Фейл

Бокалы, чашки с отколотыми ручками, пластмассовые кружки. Все передается не по кругу, но по хаотичным направлениям «жажды». Кому захотелось – тот и получает. Стоит лишь вытянуть руку. В крайнем случае – окликнуть. Эрик сидит практически в центре процессии. Через него проходит большинство напитков и прочих «важностей» по типу пачек сигарет и пледов. Многие выглядят сомнительно, почти все из них пахнут совершенно неприемлемо. На коленях неизменный дневник с карандашом. Он делает наброски. Вот на листке Табаки крайне эмоционально переплетает Мертвецу дреды. Вот Лэри пытается вставить свой кусок крайне «эпичной» истории в общий разговор. Почему-то на рисунке он изображен в рыцарских доспехах. Вот довольно проработанный портрет Лорда. Тот редко шевелился и был, в принципе, идеальной моделью для позирования. Еще и красивый, сколько ни отрицай этот факт. Курильщик затягивается и тянется за канцелярским ножом, точа карандаш прямо в ближайшую пепельницу. Заканчивается очередная нелепая фентезийная история о далеком Лихолесье. Все бы ничего, но тут Сфинкс, кажется усмехаясь, поворачивает голову к нему. - Эй, Курильщик. Твой черед. Отчего-то по спине проходят неприятные мурашки. В прошлый раз ему повезло отделаться испугом, но сейчас, кажется, его просто так не отпустят. Десяток пар глаз уставился на него. Он так и замер с карандашом и ножом в руках. Придется выкручиваться. - Ну… Жил-был мальчик, обычный такой. В стайной стало тихо, лишь дым от сигарет виднелся на фоне горящих фонариков. Было максимально неловко. Он мог бы прочитать любой рассказ, даже с выражением, но придумывать что-то свое, причем на ходу, было невыносимо. - Однажды он гулял, и ничто не предвещало беды. А потом его сбила машина. Повисла гробовая тишина. Присутствующие неловко переглядывались, курили и отпивали самодельные настойки. Эрик даже отложил карандаш. Он понял, что все испортил. Он опять «белая ворона». Табу о наружности. Табу о травмах. Табу о прошлом. Мысли копошились в голове. Десятки глаз пристально глядели на него. И не понятно - то ли с издевкой, то ли с сочувствием, то ли с пониманием. Осуждение сочилось из всех щелей. Он практически физически ощущал его на своей коже. Даже не отпив этого паршивого самодельного алкоголя. Неужели сам Дом на него так действовал? Теперь смотрели не только люди, но и стены. Предметы. Испуганно, Эрик сжал первое попавшееся в руках и сдавленно закричал. Голова кружилась, все вокруг мерзко плыло и не давало сфокусировать взгляд. Он не разбирал голоса, не узнавал их носителей, а после и не разбирал фразы. Сквозь гудение в голове слышалось мерзкое протяжное мяуканье. Периферия взгляда цепляла мусорные баки, хотя откуда бы им тут взяться? Разбросанный мусор вокруг приобрел специфичный запах помойки, отчего начинало мутить. Кожа зачесалась, будто от зуда, а дотронувшись оказалось, что вместо нее растет шерсть. Тут Курильщик не выдержал и совсем слетел с катушек. Проснулся он утром на общей. Все было вполне как обычно. Лишь Сфинкс, куря на подоконнике, смотрел на него слишком уж пристально. Выдохнув дым, он произнес: - ответишь на пару моих вопросов? Курильщик как-то устало приподнялся на кровати и кивнул. - Думаю, у меня нет выбора?