Это промах

      – Сугавара-сан, – осторожно зовёт Шоё, подходя к вице-капитану со спины. – Можно задать вам вопрос?       Шоё специально подбирал момент, когда Сугавара будет один и желательно подальше от всех остальных членов команды. Не то чтобы это было проблемой, рядом с Сугаварой не на постоянной основе находился кто-то из игроков, просто сам Шоё не мог решиться и подойти, чтобы задать волнующий вопрос.       – Ох, конечно, Хината, – мигом соглашается Сугавара, искренне улыбаясь, и разворачивается к Шоё лицом. – Что такое?       – Ну-у-у, – тянет Шоё, отводя взгляд в сторону, и поднимает руки на уровень груди, нервно постукивая указательными пальцами друг об друга. – Тут такое дело… что нравится омегам? – под конец голос Шоё сходит на едва различимое бормотание, и он смотрит из-под чёлки на Сугавару снизу вверх.       – О, вот в чём дело, – понимающе кивает Сугавара, быстро проверив периметр, словно боится, что их подслушивают. – Не то чтобы я был профессионалом по части омег, – немного смущенно посмеивается Сугавара, почесывая щёку. – Но, как мне известно, всем омегам нравится внимание, особенно со стороны альфы.       Шоё немного встряхивает головой и ещё внимательнее смотрит на Сугавару, сверкая глазами. Ему необходимо запомнить абсолютно каждое слово, ничего не перепутать и не забыть, потому что сам Шоё совершенно не знает, как взаимодействовать с омегами. Он отлично умеет привлекать внимание – всё же роль приманки отдана ему не просто так, – но вряд ли этот навык спасёт его в подобного рода ситуации.       Что-то Шоё подсказывает, что омегу Ойкаву надо заинтересовать не только невероятными быстрыми, которые выполняются в паре с Кагеямой. Пусть этот способ останется для волейболиста Ойкавы.       – Но вообще это непростой вопрос, потому что у каждого свои вкусы, – задумчиво продолжает Сугавара, постучав указательным пальцем по щеке. – Расскажи мне тогда об этой омеге.       – Он нереально крутой, – восхищенно отвечает Шоё. – Просто, как бы, вау. И он хорошо играет в волейбол!       – Вот как, да, – бормочет Сугавара, и Шоё следит за ним цепким взглядом. – А что-то кроме волейбола?       Шоё медленно склоняет голову к плечу и очень усердно пытается что-то вспомнить. Это не особо помогает, потому что Ойкаву Шоё видел один раз: под конец тренировочного матча с Аоба Джосай и ещё немного тогда же после, на улице.       Точно, ещё со слов Кагеямы у Ойкавы ужасный характер, но Шоё не очень ему доверяет в этом плане. Намного больше его привлекают навыки игры в волейбол и поразительный запах. И разве можно быть вреднее Тсукишимы или ворчливее Кагеямы?       – Он пахнет пряной лилией, – гордо сообщает Шоё, вспоминая запах и довольно прикрывая глаза.       Мама очень любит лилии, особенно те, которые пахнут не приторной сладостью, постоянно их выращивает во дворе. Запах лилий напоминает родной дом, любящую семью и ассоциируется со спокойствием и уютом. Шоё так привык к цветочному аромату рядом, что он сразу же привлекает его внимание.       Шоё ещё не встречал ни одного человека, чей естественный запах был бы так похож на тот, к которому он прикипел всем сердцем.       – Этот тот, о ком я думаю? – подозрительно спрашивает Сугавара.       – Я не знаю, о чём вы думаете, – пожимает плечами Шоё, выкарабкиваясь из собственных мыслей.       – Ойкава.       – А, да, – энергично соглашается Шоё, для верности ещё и кивнув головой несколько раз. – Только не говорите ничего Кагеяме, Ойкава-сан ему не нравится, – себе под нос ворчит Шоё, дуясь, и подозрительно оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что Кагеяма не ошивается где-то поблизости. Тот может буквально вырасти из-под земли в самый неподходящий момент.       – Что не говорить Кагеяме? – весело хохочет Танака, наваливаясь на Шоё со спины.       Шоё удивлённо ойкает и размахивает во все стороны руками, стараясь не завалиться вперёд под чужим весом. Танака нещадно треплет по волосам, из-за чего Шоё жмурится и вжимает голову в плечи. Когда-нибудь он точно облысеет и будет винить в этом Танаку и Кагеяму.       – Ничего особенно, – отмахивается Сугавара, болтая рукой в воздухе. – Просто разговариваем.       – А должны убираться, – с долей строгости напоминает Савамура, надвигаясь сбоку. – Чем быстрее закончите, тем раньше сможете отправиться по домам.       Шоё наконец-то выпутывается из хватки Танаки и аккуратно гладит себя по голове, надеясь нормально разложить волосы, потому что сейчас они должны напоминать гнездо.       – Хей, Хината, – зовёт Сугавара, когда Савамура и Танака ненадолго отворачиваются в разные стороны. – Потом, – шепчет он и намекающе тычет пальцем на выход из зала.       Шоё с готовностью кивает и подпрыгивает на месте, выискивая в зале для себя работу.       – Эй, придурок, так и будешь прохлаждаться? – орёт из дальнего угла Кагеяма. – Или мне за тебя пол подметать?       – Вот ещё! – возмущается Шоё, заводясь. – Я уберусь быстрее тебя!       – А ты попробуй! – бросает вызов Кагеяма, начиная активно работать метлой.       Шоё агрессивно втягивает воздух и несётся в кладовую за шваброй, намереваясь утереть нос чёртовому Кагеяме, который бросил ему вызов. А такое нельзя оставлять без внимания.       Шоё возвращается к уборке, начиная носиться по залу с метлой на пару с Кагеямой, за что они получают замечание от Савамуры и очень-очень недовольный взгляд, который не сулит ничего хорошего. Шоё в тот момент пробирают мурашки, которые пробегают по спине, и он, обменявшись с Кагеямой обвиняющими взглядами, возвращается к уборке в более медленном темпе, однако всё равно продолжает иногда ускоряться. Кагеяма, конечно же, спуску не даёт.       Уборка не занимает много времени, и Шоё довольно скачет на выход, отлично помня, что Сугавара обещал что-то сказать ему. Шоё торопливо переобувается и топает в сторону, ожидая там вице-капитана. Он очень хочет узнать у того хоть что-то из того, что может ему помочь при общении с Ойкавой.       На поле Шоё воспринимал его именно как соперника, ни больше, ни меньше, а вот потом, когда опознал-таки источник приятного запаха, задумался о том, что капитан Сейджо – омега, достаточно красивый и популярный омега. А с девушками и омегами Шоё общался, мягко говоря, так себе – его постоянно охватывало смущение и волнение, а щёки краснели как у младшей сестры в моменты, когда ей делали какие-то милые комплименты. А ещё заикания вызывали у окружающих смех, но Шоё ничегошеньки не мог с собой поделать, только больше смущаясь.       Он являлся альфой – достаточно редкое явление среди населения, – и при этом в глазах людей был полной противоположностью собственному статусу. Даже Кагеяма при их встрече в стенах Карасуно заявил, что Шоё не может быть альфой с таким-то ростом, и был таков. Но если Шоё и привык к подобного рода реакции, то не собирался с ней мириться, и с огромной радостью доказал вредному Кагеяме, что внешность бывает ой как обманчива.       Шоё и без чужих слов знает, что в росте он не преуспел, однако никак изменить его не мог, как бы ни хотелось. И вообще, не обязательно быть гигантом, как тот же Тсукишима, чтобы играть в волейбол или быть альфой.       – Хината, – зовёт Сугавара, размахивая рукой перед глазами Шоё.       – Извините, я отвлёкся, – бормочет в ответ Шоё, опустив глаза, но тут же возвращает их к лицу Сугавары, готовясь внимательно слушать. – Вы что-то ещё хотели мне рассказать?       – Ну, ты же попросил помощи, – вздыхает Сугавара, запрокидывая голову. – Знаешь, тебе надо было поговорить с Кагеямой по поводу Ойкавы, они всё же тренировались вместе целый год.       – Ни за что, – ворчит Шоё, вытягивая губы. – Он мне не поможет.       – Стоило попробовать, – смиренно произносит Сугавара, складывая руки на груди. – В первую очередь тебе следует вести себя естественно рядом с ним, не притворяйся кем-то, чтобы произвести впечатление.       – Но я обычно начинаю паниковать, когда оказываюсь рядом с омегами, – честно признаётся Шоё, почесав затылок. – А ещё несу всякую чушь.       – Успокойся и держи в голове мысль, что перед тобой такой же волейболист, как и ты, – советует Сугавара, важно кивая. – Ты же не будешь стесняться, например, Дайчи.       – Это другое, – возражает Шоё.       – Мы все просто люди, некого стесняться, понял?       – Кажется, да, – тянет Шоё, перекатываясь с пятки на носок.       Шоё на самом деле не совсем уверен в том, что у него получится следовать этому совету. Просто одно понимание, что ему нужно будет заговорить с омегой, который сантиметров на двадцать выше его, да ещё и является капитаном одной из лучших команд префектуры, вгоняет Шоё в ступор. Ему, как говорится, и хочется, и колется, потому что с одной стороны Ойкава – это превосходный образец того, каким должен быть волейболист, плюс к этому обладающий просто восхитительным запахом. А с другой – красивый омега с огромным количеством фанатов, и на их фоне Шоё явно не может быть лучшей кандидатурой.       – Но всё же, что ещё нравится омегам? – опять задаёт животрепещущий вопрос Шоё, сводя руки за спину.       – Если бы ты что-то знал об Ойкаве, было бы проще, а так… – Сугавара кусает губу, обдумывая что-то, и продолжает: – Думаю, нужно нечто нейтральное, например, цветы. Хотя тут тоже есть исключения, например, у кого-то бывает аллергия.       – А какие? – цепляется за нить Шоё, блеснув во мраке глазами.       – Выбирай те, которые у тебя с ним ассоциируются, – разводит руками Сугавара. – В данном случае тебе нужно просто сделать первый шаг, обратить на себя внимание и показать, что ты заинтересован в нём. Начни с этого, а дальше будешь смотреть по ходу того, как пойдут события.       Шоё задумчиво смотрит вдаль, обдумывая эту идею. Звучит не очень сложно, да и кажется пока что чем-то выполнимым. Надо ненадолго собраться и сделать всё правильно, уж такое-то Шоё может организовать. К тому же можно молча вручить цветы, это точно должно продемонстрировать то, что думает Шоё.       Сугавара явно знает больше, так что Шоё просто попытается следовать его советам.       – Я понял, – уверенно заявляет Шоё и кланяется. – Большое спасибо, Сугавара-сан.       – Пока ещё не за что меня благодарить.

***

      Шоё мнётся за домом, постоянно поглядывая на ворота Аоба Джосай, и перекладывает из руки в руку букет тигровых лилий. Сегодня он впервые ушёл с тренировки раньше всех, чтобы успеть увидеть Ойкаву. Шоё поклялся отработать пропущенное время, очень активно извинялся перед Савамурой и стоически игнорировал подозрительный взгляд Кагеямы, который был направлен на него почти всё время на тренировке.       Шоё всего лишь должен подарить букет Ойкаве, показав, что он заинтересован в нём как альфа. Звучит несложно, Шоё осталось только эту возможность не упустить.       Шоё ещё раз рассматривает небольшой букет тигровых лилий, которые очень активно нахваливал продавец в магазине, и пальцем поправляет маленькую бумажку среди стеблей, пряча её немного сильнее. На бумажке был всего лишь написан номер телефона, а Шоё уже успел несколько раз покраснеть из-за своего поступка.       Идея подложить в букет номер телефона целиком и полностью принадлежала продавцу в цветочном магазине. Он очень активно доказывал, что это не будет лишним, раз букет нужен для того, чтобы продемонстрировать симпатию; Шоё смущался, но решил довериться мнению взрослого омеги, у которого опыта явно было больше.       Шоё внимательно смотрит на цветы, подтверждая для себя, что да, именно с ними у него и ассоциируется Ойкава, а потом снова поглядывает на ворота Аоба Джосай. И Шоё задушенно стонет, потому что на него движется две фигуры, в одной из которых он без труда признаёт Ойкаву, а вторую определяет как временного капитана Сейджо на тренировочном матче. Появление свидетеля бьёт Шоё сковородкой по голове, и он на самом деле желает сбежать куда-нибудь подальше, например, домой.       Шоё готов оплакивать свою уверенность, если всё-таки уйдёт до того, как его заметят. Шоё думает об этом ещё раз и понимает, что всё же нет, не готов, он должен осуществить свой план.       Шоё закрывает глаза и вышагивает из-за стены, когда Ойкава со своим сокомандником оказывается ещё ближе к его укрытию.       – А? – раздаётся полный удивления голос Ойкавы, и Шоё открывает глаза, сильнее цепляясь в букет за своей спиной.       На него непонимающе смотрят два человека, и Шоё чувствует себя под их взглядами немного неуютно, примерно как лягушка, на которой хотят поставить опыт. Всё, дороги назад нет. Шоё уже раскрыл себя.       Он вдыхает полной грудью и вытягивает перед собой букет тигровых лилий.       – Вот. Цветы, – рубит Шоё, пялясь в асфальт.       – Что?       – Цветы, – тупо повторяет Шоё. – Тебе.       Он делает шаг вперёд, впихивает Ойкаве букет, заставляя схватить его хотя бы одной рукой, и сбегает со скоростью света, так ничего и не добавив.       – Это что вообще было? – на выдохе произносит Иваизуми, уставившись на букет в руках Ойкавы.       – Понравившимся людям обычно дарят цветы, Ива-чан, – весело тянет Ойкава; когда у него проходит первый шок, он подмечает маленькую бумажку в букете и тянется за ней.       – Не прикидывайся, что ты доволен, – ворчит Иваизуми, закатывая глаза. – Я отлично знаю, что ты ненавидишь цветы.       – Поэтому теперь они твои, – невинно «радует» своего друга Ойкава, держа между указательным и средним пальцами маленькую бумажку с цифрами.       – Засранец, – комментирует Иваизуми, наотрез отказываясь брать в руки букет лилий.       – Ну Ива-чан, – канючит Ойкава, пряча номер телефона десятого из Карасуно в карман – он пригодится позже. – Ну давай.       Ойкава всей своей сущностью ненавидит, когда ему дарят цветы, тем более лилии, – надышался собственным запахом на много лет вперёд. Но вот аромат кедра уже давно стал его тайной любовью.