Благословение

      — Чё, девчуль, совсем поникла?       Гулкие шаги казались громом набата, предзнаменующим неизбежное. Клоун ступал широко и развязно - так, как шёл всегда.       Ему было весело. Как всегда, когда не находила такая дрянная и противная скука.       Но скучать теперь не приходилось, ведь идущая рядом особа должна была скрасить его муторные прогулки по вагонам.       Суд свершился, жертва выбрана и уже никого не волнует, была ли она в самом деле виновна.       С лёгкой усмешкой Марвус бросил взгляд вниз. Нефритокровная девушка беззвучно плакала и молчала, нервно царапая ногтями свою махровую жилетку.       Бедняжка. Изгнанная и отвергнутая, она была подобна брошенному, скулящему гавзверю. Совсем недавно она злобно лаяла на свою остервенелую стаю, намереваясь предать Мессиям совсем другую нефритку, но теперь постыдно и печально смолкла.       Заслужила ли она такую судьбу?       Кого волнует. Мессиям понравится такая самоотверженность.       — Ничё, ничё. Прими своё изгнание за благословение. Не придётся мотать хренову тучу оборотов в вашем монастыре или куда вас там отправляют лол...       От слов Марвуса Линера вздрогнула. Этот голос окутывал её всю, не давая шанса на сопротивление и попытку побега. Совсем не то же самое, что острые как лезвия слова, сказанные в том вагоне. Совсем не то же, что и молчание Броньи - ранящее куда-то глубже кровотолкача, в самую суть её бренного тела.       Но почему ей до сих пор страшно?       Разве не пора смириться со своей судьбой?       Тяжёлая рука легла на ссутуленные плечи Скалби.       — Ты ж тип сама видела, к чему всё шло. Но мне тя неча винить, бирюзки и Джо всё сделали за тебя. Потому, чё уж, мне не жалко, дам одно обещание.       Заплаканные глаза взметнулись вверх с недоумением и робким страхом, розовая оправа очков скользнула по носу. Кто поверил бы, что минут пять назад эти же глаза горели огнём ярости, а язык дозволял себе отвратительные грубости?       И это ли могла быть будущая «монахиня»?       Ксолото даже на миг обрадовался избранной для Линеры смерти. Но секунду спустя его злорадство потухло в глазах и он, склонившись к чужому уху, прошептал:       — Страдать будешь недолго. Пару сек. Не стоит таких горьких слёзок.       Отстранившись, он чуть ускорил шаг. Линера нервно заторопилась, стараясь идти в том же темпе и ни в коем случае не вызвать у Марвуса желание передумать - но эти дёрганые движения вызывали только больше улыбок на лице большого клоуна. Взглянуть на лазурнокровок или индигокровок Линера и вовсе не осмеливалась, ведь каждый знал, почему она идёт вместе с Марвусом Ксолото.       Никто не спасёт её здесь - как никто не вступился там, в её вагоне.       Ей захотелось плакать ещё сильнее. В мыслях она проклинала и Дарайю, и Ланка, и Ваньши, которая испортила её драгоценный дневник, но даже в таком горячечном бреду чувств она понимала, что её гнев больше не имеет смысла.       Неважно, что они останутся безнаказанными.       Неважно, что они её больше не ранят.       Важно, что Бронья...       Бронья...       Её имя вдруг вырвалось из почти слипшихся губ. Марвус повернулся на звук и спустя секунду понял, что именно услышал.       — А. Та девчуля. Пиздецкая драма, но выбор ей особо не дали, лол. Либ ты, либ они. Мож, она тя тож ещё любит, хз.       От последней фразы Линера замотала головой и сжалась ещё больше. Марвус ударил по больному, сам того не догадываясь.       Впрочем, реакция Скалби дала ответ на все вопросы.       — Эт уже позади. Смари сюда.       Ксолото остановил Линеру прямо на подвесном мосту. Она отвела взгляд от связанных верёвками дощечек, на которых она стояла, осматриваясь.       Проносящиеся мимо фиолетовые пустыни с лиловой травой и далёкими, огромными лунами приковывали взгляд. В конце их пути была дверь к клоунам - последняя, которую она откроет в своей жизни.       Но почему они остановились, а не идут дальше?       — Вы всё в своих пещерах, ничё снаружи не знаете. Даю тебе шанс поглазеть чутка на поля, травку. Потом уж...       Марвус не договорил и загадочно замолк.       Линера моргнула, не веря своим ушам.       Он позволяет ей это? Но почему?       Линера осторожно, словно проверяя, насколько ей дозволено это делать, повернулась боком и крепко взялась за висящий поручень.       Холодный ветер растрепал её лохматые волосы, а позеленевшие глаза мутно посмотрели вперёд.       Однообразные поля, одинокие голубые деревья, огромные ядовитые растения, заполонившие проплывавшие равнины, одинокие далёкие ульи каких-то низшекровок.       Альтерния в своей красе - одновременно дикая и умиротворяющая, смертельная и мирная.       Линера до сих пор гадала, как это в ней сочеталось и почему вся эта фиолетовая мешанина не была её привычным пейзажем.       Марвус смотрел в ту же сторону, временами переводя взгляд на Линеру, и всё так же обманчиво улыбался.       Что на уме у этого клоуна?..       — Иногда я тут залипаю. Грёбаное чудо, чувиха, я его не мог не показать. Вроде прост поезд едет, ничё особо. Но, сука, чудо. А вы даж глянуть не можете. Жалко вас.       Приторная жалость смутила Линеру - она чуть отвела взгляд от проносящихся альтернианских пейзажей.       — Мы...       Её голос, такой тихий и робкий сейчас, вдруг зазвучал в воздухе.       — Мы исполняем долг. Не нужно жалости.       Взгляд нефриткровки посуровел. Выступившие слёзы распирали грудь и горло, дышать стало сложнее. Но даже так она заговорила вновь, сжимая ладони в кулачки и поднося их к груди.       — Если бы все они исполняли долг, если бы я помогала Бронье, всё было бы хорошо! Они всё, что у меня было, они, только они, хотя каждый из них не понимает своего счастья, своего предназначения, они все... они... они!!       Указательный палец коснулся её губ, Скалби задрожала от неожиданности.       — Тш, тш, тише ты, чувиха. Всё уже там. Мож, я бы чёт мог сделать, но исход таков, каков вышел. Дерьмовый и мож было лучше, но чё уж.       Он хмыкнул и похлопал Линеру по плечу. Ей потребовались силы чтобы не отшатнуться от Ксолото с неловким испугом.       — Лучше смари во-о-он туда.       Вернувшаяся в другую руку клоуна трость указывала куда-то вдаль, правее морей лиловой травы.       — Там, крч, оч далеко океан. С сидвеллерами. Небось никогда их не видела?       Услышанное удивило Линеру - она неловко и медленно кивнула, не понимая, к чему Марвус всё это говорит и показывает.       — Лучше и не видеть, чессговоря, кроме Дживик и Наследницы, канеш. Они б с тобой ещё меньше считались, чем я, я так... играюсь прост. Глаза у тя забавные когда глядишь куда-то. И кровь. Браткам по нраву будет.       От упоминания других клоунов Линера ощутила себя ещё уязвимее, но голос Марвуса вновь прервал череду её лихорадочных мыслей.       Он запрокинул голову вверх с блаженным видом.       — А небеса... бля, как ж хороши. Истинное пристанище Мессий. Глядят на нас всех и взывают к нашим душам, даже к вам из пещер. Пиздец, даже небес не видно там, как ж вы... выдерживаете.       Всё больше и больше Скалби сердила эта странная беседа. Этот пугающий клоун всё никак не собирался убивать её, сколько бы ни упоминал других троллей своей касты. И он же не мог отпустить её, как ни хотелось бы ей вновь почувствовать себя свободной.       Но насколько свободной?       Скалби вдруг поразилась своим мыслям.       «Нет, с ними было больше свободы! С ними была жизнь, с ними была Бронья!..»       Но рвение бежать обратно вновь колебалось.       Возвращаться к тем, кто прогнал, как бы ни хотелось жить?       Зачем? Ведь это повторится снова!       Они снова это сделают!       Она не будет никому нужна!       Даже Бронье!       Даже этому большому клоуну, что сейчас болтает с ней от скуки!       Она схватилась за голову, чувствуя, как кровотолкач начинает биться сильнее, и вдруг услышала странный скрип.       Открылась дверь. От клоунов.       Фиолетокровная появилась на подвесном мостике. Огромная, массивная. С таким же тяжёлым оружием.       — Кто это с тобой, Марвус? Какая миленькая.       Тяжёлые шаги вновь забили набатом, предзнаменуя неизбежное.       — Возьми её на благословение, сис. Время для Мессий.       Огромные, крепкие руки обхватили худую фигурку. Линера съёжилась.       Вокруг по-прежнему проезжали лиловые равнины и поля.       Пейзажи наземной жизни. Далёкой и незнакомой.       Запретной и втайне желанной, несмотря на правила, которыми так хотелось отгородиться.       Но...       — Достать нефритку? Да это грёбаное чудо, не иначе. С трудом выцепил, да?       — Долгая история, сис, го потом. Пора благословить исполнительницу своего... личиночного долга.       Линера прикрыла глаза.       Даже в темноте её доставали пейзажи и поникший взгляд той, кого она всю жизнь безответно любила.       Ничего уже нельзя сделать.       Ничего увидеть и услышать.       Только мысли вертели одну и ту же шарманку, моля о благословении.       ...Пусть это наконец случится.