-то в душе трепетало теплое понимание того, что она готова следовать за этим человеком всю жизнь. Поглощенная собственными чувствами, Сакура почти не слышала слов священника, как и не замечала множества обращенных на нее взглядов. А ведь зал храма был переполнен восторженными людьми, желающими собственными глазами увидеть, как глава благородного клана будет приносить свадебные клятвы своей избраннице. Первые три глотка сакэ обожгли горло, и Сакура завороженно посмотрела, как мужчина рядом с ней повторил ее жест. - Мадара-сама, Сакура-сама говорите за мной, — священник соединил их руки. Губы сами по себе произносили обещания верности и нерушимой любви. Мысли немного кружились от сакэ и Сакура все тонула в черных глазах, ощущая себя на вершине счастья, которое бывает лишь когда большая мечта воплощается в реальность. Куноичи вздрогнула и открыла глаза. Стрелка часов показывала, что прошло всего пять минут и девушка облегченно вздохнула, потирая ладони друг об друга. Она еще чувствовала приятное покалывание в пальцах от ощущения своей ладони в сильной руке мужчины из сна. «Мадара-сама» — Харуно по слогам произнесла это имя, словно пробуя его на вкус. Образ человека из сна никак не вязался с тем Мадарой, что совсем недавно объявил четвертую войну шиноби. Но этот сон был таким реальным… Сакура поднялась на ноги и отодвинула ткань, прикрывающую выход из палатки. Ей нужно немного свежего воздуха. Со всем остальным она разберется позже.***
Оглушающий грохот от очередной бомбы десятихвостого безжалостно разорвал пространство. Пусть этот взрыв ознаменует начало воплощения его мечты в реальность. Пусть станет еще одной ступенькой на пути к идеальному миру. Мадара дико расхохотался — глупцы. Слабые и безвольные. Ослепленные своим страхом, они не понимали против чего сражались. Кого и что хотели остановить. Он прошел сквозь пламя ада, победил смерть, пролил столько крови, что в ней захлебнулась бы не одна страна. Он видел и познал все страдания этого мира. И давно потерял чувство жалости к нему, как и желание сохранить. Реальность, в которой смерть и предательство были обыденной темой для разговора за ужином, в которой за одну ночь вырезались целые кланы и поднимались восстания, не имела права на существование. Мир, в котором наивысшей радостью были потрепанные воспоминания, уже давно стал ему противен. Мадара поднял руку, чтобы дать Обито знак действовать. И замер. Будто вспышка — розовая макушка среди безликой толпы. Знакомая манера приземляться после прыжка, все то же зеленое пламя на ладонях, неизменное нервно-сосредоточенное выражение лица. Мужчина присмотрелся — на ней не было признаков воскрешения. Тогда… «Вот тебе и дар Сансары» — губы сами собой дрогнули от осознания. Сакура побежала к нему и Мадара был готов приветствовать союзника, но никак не ожидал того, что она будет атаковать. Их взгляды встретились — чистая, неприкрытая ненависть в широко распахнутых глазах. И что-то еще, глубоко на дне. Словно удар под дых — ее страх. Когда-то он сам хотел его вызвать, считал намного полезнее того нелепого чувства, которое она к нему испытывала. Что же поменялось сейчас? Всего секунда потребовалась Мадаре, чтобы застрять в прошлом и вернуться в реальность. Всего миг, чтобы обрести и потерять. Волна его чакры отбросила хрупкое тело на камни. В этом времени Сакура не принадлежала ему. А значит была всего лишь очередным препятствием. Двое юнцов кинулись на ее защиту — всего лишь птенцы, недавно выбравшиеся из гнезд, никогда прежде не видевшие настоящей войны и сражений. Они пытались соединить атаки, лезли из кожи вон, чтобы нанести противнику вред. Но что ему боль? Мадара благодарил небеса, когда встречал достойного противника на поле боя. Это обжигающее чувство заставляло ощущать себя живым. Вынуждало забыть о том, что он уже давно мертв изнутри. Только вот сейчас он ощущал совсем не ту боль, которой искал. Тупое, ноющее чувство в груди напоминало о том, что уже давно не билось. Продолжая наносить удары, Мадара заметил, как зеленые глаза задержались на лице молодого потомка Учих. Мужчина хорошо знал этот взгляд, ведь так же она смотрела и на него когда-то. Совсем недавно. Или же целую вечность назад? «Все повторяется, — едко ухмыльнулся он. — Ведь Учихам всегда достается все самое лучшее» Сильная рука сжалась на горле еще одной жертвы. У него была цель, и он не собирался от нее отступать. Но гибкий ум, не привыкший оставлять загадки без ответа, никак не переставал терзаться вопросом — как все началось?***
Индра холодно посмотрел на спешащую к нему девушку. Подруга детства и его первая любовь. Ее лицо раскраснелось от быстрой ходьбы, а волосы совсем растрепались. Парень сложил руки на груди, сдерживая привычку потрепать ее по голове при встрече. - Что же ты наделала, Сакура? — его голос, что сталь. Индра равнодушно наблюдал как менялось выражение ее лица, как приходило понимание. Что-то внутри него поднялось, утробно зарычало. Он хотел бы, что бы это все оказалось ложью. - Ашура истекал кровью, я не могла его оставить. - Я все равно уничтожу его. В этой жизни или же следующей. Я думал ты выбрала сторону... — парень сделал несколько шагов навстречу и уже практически кожей ощущал ее учащенное дыхание. Он хорошо знал, как сильно сейчас давила его чакра на нее. Но ведь и она должна была знать, насколько опасно предавать его доверие. - Тебе известно, что я всегда буду поддерживать его. Так же, как и всегда буду любить тебя. Но эта вражда должна закончиться. Я хочу помочь вам примириться. - Пустые слова, — выплюнул Индра. Ее предательство будто ветер разжигало ненависть, превращало ее в неконтролируемое, разрушающее пламя. Он развернулся чтобы уйти и не видеть, не слышать ее. - Я бы отдала тебе свое сердце, если бы только оно было тебе нужно, — тихо прошептала девушка и замерла, ощущая, как его пальцы коснулись шеи, огладили ключицы и опустились ниже. - И где же твое сердце, Сакура? — Его руки, словно лезвия заточенных клинков легко прошли сквозь кожу и мышцы, плавно разрезали ребра и пронзили легкие. — Кто залечит твои раны? Ей было больно, еще никогда в жизни она не ощущала такой боли. Сакура задыхалась и закашливалась, пытаясь схватить еще хоть немного воздуха. Мысли путались, разум погружался во тьму, но девушка с последних сил цеплялась за сознание. Она сражалась со смертью за каплю времени. Ей была нужна всего минута, чтобы исполнить свою последнюю технику. - Я всегда буду с вами, — Сакура дрожащими пальцами сложила печать и коснулась губ, — до скончания веков. - Что ты делаешь? Ты же знаешь, что техника твоего клана несовершенна. Ты даже не узнаешь меня... — Индра закричал и оттолкнул ее руку. Пелена ненависти начала спадать и к юноше пришло осознание того, что он натворил. Сакура улыбнулась и с трудом сфокусировала взгляд на нем. В ее улыбке — все знания земли, в глазах — все ее сочувствие. - До встречи в следующей жизни, любимый…