***
Утро разбудило Арсения ярким зимним солнцем, пробивающимся через заколоченные доски на окнах. Сладко причмокнув губами, Арс медленно расцепил заледеневшие вокруг своих плеч руки, и жмурясь, открыл глаза. Комната настолько была освещена ярким солнечным светом, что можно было рассмотреть каждую трещинку на деревянных стенах. Понимая, что он просто чудом не замёрз насмерть, Арсений, резко оперевшись о матрас, сел и тут же охнул. Голова резко налилась чугуном, а из груди против воли вырвался тяжёлый хрип. О, чёрт. Проклятье, только не это! Пытаясь утешить себя, что его организм его просто обманывает, Попов медленно наклонился вперёд и резко поднялся. В глазах тут же потемнело, от чего Арс не смог удержаться на ногах, и невольно завалившись назад, снова плюхнулся на пятую точку. В теле чувствовалась страшная слабость, а заложенный нос только усугубил ситуацию с чугунной головой. Чёрт, ему в мозги как будто железный утюг засунули. Как же хуёво! Еле-еле перевернувшись на бок и хрипло выдыхая, Арсений смог-таки подняться, стараясь игнорировать слабость в ногах. Ну конечно, идиот! Уснул в мокрых ботинках, естественно, ты заболеешь! Кретин! Чёрт, как же не вовремя. Тяжело дыша через рот, Арсений медленно вышел из комнаты, и проковыляв по коридору, остановился рядом с лестницей. Поняв, что он ещё успеет осмотреть кухню, Арсений чуть ли не вися на перилах, начал медленно тащить своё тело на второй этаж, однако не дойдя до конца лестницы, мужчина уткнулся в деревянную дверь. Приложившись к ней ухом, Попов, смутно различая за дверью тишину и завывающий ветер, почти тут же отпрянул, и нахмурившись, схватился за ручку, толкая дверь вперёд. Холод стоял настолько сильный, что Арс тут же болезненно сморщился от неприятного ощущения в горле. Проклятье, ещё и кашель теперь прибавится. Класс, Арс, молодец. Ты небось ещё и лекарства все истратил в прошлый раз, когда у тебя температура всего на тридцать семь и два подскочила. Не открывая дверь полностью, Арсений заглянул в комнату. Прямо посередине небольшого, как оказалось, чердака, виднелся огромного размера сугроб. Подняв взгляд на потолок, мужчина обнаружил огромную дыру с висящим по сторонам на гвоздях обломанными досками. Что ж, ладно. Ему и на первом этаже не плохо. Стараясь не обращать внимание на слабость во всём теле и чугунную голову, которая не позволяла нормально думать, мужчина спустился на первый этаж и схватив с пола оставленный вечером рюкзак, подошёл к столу. Осмотрелся. Надо обживать это место. В принципе, всё не так плохо, как может показаться на первый взгляд. В этой части дома все окна целы, крыша тоже. Небольшая уборка и можно будет жить. Хотя, первым делом неплохо было бы развести огонь, чтобы согреться. Оставив рюкзак и гитару на столе, Арсений стянул шапку с шарфом, и расстегнув куртку, начал медленно сгребать в кучу разбросанные, совсем поломанные доски от стульев. На это много времени не ушло. Мужчина так увлёкся процессом, что совершенно забыл о своём самочувствии. Постепенно силы немного вернулись, и Арсений бодренько прибравшись на кухне и смахнув грязь с самых видных участков стола и шкафчиков, запихал весь мусор, что мог хоть немного гореть, в печку. Похлопав себя по карманам, Попов вытащил почти пустую зажигалку и принялся чиркать ею. — Давай же, — прошипел мужчина себе под нос. Почти тут же горло неприятно засаднило, и мужчина, закрыв его рукой, зашёлся в громком кашле. Пытаясь отдышаться и даже ухватившись за край печи от того, что в глазах неожиданно потемнело, Арс резко выдохнул. Чёрт. Плохо дело. Надо срочно что-то с этим делать! Как только отсыревшие доски начали хоть немного, но всё же тлеть, а затем и загораться, Арсений на миг поднеся руки к теплу, кивнул самому себе, и поднявшись с корточек, обошёл стол, остановившись перед рюкзаком. Запасов, которые у него остались, ему должно хватить на пару дней, но затем придётся что-то придумывать. Соваться в посёлок рискованно, но необходимо, потому что долго он без еды не протянет, и что самое ужасное — скорее всего, ему придётся украсть. Да, именно. Попову впервые в жизни придётся пойти на это, потому что у него просто нет другого выхода: денег нет, и они ниоткуда не возьмутся, потому что он даже не работает. Господи, до чего он докатился. На свет из рюкзака были извлечены его единственные тёплые домашние штаны, огромные меховые носки и белый свитер, который он чуть ли не с боем два месяца назад отобрал на барахолке у какого-то бомжеватого чувака — это был весь его гардероб. Следом за его скудным одеянием на свет были вытащены пять банок консервов, шесть пачек дошика, коробочка с остатками чая и четыре печеньки, которые Арсений бережёт непонятно на какой случай. Наверно, на Новый год оставит. Хоть небольшой праздник устроит себе. Честное слово, как в войну выживает. Ничего. Сегодня вечером, как только стемнеет, Арсений отправится в деревню. Ему нужны лекарства, потому что если он не обзаведётся ими сейчас, пока болезнь окончательно его не подкосила, то потом он рискует просто сдохнуть, захлебнувшись в собственных соплях и не в силах выйти даже на порог дома. Да и с едой надо быстрее решить. Арсений в последнее время всё время голоден, потому еды потребуется много. Бросив взгляд на окно, а затем посмотрев на наручные часы, Арсений кивнул своим мыслям. Время двенадцать дня. Он успеет немного прибраться в доме и перекусить до того, как отправиться в деревню. Надо набраться сил, потому что через такие сугробы даже здоровым людям тяжело ходить, что уж говорить о больных.***
Антон обожал такое время по утрам, когда можно было поваляться в кровати, наслаждаясь зимними лучами солнца, падающими на глаза. Шаст вообще любил валяться. Особенно когда приезжал сюда, в деревню, где жизнь текла медленно и размеренно. Где никто никуда не торопился, все друг друга знали и со всеми здоровались. Антон любил бывать в деревне, и на каждый праздник старался вырваться из города, чтобы отдохнуть от суеты и насладиться тишиной. Только парень вынырнул из сна, как в нос тут же ударил сладкий запах свежей выпечки. Невольно улыбнувшись и сладко потянувшись на кровати, Шаст бросил взгляд на окно, в котором за занавеской виднелось чистое голубое небо. Медленно подняв длинную руку, Антон, не глядя нащупал сбоку, на тумбе, телефон, и пытаясь разлепить спросонья глаза, поднёс экран к лицу. Двенадцать часов дня. Ну надо же, какой он соня! Что у нас тут? Сообщения из телеги, инстаграмма и вк. В основном от Позова. Диман — его лучший друг детства. Когда-то, когда он, Антон, ещё жил в этом посёлке и учился в местной школе, Позов был его лучшим другом. Вместе они забивали стрелки после школы, вместе сбегали с уроков, летом воровали яблоки с соседних огородов, и на Хэллоуин пугали соседей, размахивая перед их окнами чучелами, спёртыми с огорода бабушки и переодетыми в чёрные плащи. Годы шли, парни выросли и, конечно же, устремились в большой мир. Позов поступил в универ на врача, а Антон на маркетолога. Парни теперь жили в разных концах города и виделись редко, так как оба устроились на подработку, а снимать жильё вместе было неудобно из-за того, что оба учились слишком далеко. Из-за этого парни встречались иногда по выходным, гуляя со своими одногруппниками и сбиваясь в компании, которые любили заваливаться в кинотеатры и разговаривать на последних рядах. Конечно, дружба у ребят по-прежнему была крепкая, и случись что у Поза, Антон не раздумывая бросил бы все дела и приехал, поэтому оба и договорились вместе на каникулах скататься домой. Оба обещание своё сдержали и пару дней назад сели на поезд. Первый день Позова не выпускали из дома родоки, а Антона бабушка. Его родители давно работали в Москве, и посчитав, что в мегаполисе их сыну будет не место, оставили его на воспитание бабушке, не забывая при этом ни один день рождения или какой ещё праздник. Антон всегда знал — они его любят и желают ему счастья, а потому не осуждал их выбор. Его всё устраивало. Абсолютно всё. Ответив Позу, что будет в их любимом с детства кафе минимум через час, Антон отложил телефон и, вздохнув, посмотрел в потолок прислушиваясь к звукам в доме. Домик у них, к слову, был небольшой. Одноэтажный, с двумя спальнями, одна из которых с детства принадлежала ему, а вторая бабушке, зал, который так же был и гостиной, и банкетным залом во все праздники, затем небольшая кухонька, туалет совмещённый с ванной и кладовка. В доме всегда царил идеальный порядок, потому что бабушка строго следила за этим. А вообще, Антон души в ней не чаял. Из всех живущих в посёлке она была самым добрым и светлым человеком. Простым и открытым, за что все её и любили. Низкая, как и его мама, с седыми волосами, заплетёнными в косу, она готовила так божественно, что однажды точно могла бы соревноваться с лучшими пекарями их посёлка. А пока её кулинарными шедеврами — по которым он так сильно скучал во время учёбы — Антон будет наслаждаться в одиночку. Тишина в доме была нарушена тихими шагами и скрипом двери в комнату. Антон приподнялся на подушках, замечая в дверном проёме улыбающуюся бабушку. — Доброе утро, Тош. Я уж не стала тебя будить, подумала, что ты захочешь выспаться после учёбы. — Спасибо, ба, — Антон снова откинулся на подушку, в то время как бабушка, не торопясь, скинула тапочки перед ковром и прошла к окну, распахивая шторы в стороны, чтобы в комнату проникло как можно больше света. — Дима звонил, просил тебя поторопиться. Они с Катенькой будут ждать тебя… — Да, он мне уже написал. Ба, а правда, что Катька теперь в местной больнице медсестрой работает? — А то! — кивнула женщина, поднимая упавшее на пол с кровати одеяло, в то время как Антон, наконец приняв вертикально положение, начал натягивать снятую со стула майку. — Она же быстрее колледж закончила. Ей, конечно, ещё учиться в университете тучу времени, но пока она тут подрабатывает и проходит эту… Как её… — женщина, запнувшись, нахмурилась, почесав лоб и поправив на носу очки. — Практику, — подсказал Антон. — Да, верно. Ей нравится вроде, а Ольгу Алексеевну всё устраивает. Она молоденькая и прыткая, не то что эти старые клячи, — подмигнув парню, бабушка сунула ноги в тапочки, однако хмык внука остановил её в дверях. — Ба, насколько мне известно, Ольга Алексеевна — твоя одноклассница, — как бы невзначай заметил парень. — Ну я же сказала, кляча старая! Всё, что она сейчас может, это сыпать на пол больницы песком со своих костей и ворчать на всех подряд, — отмахнувшись, заметила уже из коридора женщина. — От нашего козла, который сдох шесть лет назад, пользы и то было больше, чем от неё. Антон, не удержавшись, хохотнул, поднимаясь с кровати и ловким движением расправляя на нём одеяло. Разминая тощие плечи, и с хрустом выпрямив позвоночник, Антон подошёл к окну, с удовольствием отмечая прекрасную погоду. Всё-таки зима в деревне значительно отличалась от зимы в городе. Не было этой вечной серой слякоти и мокрого дождя. Если тут шёл снег, то к утру сугробы уже доставали до окон, и при хорошем раскладе событий Антон планировал как следует отдохнуть на этих каникулах, навалявшись и нагуляться так, чтобы по приезду в город в сторону снега даже не смотреть. Кстати, пора подумать об украшении дома на Новый год, а то у всех соседей уже всё украшено, а их дом как будто существует отдельно. Вообще, ни в каких других деревнях Антон подобного не встречал. Их посёлок был небольшим, но дружным, и тут все друг друга знали. Часто устраивали общие праздники, например, на пасху, или на рождество, собираясь целыми домами на центральной улице. И как-то давным-давно завелось, что староста их посёлка каждый год оценивает новогодние украшения на каждом доме, а потом по подведённым итогам, у кого двор и дом украшен красивее всех, тому доставалась какая-нибудь полезная в хозяйстве вещь. В прошлом году их соседи через два дома выиграли и получили в подарок бассейн на задний двор. Летом у них вся детвора собралась, чтобы искупаться в нём. Так-то для старосты затраты небольшие, а вот для жителей это настоящий праздник. Улицы превращались в новогоднюю сказку, и Антон часто гулял допоздна, наслаждаясь этой новогодней красотой. Антон, не торопясь, умылся, и переступая босыми ногами по довольно холодному линолеуму, прошёлся на кухню, где на столе уже стояли бабулины фирменные пироги из вишни, капусты и даже пирожки с яйцом и с луком. Хорошо, что у Антона с детства был хороший метаболизм и его тело было просто неспособно откладывать все бабушкины угощения в запас жира, а потому Антон всегда ел от души, не боясь через какое-то время превратиться в колобка. — М-м… — вдыхая запах свежей выпечки, Антон подпёр подбородок кулаком, наблюдая за тем, как бабушка суетится у плиты, разливая им двоим чай. — Как я скучал по твоей стряпне. — А я о чём тебе говорила, когда ты уезжал учиться в город? — тут же добродушно усмехнувшись, протянула женщина. — Что будешь сидеть на своей лапше быстрого приготовления, и забудешь, что такое настоящая еда! Всё-таки надо было тут продать дом и купить квартиру в городе… — Ба, я же сказал не надо. Мы не поднимаем эту тему, — Антон поморщился. — Тебе не место в городе, и ты сама это прекрасно знаешь. Тебе там будет плохо. Твоё место здесь, в посёлке, а за меня ты зря переживаешь. Я живу в общаге, у меня полно друзей, а в нашей университетской столовке продают вполне себе сносную еду, если, конечно, закрыть глаза на тараканов у них на кухне. — Фу! — женщина, поставив перед парнем бокал чая, поморщилась. — Безобразие! Куда только санэпидстанция глядит? В наше время такого не было! Сталина… — …на них нет, — одновременно с бабушкой закончил Антон, тихо засмеявшись, когда женщина закатила глаза. Усмехнувшись, Антон, положив руки на стол, дотянулся до ладони севшей напротив бабушки и, взяв её за руку, аккуратно сжал её. — Не переживай за меня, хорошо? Я уже взрослый, и работаю после учёбы. У меня есть деньги и я могу позволить себе нормально питаться. К тому же, ты прекрасно знаешь, что мне помогают родители. Я стараюсь не тратить их деньги, откладывая часть на всякий случай. — Да, а вторую часть отсылаешь мне! И на что же ты живёшь, а, Антош?! — тут же покачав головой, заохала женщина. Антон хмыкнул. — Повторюсь — я работаю, ба. К тому же, надо же тебе помогать платить за дом. Я в курсе, какая у тебя пенсия, так что отстань от меня, я распоряжаюсь деньгами так, как хочу, — Антон схватил с тарелки кусок вишнёвого пирога, и рассмотрев со всех сторон, бросил взгляд на улыбающуюся и мило наблюдающую за ним бабушку. — Хочу и буду помогать, так что всё, закрыли тему. Лучше скажи, какие у тебя планы на вечер и вообще на Новый год в целом? — Меня в гости пригласила Анастасия Дмитриевна, из двенадцатого дома. У бедняги опять спина не разгибается, придётся сделать ей массаж, а то она еле ходит. — Ты опять останешься у неё на ночь? — Ты же знаешь, какая она болтушка, — отпив чай, заметила женщина, хватая из вазочки конфету и начиная шуршать обёрткой. — Так что, когда вернёшься, всё съестное в холодильнике. Можешь пока начинать вешать украшения, а я завтра с утра присоединюсь к тебе. — Ладно, но только после того, как вернусь с катка. Мы с ребятами сегодня хотим прогуляться по посёлку. Вспомнить школьные времена, так сказать, — Антон невольно хлопнул себя по карманам спортивных штанов. Надо будет покурить перед тем, как с Позовым встретиться, а то он не очень любит, когда от друга несёт куревом. — Посидим в кафешке, на ёлку посмотрим, а потом на каток. Его ведь залили в этом году? — А как же! Каждый год заливали, а в этом году нет? — бабушка удивлённо кивнула. Бросив взгляд на настенные часы, женщина охнула. — Батюшки, время-то уже! Мне ж ещё столько мест обойти надо! Кушай плотно, нечего во всяких кафешках непонятно чем питаться, — кряхтением поднявшись из-за стола, женщина потрепала Антона по светлым волосам и кивнула. — Пошла я собираться, Тош. Помоешь мою кружку, ладно? — Ладно, ба. — Я тебя люблю. — И я тебя. Казалось бы, они говорили это друг другу по сто раз на дню, но эти слова всё равно каждый раз согревали Антону душу. Как он скучал по этому дому, это просто что-то!***
День пролетел незаметно. Арсений, еле переставляя ноги, навёл-таки порядок, и даже смог растопить снега в найденном ведре, чтобы протереть полы. В какой-то момент пришлось одеваться, и тащиться на улицу собирать дрова, чтобы растопить на кухне, а также найденную в комнате, в углу, печку буржуйку. Попов был несказанно рад, потому что благодаря ей он теперь не будет мёрзнуть по ночам! После часа брожения вокруг хижины, Арсений забрёл за дом, и случайным образом потянув ветку из снега обнаружил сложенную поленницу вдоль задней стены домика. Это был лучший подарок свыше за весь день. Загрузившись когда-то кем-то нарубленными дровами, Арсений, дохая и морщась от боли в груди, перетащил поленья в дом и расставил их перед печкой сушиться. Конечно, до идеального порядка было как до Пекина на коленках, но в полубредовом состоянии Арсений и этим остался вполне доволен. Пусть окна и были заколочены досками, а в углу красовался, сметенный в несколько куч, мусор, Арсению было плевать на это. Тут не было людей, было тихо и более-менее не продувало. Есть, на удивление, не хотелось. Закинув пару полен в печь, Арсений дополз до комнаты, где на матрасе расстелил куртку, и упав на неё, сверля взглядом трещащие в печке буржуйке дрова, прислушался к тишине в доме. В прошлом он никогда не оставался один. Он не любит тишину, потому что в тишине он начинает копаться в себе и слишком много думать. Для него это не есть хорошо. У него был острый недостаток внимания, и он признавал это. До того, как его жизнь разделилась на «до» и «после», он постоянно окружал себя людьми: вечеринки, дни рождения, кастинги, ведение блога. Он ни на минуту не выпускал телефон из рук, и до ужаса боялся одиночества, потому у него в квартире всё время кто-то оставался на ночь. Зачастую это были связи на одну ночь, реже — Матвиенко, его лучший друг, комик и любимчик сотен тупоголовых девиц. Единственным, кто не отвернулся от Арсения, когда поднялась заваруха с убийством их общего знакомого — был и остаётся Серёга. Он был первым и последним человеком, с кем Арс виделся после убийства, перед тем как исчезнуть на следующие полгода. Матвиенко, несмотря на факты, верил Арсу и принимал его утверждения на счёт того, что его подставили. Они договорились созваниваться три раза в месяц по определённым числам: третьего, тринадцатого, и двадцать третьего, чтобы обмениваться новостями. Арсений давал другу знать, что он жив, а Матвиенко передавал как обстоят дела с делом Попова, которое уже настолько измусолили, что, кажется, оно было у всех на слуху, даже в таком большом городе, как Питер. Матвиенко, желая другу только лучшего, сам начал вмешиваться в расследование — и вуаля! В обвинениях Арса оказалось много несостыковок, и начали появляться враги, когда-то желавшие Попову зла. Серёга с уверенностью убеждал Арса, что скоро он найдёт настоящего убийцу, и тогда с Арсения снимут все обвинения. Единственное, что было плохо, это то, что Арс сам не помнил, что было той ночью. То ли он так сильно напился, то ли его специально чем-то напоили, но как Арс не старался, сколько ночей не спал, сколько не пытался вспомнить — ничего не выходило. Темнота, а утром кровь и нож в руке. Матвиенко уверял, что со всем разберётся, и на этой ноте они прощались. Всегда быстро, так, словно боялись, что их могут прослушивать. А Арсению хотелось поговорить. Просто поговорить о погоде, о политике, узнать как дела на работе у Серёги. Арсений скучал по их общению. Просто скучал по общению с кем-нибудь, из-за этого чувствуя себя очень несчастным. И, может быть, чуть-чуть одиноким. Проснулся Арсений случайно, от непонятного грохота за окном. В первую минуту чугунная голова отказывалась работать, а затем мужчина осознал, что уже вечер и в деревне, скорее всего, запустили фейерверки, от чего и стоит такой грохот. Значит, уже и ему пора собираться. Нельзя окончательно распускать сопли, пока он не добудет лекарства и еду. Преодолевая усталость в теле и хватаясь за грудь при очередном приступе кашля, Арсений с трудом поднялся с кровати, натягивая ещё тёплую куртку. Сунув ноги в сапоги, мужчина закинул в печку пару полений, и выйдя в коридор, добрался до кухни. С рюкзаком будет удобнее. Пустые руки пригодятся, когда он будет лезть в дом. — Спокойно, Арс, ты просто пытаешься выжить. Ты не преступник, — прошептав себе это под нос, Арсений наспех намотал вокруг шеи и лица шарф, натянул шапку и спустил на глаза лыжную маску. В последнее время он с ней стал неразлучен. В таком виде Арс даже заходил в магазины и кафе за покупками, потому что никто не мог видеть его лица. От этого было спокойнее. Освободив рюкзак, и распихав всё содержимое по полкам — вдруг пока его нет, сюда кто придёт — Арсений ещё раз осмотрел себя, убеждаясь, что оделся тепло. Ботинки, конечно, ещё до конца не высохли, но какая разница? Они старые, и Арс стащил их с помойки, потому в каких-то местах они даже дырявые, так что пока сушить их бесполезно. Всё равно они сейчас опять намокнут, а хуже Арсу точно не станет. Он и так уже заболел, и, кажется, очень даже нехило. — Я ушёл! — бросив себе через плечо, наверно, на автомате, Арсений, замерев, вздрогнул. В ответ — тишина. А как же хотелось услышать хоть что-нибудь. Полгода он хочет что-нибудь услышать в ответ, и каждый раз, говоря «я ушёл» в очередном месте, где останавливался на ночлег, он чувствует, как в сердце что-то больно колет. Ему никогда никто не отвечал, но мужчина почему-то был уверен, что однажды всё-таки услышит что-то типа «ага» или «позвони, как доберёшься». Почему он был уверен? Потому что, мать твою, он очень хотел однажды это услышать! Ноги почти тут же утонули в сугробе, как только Арсений сошёл с веранды. Конечно, тут никто не станет убирать дорогу. На счастье, за редкими деревьями посёлок отлично видно. Арс заберётся в ближайший дом где не горит свет, возьмёт лекарства, еду и уйдёт. Он никого не тронет и никому не причинит зла. Он просто выживает.***
— Брось, мы уже тысячу раз это обсудили! Я не в обиде, правда! — Антон, зажимая между ухом и плечом телефон, сделал последний штрих — нацепил на ёлку последнюю ёлочную игрушку и отошёл на пару шагов назад, чтобы посмотреть на результат. — Да не парься ты, Поз, я знаю, что я в нашей компашке третий лишний, поэтому и не пошёл с вами в кино. Да к тому же я же сказал, что отморозил на катке себе всю задницу. Ты же знаешь, я легко могу заболеть. — Зато тебя есть кому выхаживать, — заметил чуть виновато голос друга в телефонной трубке. — Это верно. Ладно, развлекайтесь. Когда будете идти обратно, смотрите на наш дом, я как раз закончу украшать. — Замётано. Антон сбросил вызов и сунув телефон в карман, довольно кивнул, поправляя стеклянный шар на ветке, чтобы он не упал. На фоне тихо играла новогодняя музыка, и Шастун невольно улыбнулся. Бабушка ушла в гости с ночёвкой ещё в обед, а сам Антон отправился с друзьями в кафе, а затем гулять по посёлку. Как только стемнело и повсюду начали зажигаться новогодние огни гирлянд, все трое отправились на каток, где от души навеселились. Антону нравилось проводить время с друзьями, и он честно остался доволен, но в душе всё равно шептала неприятная мысль «третий лишний». Антон правда немного чувствовал себя лишним, принимая в свою сторону слишком много внимания от друзей, считающих, что ему одиноко в их компании. Катя и Диман действительно развлекали его как могли, но Антон понимал — они слишком долго не виделись и им очень хочется побыть наедине. Поэтому, ради лучшего друга, сославшись на усталость и дела дома, Антон благополучно отправился домой заниматься украшением к Новому году. Около двух часов у него ушло на то, чтобы украсить всё внутри дома и даже поставить ёлку в зале. Ничего, что один, так даже лучше. Он врубил на всю новогодние треки, и громко подпевая, разбирал коробки с игрушками. Как раз закончив, он созвонился с Диманом, чтобы удостовериться, что друзья на него не обижены, и теперь пора было собираться на улицу. Надо наряжать фасад дома и обвешивать забор гирляндами. Для этого Антон всегда вырубал все пробки и погружал дом и территорию к нему во тьму. Не дай бог его током шарахнет — бабушка его убьёт. Вытащив на веранду четыре ящика украшений, Антон решил начать всё-таки с забора. Самое сложное и не любимое — украшение фасада и крыши — он оставил на потом. В темноте, продвигаясь вдоль забора, Антон выглянул на ту сторону, убеждаясь, что с улицы его не видно — хотя, к чему ему это? — и начал перебрасывать украшения, закрепляя со внутренней стороны двора гирлянды на крючки. Мороз стоял крепкий, и хоть Антон кутался, как мог, но всё равно неплохо продрог. Почти добравшись до конца калитки спереди, Антон решил сделать перекур. Присев на корточки, из-за чего он почти слился с темнотой, Антон вытащил из кармана сигарету, и чиркнув зажигалкой, не торопясь прикурил. Лёгкие заполнились горячим дымом, согревая изнутри и немного отрезвляя. Антон шумно выдохнул, смотря вперед себя на огромного садового гнома. Бабушка любила его, ей его подарил дед, когда ещё был жив. В детстве Антон его часто пугался, потому что у него были слишком большие стеклянные глаза и улыбка, похожая на оскал гиены. Тем не менее, подобных вещей на их участке больше не было, и так как он был любимым у бабушки, маленький Антон всегда шагался его, обходил стороной, но мирился с тем, что убирать его не станут. Даже сейчас этот гном стоял на расчищенной до дома дорожке, приветливо подняв руку, словно всех приглашал в гости. Жутковатый, конечно. Антон в детстве ещё думал, что он оживает и гуляет вокруг дома, охраняя. От этого ему ещё больше становилось страшно. Антон так увлёкся своими воспоминаниями, что не сразу услышал шаги. Они приближались, и за забором резко остановились. Антон медленно сделал затяжку, слушая как с той стороны послышался шорох одежды и в следующую минуту железный забор сотряс грохот запрыгнувшего на него тела. Метрах в семи от себя, на заборе, Антон увидел чьи-то руки в зимних перчатках, уцепившиеся за верх забора и, кажется, пытающиеся подтянуть остальную часть тела. Заинтригованный странным поведением незваного гостя, Антон молча продолжил стряхивать с сигареты пепел, снова затягиваясь. Зрелище на этом не закончилось. Следующей на заборе показалась закинутая нога, и послышалось громкое пыхтение. Человек, который явно не знает, что человечество изобрело калитки, с трудом подтянул остальную часть тела на забор и перевалившись… грохнулся в сугроб на внутреннею сторону двора. Антон, безучастно наблюдая за происходящим, даже не двинулся, из-за чего до сих пор оставался невидимым. Мужчина тем временем — хоть Антон из-за лыжной маски и шарфа на лице не разглядел лица, но по одежде сразу понял, что это мужчина средних лет — кряхтя, поднялся спиной к Антону, и пошатнувшись, опёрся рукой о забор справа. Антон сначала не понял, почему мужчина вдруг схватился за живот, однако в следующий момент послышался характерный звук рвоты, сопровождающийся сильнейшим кашлем, словно этот человек вот-вот готов был выплюнуть свои лёгкие. Продолжая изумляться происходящему, Антон медленно сделал затяжку и выдохнул сигаретный дым, не спуская пристального взгляда с гостя. Мужчина тем временем, покачнувшись, и словно осознав, что только что натворил, бросил взгляд на дом, словно боялся, что его кто-то увидит. — Ой, ой, — послышалось причитание, и мужчина, на миг заметавшись, присел на корточки и прикрыл свой «казус» снегом, а затем спешно сделав пару шагов в сторону, начал пятиться к дому. Под охуевший взгляд Антона, мужчина неожиданно наткнулся на того самого гнома и в следующий момент оба оказались в сугробе. Поражаясь рассеянности или просто тупости ночного гостя, Антон удивлённо выгнул бровь, наблюдая как не заметивший его до сих пор — кажется, это всё-таки грабитель — полуночный гость, отломив верхушку колпака бедного гнома, побарахтавшись в сугробе, вскочил на ноги, и кряхтя, поставил гнома обратно. Чертыхнувшись и вернув на место отломанную часть шапки, мужчина, пригнувшись, кинулся к самому дому. Антон, спокойно выдохнув дым, затушил сигарету о снег, и продолжая сидеть на корточках, сцепил руки, наблюдая за тем, как мужчина, подойдя к окнам, которые вели в гостиную, ухватился за решётки на них, и начал дёргать на себя. Видимо, быстро поняв, что занятие это бесполезное, мужчина, пригнувшись и прижимаясь плечом к стене дома, доковылял до крыльца, где естественно споткнулся о лестницу — от чего Антон закатил глаза — и забравшись-таки на веранду, дёрнул дверь на себя. Шастун подпёр рукой подбородок, заинтересованный тем, что же ночной гость теперь будет делать. Мужчина тем временем зло зарычав, дёрнул дверь на себя ещё несколько раз, однако та не поддалась. Неизвестно сколько бы это продолжалось, но неожиданно с боку послышалось тихое «мяу». Полуночный гость, замерев, отпустил дверь, опустив взгляд на абсолютно чёрную кошку. Немая сцена длилась недолго. Кошка, смерив мужчину презрительным взглядом, виляя хвостом, подошла к двери и уперевшись в неё головой, слегка толкнула внутрь, после чего сама протиснулась в приоткрытую щель. Антон чуть не заржал на том моменте, когда горе-взломщик охуевши толкнул дверь от себя внутрь дома, пытаясь осознать, какой он идиот. А дальше произошло то, чего Антон вообще не ожидал увидеть: он разулся! Полуночный гость, реально остановившись на пороге, быстро стянул с ног ботинки и скрылся в доме. Заинтригованный происходящим, Антон наконец-таки покинул своё укрытие, и пригибаясь, подбежал к окну, ведущему в его комнату. Грабитель — кашляя так, что Антон даже с улицы это слышал — прокрался по дому, заглянув сначала в комнату парня, и кажется поняв, что там ничего ценного нет, направился в сторону комнаты бабушки. Антон напрягся, зная, что и где ценное лежит у бабушки. Грабитель остановился посередине комнаты, бросив взгляд на уставленный комод с фотографиями и дёрнувшись к нему, открыл верхний ящик. Затем второй и третий, в самом низу. Вероятно, не найдя того, что нужно, мужчина, оглядевшись, метнулся к шкафу напротив кровати и распахнув её, замер. Антон нахмурился, когда мужчина спешно стянул со спины рюкзак и схватив с полки шкафа небольшую коробку с красным крестом — аптечка? Серьёзно? — шустро спрятав её в рюкзаке, так же тихо закрыл двери шкафа обратно. Ничего не понимающий Антон нахмурился, глядя как грабитель, даже, не обратив внимание на столик, где у бабушки в открытую лежали золотые украшения и серьги, пройдя мимо, вышел в коридор. Замер. Антон сначала не понял, почему, но затем до него дошло — он принюхивался. В доме с утра стоял обворожительный запах выпечки и Шастун полностью был солидарен с этим человеком — устоять было сложно, а точнее — невозможно. Недолго думая, мужчина двинулся в сторону кухни, и наблюдавший за ним из-за окна Антон заметил, как мужчина замялся, словно боролся со своей совестью. Серьёзно? Он забрался в чужой дом, вместо золота взял аптечку и ему стыдно взять пирог со стола? Какой-то неправильный грабитель. Мужчина тем временем поднял со стола целую тарелку с пирогами и глубоко вдохнул. Тут же схватившись за живот, мужчина резко вернул тарелку на место и кинулся вон из дома. Охреневший до передела Антон, тут же прижавшись к стене, двинулся к веранде, продолжая стоять за углом. Послышался шорох одежды, смешанный с кошачьим мяуканьем и тихий шёпот обувающегося бандита: «Иди домой, кошак. Домой. А то щас дверь закрою. Давай же, заходи.» Послышался хлопок входной двери и страшный грохот. Антон закатил глаза, поражаясь неуклюжести грабителя и странной случайности, что тот вообще ещё жив. Как он себе шею не сломал, перебираясь через забор? Хотя, кажется, он был близок к этому. Держась за поясницу и тихо шипя от ушибленного бока, мужчина спустился с крыльца и не торопясь двинулся в сторону калитки. Замерев на входе и посмотрев на место, где грохнулся в сугроб с забора, и на калитку в полуметре, снова тяжело вздохнул, понимая что сегодня точно не его день. Всё ещё ничего не понимающий Шастун натянул шарф на нос, и посильнее стянул шапку на уши. Он почему-то решил, что обязан проследить за этим человеком. Наверно, отчасти из-за того, что Антон, знающий в этом посёлке всех поголовно, понятия не имел, кто этот человек, и отчасти потому что понимал, этот мужчина болен и может просто грохнуться в обморок где-нибудь под его калиткой в сугроб и замёрзнуть насмерть. Антон, как последний, кто его видел, точно будет винить в этом себя. Горе-грабитель, спешно выйдя за калитку и опираясь о забор рукой, непрерывно дохая, медленно двинулся вниз по улице, иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание и найти силы переставить ноги. Антон, заперев калитку и оглядываясь по сторонам, сунул руки в карманы куртки, и не спеша, стараясь держаться на расстоянии, двинулся следом за мужчиной. Кажется, тот даже не догадывался о увязавшейся за ним слежке. Антон иногда специально отставал, иногда просто прятался за угол забора или за столб, когда мужчина, оглядываясь по сторонам, перебегал дорогу. Так как дом Антона находился почти на окраине посёлка, парень нисколько не удивился, когда мужчина неожиданно свернул с дороги, и карабкаясь по сугробам, двинулся в сторону леса. Антон на миг замялся, не зная, как поступить. Вдруг это всё уловка, и Антон сейчас попадёт в его ловушку? С другой стороны, это же, чёрт возьми, интересно — куда он идёт? Хотя мысленно Антон, конечно, догадывался — в домик лесника. Тот был заброшен уже лет десять и последние лет пять служил пристанищем для наркоманов и бомжей. Антон с Диманом, будучи ещё школьниками, часто зависали там со своей компанией, втайне куря и даже попивая алкоголь. Антон уже сто лет там не был, но почему-то был уверен, что его неожиданный новый знакомый направляется именно туда. Почему? Ну, а куда ещё? Так и оказалось. Дорога заняла от силы минут пятнадцать, потому что мужчина сильно тормозил. Шёл в развалку, как обычно ходят медведи, постоянно останавливался прокашляться или присесть отдохнуть прямо в сугроб. Антону приходилось падать в снег или прятаться за деревом, чтобы его не заметили, однако мужчина, которого он преследовал, сам то не особо заботился о скрытности. Было видно, что ему плохо и скорее надо добраться до дома. Вскоре среди деревьев и вправду замаячил дом лесника. Антон остановился в паре десятков метров, и только когда мужчина зашёл в дом ломанулся к окнам. Пригибаясь так, чтобы его не было заметно, Антон чуть протёр край окна, ведущего в кухню, кажется, и затаил дыхание. Мужчина, медленно опустив рюкзак на пол и привалившись к стене, начал разуваться. В его движениях было видно столько усталости и боли, что у Антона невольно сердце сжалось. Он сам когда болел превращался в бесформенную биомассу, растекающуюся по кровати и стонущую, что он вот-вот умрёт. Следующие на пол полетели шарф, шапка и куртка, и Антон, ахнув, закрыл рот рукой, резко развернувшись и прижавшись к стене домика спиной, сполз в сугроб. Это же Попов! Арсений Попов, популярный блоггер, обвиняющийся в убийстве и находящийся в розыске! Да, Шаст знал его, в конце концов, он современный человек и у него есть интернет, а также инстаграмм. Когда-то Антон наткнулся на блог Попова и ему стала интересна жизнь этого человека. Он смотрел его прямые трансляции, отслеживал бренд одежды, который тот рекламировал. Антону нравился Попов тем, что он был очень живым и казался всем таким счастливым! Он всего в своей жизни добился сам, чем стал для многих примером. Антон и вправду знал о нём очень много и был в шоке, когда на весь город прогремела новость о том, что Попов убийца. Антон относился к той части фанатов, которые не верили в это. Арсений, перед тем как исчезнуть со всех радаров на следующие полгода, в день убийства вышел в эфир в последний раз. Антон запомнил то видео: полное слёз, страха и отчаяния. Арсений, не стесняясь, чуть ли не плакал на камеру, дрожащим голосом шипя в динамик — судя по обстановке за спиной, как потом выяснилось, он прятался в гараже — и убеждал всех, кто его видит и слышит, что он не убийца. Что его подставили, и так далее. У Антона тогда сердце чуть на части не разорвалось от жалости к этому человеку. У Антона было мало друзей и не сказать, что он так уж хорошо разбирается в людях, но почему-то он был уверен, что блоггер не виновен. Антона так зацепила эта история, что парень следующие полгода отслеживал все новости по этому делу, которое поставило на уши пол-Питера. Единственное, что его расстраивало до этого дня — это то, что Попова никто не может найти и что он, возможно, уже мёртв. Что ж, как оказалось, нет. Антон, не веря своей удаче, снова поднялся из сугроба и аккуратно заглянул в окно. Арсений сам на себя похож не был. В бежевом растянутом свитере, который сидел на нём, как на вешалке, в джинсах, с неровно стриженными волосами, и довольно сильно обросшим лицом, громко шмыгая заложенным носом, на миг остановился посередине кухни и достал из кармана платок. Громко высморкался. Охнув и покачнувшись, вероятно, от того, что голова резко закружилась, мужчина, тяжело дыша, схватился за край стола, и быстро придя в себя, наклонился к полу и схватив пару поленьев, бросил в печь, где почти потух огонь. Пару раз подув, и снова чуть не упав, Арсений со стоном выпрямился, чувствуя, как у него ноет спина, хотя в принципе-то она обычно не болит, и повернулся к рюкзаку, который успел перетащить на стол, пока Антон приходил в себя от увиденного. Медленно расстегнув молнию рюкзака, Арсений вытащил на свет, отбрасываемый из камина и от включённого настольного фонаря, небольшую пластмассовую коробочку с красным крестом. Открыв её, склонился к ней, аккуратно перебирая худыми пальцами пакетики с медикаментами. Антон нахмурился, пытаясь вспомнить, что бабушка хранила в этой коробке. Кажется, таблетки слабительного, и различные варианты таблеток для сердца. Чаще из них двоих болел Антон, поэтому все сопутствующие его лечению лекарства всегда хранились в полке его рабочего стола. Эх, Арсений Сергеевич. Проебались вы. Однако кажется вместе с Антоном до этого додумался и сам Попов. Мужчина всё сильнее хмурился, всё быстрее и быстрее перебирая лекарства и, кажется, наконец догоняя, что взял совсем не то. На миг тишину дома разрезал вопль отчаяния вперемешку со злобой. Заоравший Арсений, схватив коробку, с силой швырнул её в стену напротив, из-за чего таблетки разлетелись в стороны, падая на не самый чистый пол. Следом за этим Арсений зашёлся громким кашлем, оперевшись двумя руками о стол. Кашель почти тут же оставил его, и Антон заметил, как плечи мужчины задрожали в беззвучном рыдании. Арсений завалился на стол, уткнувшись лбом в гладкую поверхность, кажется, уже просто от бессилия. Антон отвёл взгляд, прикусив до боли щёку. Что с ним сделала жизнь. Он совсем не похож на того сильного, независимого миллионера-блоггера, которого когда-то в прямом эфире смотрел Антон. Сейчас перед ним, скрючившись на столе и обняв себя за исхудавшие плечи, в старом растянутом свитере, обросший щетиной, сильно больной, рыдает человек, который вот-вот готов покончить с собой. На его месте Антон точно бы сделал так. Арсений с трудом поднялся со стола, продолжая громко всхлипывать, снова вытащил из кармана платок и, громко высморкавшись, откашлялся. Эта коробка была его последняя надежда на возможность быстрее выздороветь. На возможность вообще выздороветь. Тяжело дыша, Арсений развернулся, оперевшись спиной о стену, чтобы не упасть от кружащихся вокруг стен, и подкинул в огонь пару поленьев. Однако не прошло и минуты, как Арсений неожиданно резко выдохнул и его ноги подкосились. Антон невольно охнул, глядя как мужчина, закатив глаза, неожиданно… Грохнулся в обморок, чуть не ударившись виском о край стола. Первая мысль Антона — преставился. Она заставила парня дёрнуться с места и броситься к веранде. Однако осознание необдуманности поступка остановило его прежде, чем он успел коснуться ручки двери. Это всего лишь обморок. От нервов. Антон его понимает, мужчина еле держится на ногах, и перенервничал из-за мысли, что потратил поход в деревню и последние силы — впустую. Антон завис, пялясь в дверь перед собой, и думая, как поступить. Пусть полежит. Печь затоплена, так что он не замёрзнет насмерть. Он скоро очнётся, а Антон… Он должен что-то сделать. Он должен ему помочь. Антон вытащил телефон, чтобы зафиксировать время. Бабушки не будет до утра, так что никто не чухнется его до обеда следующего дня. Он успеет сбегать в круглосуточную аптеку и магаз. Надо помочь человеку, а после уж выслушать историю убийства из первых уст.***
Арсений со стоном открыл глаза, пытаясь остановить подступивший к горлу комок, но не вышло. Резко подскочив на месте, мужчина прижал руку ко рту и ломанулся в сторону коридора. Миг и Попов скрылся в сортире, откуда тут же послышались не самые приятные звуки. Голова налилась чугуном. Из-за заложенного носа Арсений чуть покачнулся, попытавшись подняться, из-за чего голова закружилась, и мужчина чуть не грохнулся. Высморкавшись в платок, Арсений, кряхтя и пытаясь лёгким кашлем прогнать першение из горла, вышел из туалета, прикрыв дверь и опираясь о стенку, еле переставляя ноги, вышел на кухню. В окна снова светило яркое зимнее солнце, но сейчас Попов был совершенно не рад ему. От яркого света мигрень усиливалась, но Арсений, стиснув зубы, постарался не обращать на неё внимания. Воспоминания ночной вылазки туманом всплывали в его сознании. Бок всё ещё болел. Арсений помнил, как с горем пополам пробрался в ближайший к лесу дом, и как вернулся сюда. Последнее, что он помнил — отчаяние, с которым он швырнул в стену коробку с таблетками, которые никак не помогут ему в лечении. Ну надо же быть таким идиотом — не проверить, что было внутри! Он зря потратил и время, и силы, и в итоге ни лекарств, ни еды не принёс, потому что красть последнее ему стало слишком совестно. Класс, Арс, молодец. Теперь, если ты не сдохнешь от болезни, то быстро двинешь коней от голода. Тяжело дыша из-за забитого носа, Попов, уже наклонившись к полу за поленом, чтобы развести огонь, замер. Выпрямившись, мужчина спешно обошёл стол и посмотрел на пол. Что-что, но он отлично помнил, как накануне разбросал по полу таблетки, а теперь… На этом месте было чисто. Непонятная тревога тут же кольнула в грудь. Арсений спешно схватил со стула шарф и намотал вокруг шеи, как можно лучше закрывая лицо. Либо кто-то зашёл сюда совершенно случайно, пока Арсений спал, либо вернулся хозяин дома. Кто бы сюда не заходил, если он видел и узнал Арсения, он может вызвать полицию и тогда… Шаги. Арсений от неожиданности подскочил на месте, шарахнувшись копчиком о край стола, и на подкосившихся ногах бросился в сторону туалета. В последний момент, перед тем, как в дом кто-то зашел, Арс успел скрыться за дверью, за шарфом, зажимая рот рукой. Хотелось кашлять. Очень сильно и нестерпимо, хотелось чуть ли не выплюнуть свои лёгкие, но он терпел. Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас! За дверью послышались шаги и шорох, кажется, пакетов. — Э-э… Привет? — послышался неуверенный мужской голос. Молодой, принадлежащий скорее всего юноше. Никак не взрослому. — Я знал, что ты проснёшься, пока меня не будет. Можно мне… Войти? Арсений? Попов невольно вздрогнул. Его уже сто лет никто не называл по имени. К нему вообще уже сто лет никто не обращался. Но откуда он знает, как его зовут? Откуда он тут? Как он узнал? Он следил? Кто ещё знает? Пока вопросы роем вертелись в голове напуганного чуть ли не до усрачки Арсения, за стеной и приоткрытой дверью туалета послышались шаги. Они на миг замерли на входе в пустую комнату, а затем человек, видимо, развернувшись, понял, где прячется мужчина. У Арсения внутри всё похолодело. Интересно, как долго этот человек следил за ним? Как много он знает? — Я… Принёс лекарства и еду. Я так понял, у тебя кончились деньги. А может он бредит? Может Арсению настолько плохо, что всё это ему мерещится? Может там никого нет и всё это разбушевавшаяся фантазия его воспалённого от болезни мозга? Точно. Верно, всё так и есть. Это не может быть правдой, ведь тут никого нет. Дрожащей рукой оперевшись о стену, Арсений развернулся и выглянул в приоткрытую щель между дверью. Чуть толкнув от себя, мужчина наполовину выглянул в коридор и даже выступил на шаг вперёд, осматривая небольшой коридор и пустую кухню. Никого. — Херасе, как тя жизнь выебала! Голос над ухом заставил Арсения подскочить на месте от неожиданности. Развернувшись и заметив перед собой высокого парня в зимней одежде, стоящего за дверью, Арсений споткнулся о собственную ногу и вскрикнув, грохнулся на пол. Парень охнул, однако стоило ему только потянуться к мужчине, явно собираясь помочь, как воспалённый мозг напуганного Арсения воспринял это как попытку захвата. Мужчина, чуть не заехав ногой в челюсть наклонившегося к нему парня, задыхаясь от кашля, бессильно отталкиваясь ногами, на руках начал отползать назад, в сторону кухни. Сил на то, чтобы подняться и броситься бежать, не было. Арсений попытался перевернуться и подняться, но шарф, спадающий с его шеи, и попавший под коленку, резко вернул его обратно, из-за чего перепуганный Попов грохнулся на пол плашмя, и тут же поднявшись на колени, пополз дальше. — Стой, я не опасен! Остановись, ты же сейчас весь мусор с пола соберёшь! Арсений его не слышал. Не помня себя от ужаса, с мыслью «бежать! Бежать как можно дальше, а то не видать тебе больше свободы!» из последних сил мужчина ухватился за край стола и подтянувшись, шатаясь, поднялся на ноги. Ком в горле мешал дышать, и надо бы срочно откашляться, но времени не было. Спешно схватив со стола пустой рюкзак, Арсений нащупал в боковом кармане раскладной нож, и развернувшись, попятился ко входной двери. Шарахнувшись о неё спиной, поднял дрожащую руку с ножом, проорав так, словно думал, что парень глухой и не услышит его. — Я не убивал его! — срывая голос и одновременно с этим удивляясь, как сипло он звучит, рявкнул Арсений, прижимая второй рукой к груди пустой рюкзак, словно он был самой ценной его вещью. — Я…я не убивал его, я не убийца! — Эй, тише! Тише, я тебе верю, — подняв руки в примирительном жесте, пацан медленно стянул с головы шапку, показывая мужчине русые пряди волос, и стянул с носа шарф, из-за чего Попов смог увидеть полностью его ещё совсем юношеское лицо. — Успокойся, Арсений, я не причиню тебе зла. — Откуда… — осипшим и дрожащим уже, наверно, от подступивших слёз голосом выдохнул бывший блогер. — Откуда ты тут взялся? — Ты забрался вчера в мой дом, — тут же расслабившись и пожав плечами, заметил парень. Не торопясь он стянул с шеи шарф, показывая свою длинную бледную шею, и слегка расстегнул куртку. Взгляд Арсения растерянно скользнул по прикиду парнишки, убеждаясь, что у него нигде нет места, куда можно спрятать пистолет, и где можно прицепить полицейский значок. — Ты коп? Ты… Пришёл за мной? — в ужасе выдохнул Арсений. — Я пришёл к тебе, — отчеканил Антон, всё ещё держа руки поднятыми. — Опусти, пожалуйста, нож. Не доказывай, что ты псих убийца. В горле снова от чего-то встал ком. Арсений медленно опустил руку с ножом, продолжая прижимать к груди рюкзак и с опаской осматривая неожиданного гостя. — Я не убийца. — Я тебе верю, не услышал с первого раза, да? — устало вздохнул парень, следом за Арсом опуская руки. — Боже, во что тебя жизнь превратила. Ты как, а? Арсений чуть не расплакался. Он с силой стиснул зубы, и поджав губы, сильнее обхватил рюкзак двумя руками. Он так прижимался к двери, так съёжился, словно не он, а Антон угрожал ему ножом. Его так давно не спрашивали о самочувствии. Его так давно не спрашивали хоть о чём-то. Он должен ответить, но как, если голос предательски дрожит? — Я не убийца. — Ты что, как мантру это повторять будешь? — выгнул бровь парнишка, от чего его лицо приобрело немного смешную форму. Арсений постепенно начал успокаиваться. А парень не похож на чувака, который может его грохнуть или силой отвести в полицию. Судя по тому, как на нём висит куртка и штаны, он намного тоще, чем кажется со стороны, а значит, слабее Арсения. Хотя, в данный момент, нет. Арс ослаб из-за болезни и навряд ли справится даже с ребёнком. Пока Арсений погрузился в свои мысли, пытаясь осознать, что это первый человек за полгода, не кидающийся на него, чтобы схватить, и вообще он, кажется, верит, что Арс не убийца. Антон тем временем сняв куртку и засучив рукава свитера, медленно начал подходить к Арсению. Мужчина из последних сил на всякий случай подняв на уровне пояса нож, замер, не спуская с паренька уставшего взгляда. Подняв руки и показывая, что он не собирается нападать, Антон наклонился чуть в сторону от Попова и медленно поднял два огромных пакета. Тут же отошёл назад, давая Арсению осмотреть огромные магнитовские пакеты, которые он, судя по удивлённому лицу, не заметил. — Есть будешь? — когда тишина начала затягиваться, Антон, подойдя к столу, водрузил их на него, и поднял взгляд на Попова. — Че? — выдохнул удивлённо Арсений. — Через плечо, — по-доброму, но хамски ответил парень, чьё лицо тут же осветила добрая улыбка. — Жрать, говорю, будешь? Хотя чё я спрашиваю? — пробубнил парень, утыкаясь в пакеты. — Судя по тому, что я нашёл у тебя в шкафах, пока ты был в отключке, ты голодаешь уже не первую неделю. И как оно, жрать один дошик? — парень, не отрывая взгляда от пакетов, в которых копался, хмыкнул. — Я последние месяцы тоже на одной бичке сижу, но бабушке не говорю, а то ей плохо станет, если она узнает. — Ты знаешь кто я? — наконец придя в себя от удивления, прошептал мужчина. Антон, перестав шуршать пакетами, посмотрел на него, как на идиота. — Конечно, поэтому я уже вызвал полицию, которая тебя арестует и бросит в тюрьму. У Арсения перед глазами всё потемнело. Не может быть! Не может быть, этого не может быть… — Эй, ты чего бледнеешь? Это шутка, шутка! — тут же перестав улыбаться, сказал парнишка. — Слушай, будь добр, сними пожалуйста этот грёбанный уродский шарф и сядь за стол. Ты еле на ногах держишься. Не хватало, чтобы ты грохнулся в обморок и случайно разъебашил себе голову о какой-нибудь угол. Судя по вчерашнему, ты на это вполне себе способен. Арсений, сам не зная почему, окончательно успокоившись, медленно опустил на пол рюкзак, не отрывая взгляда от что-то мычавшего себе под нос парня, начал стягивать шарф, а затем повесил его на гвоздь у входа. Не торопясь, чуть ли не с опаской, мужчина подошёл к столу и медленно опустился на стул. — Я Антон, — парень, жизнерадостно улыбаясь, опёрся локтями о стол, осматривая бывшую знаменитость в близи и с удивлением для себя отмечая, что его обаятельность никуда не делась. Парень протянул мужчине руку для знакомства. — А ты Арсений Попов, верно? — Откуда ты меня знаешь? — аккуратно поджав руку парнишки, и неожиданно зайдясь громким кашлем, прохрипел Арсений. — Извини я… Болею, — слова прервались новым приступом кашля, а затем мужчина, отвернувшись, достал платок и попытался в сотый раз высморкаться. — Я вижу, что ты болеешь, — Антон, довольный тем, что мужчина уже более спокойно начал идти на контакт, кивнул. — Естественно, я знаю кто ты такой, — парень на миг завис над пакетами, что-то выискивая взглядом зелёных глаз, и тут же это находя. Его брови довольно взметнулись вверх, и парень, улыбнувшись, извлёк из одного пакета маленький пакет с кучей лекарств. Положив это перед офигевшим мужчиной на стол, Антон кивнул. — Я видел, как ты стащил аптечку моей бабушки и очень расстроился, когда обнаружил там только слабительное и снотворное. Да, — Антон, усмехнувшись, пожал плечами. — У моей бабушки плохо с желудком и со сном. Но здоровья хватит на весь посёлок. От последнего слова Арсений невольно вздрогнул, что не укрылось от Антона. — Я никому не говорил о тебе. Решил дождаться, когда ты очнёшься, чтобы поговорить по душам. — Погово…рить, — выдохнул Арсений, не спуская взгляда с рук парня, перебирающих пакеты. Столько колец и браслетов! Арсений такое в первый раз видит. — Ты правда следил за мной? — Да, от самого дома, — кивнул Шастун, вытаскивая на стол кучу купленной еды. — Потом, когда ты вырубился, я вернулся в посёлок, затарился продуктами с лекарствами и вернулся. Подумал, что тебе нужна помощь. — А если… Я и впрямь убийца? — тихо, почти неслышно прошептал Арсений, вцепившись ногтями в край стола. — Зачем тебе помогать мне? — Потому что я верю, что ты не убийца, — Антон так просто пожал плечами словно они обсуждали не убийство, а какую-то мелкую кражу. Арсений всё равно не мог поверить в реальность. Перед ним стоит человек, живой, в здравом уме, и разговаривает с ним, не считая его убийцей. Он верит Арсу. А Арс не верит ушам. Он вообще с трудом верит в происходящее, потому что голова всё ещё чугунная, нос заложен, и он буквально чувствует, как у него поднялась температура сильнее, чем накануне вечером. А ещё он голоден. Может поэтому он грохнулся вчера в обморок? Потому что не ел уже, кажется, третьи сутки? — Эй, Арс, — перед зависшим на миг Арсением махнули рукой, и Антон хмыкнул, когда мужчина смешно и растерянно вздрогнул от собственного имени. Господи, его столько месяцев никто не называл по имени! — Слушай, ты не подумай, что я что-то против тебя замышляю или ещё что. Я правда хочу помочь. — У меня… Нет денег. — Ты че, идиот? — тут же нахмурился Шастун. — Ты слышишь себя? Я же сказал, что хочу помочь. Я хоть слово говорил о деньгах? — Н-нет, — запнувшись, выдохнул Арсений. — Вот и всё, — парень кивнул, оглядываясь на печь. — Отлично! Огонь ещё не до конца потух, так что сейчас я поставлю чайник. — Чайник? — переспросил Арсений, вытягивая шею вперёд, чтобы рассмотреть, что ещё есть в пакетах помимо колбасы, сыра, хлеба, каши быстрого приготовления и каких-то фруктов. — А у тебя… нет… кофе? Антон неожиданно улыбнулся, вытаскивая из пакета большую банку довольно дорогого кофе, который раньше Арсений пил чуть ли не то, что каждый день, а каждый час. Парень поставил банку перед мужчиной, и на его офигевший взгляд пожал плечами. — Я смотрел твой блог. Ты упоминал, что любишь этот кофе, и кроме него никакой другой не пьёшь. Неужели это сон? Он умер и попал в рай? Если нет, то почему он так счастлив в этот момент? Какой-то посторонний, совершенно незнакомый ему парень появился ни с того ни с сего на пороге, с кучей продуктов и желанием вылечить его? Зачем ему это? — Я не… не понимаю… — начал было Арсений, однако Антон тут же прервал его. — Ладно, я понял, что тебя мучают вопросы, но я сам ещё не понял, какого чёрта я здесь, ясно? — выдохнул Антон, замирая с пакетом лекарств в руках. — Просто я… Меня воспитывали так, что я не могу пройти мимо, если человеку плохо. — Даже если он беглый преступник? — Даже если он беглый преступник, — Антон смешно фыркнул. Арсений почувствовал, как уголки его губ невольно ползут вверх. Он сам не заметил, как улыбнулся. — Серьёзно, Арс. Я просто реально считаю, что ты не виновен, и думаю, что тебе нужна помощь. И не только потому, что ты серьёзно болен. Сколько ты уже скрываешься от людей? — Пять месяцев и семнадцать дней, — тут же, чуть ли не на автомате, выдохнул Арсений. В горле запершило, и мужчина, сморщившись, отвернулся, пытаясь откашляться, а затем снова потянулся к платку. Наблюдавший за этим Антон неодобрительно покачал головой. — Почему ты ещё живой… — Тебе лучше уйти. Если кто-то узнает, у тебя будут проблемы за сокрытие… Да и к тому же, — Между перерывами кашля, прошептал Арсений. — Я болен, и ты можешь заразиться. — Я болеть не боюсь, потому что знаю, что за мной будут присматривать. В твоём случае… — Антон замер, открыв одну из дверец шкафчика над столом и наткнувшись на несколько консервных банок и дошик. — Кто-то должен следить, чтобы ты случайно не откинул копыта. — Я в норме, — резко заметил Арсений. — Правда. — Ага, а меня в школе все назвали карликом, — закатив глаза, фыркнул Антон. Последним из пакета был извлечён чайник, новенький, который парень специально купил, чтобы можно было кипятить воду на открытом огне. Парень, обойдя стол, за которым сидел Арсений, толкнул дверь на улицу и выйдя на крыльцо, присел перед порогом, набирая в чайник нетронутый снег. Конечно, такую воду пить вообще противопоказано, но в походных условиях только так и выживают. Набрав воды и отряхивая замёрзшую руку, Антон вернулся в дом, захлопнув дверь посильнее и остановившись перед печкой, поставил чайник на специальную подставку сбоку, которую Арсений вообще не замечал. Подкинув пару полений, Антон занёс над огнём руки и чуть согрев их, сам себе кивнул. Поднявшись, вернулся к столу, начав разбирать еду, чтобы разложить по полкам. Жалко холодильника тут не было. Что ж, скоропортящегося тут всё равно ничего нет, так что ничего страшного. — Сколько тебе лет? — наконец не выдержав молчания, хрипло спросил Арсений, не отрывая взгляда от суетящегося мальчишки. — А по-твоему? — усмехнулся Антон. — Лет… семнадцать? — У-у, я польщён, — удивлённо вскинув брови, заметил Антон. — Двадцать три вообще-то. — Гонишь, — ахнул Арсений, удивлённо вскидывая брови и словно заново, по-другому смотря на парня. — Тогда вообще ничего не понимаю. — А че понимать? Я учусь в универе, на третьем курсе. Работаю в отделе маркетинга одной малоизвестной фирмы, — Шастун пожал плечами. — Нас в универе отпустили на каникулы по домам. Я отпросился с работы и приехал в гости к единственному человеку, который меня тут ждёт. Мы каждый год украшаем фасады и территорию домов. Я тоже вчера начал украшать, но потом заметил, как на территорию у меня под носом пробрался какой-то чувак. Облевал мне участок, сломал любимого гнома моей бабушки, ёбнулся на крыльце, пытался открыть дверь в дом в совершенно другую сторону. Что меня больше всего возмутило, так это то, что он украл бабушкины таблетки слабительного и снотворного, затем обнюхал все пироги на столе, но почему-то не взяв ни одного, ушёл. — Твоя бабушка неплохо готовит, да? — Она готовит охуенно. Я обязательно тебя угощу как-нибудь, — закончив растаскивать по шкафчикам еду и оставив на столе только лекарства и пачку быстро завариваемой овсянки, парень, надев свою зимнюю перчатку, схватил закипевший чайник. — Так, я приду вечером. Надеюсь, ты до этого времени не сдохнешь. Я оставлю тебе еды и лекарств. Видел твою кровать… убожество. Тут вообще очень убого, чтоб ты знал. Короче, пока ты валяешься при смерти, я помогу тебе немного обжить эту хибару. — Да не стоит… — Нет, стоит, — тут же отмахнулся парень. — Не думаю, что спать на грязном матрасе без подушки удовольствие, каких поискать. Я этот дом знаю, вырос в этой деревне. В принципе, на первом этаже, если навести порядок, будет совсем неплохо. Я принесу тебе какое-нибудь старое постельное бельё и подушку. Пока не придумаем, что с тобой делать, поживёшь пока тут. Главное — больше не выходи в посёлок. Твой портрет на каждом столбе висит. Нам же не нужны проблемы, верно? «Нам». Какое хорошее слово. Такое тёплое, доброе. Он теперь не один, теперь есть кому заботиться о нём. Конечно, его мотивы Арсению пока не понятны, но мужчина почему-то хочет верить, что мальчишка правда ему доверяет. Что он правда верит в его, Арса, невиновность и что и вправду хочет помочь. Арсений невольно сглотнул подступивший к горлу ком, и резко выдохнул, уткнувшись взглядом в сложенные на столе руки в замок. Глаза защипало от слёз. Как он скучал по человеческой заботе. Как он скучал вообще по общению. — Эй. Ты чего? — послышался слегка беспокойный голос Антона. Арс… Плачет? — Прости, я просто… Я просто столько месяцев ни с кем не разговаривал дольше пяти минут, — всхлипнув и натянуто улыбнувшись, выдохнул Арсений, быстро смахивая с глаз слёзы. — Ты не представляешь, каково это — чувствовать себя никому ненужным, одиноким… неудачником. — Я не считаю тебя неудачником, — заливая кашу кипятком, мягко сказал Антон. — Просто кто-то всё очень хорошо спланировал, и ему удалось не плохо так тебя подставить. Вместо ответа Арсений зашёлся громким кашлем, скрючившись от боли в груди. Антон недовольно покачал головой, оставив кашу запариваться и принялся копаться в пакете с таблетками. — Надо привести тебя в божеский вид, — пробурчал Антон, бросая перед мужчиной пару пачек новеньких таблеток, и одновременно с этим наливая воды в бокал. — Эти таблетки пей сейчас, перед едой. Эти — выпьешь после, и спать. — Спа-ать? — Арсений аж запнулся от удивления. — Но я планировал… — Похуй на твои планы, — тут же отрезал Антон, по-хозяйски опираясь о стол. — Сначала ты как следует поболеешь, а потом будем решать, что с тобой дальше делать, идёт? Пей таблетки. Я должен проконтролировать, что ты поел, прежде чем уйду.***
Когда за Антоном закрылась дверь, Арсений медленно перевернулся на бок, взглядом наткнувшись на затопленную печь. В доме снова повисла тишина, но почему-то именно сейчас… Попов понял, что она его не угнетает. Впервые стало как-то спокойно, что ли. Антон затопил печку на полную, так что в комнате даже стало жарко, из-за чего Арсений смог снять куртку и ботинки. Дышать всё ещё было тяжело, и горло каждый раз саднило, из-за чего хотелось кашлять. Сильно и долго, но голова уже не была такой чугунной. Горячий отвар ромашки, который парень заварил Арсению перед уходом, так согревал изнутри, что всего через десять минут мужчина смог снова заснуть. Сны были беспокойными. Наверно. Арсений в последнее время вообще не мог запомнить, что именно ему снится, но просыпался с таким чувством, словно снилось ему что-то плохое. Вот и сейчас. После нескольких часов беспокойного сна весь в поту, Попов подскочил на кровати с чувством, словно его кто-то душит. А нет, всё в порядке, это просто шарф чересчур сильно затянул ему шею. Всё вокруг плыло. С трудом усевшись на кровати и потерев глаза, Арсений бросил взгляд на окна, с которых Антон ещё утром, пока тот ел, снял доски, из-за чего теперь лес за окном было видно лучше, как и заходящее солнце, чьи лучи последние минуты освещали голые стволы деревьев. Вечер. Опять Арсений уснул и проспал весь день. Хотя, с другой стороны, чем ему ещё заниматься в этой глуши? Арсений снова осмотрел комнату. В ней ничего не было. Буквально ничего кроме печки буржуйки и кровати, на которой он спал. Пол он ещё в первый день немного подмёл, но по-честному, босиком он бы всё равно пока не рискнул ходить тут. Да, Антон прав — убого. Докатился ты, Арс, тебя уже в этой полуразваленной столетней хибаре всё устраивает. Зашибись. Хотелось есть. Впервые за долгое время ему реально захотелось поесть чего-нибудь горячего. Кажется, Антон приносил ему несколько пачек каши, но… Она такая безвкусная. Арс еле проглотил пару ложек при парнишке, натянув улыбку и заметив, что вкуснее этой каши уже давно ничего не ел. Антон сделал вид, что поверил, но Арс то знал, что это только из вежливости. Что ж, пожалуй, сейчас он не будет против этого. Шатаясь, Арсений сунул ноги в ботинки, поднялся с кровати, ухватившись за край и слегка покачнувшись, поднялся. Тяжело дыша и вздрагивая от холода, Попов выглянул в коридор. Тишина. А может, Антон ему приснился? Может у него настолько поднялась температура и ему настолько стало плохо, что он впал в бредовое состояние и это всё было бредом? Испугавшись подобного расклада событий, что он настолько одичал от одиночества, что наконец спятил и выдумал себе воображаемого друга, Арсений спешно вышел в коридор и держась за стену от невероятно сильной слабости в теле, чтобы не упасть, вышел на кухню. Взгляд упал на стол. Пусто. У Арсения внутри всё оборвалось. Окинув беспокойным взглядом пустой стол, Арс, кряхтя, спешно двинулся к шкафчикам и распахнув первый, облегчённо выдохнул. На пыльных полках, на которых ещё предстояло сделать уборку, стояли банки консервов, купленных утренним гостем, на второй полке лежали два батона с колбасой и пакет с фруктами. Огромная банка кофе и сухого молока стояла рядом. Арсений дрожащей рукой схватил с полки кофе, и поставив чайник на плиту, медленно опустился за стол. В печке тихо трещали дрова, и, пожалуй, это было единственное, что нарушало тишину. За окном стемнело, можно сказать, в считанные минуты. Казалось бы, только он вышел из комнаты, озаряемой закатным солнцем, а выйдя на кухню обнаружил, что на улице уже темень. Вот они, зимние дни, короткие, как щелчок пальца. Чайник тихо свистнул, предупреждая что уже закипел, и Арсений, схватив с ручки стула рюкзак, нащупал алюминиевую кружку. Чуть позже он заварит кашу, а пока ему хочется насладиться кофе. Пока кофе настаивался, Арсений посильнее замотал шарф на шее и подошёл к окну, которое выходило в сторону посёлка. Ночные украшения на улицах уже зажглись и сейчас, издали, это выглядело невероятно красиво. Арсений, поджав губы, вздохнул. В этом году праздника ему не видать. И вообще, как только он выздоровеет, надо будет валить отсюда. Рано или поздно, но машину, брошенную на подъезде к посёлку, полиция пробьёт по базам, и все поймут, где он скрывается. Это будет слишком очевидно. А что если мальчишка его обманул? Что, если это не желание помочь, а наоборот ловушка для Арса. Отвлекающий маневр? Он принёс ему еды, и сказал, что позаботится о нём, но на самом деле собирается сдать его в полицию, как только Арсений совсем окрепнет? Вот блин, а ведь это вполне реально! В таком случае, надо срочно валить, но куда?! У Арсения нет даже денег на проезд до ближайшей автостанции. Да и сил нет. Не успел Попов запаниковать от идеи, которую сам себе накрутил, как на крыльце послышались шаги и стук в дверь. Арсений вздрогнул, попятившись к столу, и ударившись о стул остановился, не спуская с двери взгляда. Кому он мог рассказать про Арсения? Да кому угодно из этой гребаной деревни! А кому не захочется похвастаться тем, что он обнаружил беглого преступника и тот, не убив его, дал себя накормить и даже принял из его рук таблетки. Которые. к слову, могли оказаться и ядом или сильным снотворным, которое вырубило бы его до приезда полиции… — Это Антон Шастун. Я утром заглядывал, — послышалось за дверью. — Арс, я знаю, что ты встал, видел тень в окне. Откроешь? С другой стороны, если бы он хотел сдать его полиции, то не стал бы ухаживать, тратить деньги на продукты, а сразу бы позвонил копам и сдал его. И всё. — Ты там не сдох случаем? — послышался из-за двери уже более обеспокоенный голос парня. Арсений, вздохнув и сжав кружку горячего кофе покрепче, резко открыл дверь, натыкаясь на взволнованный взгляд зелёных глаз.***
Зачем он это сделал, было непонятно. Как только Антон понял, что мужчина упал в обморок и рискует реально заболеть, то решил рискнуть. Дверь, на счастье, оказалась не заперта, из-за чего парень спокойно вошёл в дом, прислушиваясь к тишине. Никого. Значит, он прав и бывший блоггер реально в бегах и живёт тут один. Интересно только, как давно. Хотя… Взгляд Антона упал в угол кухни, на пол и заколоченные досками окна. Недавно. День, может два. Понимая, что медлить нельзя, потому что мужчина может очнуться в любой момент, Антон подошёл к валяющемуся на полу Арсению Попову и ухватив его за руки, поволок по полу в комнату. Он намного легче, чем думал Антон. А может, сказались долгие месяцы бегства и плохой рацион. Антон обязательно это выяснит, но когда мужчина придёт в себя. Аж вспотев от нагрузки, Шаст таки дотащил блоггера до кровати, и потеплее укутав в куртку и натянув на голову шапку, обернулся на печку буржуйку. Хмыкнул. Это Антон с Диманом когда-то нашли её на чердаке этого дома и починили. Прочистили трубу, прикрутили дверцу и помыли. Как оказалось, не зря. Арсений хрипло дышал во сне, будучи таким бледным, что Антон нахмурился. Так дело не пойдёт. Того гляди, откинется в обмороке, даже в себя не придя, а Антон уже по всему дому отпечатков своих пооставлял. Что ж, торопиться ему некуда. Подойдя к окну, Антон схватил из-за печки покрывшийся паутиной и пылью лом, и сунув под доски, налёг на него. Скрип, треск, и доски в мгновение ока слетели с окна. Довольно кивнув, Антон отряхнул перчатки, и быстро доломав доски на более мелкие части, бросил их в печку. Убедившись, что из окна не продувает, Антон, бросив взгляд на Арсения, тихо вышел из комнаты, прикрыв дверь. Скорее всего, он очнётся под утро, а он успеет сгонять в посёлок. Так и вышло. Наведя небольшой порядок на кухне и затопив печку пожарче, Антон, тихо прикрыв входную дверь, огляделся. Вдали виднелась горящая всеми новогодними цветами гирлянд деревня. Сам Антон, конечно, видел огромную разницу между деревней и посёлком городского типа, но бабушка всегда его передразнивала. Деревенский парень, с деревенскими привычками. Конечно, Антон бесился. Деревня звучит не так солидно, как посёлок, но в глубине души с бабушкой был согласен. Разницы особой не было. Несмотря на позднее время, улицы были полны народу. Антон заглянул домой за кошельком и телефоном, который впопыхах забыл, и прикурив сигарету, двинулся к ближайшему круглосуточному супермаркету. Схватив тележку, Антон замер перед длинными полками продуктов, не зная с чего начать. У этого парня навряд ли найдётся кастрюля, в которой можно будет что-нибудь сварить, так что лучше взять еду быстрого приготовления. Что не портится долго? Хлеб протянет пару дней, можно что-нибудь к чаю. Чай. Кофе, конечно же. Антон помнил, как Арс вёл эфир из кого-то элитного кафе своего города и рассказывал, как обожает их кофе. Так, в хозотделе можно затариться чайником. Кружка с тарелкой у него наверняка есть, а чайника Антон не заметил. Хотя, более чем вероятно Арсений кипятит воду в эмалированной кружке. Скорее всего, так и есть. — Алло, Поз, — кидая в тележку пачку печений, протянул Антон. — Вы уже вышли из кинотеатра? — Ещё полчаса назад. Я вообще-то думал, что ты спишь, но мы пришли мимо твоего дома, а у тебя мрак несусветный. Ты вообще где? — послышался взволнованный голос друга. — Такое дело… Это долгая история, но…мне нужен твой совет, как будущего медика. — Че случилось? — тут же резко выдохнул Диман. Послышался шорох одежды. Почему-то Антон не сомневался, что во всём правильный Диман уже давно лежит в кровати. — Тебя побили? В дом пробрались грабители и ранили тебя? Много крови потерял? — судя по шороху и грохоту, Позов уже скакал по комнате, напяливая на себя штаны. — Спокойно, Диман, всё в норме. Я в порядке, не парься, — спешно протянул Шастун, беря в руки пачку быстро завариваемой каши и рассматривая со всех сторон. — Слушай, посоветуй эффективные лекарства. Только не задавай лишних вопросов. — Ну, постараюсь. — Короче, симптомы: сильный кашель, боли в груди, заложенный нос, головокружение, слабость в теле и обморок. — Так, — в трубке повисла пауза. — Я чё-то не понял. А кто это у нас так болен? — Да знакомый с универа звонил мне, говорит, типа у тебя друг медик, посоветуй чё да как. Он просто сам детдомовский, — сам поражаясь тому, как спокойно врёт лучшему другу, Антон остановился напротив полки с сигаретами. — Ага, — послышалось задумчивое шипение Димана. Парень явно ему не поверил, но кажется решил, что Антон сам ему всё расскажет, если посчитает нужным. Поэтому и не стал докапываться. За это Антон и ценил Поза: он никогда не надоедал с расспросами и не лез в личную жизнь Антона, считая, что даже у лучших друзей могут быть друг от друга секреты. — Ну судя по тому, что ты описал, это похоже на воспаление лёгких, — Антон прям увидел, как Диман, потерев переносицу, поправил на носу очки. — Я кину тебе список нужных лекарств, но твоему другу к врачу бы обратиться, чтоб тот его послушал. Если всё очень серьёзно, ему понадобятся уколы, если не больница. — Хорошо, я тебя понял. — Обращайся. На фоне играла какая-то новогодняя мелодия. Закончив затариваться продуктами, Антон, читая по пути сообщение от Поза со списком лекарств, которые, судя по его памяти, не абы какие дешёвые, остановился перед кассой, выкладывая продукты на ленту. — Антон? Какими судьбами? — девушка, сидящая за кассой, приветливо улыбнулась, удивлённо осматривая на миг замявшегося парня. — Тебя не узнать даже! Ты так возмужал. — Ирка? — убирая телефон в карман, парень удивлённо выгнул бровь, окидывая мимолётным взглядом бывшую одноклассницу. Светлые пряди заплетённых в косу волос и широкая улыбка. Когда-то Антон был влюблён в неё по уши. — Рад тебя видеть. Я думал, ты… Уехала в город, как и многие другие. — Да, собиралась, — Ира смущённо пожала плечами, не торопясь пробивая продукты. — Но дедушка сильно заболел, и мне пришлось после колледжа вернуться сюда. Пока тут работаю. Там дальше видно будет. — Хорошо. Привет передавай своим родным. — Конечно, — принимая деньги, Ирка, подперев рукой подбородок, мечтательно улыбнулась. — Заглянешь в гости как-нибудь? Пару ребят из класса звали на каток двадцать девятого, пойдёшь? — Посмотрим. Столько дел до конца года надо переделать, — поднимая с кассы два огромных пакета, Антон улыбнулся, — Но спасибо за приглашение, я обязательно подумаю над этим. С наступающим. — И тебя, Тош. Заглядывай чаще. Настроение было приподнятым. Антон вернулся домой, бросив пакеты с продуктами на входе, и в срочном порядке двинулся заканчивать украшение дома и территории. Аптека открывалась только в восемь утра, а гонять туда-сюда Антону не очень-то и хотелось, и парень решил подождать до утра. В принципе, он ничего не потерял, и чтобы избежать вопросов бабушки, решил закончить украшать дом. Когда последняя гирлянда была закреплена на крыше, и последняя сверкающая фигура выставлена в саду, часы как раз стукнули восемь часов утра. Даже не чувствуя усталости, Антон схватил пакеты с едой, и заглянув по пути в аптеку, двинулся в сторону заброшенного дома лесника. По его подсчётам, Попов уже должен был прийти в себя и проснуться. По крайней мере, он очень надеялся, что блогер не представился во сне из-за болезни или того хуже — голода. Один чёрт знает, сколько этот человек не ел. Парень волновался. Он отлично понимал, что может ошибаться в своих убеждениях и что этот человек реально может оказаться убийцей, но с другой стороны… Он был в таком состоянии, что Антон, в случае чего, по любому с ним справится. Не зря же они когда-то с Позом весь посёлок в кулаке держали. Решив, что если будет держаться уверенно — хотя коленки пиздецки сильно тряслись — Антон зашёл в дом. В целом, знакомством с бывшей знаменитостью Антон остался доволен. Арсений оказался никаким не преступником — а обычным запуганным парнем. Запуганной, загнанной жертвой преступника, который так жёстко подставил его. Антон расслабился, когда Попов опустил нож, и всё-таки поддержал диалог с ним. Самое сложное осталось позади. Знакомство прошло хорошо, и Арсений вроде как не гонит его взашей и сам бежать пока не собирается, хотя мысль о том, что он, Антон, скорее всего хочет сдать его полиции, он наверняка не упускает. Кое-как убедив мужчину, что блоггер может ему доверять, Антон с удивлением для себя замечает, что рад, что Попов заглянул именно к нему в дом. Пусть и украсть аптечку, но всё равно. Шаст сам ещё не понял, почему ему захотелось помочь этому человеку. Может, потому что он выглядел очень несчастным? Может из-за того, что Антон, хоть с виду и был похож на хулигана, но харя же у него всё равно была довольно дружелюбная. Бабушка всегда учила его видеть в людях доброе, и Антон старался не подводить её. Что ж, пока у него получается. Сдержать ликование, когда Попов согласился перекусить кашей, хоть и не съел всё до конца, было сложно. Антон убедился, что Арсений выпил лекарства, улёгся на кровать и только после этого, пожарче затопив печки, Шаст ушёл. Конечно, он мог остаться подольше, но он почему-то… Решил сбежать. Надо было подумать над тем, что делать дальше. Попов болен, и ему нужен уход. Хороший уход, круглосуточный. Хотя с чего Антон вообще взял, что Арсений подпустит его к себе? Да уж, Шаст, вы, конечно, с Позом друзья и всё такое, но тебе точно нужно больше общения. Завести девушку, в конце концов, подружиться с ребятами-однокурсниками. Прям подружиться, чтобы каждый вечер собираться компаниями и гулять по ночному городу. А не как ты один любишь, сидеть и пыхтеть над работой допоздна. Молодость проходит, а ты цепляешься ко всем подряд, в том числе и к какому-то малознакомому мужичку, находящемся в розыске, и надеясь, что тот не погонит тебя взашей. Погонит, как только окрепнет, встанет на ноги и внушит себе, что Антон способен на предательство. Антон то его не сдаст полиции, потому что не видит в нём страшного убийцу, каким его все считают, только как ему самому доказать? Как показать Попову, что всё, что Антон хочет сделать для этого человека совершенно бескорыстно с его стороны, и он ничего не ждёт взамен? Просто Антон помнит, каким Арсений был счастливым, когда у него было всё, и ему больно наблюдать за тем, каким он стал. Может, Антон счастлив и доволен своей жизнью, и поэтому хочет поделиться этим счастьем со всеми? Ну даже если и не со всеми, то хотя бы с одним человечком. Скоро ведь новый год в конце концов, а в такой праздник никто не должен быть один. Тем более, в заброшенном лесничем доме. Тем более больной. В доме снова пахло сногсшибательно. Антон, от чего-то улыбаясь, разулся на пороге и кинув куртку на вешалку, прислушался. С кухни доносились голоса. У них гости. — Явился не запылился! — только Антон появился в дверном проёме кухни, как на него тут же уставились две пары глаз, в том числе и серьёзный взгляд будущего медика. — Антоша, наконец-то! А мы тебя заждались, — бросив удивлённый взгляд на внука, протянула старая женщина, одновременно с этим ловко переворачивая на сковородке блин. — Привет, ба, — Антон, приобняв женщину и поцеловав в подставленную щёку, пожал руку Диману, плюхаясь за стол. — Я пришла, а тебя нет, Тош. Ты с кем-то гулял? — тем временем поинтересовалась бабушка, поправляя на носу очки. Она не смотрела на внука, однако на него строгим, и можно сказать подозрительны взглядом смотрел Позов. Антон аж вздрогнул от этой напускной «строгости». — Я думала, ты опять с Димой, но он минут двадцать назад зашёл и спросил где ты. Я уже хотела волноваться. — Всё в норме. Я просто… Встретил старого знакомого, которого… — Антон запнулся, пытаясь подобрать правильные слова. — Давно не было видно. — И что же это за знакомый, если не секрет? — Ты его не знаешь, — тут же на автомате, не подумав, бросил Шастун. Бабушка, перестав возиться у плиты, удивлённо обернулась на Антона, в то время как Поз, сохраняя хладнокровное выражение лица, поправив на носу очки, сложил на столе руки в замок. — И что же это за человек, которого я в своём родном посёлке не знаю? — подозрительно щурясь, протянул Диман, не спуская взгляда с Антона. — Э-э-э, — Шаст постучал по столу, нервно улыбнувшись. Им нельзя говорить, неизвестно, как они отреагируют на это, да и навряд ли Арсений будет в восторге, если узнает, что Антон ещё кому-то сказал о нём. Они ещё не настолько хорошо знакомы. — Вернее… Я хотел сказать, ты его знаешь, просто скорее всего не помнишь. Её в смысле. Ирка Кузнецова, помнишь? — Та блондинка? — на миг нахмурившись и явно припоминая одноклассницу, протянул Поз. — Конечно помню. — Она теперь в супермаркете работает, прикинь? Я с ней встретился, и она пригласила меня на каток. Там будут все наши. — Круто. Но я знаю, — Диман кивнул. Антон чуть воздухом не поперхнулся. — Откуда? Диман на миг завис, словно не понимая, Антон ли перед ним сидит. — Шаст, Ирка — лучшая подруга Катьки. Моя девушка, если что, помнишь? — Да, конечно. — И это я предложил Катьке собраться нам вчетвером, и ты ещё поддержал эту идею, забыл? — Что? Нет, — Антон фыркнул, покачав головой и понимая, что это получилось чересчур неубедительно. — Конечно я помню, — отведя взгляд в сторону от друга, протянул Антон. Диман, внимательно смотря на него, поправил на носу очки, и медленно поднялся из-за стола. — Я давал тебе книгу. Кинга, если помнишь. Вернёшь её? Поняв тонкий намёк, что им надо поговорить наедине, Антон тихо вздохнул. Понимая, что попал, кивнул, и поднявшись со стула, поплёлся в комнату. Остановился перед столом и развернувшись, опёрся о него. Дверь за Позовым захлопнулась и парень, замерев, развернулся к другу, сняв очки, чтобы протереть их. — Скажи честно, мне стоит волноваться? — без предисловий решил уточнить парень. — Я всё могу объяснить, Поз. — Вообще-то ты не обязан, и ты и я это понимаем, но… — Диман запнулся, нахмурившись и протирая краем кофты очки, пожал плечами, смотря на Антона. — Серьёзно? Ты мне врёшь, Тох. Прямо в глаза, и с каких пор? Я виделся сегодня с Катей, она сказала, что они созванивались с Иркой перед сном и она сообщила, что вчера, во время нашего разговора — когда я, к слову, думал, что ты уже дома — ты был в магазине и затаривался едой. Целой кучей еды. И может твоя бабушка поверила тебе, но я знаю, что Ирка с Катькой сегодня всё утро проторчали в кинотеатре, а кроме меня у тебя… — Диман запнулся, подозрительно щурясь и от чего-то начав говорить медленнее. — Друзей здесь нет. Мне стоит допытываться, где ты был? — Мы как женатая пара, — нервно усмехнулся Антон. — Тох, ты мне как брат, и однажды я уже это видел. Я очень хочу в этот раз ошибиться. Антон кивнул, понимая о чём его друг вдруг решил вспомнить. Это было давно, Антон уже и думать об этом забыл. Они тогда учились в школе, в классе десятом, и у них в посёлок переехал новенький, Илья Макаров. Жил в самом большом доме в центре посёлка, и его все считали мажором. Вообще-то он учился в городе и на занятия его возил личный водитель, но в то время в его родной школе был ремонт, и потому родители отправили его в их с Диманом школу — к простым смертным. Через неделю Антон узнал, что Илья толкает дурь. Он тогда грозился рассказать всё старшим и сдать его в полицию, но Илья оказался умнее и предложил ему долю от продаж. Мол, ты будешь помогать, а я тебе задаром буду дурь продавать, да ещё и платить за работу. Антону тогда, как и всем подросткам в его возрасте хотелось иметь карманных денег, и он решил попробовать один раз, подумав, что потом сможет остановиться. Не смог. Это продолжалось три недели. Антон отдалился от Димана, стал более закрытым, начал прогуливать школу и пропадать где-то. Исхудал ещё сильнее и почти перестал высыпаться. Благодаря Диману, который не бросил друга и первым чухнулся что что-то не так, задницу Шастуна спасли. Однажды Диман проследил за Антоном, который, кстати, вместе с Ильёй забивали стрелки в домике лесника. Шастун больше никогда в жизни не видел Димана таким злым. Парень, поняв, во что Макаров втянул его друга, снял очки и так отдубасил Макарова, что того увезли в больницу с переломом пары рёбер и руки. Антону тогда тоже не плохо досталось от Позова. Из-за приёма дури и постоянного недосыпа Антон тогда неплохо ослаб, из-за чего Диману ничего не стоило накостылять другу, пусть и выше его ростом. Позов раскрошил дурь по столу, на котором Антон с Ильёй считали деньги, и так пару раз приложил об это место Антона башкой, что Шаста тоже тогда отправили в больницу с сотрясением и сильнейшим отравлением. Откачали. Вылечили. Выписали. Антон тогда ещё приходил домой к Позову, чтобы лично извиниться, потому что друг был страшно зол на него. После этого их дружба стал только сильнее, и Антон понял, что Диман — его брат, пусть и не родной, вытащит его из любой передряги. — Нет, Поз. Это не то о чём ты подумал, правда, — Антон улыбнулся, заметив, как Диман облегчённо выдохнув, покачал головой, возвращая очки на место. — Но я… действительно встретил человека, которого давно не видел, и сегодня утром был у него в гостях. Молчание. — И? — протянул Диман. — Ты не скажешь, кто это? Я так полагаю, это парень, да? Кто? — Я… Не могу сказать пока, Поз, — протянул Антон, положа руки на плечи ничего не понимающего парня. — Я ещё не во всём разобрался, но мне нужна будет твоя помощь. — Это тот самый друг, которому нужны были лекарства? — догадавшись, протянул Диман. — В яблочко. — И в чём требуется моя помощь? — не понял парень. — Прикрой меня перед бабушкой? Скажи, что позвал меня к себе на ночёвку сегодня. — Тох, тебе двадцать три, ты в праве не отчитываться, куда идёшь на ночь глядя перед своей бабушкой. — Когда в городе — да. Но тут… — Антон покачал головой. — Не хочу, чтоб она задавала вопросы и волновалась. — А есть повод? — как бы невзначай решил уточнить медик. — Пока нет. И надеюсь, не будет, — Антон метнулся к столу, где на полу валялся его старый школьный рюкзак. — Слушай, не помнишь, у нас в доме есть лишняя подушка? — Че?!***
Антон очень взволновался, когда после первого стука дверь не открылась. На улице было довольно холодно, однако несмотря на это Шаст чувствовал, как ему пиздецки жарко. Может от волнения? Он вернулся от Арсения только в обед, и кажется, это было так давно, словно в прошлой жизни. Может ему это всё приснилось и из дома никто не отзывается потому что… Там никого нет? Чёрт, Антон, у тебя такая глупая потребность заботиться о ком-либо, хотя тебе это точно однажды выйдет боком. Если уже не вышло. В момент, когда Антон уже было решил, что он идиот и всё произошедшее реально ему померещилось, дверь в дом распахнулась. Перед ним стоял сонный, небритый, с красным сопливым носом, в растянутой уродской одежде, Арсений Попов собственной персоной. Держа в руке кружку с, кажется, только заваренным кофе. Отлично, значит, он не умирает, и даже может сам погреть чайник. Всё не так плохо, как Антон думал. У парня аж от сердца отлегло, и Антон позволил себе улыбнуться, заметив смущённое лицо Арса. — Тебе не стоит делать это… — Завали лицо, — поморщившись, попросил Антон, проходя к столу и слыша, как дверь за ним тихо закрылась. Арсений замялся на пороге, заметив две огромные сумки на плечах Антона. — Ну че, как ты? Как температура? Уже словил приход? — Нет, но был близок, — Арсений смущённо хмыкнул, обнимая ладонями горячую кружку кофе, которую держал, неудобно переминаясь с ноги на ногу у выхода. Парнишка выглядел таким весёлым и подвижным, и от него так веяло добротой, что Арс тут же укорил себя за поспешные выводы о парне. — Хотя, если признаться… Мне намного легче, чем было утром. В разы. — Это хорошо, — Антон стянул с себя куртку, и повесив её на спинку стула, пнул стоящие под ногами сумки. — Я, кстати, принёс кое-что, подумал, что тебе пригодится. — Но я не просил, — удивлённо выдохнул Арсений. Он ради него тащил эти огромные сумки? Ради незнакомого человека? Зачем? — Я знаю, что ты не просил, Капитан Очевидность. Но у тебя этого нет, как и нет денег, чтобы купить это, так что не благодари, — Антон отмахнулся, сунув руки в карманы штанов и, улыбаясь, посмотрел на Арсения. Попов, хмыкнув, кивнул, продолжая неудобно переминаться с ноги на ногу и не зная, что сказать. Чёрт, он же фактически хозяин этого дома, надо что ли чаю предложить. — Может… — Чаю? Да, не откажусь, — тут же кивнул Антон, вздрагивая и опуская взгляд на сумки в ногах. — Спасибо. — Тебе спасибо. Не понимаю, почему ты со мной возишься, — пробубнил Арсений, хватая с полки принесённую Антоном с утра кружку, и бросая в неё пакетик чая. — Мы ведь совсем не знакомы, и я… — Попов запнулся, заходясь сильным кашлем, от чего ему пришлось чуть ли не согнуться и отвернуться в сторону. Прокашлявшись, Арс наткнулся на внимательный сочувствующий взгляд Антона. — Я ведь даже не знаю, чем тебе отплатить за всё это. — Можно я попрошу никого не убивать в моей деревне? — Ха-ха. Как смешно, — натянуто улыбнувшись под тихий смех Антона, пробурчал Арс. Кружка доверху была залита кипятком, и после этого Арсений аккуратно подвинул её на край стола, и только тогда вспомнил, что стул в доме один. Вероятно, Арс не один подумал об этом, потому что Антон тут же наклонился к сумке и извлёк оттуда приличных размеров чемоданчик. — Я подумал об этом и принёс инструменты. — Очень… Предусмотрительно, — замявшись и удивлённо выгнув бровь, заметил Арсения. — А ты умеешь этим пользоваться? — Ты спрашиваешь об этом человека, который вырос в доме, где не было мужчины. Всё приходилось делать самому. Учиться и делать, — Антон поставил ящик на пол и, схватив кружку, кивнул. — Спасибо. — Почему ты возишься со мной? Я же пробрался к тебе в дом, и со мной столько забот… — Забот ещё не было, не переживай. — Но все эти сумки и тяжесть. Ты знаешь, кто я и всё равно хочешь мне помогать, — Арсений отпил кофе, не спуская взгляда с нахмурившегося парнишки. — Ты хочешь прогнать меня? — Нет, — Арсений выдохнул так резко и неожиданно, что Антон даже бровь выгнул от удивления. — То есть… В смысле, я просто переживаю больше за тебя. Ты парень явно неплохой, но из-за меня у тебя могут появиться серьёзные проблемы. За сокрытие преступника тебе могут впаять нехилый срок. — Если тебя кто-нибудь поймает, и ты им расскажешь, — кивнул Шаст. Арсений опёрся спиной о стол под шкафчиками, на котором обычно складывали посуду, и улыбнулся. Хороший малый. Дело говорит. — Откуда ты меня знаешь? Вопрос кто его не знает. — Очень интересный вопрос. Я как-то наткнулся на твой блог. Ты, кажется, сидел в каком-то ресторане, — Антон пожал плечами, задумчиво посмотрев куда-то в сторону. — Мои однокурсницы сохли по тебе до этого года два. Я особо не придавал этому значение, а потом снова наткнулся на тебя в инсте, — Шаст смущённо запнулся, поймав на себе внимательный, понимающий взгляд Арса. — Ты просто сколького добился к своим тридцати. Это просто… Вау. Многие за всю жизнь не зарабатывают и части того сколько ты зарабатывал за месяц. Меня больше тронуло то, что ты участвовал в благотворительных программах, делал внушительные пожертвования детским домам. Мне казалось, деньги тебя не испортили. Пока. — А потом была новость об убийстве, — севшим голосом, еле слышно, шепнул Арс. От слов Антона в груди что-то больно резануло. У него было всё, о чём только можно мечтать. А теперь ничего, кроме рюкзака, растянутого свитера и слабой мечты пережить хотя бы этот Новый год, что уже говорить о возможности, что придётся ещё чёрт знает сколько скрываться от полиции. Непонятно, насколько ещё его хватит. — А тебе ничего не показалось странным в этом убийстве? — выгнул бровь Антон. — Просто тут и дураку понятно, что это не ты. — Неужели? Только вот дело всё равно ещё не закрыто, хотя, как ты сказал, дураку понятно, что не я его кокнул, — закатив глаза, протянул Арсений. В горле запершило. Мужчина отвернулся, откашлявшись в согнутый локоть. Громко хлюпнув носом, Арсений, тяжело дыша через рот, красными глазами посмотрел на огонь в камине. С забитым носом говорить было не очень удобно, но он не удержался, — Либо у той крысы в полиции есть свой человек, который его покрывает, и который не даёт моему делу сдвинуться… — мужчина запнулся, громко высморкавшись в платок, — Либо его реально убил я. Просто я не помню этого. Других вариантов нет. — Быстро ты на себе крест поставил. — Извини, Тох, но не ты уже полгода не видел своих родных, скрываясь в канализационных люках, когда к твоей краденной тачке бежит отряд полиции. Ты не представляешь, где я побывал за это время. Не представляешь, как я устал от этого, — Арсений потёр переносицу, пытаясь держать себя в руках, хотя голос предательски дрогнул. — От меня отвернулись все, кроме одного человека. Он моя последняя связь с внешним миром, моя ниточка, которая соединяет меня с той жизнью. — Всё не так плохо, — постарался утешить мужчину Антон, однако тут же брови Арсения нахмурились, и мужчина прикусил губу, смотря куда-то в пол. Он явно пытался сдержать себя в руках, чтобы не нагрубить единственному человеку, который хочет ему помочь. Антон запнулся. Пожал плечами. — Ладно, ты прав, твоя жизнь превратилась в лужу дерьма. Но смотри на это с позитивом, некоторые тонут в этом дерьме, а некоторые задорно булькают! Арсений не смог сдержаться и фыркнул, качая головой. — Как ты до этого додумался… — прошептал мужчина, тихонько улыбаясь. Тяжело вздохнув, Арсений бросил взгляд в опустевшую кружку в своей руке. — Тем не менее, тебе правда не стоило так утруждаться с этими… вещами, — Арсений кивнул на сумки под столом, рядом с Антоном. — Я не задержусь тут надолго. — Почему? — Почему? — Арсений нервно хмыкнул. — Потому что мне нельзя задерживаться на месте больше недели. Меня ищут, Тох. К тому же это место совершенно не пригодно для житья. — А мы это исправим, — Шастун пожал плечами. — Обжить эту хибару плёвое дело. — Антон… — устало вздохнул Арсений, однако парень тут же его прервал. — Если ты боишься за то, что тебя обнаружат, то не парься — про этот дом уже никто не помнит. Взрослым он уже лет десять не сдался. Мы с парнями с деревни бегали тут стрелки забивали, сходки были, но не больше. Зимой тут вообще никто не появляется, потому что сам видишь — сюда добраться невозможно. — Ты добрался. — Потому что я знал, что если не приду, ты сдохнешь. Арсений покачал головой, не в силах не согласиться с парнем. Аргументы кончились. Почти. — А что на счёт еды. У меня нет денег, а ты постоянно тратиться на меня не сможешь, да и рано или поздно у тебя кончится отпуск и каникулы в универе, и ты уедешь, а мне, как ты помнишь, — заметил Арс. — Нельзя показываться в городе. — Мы разберёмся с этим, обещаю, — Антон кивнул, ставя на стол пустую кружку, и хватая с пола чемоданчик с инструментами. Только когда Антон скрылся, Арсений смог позволить себе выдохнуть, не спуская с лица тупой улыбки. Эта фраза: «мы разберёмся» так обнадёживает. Так согревает душу. Арсений уже сто лет не слышал ничего подобного от кого-либо, и не чувствовал уверенности, что всё реально будет хорошо и что они со всем разберутся. Вдвоём с кем-то ведь не так страшно, как одному. Вдвоём и горы по плечо, и море по колено, верно? Арсений вздрогнул, когда из-за стены послышался шум дрели. Что задумал чинить этот мальчишка? Дом разваливается и, по-честному, его вообще лучше было бы снести, и построить на его месте новый. Хотя пока что за неимением другого выхода, надо довольствоваться хотя бы этим. Каждый звук отдавался болью в голове Арсения. Тем не менее, стараясь не обращать на слабость в теле, Попов не торопясь дошёл до комнаты и заглянул внутрь. Антон сидел перед окном на корточках, рядом с ящиком инструментов, макушкой головы придерживая над окном закреплённую с одной стороны гардину. Окно находилось невысоко, и с его ростом делать это было не трудно. Ловко вставив шурупы, парень поднёс электронную дрель и в одно мгновение закрепил кусок гардины над окном. Следующим в ход пошёл длинный баллончик, как понял Арс, монтажной пены. — А это тебе зачем? — удивлённо спросил Арсений, когда Антон начал как можно сильнее трясти баллон. — Монтажная пена? Ну, мы же не можем поменять тут окна и оконные рамы. А если ты подойдёшь ближе, то тебя сквозняком из щелей сдует, — Антон пожал плечами, поднося острый кончик аппарата, специально насаженного на тюбик, и начиная заполнять щель под окном жёлтой пеной. — Она сохранит тёплый воздух внутри комнаты, и тебе не придётся просыпаться каждые два часа, чтобы растопить печку ещё жарче. Так и дров не напасёшься, — Антон пожал плечами, переползя на корточках под окном и заполняя всю щель. — К тому же, обещают очень сильные морозы. Утеплиться не помешает. — Может ты ещё и электричество проведёшь? Ну так. Вдруг умеешь, — уже откровенно смеясь, и как бы невзначай предложил Арс. — Оно тут и так есть, вообще-то, — чуть ли не закусив губу от сосредоточенности, заметил Антон. Взгляд Арса тут же поднялся на потолок комнаты, и в темноте, при свете настольного фонаря рядом с Антоном и печки, откуда шёл лёгкий свет от огня, Арсений смог разглядеть два одиноких проводочка, — Я щас закончу с окнами и гардинами и перейду к свету. Ты себя как чувствуешь? Стоять можешь? — Ну, вроде да, — Арс кивнул. Голова, конечно, болела, но уже не была такой чугунной, как с утра или днём ранее, поэтому и стоять было легче. Стены хотя бы не плыли. — Отлично, — Антон, опустив прибор с монтажной пеной себе на колени, обернулся к Арсению и кивнул. — Оденься и выйди на веранду. Там с правой стороны, в сугробе где-то, лежит ведро. Обычное, железное. Набери в него снега и поставь на огонь. — Зачем? — Вы меня удивляете, Арсений Сергеевич, — хохотнул Антон, понимая, что это, возможно, из-за болезни обычно умный блогер, так туго соображает. — А ты, блин, сам как думаешь, зачем тебе ведро воды и ковшик, который я тебе принёс? Или ты как кошка, языком умываешься? — А-а… — не удержавшись и тихо засмеявшись, Арсений кивнул, качнув головой. — Че-то я туго соображаю. Понял, сейчас сделаю. — Ага, — хмыкнул Антон, отворачиваясь обратно к окну. — Я там тебе свои старые шмотки принёс. Подумал, чистых у тебя не найдётся. В ответ тишина. Понимая, что если Арс захочет — услышит, Антон продолжил мини-ремонт. Арсений конечно его услышал, не во дворце же они, в конце концов, находятся. Накинув на себя куртку и шапку, Попов замер над открытой сумкой, откуда Антон вытащил чемоданчик, наткнувшись на серые спортивные штаны, сложенные в три раза. Сглотнув от чего-то подступивший ком к горлу, Арсений аккуратно вытащил их из сумки вместе с подложенной майкой и серой толстовкой. Под ними так же Арсений обнаружил огромные шерстяные носки. Мягкая, тёплая ткань. Попов неуверенно помял в руках мягкую и чистую одежду, невольно поднеся к лицу и щекой уткнувшись в неё. Мягко. И пахнет офигенно.***
В целом, следующие три часа прошли спокойно. Арсений добыл ведро снега и смог растопить его на печке. Пока Антон возился с окнами и гардинами, на которые потом развешивал стащенные с чердака старые шторы бабушки, Арс вымылся. Впервые за неделю он смог нормально, пусть и из ковшика, помыться. Антон притащил ему шампунь, мочалку и даже полотенце. Их у него дома было десяток, одно подарить было не жалко. Намывшись вдоволь, когда Антон уже закончил с окнами, Арсений принялся застилать кровать. Антон притащил с чердака своего дома старый плед, который постелили поверх грязного матраса, на него Арс трясущимися руками натянул простынь, заправил подушку, бросил одеяло и… Замер. — Че завис? — остановился в дверном проеме Антон. Арсений вздрогнул. Он отвык. Отвык что к нему кто-то обращается, что ему с кем говорить и отвечать на чьи-то вопросы. Так непривычно слышать чей-то голос, помимо своего в этом доме, да и вообще поблизости от себя. — Я просто… думаю. — И часто ты этим занимаешься? — усмехнувшись, выгнул бровь Антон. — В последнее время всё чаще. Вынужденно, к сожалению. — Арсений натянуто улыбнулся, и обернувшись к Антону, развёл руками, показывая, как на нём сидит его огромная одежда. — Спасибо за сменку, кстати. Давно не носил такой хорошей одежды. — Да, уж Попов. Докатился ты, — Антон, фыркнув, покачал головой, невольно отведя взгляд от мелькнувших на щеках мужчины ямочек. — Я короче…пошёл за дровами. Ты, наверно, спать ложись. Время уже позднее. — А… а ты куда? Антон запнулся. У него там в голове ветер что ли гуляет? — Так за дровами же. — Нет, — Арс на миг нахмурился, почесав подбородок. — Потом. После дров, куда? — Если не заснёшь, можем поболтать. Я расскажу о происходящем в мире… — Да. Я не засну, — радостно выдохнув, резко прервал парня Арсений. — Поболтаем, если ты не против. — Идёт, — Антон пожал плечами. — Ты только ложись в кровать. Ты болеешь, а значит тебе нужно больше отдыхать. Не успел Арсений и рта открыть, чтобы что-нибудь ответить, как Антон вышел из комнаты, прикрыв дверь, и стремительно направился в сторону выхода из дома. Арс еле слышно вздохнул, и снова зайдясь кашлем, медленно опустился на кровать, откинув край одеяла. Мягкое, тёплое и чистое. Арсений тоже чистый. Тело неприятно ломило, не то от усталости, не то просто от болезни, но Арсений понимал, что если сейчас ляжет, усталость навалится с новой силой. И он скорее всего заснёт, не дождавшись, когда вернётся Антон, чтобы поговорить с ним. А утром парень может снова уйти, и, кажется, Арс не перенесёт этого. Ещё один день в тишине, наедине со своими мыслями, тревогами и переживаниями о будущем. А ещё эта чугунная голова и заложенность в носу, которая, мать твою, никак не проходит. Арсений снова похлопал по карманам домашней пижамы. Скинув с ног его же тапочки, Арсений забрался на кровать с ногами, и закутавшись в одеяло, высморкался в платок, после чего, поперхнувшись слюной, зашёлся громким кашлем. Конечно, без Антона Арс бы сегодня даже встать не смог, что уж говорить о еде. Не понятно почему Антон был так уверен, что блогер съест то, что он приготовил. Хотя с другой стороны у Попова и выбора-то не было, так что есть пришлось. Хотелось ведь. А то унесёт он свои покупки, а у него денег купить что-то хотя бы на перекус нет. Арсений, шмыгнув носом, и чуть покачнувшись, выдохнул, пытаясь унять плывущие в глазах стены. Серьёзно он заболел. Последний раз его так разморило в классе одиннадцатом, когда он ещё в школе учился и в Новый год бегал с друзьями вокруг дома в одной майке. Воспаление лёгких и месяц валяния дома под строгим присмотром родителей. Арсений вздохнул, посильнее кутаясь в одеяло. Как давно он не видел своих родителей. Они наверняка очень переживают. У матери уже небось все волосы на голове поседели от переживаний. Они с Серёгой, конечно, договорились, что он будет предупреждать, что с их сыном всё в порядке, но Арсу от этого легче не становилось. Как любому человеку, ему хочется к маме, и пусть ему уже за тридцать, это дела не меняет. Хочется обнять маму, почувствовать крепкое плечо отца рядом, на которое всегда можно было положиться в детстве. И сейчас хочется… но нельзя. Нельзя общаться с ними, иначе его могут отследить и схватить, и тогда у матери точно с сердцем плохо станет. Но обнять их хочется. Хоть кого-нибудь хочется, чисто чтобы почувствовать тепло от тела живого человека. Арсений сам не заметил, как уставившись на трещащие в буржуйке дрова, невольно ушёл в свои мысли о доме. Дом. Важное слово в жизни любого человека. Даже когда Арс стал много зарабатывать и мог позволить себе хоть несколько квартир для родителей — те отказались. Их дом, где Арсений вырос — квартира, вернее — они не собирались ни на что обменивать. Там прошло его детство и юность, и Арсений поддержал их. Это то место, куда Арс любил возвращаться, когда ему хотелось повидаться с родителями или ему становилось слишком грустно и одиноко в своей огромной квартире на рублёвке. Его всегда там ждали и были ему рады, и Арс сотню раз сказал родителям спасибо за то, решили не продавать их квартиру. Как бы он сейчас хотел оказаться там. Закрыть дверь на замок, утешая себя мыслью, что дом — крепость, и что никто не потревожит его никакими проблемами. Хотелось снова стать мальчиком, которому восемь и который в нетерпении украшает ёлку на Новый год, чтобы быть хорошим мальчиком и получить заслуженный подарок на Новый год от деда Мороза. Арсений всегда дарил родителям подарки на все праздники, потому что считал, что благодаря им он всего в этой жизни и добился. Ему ничего не было для них жалко, и он всегда готов был примчаться к ним с любого уголка страны. Он и сейчас готов, но… не может. Хочет, но не может. — Ты спишь с открытыми глазами? — послышалось над головой Арсения. Мужчина вздрогнул и поднял голову, наткнувшись на зелёные глаза, в которых было видно беспокойство. — Нет, — чуть отодвинувшись в сторону, Арсений запоздало мотнул головой. — Слава богу, а то выглядит жутковато, — Антон хмыкнул, скидывая с ног ботинки и забираясь с ногами на другой край кровати. В его руках мелькнули две кружки с чем-то горячим, и одну из них парень протянул Арсению. — Пей. Это ромашковый отвар, должен помочь от кашля. Ещё я бергамота добавил. — Не люблю бергамот, — Арсений завис с поднесённой ко рту кружкой, на что Антон лишь пожал плечами. — Надо, — коротко заметил парень. — Выздороветь хочешь? Если да, то пей. Так-то да, парнишка прав, Арсений хочет выздороветь. А ещё он хочет, чтобы Антон не ушёл вдруг, решив, что ему не нужен присмотр и лечение. Арс, наверно, больше всего боится, что парень уйдёт, оставив Попова одного наедине со своей болезнью. Он не выживет. Даже сейчас, чувствуя страшную слабость в теле, боль в груди и разрывающий горло кашель — Арс понимает, что до сих пор не прибывает в бреду только благодаря тому, что Антон рядом. Он его держит в сознании. — Ну, — послышался бодрый голос Антона. Парень, отпив горячий напиток, и вздохнув от того, как приятно с мороза его тело окутывает тепло, чуть наклонил голову на бок, смотря на Арсения. — О чём болтать будем? — Я… не… не знаю, — тихо выдохнул Арсений, опуская кружку на колени, и не отрывая от неё взгляда. — Чего ты какой зажатый? — протянул слегка недовольно парень, чуть сморщившись. — Помню раньше ты особой стеснительностью не отличался. — Ты так много знаешь обо мне, — Арс бросил быстрый взгляд на Антона, словно боялся установить с ним зрительный контакт, и снова уставился в свою кружку. — Ещё бы не знать, — Антон, хмыкнув, пожал плечами. — После того, как ты… Ну, тебя обвинили в убийстве, народ чуть ли не с ума сошёл. — Почему? — Попов нахмурился. В каком смысле с ума сошёл? — Ну, после того, как ты ударился в бега, все, кто были твоими фанатами, или твои друзья, явно бывшие друзья, — Антон поправился, пожимая плечами. — разделились на две группы. Одна половина сразу отписалась от тебя и начала жёстко обвинять во всех грехах смертных, — Антон говорил очень тихо, глядя на то, как сморщился Арсений от его слов, и как поникли его плечи. — Но. Другая половина, наоборот поддержала тебя. Создали закрытую группу, в интернете, начали собираться компаниями добровольцев и искали тебя, чтобы оказать помощь, если требуется. Я подписан на ту группу. Там уже несколько тысяч человек. Туда сливают всю инфу от полиции: типа где последний раз тебя видели, машины, которые ты крал, и на которых остались твои отпечатки. Я знаю все города, в которых ты успел побывать. Охреневший от подобного заявления Антона Арсений удивлённо хлопнул ртом, не зная, что сказать на его слова. Его ищут, чтобы помочь? Кто-то вступился за него? — Значит, — Арс сглотнул подступивший к горлу ком. — Значит, есть те, кто мне верят? — И их очень много, — Антон, улыбнувшись, кивнул, отхлёбывая горячий какао. — Так я понял, что тебе пиздец без посторонней помощи, когда увидел тебя тут. Не парься. Я отношусь к тем, кто на твоей стороне. — Я… это уже понял, — Арсений натянуто улыбнулся. От этой улыбки Антон почувствовал, как у него внутри что-то падает в пропасть. Сколько боли, сколько отчаяния в этой улыбке, и в этих потускневших глазах, сколько надежд рухнуло в душе этого человека, когда его признали убийцей, сколько слёз выплакали эти глаза. Сколько бессонных ночей провёл этот человек, пытаясь понять, что он такого натворил, что сейчас платит за это. Антон закусил губу изнутри. — Ты не подумай, — шмыгнув носом, выдохнул Арсений, покачав головой, и стараясь не смотреть на Антона. — Я не слабак, и вообще не часто плачу, просто… — мужчина резко выдохнул. — Раньше я не ценил, что имел. В моём доме никогда не гас свет, постоянные тусовки и куча народу, мешающие соседям жить. Не удивлюсь, если узнаю, что сейчас моя квартира стала рассадником для бомжей и пьяниц. Пусть она и на рублёвке, — мужчина чуть ли не сгорбившись от своих слов, почти утонув в огромном одеяле, тихо вздохнул. — Теперь от моей прежней жизни ничего не осталось. Ничего. И, казалось бы, хрен с этими деньгами, я давно понял, что счастье уж точно не в них, у меня в жизни не осталось ничего, и даже друзей, — Арсений запнулся, и Антон услышал, как его голос дрогнул. — Они все от меня отвернулись. — Если они разом от тебя отвернулись, когда у тебя появились трудности, — Антон покачал головой. — Извини, братан, но это значит, что они точно не были твоими настоящими друзьями. Никогда. — Я знаю, и всегда знал, но всё равно это… Обидно, — Арс сморщился. — Никогда не думал, что со мной это произойдёт. С другими да, вполне возможно, но не со мной. Оказывается, в жизни случается всё. На какое-то время в комнате повисло молчание. Арсений, украдкой разглядывая обвешанные кольцами и браслетами руки парня, отпил отвар и слегка сморщился от неприятного першения в горле. Всё равно так-то непривычно, когда тебя слушает кто-то, а не пустота, в которую Арс привык говорить из-за отсутствия живого слушателя. — Ну так вот, — решив всё-таки прервать гробовое молчание, которое от чего-то мешало Антону сосредоточиться, парень пожал плечами. — Поэтому я и не очень испугался тебя, когда обнаружил, что это именно ты забрался в мой дом. Честно говоря, мне тебя даже жаль. Как ты планировал встречать Новый год? Один? — Ну, — Арсений мрачно усмехнулся. — Как видишь, никто пока не предложил составить мне компанию. Да и наверно будет лучше, если я свалю отсюда до Нового года. — Эй, почему? — Антона аж передёрнуло от такого заявления мужчины. — Потому что, повторюсь, — отчеканил Арсений. — Я в розыске. В федеральном розыске, и это не шутки. Тебя могут повязать уже только за то, что ты просто посмотрел в мою сторону и не сообщил в полицию. — А я закрою глаза, и тогда всё будет по-честному, и никому звонить не надо, — Антон, чуть наклонившись к мужчине, театрально зажмурил глаза, и из-за этого вышел таким милым, что Арса невольно пробрало на смех, который мужчина не смог сдержать. Смеялся он недолго, но даже услышав это, Антону хватило сил облегчённо улыбнуться, и снова открыв глаза, откинуться спиной о стену. — Не переживай, я знаю на какой риск иду, но я всё равно, как и многие другие считаю, что ты не виновен. Тебе просто нужно переждать, пока найдут настоящего убийцу и с тебя снимут все обвинения. — Ты прав, последние полгода мне только и остаётся, что ждать, — Арсений кивнул, наконец находя в себе смелость и поднимая взгляд на Антона. — Ну, а ты? Можешь рассказать поподробней о своей жизни?***
Они болтали. Долго, почти до самого утра. Арсений смог расслабиться, когда Антон начал говорить о своей небольшой семье, состоящей в основном из бабушки и Димана, приходящегося парню чуть ли не родным братом, как понял Арс. Антон рассказывал спокойно, не торопясь, вдохновенно размахивая руками, когда говорил про очередную историю, в которую они с Диманом однажды влипли. Арсений слушал парня, следя за каждым его движением, и не мог налюбоваться. Может долгие месяцы одиночества так сказались на нём, а может он просто был рад компании мальчишки, которого толком пока не знал. Забавно, а ведь ещё полгода назад Арс скорее всего даже не посмотрел бы в сторону лопоухого, улыбчивого парня, который так охрененно умеет заваривать ромашковый чай, и рассказывать смешные истории. Полгода назад Арс и не подумал бы, что какой-то деревенский парень сможет в один зимний вечер, когда мысль о суициде уже не даёт тебе спокойно заснуть, вдруг вытащит его из тягучих темных мыслей и заставит улыбнуться. Заставит взглянуть на ситуацию под новым углом и наконец почувствовать себя не одиноким. Разговоры успокоили Арсения. Пару раз Антон бегал на кухню ставить чайник, и одновременно с этим успел покурить, пока Арсений сам вызывался подбросить в печку дров, чтобы размять слегка затёкшие ноги и спину. Затем оба усаживались обратно на кровать и снова разговоры шли на самые разные темы. Арсению было интересно послушать все. От новостей из мира политики до слухов от модных журналов, вроде того, какие тренды будут в моде в этом месяце. Антон вспомнил, что Арс владел не хилой дизайнерской компанией, которая в своё время стала очень популярной, а потому с радостью рассказал о том, что дело всей жизни блогера не рухнуло. Ведёт этот бизнес сейчас некая Флорова. Кто она такая, Антон не знал, но судя по довольному и даже одобрительному кивку Арса — человеком она была надёжным. Как на это выразился Попов: хоть за это дело он спокоен. Как бы им не хотелось поговорить ещё о чём-нибудь, но сон взял своё. У Арсения слипались глаза, и вскоре Антону удалось убедить мужчину в том, что сон ему необходим для скорейшего выздоровления, и что чем больше он будет спать, тем быстрее встанет на ноги. Антон же сослался на то, что если до обеда не появиться дома, его друг поднимет панику, и тогда-то Арса точно найдут. Когда мужчину удалось убедить, Антон проследил за тем, чтобы Попов снова выпил горячий отвар из трав, и как можно теплее укутался в одеяло. Печка была хорошо протоплена, из окон не дуло, а на щеках засыпающего блогера наконец-таки проступил румянец. Дождавшись, когда мужчина наконец заснёт со словами: « — Ты только возвращайся сегодня вечером. Я ещё столько у тебя не спросил», парень ушёл. Антон выходил из дома одновременно и с тяжёлым сердцем, и с широкой улыбкой на лице. Попов ему понравился. Добрый, общительный и вовсе не сноб, каким Антон его себе представлял последние полгода. У них было много общего, начиная от еды, которую они предпочитали и заканчивая взглядами на современную политику. Арсений был… Обычным человеком. Смешно звучит, не правда ли? Улыбаясь утреннему солнцу и прочитав сообщение от Димана, что тот ждёт его в восемь в их кафе, парень, не торопясь стряхнув ноги от снега — ползти через сугробы не самое приятно дело с утра — вытащил сигарету, и не торопясь, прикурил её. Расскажет ли он Диману? Возможно, но чуть позже. Нужно взвесить все «за» и «против». Подумать, как отреагирует на это Поз, что скажет, как поступит. Антон верит ему, ведь Димка хороший парень. Он умный и очень рассудительный, и он не станет рубить с плеча, а сначала всё хорошенько обдумает. С другой стороны, а стоит ли вообще делать это? Это к тому, что Диман ведь очень впечатлительный. Он может всё не так понять и перепугается за Антона до полусмерти, прежде чем друг объяснит ему в чём дело. Да и с Арсом надо посоветоваться. Антон невольно улыбнулся. Арс. Он ждёт, что Антон сегодня вечером снова придёт, потому что ему приятна его компания. Потому что он доверяет ему, и с Антоном ему явно спокойней. Шаст даже немного гордился проделанной работой. В группе, в которой он состоял, многие высказывали желание помочь Попову, но Антон никогда не думал, что эта роль помощника вдруг внезапно может свалиться на него. Ну не могло же ему так повезти, чтобы некогда его кумир просто взял и свалился на его, Шастуновскую, голову! Оказалось, всё возможно, и Арсений нуждается в его помощи. Он нуждается в уходе и в собеседнике. Ведь когда человек болеет, он быстрее идёт на поправку, когда о нём кто-то заботится. До Нового года осталось совсем чуть-чуть, и Антон, кажется, уже знает, где и с кем будет справлять его. — Ну и кто она? — протянул Диман, плюхаясь напротив Антона на мягкий диван. За его спиной мелькнула шевелюра Кати, заказывающей что-то у барной стойки. Антон на миг нахмурился, не понимая с чего такие мысли и к чему тот клонит. — Ты о ком? — Ты сияешь, как начищенный чайник в солнечный день. Что случилось? — Диман хмыкнул, стягивая с себя куртку и не отрывая внимательного взгляда с лица Антона. — Где ты был всю эту ночь? У неё? — Не понимаю, о ком ты говоришь, Поз, — Шаст, наверно, чересчур нервно передёрнул плечами, что не укрылось от его наблюдательного друга. — Да брось. Последний раз ты такой счастливый был, когда по уши втюхался в Ирку, в классе седьмом. — Девятом, — тут же поправил его Антон, качнув головой, но всё-таки не убрав с лица улыбку. Он и впрямь улыбается, как идиот, и из-за кого? Из-за Арса! Чёрт, почему он вообще чувствует себя таким счастливым? Антон слышал, что ночные разговоры обычно приравнивают к чему-то чересчур личному. Потому что именно ночью люди чаще всего делятся самым сокровенным, тем, что у них на душе. Арсений много рассказал ему за эту ночь, и на прощание, когда Антон уходил, Арс даже обнял его, сославшись на благодарность. Объятие было быстрым, и смущённым, но Антон только сейчас понял, сколько в нём было тепла и нежности. Сколько было страха быть оттолкнутым. Арсу хотелось кого-то обнять, и Антон был этим «кем-то». Шаст только сейчас осознал это, от чего невольно улыбнулся ещё шире. Ей богу, Арс как ребёнок. Он мог просто попросить Антона обнять его и всё. Шаст не видит ничего стрёмного в том, чтобы обнять в ответ мужчину, если он просто в этом очень нуждается. Так сказать, для поднятия настроения. Антон через полгода одиночества на месте Арса даже бомжа согласился бы обнять, лишь бы тот ответил тем же. А ведь если подумать, люди, живущие на улице, всё те же бомжи, ничем не отличаются от Арса в нынешнем времени. Для остальных людей они такие же невидимки, как и Попов, которые вынуждены выживать и не иметь возможности на понимание со стороны окружающих, и даже объятия, которые предали бы им уверенности в завтрашнем дне. На них никто не обращает внимание, у многих их внешний вид вызывает омерзение, но никто не задумывается над тем, почему они стали теми, кем мы их видим. Брошенными, никому ненужными, прикладывающимися к бутылке бомжами, от которых шарахаются все без исключения. Внутри этих людей сидят такие же Поповы — запуганные, уставшие от одиночества люди, которым зачастую тоже не хватает понимания со стороны людей или даже простых объятий, чтобы почувствовать, что они не одни. Им не хватает друзей. Не собутыльников, а именно людей, которые вернут им смысл жизни. Антон будет стараться вернуть этот смысл Попову, потому что иначе, не приведи господь, Арс сорвётся и что-нибудь с собой сделает. Шаст уверен, все трудности временны, и они справятся с этим. Вместе, или Попов один это сделает — не важно. Антон его не оставит. — Он вообще в нашей реальности? — Катя, не спуская взгляда с Антона, опустилась рядом с Диманом, который уже минуты две махал перед лицом Антона рукой, стараясь вернуть того в реальность. — Не знаю. Лыбится над чем-то, как идиот, — поправив на носу очки, парень схватил стоящий перед Антоном бокал с соком и грохнул его донышком о стол, заставляя парня вздрогнуть. — Земля вызывает Шастуна. В какой вселенной вы сейчас находитесь? «Во вселенной "Арсений Попов"» — промелькнула ироничная мысль. — Точно не в нашей, — пробубнил Шастун, хмурясь и чуть елозя на диване. — Привет, Кать. — Здравствуй, Тош. Ты не заболел случаем? — девушка поправила причёску, и оперлась локтями о стол, маяча перед парнем красными от мороза щеками. Её внимательный взгляд пробежался по лицу парня, и губы девушки тут же расплылись в улыбке. — Ты что, влюбился? — Да что с вами сегодня? — Антон совершенно без злости закатив глаза вздохнул, нервно поправив и так неплохо стоящий перед ним стакан сока. — Ни в кого я не влюблялся. У меня просто хорошее настроение. — Из-за того, что ты не спал всю ночь? — уточнил Поз, поправляя на носу очки и с усмешкой осматривая офигевшее лицо парня. Прежде чем тот успел открыть рот и спросить, как он узнал, парень прервал друга детства. — Брось, у тебя мешки под глазами размером с мой кулак, и ты в той же самой майке, что был вчера вечером, когда куда-то собирался. Колись, кто она. — Да нет у меня никого, — устало вздохнул парень, тут же получая улыбку Кати. — Отрицание уже значит, что у тебя кто-то есть, — девушка перехватила языком трубочку, торчащую из стакана сок и отпив, повернулась к Диману, собиравшемуся уже напасть на друга детства с расспросами. — Не донимай его, Дим. Он сам расскажет нам, когда посчитает нужным. — Не понимаю, чего ты боишься, — Диман покачал головой, наблюдая как Антон, благодарно улыбнувшись, кивает Кате. — Мы твои друзья, и во всем поддержим тебя. — Я это прекрасно знаю, за что вам обоим огромное спасибо, — Шаст кивнул, не в силах сдержать широкую улыбку, и снова улыбнулся, при этом отпивая сок. — Нет, ты точно втюхался, — вздохнул Диман, постучав пальцами по столу. — Даже если и так, оставь его, — закатив глаза и толкнув парня в плечо, Катя повернулась к Антону. — Слушай, Тош, до Нового года осталось всего ничего. Мы с Димой, естественно, будем справлять праздник у меня дома. Родители уходят в гости, так что хата в нашем распоряжении. Я могу пригласить Ирку, если хочешь, чтобы ты не чувствовал себя лишним. И ещё кого-нибудь, кого захотим. Если будешь готов, приводи ту незнакомку, которая сейчас в твоих мыслях заставляет тебя так улыбаться. — Ну, я… Спасибо конечно за приглашение, — Антон, смущённо поёрзав на диване и поймав на себе подозрительный взгляд Димана, выдохнул. Как они отреагируют, если узнают, что это не «она», а «он» да ещё и бывший блоггер-миллионер, находящийся в розыске и не за что-нибудь, а за грёбанное, мать его, убийство. Чёрт, тут надо всё хорошенько взвесить. — Я просто не знаю, понравится ли он вам… — Так это «он»?! — удивлённо распахнул глаза Диман. Антон резко прикусил язык чуть ли не до крови, понимая, что сейчас, наверно, с его лица сошли все краски. Чёрт, грёбанный недостаток сна. Он уже не понимает, что городит! — Тох, что происходит?! — Я… ну я… В смысле мы… Он… — от волнения слова спутались, и внутренний голос вопил Антону немедленно заткнуться, но не получалось. Сердце забилось быстрее. Почему его вообще бросает в жар при воспоминании об Арсении? Это нормально?! Хотя он же по сути укрывает беглого преступника, это, мать твою, вообще не нормально! Господи, во что он вляпался, что за игру он затеял? — Антон, Антон, успокойся, слышишь? — перехватив руку парня через стол, и ободряюще сжав её, Катя, довольно сильно пихнув запнувшегося Димана в бок, улыбнулась. — Не важно кто это, Тош, главное, чтобы тебе рядом с этим человеком было комфортно, и ты не чувствовал себя как не в своей тарелке. Он или она — не важно, мы всё равно будем рады видеть вас обоих на нашей маленькой, скромной дружеской вечеринке. — Катя, искренне улыбаясь, переглянулась с Диманом, кивая ему, и подмигнула Антону. — Так что когда будешь готов, приводи своего друга в гости, мы с радостью с ним познакомимся. Антон через силу кивнул, бросив взгляд на Димана, и ожидая увидеть осуждение и недовольство. Вместо этого Антон внезапно наткнулся на добрую, дружескую улыбку, и океан понимания в глазах старого друга. От этого сердце невольно дрогнуло, и Шаст поджал губы, растроганный таким пониманием. — Спасибо, — отпустив наконец руку девушки, и получив улыбки друзей, Антон облегчённо выдохнул, расправив плечи, словно с них свалилась гора. — Я согласен с ней. Не подумай, что ты обязан отчитываться перед нами за каждый свой шаг. Просто я не хочу, чтобы ты отстранился от нас и от меня в том числе только из-за того, что мы, то есть я, якобы могу не понять и не принять тебя. Это твоя жизнь, Тох, и не мне диктовать тебе правила, просто хочу, чтобы ты знал, — Диман, приобняв за плечо Катю, кивнул на девушку. — Мы твои друзья, которым ты можешь доверять. Что бы в твоей жизни не происходило, если не хочешь проходить через это один, не надо, для этого есть мы. Мы семья, Тох, и вместе мы со всем справимся. Как и всегда. — Я знаю. Спасибо, — Антон снова кивнул, и искренне улыбнувшись, хмыкнул. — Вы настоящие друзья, и правда тронут вашей заботой. — Только не смей реветь, как девчонка, а то я забью тревогу, — тут же предостерег Диман, отстраняясь от Кати. — Кстати, мы сегодня на ёлку идём, го с нами? Несколько ребят со школы обещали подвалить, будет весело. — Я бы с радостью, но… Не могу, — Антон, вздохнув, покачал головой, бросая на ребят осторожный взгляд. — Мне бы выспаться, а вечером… ну… Вы поняли. — Ладно, как знаешь, — Диман пожал плечами. — Если захочешь, то ты знаешь, где нас искать. — Спасибо. — Тох. — Что? — Мне точно не стоит волноваться? — парень прищурил глаза под очками, из-за чего стал выглядеть очень мило, и Антон, не удержавшись, хмыкнул. — Точно, Поз. Поверь.***
— Не дёргайся, а то ничего не выйдет! — Я и сам бы мог, — пробурчал Арсений, как можно сильнее запрокинув голову назад. — Ага, мог бы он. У тебя руки трясутся так, что в бедном чайнике микробы убиваются быстрее, чем ты успеваешь донести его до печки. — пробурчал Антон. — Блин, Арс, не дёргайся, говорю! Прошло три дня с того разговора в их любимом с Позом кафе. В тот день Антон выспался, и вечером снова отправился в гости к Арсению. Последние три дня были похожи друг на друга как две капли. Всю ночь Антон проводил у Арса в домике, развлекая того своими разговорами и рассказами из жизни, одновременно с этим откармливая мужчину и внимательно следя за тем, как он принимает таблетки, Сдвиги были, и очень заметные. Температура потихоньку начинала спадать. Кашель уходил, а насморк и вовсе исчез сегодня утром. Арсений чувствовал себя намного бодрее, но Антон всё равно был против того, чтобы мужчина расхаживал по дому и занимался хоть какими-то делами по хозяйству. Да и чем он мог заниматься? Антон принёс ему несколько книг, чтобы он не скучал, пока парня нет, и Арсений учитывался ими, в перерывах пока не играл на гитаре. Да, на время болезни Арс совершенно забыл о своей любимице. Раньше он не играл на гитаре, но однажды месяца три назад подобрал её в одной из угнанных им машин, и там же — нашёл ноты к ней. Куча времени и нежелание слушать тишину, сделали своё дело и Арс научился играть на новом для себя инструменте. Правда после болезни его руки и впрямь очень тряслись, из-за чего игра пока не получалось. По той же причине, — ну и ещё из-за отсутствия зеркал в доме — Арс никак не мог привести в порядок своё лицо, а именно — наконец побриться. Этим сейчас и занимался Антон. Арсений долго отнекивался, но всё-таки уселся на кухонный стол, позволив Антону взять ситуацию в свои руки. Парень аккуратно намазал его подбородок пеной и сейчас, наклонившись так, что Арс буквально чувствовал тепло, исходящее от его тела, аккуратно сбривал щетину с подбородка мужчины. Дело это было очень аккуратным и, можно сказать, интимным. Ну согласитесь, кто доверит чужому человеку водить по своей шее острым лезвием бритвы? Вот насколько Арс начал доверять Антону! Хотя, в случае чего он и пожалеть то не успеет. — Чего ты так напряжён? — споласкивая бритву в тарелке с водой, протянул Антон. — Расслабься, я не собираюсь резать тебе горло. — Ты прямо мои мысли прочитал, — Арсений нервно усмехнулся, опуская голову и натыкаясь носом на ухо Шаста. Мужчина тут же чуть отклонился назад, от неловкости краснея и чуть закусив губу. Антон же, кажется, вообще этого не заметил, восприняв прикосновение от Арса как упавшие на ухо волосы. Машинально пригладив прядь волос над ухом и не заметив смутившегося Арса, сидящего на столе, между ног которого сейчас стоял, Антон встряхнул бритву и снова выпрямился. Поймав на себе внимательный взгляд Попова, замер. — Что? — Ты красивый, — Арс на самом деле хотел сказать «ничего», но слова сами, против воли, сорвались с языка, и Попов тут же его прикусил до боли. Настолько, что чуть вообще не откусил, кажется, покраснев как помидор. Антон удивлённо вскинул брови, замерев с поднесённой к лицу Попова бритвой, и… Неожиданно улыбнулся. — Спасибо. Приятно, что ценитель красоты, такой как ты, это заметил, — Антон коснулся подбородка мужчины, заставляя того снова запрокинуть голову. — В детстве у меня, например, были очень кривые зубы, и я был длинным и тощим, из-за чего долгое время не мог избавиться от комплексов. В их число также входил тот факт, что я считал себя уродом. — Это вопиющая неправда, — от чего-то севшим голосом прошептал Арсений, сверля тем временем взглядом потолок кухни. — С твоим ростом и телосложением ты был бы востребованной моделью. Да и уродом тебя не назовёшь. — Спасибо. Ты тоже ничего такой. Не зря модельные агентства с твоей шеи не слезали — камера тебя любит, — Антон улыбнулся, заметив, как мужчина напряжённо сглотнул, и поёрзал на столе. — Хотя, сейчас ты на модель не очень-то и смахиваешь. — Пошёл ты, — Арсений слегка толкнул хихикнувшего парня в плечо, от чего тот улыбнулся ещё шире. Такие спокойные и тихие беседы ни о чём стали нормой между ними. Они не обязывали к оправданиям, или раздумью над тем, что сказал собеседник. Им вообще спокойно болталось на любые темы и Арсений, по-честному, был счастлив в такие моменты. Постепенно он начал привыкать к присутствию в своей жизни ещё одного человека. Антон начал занимать все его мысли, но его это почему-то не пугало. Наоборот, Арс наконец начал чувствовать себя нужным кому-то. Он просыпался с мыслью об Антоне и засыпал с мыслями о нём же. Нет, он не был одержим им из-за того, что тот якобы был одним человеком, который за все эти месяцы одиночества Арс решился подпустить к себе. Арсений понимал, что парень возится с ним из вежливости, из-за того что его так воспитывали и что он не может со спокойной душой оставить Арсения одного, больного, без денег умирать в одиночестве. Но ведь по сути они друг другу чужие люди, и Антон в его жизни — прохожий, с которым ему скоро придётся распрощаться. Нравится ли ему Антон? Да, чёрт возьми. Попов уже влюблялся в одного парня, будучи ещё студентом актёрского, где когда-то учился. Пусть его чувства тогда и были отвергнуты, но Арс помнил это чувство. И это не было обычным увлечением. Да, Арс, тебе явно не хватает проблем на свою голову. — Ты опять думаешь над тем, что будет, когда тебе придёт время уезжать? — Антон, тяжело вздохнув, провёл бритвой по подбородку и тут же сполоснул её в тарелке. — Как ты угадываешь мои мысли? — спокойно, держа руки по бокам от парня, на своих коленях, протянул Попов. — У меня всё это на лице написано? — Нет. Ты просто очень громко думаешь, — Антон усмехнулся, стягивая с плеча полотенце, и сгребая в ладони лицо Арса за подбородок, чтобы хорошенько вытереть от пены. Из-за этого Арсению пришлось оторвать свой взгляд от потолка, чтобы пересечься с зелёными глазами мальчишки. — Слушай, я предлагаю тебе до Нового года об этом вообще не задумываться. Наслаждайся происходящим. У тебя есть тёплый дом, крыша над головой, еда и охуенная компания в моём лице. — Действительно, что может быть лучше, — Арсений фыркнул, но из-за того, что Антон держал его через полотенце за щёки, вышло это слишком мило, от чего Антон не смог сдержать улыбку. — Тебе не нравится моя компания? Ну ясно! — парень смешно закатил глаза, собираясь уже убрать руки с полотенцем от лица мужчины, но тот резко прижал их обратно, обжигаясь о холод множества колец на пальцах парня. Арс ухмыльнулся. — Обиделся? — Я что, похож на девчонку? — Из нас двоих папочка уж явно не ты. — Неужели? Значит, это я всё время ною: «Если ты будешь меня так откармливать, то когда придёт время возвращаться в мир моды, — неумело пародируя голос Арса, протянул Антон, закатив глаза. — Меня запишут в модели плюс-сайз!» — Может для тебя это ничего не значит, а для меня это трагедия. — Кому-то ты всё равно и таким будешь нравиться, — на автомате выпалил Антон, только через секунду поняв, что сморозил, прикусил язык. Арсений, продолжая сжимать его руку у своего подбородка, замер, неотрывно глядя на него и расплываясь в улыбке Чеширского кота. Антон же, напротив, начал стремительно краснеть, закусив губу, отвел взгляд в сторону и нервно передёрнул плечами. — Ты так считаешь? — Я уверен, что у тебя много знакомых, которым ты нравился не только из-за красивой внешности, но и из-за богатого внутреннего мира, — отчего-то осипшим, тихим голосом выдал Антон. Стоять в таком положении в непростительно близком расстоянии от мужчины и выдерживать его взгляд было очень тяжело, но с удивлением для себя и к ликованию Арса — Антон не вырывался. Наоборот, было в этом положении что-то родное. Тёплое. Правильное. Арсений, набрав в грудь воздух, медленно и счастливо выдохнул, улыбаясь, как идиот, и не торопясь опустил руки Антона, сжимающие полотенце, себе на колени. В доме повисла тишина, и настолько гробовая, что было слышно, как в печке трескается каждое полено. Как свистит вновь разбушевавшаяся за день метель за окном. Антон же от волнения слышал, как бьётся его собственное сердце. И Попов решился. — С кем ты будешь справлять Новый год? — прервав наконец молчание и заставляя парнишку вздрогнуть от его тихого и чересчур родного голоса, спросил Арс. Мужчина так и не выпустил рук Антона, на которые тот до сих пор пялился, и продолжил изучать его лицо с такого необычно близкого расстояния. — С друз… — парень запнулся от того, что понял, как сипло звучит его голос и откашлялся, сказав более уверенно: — Друзья вообще-то приглашали к ним в гости. Бабушка будет праздновать со своими подружками. Но если хочешь, я могу… — Хочу. Очень хочу, — не дав договорить, Арсений кивнул. Антон улыбнулся, наткнувшись на широкую улыбку Попова, и снова начав стремительно краснеть, наконец-таки вытащил свои руки из тёплых ладоней мужчины. — Хорошо, значит, я никаких планов не строю, — перекинув полотенце через плечо и хватая тарелку с водой, Антон двинулся в сторону входной двери. — Новый год через два дня, поэтому надо что-нибудь придумать с украшениями. — А может не надо? — проведя рукой по гладко выбритому подбородку, вздохнул Арс. Слезать со стола мужчина не торопился, при этом ему нравилось не торопясь покачивать ногами и созерцать всё вокруг с примерного роста Антона. Он ведь был выше Арса, пусть и на немного. — Почему это? — послышалось с улицы. Антон, выплеснув воду и протерев снегом тарелку, быстро вернулся в дом, захлопнув за собой дверь. — Ну, во-первых, где ты собрался это всё брать? Во-вторых, огни гирлянд могут привлечь внимание. — А свет лампочек, значит, не привлекает? — хмыкнул Шаст, ставя на соседний под шкафчиками стол тарелку, и хватая из печки закипевший чайник. — Есть хочешь? — Сейчас два часа ночи. — Я у тебя время, что ли, спросил? — фыркнул Антон, доставая кружки из шкафчика. — Нет, я бы просто чаю выпил. — Хорошо. Значит, ты не хочешь украшений на Новый год, ёлку, игрушек и подарков. Что ж это за Новый год тогда? — Антон, налив кипятка и бросив в него какие-то травы, потянулся в шкафчик за ложкой. — Мои друзья вот собираются организовать мини вечеринку. Приглашали нас присоединиться. — Ты сказал им про меня?! — тут же ахнул Арсений, сразу вытянувшись чуть ли не по струнке. — Нет, Арс, но они поняли, что я куда-то сбегаю по ночам из дома, и сперва решили, что это… девушка, — Антон запнулся, чувствуя, как Попов за его спиной улыбнулся. — Но допытываться не стали, и сказали, что, если ты захочешь, сможешь прийти. Типа в Новый год никто не должен быть один и всё такое. Так что думай. — Я не могу так рисковать, Тох… — Никого кроме нас не будет, — Антон, обернувшись, кивнул Попову, явно настроенный на то, чтобы уговорить мужчину. — Только ты, я и Поз с Катькой, и всё. Её родители уйдут в гости и до утра хата в нашем распоряжении. — Но я же в розыске. — Да кого это ебёт в Новый год? — Антон покачал головой, стараясь не раздражаться. Каждый раз, когда он хотел вытащить блогера хотя бы на улицу, мужчина упорно сопротивлялся, боясь, что могут заметить хотя бы его силуэт, что уж говорить о том, что его могли узнать по лицу. Сидеть взаперти тоже особой радости двоим не доставляло, но Арс просто боялся. Слишком долго он сидел в тени, слишком долго был один. Он фактически заново учился доверять людям, и пусть его мир пока что ограничивался только Антоном, но и здесь ему начинать было тяжело. Что уж говорить о том, как сильно он боялся знакомства с друзьями парня. В последнее время он всё чаще начал говорить о своих друзьях и что неплохо было бы ему с ними встретиться. Арсений верил, что они ребята хорошие, и что Антону он может верить, но страх не давал решиться на этот шаг. Что, если он ошибается, и его друзья не поймут? Что если схватят его и вызовут полицию, и даже Антон не сможет остановить их? Нет он пока не готов к этому. Пока нет. — Я имею в виду, — не заметив, как Арс ушёл в свои мысли, начал оправдываться Шаст. — Никому не будет до тебя дела в Новый год. Вся полиция будет дома со своими близкими, и никто на тебя внимания в этой предпраздничной суете и не обратит! — Я… я подумаю, — неуверенно выдохнул Попов. — Отлично. Тогда мы можем не заморачиваться украшением дома. Не переживай, я всё сделаю так, что комар и носа не подточит.***
— Что там у нас? — кутая нос в шарф и грея руки о стаканчик горячего кофе, только что купленного в местном кафе, следователь Варнава, переминаясь с ноги на ногу, дождалась, когда сотрудник ГИБДД дойдёт до её машины. Сама она идти по сугробам и плохо расчищенной дороге желанием особым не горела. — Здравия желаю, — отдав честь кивнувшей девушке, закутанной, как пингвин, в тёплую служебную форму, мужчина лет сорока на вид с папкой в руках остановился перед девушкой. — Найдена угнанная месяц назад «Ока». Серийные номера совпадают. В машине личных вещей нет, бак пустой, да и движок сдох, поэтому рискну предположить, что машина сначала сломалась, но ваш беглец пытался согреться и затем бензин кончился. — И ради этого я тащилась сюда четыреста километров, — пробурчала в стаканчик кофе женщина, отпивая горячий напиток и сверля взглядом за спиной мужчины брошенную машину. — Как её обнаружили и с чего решили, что эту машину угнал Попов? — Коммунальщики чистили дорогу, и ковшом задели сугроб. Вызвали нас, мы позвонили вам. Наши люди провели экспертизу, и да, отпечатки совпали. Это точно ваш угонщик, — мужчина протянул Варнаве листок с каким-то отчётом, в который следователь, в семь утра, за два дня до Нового года, вообще не собиралась смотреть. Ничего нового она там не увидит, последние шесть месяцев беготни за Поповым научили её тому, что этот парень всегда за собой всё подчищает. Кроме отпечатков, естественно. — Хорошо, есть ещё что-нибудь? — Ничего. Никого подозрительного в деревне не замечали, ни на кого не заявляли, — монотонно и чуть ли не устало протянул мужчина, быстрым взглядом пробегаясь по бумагам в своих руках. За его спиной не спеша сновали трое человек с чемоданчиками и принадлежностями для снятия отпечатков. Двое сотрудников ГИБДД оформляли какие-то бумаги, стоя недалеко от эвакуатора, приехавшего увозить машину на штрафстоянку. Мужчина что-то бормотал себе под нос, явно обращаясь к следователю, которая его не слушала. Её взгляд был прикован к деревне, находящейся чуть ниже по склону вдоль оврага. Большая, и беглец может быть где угодно. Чёрт, подфартило ей в Новый год. — Полина! Женщина, где ты?! — от громкого вопля Варнавы, мужчина, стоящий перед ней, аж вздрогнул, от чего девушке пришлось натянуть более-менее дружелюбный оскал. — Спокойно, пупсик, я ещё сплю, так что убивать пока никого не настроена. — Чего ты кричишь, а? — пыхтя и карабкаясь по всё-таки довольно плохо расчищенной дороге на высоченных каблуках в зимних сапогах, и кутаясь в пальто, от найденной машины отдалилась тонкая и высокая фигура молодой следовательницы. Вообще им было положено носить форму, но так как вызов был срочный, Екатерина и Полина — напарницы уже как шесть лет — сорвались из своих домов в том, что успели наспех накинуть. Гагарина, как обычно, была сама элегантность, Варнава — воплощение вечного недосыпа. — Я тебя слушаю. — Чё там говорят эксперты? — В машине нет никаких личных вещей, кроме горы использованных салфеток, несколько пустых стаканов из-под кофе с заправки недалеко отсюда, — девушка быстро что-то просмотрела в телефоне, с которым почти не расставалась на работе, и пожала плечами. — Полно отпечатков, но всё так же непонятно, куда он поехал дальше. — Салфетки более чем вероятно указывают на то, что он сильно болен. Заявления о краже автомобиля в деревне были? — девушка бросила мимолётный взгляд на представителя власти, и получив отрицательный ответ, посмотрела на Полину. — Значит, он всё ещё здесь. — Я посмотрю, есть ли у Попова в этой деревне кто-нибудь из родственников, — Гагарина, переминаясь с каблука на каблук, уткнулась в телефон. — Ещё глянь, есть ли в этом посёлке кто-нибудь из сидевших или кто-нибудь, кто хоть каким-то образом связан с миром моды, с кем Попов хоть раз мог пересечься, — Варнава отхлебнула кофе и кивнула сотруднику ГИБДД. — А вы перекройте все въезды и выезды из деревни и не выпускайте ни одну машину без моего разрешения. Так же мне нужен список всех адресов. где дома сдают в аренду, и где в данный момент идёт ремонт, уехали хозяева или просто заброшенные хибары. Все до одного. — Наряд вызывать? — устало вздохнув и что-то чиркнув в бумажке, спросил мужчина. — Нет, поднимать шум не будем. Сворачивайте этот балаган, он может привлечь внимание Попова, — кивнув за спину мужчины, протянула Варнава. — Пусть ваши люди проверят все камеры с улиц или магазинов. Ищите того, кого никогда не видели в этих местах, или из-за кучи одежды просто не можете узнать, это может быть наш беглец. — Уважаемый следователь, сейчас же канун Нового года, народ ездит в город, а камер в посёлке больше, чем людей… — чуть ли не жалобным голосом протянул мужчина, однако тут же был прерван девушкой. — Слушай, колобок с погонами, я гоняюсь за этим парнем полгода и не плачу на плече у каждого встречного ГИБДДешника, — отрезала Варнава, натянуто улыбнувшись и хлопая мужчину по плечу. — Этот человек находится в федеральном розыске, он может быть опасен. Не время вам, уважаемый, думать сейчас о праздниках. Так что взял яйца в руки, быка за рога, и пошёл работать. Пока я не разрешу, никого из города не выпускаем, смекнул? — Так точно. — Отлично. Разгоняй всех, папаша, а мы пока по домам прогуляемся, узнаем видел ли кто-нибудь что-нибудь странное.***
Утро только началось, а Антон уже чувствовал, как сильно хочет спать и как вообще заебался. Нет, он не устал от присутствия Арса или гонять к нему в лесничий домик, он просто устал скрывать его от друзей, который с каждым разом подозревали всё больше и больше. И хорошего из этого было мало. Антон, уже на автомате заглянув на кухню и пожелав бабушке доброго утра, скользнул в комнату, и закрыв дверь, упал на кровать. Спать. Просто спать. — Тоша, ты завтракать будешь? — в комнату заглянула бабушка и удивлённо вскинула брови. — Тош, что с тобой? — Ничего, ба. Я просто устал, — промычал в подушку Антон, даже поленившись расправить кровать. — А что у нас на завтрак? — Кашка есть, есть пирожки и блины со сгущёнкой, — быстро перечислила женщина, не отрывая взгляда от пятой точки так и не шелохнувшегося Антон. — Что будешь, Тош? — Всего понемногу, ба, — пробубнил Шаст, поворачивая голову на подушке, чтобы его было лучше слышно. — Никто не звонил? — Дима звонил. Сказал, что придёт часам к десяти в гости, — бабушка на миг замялась, словно хотела что-то спросить. — Тош, у тебя что, кто-то появился? — Что? — Антон, усмехнувшись, опёрся о кулаки и рывком поднявшись с живота, развернулся и уселся на кровати. — С чего ты это взяла, ба? — Это не моё дело, конечно, но ты последнюю неделю пропадаешь куда-то на каждую ночь. Ты не ночуешь у Димы, хоть он покрывает тебя, но я же вижу, что не у него ты ночи проводишь, — бабушка по-доброму улыбнулась, оперевшись о дверной косяк. — Ба… — Я не хочу лезть в твою личную жизнь, просто я же за тебя переживаю, особенно теперь… — Почему? — Антон тут же вздрогнул, как от пощёчины, и заметно напрягся. — А что теперь изменилось? — А ты не слышал? Выезд из посёлка закрыли. Под окнами дома баб Ани машину какую-то угнанную нашли. Она услышала что-то про преступника, который у нас тут скрывается. Точнее сказать никто ничего не может, панику поднимать не хотят… — бабушка продолжала что-то бубнить себе под нос, однако Антон не слышал её уже со слов «нашли угнанную машину». Чувствуя, как внутри всё рвётся от ужаса и понимая, что скорее всего первое, куда отправится ищущий мужчину следователь — это на заброшки. А у них в деревне их все снесли. Все, кроме одной — домика лесника, где сейчас спит ничего неподозревающий Арс! Дьявол! Антон, выдохнув «- Мне срочно надо кое-куда сбегать», на ходу напяливая только снятый свитер и пытаясь намотать поверх куртки шарф, бросился на выход из дома. Только бы успеть, только бы успеть! — Здорова, Тох! — на веранде, с занесённой над дверью рукой, стоял красный от мороза Диман. Антон чуть не сшиб друга, успев резко затормозить лишь в последний момент. Чёрт, как не вовремя! С другой стороны, куда он собрался?! Если его кто-то увидит бегущим в сторону леса. Это вызовет много вопросов, и скорее всего, за ним проследят и тогда Арса точно найдут и тут уже будет виноват сам Антон! Проклятье. — Ты чего такой напуганный, Тох? Бабушке плохо?! — Диман, отпихнув зависшего Антон с дороги, разувшись в считанные секунды влетел в дом, столкнувшись с женщиной по пути из коридора в кухню. — Слава богу! Что у вас тут происходит? — Не знаю, Дим, Антон всё утро сам не свой. Вы завтракать-то будете? — Да, ба, будем, — Антон нервно переминулся на пороге, не отрывая взгляд от хлопнувшей перед носом входной двери. Что делать? Что делать?! — То-о-ох, — угрожающе протянул Диман, замирая посередине коридора и натыкаясь на напуганный взгляд Антона. — Что с тобой? — Почему дорогу закрыли, слышал? — Какую дорогу? — Из деревни. — Не знаю, а чё случилось-то? — Диман поправил на носу очки и настороженно осмотрел Антона с ног до головы. — Шаст, ты, мать твою, во что опять вляпался, а?! — Подождём до вечера, — Антон резко выдохнул. — И я всё тебе расскажу. Идём есть. — Что расскажешь? — Всё.***
Арсений так и не смог уснуть. Солнце уже поднялось над горизонтом и снег слепил глаза, но Попов так и не мог поспать. Что-то его тревожило. Не найдя себе места в комнате, мужчина несколько раз прошёлся по коридору, покопался во всех шкафчиках и от нечего делать закинул ещё пару дров в печку. Чувство тревоги не покидало, а за последние полгода, если что-то его начинало беспокоить, Арс старался обращать на это внимание. В прошлый раз предчувствие его не подвело, и когда он последний раз посередине ночи проснулся в машине, на окраине деревни, внутренний голос буквально вопил ему мотать оттуда ноги. Так и получилось, только Арс завёл машину и выехал на трассу, как в зеркале заднего вида увидел заезжающий на ту же дорогу в деревню чуть ли не полицейский кортеж. Сейчас чувство тревоги росло, и мужчина понимал, что не зря. Что-то не так. С этой мыслью мужчина, одевшись потеплее, натянул сапоги, закутался в куртку и прикрыв лицо шарфом, спустился с крыльца, и карабкаясь по снегу, морщась от яркого солнца, добрался до небольшого оврага, который преодолел в первую ночь, когда только приехал в деревню. Присев за деревьями, мужчина бросил взгляд в сторону въезда в посёлок, где ориентировочно у последних домов оставил машину. Дьявол! Старенькую Оку сейчас не торопясь грузили на эвакуатор, и двое гаишников что-то оформляли в документах на своих руках. Это плохо, очень плохо, Арс. Надо бежать. Не помня себя от ужаса, Арсений влетел в дом и не разуваясь, замер по середине кухни. Слишком много вещей, ему не унести всё! Так, ладно, главное без паники, надо сначала решить, куда он пойдёт. Чёрт, а у него есть выбор?!***
Антон сидел весь как на иголках. Бабушка попросила их с Диманом починить ножку от шкафа в её комнате. В планы Антона это, конечно, не входило, но деваться было некуда. Позов, сославшись на то, что заниматься дома ему всё равно пока нечем, а с Антоном они стали мало проводить времени, решил помочь. Время было уже за обед, когда парни, наконец оторвавшись от разборки шкафа — надо было сначала вытащить все вещи, чтобы хоть как-то приподнять махину, и уже потом заняться починкой — были подозваны к столу обедать. Диман бросал тревожные взгляды на друга, который весь день был дёрганный и вздрагивал от каждого шороха. Антон же сам уже раз сто пожалел, что не дал Арсу для связи хотя бы рацию. Конечно, таковой у Антона не было, но мог купить. Дурья башка, хорошая мысля приходит опосля, да, Тох?! — Ирка всё выпытывает, не хочешь ли ты к нам присоединиться завтра на катке? — Диман откусил ещё один пирожок, запивая чаем. — Не знаю, Поз… — Тошенька, ты совсем перестал гулять с друзьями, — бабушка, сидя напротив внука, кивнула на Димана. — Соберитесь сейчас куда-нибудь вместе. Как раньше. — Надо бы, — Антон бросил взгляд на окно, где уже начинало темнеть. Сегодня он решил идти к Арсу не с наступлением ночи, а как только стемнеет. Надо предупредить его. Но также надо как-то слинять от Димана. Чёрт, как это сделать?! Он не поймёт. — Не знаю, посмотрим, ба. Я сегодня устал и че-то, никуда не хочу идти гулять. Да и ты сам, Поз, знаешь, зачем Ирка так добивается моего присутствия, — лениво ковыряя пирог в тарелке, вздохнул Антон. — Ну да, ты ей по-прежнему нравишься до свинячьего визга, — Диман кивнул, получая аккуратный толчок в бок от коварно улыбнувшейся бабушки Антона. — Ну, а что, вы и сами это знаете прекрасно. Наш Тоха хоть и был дрыщём всю жизнь, но всё равно пользовался у девочек большим спросом. — При чём тут это? — Антон невольно закатил глазах. Понятно, чего Поз добивается. Опять сосватать его хочет. Гребаная сваха. — А то, что Ирка, пусть немного и стерва, но зато очень любит тебя до сих пор. — Напомни, почему у нас с ней ничего не сложилось? — Антон ухмыльнулся, бросив на Поза ехидный взгляд, из-за чего парень покачал головой, слегка замявшись. — Потому что она променяла тебя на Соболева. — Кошмар какой! — покачала головой бабушка, и Антон ухватился за её слова, как за спасительную соломинку. — Вот и я о том же. Люди, Поз, не меняются. Соболев уехал, вот ей и стало скучно, и почему бы опять не повеситься на мою шею? — Ну хорошо, как знаешь, — Диман пожал плечами, отпивая чай и кивая словам старого друга. — Тогда сам думай. Мы с Катькой пригласили тебя к нам на Новый год, но я просто не хочу, чтобы ты пришёл один и не знал, куда деться от скуки. Мы планируем немного выпить и всю ночь смотреть новогодние фильмы, валяясь на пледах. Ты что, подушки обнимать собираешься? — Я найду кого пообнимать в Новый год, не беспокойся, — Антон повертел в руках пустую банку от абрикосового варенья. — Это что, последняя, ба? — Нет, в сарае ещё есть. Сходишь? — Пока будешь идти, обдумай мои слова, Тох. Не очень хочется сажать тебя за стол для одиночек, только потому что ты не хочешь идти на уступки Ирке. — Я всего лишь не хочу портить себе праздник, уворачиваясь от её чересчур перекрашенных губ, вот и все, — положив на стол салфетку с коленок, Антон вышел в коридор, хватая с вешалки куртку. С кухни послышался недовольный бубнёж Позова, тихий вздох, и шепот бабушки. Антон покачал головой, бросив взгляд на настенные часы, показывающие четвертый час. На улице уже была темень и их обед слегка затянулся, перейдя в чаепитие и мирные беседы. Надо было сворачиваться, но Антон пока не придумал, как. Накинув куртку, парень вышел из дома и спустившись с крыльца, свернул по тропинке влево, в сторону сарая. Раньше это вообще был гараж, который принадлежал дедушке, но после его смерти бабушка превратила его в склад, где хранилась всякая законсервированная хрень, как считал Антон — на чёрный день, чтобы прокормить целую роту. Постучав по порогу и стряхивая снег с ботинок, Антон толкнул дверь внутрь, и тут же на него повеяло запахом сырости и дерева. Нащупав сбоку выключатель, Антон щёлкнул им, и тут же довольно просторное помещение осветил тусклый свет. Так, соленья справа, варенье обычно слева. — Антон, это ты? — послышался шёпот за спиной. Антон, дернувшись и подпрыгнув на месте, резко обернулся, шарахнувшись спиной о стеллажи, уставленные банками. Его взгляд пробежался по противоположной стене гаража, по нижним полкам. Из-за самого угла, где лежали наваленные в кучу старые шины, зачем-то вообще хранящиеся бабушкой, показалась знакомая шевелюра. У Антона внутри всё перевернулось от облегчения. — А-арс?! — в миг Антон преодолел расстояние до угла гаража, и завернув за гору шин, действительно наткнулся на Попова. Мужчина сидел в темноте, обняв три спортивные сумки, чем-то полностью набитые. Шапки на его голове не было, расстёгнутая куртка и натянутые на перекос шарф говорили о том, что мужчина, прежде чем оказаться тут, долго бежал. Сжавшийся в углу в обнимку с вещами, мужчина выглядел таким запуганным, что у Антона невольно сжалось сердце от жалости. Ему некуда было идти, и он пришёл сюда! От облегчения Антон, усмехнувшись, присел перед мужчиной и не удержавшись, сгрёб в объятья. Арс сначала удивился подобному, однако тут же выпустив все сумки из рук, крепко обнял в ответ. — Я думал, они тебя нашли и схватили. Я не знал, как выбраться из дома и сказать тебе об этом… — начал было тараторить Антон, однако Арс тут же прервал его, отпрянув назад. — Всё нормально, хорошо, что ты не пришёл. Я решил прогуляться и вообще случайно увидел, что машину нашли. Я схватил все вещи, что успел, и бросился в лес. Пару часов поплутал и сюда драпанул. Я просто… не знал, к кому ещё податься, — Арс запнулся, и натянув невинную улыбку, пожал плечами. — Можно я посижу тут, пока они не обыщут деревню? — С ума сошёл?! — Антон нахмурился, хватая с земли две сумки и вешая их себе на плечи. — Конечно нет! — Что… — Ты будешь пережидать в доме. Тут дубак страшный, задницу отморозишь ещё. Небось весь день ничего не жрал. — Я не могу в дом, там твоя бабушка! — зашипел Арс, хватая Антона за край куртки, когда тот уже хотел уйти. — Ты прав, — парень замер на миг и кивнул. — А ещё там Диман, о котором я тебе говорил. Он меня сватает к Ирке. Так что ты рискуешь остаться в Новый год один. Не хочешь исправить это? Арс, замявшись, даже выпустил куртку парня, и нахмурившись, прищурился, смерив парня подозрительным взглядом. — Кто такая Ира? — Пойдёшь со мной в дом и узнаешь. — Но, Тох… — Если они придут нас обыскивать, место, куда они сунутся в первую очередь — это в сарай, — с этими словами Антон схватил с полки банку варенья и махнул перед своим носом. — У нас есть горячий чай. — Ах ты гад! — Арс невольно улыбнулся, медленно поднимаясь с пола и поправляя за плечом гитару. — Ладно, но ты сам им всё объяснишь. — Конечно. Идём. Мужчины, не торопясь, дошли до выхода, и Антон, щёлкнув выключателем, выглянул на улицу. За воротами никого не было видно, а в окнах дома никто не мелькал. Антон пропустил Арса вперёд и следом за ним стремительно взлетел на крыльцо, и толкнув входную дверь внутрь дома, быстро переместившись внутрь, захлопнул её за спиной. — Тош, это ты? — послышалось с кухни. Арсений, прижимая к себе сумки и спадающую с плеча гитару, испуганно вздрогнул, прижавшись спиной к двери. Между коридором и входной дверью была ещё одна дверь, как во всех деревенских домах, ограничивающая прихожую, где обычно разувались. — Да, ба, это я. — Мы думали тебя украли, пока ты искал это варенье, — послышался в ответ голос Позова, от чего Арс вздрогнул ещё раз. — Я не могу, Тох, я не справлюсь, — зашипел Арсений, начав пятиться спиной к двери, в то время как Антон, побросав за дверь, открывающуюся внутрь коридора, сумки, начал стягивать с себя куртку. — Такое ощущение, что ты боишься с моими родителями познакомиться. Ей богу, мы как женатая парочка! — пробурчал Шаст, следом за своей курткой стягивая с плеча Арса гитару, чтобы тот смог разуться. — Шевели батонами, Попов, а то ночевать будешь тут, в прихожей! — Я согласен на сарай, только уведи меня отсюда! — Тох, ты там в коридоре заблудился что ли?! — с кухни снова послышался голос Димана, а глаза Арсения стали огромными, чуть ли не с блюдце. Мужчина уже было потянулся к ручке входной двери, чтобы выйти на улицу, как неожиданно за ней послышались голоса, и дверной замок на весь дом оповестил хозяев о гостях. Оба парня вздрогнули, шарахнувшись от входной двери так, словно та была проклята. Антон в миг схватил Арса за локоть, и затащив в коридор, пихнул за дверь, где у них на вешалках висели куртки, и где его не было видно из-за открытой в эту сторону двери, и резко закрыл. — Есть кто дома? У вас в окнах свет горит! — послышался с той стороны незнакомый женский голос. Антон знал в деревне всех. Эта женщина явно приезжая. Коленки невольно подкосились, и Антон быстрым взглядом пробежался по прихожей, чтобы убедиться, что никаких вещей Арса не осталось. — Ты чего не открываешь? — за спиной послышался голос вышедшего в коридор Позова. Антон от неожиданности аж подскочил, на что тут же получил напряжённый и внимательный взгляд из-под очков от Позова. — Так, с меня хватит. Сейчас ты мне всё расскажешь, от чего ты такой дёрганный. Не успел парень что-либо сказать, как Диман, обойдя его, щёлкнул замком и открыл дверь. Перед ними на веранде стояли две высокие, довольно молодые с виду девушки. Обе блондинки, только вот одна из них выглядела слегка помятой, и немного злой, а вторая была более свежей, что ли, и ухоженной. Антон невольно выглянул из-за спины Позова, осматривая каблуки девушки. Как она на этих ходулях зимой по гололёду ходит? — Здравствуйте, молодые люди, — кивнул одна из блондинок, и тут же перед носами парней появились два удостоверения. — Следователь Варнава, это моя напарница следователь Гагарина. Вы проживаете в этом доме? Диман слегка отошёл в сторону, позволяя Антону наконец отмереть и подойти к выходу, чтобы кивнуть. — Я живу тут. Антон, это мой… друг Дима. Заглянул в гости, — кивнув на нахмурившегося Позова, Шаст сжал косяк, на который опирался. — Рад знакомству, — Диман, поправив на носу очки, кивнул, не поднимая взгляда на Антона, с лица которого сошли все краски. Казалось от ужаса из его груди точно выскочит сердце. Слишком сильно оно бьётся. — Взаимно, — следователь Варнава, мило улыбнувшись, развернула свёрнутый в несколько раз листок, и протянула парням. — Вы видели этого человека, мальчики? Рост метр девяносто, волосы тёмные, вполне вероятно, отпустил бороду. — Знакомое лицо, — Диман нахмурился, принимая листок с портретом Арсения с какой-то вечеринки, и держа так, чтобы и Антон, стоящий рядом. смог рассмотреть его. — Погодите, это не тот блогер из Питера, который грохнул своего друга? — Именно. Значит, вы его знаете? — Гагарина явно напряглась, а вот Антон ничего не смог из себя выдавить. Всё. Это финиш. Будешь новогоднюю ночь справлять в обезьяннике за соучастие, Тох. Пакуй вещи. — Не в этом смысле, — Позов поправил на носу очки и спокойно пожал плечами. — Мы его, конечно же, знаем, потому что сами в Питере учимся. Он блоггер, о нём все знают. — Вы видели его в этой деревне? Может замечали кого-то постороннего, похожего на него? — Варнава ткнула в листок в руках Позова, и посмотрела на Шаста. — Антон, вы что скажите? — Лицо, конечно, знакомое. Диман прав, весь город о нём трещит. Если бы он тут появился, думаю, шум поднялся бы нехилый. А что, он может быть… тут? — на последнем слове голос Антона чуть не дрогнул, что Диман, стоящий рядом, конечно же заметил. Нахмурившись, парень так и не посмотрев на друга, протянул лист с портретом обратно следователям. — Да, есть информация, что это человек скрывается в этой деревне. Была найдена угнанная им машина, а также обнаружено его место обитания, — Варнава нащупала замок на своей сумке и начала копаться в ней, вытащив какой-то свёрток. — Дом лесничего знаете, где находится? — Конечно, мы тут выросли, — Антон готов поклясться, что с виду Диман хоть и не изменился, но слова он отчеканил так, что Антон сразу понял: Диман начал подозревать неладное. — Судя по следам и горячей печке, этот человек покинул дом утром и, возможно, находится ещё в посёлке. Денег у него, скорее всего, нет, так что есть вероятность, что он крадёт то, что ему нужно. Вы узнаёте это? У Антона из-под ног ушла земля, в тот момент, когда следователь Варнава вытащила из пакета… его пижамные штаны! Штаны, которые Антон дал Арсу поносить, пока тот болел. Наверно, в суматохе, когда Арс собирался, он не заметил их и забыл. Этот комплект Диман сам дарили ему, Антону, на прошлый день рождения. Это пападос, если Диман узнает их, это конец. — Н-нет, — сглотнув, с трудом выдавил из себя Антон, тут же наткнувшись на внимательный взгляд Позова. Парень стоял рядом, скрестив на груди руки и услышав ответ парня, сжал губы и перевёл взгляд на штаны в руках следователя. Повисло молчание. — Дмитрий? — вырвав парня из задумчивости, спросила Варнава, махнув перед ним штанами с рисунком ананасов. — Вам это знакомо? — Первый раз вижу такие уродские штаны, — Диман, поправив на носу очки, как ни в чём не бывало пожал плечами. — Уверены? — На все сто, — отчеканил Диман, и Антон услышал в его голосе железные нотки. — Значит, говорите, он где-то в деревне? — Да. Никто его пока не видел, но есть вероятность, что он скоро у кого-то объявится. Этот человек опасен, он скрывается от полиции и от закона. Если встретите его, сразу звоните по этому номеру, — Гагарина протянула Диману белую визитку и лучезарно улыбнулась. — Просим прощения за беспокойство. — С наступающим, мальчики, — Варнава, потрепав Антона по макушке, и похлопав по щеке Диму, развернулась на веранде и начала спускаться с неё. — Всего хорошего, — бросив в след махнувшим руками девушкам, Диман закрыл входную дверь, уже дрожа от холода. — Диман. — Заткнись, — шикнул Позов. Парень чуть попятился к окну, и приоткрыв край жалюзи на окнах, выходящих на дорожку, проследил, пока двое следователей, о чём-то переговариваясь, не скрылись за забором, остановившись перед огромным джипом, явно чтобы решить, куда идти дальше. Как только они оказались за воротами, Диман, тут же отпрянув от окна, развернулся к бледному Антону, переминающемуся с ноги на ногу. — Где он?! — рыкнул Диман, сжав кулаки так, что они аж побелели. — Поз, я всё объясню. — Значит это то, о чём я подумал, верно? Я спросил, где он! — поняв, что прятаться в прихожей особо негде, Диман схватил Антона за руку и оттолкнув от двери, потянул её на себя, закрывая вход в прихожую, и натыкаясь на сжавшихся среди курток бледного Арсения. — Дьявол! — Мальчики, кто это был? У вас там всё в порядке? — тут же послышалось с кухни. Диман, ахнув, шарахнулся боком о стену, в то время как Антон успел зажать ему рот, чтобы он не сболтнул чего лишнего. — Пожалуйста. Не сдавай меня, я сам уйду, — прошептал еле слышно Арсений, прижимая к груди сумку и гитару. — Ты что, рехнулся?! — яростно отпихнув от себя Антона, зашипел Диман. — Ты привёл в дом скрывающегося от полиции преступника?! — Я тебе всё объясню, я хотел сказать… — Мальчики? — Всё в порядке, ба! — громко бросил в сторону кухни Антон. Диман, тяжело дыша и не спуская внимательного взгляда с Арсения, запнулся, давая Антону поговорить с бабушкой. — Посиди на кухне, пожалуйста. Мы тут… Нам тут подарок для тебя принесли, не хотим, чтоб ты увидела раньше времени! — Хорошо, Тош. Но давайте быстрее, а то чай остывает! — Хорош подарок, — шикнул Диман, ткнув в сторону Арсения. — Лет на пять за соучастие точно закроют! — Только если найдут, или если ты сдашь, но ты ведь этого не сделаешь, — Антон, встав между ним и Арсением, закрыл мужчину собой, чтобы Диман смог прийти в себя и собраться с мыслями. — Он хороший, Поз, он не убийца, я в этом уверен, просто дай ему шанс, как это сделал я. — Ты… Ты спятил, Антон. Почему ты мне ничего не сказал? — тяжело вдохнув и стянув с глаз очки, выдохнул Позов, потирая переносицу. — Чёрт возьми, я так и знал, что что-то не так, но почему я, мать твою, опять узнаю об этом последний?! — Мы долго не знали, как сказать тебе. Пожалуйста, Поз, не сдавай его. Он болен, ему нужна помощь, и ему некуда идти, — Антон опустил дрожащие руки с плеч Димана, и чуть отступил назад, к Арсению, словно боялся, что Поз бросится на того и разорвёт на части. Диман молчал, потирая переносицу и не поднимая взгляд на мужчин. Он думал ровно минуту, но для Антона с Арсом эта минута растянулась в целую вечность. — Чёрт! — выдохнул Антон, от чего и Арсений и Диман резко вздрогнули. — Что, что случилось? — вцепившись в локоть парня, прошептал со спины Арс. Антон тем временем наткнулся на внимательный, взволнованный взгляд старого друга. — Они же наверняка будут снимать отпечатки пальцев. — Вы, сука, даже следы не замели?! — ахнул Диман, схватившись за голову. — Идиоты! — Спасибо что нагнетаешь, Диман. Бля-ять, че делать? — Антон упёр руки в бока, и тяжело вдохнув, запрокинул голову, уставившись в потолок — Если они снимут отпечатки… — Спокойно, Тох. Без паники, — Диман вытянул руки вперёд в успокаивающем жесте и кивнул парню. — Ты ни по каким делам не привлекался, и на тебя никаких дел не заводили, а значит твоих отпечатков в их базах данных нет. Им не с чем будет сравнить и на тебя они не выйдут. А даже если и выйдут, ты, Тох, живёшь в этой деревне и в этот дом бегали все школьники. Там просто не может не быть наших с тобой отпечатков, так что разожми очко и успокойся. — Уверен? — резко выдохнул Антон. — Да. Полагаю, ты ему обо мне рассказал, да? — Поз кивнул на Арсения за спиной друга, и получив положительный кивок, вздохнул. — Так значит это для него ты искал лекарства? — Да, у него была температура и он… — Я понял. Ему надо переодеться. Я отвлеку бабушку, а ты отведи его в свою комнату. — А как же… — начал было Арсений, на что Диман туже шикнул. — Ей ничего пока не скажем. Надо всё обдумать, — Позов мотнул головой, поправив на носу очки, бросил мимолётный взгляд на Антона. — Шевелитесь, а то по иронии судьбы к нам в дверь постучится ОМОН и попросится на чашку чая. Парень на миг замер посреди коридора, достав телефон, и кого-то набрав, поднёс его к уху. Арс было дёрнулся к нему, однако Антон вытянутой рукой остановил его. — Кать, нужна твоя помощь, — прошептал в телефон Диман, прикрывая рот рукой, чтобы бабушка на кухне его не услышала. — Сделай так, чтобы твоя бабушка позвала в гости бабушку Шаста. — парень что-то выслушал. — Скажи, что мы пакуем ей подарок и надо куда-то её сплавить. Ок, ждём. — Вот так, без вопросов? — удивлённо выгнул брови Шаст, в то время как Арс по его кивку начал стремительно снимать с ног ботинки. — За это я её и люблю. Она никогда не задаёт лишних вопросов, — Диман пожал плечами. Подняв вверх указательный палец, парень посмотрел куда-то в пространство, и пока мужчины, замерев, ждали от него чего-то Поз начал считать. — Три, два, один, — парень щёлкнул пальцами и тут же на кухне послышалась мелодия на телефоне бабушки. Диман, хмыкнув, прошёлся по коридору и кивнув на комнату Шаста, скрылся на кухне, прикрыв дверь. Оттуда уже слышался весёлый голос бабушки, болтающей с баб Тасей — бабушкой Кати. — Живо в мою комнату! — Антон схватил с пола сумки Арса и оба на цыпочках бросились в сторону комнаты. Бросив сумки на кровать, Антон кивнул на шкаф. — Чистые шмотки в шкафу, но лучше подожди. Бабушка уйдёт, сходишь в нормальный душ. Не шуми только, а то она догадается. — Но, Тох… — Сейчас вернусь! Хлопок. Антон на миг замер, уставившись в белую дверь своей комнаты и чувствуя, как руки от страха запоздало начинают трястись. Может, самое страшное уже позади? Ну, Диман не свернул ему шею в первые минуты, и не позвонил в полицию — значит, шанс есть. Может, он всё-таки не ошибся в нём? Выдохнув, Антон отпустил ручку двери в свою комнату и прошёл на кухню. — Ба? — вопросительно выгнув бровь, протянул парень, заметив, как бабушка суетиться около холодильника, что-то складывая в пакет. — Что ты делаешь? — Таська пригласила в гости, чайку попить, — женщина, коварно улыбнувшись, подмигнула внуку, и Антон тут же наткнулся на внимательный взгляд Димана. — Только не налегайте на чай, ладно? У тебя сердце всё-таки слабое, — опустившись за стол, протянул Шаст. — Не переживай, если что, Катенька меня откачает, ты же знаешь. — Это не утешает, ба. — Ну всё, я побежала собираться, мальчики, пейте чай, доедайте пироги и можете допоздна смотреть мультики — главное девочек в дом не приводите, — потрепав парней по очереди по макушкам, женщина вышла в коридор. — Обязательно, ба. Не забудь на обратном пути купить нам киндер сюрпризы, — закатил глаза Антон. Из бабушкиной комнаты послышался смех. На кухне тем временем повисло напряжённое молчание: Диман, не смотря на Антона, продолжал макать печенье в чай, как всегда любил это делать, и медленно жевал. Оба невольно прислушивались к тишине из комнаты Антона. Наверно Диман боялся, что тот что-нибудь украдёт и смоется через окно, а Антон — что тот от счастья, что оказался в тепле, грохнется, на хрен, в обморок. Такой шум будет сложновато на кота списать. Наконец спустя минут пятнадцать возни, когда Антон чуть не заснул, пока ждал, в прихожей послышался звон ключей и шорох одежды. — Я ушла, мальчики! Не скучайте! — Аккуратней на льду, — тут же откликнулся Антон. Хлопок входной двери заставил Антона сорваться с места и броситься в сторону комнаты, чуть ли не с ноги снеся дверь. Арсения парень обнаружил сидящим за его столом и гладящим на коленях… кота. — Тох, ты представляешь, она меня помнит! — Это «он». Его зовут Люк, — облегчённо вздохнув и оперевшись о косяк, заметил Антон. — Как в звёздных воинах? — хохотнув и показав ямочки на щеках, протянул мужчина. — Именно, — Антон улыбнулся, и тут же наткнулся на внимательный взгляд прошедшего мимо него в комнату Димана. Улыбка с лица Арса тут же исчезла. Сбросив кота с колен, мужчина медленно поднялся со стула, и сделав пару неуверенных шагов в сторону Поза, протянул ему руку. — Спасибо, что не сдал меня. Я Арсений. — Я знаю, Капитан Очевидность, — Диман стрельнув в мужчину строгим взглядом и пожав его руку вздохнул. Затем развернувшись в сторону Антон, неожиданно замахнулся и врезал парню в плечо. — Ай! — Пошёл ты на хер, Шаст, со своей таинственностью, понял?! — В каком смысле? Я же сказал ничего серьёзного, волноваться не о чём! — потирая ушибленное плечо, прошипел Шаст. — Я всё равно уже чёрт знает, что себе напридумывал! Я думал, ты опять влез в это дело! Так трудно было сказать, да? — Я не знал, как ты отреагируешь. Да и он не хотел, чтоб я кому-то говорил, — кивнув на Арса, заметил Антон. Диман тут же повернулся к Арсению, от чего мужчина испуганно сжался, чуть отступив на шаг. — Если он из-за тебя влипнет в неприятности, я сверну тебе шею раньше, чем полиция успеет добежать до этого дома, чтобы задержать тебя, — отчеканил Диман. Молчание. Арс тихонько кивнул, сжав губы. — А так, добро пожаловать в семью, — парень, нервно хмыкнув, кивнул, понимая, что этих двоих, кажется, лучше сейчас оставить наедине. — Я поставлю чайник. С этими словами Диман, пройдя мимо Антона, пихнул того в комнату и закрыл за ним дверь, оставив наедине с Арсом. Мужчина резко выдохнул от облегчения, и провёл рукой по волосам, слегка откашлявшись. — Ну и друг у тебя. — Он просто переживает за меня, вот и перенервничал. — Хороший друг. У меня Серёга такой же, — Арсений неуверенно почесал шею, не зная за что взглядом уцепиться в комнате. Пробежавшись по всему периметру и не найдя предмета, который можно было бы поизучать, мужчина всё-таки посмотрел на Антона. Парень тем временем, задумавшись над тем, куда бы на ночь уложить Арса, чтобы бабушка его не нашла, не сразу понял, что Арс смотрит на него. — Ах да, ты же… голодный и… замёрз, — парень бросился к шкафу и распахнув дверцы, схватил первые штаны и майку, и обернувшись, вручил Арсению. — Вот, держи чистое. — Я уже посеял твои штаны… — Забей, это был подарок Поза. Мы соревновались, чей подарок будет уродливее, — Антон фыркнул, положив на кучу в руках мужчины ещё и тёплые носки. — Полотенце найдёшь на полке в ванне. Мы ждём тебя на кухне.***
Первые пять минут на кухне было тихо. Антон, уткнувшись в свой бокал, лениво помешивал сахар в только что заваренном чае. Диман жевал конфету, одновременно с этим разглядывая Арсения, сидящего на месте бабушки Антона. Мужчина впервые за долгое время вымылся под нормальным душем, в тёплой воде, надел чистую одежду и тёплые носки, и теперь с мокрыми волосами и розовыми щеками сидел за столом, теребя в руках горячую кружку кофе, слегка поклёвывая носом. Дневное напряжение и беготня по свежему воздуху разморили его больной организм. Но ложиться было ещё рано. — Значит, это к тебе Тоха бегал все эти дни, — протянул Диман, наблюдая за тем, как щёки Арсения начинают краснеть ещё сильнее. — А как вы познакомились? — Он пробрался ко мне в дом за лекарствами, а потом я его выследил и… Вот, — Антон постучал по столу пальцами, ожидая от Поза хоть какой-то реакции. Ничего. Тишина. — Поз? — Я думаю, Тох. Я думаю, с каких пор ты перестал доверять мне во всём, — парень, поправив на носу очки, покачал головой. Антон уже было открыл рот, однако Диман тут же прервал его. — Да, я понимаю, он беглый преступник и всё такое, но я же говорил, что мне всё равно кто он, лишь бы тебе от этого худо не было! — Не будет. — Надеюсь, — отрезал Поз, поворачивая голову на уже чересчур смущённого Арсения. — И чего вы молчите, Арсений Сергеевич? Рассказывай. — А что… Рассказывать? — еле слышно выдохнул мужчина, подняв неуверенный взгляд на Димана. — Чем ты так зацепил моего друга, — парень пожал плечами, заставив Антона поперхнуться чаем. — А что, скажешь, что это не так? Ходил, светился целыми днями, как чайник начищенный, я уж думал на Новый год будет знакомить нас со своей будущей женой! — Поз! — Правда? — уже не стесняясь улыбаться, потянул Арсений, поймав взгляд покрасневшего Антона. Прочитав во взгляде парня сплошной мат, мужчина пожал плечами, мол, это Диман сказал, а не он. — Ты что, хочешь прочесть нотации?! — сердито стрельнув в парня взглядом, прошипел Антон. Арсений тихо захихикал из-за чего в горле опять запершило, и мужчина снова зашёлся в кашле. — Нет, но я ещё долго тебе этого не прощу, — Диман резко поднялся из-за стола, из-за чего переставший смеяться Арсений резко шарахнулся от него, ударившись спиной о стену. Поз удивлённо замер. — Ты чего? — Он немного шуганный. С людьми долго не общался, — пробубнил Антон, отпивая чай и следя за тем, как Диман выходит из кухни и скрывается в его комнате. — Успокойся, Арс, он не нападёт на тебя. Чего ты ничего не ешь? — Перевариваю услышанное, — улыбнулся мужчина, заставив Антона закатить глаза. Всё, теперь язвительных шуточек от этих двоих не оберёшься! Не прошло и минуты, как Диман снова появился на кухне со стетоскопом. — Вставай, надо тебя послушать. Тоха говорил, что ты серьёзно болеешь. — А ты… — Арсений настороженно осмотрел парня, и только после кивка Антона медленно поднялся со своего места. — Я учусь на медицинском, заканчиваю последний курс. Не переживай, я уже работал с живыми людьми, — Диман, надев стетоскоп, кивнул мужчине. — А теперь расслабься и дыши спокойно, я должен прослушать твои лёгкие. Пока Диман проводил быстрый осмотр Арсения, Антон, дойдя до чайника, долил себе кипятка. Что теперь делать? Арсу больше негде прятаться, но и тут его держать не вариант. Полиция может вернуться в любой момент, и тогда им всем не поздоровится. Да и как на это отреагирует бабушка? А Антон? Скоро ему придётся уехать обратно в город, вернуться к учёбе и работе. Скоро Новый год кончится, и им с Арсением придётся разъехаться, но… Как же не хочется это делать. Арсений пропадёт один. Без него, Антона. Он может сделать с собой всё что угодно. Полиция снова догнала его, и что будет теперь? Выберется он из посёлка, угонит ещё одну машину и поедет дальше, а там что? Сколько ещё он будет слоняться по городам и спать на заправках, не имея возможности нормально поесть и помыться? А где ему брать деньги? Да, Антон одолжит ему сколько нужно, но ведь надолго ему этого не хватит… — Тох! — за спиной послышался обеспокоенный голос Арсения. — Часто он в последнее время так зависать начал? — Я думал, это его привычное состояние. — Нет вообще-то, — Диман почесал подбородок, явно уже закончив обследование. Антон закатил глаза на его слова и оторвав взгляд от окна, в которое пялился, повернулся к парням. — Ну, и что ты скажешь, Айболит? — Жить будет твой Арс. — Он не… Он… Он не мо… — Антон запнулся и закатил глаза. — Слушай, Поз, пошёл ты! — И я тебя люблю, Тох, — улыбнувшись и сняв очки, чтобы протереть их, хмыкнул Диман. — Всё хорошо. Болезнь отступает, остались лишь её отголоски. Режим советую соблюдать прежний, таблетки пейте те же. Легкие в порядке, и да, я ошибся, это было не воспаление. Просто кашель сильный. Воспаление так быстро не проходит, вот. В остальном ничего страшного я не вижу. Температуры нет, лёгкие чисты. Насморк и кашель скоро пройдет, так что волноваться не о чем. — Спасибо, — положа руку на грудь, выдохнул Арсений, бросив весёлый взгляд на Антона. — Сказал бы обращайся, но пока тебя не вычеркнут из списка разыскиваемых… — Диман, усмехнувшись, покачал головой, возвращая очки на место. — Ладно, я так понял, Тох, сегодня ты с нами гулять не пойдёшь, да и Арса тащить за собой не получится. Его лицом пока лучше нигде не светить. — Мы тоже придерживаемся этого мнения, — Антон кивнул, стараясь не пересекаться со взглядом Арса, и пожал плечами. — Извини уж… — Ладно, забей. Я понимаю, — Диман вытащил из кармана пиликнувший от сообщения телефон, и бросив взгляд на экран, вздохнул. — Меня Катька ждёт. Вообще, она «нас» ждала, но я что-нибудь придумаю. Опять, — Диман кивнул, поднимаясь из-за стола и кивая Арсению. — Я тебя предупредил. Не смей обижать Тоху. — Я понял, — Арсений, усмехнувшись и сжав губы, кивнул. — Поз, харе уже, а? Ты как папаша! — Всё, всё, ухожу. Заглядывай к нам на Новый год, мы Тоху уже позвали, — Диман пожал протянутую руку Арсения. — Ты приглашаешь даже зная, что меня разыскивает полиция? — Антон тебе верит, значит, я тебе верю тоже, — Позов пожал плечами, выходя в коридор. Мужчины поднялись из-за стола, чтобы проводить парня. — Просто постарайся не попасться на глаза соседям, и тогда всё будет норм, идёт? — Я… Подумаю над твоим приглашением, спасибо, — Арсений, смущённо кивнув и улыбнувшись, остановился у входа в кухню. Улыбку сдерживать не удавалось, и мужчина перестал скрывать её. Он чувствовал себя хорошо. Впервые за долгое время, он был сыт, в чистой одежде, в чистом доме, и провожал нового друга, который, к слову, оказался не таким плохим парнем, каким Арс боялся его представлять. Позов, о чём-то перешёптываясь с Антоном, начал собираться, и Арсений, решив не мешать друзьям, вернулся на кухню. Часы над столом тихо тикали, приближая маленькую стрелку к шести часам вечера. Метель за окном за день утихла, и сейчас там шёл лишь лёгкий, еле заметный снежок. Арсений, улыбнувшись, поднёс к губам горячий напиток и отпил немного. У Антона дома было хорошо. Пока Арсений сидел в его комнате, ожидая, когда его бабушка уйдёт, ему на миг показалось, что он вернулся домой. На кухне тихо разговаривают родители, в зале горит новогодняя ёлка, и Арсений закрылся у себя, чтобы запаковать им подарки на Новый год. И пахнет пирогами и чем-то… Таким домашним и родным. Арсений снова улыбнулся, обхватывая от чего-то замёрзшими руками кружку с горячим чаем. Хотелось бы верить, что он нашёл свой новый дом. Послышался хлопок двери, и на какое-то время в доме воцарилась тишина. Поняв что Антон, вероятно, вышел покурить, как обычно делал это каждые два-три часа, Арс медленно поднялся из-за стола и сжимая в руках горячую кружку, выглянул в коридор. Никого. Ступая по мягкому ковру, Попов не торопясь прошёл по коридору и замер на входе в зал. В полумраке небольшого зала, на полу которого лежал тёплый ковёр, а вдоль стены стояли диван и два кресла, а впереди, перед окнами, наряженная разноцветными шарами и мишурой, сверкала гирляндой новогодняя ёлка. Новогодние украшения Арсений так же заметил и в других частях дома. Развешенные гирлянды, которые создавали уют и из-за которых не требовалось включать свет по всему дому. Арсений не смог удержаться, и подойдя к ёлке, которая была чуть выше него в высоту, аккуратно дотронулся до хрустального шара, висящего на одной из веток искусственной ёлки. Что было бы, если бы Арсения не обвинили бы в убийстве? Чем бы он занимался сейчас? Где бы был? Он бы наверняка сидел сейчас где-нибудь на дорогой вилле, в гостях у очередной знаменитости и вёл этот никому нафиг не нужный блог о своей жизни. Считал бы свои миллионы, как пузырьки в фужере шампанского, и ни о чём бы не переживал. Ему не нужно было бы думать, чем заняться в Новый год, с кем его справить и куда поехать после, чтобы до него не добрались. Он бы вообще ни о чём не заботился. Он бы не встретил Антона. Не был бы так счастлив, как сейчас, пусть и без своих миллионов и вдали от дома. Он бы до сих пор не нашёл смысл своей жизни. — Видишь? А ты переживал, что не понравишься ему, — за спиной послышался голос Антона. Арсений улыбнулся, аккуратно выпуская из руки шар и оборачиваясь на парня, слегка красного с мороза. — Да, ты был прав. Я зря волновался, — Арсений переминулся с ноги на ногу и пожал плечами. — Ну и? Что теперь? — Не знаю, — Шаст пожал плечами. — А чем ты хочешь заняться? — Да чем угодно, — Арс тут же пожал плечами. — Чем… можно? — А что хочешь? Можешь помочь прибраться в моей комнате. Можем завалиться посмотреть фильмов или вообще лечь спать. — Фильмы? — Арсений, явно оживившись, кивнул. — Я не против. Уже сто лет телек не смотрел. — Круто. У меня есть мини проектор, а на флешке новогодние фильмы накачены, — Антон кивнул в сторону своей комнаты. — Бабушка ушла в гости, так что придёт поздно, если вообще не останется с ночёвкой. У нас полно времени. Ну, что скажешь? Арсений замялся, не зная, что ещё сказать относительно всего этого великолепия, внезапно свалившегося на его голову. Они будут смотреть фильмы? Вместе? Всю ночь? Если это всё сон или Арс находится в бреду, и ему всё это мерещится, то он не хочет приходить в себя. — А можно ещё пирог? — смущенно улыбнувшись, спросил мужчина. — Ешь сколько влезет, — парень, усмехнувшись, кивнул следовать за ним и вышел из зала. Арсений счастливо выдохнул, бросая мимолётный взгляд на наряженную ёлку. Медленно осматривая украшения, мужчина не торопясь двинулся вдоль стенки, уставленной по старинке редко нужным сервантом, хрустальной посудой и, естественно, фотографиями членов семьи. На них Попов без проблем смог отыскать Антона — ушастое, улыбающееся чудо было трудно с кем-то спутать. В сердце что-то невольно кольнуло. Это неправильно, Арс, очень, очень неправильно. Ты подставляешь ни в чём не виноватого парня. Если тебя поймают в этом доме, Антона посадят как соучастника, и его друзьям, которые знают про блогера — тоже не поздоровится. Арсений отвёл взгляд в сторону, резко выдыхая и чувствуя, как его вдруг бросает в жар. Чёрт, что он творит? — Ты там заблудился что ли? — послышался с кухни вполне себе спокойный голос Антона. Арсений невольно вздрогнул, выныривая из своих мыслей. Надо успокоиться и всё обдумать. Не надо делать что-то сломя голову, Арс, ты так уже залез в дом к одному человеку и теперь из-за этого у вас обоих могут быть огромные проблемы. Умеешь ты, Попов, людям жизнь портить. Мастер прям. — Арс, ты чего застрял тут? — в гостиную заглянул Антон, окидывая Попова слегка обеспокоенным взглядом. — Всё норм? — Да, да… — Арсений лениво кивнул, с трудом пытаясь выровнять сбившееся от волнения дыхание. — Знаешь… Я что-то устал. Может спать ляжем? — Так… — Антон бросил растерянный взгляд на стену, где висели часы. — Ведь ещё и семи нет… — Ну тогда фильмец какой-нибудь глянем и спать, идёт? — Я тебе это и предложил, — Шастун, нахмурившись, пожал плечами, не спуская внимательного взгляда с Арсения. — Ты точно в норме? Хочешь чем-то поделиться? — Нет. Всё отлично, — Попов, с трудом натянув более-менее счастливую улыбку, мотнул головой. — Где будем фильм смотреть? Надеюсь это будут не ужасы, потому что я до смерти пугливый. — Не переживай, сменных штанов на всех хватит, — хохотнул парнишка. Бабушкины пироги произвели настоящий фурор. Арсений объелся до отвала, пока они смотрели какой-то новогодний фильм, название которого Попов даже не запомнил. Антон постелил ему рядом с кроватью так, чтобы если бабушка с утра зашла, не сразу его увидела — и накидав туда пледов и подушек, парни уселись перед ноутбуком Антона. Спор о том, что им смотреть, не затянулся надолго: Антон предложил свой вариант и Арсений не стал отказываться. Какая разница, что они будут смотреть, если в любом случае Антон будет сидеть рядом и освещать своей улыбкой всё пространство вокруг? Арсений готов вечно любоваться на это, при этом ловя на себе мимолётные взгляды и замечая милые красные щёки парня. Всё складывалось как нельзя удачно, но на душе блоггера всё равно неприятно скребли кошки. Это неправильно, Арс. Ты не должен быть тут. Не имеешь права.***
Сидели парни долго. Молча смотрели фильм, ели пироги и просто наслаждались моментом. В конечном итоге Антон задремал, уронив голову на плечо Арсения, из-за чего мужчина вообще потерял интерес к фильму. Не торопясь отставив в сторону еду, и аккуратно высвободил своё плечо из-под головы парнишки, Арсений тихо поднялся и поставив фильм на паузу, вышел из комнаты. Заглянув на кухню, мужчина схватил сигареты, оставленные там Антоном, и прихватив с вешалки у входа куртку Антона, выглянул на веранду. Довольно высокий забор ограждал его от внешнего мира, не позволяя случайным прохожим с той стороны увидеть его. Вдыхая морозный воздух, Арсений медленно опустился на скамейку рядом с дверью, и зажав зубами сигарету, чиркнул зажигалкой. Еле заметный огонёк заставил конец сигареты затлеть, и мужчина, сделав затяжку, медленно выдохнул. Он не курил раньше. Только если напивался в хламину и не помнил этого, но так, как Антон, никогда. Когда его обвинили в убийстве и ему пришлось бежать, Арсений просто не мог позволить себе лишние траты на такой пустяк, как сигареты, но курить иногда всё-таки хотелось. Да так сильно, что аж до слёз. Как сейчас. Арсений шумно выдохнул дым, чувствуя, как тот медленно наполняет его лёгкие, словно прогревает изнутри, и вытянув руку в сторону, стряхнул пепел. В этот же момент мужчина мрачно усмехнулся, понимая, до чего докатился. Позволил настоящему убийце превратить себя в загнанную в угол жертву. Арсений раньше никогда не бежал от проблем, и всегда старался решить все конфликты мирным путём. Но почему в этот раз он испугался ответственности? Он не убийца, и сможет это доказать, если захочет, просто нужно найти адвоката. Хорошего, пусть и дорогого. Бегая от полиции Арс только усугубляет ситуацию, и этот Позов прав — он подставляет своих близких. Зажмурившись и зажимая пальцами сигарету, Арсений свободным большим пальцем уткнулся в переносицу. Так больше не может продолжаться. Он устал бегать. В доме было тихо, движения Арса — быстрыми. Мужчина, боясь передумать, спешно влетел в дом и зашёл в комнату, где по-прежнему безмятежно спал Антон, слегка запрокинув назад голову и похрапывая во сне. Тихо подняв свой и так и неразобранный рюкзак, Попов быстро натянул джинсы, свитер и аккуратно повесив предоставленную Антоном пижаму на стул, повернулся к парню. Мальчишка безмятежно спал, не подозревая о происходящем, но Арс почему-то и не хотел будить его. Словно знал, что Антон будет его уговаривать остаться, и утверждать, что они что-нибудь придумают. Не придумают. Арс дошёл до финиша, дальше идти сил больше нет. Тихо, чтобы не разбудить лохматое чудо шуршанием одежды, Арсений присел на корточки рядом с парнем, внимательно осматривая черты лица при свете новогодней гирлянды, словно пытаясь навсегда запечатлеть его образ в своей памяти. Кто знает, смогут ли его оправдать, и если нет, сколько ему светит просидеть в тюрьме? Когда Арсений выйдет на свободу, этот мальчишка, однажды буквально спасший ему жизнь — уже и думать о нём забудет. А вот Арсений никогда не забудет его. Сколько бы времени не прошло, Антон навсегда останется в его мыслях. И сердце. Скрывать это всё равно уже не за чем. Сглотнув ком в горле, Арсений положил на подушку рядом свёрнутую бумажку, и аккуратно накрыл Антона пледом. Чувствуя, как сердце бьётся быстрее, Арсений наклонился, убирая с глаз парня волосы, и аккуратно поцеловал того в закрытое веко*, проведя рукой по скуле. Жаль, что этот момент не может длиться бесконечно. Только в этот момент Арсений понял, что если бы все его карты с его миллионами вдруг разморозили, он бы не пожалел никакой суммы, чтобы иметь возможность остаться тут, рядом с этим парнишкой хоть на немного. Как он мог жить раньше без этого чуда? Антон поёрзал во сне, переворачиваясь на бок и опуская руку на остывшее место рядом с собой, и даже не замечая это сквозь сон. Утром парень будет искать Арсения по всей деревне, и сотню раз перечитывать несколько слов, оставленных на записке. Они толком не объясняли ничего тому, кто был не в курсе, но Антон поймёт весь смысл написанных слов Арсом. Утром, всё это будет утром.«Я не сдался, а просто понял, что с меня хватит.»
Отыскать того, кто и так гонялся за тобой уже очень долгое время для Арсения не составило труда. Он просто вышел на главную улицу посёлка и спросил у первого встречного, есть ли тут где-нибудь мини-хостел, или гостиница. Как ни странно, его даже не узнали, но то даже к лучшему. Не торопясь, и впервые за долгие месяцы скитаний, Арсений, наслаждаясь погодой, сунув руки в карманы старой куртки, медленно прошёлся по улице в указанном направлении, и минут пять спустя вышел к небольшому хостелу на окраине. Приезжих тут, естественно, было мало, ибо не курорт, потому среди маленьких домиков, разбросанных по всей небольшой территории мини-отеля, не составило труда отыскать нужный в котором горел свет. Иногда Арсению казалось, что следователь Варнава, которая занималась его делом, вообще не спит, иначе как можно объяснить тот факт, что она всегда дышала ему в затылок? Вот и сейчас, казалось бы, два часа ночи, а в домике горит свет. Ну и женщина. Поднимаясь на веранду, Арсений на миг остановился и вздохнул, набираясь смелости, чтобы постучать. Вот и всё, Арс. Набегался и пришёл сдаваться с поличным? Матвиенко убьёт тебя, ибо все его труды сейчас пойдут по пизде. Но Арсу всё равно. Он хочет увидеть друга и родителей, пусть и через решётку со скамьи подсудимых. Он хочет лично сказать им, что ни в чём не виноват, а что решит судья, уже не важно. Не прошло и десяти секунд после стука, как дверь перед Поповым резко распахнулась, и мужчина увидел высокую женщину в домашней одежде с фужером вина в одной руке. При виде Попова Варнава на миг оторопела, удивлённо хлопнув глазами, однако не успела ничего сказать, как Попов молча бросив в ноги сумку, показывая пустые руки, медленно поднял их и сложил за голову. После этого мужчина, развернувшись спиной к следователю, медленно опустился на колени, давая возможность без грубой силы взять себя под арест, и показывая, что препятствовать этому не намерен. Хватит с него проблем. Дальше всё было как в тумане. Вопли Варнавы на весь домик, наверно, были слышны и в остальной части деревни. Пока Арсений по приказу двух следователей стоял лицом в угол с наручниками на руках, держа их за спиной, девушки носились по дому, собирая вещи, так как распаковались они не плохо, думая, что поиски затянутся. Потом Варнава проклинала местную связь и невозможность дозвониться до начальства, из-за чего было решено ехать в отделение прямо сейчас. Дорога была дальняя, и по расчётам Арса, они должны были приехать в город часам к девяти утра. Арсений знал, что имеет право на звонок, и собирался звонить Матвиенко. Он первый должен узнать, что Арсений больше не скрывается. Всю дорогу до участка в машине было тихо. Все личные вещи у Арсения изъяли, но наручники, на удивление парня, сняли, объяснив, что раз он не буянит и пошёл с повинной — то держать его в цепях нет смысла. Арсений, кажется, что-то ответил, но так рассеянно и вскользь, что сразу стало понятно — на разговор и объяснения он не настроен. Прильнув лицом к окну машины на заднем сидении, Арсений пустым взглядом скользил по голым деревьям, который вдоль трассы почему-то не были покрыты таким слоем снега, как в деревне. Настроение не было хорошим или плохим. Оно было «никаким». Арсу вдруг стало наплевать, что его ждёт там, в участке. Сколько будет длиться судебный процесс, и на какой срок его посадят. Единственная мысль, которая его волновала — захочет ли Антон навещать его в тюрьме? Или же он не простит ему этой выходки? Вдруг он посчитает его слабаком, который сдался? От этого сердце разрывалось ещё сильнее, и Арсению снова захотелось плакать. Хотя зачем? Слезами теперь ничего не исправить. Сиди, Арс, и наслаждайся последними часами свободы. Утро наступило незаметно, так же как они въехали в город. Арсений с удивлением отметил, что совершенно не скучал по этим километровым пробкам, огромным пустым небоскрёбам и грустным взглядам прохожих. Век бы их ещё не видел. На подъезде к участку Варнава протянула Арсению наручники, заметив, что чтобы не нервировать её коллег, ему лучше надеть их. Арсений был не против. Не скрывая своего лица, под удивлённые взгляды работников огромного участка полиции, куда Арсений зашёл следом за следователями, мужчина спокойно дождался в коридоре с приставленным к нему охранником, а затем его отвели в то самое место из его кошмаров. В обезьянник. Оказалось, допросная была занята, а так как Арс отказался говорить без адвоката, его попросили подождать. — Слышь, чувак! — Арсений ударил ногой по решётке, привлекая внимание дежурного, сидящего в конце коридора. Почти все камеры были пусты. Либо преступники решили отдохнуть в канун Нового года, либо здесь был ещё отдел, где сидели преступники, просто Арса от них оградили. — Я с тобой разговариваю! Я не ел уже двенадцать часов, а то и больше! Время половина четвёртого вечера, моим делом будут сегодня заниматься или нет?! — Уважаемый заключённый, пожалуйста не буяньте и видите себя спокойно, и ваш срок, на который вы сюда попали, обязательно сократят за хорошее поведение, — устало протянул выученный наизусть текст мужчина, не отрываясь от бумажек — Мне ещё не дали никакого срока! — сунув руки между прутьями и устало повиснув на них, Арсений вздохнул. — Дайте сделать мне звонок другу, я имею право! — Ваш следователь решает, на что вы имеете право, а на что — нет. — Тогда вызовите моего следователя! — Следователь Варнава в данный момент занята расследованием вашего дела и взятием показаний. — Чьих показаний, чувак? Я же тут сижу, кого они там допрашивают? — Я не могу обсуждать это с вами, гражданин. Угомонитесь, а то задержу вас тут ещё на сутки, пока не научитесь терпению, — так и не оторвав взгляд от бумаг на своём столе, протянул полицейский. Арсений со стоном дойдя до доски, отдалённо напоминающую кровать, медленно опустился на неё, подложив под голову руки. Ну тут хотя бы тепло, и он не на полу. Что ж, наверно, привыкнуть будет не так сложно… — Неужели твоя графская спина выдерживает эти пытки? — послышался насмешливый голос. Арсений, которому всё-таки удалось задремать на неопределённый срок, резко вынырнул из полудремы и бросил взгляд себе в ноги, где за решёткой перед ним стоял Матвиенко. Армянин, с виду лет тридцати с лишним, со смешным хвостиком на затылке, и большими мешками под глазами. Мужчина был одет довольно странно для приличного места: спортивные штаны, какая-то розовая майка с треугольниками и поверх этого безобразия — со взгляда дизайнера — было накинуто его зимнее пальто, в котором, к слову, он всегда выглядел охуенно и солидно. Заметив, как радостно вытягивается лицо друга, Матвиенко, держа руки в карманах штанов, спокойно усмехнулся, осматривая друга быстрым взглядом. — Привет, Арс. Выглядишь хуёво. — То же самое могу сказать и о тебе, — Арсений, не сдерживая улыбки, сполз с «кровати» и подойдя к решётке, протянул через неё руку, тут же обмениваясь с мужчиной рукопожатием. Не удержавшись, улыбающийся Серёга, подошёл вплотную к прутьям и просунув руки между ними, обнял Арсения. Попов резко выдохнул, словно от облегчения, и похлопал друга по спине. Через сколько он из-за него прошёл. Сколько бессонных ночей в допросных провёл Серёга, чтобы спасти друга от тюрьмы. Что же в итоге? Он всё равно по ту сторону решётки, и, кажется, Матвиенко пришёл попрощаться. — Я был дома, как видишь, когда узнал, что тебя поймали, — Серёга, смущённо хмыкнув под улыбку Арсения, запахнул посильнее пальто, и опустился на скамейку напротив камеры Арса. Окинув внимательным взглядом Арсения, мужчина покачал головой. — Пиздец, Арс, ты так… изменился. — Ну да, сбросил немного, — Попов, оперевшись плечами и лбом о решётку, кивнул. — Немного, — Матвиенко невольно хмыкнул, понимая, как странно, что они наконец могут поговорить так спокойно, и ни о чём. — Мало того, что ты стал похож на скелет, обтянутый кожей, так ты ещё и одет в какое-то тряпьё. Где ты взял это дерьмо? — Отобрал у одного бомжа на барахолке. Цена просто космическая, но зато тепло, — Попов пожал плечами, на что Серёга, невольно хмыкнув, опёрся локтями о колени, не спуская с друга внимательного взгляда. Молчание длилось недолго. — Что с тобой случилось? Ты столько времени скрывался от полиции, и вдруг решил сдаться им? — Прости, что пустил все твои старания псу под хвост, — Арсений неуверенно покачал головой, лбом утыкаясь в прутья решётки и выдыхая. — Но я так устал, Серый. Ты бы знал, как мне это надоело. Я готов отсидеть сколько потребуется, лишь бы всё это быстрее кончилось. — Ты с кем-то познакомился? — тут же прищурившись, спросил мужчина. Арсений на миг замер, бросив мимолётный взгляд в сторону дежурного, наверняка слушавшего их разговор. — Я не могу тебе рассказать, извини. Не хочу, чтобы их посадили за сокрытие. — За сокрытие кого? Человека, который нуждался в помощи? — Матвиенко, улыбаясь, поднялся со скамьи, и сделав пару шагов к решётке, остановился перед нахмурившимся другом. — Можешь разжать булки, Арс. Вчера вечером убийца был арестован. В этом отделении ещё не все в курсе, но ты уже не числишься, как разыскиваемый преступник. Выдох. Арсений медленно сжал прутья клетки, кажется, забыв, как дышать, и чувствуя, как земля уходит из-под ног. Он неотрывно смотрел на широкую улыбку Серёги, мысленно отсчитывая секунды, когда друг скажет, что пошутил. Но молчание затягивалось, а в горле встал ком. Губы предательски дрогнули, но мужчина смог сдержать себя и только дрогнувшим голос, еле слышно выдохнул. — Что? — Когда на место убийства полгода назад прибыла полиция и медэкспертиза, под кроватью, как ты уже помнишь, была найдена обувь. Твоя, Арс, потому что как ты помнишь, в то утро ты умотал полуголый, благо погода была тёплая. Все твои вещи были собраны и отправлены на экспертизу, в ходе чего на обуви были обнаружены следы крови. Изначально это и натолкнуло следователей на то, что убийца точно ты. Правда эта была мизерная часть тех улик, указывающих не тебя, — Серёга, держа руки в карманах, покачал головой, начав расхаживать перед решёткой как учитель перед доской. — Однако именно эта улика неделю назад натолкнула меня на мысль, что здесь что-то не так. Знаешь в чём плюс таких больших вечеринок, на которой ты тогда отжигал? На таких вечеринках всегда есть люди, которые не пьют. Или пьют немного, поэтому в состоянии запомнить, кто по пьяни перепутал свою обувь с чужой. Человек, который совершил убийство, был пьяным, и выходя на улицу покурить в разгар веселья, надел не те ботинки. К несчастью, это оказались твои ботинки, Арс. Чувак поссорился с жертвой из-за того, что на территории дома, где вы веселились, курить было нельзя, и наш убийца прирезал его в его же комнате, где ты, Арс, уже пьяный вдрызг безмятежно спал на полу. После того, как жертва скончалась, чувак, поняв, что натворил, даже будучи пьяным попытался избавиться от улик, и обмазал тебя кровью, когда пытался разбудить и попросить помощи. Потом он решил, что если переоденет тебя в свою одежду, то никто не поймёт подвоха. Это сработало, учитывая, что он подсунул свою майку тебе под голову и твою чистую забрал себе. — И при чём тут мои ботинки? — нахмурившись, выдохнул блогер. — В темноте, Арс, когда убийца бежал с места убийства, он допустил страшнейшую ошибку. Он переобулся, но не в свою обувь, а в чужую. Опять. Это помогло нам найти его. После многочисленных экспертиз и прогонов по базам, мы нашли убийцу, и вчера он был задержан. Он сознался, и сейчас я помогал составлять бумаги о снятии с тебя обвинений, — в руке Матвиенко мелькнул ключ и послышался тихий щелчок замка. Дверь в камеру медленно открылась, и Арсений судорожно выдохнул, не веря ушам, когда Матвиенко нашёл в себе силы снова улыбнуться. — Всё кончилось, Арс. Он написал чистосердечное и готов понести наказание. Ты свободен. Единственное что, ты теперь проходишь по делу, как свидетель и в связи с твоим бегством, тебе придётся подписать подписку о невыезде. Но думаю, с этим проблем не возникнет. Ты, наверно, пиздецки сильно хочешь домой. — Очень, — еле слышно выдохнул Арсений. — Я отвезу тебя, как только оформим некоторые документы. Это недолго, обещаю. Серый, развернувшись, спокойно двинулся в сторону выхода, а Арсений, пытаясь прийти в себя, ещё с минуту тупо стоял посередине камеры, пялясь на открытую решётку перед собой. Вот и всё. Всё кончилось, так и не успев начаться. Сколько нервов было посеяно, сколько слёз пролито и сколько денег отдано самым лучшим адвокатам. Арсений, как лунатик, медленно вышел из камеры и не прощаясь, прошел мимо охранника, даже не бросившего на него взгляд. Звуки вокруг притихли, люди словно стали говорить тише. Через отделение, где Серёга шёл, здороваясь уже чуть ли не с каждым подряд, Арсений прошёл, пребывая как в тумане, и ловя на себе внимательные не совсем понятные ему взгляды офицеров. Всё вокруг для мужчины вообще перестало иметь какой-то смысл. Мужчина на автомате выполнял какие-то действия по приказу его уже чуть ли не личного адвоката в лице Серёги, подписывал какие-то бумаги, вполуха слушал следователя Варнаву, невпопад кивая и всё чаще бросая взгляд за окно. На улице шёл снег, белый, пушистый, совсем как тогда в деревне, когда они с Антоном сидели на кухне за столом, и попивая горячее кофе с щепоткой корицы, играли в притащенные парнем шашки. На улице тогда завывала метель, а в их доме было тепло и спокойно. Там не было никого из посторонних. — Раз убийца написал чистосердечное, процесс не затянется надолго, — звеня ключами от машины, заметил Матвиенко. Толкнув перед собой дверь на улицу, мужчина придержал её для друга и оба начали не торопясь спускаться по лестнице, к припаркованной рядом с участком машине. Дорогая иномарка напомнила Арсению, что он, кстати, тоже наконец возвращается к прежней жизни. В той одежде, в которой он сейчас был, в такую дорогую машину рядом с модным Матвиенко, у которого даже резинка для волос стоила больше, чем Ролекс — садиться было очень неудобно. Хотя блин, пофиг. Пока Арсений, погруженный в свои мысли усаживался на переднее сидение и пытался пристегнуться, а трясущиеся от волнения руки не позволяли, Матвиенко продолжал лить какую-то воду про суды, адвокатов, кучи бумажек и про то, что все счета Арса в течении нескольких дней начнут размораживать, так что пока ему придётся по экономить. На этом слове Арсений улыбнулся. Уж что-что, а экономить за эти полгода он научился по максимуму хорошо. Ещё несколько дней без своих миллионов он точно протянет. Дорога домой по родным улицам, где уже включились фонари, не заняла много времени. Арсений не проронил ни слова, и Матвиенко, на счастье, правильно его понял. Друг не хотел говорить и ему явно требовалось время, чтобы прийти в себя и принять тот факт, что всё наконец закончилось, поэтому мужчина всё-таки смолк, прибавляя громкость у радио, и не торопясь выруливая на общую трассу. Несмотря на огромные миллионы, шикарную жизнь и тот факт, что он мог купить всех гаишников в этом городе, Матвиенко всё равно никогда не лихачил. В отличие от Попова, который когда-то любил скорость, Серёга всегда ездил по правилам и никогда не попадал ни в какие аварии. На дороге он всегда был внимателен и серьёзен. Арсений понял, что упустил тот момент, когда из них двоих Серёга первый повзрослел и начал смотреть на мир по-другому. Но ему это шло. Очень. Когда машина плавно завернула во двор, где среди высоток была и квартира Арсения, Матвиенко притормозил у входа в дом и протянул Попову ключи. — У меня много дел, Арс, и я бы с радостью побыл с тобой, но, кажется, тебе нужно побыть одному. Твоя машина на парковке, права в бардачке. Я еле отбил тачку у следователей, так что не благодари, — Матвиенко, улыбнувшись, махнул рукой, когда Арс уже открыл рот, чтобы что-то сказать. — Я серьёзно, не благодари. Твоя квартира, как я помню, ещё на месте. Ленту снимешь. Там небольшой погром, я полгода там, как обыск сделали, не был. Если что-то потребуется — звони, Арс, теперь в любое время суток. — У тебя… Не будет немного денег? Думаю, за полгода всему, что было в холодильнике пришла хана, — еле слышно прошептал парень, невольно усмехнувшись. — А я не ел уже больше суток. — В таком случае, советую выкинуть всё это вместе с холодильником, а то там, скорее всего, завёлся чужой. Стой, — Матвиенко, уже протянувший Арсу одну из своих многочисленных карточек, нахмурился. — Если хочешь, я найму людей. Клининговую компанию. Они и уберутся у тебя, и продукты принесут, тебе ничего не нужно будет делать… — Ни к чему людей беспокоить. Завтра Новый год, а сегодня заниматься этим уже слишком поздно, — Арсений, забрав у охреневшего от его слов Серёги карточку, отстегнулся и схватив из-под ног сумку, не торопясь вылез из машины. — Арс, — Матвиенко, очнувшись, окликнул друга, и когда тот обернулся, мужчина улыбнулся, положа одну руку на руль и покачал головой. — Я чертовски рад, что ты наконец вернулся. Я очень скучал. — Я тоже. Если честно, я даже не представляю, как можно тебя отблагодарить. — Мы дружим с тобой уже чёрт знает сколько, так что сочтёмся, не переживай. Я заеду завтра с утречка. Будь, пожалуйста, на связи. — Я всегда на связи, ты же знаешь. Как только машина Матвиенко, громко посигналив на весь двор, скрылась за углом, Арсений, поправив на плече сумку, поднялся на крыльцо и зашёл в подъезд. Было немного непривычно: чисто, светло и темно. Ящик с указанной квартирой Арса был забит огромным количеством писем, которые уже буквально вываливались наружу. Схватив все сразу и роняя некоторые по пути, Попов добрался до лифта, и дождался, пока тот поднимет его на нужный этаж высотки. Непонятно почему, но Арсений волновался. Он полгода ждал этой минуты, и почему-то ему вдруг захотелось… Чтобы Антон был сейчас здесь, рядом с ним. Тоже порадовался за него. Чёрт, Арс ведь даже номера телефона его не взял. Хотя… Всё это можно решить. Теперь всё решаемо. Арсений около двух минут простоял перед квартирой, теребя в руках ключи и буравя взглядом белую бумажку, налепленную на дверь. Обычно их клеили следователи, чтобы знать, заходил ли кто-то внутрь или нет. Наконец чувствуя, как от волнения земля чуть ли не уходит из-под ног, Арсений медленно повернул ключ в замке, и разорвав бумажку, зашёл внутрь. Эхо шагов тихо пронеслось по погруженной во мрак квартире. Арсений, прикрыв за собой дверь, щёлкнул выключателем и бросил сумку на пол. Груды бумажек, вещей, перевёрнутой мебели. Страшный беспорядок, покрытый слоем полугодовалой пыли. Со вздохом Арсений бросил ключи на тумбу в прихожей, и не разуваясь, по пути поднимая с пола некоторые предметы и возвращая их на место, прошёлся по огромной квартире. Панорамные окна, евроремонт, джакузи, дорогая кухня из чёрного мрамора, и спальня. Сейчас его кровать была вся скомкана, по полу валялись его вещи, а белый дорогой ковёр был истоптан уже почерневшими следами от группы ОМОНа. Остановившись посередине огромной, но такой пустой квартиры, Арсений неуверенно потеребил в руках поднятую с пола фотографию. На ней был он и Матвиенко. Арсений помнил ту вечеринку в честь первого многомиллионного контракта Арса с одной из дизайнерских фирм. На фото они радостно орали в камеру, обнимая друг друга за плечи и держа по стакану с виски. Сколько воды утекло с того момента. Сколько они с Серым пережили. Они вместе начинали этот огромный бизнес. Арс помнит, как они приехали в Питер и снимали комнату у какой-то пенсионерки. Перебивались бич пакетами, и спали на полу на пыльных матрасах, потому что денег не было буквально ни на что. Потом Арс срубил денег, а через какое-то время фортуна улыбнулась и Серёге. Теперь у каждого из них был свой бизнес, и своя жизнь, но Попов никогда не переживал за их дружбу. Если надо, Серый примчится с другого конца света, и Арс сделает точно так же, если Матвиенко понадобится его помощь. Они братья, пусть и не по крови, но иначе их дружбу назвать нельзя. Тихо шаркая по полу старыми дырявыми ботинками, которые ещё тогда, в деревне, Антон горел желанием выбросить, Арсений дошёл до своей гардеробной, и включив свет, осмотрел разбросанные вещи. Одна только майка из гардероба стоила около нескольких сотен долларов, но раньше Арса это не смущало, а сейчас было плевать. Непонятно от чего, в груди медленно разрасталась пустота. Арсений и сам понять не мог, что не так. Он вернулся домой, к прежней жизни, но у него такое ощущение, что счастья он тут не найдет. Почему? Потому что его никогда и не было тут. Схватив первые попавшиеся шмотки, Попов поднял с пола более-менее чистое полотенце и двинулся в ванну. Думать о чём-либо он будет уже завтра, а сейчас он хочет двух вещей — вымыться и лечь спать. Конечно, так происходит всегда. Когда не хочется спать, ты можешь заснуть даже стоя, а когда ты находишься в чистенькой одежде, в мягкой и тёплой постели, сон, как назло, как рукой снимает. Арсений лежал в огромной кровати, и пялясь в потолок, слушал гробовую тишину в огромной квартире. Перед тем, как лечь спать, Арсений попытался включить автоответчик и после слов механического голоса: «У вас тысяча двести девятнадцать сообщений», просто вырубил эту штуку вновь. Кому надо, уже дозвонились до Серого, так что хрен с ними. Арсений ещё долго сидел на краю кровати, пялясь в огромное панорамное окно своей спальни, выходящее на вид ночного город. Тысячи ночных огней переливаясь тёплыми цветами, заставили Арса затаить дыхание. Как давно он не был в больших городах, и как давно он не оставался в такой глубокой и холодеющей душу тишине. Раньше Арсений боялся этой тишины и всячески избегал этого, а сейчас… наслаждался. Сон так и не пришёл. Все мысли блоггера были заняты мальчишкой из деревни, который приютил его и позаботился о нём, когда мужчина был уже на грани самоубийства. Та ночь, когда он забрался в дом Антона, а потом обнаружил, что украл совершенно не то — перевернули представления Арса о том, что все люди хотели его поймать и посадить за решётку. Оказывается, мир не настолько прогнил и в нём остались добрые люди, такие, как Антон. Тяжело вздохнув, Арсений схватил под подмышку одеяло, подушку и, бросив их на пол рядом с кроватью, вздохнул. Может, он просто отвык от благ цивилизации, иначе как объяснить эту тягу поспать на твёрдой поверхности, как, например, пол? Как бы странно это не выглядело со стороны, но Арсений действительно смог наконец уснуть, завернувшись в пыльное одеяло, прямо у подножья кровати среди разбросанного мусора. Под голову в итоге была подвергнута какая-то куртка, но мужчина не обратил на это внимания. Во сне с его лица не сползала улыбка. Пусть завтра Новый год, а его квартира разгромлена, счета заморожены, а новогодним настроением даже не пахнет, что уж говорить о ёлке, которой нет — Арсений заснул наконец счастливым человеком. Впервые за долгое время по-настоящему счастливым.***
Очень тяжело строить планы на будущее, не зная, что тебя ждёт через пару дней. Люди привыкли планировать свою жизнь наперёд, на много недель, месяцев и даже лет, но очень часто не задумываются над тем, что все эти планы могут пойти прахом в один миг. Сейчас вы счастливы и при деньгах, у вас есть всё, о чём только можно мечтать, но в один момент вы можете всего этого лишится, и что тогда? Вы останетесь, как бабка у разбитого корыта, опуская руки и в растерянности хлопая ртом, потому что не были готовы к такому. Потому что этого не было в ваших планах, и вы не думали, что придётся поступать не так, как удобно вам. Не так, как вы планировали. Лишь с возрастом люди начинают понимать главные истины жизни — если человек теряет уважение, он теряет всё. Когда-то Арсения уважали. Ещё бы было иначе! Не всякий сможет поднять свой бизнес с нуля, удержаться на плаву и стать одним из самых востребованных дизайнеров, моделью, и популярным блогером в наше время. Правда всё это мнимое счастье, построенное на горе денег, и дополненное девушками-моделями, не гарантирует тебе ровным счётом ничего. Сколько бы ты не пахал, сколько бы не рвал жопу — кто-то в любой момент может как по щелчку пальца отнять всё это у тебя. И вот ты уже сидишь под дверью малоизвестной забегаловки, одетый в застиранную до дыр, украденную с барахолки одежду, не бритый и голодный. Людям плевать, сколько у тебя денег было тогда, им важно, что их нет у тебя сейчас. Арсений за эти полгода понял главное — не важно, сколько у тебя денег, важно, сколько у тебя настоящих друзей, готовых протянуть тебе руку помощи, даже когда у тебя ничего не осталось. Не так просто принять к себе человека, у которого ничего нет и который за твою доброту ничем не может тебя отплатить. Как Антон. — Арс, какого чёрта ты творишь?! — из-за того, что телефон был на громкой связи, колонки машины ударили Арсу по ушам, и мужчина, сморщившись, чуть убавил громкость. – Я думал, мы справим этот Новый год вместе! Я думал, ты приедешь к родокам, а ты сорвался куда-то ни свет, ни заря! Что, чёрт возьми, случилось? — Всё в полном порядке, Серый, — Арсений, откинувшись на спинку дорогого кресла его дорогой и когда-то не единственной иномарки, чуть одёрнул ворот рубашки, из-за того, что в салоне машины было довольно-таки жарко. Время на часах уже показывало за обед, и живот предательски заурчал, напоминая хозяину, что тот, кажется, уже в край охуел, забывая покормить старого друга. Арсений вдалеке заметил парковку, и всё-таки решил притормозить и перекусить. Серый прав, сегодня утром, когда Арсений носился по квартире, понимая, что проспал, и пытался привести себя в порядок и найти менее пыльные вещи, он с удивлением заметил, что действительно довольно сильно похудел, и с зеркала на него смотрел совершенно другой человек. Но если честно, Арсений себя таким и чувствовал — другим человеком. Он начинает жизнь с чистого листа. — Я верю, Арс, что у тебя всё в порядке, но я не понимаю, куда ты едешь, а ты говорить не хочешь! — Я еду к одному знакомому, который мне неплохо помог, пока я скитался по деревням. Я тогда очень сильно заболел, а он обо мне позаботился, — Арсений улыбнулся, словно Серый мог его видеть. — Прости, Серёг, но придётся вам побыть ещё пару дней без меня. Я обещал встретить Новый год с ним. В трубке на время повисла гробовая тишина, а затем послышался тяжёлый вздох. Арсений прикусил до боли губу, ожидая что Серый обидится на него после всего случившегося, и пошлёт куда подальше, но… нет. — Хорошо, я тебя понял. — Ты не в обиде? — Арс, нам с тобой давно не по десять лет. Если у тебя от этой поездки наладится личная жизнь, да катись ты хоть на край света даже в мою днюху, ты же знаешь, что мы и потом отпраздновать можем, — протянул совершенно без обиды в голос Серый. — Но чтоб ты знал, я всё-таки вызвал клининговую компанию тебе на дом. Словно чувствовал, что куда-то сорвёшься. Когда вернёшься, твоя квартира будет стерильна, и это ещё один мой подарок тебе на праздник. — Спасибо, Серый. — Пошёл ты, Арс. — И я тебя люблю, — Арсений рассмеялся над наигранными звуками рвоты в трубке, после чего послышались короткие гудки. Мужчина сделал звук музыки громче, начав хлопать по рулю и подпевая слова песни «Try Everything». Настроение было отличным. Своим счастьем, прущим из всех щелей, хотелось поделиться со всем миром. На заправке Арсений, кутаясь в чёрное зимнее пальто, добежал до кафешки и заказав чего-нибудь вкусного в дорогу, наградив кассира щедрыми чаевыми за хорошую работу, Попов вернулся за руль. Ещё пара километров и он будет в деревне, а через несколько часов стукнут куранты. Арсений очень надеялся, что Антон не сильно обидится на него за внезапное исчезновение. Припарковав машину напротив ворот небольшого домика, который в опустившихся сумерках переливался всеми цветами разноцветных гирлянд, Арсений, чувствуя, как начинает волноваться, поправил ремень и заправил получше белоснежную рубашку. Да, он отвык от такой официальной одежды, но ему хотелось выглядеть красиво. Чёрные лакированные туфли, хоть и были зимними, но всё равно ни хрена не грели, особенно в такие русские зимы. Пригладив постриженные с утра волосы и поправив на шее шарф, мужчина чуть ли не на ватных ногах дошёл до калитки, и с улыбкой вспоминая ту ночь, как пробрался на территорию — толкнул калитку от себя, ступая на расчищенную тропинку. В руках мужчина сжимал небольшую коробку — подарок Шастуну, который Арс сегодня утром выбирал около часа. Он понравится Антону. Арсений в этом уверен. Поднявшись на веранду, Арсений бросил взгляд на пепельницу, где до сих пор лежал его бычок, который он курил всего полтора суток назад, и выдохнув, занёс руку и резко постучал, сам вздрагивая от того, как громко это было. Не прошло минуты, как дверь перед ним открылась, представляя взору мужчины слегка растрёпанного Антона в ботинках и шарфом на шее. Парень явно собирался выходить из дома, и Арс успел как раз вовремя. Антон малость охуел от увиденного. Перестав суетиться, парень молча окинул взглядом улыбающегося Арсения. Мужчина неплохо приоделся с их последней встречи: побрился, постригся. У него как будто и осанка стала другой. У Арсения что-то ёкнуло, и мужчина уже было приготовился быть посланным на хуй, как вдруг Антон широко и облегчённо улыбнувшись, переступив через порог, сгрёб Попова в объятья, уткнувшись носом в шею мужчины, от которого сейчас пахло просто охуенным одеколоном. Не ожидавший такого поворота, но очень надеющийся на него Арсений улыбнулся в ключицу парня и крепко обнял в ответ. Слова оправданий и объяснений были не нужны, Арсений и так молча извинился за внезапное исчезновение, а Антон молча принял извинения. За них это всё сказали объятия. Наобнимавшись наконец, оба отпрянули друг от друга, и улыбаясь, как идиоты, посмотрели друг на друга. — Твоё приглашение к Диману всё ещё в силе? — робко поинтересовался Попов, теребя в руках коробку в праздничной упаковке. Антон хохотнул, опираясь плечом о косяк двери и покачал головой. — Что это? — Пижама, — выдохнул Арсений, поднимая взгляд на парня и протягивая ему подарок, при этом улыбаясь и светясь из-за этого, как солнышко, от чего и Антону захотелось улыбнуться. — Самая уродская пижама, которую я только нашёл, пока ехал сюда. — Ты больной кретин, — закатил глаза Шастун, убирая коробку на какой-то ящик и, видимо, собираясь открыть после Нового года. — Вы с Позовым в этом похожи. — Поэтому ты выбрал нас? Антон, растерявшись от такого прямого вопроса, и начав стремительно краснеть, открыл рот, чтобы что-то сказать, но из дома неожиданно послышался голос бабушки, от чего оба вздрогнули. — Тоша, ты опоздаешь к ребятам! До курантов осталось полчаса! — Ты тоже, ба, ещё даже не одета! — не спуская взгляда с улыбающегося Арсения, крикнул в дом Антон. — Мне в соседний дом зайти, а тебе ещё две улицы пиздохать! — протянула женщина. — Нам лучше поторопиться, а то и впрямь опоздаем, — Арсений бросил взгляд на наручные часы и отошёл в сторону, чтобы Антон, напяливший на себя огромную куртку, при этом размахивающий руками, как вертолёт винтами, схватив подарки для ребят, сложенные в пакет, вышел на улицу. — Я ушёл, ба! С наступающим! — И тебя, милый. — Арс, ты что, опять без шапки?! Ты рехнулся, блин, мы только тебя вылечили! До дома Кати мужчины добрались быстро, в полном молчании от чего-то до ужаса стесняясь заговорить хотя бы о чём-нибудь. Антон исподтишка разглядывал Попова, который успел подстричься, побриться, и сейчас был одет так, словно и впрямь владел если не всем Газпромом, то хотя бы небольшой нефтяной компанией. Попов чувствовал на себе взгляды мальчишки, но молчал, чтобы не смущать тем, что его спалили. Конечно, Антон не ожидал, что Арсений за такое короткое время так сильно изменится, и что более радует Арса, который считал, что сюрприз удался, Антон не предполагал, что они увидятся так скоро, и что Арс вообще вернется к нему. Захочет вернуться. Арсений был принят с распростёртыми объятиями. Стянув с себя пальто, мужчина позволил завлечь себя в зал, где в углу стояла огромная новогодняя ёлка, под телевизором на ковре был раскинут праздничный стол, а весь пол устелен матрасами и одеялами, сверху закиданные ещё и подушками. Парням тут же были вручены по комплекту пижам, и когда до заветных курантов осталось несколько минут, пробка шампанского громко хлопнула, заставляя Арсения на миг затаить дыхание, когда его плечи приобняли. Тепло, спокойно и весело. Антон сам не заметил, как переместился ближе к Арсению, позволяя тому в полусонном счастливом состоянии, играя с Катей в камень-ножницы-бумагу на то, кто пойдёт за лимонадом на кухню, завалиться на его грудь. Оба сначала сильно смущались, но заметив, что Диман с Катей вообще не обращают на них внимание, окончательно расслабились. Не прошло ещё пары часов, как ребята наконец набесившись битвой подушками и нажравшись сладкого, завалились смотреть новогодние фильмы. Антон невольно улыбнулся, почувствовав, как Арсений приобнимает его за плечи и на автомате, увлечённый фильмом, запускает руку в его волосы. На груди Арсения лежать было тепло и мягко. Антон уже не столько смотрел фильм, сколько наслаждался дыханием мужчины на макушке и слушая биение его сердца. А Арсений наконец смог выдохнуть. Жизнь, как никогда, бывает непредсказуема. Казалось бы, событие, которое фактически сломало тебе жизнь, оказалось толчком к счастью, которое не купишь ни за какие деньги. Счастливо улыбаясь своим мыслям, Арсений уткнулся носом в макушку парня, вдыхая уже ставший родным лёгкий запах дешёвого одеколона и, кажется, лавандового шампуня. Счастье не измеряется количеством огромных денег на твоём счету и уважением окружающих тебя людей. Счастье — это любить и быть любимым в ответ, а всё остальное — лишь приятное к этому дополнение.