Кровавая королева и безумный король

— Кровавая королева, — Шрам перекатывал странное прозвище пленницы на кончике языка, словно пытаясь понять, что же она из себя представляла. Бродяжную львицу привели в общую пещеру несколько минут назад. Перед тем, как ее схватили, сочтя очередной угрозой для Прайдленда, она в одиночку успела положить более десятка гиен, чем, конечно, заслужила внимание короля. Шрам смотрел на странницу так, словно она была изумительным сокровищем, найденным им так неожиданно: с интересом, восторгом, изумлением и жаждой обладания одновременно. В его глазах сверкали безумие и тщеславность, пока он, сидя на своем наполовину укрытом костями месте, медленно оглядывал каждую черту незваной гостьи.  — Так, значит, говоришь, тебя зовут Кровавой королевой? — обнажая клыки в безумной улыбке проворковал он, подаваясь вперед. — Но я впервые о тебе слышу. Король чуть наклонил голову набок, изображая деланую грусть и вновь раскидываясь на каменном полу и сделав опору одной лапы для головы.  — Ну, же, расскажи мне о себе! — изобразил приглашающий жест другой лапой, издав смешок. — Каким Прайдом ты правишь? Кто ты на самом деле? На последних словах он сделал упор, рассматривая свои когти и нарочито виляя ими. Пленница, казалось, ничуть не смутилась.  — Меня зовут Зира, — бросила она с вызовом. — Львица, порождённая ненавистью отца и безразличием матери. Но ты можешь звать меня так же, как и другие. Едва уловимый намек в словах. Зира не прятала глаз, не выказывала страха. Когда ее схватили, она неистово боролась, нанеся пару увечьев еще нескольким гиенам, а, когда ее ввели в пещеру, бросив на пол перед королём, она резко поднялась на лапы, заявив, что королева и не будет ни перед кем преклоняться. Вот и сейчас она прямо смотрела безумному льву напротив нее прямо в глаза, не обращая ни малейшего внимания на когти или клыки, которые с лёгкостью могли бы вгрызться ей в шею. Если он сделает хоть одно резкое движение, она успеет увернуться и дать отпор. Она Кровавая королева, она командующая, она воин. Она не станет бояться.  — Что это значит? — лениво спросил Шрам, со скукой разглядывая собственные когти. Зира оскалила зубы.  — Ну, как никак скоро и перед мной будут преклоняться, — довольно протянула она с плохо скрытой вседозволеностью в словах, и Шрам понял, куда она клонит. Сверкающая улыбка вновь озарила его морду. Он тихо усмехнулся и поднялся на лапы. В несколько кривых, но изящных шагов он преодолел расстояние до пленницы, подойдя к ней вплотную. «Либо он действительно безумен, либо очень смел, — отметила львица, получившая возможность оглядеть коннетабля с лап до головы. — Слишком уж смел для старого безумца». Однако свести счеты с местным королем она не спешила: сначала нужно было выяснить, как ее занесло сюда и как выбраться. Возможно, ей понадобятся союзники. Несколько мгновений Шрам разглядывал ее все с той же улыбкой, а затем склонился к самому ее уху.  — Так значит ты бросаешь мне вызов? — сладко проворковал он. От его горячего дыхания по телу пробежали мурашки. — Хочешь, значит, стать королевой? И неужто ещё моей? Зира снова не дрогнула, встречая его проницательный взгляд.  — Безумцам вызов я не бросаю, — бросила она, а затем добавила в тон ему, — но если подле себя ты хочешь видеть меня, то я согласна. Безумен ли он, смел ли, но черногривый лев явно был умен, а такие союзники никогда не бывают лишними. Особенно, если они могут стать намного большими.