Вы тоже считаете, что это издевательство чистой воды? Вот и мне так кажется.
Я не ставил ёлку, не тратил своё драгоценное время на украшение дома и даже (о боги!) не собираюсь ужинать традиционной для Америки индейкой, запивая эгг-ногом (ох и отвратительная штука, скажу я Вам). Да и какое праздничное настроение, когда ты рвёшь задницу ради своего клиента, который только и делает, что ещё больше закапывает себя. Каждое заседание заканчивается одним и тем же: Кэрригана, плюющегося в сторону обвинения омерзительными оскорблениями, выводят из зала судебных заседаний, пока я судорожно пытаюсь исправить сложившуюся ситуацию.Ещё и заикающийся Макото. Жеребец, мать вашу.
Неделю назад я попросил его сводить на свидание, дочь одного из ключевых свидетелей по нашему делу. Заранее подготовил вопросы, мы несколько раз прогнали их и даже обсудили, в какие моменты будет уместнее всего, выведать тот или иной, интересующий нас факт. Но… Всегда найдётся «НО». которое испортит абсолютно любой, даже чётко отработанный план. Японец настолько переволновался, что начал заикаться, обливаться потом и… достал из кармана бумажку с вопросами, зачитывая их несчастной девушке поочерёдно. Любой адвокат управляем судом, например, через ту же самую коллегию адвокатов. Меня едва не лишили лицензии! И пока я бреду домой, протискиваясь сквозь толпы туристов, приехавших отпраздновать рождество на берегу океана и местных жителей, бьющихся в предпраздничных конвульсиях, в моей голове, болезненно пульсирует лишь один вопрос:Как вытащить Кэрригана?
Несколько прояснить мой ум, поможет только пара бокалов Небиолло и хороший стейк из говяжьей вырезки. Ежевично-смородиновый вкус вновь заставит трепетать вкусовые рецепторы, лишний раз доказывая мой превосходный вкус, а стейк лишь дополнит капризный нрав этого сорта вина. И вот до ворот остаётся лишь пара шагов, я предвкушаю потрескивание «дровишек» в электронном камине (хоть убейте, но на дух не переношу живой огонь), как моим глазам предстаёт удивительная картина:Это кто?! И почему оно восседает на моём крыльце?
Замедляю шаг, осторожно отодвигаю задвижку и встаю у ворот, смотря на недоразумение, подпершее своей задницей, дверь моего дома. И судя по очаровательным кудряшкам — это девушка. Делаю несколько осторожных шагов, присаживаюсь перед ней на корточки, и заглядываю в ей в лицо. Определённо это девушка, хорошенькая, и видимо в стельку пьяная.Откуда же ты такая свалилась, красавица?
Всклокоченные ярко рыжие локоны, ниспадающие на угловатые плечи; размазанная по очаровательно пухлым щечкам тушь; изящные пальчики, обхватывающие практически опустошенную бутылку водки и тоскливый взгляд, грустно очерчивающий контуры этой самой бутылки. — Эй, красавица, — окликаю девушку, что задумчиво перевела свой взгляд куда-то в сторону, — тебя часом не пузатый старик с бородой ко мне привёз? — Че… чего? — она поворачивает голову на меня, и я встречаюсь с её удивительными глазами, один вид которых выбивает из моих легких весь воздух. И кажется, лишает возможности дышать. По кошачьи красивые, кажется светящиеся в темноте, ярко зелёные глаза. Выразительные, бездонные, с озорным огоньком. Они столь необычны, что тянут к себе магнитом, столь прекрасны, что я прямо сейчас готов отдать ей всё, что она попросит.Кроме чести, разумеется.
— Спрашиваю, тебя случаем не Санта закинул в мой двор? — ухмыляюсь явно плохо соображающей девице, встаю на ноги и подхожу ещё ближе, рассматривая рыжую макушку, клонящуюся к земле. Не удивительно, что ей так плохо, если она опустошила всю эту бутыль одна — то сочувствую, не хотел бы я оказаться на её месте следующим утром. — Нет, — икает, — я с…сама… пришла, — она пытается задрать голову чтобы, по всей видимости, взглянуть в моё лицо, но не рассчитывает сил и заваливается на спину. — Ууу, — откладываю свой дипломат в сторону, и подаю ей руку, — идём со мной. Она вкладывает в мою руку свои обжигающе ледяные пальцы, я сжимаю их и тяну безвольное тело на себя. Подхватываю едва стоящую на ногах девчонку и заношу к себе в дом.И не надо меня осуждать раньше времени! Я не пользуюсь нетрезвыми девушками!
Усаживаю её на диван, беру стул и присаживаюсь напротив. Она медленно поднимает свои глаза на меня, и смотрит так, будто в прошлой жизни я был инквизитором, что приговорил её к смерти на костре.Точно, вот кого она мне напоминает, ведьму.
— Как ты здесь очутилась? — Я шла… и пришла, — вновь икает и откидывается на мягкую спинку дивана. — Занимательно, а как тебя зовут? — ухмыляюсь, смотря на озадаченное лицо ведьмочки. — Я… Аг… гха! — она крепко прижимаете ладошку ко рту, а я, чуя неладное, быстро подхватываю её под локоть и заталкиваю в ванную комнату. В мгновение девушка сгибается пополам и… мимо. Её тошнит мимо унитаза, прямо в кошачий лоток. Боюсь Баки не простит меня за это. Хватаю ведьму за плечи и двигаю к белому брату на серьезный разговор. Все её тело бьет крупная дрожь, волосы сосульками свисают прямо в унитаз и мне ничего не остаётся, кроме как помочь. Собираю её волосы в импровизированный хвост и просто держу их, пока её организм пытается избавиться от яда, которым она судя по всему так усердно уничтожала себя весь этот вечер (а может и день).Мда, Нильсен, не так ты представлял себе этот рождественский вечер. И кажется, стейк на сегодня отменяется.
— Я… я все, — смущенно бормочет она, вытирая рот рукавом своей кофты. — Молодец, а теперь раздевайся, — вскидываю бровь, глядя на стремительно меняющееся выражение лица ведьмы, — что смотришь? Раздевайся! Ты вся… грязная. Я принесу тебе рубашку и обещаю не подглядывать. — Х…хорошо. Разворачиваюсь и выхожу из ванной, прикидывая на ходу, что делать мне с этой Рождественской находкой и… как мне утром смотреть в глаза помощнице по дому. Даже не хочу представлять, что она может подумать обо мне. И почему стыдно мне?! Хватаю с вешалки тёплую клетчатую рубашку и быстро спускаюсь в гостиную, прислушиваясь к звукам из ванной. Вроде не уснула, уже хорошо. — Эй, — приоткрываю дверь, предусмотрительно отвернув голову в сторону, чтобы не смущать девушку, — возьми, — протягиваю рубашку, оставляю дверь приоткрытой и отхожу на пару шагов, чтобы не мешать. Пыхтит. Оно и понятно, судя по всему эта бутылка не стала для неё сегодня первой и единственной, а может… Даже не хочу об этом думать. — Все. Оборачиваюсь и вижу прекрасное в своей простоте создание, чьи распушенные волосы забавно подсвечиваются в тусклом свете настенных ламп, а глаза, кажется, светятся ещё ярче. — Умойся, — смотрю на подтёки туши под глазами и размазанную по лицу помаду, — походишь на дешёвый косплей Джокера. Вижу жалкие попытки девушки отрыть кран и убрать волосы, подхожу к ней со спины, включаю воду, собираю волосы, сворачивая их в жгут и прячу под ворот рубашки, за неимением резинки для волос.Боги, она даже воды в ладони набрать не может.
Отодвигаю ведьмочку немного в сторону, хватаю с полки пенку для умывания, выдавливаю немного себе на ладонь и намыливаю её лицо. — Может, ты закроешь глаза? Она послушно выполняет приказ, держась руками за бортик ванны, пытаясь удержать не слушающееся её тело. Чувствую себя матерью всех обездоленных, сирых и убогих, в мужском обличии, не меньше. Пару минут, и на меня смотрит весьма милая девчонка, с россыпью веснушек на аккуратном носике. Подхватываю её на руки и несу в свою кровать.Я джентльмен, а не то, что вы подумали.
Укладываю её на одеяло, заворачиваю в него, как улитку, и выхожу из комнаты, оставляя дверь приоткрытой. Вдруг проснётся, поймет, что не у себя дома, и испугается. Вновь спускаюсь вниз, не задумываясь закидываю её вещи в стиральную машину. Ставлю на режим с сушкой после стирки и с чувством выполненного долга плетусь в гостиную, мечтая поскорее лечь на невероятно***
— Узуфрукт, иди в задницу, подождешь ещё немного. Прожорливая ты свинья, — недовольно бормочу себе под нос, ощущая на лице прикосновение кошачьих лап. — Простите? — мелодичный женский голос вырывает меня из плена сладкой дрёмы, заставляя открыть глаза. Я не сразу вспоминаю события прошедшего вечера и откровенно пялюсь на не менее удивленную девушку, сидящую на краю дивана. Приподнимаюсь на локтях, чтобы получше рассмотреть прекрасную гостью, и искренне удивляюсь тому, как столь милое создание, оказалось со мной под одной крышей. Вспомнил! Ведьмочка!А при свете дня, она ещё красивее.
— Привет, ведьмочка, — улыбаюсь ей, — может теперь скажешь, как тебя зовут? Выражение её лица резко меняется. — То есть, прежде чем воспользоваться мной, ты, — тонкий пальчик утыкается в мою грудь, — даже не поинтересовался как меня зовут?! Кретин! Крепкая пощечина оглушила меня, на мгновение введя в состояние лёгкого шока. — Ты чего?! — вскакиваю с дивана, совершенно не задумываясь о том, что оказываюсь перед и без того испуганной незнакомкой, в одном лишь нижнем белье, — кем воспользовался? Тобой?! Да ты вчера видела себя?! Только кретин мог сделать такое с надравшейся в стельку девушкой! — Так я же и говорю, кретин! Хорошо, тогда где мои… трусики, — её щечки слегка алеют, но боевой настрой никуда не исчезает. — В стиральной машине, мисс… — Агата Харрис, — кивает мне ведьма, элегантно присаживаясь на край барного стула, от чего её рубашка слегка задирается, а у меня перехватывает дыхание. Как у подростка, только что получившего первый опыт вуайеризма. — Позволь, я расскажу тебе свою версию случившегося, мисс Агата Харрис, — все ещё потираю саднящую щеку, — а пока, ты составить мне компанию. Любишь чай? — А я пожалуй соглашусь, — она закидывает ногу на ногу, и я с огромным трудом нахожу в себе силы, отвернуться от столь привлекательного зрелища. Кажется, мне нужно срочно одеться, иначе моя… физическая заинтересованность в зеленоглазой, выдаст все желания с потрохами. Пересказ событий прошедшего вечера занимает не более пяти минут, а вот лицезреть густо покрасневшие щечки мисс Агаты Харрис, я продолжаю уже с добрых полчаса, пока она терпеливо ждёт «приготовления» замороженной пиццы, что провалялась в моем холодильнике по меньшей мере пару-тройку месяцев. — И что же заставило тебя прийти ко мне в канун Рождества? — разливаю чай по чашкам, искоса поглядывая на смущенную девушку. — Я не знаю, — улыбается она, протягивая руки к белоснежной чашечке, над которой густо клубится пар, — я была расстроена в тот вечер. Мне отказали в стажировке… и я напилась, — вздыхает она. — А где, если не секрет, упустили такую красоту? — улыбаюсь ей в ответ. — Мортимер Класс Лоер.Чего?!
— Ты юрист? — Да, Гарвард, юридический факультет. Выпуск этого года, — пожимает плечиками, прислоняя губы к чашке. — Подожди, а почему устраивалась только сейчас? — У меня были дела… ты, кстати тоже юрист — она говорит это с полной уверенностью в голосе, даже не спрашивая, а будто констатирует общеизвестный факт. Рыжая забавно морщит носик, и подозрительно смотрит на меня. — И как ты поняла это? — ухмыляюсь ей, пытаясь догнать, написано ли у меня это на лице, либо она успела хорошенько порыться в моих вещах. — Узуфрукт, это твой кот, да? Он меня и разбудил. Достаточно необычное имя для питомца, тебе так не кажется? — он хитро прищуривается верно выжидая моей реакции. — Александр Нильсен, приятно познакомиться, — подмигиваю ей. Страшная догадка пронзает её головушку, а округлившиеся глаза выражают осознание вселенского ужаса, бушующего в голове девчонки. — Нет, нет, нет, — причитает она, хватаясь за голову. — Эй, — подхожу к ней со спины, притягивая к себе, — успокойся. Ничего страшного, не произошло. С Рождеством тебя, кстати. Она отстраняется и утыкается взглядом в свою чашку. — Агата, хочешь, я сделаю тебе самый незабываемый подарок? Она поднимает печальные глаза на меня, видимо прикидывая где удачнее всего будет утопиться, чтобы больше не испытывать чувство всепоглощающего стыда. А мне, кстати, было даже весело. Кто из нас не напивался до состояния бескрайней небесной синевы? Пусть и стоит делать это с крайней осторожностью, а лучше, в компании. А то велик риск, что на вашем пути попадётся не человек чести, а обычная сволочь, который не побрезгует воспользоваться вашим беспомощным положением. — Не плачь. Ты юрист, окончила Гарвард и тебя не взяли в самую снобистскую фирму Сан-Франциско? Может считать меня сумасшедшим, неблагоразумным и просто идиотом, но… — Но? — Мне катастрофически нужен второй помощник, и я считаю, что наша встреча — не случайна.***
Я уже устал мерить шагами коридор судебного департамента, мысленно костеря Харрис, и прикидывая, какая из стран не выдаст меня, если я вдруг (совершенно случайно), попадусь у трупа моей помощницы, с орудием убийства в руках. Россия. Точно, я сбегу в Россию и буду сидеть в терминале международного аэропорта, пока власти не поймут причину моего поступка. — Мистер Нильсен, — певучий девичий голосок окликает меня, пока я стыдливо прибираю мысли о самых изощренных способах убийства, — прошу простить меня, но… — Харрис, — рычу я, смотря прямо в её горящие глаза, — пятнадцать, мать твою, МИНУТ! — Постойте, — она довольно улыбается и протягивает мне тоненькую папку, с несколькими листками бумаги, — они спрятали рубашку Нормана, на которой остался ДНК убитого. Здесь все есть… — Но… — А вам, пока что, лучше придумать, как вы объясните суду, откуда вдруг появились эти бумаги, — она широко улыбается, обнажая белоснежные ровные зубы и игриво подмигивает мне. Чертова ведьма.