сентябрь 1266 г.
Судя по всему, эта стычка была внезапной для обеих сторон. Говорят, что эльфам лес всегда как дом родной, но было похоже, что Полоски наткнулись на отряд на марше, а ещё — что конкретно этот лес был белкам не знаком. И хорошо. Минус одно преимущество у противника — это всегда хорошо. Эти мысли, вернее их краткие всполохи проносились в голове Бьянки, пока её тело следуя заученным стойкам и переходам, будто само собой плясало смертельный танец. Боец спецотряда это не просто рубака, он должен всё подмечать, делать выводы… Удар, кувырок, уклонение… Бьянка в очередной раз довольно отметила про себя, что против эльфов её стиль боя идеален — она бьёт их их же оружием. Скорость, дистанция. Не позволять противнику навязать свою тактику, действовать на опережение. Краем глаза Вес заметила, как чуть в стороне от основной схватки высокий черноволосый эльф теснил сразу двоих бойцов полосок, фехтуя двумя загнутыми мечами. Резкий выпад и один из его противников упал с глухим вскриком, да так и остался на земле. Плохо дело. Таким же резким выпадом достав на мгновение открывшегося противника, Бьянка бросилась на подмогу товарищу, но не успела. Эльф проткнул человека клинком, буквально насадив на лезвие, и в довершение рубанул по горлу второй саблей. На войне все средства хороши, а этот ублюдок только что забрал жизни двух её товарищей, так что удар в спину — это не подлость, это военная необходимость. Наверно, Бьянка размышляла бы примерно так, если бы в этот момент она вообще размышляла. Бесшумно скользнув к эльфу, вытаскивающему меч из мёртвого тела, она коротко замахнулась, целясь в незащищённый бок. Но не тут-то было. Эльф среагировал слишком быстро, инстинкты его не подвели, и клинок Бьянки встретило подставленное лезвие, а не беззащитное тело. Эльф тут же перешёл в атаку. С его меча на форму Бьянки брызнула чужая кровь, и по её спине побежал нехороший пот. Одна атака эльфа, другая, и стало вполне понятно, что этот противник Бьянке пока что не по зубам. Нужно было отступать обратно к центру стычки. Где-то там был Роше. И арбалетчики. Иначе всё закончится очень быстро. И очень плохо. Увы, эльф явно понял куда это она пятится, ловко зашёл с бока, и принялся загонять Бьянку совсем не туда, куда ей было нужно. А после и вовсе провёл обманный манёвр и достал ударом до нагрудной кожаной кирасы. Бьянка коротко вскрикнула, почувствовав режущую боль, и яростнее атаковала эльфа. А тот от чего-то удивлённо прищурил карие глаза и вновь принялся сосредоточенно теснить противника, хотя, ранив, вернее было бы бить насмерть. Ах да, ну конечно. Он ведь услышал её голос. Додумать эту мысль Бьянка не успела. Корень дерева предательски бросился ей под ноги, и она упала на спину. Эльф тут же оказался над ней, будто одним движением перетёк из атакующей стойки в захват. Сталь меча коснулась горла, скользнув в ворот капюшона. Но вместо того, чтобы добить её, эльф перехватил второй меч рукоятью назад, наклонился ближе, и двумя свободными пальцами резко сорвал с Бьянки маску в синюю полоску. Да так и замер уставившись на неё. — Beanna?... — удивлённо спросил он непонятно кого. Голос у него оказался неожиданно молодой, звонкий. Да блядь… Отругав себя за странный ступор, Бьянка, не меняя выражения лица загнанной лани, чуть согнула колено и резким ударом ноги и руки оттолкнула от себя эльфа, одновременно поднырнув под клинок, всё ещё прижатый к её горлу. Эльф отскочил в сторону, занял боевую стойку, но глаза его смеялись. Бьянка, не спуская с него глаз, одним прыжком поднялась с земли, тут же подбирая выпавший меч, сплюнула, вытащила левой рукой кинжал из сапога. Эльф всё не нападал, никак не мешая Бьянке прийти в себя. Это было, в целом, неплохо, но такая снисходительность противника всегда уязвляла её гордость. — Будешь пялиться или драться? — зло спросила Бьянка, продумывая свою возможную атаку. Эльф чуть улыбнулся, бросил быстрый взгляд ей за спину, туда, где шла основная схватка и неожиданно громко свистнул раз-другой, видимо подавая условный сигнал. Можно было попробовать отступить к своим. Ладно, сбежать. Можно было ринуться в самоубийственную атаку, попробовать воспользоваться этой заминкой для манёвра… Бьянка все не могла решится, а эльф тем временем вновь посмотрел на неё и сказал: — Беги к своим, девочка, я не хочу тебя сегодня убивать. И тут же отступил за деревья. Будто растворился в лесу. Другие белки проделывали то же самое. Значит, всё закончилось. Чёртовы эльфы и их чертов лес… ***май 1267 г.
То, что Полоски разместились в Лодзинке для передышки, починки обмундирования и отгулов накопившихся увольнительных было официальной версией, в которую, разумеется, мало кто верил. Лодзинка была последней темерской деревенькой перед границей с Аэдирном, практически предместьем Хагге, куда местные крестьяне ездили на торг. Что не удивительно, ведь Хагге была исконно темерской крепостью, так же, как и Флотзам. Роше не раз зло повторял это с тем, чтобы все запомнили: за границей не Аэдирн, а родная темерская земля. Но сейчас над башнями Хагге развевались аэдирнские знамёна и путь туда для Полосок был официально закрыт. А вот неофициально… В общем, причина отлучки Роше и ещё пары парней была Бьянке вполне понятна. Как и её задача — следить за общим порядком, не давать ребятам напиваться всем сразу, поддерживать боеготовность, не допускать инцидентов с местными… Но Полоски были не дети малые, и в мамочке не нуждались. Всё было спокойно, хоть вой от тоски. А хотелось дела. Настоящего дела, не вот этого вот подтирания носов. Так что Бьянка тоже решила провести разведку. Накинула плащ, повязала юбку, чтобы не привлекать лишнего внимания местных, и отправилась на улочку, с трудом, но дотягивающую до звания торговой. Несколько лавок, пара телег со снедью. Здесь торговали те, кто не мог или не хотел переходить границу с Аэдирном. А значит, здесь можно было собрать свежие сплетни с темерской стороны. Бьянка тихо ходила от одного лотка к другому, перебирала нехитрые товары, и вся была сплошные уши. Местные обсуждали погоду, радовались растущим на молодой траве удоям, да перемывали косточки жене солтыса, закрутившей роман с солдатом из небольшого приграничного гарнизона, расположенного на окраине деревни. Об этом знала, кажется, вся деревня, кроме самого солтыса. И тут Бьянка услышала кое-что интересное. Вернее, интересным был не разговор, а голос. Молодой, звонкий мужской голос. Очень знакомый. Бьянка осторожно повернулась и увидела у лавки местного травника, или аптекаря, пойди-пойми, высокую фигуру в тёмно-зелёном плаще с капюшоном. Бьянка скользнула поближе, прислушиваясь внимательнее. — Двадцать оренов за прополис? С чего такие цены? Да в прошлом году он шел у тебя по семь! — возмущался незнакомец. – Так то летом было, — развёл руками лавочник, — самый сезон. А сейчас весна, цветы только пошли. Снимем свежий мёд, будет другая цена. А пока остатки сладки! — Деревья уже все в цвету, свежий мёд хоть сейчас снимай. И кому тогда нужен будет твой прошлогодний прополис? Много ли силы в нём с прошлого-то года? Пропадёт у тебя старый товар, будешь в убытке, если сейчас пожадничаешь! — И то верно… — вздохнул лавочник, почесав затылок, — Вот что, отдам за двенадцать, если возьмёшь всё. — Возьму всё, но по десять. — Ох, чёрт ты остроухий, ладно! Мужчины ударили по рукам, и покупатель принялся отсчитывать монеты. Остроухий, значит? Бьянка уже и так не сомневалась, что это тот самый эльф, а теперь уверилась в этом окончательно. Следовало его арестовать. Или… Интересно, что скоя’таэль здесь забыл? На самой-то границе Темерии и Аэдирна? Может, лучше попробовать за ним проследить? На допросах от белок обычно мало чего удавалось добиться, так что Бьянка осторожно двинулась в след за фигурой в зелёном плаще. Эльф шёл, не оглядываясь и не таясь, пересек центральную улицу деревеньки и вроде двинулся в сторону дороги на Хагге, но потом вдруг резко свернул в сторону, туда где, как помнила Бьянка, начинались сады, а следом — лес. Идти за эльфом по лесу дело гиблое, но хоть приметить направление — уже не плохо. Но тут неожиданно эльф повернул за угол дома, и побежал. Бьянка помчалась следом не раздумывая, понимая, что один-два поворота и она его потеряет. Край плаща мелькнул справа, она кинулась за ним, но дальше было не понятно куда мчаться. И тут удача вновь улыбнулась ей. — Куда этот ты так спешишь, а? — пробасил мужик на соседней улочке. Бьянка рванула туда и как раз вовремя. Пара темерских солдат-пограничников перегородили дорогу эльфу и тот уже доставал из-под плаща нож. Но он не успел даже толком обернуться, когда на него обрушилась Бьянка, в прыжке ударив ногами в корпус. Солдаты не подкачали, тут же обнажив мечи и наставив их на эльфа. — Что тут, мать твою, происходит? — Девка, ты чего? — раздались одновременные удивлённые возгласы. — Я тебе не девка! —огрызнулась Бьянка. — Спецотряд Синие Полоски, слыхал о таком? Это скоя’таэль и я его арестовываю. Отведите его штаб гарнизона для допроса. Бьянка поднялась с удерживаемого в захвате эльфа, сорвала с него капюшон и дёрнула за волосы вверх, заставляя подняться. Тот подчинился. Только тогда Бьянка увидела, наконец, его лицо. Да, это был тот самый кареглазый ублюдок. Эльф беззлобно глянул на Бьянку и чуть улыбнулся, будто не понимал, что попался и его песенка спета. *** В допросной было душно, но эльф ни на что не жаловался, не просил открыть ставни на зарешеченном окне или развязать ему затёкшие руки. Бьянка задумчиво проследила за каплей пота, скатившейся с виска и перечеркнувшей тонкую линию татуировки на шее. У Того-Самого-Ублюдка тоже была похожая. Да что там, многие эльфы набивали себе какой-нибудь растительный узор, это что-то клановое или что-то про Вечное Древо… В отличие от Роше, Бьянка в этом толком не разбиралась, да и не очень-то и хотела разобраться. — Пить хочешь? — спросила она, устав уже слушать тишину в ответ на стандартные вопросы. — Не отказался бы, да вот только руки связанны. Эльф красноречиво тряхнул запястьями. — Ничего, справишься, — буркнула Бьянка, и налила пленнику кружку воды. — Я не отказался бы от твоей помощи, — лукаво улыбнувшись одними глазами, сообщил эльф. Вот ведь наглец! — Могу вылить эту воду тебе на голову, — вернув улыбку, ответила Бьянка. Эльф вздохнул и неловко подцепив кружку пальцами, напился. Это было уже неплохо. Можно было попробовать разговорить его, взяв сочувствующий тон, притворившись чувствительной дурочкой. — Скажи хоть как тебя зовут, кареглазый, — всё так же улыбаясь, спросила Бьянка. — А тебя? — тут же перевёл стрелки пленник, — Beanna в специальном отряде… Никогда такого не видел. — Я Бьянка. А ты, видать, немного повидал спецотрядов, раз не знаешь про Чёрную Райлу. — Твой кумир, да? — помрачнел эльф, — Про неё я, конечно, слышал. Просто сомневаюсь, что она женщина. — У меня нет кумиров, — пожала плечами Бьянка, — А у тебя, похоже, нет имени. Повисло молчание. — Киаран, — ответил, наконец, эльф. Это имя ничего Бьянке не говорило. Хотя должно было бы, ведь эльф явно был одним из командиров отряда, с которым Полоски столкнулись осенью. — Сейчас имя выдумал или оно у тебя давно припасено? — С чего ты взяла, что я вру? Я Киаран аэп Эасниллен. — Вот как? И кто же командует твоим отрядом, а, Киаран? — А вот это тебе уже знать ни к чему, — улыбнулся эльф, — да и не всё ли равно? Любой наш отряд для вас цель. — Верно. Но всё же. Кто твой командир? Так продолжалось ещё битый час. Больше ничего из упорной белки выудить не получилось. Бьянка пробовала и так, и эдак, брала то строгий тон, то игривый, Киаран это охотно поддерживал, чуть ли не флиртуя с ней, но толку от этого не было никакого. Наконец повисло молчание. Бьянку всё это порядком утомило. Следовало заканчивать. Запереть этого эльфа в подвале, дождаться возвращения Роше. А дальше он с ребятами потолкует с этим упрямцем по-своему. Киаран, конечно, ничего не скажет и на утро его изломанное окровавленное тело выкинут на навозную кучу за стенами казармы. Отчего-то эта мысль была Бьянке неприятна. Это было как-то… Глупо. Именно в этот момент Киаран решил подать голос. — Отпусти меня, beanna, — тихо попросил он. — Что? — от удивления переспросила Бьянка. — Отпусти меня, Бьянка, — повторил эльф, — Ты ведь знаешь, что со мной сделают. Знаешь, и не хочешь этого. Отпусти, ведь я тебя тогда отпустил. — Меня ты отпустил, а двух моих товарищей до этого отправил на тот свет! — Но тебя я отпустил. Поэтому и прошу тебя о том же. Бьянка замолчала, закусив губу и продумывая варианты. Можно было послать эльфа, и тогда понятно, что будет. А можно немного подыграть ему, попробовать разговорить. Или даже действительно отпустить и всё-таки проследить за ним. Надо только немного ослабить его бдительность, может, слегка опоить. И тогда можно будет следовать за ним почти до самого беличьего лагеря. — У тебя добрые глаза, Бьянка, — продолжил тем временем эльф, — К чему тебе моя смерть? К тому же… Хочешь знать, зачем я пришёл в Лодзинку? — Разумеется. — В отряде много больных после зимы. Нам нужны лекарства. Я купил на рынке настойки трав на спирту, прополис. Там ты меня и заметила, верно? Бьянка молчала, а Киаран продолжил. — Я ушёл в деревню самовольно, искать меня не будут. Я просто хотел помочь больным, их кашель больно слышать. Потому и попался. Знаю, при нашей жизни не до лекарств и заботы о болезных, но я просто не мог иначе. И если ты меня отпустишь — значит всё не зря, всё связанно. — Если я тебя отпущу, тебе следует выкинуть эту дурь из головы и начать слушать своего командира, — зло оборвала его Бьянка. — Если даже не пытаться спасти своих, то в чём вообще смысл? — пожал плечами Киаран. Бьянка встала и подойдя к двери, крикнула солдатам: — Эй, вы там! Принесите чего-нибудь пожрать! — Сама сходи, а? — раздалось в ответ. — Да что б вас, — выругалась Бьянка и вышла за дверь. *** Вес вернулась через добрую четверть часа с парой мисок солдаткой похлёбки и эльфской сумкой через плечо. Солдатам она сказала, что, похоже, ошиблась, и этот эльф вовсе не белка, а обычный оседлый доходяга. С чего тогда Бьянка вздумала его кормить, а не просто вытолкала вон, никто спрашивать не стал. И правильно, ведь в одной из мисок под запахом чеснока прятались весьма интересные травки, в малой дозе чуть путающие сознание и координацию. — Знаешь, как говорят? Долг платежом красен, — сообщила Бьянка, ставя миску перед Киараном. — Решила меня покормить напоследок? Умирать сытым, конечно, приятнее чем голодным, но я всё же надеялся на большее, — грустно улыбнулся эльф. Бьянка хмуро на него посмотрела и поставила на стол эльфскую котомку. — Я осмотрела твои вещи. Как ты и сказал, тут только лекарства. В общем! Тебя сейчас отпустят. Типа как я обозналась. В общем… Не суйся больше в Лодзинку, понял? Особенно пока наш отряд здесь. Ну, скажи, понял? Эльф радостно закивал, похоже не веря своему счастью. — Руки давай, — велела Бьянка. Перерезав верёвку, Вес хмуро взялась за свой обед, всем свои видом показывая, что она сомневается, и решение отпустить эльфа далось ей тяжело. Киаран чуть размял кисти, разгоняя застоявшуюся кровь, а после, чуть поколебавшись, всё же взял ложку и потянулся к своей порции. На это и был расчёт. Выказывать недоверие и отказываться разделить трапезу после того, как Бьянка обещала отпустить его, было бы неразумно. Вот и славно. Всё шло по плану. *** Киарана выпроводили из гарнизонного штаба где-то через четверть часа. Травы должны были подействовать с минуты на минуту, но всё же Бьянка кралась вслед за эльфом с невероятной осторожностью. Если он вновь её заметит, то всё пропало. Тем временем Киаран свернул в сторону садов, туда же, куда и в первый раз, но теперь он не петлял проулками, а шёл прямо к цветущим яблоням и вишням. Дойдя до первых деревьев, он остановился, схватившись за тонкий ствол вишни, а после согнулся пополам и… Выблевал всю похлёбку, «заботливо» скормленную ему Бьянкой. Вот ведь чёрт остроухий, в безмолвной злобе выругалась про себя Бьянка. Киаран же, чуть продышавшись, пошёл в сторону остова сгоревшего много лет назад дома, видневшегося в глубине сада, отыскал рядом с ним старый колодец и зачерпнул в нём воды с помощью мотка бечёвки и поясной фляги. Затаившись Бьянка наблюдала, как Киаран обливает голову водой, как растирает шею и жадно пьёт. Это было очень плохо, ведь он избавился от съеденных трав, а теперь ещё и освежился холодной водичкой. Вполне может оказаться, что травы на него ещё толком не подействовали и тогда он засечёт слежку… Бьянке следовало сосредоточиться на этом, может, придумать новый план, но эти мысли от чего-то совсем не шли в голову. «А он красив, этот Киаран» — заявила совершенно неуместная мысль. Она пришла будто сама собой, растолкав все прочие, рациональные соображения. Не то что бы Бьянка не заметила этого в первый раз. Или во время допроса. Просто Киаран был… эльфом. А эльфская красота Бьянку не прельщала. С шестнадцати лет — как отрезало. Она вполне вернула себе контроль над своей жизнью, и над своим телом тоже. Она сама решала, что, когда и с кем у неё будет, и никто не мог её заставить. Никто. Но вот эльфы… Рядом с ними Бьянка всегда остро чувствовала, что с ней что-то не так. И они никогда не казались ей привлекательными. И ладно бы ещё, если бы в бою её отпускало, и вспыхивала освободительная ярость. Куда там… Убийства эльфов не доставляли ей никакой радости. Это можно было бы счесть хорошим знаком, но Бьянка подозревала, что такая отмороженность была дурным симптомом чего-то больного, чего-то такого, что она похоронила в себе усилием воли и не хотела воскрешать. А теперь она смотрела из засады на то как Киаран отфыркивается, поливая голову водой, как блестят в вечернем солнце его волосы и чувствовала что-то новое. Что-то необычное. Это чувство было похоже на желание погладить дикого зверя или сунуть руку в огонь. И лучше бы она вообще ничего не чувствовала, чем вот это вот всё. Наконец эльф закончил своё купание, и, пристегнув полную флягу воды к поясу, двинулся через сад дальше. Это было, пожалуй, странно, ведь он мог уйти в лес прямо от развалин. Или, может, он решил прогуляться среди цветущих деревьев? Кто его знает, мало ли что могло взбрести в эту остроухую голову. Бьянка кралась по краю сада, хоронясь за пригорками, и стараясь не упускать эльфа из виду. И вот, сад кончился. Теперь у эльфа было две дороги: к северным предгорьям Махакама или восточнее, в сторону Аэдирна. Хотя он мог свернуть и на запад, уходя вглубь темерских земель, но это казалось Бьянке маловероятным. И именно туда эльф и пошёл, по началу держась кромки леса, но через шагов пятнадцать он резко свернул в заросли орешника и скрылся из виду. Выждав пару минут, Бьянка двинулась следом. Как бы мягко ни ступал эльф, свежие следы она сумеет прочесть. Но на полянке, обнаружившейся за орешником, Бьянку ждало нечто странное. Следы петляли, будто эльф специально их запутывал. А значит… Бесшумной тенью Киаран прыгнул на неё откуда-то сверху, повалив с ног. Завязалась отчаянная борьба. Бьянка не запаниковала, напротив, неожиданное нападение мобилизовало в ней все силы. Она вполне удачно ударила Киарана лбом по носу, да так, что разбила его в кровь, и воспользовавшись логичной после такого удара заминкой противника, провела пару болевых по корпусу. Ещё минута, и ей удалось подмять под себя эльфа, и прижать к его горлу кинжал, который она сама не помнила, когда успела выхватить. Вернон мог бы ей гордиться, сработано чётко, без помарок. Однако, пауза затягивалась. Было совершенно не понятно, что делать дальше. План по слежке провалился. Хотя, конечно, можно было прямо сейчас прирезать эльфа и вернуться в деревню. Пожалуй, так и следовало поступить. Это было бы правильно. Вот только Бьянка не делала это. Хоть промедление и было опасно. Киаран в любое мгновение мог очухаться, провести контратаку, и… Но присмотревшись, Бьянка поняла, что нет, не мог. Взгляд эльфа был чуть расфокусирован, зрачки расширены. Значит, травы всё-таки подействовали. Вот почему она так легко смогла его одолеть. Координация движений всё же поплыла. А может и не только координация, потому как остановив блуждающий взгляд на лице Бьянки, Киаран сказал тихим шёпотом: — Ты так прекрасна… И протянул руку к прядке волос, упавших Бьянке на глаза, не обращая внимания на то, что она сильнее вдавила в его шею острие кинжала. Как оказалось, ему было на это совершенно плевать. Киаран поправил прядку, чуть коснулся щеки, но Бьянка тут же перехватила его ладонь, и прижала её к земле над остроухой головой. Вторую эльфскую руку надёжно фиксировала её нога. В таком положении их лица оказались ещё ближе, и Бьянка во всех подробностях смогла рассмотреть красивое и очень юное лицо. Струйка крови, текущей из носа, от чего-то делала Киарана ещё привлекательнее. Это точно были не те мысли, которым стоит давать ход, сидя верхом на поверженном враге, приставив кинжал к его горлу, но власть над этим эльфом, контроль, почти пьянили. — Знаешь, это будет хорошая смерть, — снова подал голос Киаран, — Я всегда мечтал умереть в бою, сражаясь за свободу, под знамёнами, как те, что пошли за Аэлирэнн, но смерть от руки прекрасной женщины ничуть не хуже. В лесу, весной, среди цветов… Хорошая, красивая смерть. — Неужто не хочешь ещё побороться за жизнь? — спросила Бьянка, только чтобы ответить хоть что-то. — Боюсь, не получится. Ты отравила меня, да? — с капризной обидой спросил Киаран, немного по-детски скривив губы, — Тело как тряпьём набито. — Мне нужен был немного другой эффект. — Ну извини. Бьянка просто не могла убить его вот такого вот. Не сопротивляющегося, расслабленного. Улыбающегося чуть пьяной от дурманящих трав улыбкой. Ей нужно было найти в себе ненависть, хоть искру ненависти, а Киаран в этом совершенно не помогал. Только опять посмотрел ей в глаза и снова сказал: — Ты так красива… Хотя вот это, в принципе, могло помочь. Бьянка ухватилась за злую мысль, краешек которой мелькнул тёмной тенью в сознании. — С чего это ты твердишь что я красива, а? У тебя на меня встал, и поэтому ты отпустил меня тогда, осенью, да? Вы, эльфы, всегда брезгуете человеческими женщинами, с чего это мне вы раз за разом делаете исключение, а? Говори, чем я тебе приглянулась? — Твои глаза… Такие синие! И губы! Изогнуты, будто лук. И такой аккуратный нос… Ты и похожа, и не похожа на эльфку, и в тебе видна сила. И стойкость. На тебя хочется смотреть и смотреть… О боги, что я несу! Киаран залился коротким смехом, отворачивая лицо в бок от лезвия кинжала, тем самым давая как следует рассмотреть порезы, появившиеся на его шее. Бьянка коротко вздохнула и убрала кинжал в поясные ножны. Осторожно отпустила руку Киарана. Похоже в скормленных эльфу травах было не мало тех, что развязывают язык. Другого объяснения происходящему просто не было. — Знаешь, если ты сейчас не слезешь с меня, я раздумаю умирать и мне начнёт хотеться чего-то прямо противоположного, — беззаботно сообщил Киаран хитро улыбнувшись, и чуть напряг бедра, намекая на то, на чём, собственно, Бьянка сидела всё это время. Жар бросился в лицо Вес, но вместо того, чтобы спрыгнуть с чёртова эльфа, она протянула руку и стёрла пальцами струйку крови, расчертившую лицо Киарана от носа до уха яркой чертой. Кровь, конечно, от этого только размазалась. Это было и грязно, и привлекательно одновременно. Бьянка чувствовала, как жар, охвативший её лицо, скатывается ниже по телу, концентрируясь там, где коренится желание не смерти, а жизни. Этот эльф был так красив. Так беззлобен. Он был полностью в её власти. И совсем не похож на Того-Самого-Ублюдка. Хоть и тоже был эльфом, да. С похожей татуировкой, и носил такую же эльфскую одежду. Но всё же они были совсем разными. Люди, нелюди — не всё ли равно? Подонки бывают любой расы. От этой простой мысли на сердце Бьянки стало чуть полегче. А этот эльф… Он был врагом, хоть и врагом идейным. Но всё же… Она хотела его. А ещё хотела встретиться со старыми страхами лицом к лицу. Так почему бы и нет? Бьянка запустила пальцы в волосы Киарана, огладила острое ухо, от чего тот порывисто вздохнул, и задёргал всё ещё зажатой рукой, пытаясь освободиться. Она позволила ему это. И, прежде чем его руки легли ей на талию, сама нагнулась к его лицу и накрыла тонкие эльфские губы своими. Пахло землёй, перепрелыми листьями, цветами и кровью. Это была эльфская кровь, кровь, пролитая Бьянкой, и от этой мысли жар в её теле разросся до влажного зова, и она уже не смогла бы остановиться, даже если бы доводы разума сейчас вздумали напомнить ей о себе. Но разум молчал. — En'ca minne, — шепнул Киаран, отвечая на поцелуй, и что бы это ни значило, Бьянка была с ним согласна. *** Позже они лежали на примятой траве и каждый думал о своём. Но одна мысль была у них общая: «Об этом никто не должен узнать». Это не озвучивалось, но было и так понятно. — Скажи мне всё-таки, кто командир твоего отряда, — попросила Бьянка. — Зачем тебе это? Всё-таки хочешь добыть от меня информацию? — Хочу узнать, если мы столкнёмся с твоим отрядом. — Такое вряд ли случится. Мы уходим в Аэдирн. — Для белок людские границы мало что значат. Посвило молчание. Через минуту Киаран уронил одно слово. — Иорвет. — Вот, значит, как, — задумчиво протянула Бьянка, — Значит, мы ещё точно встретимся. Но больше они не встретились. ***июнь 1272 г.
Прибытие в Каэр Морхен Иорвета стало для темерцев неприятной неожиданностью. Хотя встреча с Лето взбесила Роше куда сильнее. Геральт как мог примирял их всех, но толку от этого было мало. Вечером стоило бы ждать либо большой совместной попойки, либо большого мордобоя, но ни то, ни другое было невозможно накануне решающего сражения. Роше ходил мрачнее тучи. Предчувствуя неприятности, Бьянка заранее спустилась в большую залу, где должен был состояться ужин и решающий военный совет, чтобы разведать обстановку и, если получится, упредить беду. Иорвет был уже там, рассматривал карту местности, и, не глядя понемногу откусывал хлеб от целой краюхи, подолгу пережёвывая каждый кусочек. Эта привычка многое о нём говорила. И поневоле заставляла задуматься о том, что Иорвет вопреки всему в воде не тонет и в огне не горит, но другие белки совсем не так живучи. Да и люди тоже. Нынче от первоначального состава Синих Полосок в живых остались только Роше и Бьянка. А впереди была битва с пришельцами из иного мира… Кто знает, смогут ли они её пережить? Вес задумчиво поглядывала на Иорвета. Кто бы мог подумать, что она с ним когда-нибудь окажется под одной крышей при довольно мирных обстоятельствах? И, раз уж такое случилось… — Иорвет, я могу тебя отвлечь на пару минут? — спросила Бьянка, подойдя к эльфу и не дожидаясь ответа уселась на скамью напротив. — Хочу узнать, как дела у одного нашего общего знакомого. Вернее… Хочу узнать, жив ли он вообще. — Не припомню, чтобы у нас с тобой были общие знакомые, кроме тех, кто собрался здесь, beanna, — бросив на неё хмурый взгляд, ответил эльф. — О, ты удивишься. Меня интересует Киаран. Киаран аэп Эасниллен. Знаешь такого? Лицо Иорвета из хмурого стало непроницаемо-каменным. Помолчав, он ответил кратко. — Я знал его. — Знал? Он… — Он погиб. — Я хочу знать, как это случилось, — твердо сказала Бьянка, бросив на Иорвета злой взгляд. — С чего бы это? — Не твоё дело! Повисла неуютная тишина. Иорвет не хотел говорить, а Бьянка не хотела ничего объяснять. На душе стало паршиво, и выместить это было некуда. Кроме как на Иорвета, которого всё-таки надо было как-то разговорить. — Он говорил, что хочет красивой смерти в пылу битвы. Скажи мне, хотя бы, что всё так и было. Иорвет бросил на неё странный взгляд, и коротко ответил. — Не было. А после уставившись на край карты, все же рассказал: — И Киаран не хотел смерти, ни красивой, ни какой иной. Он хотел жить, хотел пойти за мной в Верген... Но тогда, в Флотзаме Лето предал нас. До сих пор не знаю зачем, но можешь сама его спросить, случай как раз удачный. Может, подчищал следы и не хотел оставлять в живых тех, кто знал, что он убийца королей. А может Эмгыр хотел избавиться не только от королей, но и от моего отряда тоже? Хотя что ему до нас… Так или иначе, Лето вырезал весь отряд, которым командовал Киаран. Но сам Киаран не погиб. Он был тяжело ранен; его подобрали люди Лоредо и бросили умирать на тюремной барке. Допрашивали, пытали. Когда мы отбили барку, Киаран был уже мёртв. Тело мы похоронили в Понтаре. Снова стало тихо. Бьянка не смотрела на Иорвета. Она вспоминала Флотзам, шумные попойки с тогда ещё живыми ребятами, грубоватые подкаты Геральта. А в это время, оказывается, совсем рядом умирал в муках эльф, с которым у неё, конечно же, ничего не было. Ведь всё что было, осталось на поляне весеннего леса, заросло травой, замелось снегом. Может, оно и к лучшему, что судьба не дала им ещё одной встречи. Это бы сделало всё ещё сложнее. — Если захочешь помянуть его, пусти венок со свечой плыть по Понтару, beanna. Весь Понтар – его могила, — добавил Иорвет и шире развернул карту, давая понять, что разговор окончен.