Ziggy Sullivin — Back to Sorrow
Когда я впервые увидел Стэна, то и подумать не мог о том, какие секреты он хранит. Когда ты решаешь обнажить душу другого, будь готов к последствиям. Я не был готов, но все равно встретился с ними лицом к лицу. Но стоило ли оно того? — Эдди, давай, блять, быстрее, — я устало облокотился о стену, наблюдая, как друг с каким-то особым энтузиазмом встряхивает баллончик. Уже около сорока минут Эдс увлеченно распылял краску, а я прислушивался к шуму ночного города, опасаясь уловить звук полицейских сирен. Ключи от машины оттягивали карман джинсов, внушая мне спокойствие и повышая наши шансы уйти незамеченными. — Я скоро, — Эдс метнул на меня недовольный взгляд, а я только закатил глаза. Идея нарисовать граффити в центре города почти под носом у копов была абсурдной. Но, кажется, Эдди это мало беспокоило. Несколько часов назад он озвучил мне свою мысль, а я, как всегда, согласился. Мы с Эдди были вместе с самого детства. Вытягивали друг друга из такой задницы, что даже страшно вспоминать, и до сих пор я поддерживал его во всех начинаниях, даже противозаконных. Поэтому когда Эдди возомнил себя уличным художником-бунтарем, то мне ничего не оставалось, как поддержать и это его решение. К слову, он действительно был талантливым. Я абсолютно ничего не понимал в искусстве, но рисунки Эдди я бы узнал сразу. В них прослеживался какой-то уникальный стиль. В случае Эдса, его граффити были отражением его самого: дерзкие, яркие, которые хочешь не хочешь, но заметишь. Он всегда мне говорил, что я гребанный консерватор, потому что не вылезаю из своих черных шмоток. В то время как Эдди носил огромные цветастые футболки, странные дутые куртки и жилетки, а разноцветные носки с рисунком марихуаны я вообще уже не замечаю. Всем своим видом он громко завляет о себе, демонстрирует миру, кто он такой. — Подай зелёную краску, — Эдди кивнул мне, убирая с глаз осветленную взлохмаченную чёлку, — уже почти готово. Пока я искал в сумке нужный баллончик, Эдс отошёл на несколько шагов, оценивая проделанную работу. Мне не нужно было его видеть, чтобы знать, что он оценивающе вскинул правую выбритую бровь, глядя на свой рисунок. — Бля, а неплохо вышло! — Как и всегда. Держи, — я протянул ему баллончик, бросая взгляд на кирпичную стену, которую сейчас украшал мрачный лес с какими-то потусторонними сущностями. — Ещё одна деталь и погнали, — Эдди вытер руки о свой джинсовый комбинезон, возвращаясь к работе. Друг был совсем невысоким, поэтому ему приходилось вставать на цыпочки, чтобы дорисовать граффити. Однажды я в шутку предложил его подсадить, за что огреб по самое не хочу, но естественно не перестал его подкалывать. Для нас это была норма. Мы вместе выросли в детском доме, пережили столько, что некоторым даже и не снилось. Эдс и Беверли были для меня семьёй, которой у меня никогда не было. Своих родителей никто из нас никогда не видел, но и чёрт с ними. Когда мы были глупыми малолетками, то наивно верили, что мамы и папы нас обязательно заберут домой, а потом стало похуй. Пришло осознание, что в этом мире можно надеяться только на себя и друг друга. Так выживали и выживаем. Втроём. Ещё несколько минут Эдди что-то усердно рисовал, а я наблюдал, как он увлечен процессом. — Ну, вот теперь точно все, — сказал Эдс, выводя на стене резную букву «К» (он любил говорить, что это его фирменная подпись). Перед тем как начать складывать баллончики в сумку, Эдди снял на видео свое граффити со всех сторон и опубликовал в Инстаграме, указывая локацию. — Пойдем уже, — я дернул его за локоть в сторону машины, — нас Бев ждёт. — Да не, — Эдди хмыкнул, бросая сумку на заднее сидение, — она сегодня хотела развести какого-то мудака на бабки. Ей, бля, сейчас не до нас. Я только кивнул, проверяя телефон на наличие сообщений от Бевви. У нас с ней был уговор, что если что-то выходит из-под контроля, то она сразу пишет нам, и мы тут же приезжаем и вытаскиваем её из дерьма. Богатые мужчины довольно часто обращали на неё внимание, дарили подарки, водили по разным заведениям, желая затащить в постель. Эти папики западали на её детскую внешность (хоть Бев и было девятнадцать лет, она выглядела намного младше): большие глаза, россыпь веснушек и длинные рыжие волосы. Также их привлекали её сказки про несуществующую девственность, за которую они были готовы заплатить. Почти всегда её аферы проходили гладко. Мужчины велись на слёзы и пиздеж в ее лучших традициях: — Прости, я пока не готова… Давай попробуем в другой раз, — но другого раза никогда не было, потому что Бев пропадала, прихватывая их деньги, ведь для этих сраных богатеев лишние две-три тысячи не имели значения. Они даже ничего не замечали. Сотней больше, сотней меньше. Если что-то выходило из-под контроля, то уже Эдди и я вступали в игру, предельно ясно объясняя, что от Беверли лучше держаться подальше. — Так чё? Погнали домой? — Эдс подкурил сигарету, усаживаясь прямо на багажник, а я стоял рядом, вдыхая едкий дым. — Давай покатаемся? — я перехватил сигарету у друга, делая глубокую затяжку. Никотин и скорость были моей главной страстью и вредной привычкой. Этот выброс адреналина, когда ты мчишься по трассе, был для меня воздухом. Вжимая педаль газа до предела, я чувствовал себя живым. Чем больше была цифра на спидометре, тем сильнее сносило крышу. Мне всегда хотелось быстрее. Ещё и ещё! Участие в уличных гонках приносило не только выброс эмоций, но ещё и неплохие бабки, поэтому я не собирался завязывать, хотя скрываться от взбесившихся копов по подворотням то ещё дерьмо. Но оно того стоило. Я запрыгнул в машину, проворачивая ключ. Загудел мотор, и как только Эдди сел рядом со мной, я тронулся с места так стремительно, что в ушах ещё несколько секунд стоял противный звук трения шин об асфальт. Мы мчались по ночному пустому шоссе, колонки разрывались от громких басов, и чувство свободы переполняло изнутри. Поворот за поворотом, километр за километром. — Блять, Билл, — Эдди выругался, ударяя кулаком по бардачку, а я уже по его голосу понял, что что-то не так, — поворачивай. Сука! Бев написала. Там пиздец. Почти не отвлекаясь от дороги, я мельком посмотрел на экране телефона Эдди, чувствуя, как кровь приливает к вискам. Бевви: Приезжайте. Попался какой-то странный тип. Мне не по себе. Я как всегда в «Плазе». Я сжал руль так сильно, что костяшки побелели от напряжения. Даже не тормозя, я вывернул тачку на сто восемьдесят градусов, начиная гнать в обратном направлении в отель «Плаза». Только бы успеть. — Твою мать, звони ей! — я гнал на всей скорости, игнорируя красный свет светофоров. На часах было три ночи. Казалось, что минуты замерли, а нога приросла к педали газа. Нужно было ехать ещё быстрее. Я знал весь город, как свои пять пальцев, поэтому чтобы сократить путь, я заехал в переулок, срезая несколько километров. — Билл, пиздец, она не поднимает, — Эдди поставил телефон на громкую связь. Каждый длинный гудок уничтожал меня изнутри. Если с Бев что-то случится, то я себе просто не смогу этого простить. С самого детства я всегда её защищал и заботился, как о младшей сестре. Дорога казалась бесконечной. Когда мы наконец-то доехали до «Плазы», то я затормозил так резко, что чуть не влетел в фонарный столб рядом с отелем. Почти на нечеловеческой скорости мы с Эдди вылетели из машины, врываясь в здание. Здесь работал администратором старый знакомый Беверли — Бен, поэтому наше появление не вызвало у него вопросов. Хэнском вообще никогда ничего не спрашивал, просто кивая и глупо улыбаясь. Он был самым обычным, я бы даже сказал, беспроблемным, а с такими у нас дружба никогда не завязывалась. Мы были из разных миров. Уж не знаю, догадывался ли он, чем занимается Бев, но, кажется, ему не было до этого дела. — Где она?! — Эдди метнул на него злой взгляд. — Двадцать седьмой номер, — тихо ответил Бен, показывая пухлой рукой на лестницу, ведущую на второй этаж. Я только кивнул, почти перепрыгивая ступеньки и пробегая мимо комнат под номером двадцать пять и двадцать шесть, слыша только стук своего сердца и громкие шаги Эдди позади меня. Я резко дернул дверь на себя, почти кубарем заваливаясь в номер и улавливая голос Бевви: — Нет, я не хочу, — я застыл на месте, замечая Бев. Она вжалась в угол комнаты, выставляя руки перед собой, пытаясь защититься от какого-то подонка, который не давал ей вырваться. Беверли плакала, косметика размазалась по красивому лицу, а розовая блузка была расстегнута и, кажется, там отвалилась пуговица, как будто кто-то с силой дёрнул ткань, — Билл, Эдди! — из груди Беверли вырвался всхлип и какой-то выдох облегчения, когда она нас заметила, а я почувствовал, что готов убить этого подонка. — Отъебись от неё, — сквозь зубы сказал я, делая шаг навстречу. Ярость скапливалась у меня внутри. Уже по привычке я полез в карман кожаной куртки, доставая оттуда небольшой кастет. Метал приятно отозвался на горячей коже, а я был готов выбить из этого мудака всё дерьмо, если он сейчас же не свалит. — А вы ещё кто такие? — он повернулся к нам с Эдди, пробегаясь оценивающим взглядом. Ему было лет сорок. Высокий мужчина со щетиной в дорогом чёрном костюме и до блеска натертыми туфлями. Русые, немного кудрявые волосы, которые, кажется, ещё не тронула седина, были аккуратно уложены, а губы искривила гадкая ухмылка. — Те, кто набьют тебе ебало, — огрызнулся Эдди, сжимая кулаки. — И за что же? — он отошёл от Беверли, а она тут же метнулась к Эдди, утыкаясь носом ему шею, — я её и пальцем не тронул. Пока что… Я со всей силы сжал зубы, пытаясь не сорваться. Главное, что с Беверли все в порядке. Он её не обидел. — Мужик, ни тебе, ни нам не нужны проблемы, — я как какой-то гребанный дипломат выставил руки перед собой, но весь мой мирный вид портил немного поблескивающий от искусственного освещения кастет на руке. — Ваша шлюха хотела развести меня на деньги, — он сохранял ледяной тон. Казалось, что ни одна мышца на его лице не дёрнулась, — сказала, что девственница, а как только я хотел получить свое, то дала заднюю. Так не делается, — он цокнул, качая головой, как будто отчитывал непослушных детей, — а потом выяснилось, что она уже давно не девочка. И что же нам теперь делать? Ведь я уже заплатил. — Забирай бабки и уебывай, — сказал Эдс, прижимая Бев к себе, — а то я тебе нахер у… — Эдди, — я перебил друга, не давая ему разжечь конфликт и отрицательно качая головой. Сейчас нельзя было затевать драку. Если приедут копы, то в первую очередь загребут нас, а не этого мудака, — Бев, где деньги? — В моей сумочке, — Беверли просмотрела на меня, кивая на кровать, где лежала небольшая бежевая сумка. Я подошёл к кровати со смятой простынью, открыл клатч Бев и достал оттуда пачку новых хрустящих купюр. — Забирай, — я бросил деньги ему в ноги, но он только окинул их безразличным взглядом, наступая на них. — Считайте это подарком, — он усмехнулся, смахивая невидимую пыль с пиджака, — такие отбросы, как вы, и денег-то таких в руках не держали, да? Я заметил, как Эдди сделал шаг к нему навстречу, но я дернул его на себя, не давая наделать глупостей. — Уходи, — я сжал зубы, пытаясь совладать с собой. Все внутри меня вопило, что нужно набить этому уроду рожу, но здравый смысл побеждал. — Интересно, а вы ее трахаете вместе или по очереди? — он громко засмеялся, но тут я уже не смог проглотить это дерьмо. За какую-то секунды я преодолел небольшое расстояние между нами и со всего размаху ударил эту сволочь в бок, стараясь не оставить синяков. Ни я, ни Эдди никогда не спали с Беверли. Она была для нас, как младшая сестра, и мысли о том, чтобы переспать с ней, были дикими. Мы любили друг друга, но не так. — Вы об этом пожалеете, — он закашлялся, сгибаясь пополам, но через несколько секунд выпрямился, и как ни в чем ни бывало вышел из номера, хлопая дверью и оставляя после себя только запах терпкого парфюма. Сердце выскакивало из груди, костяшки немного ныли, но все обошлось. Концентрация адреналина в крови спадала, и меня начало трясти от осознания, что могло произойти, если бы мы приехали на несколько минут позже. Я подошёл к Бев и Эдди, порывисто обнимая их. — Все хорошо… — тихо сказал я, целуя Беверли в рыжую макушку и вдыхая цветочный аромат, — с тобой все в порядке. — Если бы эта сука тебя, блять, тронула, — Эдс ударил кулаком о раскрытую ладонь, — мы бы его… — Все. Хватит, Эдс, — Бев засмеялась, вытирая слёзы, но ещё сильнее размазывая тушь по лицу, — поехали домой. И спасибо… В который раз.***
Как только мы зашли в нашу небольшую съёмную квартиру, Беверли пошла к себе. У неё была отдельная от нас комната, а мы с Эдди спали вместе в зале. Я на диване, а он на полу на огромном высоком матрасе. Меняться он ни в какую не хотел. Потом я даже понял почему. Этот матрас был намного удобнее старого дивана с поломанными пружинами, которые так и норовили залезть в задницу. По всей комнате был разбросан разный хлам, начиная от тату машинки и заканчивая неизвестно откуда взявшимися клюшками и огромным кактусом Диего. Бев почему-то решила, что этот ебучий кактус, который был ростом с Эдди, новый член нашей семьи и у него обязательно должно быть имя. Недолго думая, она выбрала типичные мексиканское, а на наши протесты и желание выбросить нахер это недоразумение, она только показывала нам два средних пальца. Пришлось смириться. За пару лет, как это игольчатое чудовище стояло у нас в квартире, оно выросло ещё больше, хотя я всеми силами «забывал» его поливать. — Если твой Диего ночью упадет на мелкого и пригвоздит его к полу своими ебучими колючками, то виновата будешь ты, — сказал я, решая больше не спорить и пытаясь защититься от подзатыльника Эдди за то, что назвал его мелким. Кстати, Диего так ни разу и не упал, зато падал я, перелезая через тату машинку, которую притащил Эдс (без понятия, где он ее выдрал). Одно время он бил тату и рисовал эскизы всем желающим, неплохо зарабатывая на этом, а потом забросил, ударяясь в граффити. Но все же иногда брался за старое и продолжал забивать мне рукава, добавляя новые и новые детали. Ещё одной деталью нашего жилища было огромное окно с белыми жалюзи, которые Эдди разрисовал в своём фирменном стиле. А на подоконнике стояла хрустальная ваза с кучей зажигалок, которые я ради забавы пиздил у знакомых и пепельница с бычками. В целом несусветный бардак, но нам здесь было уютно. — Нет, ну это ебаный пиздец, — Эдди устало завалился на мой диван, — я так пересрал за Бев, — он стянул с себя футболку, натягивая одеяло почти до подбородка, — даже думать не хочу, что могло бы произойти. Я только покачал головой, укладываясь рядом с ним. Было уже очень поздно. Настолько, что ложиться спать больше не было смысла. — Почему я всегда вытаскиваю ваши задницы из неприятностей? — я положил голову на плечо Эдди, прикрывая глаза, — какого хера ты начал хамить этому уебку? Нужно было все решить дипломатично. — Тоже мне! — Эдс фыркнул, — дипломат сраный. Дипломат Денбро, который отбил ему почку кастетом. Херовая у тебя дипломатия, — на его реплику я только закатил глаза, — ну молодец, чё. А жопы наши ты прикрываешь, потому что самый старый. — Мне двадцать два, Эдди, а тебе двадцать. — А то я не знаю. Спасибо, что сообщил, — я пихнул друга в плечо, пытаясь скинуть со своего дивана. Не получилось, — слушай, Билл, мне завтра нужно будет доставить товар в восточную часть города. Подкинешь? — Пускай твои торчки сами забирают траву в западной части, — честно говоря, я не любил появляться в той местности. Концентрация копов и снобов там была почти смертельной, а мне лишний раз не хотелось светить номерами тачки. У меня и так была куча штрафов за превышение скорости. — Не, тут другое. Через знакомых на меня вышел какой-то чел. Обещал хорошо заплатить, если доставлю травку прямо в указанное место. Там ничего сложного. Просто довезешь меня и подождёшь минут двадцать. — А что мне за это будет? — я усмехнулся, понимая, что отделаться от Эдди не получится. Время от времени я возил его по разным адресам, а он толкал траву всем, кому только можно. Мы с Беверли всегда шутили над ним и называли неправильным барыгой, потому что несмотря на своё курьерство, Эдди был категорически против дури. Однажды я и Бев решили выкурить косяк, чтобы расслабиться, а Эдс, почувствовав запах травы, устроил нам такой разнос, что больше мы не курили ничего тяжелее сигарет. — Блять, ну что тебе за это будет? — Эдди задумчиво потер висок, — подрочу тебе по-дружески. Идёт? — Ну, спасибо, твою мать. Я тебя повезу почти в логово копов, а ты мне передернешь? Услуга за услугу, блять, — мы засмеялись, а Эдди отмахнулся от меня, поворачиваясь на другой бок, — вообще-то я жду, — я вскинул брови, убирая длинную осветленную чёлку с глаз. Где-то полгода назад Беверли решила, что нам с Эдди очень пойдут светлые волосы, поэтому, недолго думая, она вооружилась краской, а нам ничего не оставалось, как сдаться. С такой прической я, конечно, выглядел, как пидор, но мне даже нравилось. — Ждёт он, — Эдди резко уселся мне на бедра, задевая член, — а больше ничего не ждёшь? — Жду, когда ты подрастешь хотя бы на пару сантиметров, но мы оба знаем, что чудес не бывает, — я спихнул Эдса с себя, наваливаясь сверху и придавливая его к кровати. — А я жду, когда у тебя подрастет член, чтобы я его хотя бы чувствовал, — парировал Эдс. — Мелкая гнида, — я его в шутку толкнул, отпихивая от себя. На самом деле, мы с Эдди не трахались. Точнее, было несколько раз по малолетству, когда гормоны сносили крышу, а член вечно вставал, реагируя на любую мелочь, но это было давно в прошлом. Сейчас же иногда у нас проскальзывала взаимная дрочка или секс по пьяни. Но с недавних пор мы с этим завязали. — Вымогатель, — сказал Эдди, закатывая глаза, но тут же сжимая мой член через джинсы свой маленький рукой. — Блять, Эдс, — я приоткрыл рот, втягивая воздух в лёгкие и ощущая, как меня начинает накрывать возбуждение. Я потянулся к члену Эдди, но он только шлёпнул меня по руке. — Не лезь. Хочу, чтобы ты был моим должником, — Эдс продолжал прикасаться ко мне. Моё тело отзывалось на его движения, и я не смог сдержать стон. — Стонешь, как самая настоящая блядь. Кстати, говоришь так же, — мне хотелось нахамить в ответ, но сейчас было так хорошо, что я решил промолчать, наслаждаясь резкими, немного грубыми движениями через ткань, — ложись на спину, — я только кивнул, переваливаясь через Эдди и откидывая голову на большую подушку. Я почувствовал, как он рывком стянул с меня джинсы и бельё, проводя рукой вверх-вниз по обнаженной коже. Не в силах себя сдерживать, я поддался вверх, на что Эдди только хмыкнул: — Блять, Эдс… — я сжал простынь, глотая воздух, когда почувствовал, что Эдди взял в рот, обводя мой член языком и позволяя мне проникнуть глубже. Горячий влажный рот ощущался блядски хорошо. Казалось, что я могу взорваться от этих ощущений. Я уже почти кончил, но Эдди отстранился, облизывая влажные губы. — Ну все, дальше сам, — хитрая ухмылка появилась на его лице, а я почти не мог себя контролировать. Почти хватая руку Эдди, я накрыл свой член, начиная двигать в быстром ритме. Ещё… Перед глазами мелькали сцены из недавно просмотренного порно. Я прикрыл глаза, растворяясь в ощущениях и через несколько секунд кончил, выгибаясь дугой. Эдди, как ни в чем не бывало, вытер руку об мою футболку, нагло улыбаясь. — Фу, блять, ты мерзкий, — я скривился, но двигаться все ещё не хотелось. Тело приятно расслабилось после оргазма. — Я знаю на что ты дрочишь, Билли, — Эдс засмеялся, — поэтому мерзкий не я, а ты. Я ничего не ответил, показывая ему средний палец и всё-таки заставил себя встать, скрываясь в ванной. Облокотившись на раковину, я вглядывался в зеркало и пытался перевести дыхание. Светлые волосы растрепались, футболка съехала на плечо, открывая вид на очередную татуировку, которой Эдди особенно гордился: змея, обвивающая мою шею и ключицы. Мои губы были приоткрыты, как будто на них всё ещё застыл стон, а лицо было полностью расслабленно. Я снял грязную футболку, бросая ее прямо на пол и решил принять душ. Стоя под струями воды, я слышал, как в ванную зашёл Эдди, насвистывая какую-то мелодию и кажется, начал умываться. Горячая вода расслабляла ещё сильнее, поэтому несколько минут я грелся в душе. Вытерев тело полотенцем, я переоделся в чистую одежду и вернулся в комнату, где уже лежал Эдс. Недолго думая, я улегся рядом с ним, натягивая на себя одеяло. Мы уже почти заснули, когда на пороге тихо появилась Бев: — Я к вам, — одними губами сказала она, обнимая себя руками. Моя футболка на ее худом теле смотрелась огромной, а сама она выглядела такой крошечной, что ее тут же захотелось обнять и защитить, — не хочу быть одна. Я подвинулся влево, освобождая для нее место посередине между мной и Эдди и откинул одеяло, позволяя Беверли лечь. — Ты как? — тихо спросил я, нащупывая её руку. — Отвратительно, — Бев уткнулась лицом мне в грудь, — я все думаю об этом мужчине. Он не был похож ни на одного предыдущего. Как будто… Не знаю… Он даже деньги не забрал… — Забей на него, — Эдди взмахнул рукой, обнимая Бев со спины. — Он прав, — я кивнул, — главное, что мы с Эдсом оказались в нужном месте, в нужное время. Ты же знаешь, что можешь на нас рассчитать, — Бев тихо сказала «да», а я начал аккуратно перебирать её волосы, — ну, вот и все. Давайте хотя бы пару часов поспим. — Ага, — поддакнул Эдди, ерзая и каким-то образом задевая меня ногой, — не забудь. Завтра поедешь со мной. — Спасибо, блять, напомнил, что вместо того, чтобы спать, мы поедем в какие-то далёкие ебени толкать траву, — я ещё ближе прижался к Беверли, обнимая её, и чувствуя, что начинаю засыпать. Усталость взяла свое, тело начало медленно проваливаться в сон, поэтому я постарался не думать о том, что будет завтра, наслаждаясь тем, что есть сейчас.