Сестра ужаса подземелий

Что значит неудачно пошутить в канун нового года? Или рождества? А пофиг. Она никогда в подобном не разбиралась, всегда путаясь в праздниках, и даже умудрялась забыть о собственном дне рождения, что уж говорить о значительных датах для других людей? Но пошутила она всё-таки неудачно. Да так, что обсуждая с подругой ту вероятность в которой у ужаса подземелий была любимая сестра-близнец, сама угодила в неё. Конечно, не простая, а попаданка со знанием канона, далеко идущими планами на этот бренный мир. И куда уж в этом случае без плюшек? Ну разве не смешно убиться, а потом стать собственноручно выдуманным персонажем? Только вот далеко идущих планов на канон у неё не было, а собственное тело оказалось до ужаса болезненным. Хотя стоит признать, что внешность и была красивой: аристократически бледная кожа, смоляные волосы, такого же цвета глаза, миниатюрный носик и пухлые розовые губки. Она сама себе напоминала скорее фарфоровую куклу, чем человека. А цыплячий вес с постоянным недоеданием совсем не обещали в будущем пышную фигуру. Скорее всего она так и останется такой хрупкой и маленькой даже если по приезде в Хогвартс начнёт нормально питаться. Будь тут кто-то из её мира, то прозвище «Лолитта» крепко бы к ней прицепилось. Каждый новый день сводился к тому, чтобы выжить. Что является весьма нелегкой задачей, когда собственный отец стал домашним тираном, после их первого с братом магического выброса. Единственным утешением были разве что семейный талант к зельям. А так же будто в извинение, за столь слабую оболочку, талант в сфере артефакторики. Отсутствие ментальных способностей компенсировались прочными блоками в сознании, благодаря которым проникновение в разум становится невыполнимой задачей. Ещё было весьма проблемное умение видеть и управлять потоками магии. Если Северус мог видеть ауры, то она - магию. Только вот это умение слишком сильно подрывало и без того хрупкое здоровье. А с тем, в каких антисанитарных условиях они жили, было вообще удивительно, что она дожила до своих одиннадцати и смогла отправиться в Хогвартс. Убедить брата поступить на тот же когтевран не получилось. После промывки мозгов устроенной «горячо-любимой» мамочкой тот даже не рассматривал другие варианты помимо этого. Пришлось сжимать зубы и отправляться вслед за братцем в эту клоаку. Повезло, что ее имя шло после Северуса. Единственным достижением за свои одиннадцать лет в новой жизни она могла считать только то, что судьбоносная встреча между Эванс и Северусом не произошла. А потому он не крутился верной собачкой вокруг девочки из вражеского факультета. Впрочем, вся эта война факультетов, так старательно подогреваемая добрым дедушкой, казалась бессмысленной. Таковой она и была, но до тех пор, пока они это не поймут и не пойдут друг другу на уступки, мира будет не видать. В медпункте у колдоведьмы она прописалась с первых же дней учёбы, попадая к той с завидной регулярностью. Конспекты ей приносил братец, что каким-то неясным образом успел как-то приглянуться мародёрам и их проказах, как, впрочем, и весь Слизерин. К её удивлению учебная программа давалась ей легко, а поэтому напросится в ученичество к мисс Помфри для изучения медицины было делом техники, что вскоре и случилось. Вопрос с тем, что делать с Волан-де-Мортом, его крестражами и драконьей оспой с каждым годом становился всё острее. Разработать лекарство против болезни мешала ограниченность в средствах, а послать кому-то письмо - излишняя осторожность. Но решение нашлось само-собой: использовать подставное лицо. Таким образом у Блэков оказалось письмо от анонимного доброжелателя, повествующее о крестражах и совет по поводу поиска более действенного лекарства от драконьей оспы. Начавшие всё время где-то неподалёку крутится к четвертому-пятому курсу Поттер и Блэк морального здоровья не прибавляли. Что не слишком сильно мешало ей игнорить двух ловеласов, которым, по-видимому, захотелось сыграть в героев-любовников. Но вопреки всему компания брата, состоящая из Регулуса и Барти, при первом знакомстве принявших её за свою одногодку, была куда приятнее в общении. Впрочем, тут даже неудивительно, что мальчишки тогда так ошиблись. Предсказание о том, что она останется Лолитой, оказалось правдивым, что подтверждалось её ростом с физическим развитием, оказавшимся куда медленнее сверстников. Поэтому на шестом курсе, когда случилась ситуация с оборотнем, она не выдержала и чуть не убила всех, кто был в этом замешан. К счастью, всё закончилось малыми жертвами, подводя которые можно сказать, что: Питеру Питегрю больше не суждено стать предателем, ведь тот отныне сквиб; Джемс Поттер и Сириус Блэк избежали этой участи только чудом, отправившись на длительное лечение; а Люпина забрали из школы, переведя на домашнее обучение. Вопросы с болезнью и Темным Лордом решились сами-собой. По-видимому, некоторые из тех, кто получил письма, всё-таки прислушались к совету и нашли лекарства с доказательствами. Иначе объяснить причину по которой спустя несколько лет после их выпуска пропал директор, бывший в полном здравии в той вселенной, да и этой тоже, является весьма затруднительным. Никто из их небольшой слизеринской компании не получил метку, пойдя каждый своим путём. Так, например, Северус стал знаменитым зельеваром, принявшим главенство над родом Принц после смерти деда. Так же он смог изобрести комплекс зелий, позволивших исправить такой недостаток, как слабое здоровье у его сестры. Крауч младший таки поддался длительному промыванию мозгов подруги и больше не зависел от мнения тех, кому он безразличен. Регулус, таки ставший главой рода Блэк, обскакал старшего брата вместе с Поттером на любовном поприще и породнился с Принцами. А Эванс, так и не сумевшая покорить сердце кого-то из знатных родов, отучилась на колдомедика и пошла работать по специальности. Сама же она, поправив здоровье, получила мастерство в зельеварении, чарах, древних рунах и ещё некоторых областях, для того, чтобы заняться так полюбившейся ей артефакторикой. А ещё несколько лет спустя, после окончания обучения по специальности, ответила взаимностью на чувства Регулуса. Через какое-то время они поженились. Она до сих пор, смотря на то, как падает вечерний снег, временами с ироничной улыбкой вспоминает с чего же всё начиналось. Ведь тогда была такая же погода.