Смерть о двух ногах

Вэй Ин жив. Поправится, снова будет в порядке, и, пусть даже пока его здоровье не полностью восстановилось, Юй Цзыюань уже не видит причин для серьёзных волнений. Она сделала что могла, для того чтобы помочь выздоровлению Вэй Ина. Выполнила свою обязанность как его шиму, как мать Цзян Чэна и даже как фактически действующий в настоящий момент глава клана Цзян — лично проведя переговоры по поводу возмещения. В Облачных Глубинах в ней больше нет необходимости, а вот в Башне золотого карпа её единственная дочь ожидает рождения своего первого ребёнка. Так что Юй Цзыюань извещает всех, что отбывает туда вместе с госпожой Цзинь, а потом, оставшись наедине, обращается к своей подруге. — Думаю, нам не стоит торопиться с приездом в Ланьлин, — говорит она. — Мы могли бы передохнуть немного на постоялом дворе, вдали от наших детей. — Голос Юй Цзыюань звучит совершенно бесстрастно, но Дуань Ай знает её очень хорошо. — Разумеется, — соглашается она и после паузы интересуется: — Должно ли меня заботить то, что вызвало нашу задержку? Это логичный вопрос — племянник Дуань Ай мёртв, но это не значит, что в клане Цзинь не могло быть и других, кого Юй Цзыюань, возможно, хотела бы призвать к ответу за произошедшее. — Нет, — улыбается она не разжимая губ, и Дуань Ай кивает с явственным облегчением. В итоге они решают провести ночь в Цайи, по обоюдному согласию выбрав тот постоялый двор, в котором на Вэй Ина напали, чтобы своим присутствием показать, что заклинатели не держат зла на его работников. Лани уже посылали сюда адептов с извинениями и денежной помощью, а также лекаря для молодого человека, который пытался отнести сообщение о похищении Вэй Ина в Облачные Глубины, но то были Лани, а не Цзини или Цзяны. Происшествие же затронуло все три клана. Точнее сказать, это госпожа Цзинь проводит ночь в Цайи. Госпожа Юй из Пристани лотоса, разумеется, размещается в соседней спальне, и в случае расспросов госпожа Цзинь готова поклясться, что спит очень чутко (это правда), что разместила охранные печати вокруг своей комнаты (тоже правда), поэтому госпожа Юй не могла покинуть постоялый двор, не разбудив госпожу Цзинь (возможно, правда), и что госпожа Юй никуда не выходила (неправда, но только заклинатель, обладающий отчаянной смелостью, осмелится усомниться в словах госпожи Цзинь). Время близится к полуночи, когда Юй Цзыюань, переодевшись в тёмные, снабжённые капюшоном одежды, выдержанные в различных оттенках серого, выпрыгивает из своего окна. (Она не может воспользоваться мечом — пока что: клинки светятся характерным цветом, фигура, летящая по небу, привлекает внимание, а заклинатель, скрывающий окраску своего меча, сразу же вызовет подозрения, если кто-нибудь заметит его на фоне звёзд.) Дуань Ай перегибается через подоконник. — Будь осторожна, — шепчет она, и Юй Цзыюань кивает. Она тенью проскальзывает по улицам Цайи — тихим и практически безлюдным глубокой ночью (Цайи не то место, где гуляют до утра), — пока не достигает окраины городка, и там наконец вытаскивает свой меч и поднимается в воздух. Юй не похожи на другие кланы. Прошли годы с тех пор, как она занималась чем-то подобным, но навыки никуда не исчезли — меч Юй Цзыюань остаётся тёмным. Лететь недолго, но достаточно, чтобы дать ей возможность ещё раз всё обдумать, убедиться, уверена ли она в сделанном выборе, и Юй Цзыюань приходит к заключению, что — да. Вэй Ин поправится, но побывал на грани смерти. Юй Цзыюань испытала ужасное потрясение, обнаружив, что А-Чэн винит в этом себя. Её сын не знал и, скорее всего, никогда не узнает, но виновата она, не он. Юй Цзыюань направили в эту часть мира с определённой целью, и как бы она ни сердилась на отца за решение выдать её замуж за Цзян Фэнмяня, это не освобождает её от необходимости исполнять свой долг. (Отец хотел ей добра. Но Юй Цзыюань всё равно сердится.) Затаённая злоба Цзинь Цзысюня представляла собой проблему, которую она должна была предвидеть и предотвратить. Если бы Вэй Ин хуже продумал создание новой Стигийской тигриной печати, если бы тётушка не привязала её к Ванцзи… о возможных последствиях даже думать не хочется. Есть ещё один человек, угрожающий безопасности её семьи и, следовательно, всего мира, потому что Юй Цзыюань бесконечно превзошла самые смелые ожидания своего отца и связана узами семьи, любви и долга со многими важнейшими из ныне живущих. Лань Ванцзи — супруг Вэй Ина, а Вэй Ин — часть её семьи: старший ученик в её клане, брат её детей. Лань Ванцзи принадлежит к клану Цзян, а значит, тоже не чужой. И если есть кто-то кипящий ревностью и ненавистью к Ванцзи, если этот кто-то, нашёптывающий и замышляющий недоброе, представляет опасность… …что ж. Это делает его проблемой, и эта проблема — её. Юй Цзыюань не замечает защитных печатей на подступах к Молину, и никаких тревожных талисманов она, кажется, тоже не активировала. Существует, конечно, мизерный шанс, что те настолько хороши, что она их даже не почувствовала, но Юй Цзыюань крайне в этом сомневается, особенно после того, как обнаруживает экраны вокруг главной резиденции клана Су. Защитные экраны клана Су — как стены, толсты и внушительны. И ещё больше похожи на стены тем, что поднимаются от земли прямо вверх — на определённое расстояние. Чего они не делают — так это не смыкаются куполом поверх внутреннего пространства и, соответственно, не обеспечивают никакой защиты от того, кто прибывает по воздуху. У Су есть также наблюдатели — тут и там вдоль реальных стен, но они не смотрят вверх с пристальностью, необходимой, чтобы заметить одинокую тень на фоне ночного неба. Они скучающе оглядываются вокруг, и их внимания хватит разве на то, чтобы, может быть, разглядеть сияние меча на подлёте. Ничто не выдаёт её присутствие, когда она приземляется далеко за стенами. Юй Цзыюань вкладывает меч в ножны и крепит их к поясу. Она не намеревается использовать меч. Архитектурный стиль зданий откровенно подражает Облачным Глубинам, но лишён элегантной простоты, придающей резиденции Ланей её неотразимое очарование. Молин Су не поскупились на всевозможный декор, который, вероятно, должен был создать ощущение роскоши, но в результате выглядит как тщеславная безвкусица. Оставаясь в тени, Юй Цзыюань безмолвно скользит мимо пустынных залов, пока не обнаруживает жилые строения, а затем не обращает никакого внимания на меньшие по размеру жилища и напрямую направляется к внушительному павильону, место которому скорее в Безночном городе, чем где бы то ни было в Гусу. Изнутри доносятся какие-то звуки, и Юй Цзыюань легко находит ближайшее окно и видит Су Шэ, с кислым выражением терзающего струны гуциня. Юй Цзыюань вряд ли можно считать экспертом в том, что касается музыки, но Ванцзи несколько лет прожил в Пристани Лотоса — ей нередко доводилось слышать его игру, и это всегда доставляло удовольствие. Если бы Ванцзи играл как Су Шэ, Юй Цзыюань давно запретила бы ему музицировать, по крайней мере, когда она находится в пределах слышимости. То, как визжат струны под пальцами Су Шэ, непереносимо. Он один в комнате и в данный момент сидит к ней спиной. Юй Цзыюань ещё раз проверяет свою экипировку и тихо запрыгивает в окно. Су Шэ замечает её тень, когда Юй Цзыюань подбирается ближе (очень плохо, она давно не практиковалась). Он разворачивается, поднимаясь на колени и отодвигая гуцинь, но уже слишком поздно: Юй Цзыюань делает выпад, быстрый и точный, как удар молнии. Скрытый у неё в рукаве клинок пронзает сердце Су Шэ, одновременно отравляя его ядом, который должен подавить духовные силы… те немногие, какие у него были. Су Шэ поражённо смотрит на свою грудь, когда Юй Цзыюань выдёргивает из неё клинок. — За что? — беззвучно движутся его губы, уже окрасившиеся кровью. Юй Цзыюань не отвечает, он всё равно не успеет дослушать её объяснение. Она ловит начавшее заваливаться набок тело и беззвучно опускает его на пол. Затем взмахом руки гасит все свечи и выскальзывает обратно в ночь. Юй Цзыюань не замечает ни тревожных возгласов, ни внезапной беготни, пока поднимается выше края защитных экранов. Оставленный позади Молин спокоен и тих. Она приземляется на окраине Цайи, тенью пробирается по безлюдным улицам до постоялого двора, и лишь единственный свидетель видит её прибытие, когда она почти добирается до своего окна. Дуань Ай стоит у себя в комнате, немного отступив от подоконника, незримая для всех, кроме той, что сейчас вскарабкивается по стене. Но она наблюдает. Юй Цзыюань кивает, и подруга улыбается, успокоенная её безопасным возвращением. Оказавшись внутри, Юй Цзыюань переодевается в яркие фиолетовые одежды госпожи Юй из Пристани лотоса, тщательно чистит клинок и убирает свои вещи в искусно замаскированные карманы-цянькунь. (Цзиньчжу и Иньчжу будут сердиться на неё, когда Юй Цзыюань воссоединится с ними в Башне золотого карпа. Они всегда обижаются, когда она делает без них то, с чем Цзиньчжу и Иньчжу могли бы справиться сами. И они непременно вытащат наружу экипировку, заново почистят клинок, сложат всё обратно и аккуратно заделают все швы, скрывающие тайные карманы, так что никто и не догадается, что их кто-то распускал.) Утром им предстоит дорога в Башню золотого карпа, а сейчас — Юй Цзыюань может поспать.