Фушиги

Когда речь заходит о рабстве, воображение неизменно рисует картину худого, еле стоящего на ногах человека, которого бьют кнутом за непослушание. По сути, вы правы, вот только рабство на территории всех стран и деревень давно запрещено. Но как так получилось, что именно я стала рабом?! Эту небольшую деревушку, называют Кураями, то есть деревня, скрытая во тьме. Знаете, это место вполне оправдывает свое название. Люди, проживающие здесь, раньше были прекрасными шиноби, но после войны оставили свои деревни, по разным причинам. У кого то душа настолько прогнившая, что это заметили и выгнали их, кто то из ума выжил и сбежал. Да и вообще фриков здесь полно. Но самое неприятное, что здесь все эти люди, жестокие, бездушные, сумасшедшие, не видящие дальше собственного носа, у всех них есть семья! Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Дети у таких родителей вырастают соответствующие, такие же холодные, бесчеловечные, мстительные и очень сильные. Я попала сюда когда мне было 3 года, сейчас мне 12 и за эти 9 лет я не получила даже имени. Меня выкупили из какого-то детдома, который скорее всего закрыт, (Я так сказать была одна из последних «поставок») и привезли сюда. Основной моей задачей как раба было служение членам деревни и их семьям, вроде уборщицы по вызову, но мне не повезло, и глава деревни Хаширо Абэ увидел во мне «потенциал» стать профессиональным убийцей, так он это назвал, хотя правильнее было сказать «пушечным» мясом. Но кто же спрашивал моего мнения? * Воспоминание: 8 лет назад* - Беги, ты должна пробежать на 7 км больше, чем вчера. Вставай лентяйка, чего разлеглась? Может быть хочешь получить несколько ударов? - сказал мой надзиратель и начал подозрительно медленно подходить, - Недавно мы были на миссии в деревни скрытого тумана, и я прикупил себе прекраснейший кнут. – он был уже довольно близко, поэтому, несмотря на изнеможение, мне пришлось бежать. – Хлысть… - Вот только мне не повезло, и кнут все-таки успел проехаться по моей ноге, из-за чего остался красный след. Было невероятно больно, но я знала, что если остановлюсь и заплачу, мне попадут не только по ногам, но и по спине, а после таких ударов спать на полу (как оказалось, раб не достоин даже матраса, поэтому приходится спать на постеленном на пол одеяле) невозможно. ** “Неужели, я достойна такой жизни? Как я здесь оказалась? Почему я?” – с такими мыслями я росла и тренировалась. После изнурительных, для 4 летнего тела тренировок, я часто вырубалась на тренировочной площадке. Но ни мой надзиратель, не приходящие или уходящие, никто не спрашивал меня, как я, никто не уносил меня в мой подвал, не клал на мое одеяло, боясь, что я простужусь. Такие понятия, как доброта, забота, любовь, были сокрыты от меня стенами с 7 печатями. Из меня растили машину, лишенную чувств, которая не боится убить или быть убитой. Меня обучали вместе с детьми жителей деревни, которые не видели во мне человека. И правильно, для них я все еще раб, без имущества, семьи и даже имени. Как бы я не старалась добиться их поддержки, это было бесполезно, поэтому пришлось усиленно заниматься тайдзюцу и ниндзюцу, все-таки, быть «пушечным» мясом мне придется, а умирать так скоро не хочется. И если тренировки тайдзюцу были направленны на тренировку тела и владение разным оружием, то с ниндзюцу все было куда сложнее. Кураями – деревня, про которую никто не должен был знать, из-за этого учиться разным техникам было тяжело, большинства свитков не было, и приходилось тренировать ниндзюцу, наблюдая за руками учителя. Благо у меня неплохая зрительная память и уже к 6 годам я перегнала своих сверстников. К тому времени глава деревни, видя мой потенциал, решил приставить ко мне одного из сильнейших жителей – Хэчиро Уэда.