Любовь нагрянет

***

Ноябрь уже подходил к своему концу, знаменуя скорый приход зимы. Холодало всё сильнее, люди одевались теплее, всё чаще грелись в кафе за чашкой горячего чая. Вся страна в крупных городах начинала потихоньку готовиться к грядущим праздникам. На прилавках и витринах магазинов чаще встречались подарочные коробки, ёлочные игрушки, новогодние открытки, различные безделушки в тематике Рождества. На центральных площадях подготавливали к запуску открытые катки, выставляли в шкафчики коньки и устанавливали ларьки с едой и горячими напитками. Настроение улучшалось всё больше при взгляде на это, но самое интересное было ещё впереди: огромная пёстрая ёлка в самом центре Токио, светящиеся гирляндами улицы, первый снег, радостные улыбки близких и подарки. Тот день не был праздничным, самым обычным, но судьба решила меня внезапно наградить. Наградить знакомством с очень важным и ценным человеком. Я как раз не спеша шла на работу и обдумывала подарки друзьям, когда мы встретились.  — Ай-яй! прозвучал впереди тонкий женский голос. Взглянув по направлению к нему, я увидела, как высокая черноволосая женщина, выронив из рук из-за подбившего её велосипедиста пакет с продуктами, едва не лишилась доброй части фруктов. Произошло это достаточно далеко от меня, но никто из прохожих помогать ей не стал, а яблоки с апельсинами катились всё дальше и дальше. Не долго думая, я подбежала ближе и стала собирать убегающие от хозяйки фрукты.  — Ох, спасибо вам, — оказалась рядом со мной черноволосая дама в ярком красном пальто, держа в руках покупки. — Думала, всё сейчас растеряю. Извините за неудобства.  — Ничего страшного, — мотнула я головой, улыбаясь. — Ваш пакет порвался.  — Незадача вышла однако.  — Живете далеко?  — Вот тут, за углом. В гостинице.  — Давайте я помогу вам донести всё это. Не поместится в руки.  — Ох, буду крайне признательна, — смутилась собеседница. — Вы простите меня, пожалуйста. Вам ведь на работу спешить надо бы, а тут такая растяпа на пути встретилась. И пальто перепачкаете.  — Я сегодня раньше вышла, в запасе ещё есть время. А пальто можно отстирать, — улыбаюсь.  — Спасибо вам ещё раз, — слегка поклонилась женщина.  — Да будет вам, — смутилась я ещё сильнее. Перехватив у неё несколько продуктов, я двинулась к месту, на которое она ранее указала. За короткое время, что мы пообщались, я узнала, что прилетела она в Японию сегодня ночью из Китая. Ей выпала замечательная возможность совместить рабочую поездку и встречу с сыном, впервые за три года. Когда она об этом говорила, лицо её светилось добротой и радостью, словно их встречи всегда были редки и коротки, а от этого более желанными. Я уловила в её глазах что-то до боли знакомое, её жесты, мимика и чёрные, как смоль, волосы, спущенные до поясницы, только добавляли в этом уверенности. Мне казалось, что я знаю её, но не могла понять, откуда.  — Вы меня спасли, — улыбнулась мне напоследок женщина. — Могу я узнать, как вас зовут?  — Атосагава Шиюки, — поклонилась я слегка.  — Как забавно выходит, — прикрыв ладонью рот, рассмеялась она. — Бывает же такое. И почему я вас сразу не узнала?  — Простите, но о чем вы? — удивленно взглянула я на нее. — Мы знакомы? Если это так, то очень прошу прощения, что не признала.  — Нет-нет, моя дорогая, мы не знакомы. Но скоро это изменится, — не сходила с её лица улыбка. — И я этому очень рада.  — Вы говорите загадками, — ещё больше недоумевала я.  — Атосагава-сан, я вас слишком задержала. На работе ругаться не будут?  — Ах, точно! Извините! — бросила я напоследок и побежала в сторону детского сада. — Хорошего дня! Утреннее происшествие я вмиг позабыла благодаря шумным и радостным детишкам. Видимо, тогда оно не показалось мне столь значимым. К грядущему празднеству Рождества мы готовили очередное выступление. В этот раз директор организовала целую театральную постановку, а не простой конкурс танцев, поэтому работы стало на порядок больше. Нужно было придумать костюмы, раздать роли, разучить текст и подготовить декорации к своему номеру. Всё делалось внутри группы самостоятельно, но глаза детей, горящие задором, говорили о том, что мы непременно со всем справимся. Тем же вечером Аизава неожиданно пригласил меня поужинать в кафе в самом центре Токио. Повода для этого никакого не озвучил, сказал только, что это небольшой сюрприз. Но такое его спонтанное решение почему-то только посеяло во мне сомнения, ведь привыкла, что он всегда планирует заранее, расписывая свой день по минутам, и сам любил предсказуемость.  — Ты уже на месте? — зазвучал в трубке мужской голос.  — Видимо, да, — неуверенно произнесла я, оглядываясь по сторонам на улице. — Нашли время вывеску менять.  — Погоди немного, сейчас выйду.  — Будет очень кстати. Просто рукой мне помаши. Через пару минут я нашла небольшой парапет, на который с легкостью взобралась даже на каблуках, чтобы среди снующей по огромной площади толпы разглядеть один знакомый силуэт. Я ожидала увидеть Шоту в привычном геройском костюме, ведь в последнее время он его практически не снимал из-за обилия работы, но тот факт, что он надел брюки и белую рубашку с галстуком, насторожил меня только сильнее. Я до последнего сомневалась, не упустила ли чего, не пропустила ли какую-то значимую дату, не прозевала ли какой-то праздник.  — Чего это у тебя вид такой перепуганный? — удивленно смотрел на меня брюнет, когда я наконец добралась к нему.  — А ты чего это вдруг красивый такой? — запыхавшись, парировала я. — Ещё и побрился. Это ведь не простой ужин?  — Ты слишком хорошо меня знаешь, — виновато потер он затылок. — Это пугает.  — Я сейчас тебя тресну, если не ответишь нормально, — ворчала я на него.  — Мама в Японию сегодня прилетела, захотела с нами повидаться, — пояснил он так спокойно, словно это сущий пустяк, словно я с ней давным давно знакома и общаемся мы с ней как давние подруги.  — Боги великие, я всё-таки тебя тресну, — ошарашенно взглянула я на него, помяла пальцами переносицу и глубоко вздохнула. — О таких вещах заранее предупреждают! Так и знала, что тут что-то не чисто! Каков негодник!  — Не переживай ты так, — улыбнулся он уворачиваясь от моей руки. — Вы быстро поладите.  — Зеркало. Мне надо зеркало, — спохватившись, стала рыться я в сумочке. — Я так спешила, что волосы растрепались. Только посмотри на это, — едва не хныча, прокомментировала я своё отображение и стала поправлять торчащие пряди. — Такое ощущение что тут чайка пыталась гнездо свить, кошмар какой. Ещё и пальто с утра вымазала так, что салфетки не помогли. Как я покажусь ей в таком виде?  — Ты отлично выглядишь, — мягко коснулась моей макушки мужская ладонь. — Пойдем. Как же я тогда занервничала, давно такого не испытывала. Сердце из груди так и норовило выскочить. К столику мы шли буквально минуту, но она мне показалась вечностью. В голове сразу столько мыслей возникло, но одна покоя не давала вовсе: «А вдруг я ей не понравлюсь?» Но все они вмиг улетучились, когда на вешалке я заметила то самое красное пальто.  — Добрый вечер, Аизава-сан, — мягко улыбнулась я сидящей за столиком у окна женщине и слегка поклонилась в знак приветствия.  — Здравствуйте, Атосагава-сан, — улыбнулась она мне в ответ. — Рада снова вас видеть.  — Это взаимно, — отодвинув стул, села я напротив.  — Снова? — не понял нашего разговора Шота. — Вы знакомы?  — Познакомились сегодня утром, — пояснила ему мама. — Я тебе рассказывала эту историю.  — Да, но ты не сказала, что той девушкой была Ши, — проворчал парень и сел рядом со мной.  — Это было бы не интересно, — усмехнулась она. — Но знаете, Атосагава-сан, я должна была узнать вас ещё до того, как вы представились. Прошу прощения.  — Откуда вам было знать, с кем вы встретились? — опешила я немного.  — Нет-нет, — мотнула она головой. — Шота описывал вас, как яркую, открытую и светлую личность. У вас потрясающий цвет волос, замечательный вкус в выборе одежды, прекрасные манеры и легкий характер. А эти глаза и осанка… Я восхищена! Такое сочетание в одном человеке крайне редко и я понимаю, почему вы так зацепили сына.  — Вы крайне удивительно подмечаете детали, — от таких неожиданных слов я вмиг покраснела и перевела вопросительный взгляд на Аизаву.  — Не смотри на меня так, — смутился и он. — Она педагог. У вас в крови это.  — Учитель начальных классов, — уточнила собеседница.  — Потрясающе, — загорелись мгновенно мои глаза. — Мы практически коллеги.  — В старших классах преподаете? — удивилась она.  — Наоборот. Я работаю в детском саду. Неужели Шота не рассказывал?  — Он не очень-то разговорчив, — шепотом произнесла женщина, слегка наклонившись вперед и прикрыв рот рукой. — Я о вас узнала только два месяца назад. Каков негодяй, родной матери о таком не рассказать.  — Я всё слышу, — хмыкнул тот, сделав очередной глоток кофе.  — И что с того? — хмыкнула и мама. — Узнай я раньше о том, что у тебя появилась такая потрясающая девушка, прилетела бы куда раньше. Атосагава-сан, могу я в конце этого прекрасного вечера попросить ваш номер телефона? Уверена, что мы найдем куда больше тем для общения, чем с этим паршивцем.  — Конечно, только… — замялась я слегка, не ожидая от неё такого вопроса. — Только зовите меня по имени, пожалуйста, неловко как-то.  — Ох, ну тогда и вы обращайтесь ко мне по имени, — радостно ответила она и протянула мне руку. — Аизава Харуко.  — Какое красивое имя, — улыбаюсь, пожимая тонкую кисть. Мама Шоты оказалась безумно доброй, открытой и общительной. Видимо, люди, работающие с маленькими детьми, другими быть не могут, словно впитывают похожие качества от своих подопечных. А ещё я поняла, почему таким знакомым мне показалось её лицо утром: длинные до поясницы иссиня черные волосы были аккуратно сколоты заколкой на затылке; рубиновые глаза блестели и буквально заглядывали в душу, таким проницательным казался её взгляд; а тонкие губы подчеркивала алая помада. Они с Шотой оказались очень похожи внешне. Различие было лишь в цвете глаз и отсутствии у женщины синяков и мешков под глазами. Сама она выглядела достаточно молодо, чтобы сказать, что у неё есть тридцатилетний сын. Тонкая, изящная, движения плавные и аккуратные. Весь вечер она расспрашивала обо мне, о моих увлечениях, о причине выбора профессии, о родителях, о том, как мы уживаемся вдвоем. Её очень поразила моя страсть к бальным танцам и то, как я успеваю всё совмещать. Удивило моё терпение и смелость находиться так долго с её сыном, ведь, по её мнению, у него был скверный характер и наплевательское отношение к собственной жизни. Но я находила, что ей ответить, чтобы убедить в обратном. В процессе разговора я узнала много нового о дорогом мне человеке. Много забавных историй из детства, раскрывающих его для меня с новой стороны; много того, чем он увлекался и к чему стремился, кем мечтал стать и как попал в Юуэй; каким чутким и добрым он рос и каким стал, повзрослев. Болтали долго и много, словно знали друг друга вечность, легко и непринужденно. Среди обилия позитивного было и то, от чего щемило сердце. Пусть детство Шоты не было ничем омрачено, поступление в геройскую академию очень сильно повлияло на него, на его характер и виденье своей жизни. Особенно то, что стряслось на втором году обучения. В детали не стали вдаваться ни Харуко, ни её сын. Но по одному его виду было понятно, что произошло нечто крайне болезненное. Я уж решила, что это как-то связано с отцом, так как о нем практически не шло речи, но оказалась не права. Дело было в погибшем друге Хизаши и Шоты. Но и об отце я услышала не радостные вести.  — Он погиб на работе — с грустью в глазах произнесла женщина. — Он ведь был ещё так молод.  — Мам, — остановил её Аизава. — Зачем об этом сейчас?  — Наверное, к тому, что я хочу обезопасить это дитя от того, что пережили мы с тобой. То, что вы встретились, так хорошо и так плохо одновременно, — почему-то во взгляде её тогда отчетливо читалась вина. — Ты могла столько уже всего увидеть, общаясь с ним, а сколько ещё предстоит…  — Знаете притчу о китайском фермере? — сдержанно улыбнулась я, прервав поток грустных мыслей.  — Нет, — мотнула она головой.  — Если вы не против, я расскажу. Буквально недавно разбирали её с детьми. Подойдет как нельзя кстати.  — Конечно, милая. «Один китайский фермер получил в подарок для своего сына красивую белую лошадь. Сосед пришёл к нему в тот же день и сказал:  — Вам очень повезло. Мне вот никто не подарил такую чудесного скакуна! Фермер ответил:  — Не знаю, хорошо это или плохо… Однажды лошадь убежала в лес и не вернулась.  — Ох, какое несчастье! — сказал сосед. Но фермер оставался спокойным.  — Я не знаю, хорошо это или плохо, — ответил он. Через несколько дней лошадь вернулась на ферму с табуном диких лошадей. Сосед говорил ему:  — Вам очень повезло. У вас теперь много лошадей. Вы богаты! Фермер пожал плечами и сказал:  — Не знаю, хорошо это или плохо… Затем единственный сын фермера сел на дикую лошадь, чтобы её объездить, а та понеслась галопом и сбросила всадника. Сын фермера сломал себе ногу.  — Ох, какой ужас! — сказал сосед. — Вы были правы! Теперь ваш сын останется калекой на всю жизнь! Но фермер не казался чрезмерно удручённым.  — Я не знаю, хорошо это или плохо, — ответил он. Началась война, и всю молодёжь забрали на фронт, кроме сына фермера с его искалеченной ногой. Сосед снова пришёл к фермеру и сказал:  — Только ваш сын не ушёл воевать, как же ему повезло! А фермер повторил:  — Я вновь не знаю, хорошо это или плохо…»  — Думаю, мораль ясна, как белый день, — снова улыбнулась я. — Хотя дети решили, что вся проблема в болтливом соседе.  — Я с ними солидарен, — ответил брюнет.  — Я веду к тому, что мы не можем знать наверняка, что наша с Шотой встреча принесет в наши жизни. Будет ли это в итоге большая, дружная семья, дом наполненный уютом и любовью, улыбки, смех и радость, или же это будут постоянные слезы, боль и тревога. Никто из нас не может дать правильного ответа, потому что мы его не знаем. Понимаю, что одно без другого в мире героев не существует, но я ни о чем не жалею. Наоборот, только горжусь его выбором, его профессией и его поступками.  — Неужели за всё это время он не принес вам ни капли проблем? — удивленно смотрела она на меня.  — Принес, — опередил меня с ответом Аизава, положив мне руку на макушку. — Достаточно много, если честно. До сих пор поражаюсь её стойкости, порой походящей на нездоровую…  — Эй, — возмутилась я, но крепкая мужская рука лишь стала мягко трепать мне волосы.  — Но если бы не она, мне было бы в разы тяжелее проживать это всё в одиночку, — улыбаясь смотрел он на меня. — Зато я понял, о чем в своё время говорил отец. Как бы ты на него не ругалась, как бы не ворчала, как бы не плакала, сколько посуды бы не перебила в доме, ты ни разу не попросила его бросить свою работу. Он чувствовал и видел в тебе свою опору и поддержку, как я чувствую и вижу их в Ши.  — Если ты говоришь такие слова, то с этого дня моя материнская душа может быть спокойна, — облегченно вздохнула Харуко, вытирая глаза платочком. — Спасибо вам, Шиюки, за его улыбку. Вы очень храбрая девушка.  — А вам спасибо за то, что воспитали сына хорошим человеком, — улыбнулась я, покрывшись румянцем.  — На этой прекрасной ноте предлагаю закончить разговоры о плохом, — заключил мужчина. — Мик, кстати, говорил, что недавно отправлял тебе что-то на почту. Ты читала? Настоятельно просил посмотреть.  — Да, он писал, что меня ждет интересное зрелище, но я не успела посмотреть прикрепленное видео, — озадаченно похлопала себя по карманам женщина. — Одну минутку.  — Вы общаетесь с Хизаши? — удивилась я подобному.  — Конечно. Должен же хоть кто-то был сообщать мне новости о сыне. Но теперь у меня есть вы, Шиюки.  — Это же… — скривился вдруг Шота, увидев изображение на экране телефона мамы. — Где он его раздобыл?  — Мне кажется, или это вы двое? — опешив, смотрела она видео.  — Ох, — рассмеялась я. — Это было ещё в мае, конкурс позволивший нам с партнером подняться на ступень выше в бальной классификации. Хаяси тогда опоздал, а Шота его подменил на первом выходе. Самый потрясающий вальс, что я когда либо танцевала.  — Какая прелесть, — охала от восторга Харуко. — Вы его ещё и танцевать заставили. Как же тебе идет смокинг, а ваше платье, Шиюки. Вы словно драгоценное украшение рядом с ним.  — Я этого идиота точно прибью, — шипел от злости Шота.  — Да будет тебе. Спасибо большое за сегодняшний вечер, — обняла нас женщина. — Я очень рада, что познакомилась с вами, Ши. Вы потрясающая.  — Вы тоже чудесный человек, Харуко-сан, — подмигнула я ей.  — Прилетайте ко мне как-нибудь вдвоем. Понимаю, что путь не близкий и времени у вас двоих достаточно мало, но так хочется видеть вас чаще.  — Думаю, это можно легко устроить, — ответила я. — Следующим летом в Пекине состоится Чемпионат Азии по бальным танцам. И если всё сложится хорошо, то мы с Хаяси будем в нем участвовать. А если Шота сможет полететь с нами, то будет глупо не повидаться с вами.  — Отличная новость! — обрадовалась она. — Я уверена, что у вас непременно всё получится. Вы ведь большая умница. А танцуете так, что дух захватывает.  — Благодарю, — смущенно потерла я затылок.  — А вот и такси. Ну что ж, будем прощаться, — с грустью в голосе произнесла она, увидев подъехавшую желтую машину.  — Звоните в любое время.  — Спасибо, к слову, что согласились обменяться телефонами.  — Это сущий пустяк, Харуко-сан.  — Во сколько у тебя завтра рейс? — спросил у неё Шота. — Я приеду тебя проводить.  — И я, если вы не против, — улыбаюсь.  — Как я могу быть против? В половину пятого вечера по местному времени. Буду рада вашей компании.  — Тогда до завтра, — помог ей брюнет сесть в автомобиль.  — До встречи, дорогие. Вечер удался на славу. Но кто бы мог подумать, что проводить маму следующим вечером у меня не получится. И всё из-за безумного стечения обстоятельств и случая, едва не лишившего жизни многих горожан.