Открываться Биллу было все проще и проще. Правда почти без моего участия срывалась с моего языка. Когда он спрашивал, мне хотелось рассказать всё. Выложить, как на духу.
«Да, Билл, я уже много лет трахаюсь с одним человеком. Нет, мне это нравится. Что ты, Билл?! Он меня не заставляет и никогда не делает больно. Хочу ли я продолжать? Знаешь, ещё несколько месяцев назад я бы с уверенностью сказал, что да. Но сейчас появился ты. И, кажется, я люблю тебя. Но его я тоже люблю. Уверен ли я? Нет».
Но я был уверен, что после этого Билл меня пошлет. Я боялся этого, поэтому понемногу делился информацией и следил за реакцией. Мне не хотелось потерять Билла.
Ни за что. Поэтому, когда он спросил, сколько я трахался с папочкой, слова комом застряли в глотке. Билл не знал, что я до сих пор это делал. Но хотелось верить, что он никогда об этом и не узнает. Наверное, он бы был в бешенстве. Хотя это нельзя назвать изменой, ведь мы не встречались. Или?..
Я ходил по своей комнате и вспоминал вчерашний день. Я задавал себе вопросы, на которые у меня не было ответов. Желание выкурить косяк было невыносим, но я боролся с ним. Нужно было отвлечься. Ведь идти на первое свидание в жизни накуренным — недопустимо. Свидание. Я сам не верил, что это происходит со мной. Свидание с Биллом. Я не имел ни малейшего представления, что люди делают на свиданиях. Но это был Билл и мне было абсолютно все равно. Главное, с ним. Я бросил быстрый взгляд на часы и решил, что пора собираться.
Я проторчал в душе минут сорок. Наверное, я мог бы пробыть там ещё столько же, но услышал, как Билл вошёл в мою комнату и начал расхаживать по ней:
— Стэн, ты здесь?
— Я в ванной, — ответил я, сплевывая в раковину зубную пасту, — подожди. Я скоро.
— Ага.
От голоса Билла я неосознанно улыбнулся, встречаясь взглядом со своим (счастливым?) отражением. Почему-то присутствие Билла меня успокаивало. Я знал, что он рядом, буквально за стенкой и от этого становилось спокойно.
— Что ты там так долго делаешь? — я не видел Билла, но знал его уже достаточно хорошо, чтобы представить, как он недовольно морщит нос.
— Ты только пришёл, — я не смог сдержаться и закатил глаза, — можешь, полазить в ноутбуке или… Завари себе чай, возьми выпить в баре Скотта. Не знаю, займи себя чем-нибудь. Я сейчас.
— Ты само гостеприимство.
— Все для тебя, — я усмехнулся.
Было слышно, как Билл улёгся на кровать и напевал себе что-то под нос. А я намазал лицо пеной для бритья и начал бриться тщательнее, чем обычно.
— Твою мать! — я услышал, как Билл присвистнул.
— Что там уже? — спросил я, пытаясь сбрить щетину над верхней губой.
— Я смотрю ты ответственно подошёл к нашему… К нашей встрече. Эта грёбанная рубашка стоит, как кусок моей печени!
Рука дрогнула. Лезвие разрезало кожу на щеке. Потекла кровь. Мне казалось, что я затолкал эту дорогую тряпку на самую дальнюю полку. Но, видимо, нет. В голове всплыло воспоминание:
— Это тебе, Стэнли, — он протянул мне подарочный пакет и погладил по щеке, — хочу, чтобы в следующий раз ты был в этой рубашке. Тебе очень идёт черный цвет.
В тот момент мне хотелось закричать, что мне не нужна эта рубашка. Мне ничего не было от него нужно. Но я только улыбнулся и сказал — «спасибо». Каким-то чудом я не порвал её на куски, а зря. Билл не должен был её видеть.
«Ты не благодарный мальчик, Стэнли». В голове прозвучал голос папочки, а меня пробрала дрожь. Я не хотел сейчас думать об этом человеке. Только не сегодня. Нет! Я встряхнул головой, пытаясь прогнать этот образ.
— Блять, — выругался я, пытаясь остановить кровь, — в моём шкафу стоит черно-золотой пакет. Брось её туда.
— Ты её не наденешь?
— Нет! Ни за что, — мой голос дрогнул. Я ответил слишком резко и тут же постарался объясниться, — просто… Мне её подарили и она мне не нравится.
— Ммм, — задумчиво хмыкнул Билл, — подарили. Кто?
— Да оставь ты эту рубашку в покое! — я вышел из ванной в халате нараспах и со станком в руках. Я хотел что-то ещё сказать, но слова застряли на языке, связывая его в узел. Взгляд зацепился за Билла. Он был одет в белую рубашку, его волосы были уложены гелем, а на пальцах не было привычных колец. Билл был больше похож на
него, чем на себя. Сердце начало бешено стучать в груди, воздух перестал поступать в лёгкие.
— Стэн, ты чего? — Билл покрутился и сделал шуточный реверанс, а у меня поплыло перед глазами, — потерял дар речи от моей красоты? Если хочешь, то сегодня можешь назвать меня
папочкой.
«Называть папочкой».
Папочкой…
Нет, нет, нет. Нет!
Казалось, что я начал тонуть в зарождающейся истерике. Нужно было ухватиться за реальность, сделать хоть что-нибудь. Я ещё раз посмотрел на Билла, но увидел только образ человека, которого пытался забыть. Забыть хотя бы сегодня. Чёрт!
— Зачем ты так оделся?! Блять, Билл, зачем?! — я не узнал свой голос. Чтобы не потерять связь с реальностью, я со всей силы сжал в руке лезвие от станка. Больно. Но лучше так.
— Стэн… — голос Билла был напуганным. Он не понимал, что происходит, а я не мог отделаться от навязчивых образов. Образ Билла переплетался с ним, доводя меня до сумасшествия.
— Стэнли, мой мальчик, — папочка медленно сделал шаг навстречу и улыбнулся.
— Блять, Стэн! — Билл подскочил ко мне, хватая за руку и выбивая из неё лезвие, — что ты творишь?!
— Зачем ты надел эту рубашку?! — я вцепился в собственные волосы, хватая ртом воздух, — зачем?! Зачем?! Зачем?! Ты не должен быть как он! Ты другой!
— Смотри, блять, на меня! Это я! — Билл больно схватил меня за плечи и встряхнул, — Стэн!
— Стэнли, смотри мне в глаза. Ты любишь меня? — папочка смотрел на меня сверху вниз, а я был готов сделать для него все, что угодно. На нем была белая рубашка с дорогами запонками. И сейчас Билл был одет точно также. Билл не он. Нет!
— Сними это, блять! — я толкнул Билла в грудь, пачкая ткань кровью, — Билл, пожалуйста, — на гране истерики я начал расстёгивать пуговицы. Пальцы не слушались, — чёрт! Чёрт! — я так сильно дёрнул ткань, что пара пуговиц отлетели и с противным звуком упали на пол.
— Стэн, — Билл отбросил эту рубашку в сторону, — Стэн, ты слышишь?
— Да, — я замер, рассматривая татуировки Билла и дотрагиваясь до них. Пальцы выводили контур по чернилам под кожей. Образы в голове смешались, но я из последних сил хватался за реальность: запах сигарет, тату, потрёпанные кеды вместо кожаных туфель.
— Не знал, что ты такой ненавистник белых ру… — Билл замялся, избегая слова «рубашка», — что произошло?
Было видно, что он напуган и ждёт от меня ответов. Но я только покачал головой, чувствуя, как Билл прижимает меня к себе и гладит по волосам. По телу прошла дрожь. Это проявление заботы обезоруживало. Раньше так ко мне относился только он.
— Не делай так, — я попытался отстраниться, но Билл не дал, — не надо. Пожалуйста. Эта нежность напоминает мне о другом человеке, — противореча себе, я спрятал лицо в шее Билла, — я не хочу, чтобы ты был, как он.
— Я не он.
Я с вызовом посмотрел ему в глаза. Образ папочки все ещё отдаленно маячил в уголках сознания. Это было невыносимо. Сейчас я хотел быть с Биллом. Только с ним.
— Прекрати, — Билл отошёл от меня и прикусил губу, — хватит, Стэн. Когда ты это уже поймёшь, что я не он?! Хватит, блять, нас сравнивать! Думаешь, мне приятно быть тенью твоего бывшего? Повторяю ещё раз. Я не он.
— Да? Докажи мне это! — я толкнул Билла на кровать и уселся на него. Хотелось, чтобы он меня трахнул. Грубо. Мне нужны были его прикосновения, укусы и рука на шее.
— Блять, слезь! Ты опять все переводишь к сексу, — Билл сопротивлялся только словесно, поэтому я начал обводить языком его татуировки, а руками расстёгивал ремень, — Стэн, перестань.
— Нет, — я быстро вытянул пояс халата из петель и перехватил руки Билла. Пока он осознавал, что произошло, я привязал его запястья к изголовью кровати.
— Ну и что ты сделаешь? — Билл подул на спадающую на глаза чёлку, — трахнешь меня? — он вскинул бедра вверх и усмехнулся, — ну, давай. Можешь меня придушить, влепить пощёчину. Тебе же это нравится.
— Нравится. Но когда это делаешь ты. Не наоборот. Поэтому я тебя сейчас развяжу и ты меня трахнешь.
— А если нет? — Билл дёрнул руками, но пояс от халата не развязался. Я тяжело вздохнул, чувствуя возбуждения. Мне нравилась эта игра. Она была только нашей. Принадлежала нам и никому больше.
— Да, — я наклонился над лицом Билла, застывая над его губами. Он облизнулся и выдохнул воздух мне в рот. Возбуждение разрядом тока прошлось по моему телу.
— Я. Не. Буду. Тебя. Трахать, — медленно, делая паузу на каждом слове прошептал Билл. И чем настойчивее он отказывал, тем сильнее я его хотел.
— Будешь, — хотелось вывести его. Довести до бешенства и добиться желаемого. Я ещё никогда не был в ведущей роли (жалкий секс с Ричи не в счёт. Я хотел выбросить этот момент из памяти) и это заводило ещё сильнее.
— Читай по губам, — Билл улыбнулся так блядски, что меня бросило в жар. Снова. В который раз. Я уставился на его губы, пытаясь разобрать слова. Они блестели от слюны и мне до безумия хотелось их поцеловать, — ну, что? Понял?
— Сам иди нахуй, — я не ожидал, что влеплю Биллу лёгкую пощечину. Но он лишь усмехнулся и посмотрел мне в глаза.
— И это всё? — я не дал ему больше ничего сказать и впился в губы. Я кусал, оттягивал кожу, толкался языком внутрь, но Билл специально не отвечал, — закончил?
— Нет! — меня начинала раздражать его невозмутимость. Обычно Билл заводился с полуоборота, но сегодня он не хотел играть по моим правилам. Я поерзал на его члене и ещё раз влепил пощечину.
— Хочешь меня выбесить? — я усмехнулся и сделал так ещё раз. В тишине комнаты пощёчина казалась оглушающей. Звукам слово увеличили громкость: тяжёлое дыхание, стон, шелест постельного белья и мокрый поцелуй.
— У меня получается? — я провел языком по кадыку Билла, оставляя след слюны.
— Нет. Но если ещё раз влепишь мне пощечину…
— Если ты просишь, — я замахнулся и ударил. На щеке Билла остался едва заметный розовый след, который я сразу же зализал языком. Хотелось сделать что-то отвратительно-возбуждающее, что-то, что завело бы Билла до искр перед глазами. Я начал его целовать. Мокро, грязно. Смешивая нашу слюну и размазывая по подбородку и губам.
— Стэн… — Билл дёрнул руками, и я понял, что он на пределе. Я отстранился, замер на какую-то секунду и плюнул ему в лицо. Сначала Билл даже не понял, что произошло, но он очень быстро сориентировался, когда я развязал ему руки, — это ты зря.
Секунда и Билл навис надо мной, удерживая руки за запястья. Он схватил пояс и теперь уже мои руки были привязаны к кровати.
— Затяни сильнее, — попросил я, — пожалуйста…
— Заткнись, — теперь контроль был в руках Билла. Я чувствовал, как он ещё сильнее распахнул мой халат и начал водить рукой по телу, задевая член. Он с силой сжал мою внутреннюю сторону бедра. Почти больно. Но хотелось ещё, — теперь не такой смелый, да?
— Давай, не нежничай, — я поддался вверх, прикрывая глаза.
— Смотри на меня, — Билл оглушил меня пощёчиной и сдавил шею, — нравится? Сильнее? — не дожидаясь моего ответа он сжал пальцы, заставляя меня хватать ртом воздух. Он плюнул мне в лицо, быстро стирая слюну пальцами и толкнул их в рот. Пошло. До одури возбуждающе. Я прикусил его фаланги и облизал. Воздуха катастрофически не хватало. Казалось, я медленно сгораю.
— Не тяни. Давай, — я притянул Билла к себе ногами. Больше не было сил ждать, но он только усмехнулся и припал к моей шее. Он кусал, оставлял засосы. Раньше я не разрешил этого делать. Я боялся, что их увидит папочка. Но сейчас я поймал себя на мысли, что мне плевать. Я хотел Билла, его метки на коже, россыпь синяков от его пальцев, — сильнее… — выдохнул я, растворяясь в ощущениях. Сейчас я был с Биллом вдвоем. Впервые папочка растворился где-то в подсознании и больше я не хотел их сравнивать.
Билл был лучше.
***
После секса предсказуемо не хотелось никуда идти. Я сидел на подоконнике, свесив ноги на улицу и курил сигареты Билла.
— Ты можешь слезть оттуда? — Билл с опаской на меня покосился.
— Все ещё боишься высоты? — съязвил я.
— Всё ещё боишься нежного секса? — я резко повернул голову к Биллу, и он осекся, — блять, извини. Я зря это сказал. Стэн… Я…
— Забей, — я выдохнул дым в окно, стараясь не зацикливаться, — иди сюда. Билл недоверчиво на меня посмотрел, но сделал шаг навстречу, — давай. Здесь второй этаж. И то неполноценный, — я посмотрел вниз, прикидывая высоту. Бывало я даже прыгал с этого окна и ничего себе не ломал. Шанс сдохнуть минимальный. Когда-то меня это расстраивало. Забавно.
Билл подошёл к подоконнику, а я подвинулся освобождая ему место.
— Ну нет. Не хочу, — он почти отскочил, но я успел схватить его за руку.
— Не бойся.
— Ой, блять. Легко тебе сказать, — Билл фыркнул, но не стал вырываться. Он неуверенно посмотрел вниз и вздрогнул.
— Ты не упадешь, если только я тебя не столкну, — я улыбнулся, поглаживая запястье Билла большим пальцем.
— А ты умеешь поддержать!
— Ага, — согласился я и кивнул, — садись.
Неуверенность Билла передавалась даже мне. Он несколько раз посмотрел вниз, проверил на прочность подоконник, встретился со мной взглядом и всё-таки нерешительно уселся рядом. Его пальцы намертво вцепились в мою руку, а он сам прижался ко мне со всей силы.
— Страшно? — тихо спросил я, целуя его в макушку. Этот поцелуй показался таким естественным, что я сам испугался своих действий, но все равно прижал его к себе.
— Нет!
— Хорошо. Тогда прыгнем? — Билл не оценил мою шутку, ещё сильнее обнимая меня, — ты же знаешь, что я тебя не отпущу и не столкну? Доверься мне.
— А ты мне доверяешь? — от шёпота Билла по телу пошли мурашки. Захотелось быть к нему ещё ближе. Но ещё ближе — невозможно, — молчишь? Понятно.
Билл окинул меня разочарованным взглядом и отстранился. Он посмотрел вниз и начал дрожащими руками хватать оконную раму и судорожно пытаться слезть с окна.
— Билл, — я резко дёрнул его на себя, — прекрати.
— Нахуя ты вообще затеял этот грёбанный тест на доверие?! — несмотря на раздраженный голос, Билл уткнулся лицом мне в грудь, — я не стану меньше бояться высоты. Даже если ты толкнешь философскую речи, что бояться — нормально и ты не дашь мне упасть. Придурок!
— Не знаю, — честно ответил я, — наверное, мне просто нравится чувствовать, что я тебе нужен. Хотя бы сейчас. Когда тебе страшно.
— Ты и так мне нужен! Почему это до тебя не доходит?! — Билл издал какой-то странный, отчаянный звук, — блять, если бы я мог, то выбросил бы тебя сейчас из окна.
— Ну? Давай!
— Не могу! Ты вцепился в меня, и я упаду вместе с тобой.
— Это я в тебя вцепился? Мне кажется, все наоборот, — я засмеялся и погладил Билла по спине, — и я…
— Что?
Я замолчал. Было сложно произнести слова вслух, но я хотел себя пересилить.
— Билл… Ты тоже мне нужен. И я… Я… Я доверяю тебе. Клянусь. Просто не торопи меня, ладно? Я все тебе расскажу. Обещаю.
До девятого числа ещё было время, но я уже для себя решил, что пора поставить точку. Больше я не хотел продолжать отношения с ним. С меня хватит. Но я знал, что все не так просто. Я был зависим, а слезть с иглы, пусть и метафорической, почти невозможно. Это как бросить курить. Кажется, что очень легко, но потом появляются мысли о единственной затяжке. Ты поддаешься и приходишь в себя, когда выкурил всю пачку. И так по кругу. Я много раз себя обещал, что следующее девятое число будет последним, но снова и снова оказался в его объятиях. Замкнутый круг. Но, кажется, пришло время что-то менять:
— Ты останешься сегодня у меня?
— А твой отчим? Ты говорил, что это не очень удобно.
— Похуй. Он знает, что я уже взрослый мальчик, — я попытался улыбнуться, но получилось криво, — тем более, это мой дом. Оставайся.
И Билл остался.
***
Было поздно. Билл спал, уткнувшись лицом в подушку, а не мог отвести от него взгляд. Я разрешил себе едва касаясь гладить его по волосам, слушать размеренное дыхание и просто быть рядом. Казалось, что я могу пролежать так до утра. Внутри было спокойно. Я чувствовал себя по-другому, как будто открыл для себя что-то новое и неизведанное. Меня настолько захватило это ощущение, что я не заметил, как скрипнула дверь и в комнату заглянул Скотт:
— Стэнли?
Я подскочил с кровати, бросая взгляд на Билла. Меньше всего мне хотелось, чтобы он проснулся. Я вышел из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь.
— Что? — спросил я, складывая руки на груди. Честно говоря, я не знал, чего ожидать от отчима. Раньше он ещё никогда не видел меня с парнем.
— Ты не один? — по его голосу я не мог понять, злится он или нет, — кто этот молодой человек, Стэнли?
— Мой… Друг.
— Друг, значит, — Скотт покачал головой, останавливая взгляд на моей шее, — наверное, вы с ним очень близки, — он хмыкнул и провел рукой по щетине, — если ты позволяешь ему делать с собой это.
Неосознанно я дотронулся до шеи, где ещё несколько часов назад Билл оставлял засосы и укусы.
— Это моё личное дело, — я попытался сохранять спокойствие и не нарваться на конфликт.
— И долго твой друг, — Скотт скривился, словно это слово было ему противно, — будет у нас гостить?
— Это мой дом, и Билл здесь будет столько, сколько я захочу.
— Ну что ж, понятно, — мы молчали. Но я чувствовал, как ситуация выходит из-под контроля, — он тебя не пара.
Внутри что-то вспыхнуло. Казалось, что я готов взорваться в любую секунду.
— А кто, блять, мне пара?! Мужик, который вдвое меня старше?! — я выплюнул эти слова в лицо отчиму до того, как подумал. Мне не нужно было это говорить. Нет. Лёгкие сжались, сердце начало стучать в бешеном ритме.
— Не говори глупостей, Стэнли, — Скотт улыбнулся, как будто разговаривал с глупым ребенком, который готов выдать все свои секреты за конфету, — поговорим потом. Когда ты будешь в хорошем расположении духа. И надеюсь, что ты меня потом познакомишь со своим, — он прочистил горло, — молодым человеком. Доброй ночи.
Скотт скрылся в своей спальне, а я не мог успокоиться. Сегодня я уж точно не планировал ссориться с отчимом. Вся эта ситуация была нелепой. Так не должно было произойти. Взвинченный, я вошёл в комнату и начал расхаживать взад вперёд:
— Стэн, все нормально? — в темноте раздался сонный голос Билла. Он привстал на кровати и всматривался в темноту, — что-то случилось?
— Давай… Давай поедем к тебе. Пожалуйста, — Билл непонимающе на меня смотрел и ждал объяснений, — я… Я поговорил со Скоттом. В общем… Я просто не хочу сейчас быть в этом доме, — я думал, что Билл сейчас накинется на меня с вопросами, но он только кивнул. Мне оставалось сказать ему только «спасибо».
День был бесконечным. По дороге в квартиру Билла, я пытался отбросить все ненужные мысли и просто расслабиться. Хотя бы ненадолго. Хотелось просто лечь на диван, прижаться к Биллу и уснуть. Но кое-что произошло. Снова. Как только мы вошли в квартиру, до нас донеслись стоны, громкое дыхание и шелест постельного белья.
Наверное, нужно было уйти. Но было поздно. Мы увидели, как на матрасе в гостинной трахались Ричи и Каспбрак. Я был готов к чему угодно, но только не к этому. У меня с губ слетело красноречивое «блять» и нас заметили.
— Стэн? — Тозиер испуганно таращился на меня и начал судорожно сбрасывать с себя Эдди, — это не то, что ты подумал…
А я еще не успел ни о чем подумать. Я просто хотел спать. Но, видимо, не сегодня.
