Открытка

Ци Жун Новый год совсем не любил. Куда ни глянь — везде праздник. И всё время семейный, что было хуже всего. В рекламе родители дарят ребёнку игрушку его мечты, на плакатах дети счастливые пекут печенье для родителей, на улице радостные семьи лепят снеговиков, играют в снежки и катаются на санках. Невыносимо мерзко. И всё же каждый год Ци Жун доставал из шкафа ёлку высотой не больше метра, скупо украшал игрушками и ждал чудо. Чудо, впрочем, никогда не приходило, отчего на душе становилось мерзко и по-детски обидно. У Ци Жуна, конечно, была семья, но только номинально. Тётя, которая клялась заботиться о своём племяннике, когда мать этого племянника была на последнем издыхании, уже с началом средней школы предпочла отправить Ци Жуна в частный пансионат со строжайшей дисциплиной. А когда Ци Жуна оттуда попёрли, она просто перевела его в другой. И тётушке было настолько без разницы, что в старшей школе его никто не забрал домой на зимние каникулы из-за плохого поведения. Тут он и стал всей душой ненавидеть этот праздник. Ему всё ещё было жутко обидно с того случая. Да и не только с этого. Ему даже никогда не дарили ничего из того, что он хотел! И когда они с Се Лянем делали открытки, то его всегда ставили на самое видное место, а косую-кривую открытку Ци Жуна убирали подальше. И теперь уже достаточно взрослый Ци Жун терпеть не мог Новый год. Его тошнило от всей этой сказки, от счастливых семей, от всего, чего ему так не хватало в детстве. Но была небольшая проблема. У Ци Жуна есть сын. Гу Цзы несколько недель ходил за ним по улицам, называя своим папой, так что Ци Жун сдался. Он решил, что заберёт его домой на пару дней, а потом позвонит в органы опеки. Но прошла уже неделя, в течение которой Гу Цзы буквально не отлипал от Ци Жуна, хвалил его не самую лучшую стряпню, несколько раз приходил спать под боком, а в итоге даже решился помочь с украшением ёлки. Это слишком льстило Ци Жуну. Чёрт знает с кем его перепутал Гу Цзы, он ведь любит его! Неужели хоть кто-то теперь его любит? И ему вроде как без разницы, что Ци Жун совсем не его отец, он, вероятно, даже хуже. И ещё Ци Жун совсем не умеет обращаться с детьми, что было огромной проблемой. Оставалась всего пара дней до Нового года, скорее всего, никто сейчас не будет ни с чем разбираться. Так что почему бы не устроить Гу Цзы нормальный Новый год, а потом уже думать о том, что это совсем не его ребёнок. Что у него где-то должны быть хоть какие-то родственники. Ци Жун не мог найти себе место с тех пор, как принял это решение. С чего бы вдруг какой-то незнакомый ребёнок вызывал у него жалость? Гу Цзы же словно утёнок, называет родителем того, кого первого увидит. — Папа? — вдруг послышался рядом детский голосок, выдернувший Ци Жуна из раздумий. Так и хотелось сказать, что никакой я тебе не папа, надо найти твоего папу, но предыдущие раз так сто эффекта не возымели. — Что случилось? — с заметным раздражением спрашивает мужчина и откидывает взглядом ребёнка, а тот даже и не замечает настроя своего «папаши». — Я нарисовал тебе открытку! — гордо говорит Гу Цзы. У Ци Жуна замирает сердце. Ему и открытку? Зачем ему открытка? Неужели ради этого Гу Цзы убежал в комнату и попросил не входить аж целый час назад? — Дай посмотреть, — тихо просит Ци Жун и аккуратно берёт листок из рук ребёнка. Рисунок ужасно кривой, хотя чего можно ожидать от ребёнка шести лет. Зато можно различить и ёлку, и маленького улыбающегося человечка, и злого человечка побольше. За последние и обидеться можно было конечно, но слишком трогательно это всё было. — Умница, очень красиво, — голос предательски ломался. Господи, какой позор будет, если он сейчас расплачется из-за рисунка от какого-то малознакомого ребёнка. — Я пойду положу его на видное место, хорошо? — скорей бы сбежать от него. Ну правда, невероятное позорище. Ци Жун хватает бумажку и, стараясь сохранить спокойный вид, запирается в спальне. Его тётушка никогда искренне не хвалила его за подарки. Её, кажется, не особо интересовало что-то, что делал не её сын. Такое отношение к подаркам окончательно отбило желание праздновать Новый год, который только на этих подарках и держался. Никакой атмосферы домашнего уюта и в помине не было, это уже даже как-то не беспокоило. А теперь вот. Гу Цзы. Который дарит ему открытку, наряжает с ним ёлку. И в принципе дома с ним уже не так одиноко. И Ци Жун сдаётся. Оставляет рисунок на тумбочке и сворачивается в маленький беззащитный комок, который только и может, что лелеять свои детские травмы. Этот Новый год он обязательно постарается отметить как полагается. Было бы хорошо и следующий отметить так же, но это вопрос совсем другой.