Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Странно, я раньше не думал, что так бывает. Что всё способно так закрутиться. Насколько важно, шагая по краю: любить, дорожить, мечтать, к одному стремиться. Ты на обложку Космо, я на обложку Форбс, чтобы быть рядом даже на полках газетных киосков. И пока вертится глобус, цепляясь за ось, не разминуться на одном из перекрёстков. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Проспект укрыт покрывалом тумана, люди лениво листают прессу. А мы вторим аккордам пиано, пока у бара готовят "Эспрессо". Ещё немного, и пора бежать, буквально пятнадцать минут. Нам столько нужно друг другу сказать, пускай дела чуть-чуть подождут. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. Звёзды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой. Оставаться нужным и быть с тобой. (30.02 — Звёзды в лужах.)
Всю жизнь, сколько Винс себя помнил, у него была богатая фантазия. Именно поэтому ему всегда снились, яркие, насыщенные сны. Дроссель как-то сказал, что цветные сны снятся только маленьким детям. Он, видимо, при всей своей непростой жизни, сумел сохранить детскую непосредственность и искренность. Сны ему снились красочные, в основном о прошлом, кровавые сражения во время войны на Марсе. Но после прибытия на Землю, всё чаще, в них он видел Чарли. В этих снах она всегда была его, принадлежала ему. Чаще всего они занимались любовью, в этих снах она принимала его. Реальность, даже рядом не стояла со сладкими грёзами. В реальности он пожирал её глазами, она тоже смотрела на него, и чего уж греха таить, не только смотрела, но и сидя за его спиной на мотоцикле, трогала, прикасалась. Впервые он узнал, как это когда девушку хочется не просто трахнуть, ей хочется обладать, по-настоящему, до кончиков пальцев на ножках! После их незапланированной поездки на Марс, он понял, всё пропал, и назад пути уже нет. Он влюбился, по-настоящему. Это осознание пришло внезапно, пока они сидели в клетке, и Палтус кинул ему фотку его девочки. Он чуть не сошёл с ума представляя, что эти прихлебатели, психопаты, могли сделать с его малышкой! И бился о прутья клетки, стараясь добраться до вонючки, наплевав на разряды, впивающиеся в него, в тот момент был только страх. А потом, когда она падала и оказалась в его руках. Он понял, всё, допрыгался, Винсент Ван Хамм влюбился как мальчишка! Но он молчал, молчала и она. И никто не делал такой важный первый шаг. Вот именно поэтому сейчас глядя как та, что в его понимании уже была его женщиной, смеётся с очередным клиентом, ему хотелось оторвать ни в чём неповинному мужику башку. Да, Чарли хочет его, Винса, он это чуял, не зря же у них такой острый нюх! Иногда, она льнёт к нему так будто никто больше ей и не нужен. Но, готова ли она ответить на его чувства, вопрос, который он задавал себе постоянно!? Что же ты делаешь, милая, я ведь не железный? Скорее всего, он не осмелится ей признаться, и будет наблюдать за тем как она отдаст сердце другому. После, останется только прострелить себе башку. Импринтинг, чёрт бы его подрал! Да как же людям проще то, блядь! Хочу, люблю, хочу, не люблю. Мышь же, найдя ту самую, единственную, уже не сможет без неё, только она в сердце и на уме. Но ему, кажется, не очень повезло, его сердце выбрало землянку! И шансы фифти-фифти, что она примет его как своего мужчину. М-да, Винс ты ушастый балбес, даже в любви. Но, он должен рискнуть. Попробовать. Ведь он никогда не сдавался и не опускал руки. Решено, сегодня он поговорит с ней, отправит братьев вечером домой, и поговорит. Вечером, Дросс, будто почувствовал метания брата и, прихватив Модо, уехал домой. А Винни стоял и ждал пока Чарли спуститься на кухню. Услышав шаги на лестнице, он обернулся, и обомлел. Чарли была одета в лёгкое платьице чуть выше колена, и высокие каблуки, в руках была сумочка. Вся она в закатных лучах, бьющих из окон, казалась воздушным видением, самой светлой феей. — Чудесно выглядишь, милая, — сглотнув, хрипло проговорил он. — Спасибо Винс, ты гараж сам закроешь?! — она, как всегда, была деловита. — Конечно, о чём речь, но детка ты куда собралась?! — он был в растерянности. — Ой, помнишь парня на пикапе сегодня, он меня пригласил в ресторанчик — она улыбнулась, и выскочила за дверь, оставив его позади, возможно уже навсегда. Нет, нет, нет, черт возьми! Сердце будто ухнуло куда вниз. Как он мог это допустить? Боги, он думал у него полно времени! Нет, пожалуйста, нет! Он рухнул на стул, и уткнулся горячим лбом в столешницу. Он все исправит, дождётся её и расскажет ей всё, о страхе серьёзных отношений, о том, что её первую он полюбил!****
Это определённо была идиотская идея, пойти на свидание с незнакомым парнем. Но она думала о том, что надо что-то менять. Например, завести мужчину! С тем, в кого она влюблена, ей видимо ни черта не светит. А потом, он в любой момент свалит на Марс! И с чем останется она, правильно с разбитым сердцем!? Ох, Винс, сколько горячих слов и обжигающих взглядов, и …ничего!? Он молчал, а она ждала, три года ждала. Почему-то, вспомнились его глаза, там, в гараже, когда она проскочила мимо. Опустошённые. Чёрт, она, кажется, плюнула ему в душу! Он ведь ждал её, может поговорить хотел, а может и пригласить покататься! Она подумала что, похоже, даже один вечер наедине с Винсом, ей дороже ста вечеров непонятно с кем, в ресторанах. Ну, ты попала, дорогуша! Не говоря ничего парню, такому неважному и не нужному, она рванула на выход из ресторанчика. До дома недалеко, переодеться и ехать к ребятам. Позвать Винса, прокатиться, и рассказать ему наконец-то всё. Чёрт, когда она стала такой трусихой? Она должна была сразу и честно заявить о том, что чувствует! И пусть бы он решал, быть с ней или нет. Она же никогда не боялась говорить всё, что думает. Она бежала, задыхаясь, к тому, кто был дороже жизни. Чарли увидела его почти сразу, как вошла. Он сидел, сгорбившись на стуле, опустив лицо в ладони. — Винни? — почему-то прошептала она. Он оглянулся, в свете почти догоревшего заката, лихач казался ещё более нереальным! Широкие плечи, белая шерсть, металл маски, всё казалось фантастическим! Белый встал, и шагнул к ней. Она тоже подалась навстречу. — Думаю, нам надо поговорить! — сказал он. — Давно надо, — улыбнулась Чарли глядя ему в глаза. — Я люблю тебя, милая, очень сильно, — шепнул он практически ей в губы. — И я тебя, Винс. — и больше не думая сама поцеловала его. Его губы были именно такими, как ей снилось, сухими, тонкими и горячими. Их языки сплелись и он застонал. Разорвали поцелуй, они лишь, когда перестало хватать воздуха. Он упёрся своим лбом в её, и прохрипел: — Тебе лучше пойти спать, я ведь не сдержусь, это всегда тяжело рядом с тобой! — Не надо, не сдерживайся, пожалуйста, я ведь тоже давно этого хочу! — она почти заскулила, представив, что он просто уйдёт, и она снова будет одна, без него. Винс зарычал и просто подхватил её на руки, пара шагов и они на лестнице, ещё несколько и в её комнате. Он опустил её на кровать, не прерывая поцелуй. Их трясло, от возбуждения, обоих. Белый начал сдирать с себя ремни и одежду, а она, путаясь, попыталась снять платье, он в нетерпение просто разорвал неподатливую тряпку. Поцелуи срывались на шёпот, губы искали губы. Его руки такие необычные, нечеловеческие, сжали её грудь, пальцы сдавили горошину соска. Чарли выгнулась ему на встречу, хотелось слиться с ним, стать одним целым. Вот именно сейчас Винни стало страшно, она такая маленькая, хрупкая, как бы не повредить ей что-нибудь. Но, девушка не давала ему задуматься, выгибалась и стонала под его руками. Он ладонью прошёлся по плоскому шелковистому животу, и запустил руку в трусики. Боги, она была насквозь мокрая, только для него, из-за него! Он средним пальцем раздвинул нежные лепестки половых губ, и проник внутрь, следом добавил второй палец и развёл их в ней в стороны, кажется, её даже готовить не надо, она, и так, на пределе. Он стянул с себя трусы и широко развёл её ноги. У них ещё вся жизнь впереди для нежного секса, но сейчас им обоим просто надо было соединиться. Одним толчком он заполнил её целиком. Она вжалась в него ещё сильнее. – Прости, я не могу сейчас быть нежным – просипел он, с трудом сдерживаясь. — Винни, прошу не надо быть нежным, просто возьми меня уже — прошипела она задыхаясь. Блядь, она его провоцировала! Он зарычал, и начал движение постепенно ускоряясь. К тому моменту, как у неё случился первый оргазм, он практически вбивал её в матрас. Его рычание и её стоны слились, когда он кончил в податливое тело. Он скатился, и прижал её к себе, шепча как заведённый:— Ты моя, не забывай об этом, никогда! Я никому тебя не отдам! — Куда я от тебя денусь, псих ты мой, бешеный – нежно улыбнулась Чарли. Они лежали так в тишине, просто исследуя руками, тела друг друга. Винс гладил её шею, плечи, бедра. Она же прошлась руками по мощной груди и упругим мышцам на животе. Всё так же, лицом к лицу, белый снова качнулся в неё. Этот раз был тягуче нежным, девушка подавалась к нему навстречу, глядя в сияющие глаза, не отрываясь. Белые пальцы соскользнули с бёдер и накрыли подушечками её клитор. Чарли снова кончила, только от прикосновения его невероятных рук. А потом, ещё раз вместе с ним, почувствовав, как он пульсирует внутри. Третий раз она сама залезла на него и, глядя в шальные глаза чуть не сошла с ума от удовольствия. Потом был душ. Тугие струи, бьющие в широкие, белые плечи. И Винс снова взял её, вжав в кафель душевой кабины. Когда они отдышались, Чарли начала намыливать его тело. Он стоял, прислонившись к стене спиной, запрокинув голову, а она трогала, мяла гладила. Не вытерпела, опустилась на колени, намылила его член, а потом просто лизнула головку, глядя ему в глаза. Винни вздрогнул, и продолжил наблюдать, как женщина всей его жизни, просто берёт у него в рот. Нежные губы обхватывали и сжимали, пальчики ласкали яички, и он подался навстречу. Кажется, белый байкер навсегда запомнит свою девочку, стоящую на коленях и слизывающую его семя со своих губ.****
Чарли проснулась ближе к обеду, на его широкой груди. Приподняла голову и посмотрела, на теперь уже, своего мужчину. Без маски, изуродованная половина его лица выглядела непривычно. Вчера, когда он её снял, она перецеловала каждый его шрам, уверяя, что это не пугает. Сейчас при свете дня не пугало тоже. Попытка подняться принесла лёгкую боль, тянул низ живота, болели бедра и почему-то ноги. М-да, ещё два раза, после душа, похоже, были лишними. Но они хотели друг друга, слишком давно и слишком долго. А ещё, вчера они решили, что Винни останется в гараже с ней. Будет не просто, девушка привыкла жить одна. Но сейчас ей хотелось быть только с ним, неотлучно.****
Они всё так же с братьями гоняли сырка и его прихвостней, но вечером Винс оставался с ней, они смотрели телик, занимались любовью, чинили мотоциклы, и снова занимались любовью. Вообще, в последующие после признания, два месяца они постоянно занимались любовью. Потребность в прикосновениях стала просто безумной.****
Всё оборвалось внезапно… Утром ей стало плохо, Чарли так долго сидела возле унитаза, что он подумал о страшной земной болячке. Когда, при попытке подняться, она потеряла сознание, белый запаниковал. С трудом приведя её в чувство и нацепив, прямо поверх пижамы, свою байкерскую куртку, он, придерживая её хвостом, рванул в больницу. А сам начал звонить братьям. Через 15 минут Дроссель и Модо были рядом. И они все вместе недоумевали, что могло случиться с Чарли?! Её не было больше часа, и Винс почти решился ринуться за ней. Но девушка вышла сама, белая как мел. И просто прошептала: "Давайте всё дома". Винни впервые ехал так осторожно. И так сильно боялся, тоже в первый раз. Дома они сели за стол, и она сгорбилась, уткнувшись в ладони. — Да в чём дело то, скажи же, милая? — Винни, сглотнул, боясь услышать про неизлечимую болезнь. — У меня будет ребёнок — хрипло проговорила она — Я беременна. Тишину, повисшую на кухне, можно было резать ножом. Чарли сжалась и ожидаемо услышала, как стул Винса улетел в стену, а следом раздался рёв красной ракеты. Она чувствовала осуждающие взгляды. — Я за Винсом, этот псих сейчас всё что угодно может сотворить — Дроссель, справедливый Дроссель, встал и вышел, не сказав ей ни слова. Она подняла глаза на Модо, он сидел, уставившись в столешницу, не глядя на неё. — Модо, это ребёнок…– но он не дал ей договорить, вскочил и саданул по столу своей железной ручищей. — Как ты могла Чарли, как, он ведь любит тебя больше жизни? Он ведь… ты для Винса всё, понимаешь ты это, глупая девчонка? Винни ведь, если Дросс его не поймает, с собой что-нибудь сотворит! Его ведь не зря "Психом" зовут, у него тормозов нет!— он кричал, срываясь на хрипы — Зачем же ты с ним так? Винс ведь узнавал про эко, на случай если ты захочешь детей, и про усыновления на Марсе! Но ты решила, что можно подпустить к себе мужчину, и более того, от него забеременела. — Прежде чем Модо отвернулся от неё, она заметила блеснувшие слёзы. Неожиданно накатила злость. Да как у них ума хватило, такое о ней подумать? Она с института ни с кем не спала, всё ждала того самого. А тут, по их мнению, она, значит, встретила единственного, любимого и …загуляла что ли!? Нет, блядь, всему есть предел! Она встала, хватаясь за обломки стола, чуть покачиваясь. — Раз я, по вашему мнению, такая гулящая, то идите ка вы все лесом, товарищи байкеры! — проорала она, захлёбываясь слезами — Уходи, Модо, ты называл меня сестрой, но видимо просто врал! Уходи! И больше не возвращайтесь сюда, никто! — Поздравляю, с будущим прибавлением! — выплюнул Модо, и рванул на улицу. Она осела на стул, сотрясаясь в рыданиях. Как они могли подумать о ней, такое… как же гадостно, и больно!? Нет, она никогда бы не изменила Винни, никогда и ни за что! Нет, всё, никаких больше мышей в её жизни! Кроме той или того, кто был теперь под её сердцем.****
Неделю они не приезжали. Видимо, постарались о ней просто забыть. На третью неделю молчания, они заехали сказать, что вслед за Лимбургером, возвращаются на Марс. Ей больше ничто и никто не угрожает. И марсиане, больше, тоже не вернутся. Всё это, холодно сообщил ей Дроссель, гляди куда угодно, но не на девушку и впихнул в дрожащие руки бандану Винни. Сам Винс, не слез с мотоцикла и не снял шлем. — Но…она же для него счастливая!? — севшим голосом, проговорила она. — Он сказал, что счастье ему теперь без надобности! — бросил Дросс. Винсент рванул первым, остальные за ним, никто не обернулся. Когда байки скрылись из виду, Чарли осела на горячий асфальт, глотая слёзы и до крови кусая указательный палец, чтобы не завыть раненой волчицей. Он от неё отрёкся, так просто, будто она ничего и не значила! Хватит, поплакала и хватит! Соберись Дэвидсон, когда ты успела стать тряпкой!? Надо думать о ребёнке. Только о нём, теперь только он, и никакой больше любви.****
Надо было сделать так много вещей, законсервировать гараж, благо марсианская броня была на месте. И снять все деньги со своих счетов, и самое главное, навсегда исчезнуть. Покупка небольшого дома далеко от Чикаго, не заняла много времени. Милый особнячок нашёлся быстро. Вода, электричество, в общем, полноценный дом. Чарли загрузила свой грузовичок продуктами и переехала в него. Она сильная, будет жить только ради ребёнка, и забудет единственного кого смогла полюбить!****
Дроссель шёл по коридору штаба борцов к Карабин. Хотелось посоветоваться по поводу Винса. Он не знал, что делать. Брат пил, всю неделю на корабле, и вот уже неделю после прибытия на Марс. С этим надо было, что-то делать. Его любимая сидела, закопавшись в бумаги, но сегодня он все же её отвлечёт. Рыжий подошёл к ней и положил руки на плечи, слегка сжав. — Дросс, ты же знаешь, я очень занята!? — устало проговорила она. — Милая, это по поводу Винни, надо что-то делать, иначе он загнётся!? — вздохнул Дросс. — Ты мне, кстати, так и не рассказал, что случилось с нашим панком? — она встала, и удобно уселась на стол — Что так его подкосило? И кстати, почему он не привёз Чарли? — Так дело-то как раз в Чарли, за два с половиной месяца до нашего отлёта они с Винни созрели и признались друг другу. И два месяца были абсолютно счастливы. А потом, ей стало плохо, и он отвёз её в больницу. Позже, дома, она сообщила, что ждёт ребёнка. Вот такая чудесная девушка, оказалась. Загуляла с другим и залетела! — Почему с другим? — поражённо спросила Карабин. — Милая, ты издеваешься, мы же генетически несовместимы, какие нахрен дети?? — психанул он — Короче, Винса я оттащил от края обрыва, куда он почти сиганул. Модо ей всё высказал, а она, прикинь, послала нас в лес!? Обиделась ещё! — Дроссель! — спокойно проговорила она. — Да, дорогая! — он слегка наклонился к Карабин. — Вы, все трое, сказочные долбоёбы! — сорвалась мышка на крик. — Что…Кара…да в чём дело-то? — отпрянул рыжий. — Кто вам троим, идиотам, сказал, что земляне и марсиане не совместимы? Кто вам такое ляпнул? Я этого дебила, пристрелю! — В смысле? Я не понимаю милая, в чём дело? — опешил Дроссель. — Когда я прилетала на Землю в поисках цветка, помнишь? Мы с Чарли исследовали её кровь, как раз на предмет генетической совместимости. Земляне, Дроссель, с нами совместимы, я, правда, волновалась насчёт Винни, фиг знает, что там Карбункул ему в крови намешал. Но, оказалось, они с Чарли идеально совместимы. А теперь, ощути весь масштаб того, что вы натворили! Твой брат лишился любимой женщины, которая, к тому же принимала этого панка со всеми его тараканами! Вы с Модой потеряли свою семью! А ребёнок Винса, никогда не увидит своего отца! Вы разрушили всё что возможно, Дроссель! Она вас не простит! — Карабин разрыдалась, представляя, что пережила Чарли. И что предстоит ещё пережить братьям. Дроссель, вцепившись себе в волосы, смотрел в стену. За дверью послышались шаги. И очень сильно завибрировали антенны. Он рванул из кабинета, к комнате Винни, точно зная, брат у последней черты. Винса он застал на грани, с приставленным к подбородку пистолетом. Лидер видел, как будто в замедленной съёмке, палец брата нажимает на курок. Выстрел из-за его плеча, выбил оружие из руки белого. — Что, чёрт побери, здесь происходит? — проревел Модо. Винс, всё так же, стоял посреди комнаты, не открывая глаз и по его щеке и маске струились слёзы. Вот она черта, после которой исчезает воля к жизни! — Мы облажались Модо и ничего не исправить! — Дросселя тошнило, как-то остро болело где-то под рёбрами.— Чарли не изменяла Винсу! — Ох бля, так у неё ребёнок от Винни что ли? — хрипло спросил здоровяк. — Да, ребёнок Винса, который не будет расти в полной семье, из-за того, что мы три ушастых дебила! А самое страшное, что мы ей не поверили! Бросили одну, разгребать всё то, что наворотили! Модо съехал по стене на пол и уткнулся в колени. Дроссель сел, где стоял, а Винни упал на кровать. В комнате сидели трое мужчин, только что осознавшие, что походя, не разобравшись, уничтожили чью-то веру в любовь и чьё то будущее. Справедливые и честные, они, не могли простить себе предательства. — Дроссель, мы должны всё исправить, мы обязаны вернуться и просить ещё один шанс, для нас всех! — голос Модо срывался, он даже боялся представить, что чувствовал младший братишка, разом потерявший, ещё маленькую, но уже семью. — У вас ничего не выйдет! — голос, вошедшей в комнату Карабин, звенел от недавно пролитых слёз — Я поговорила с Чарли, она забирала последние вещи из гаража и просила её не искать. Хочет, чтобы мышей в её жизни больше не было, кроме того кто родится через шесть месяцев.— Винни посмотрел на мышку. — Винни, она передала тебе, что это мальчик и что зачали вы его, скорее всего в самую первую вашу ночь! — она оглядела байкеров и поспешила из комнаты. — Не смей отчаиваться Винни! Теперь ты не имеешь права просто взять и сдохнуть, твоя жизнь тебе больше не принадлежит! Мы закончим войну, вернёмся на Землю и перероем весь штат! Мы найдём твою семью! — проговорил Дроссель, вставая.****
Винсу казалось, что-то, что происходило на Марсе, превратилось в какой-то фарс. Вялотекущий конфликт с рыбомордыми раздражал его до зубного скрежета, ещё и Кататония откуда-то нарисовалась!? Появление третьей стороны ничего, по сути, не изменило. После попытки самоубийства, белый всегда чувствовал на себе настороженные взгляды братьев. Чёрт, будто он тяжело больной имбецил! Его больше не интересовали гонки и весёлые компании, появилась чёткая цель. Свалить на Землю! Там его жизнь и его будущее. Но для достижения этой цели надо было убрать с дороги препятствия: рыбомордых, кошек, крыс и псов. И это стало его путём, фактически искуплением. Он вошёл в командный штаб, и направился к Карабин, с отчётами о сделанной их группой работе. И тут, на него с писком кинулась психованная стажёрка! Рейчел, кажется? Она повисла на его руке, тараторя о каких-то глупостях, флиртуя напропалую. А он, не слушая её, уставился на экран, возле которого сидела генерал. Там была его Чарли, красивая, с короткой стрижкой, смотрящая ему прямо в глаза. Время остановилось. Он резко отшвырнул от себя прилипалу и, вытянув руку по направлению к экрану, рванул вперёд. Но было поздно, он погас. — Чарли, нет…— но его никто уже не услышал. — Карабин, какого чёрта? — Винс, она сама со мной связалась, просто поговорить хотела, — выпалила она — Мы проговорили от силы 10 минут. Потом ты пришёл, и Рейчел…ох Рейчел ты в порядке? — В бездну ада Рейчел! — он почти рычал, поворачиваясь в сторону стажёрки — Ещё раз ты ко мне хотя бы подойдёшь, я отверну твою тупую башку! — и он, впечатав кулак в экран, развернулся и рванул на выход. Карабин вздохнула и посмотрела на молоденькую девушку, размазывающую слёзы по лицу. — Генерал, зачем он так…я ведь…он ведь мне так нравится? — всхлипнула девчонка. — Рэй, он никогда не будет с тобой, даже не взглянет на тебя! — генерал остро почувствовала себя старой. — Но почему, что со мной не так? — спросила Рейчел. —Не с тобой, с ним! У него на Земле остались жена и маленький сын. Его жена не просто его любовь, они истинная пара. А ты прекрасно знаешь, что это значит?! Так что не приближайся к нему, он исполнит угрозу и да, это приказ! Глядя как мышка убегает в слезах, Карабин подумала, что хочет в отпуск, в бессрочный, возможно даже декретный.****
Нет, Чарли не удивило увиденное! Она не ждала, что он будет хранить верность. Не после всего. Хотелось заплакать. А ещё забыть его. Но, в соседней комнате находился тот, кто был живым доказательство того, что Винс был в её жизни. Их сын. Он был просто невероятен. Такой кроха, но уже абсолютно во всём похожий на своего отца. Перед самыми родами, она уже почти смирилась с тем, что рожать придётся самой, без помощи. Но, к её счастью, объявился Сэм, их с мышами старый друг из Ямы. Да не один, а с женой, маленькой, смешливой и безмерно сострадательной. Именно Нэнси стала опорой и поддержкой для одинокой девушки. И помогла Чарли произвести на свет, их с Винни, сына. Когда Нэн протянула ей пищащий свёрток, Чарли испугалась! Тот, кто лежал в нём не был похож на мышь, в её понимание. Голый, не единой шерстинки, слепой и нежно - розовый. То, что он мышь выдавали причудливо прижатые уши, хвостик и антеннки. И всё! — Нэнс, что с ним, он болен, почему не открывает глаза? — истерика подкатила к горлу. — Чарли, он мышь, мыши рождаются голые, по крайней мере, земные мыши, и слепой он тоже поэтому. Через день два откроет глазки и за месяцок обрастёт шерстью — усмехнулась Нэнси — Так что, не истери, и не пугай ребёнка! Нэнси оказалась права, уже на следующий день при кормлении, Чарли увидела два смотрящих на неё красных глаза. А потом, появилась шёрстка, белая. И сын стал абсолютно похож на Винса. Такой же непоседливый и резвый. Он не давал себя пеленать, норовил вырваться и сучил ручками, сжатыми в кулаки. Хватал всё кругом хвостом. И почти не плакал, лишь сосредоточенно кряхтел, серьёзно глядя на мать. Очень быстро начал держать голову и переворачиваться, а потом и пополз. И всё в нём напоминало о Винни. Она позволяла себе плакать лишь ночью и вспоминала его только, когда ложилась в холодную постель. А ещё, он постоянно ей снился. В этих снах она остро чувствовала его запах: металл, нагретый асфальт, горячая кожа мотоциклетных сидений, и шерсть, смешанная с ветром.****
Особенно ярким был сон, где они ехали вместе в закатном мареве по пустынному шоссе, она обнимала его, чувствуя сердцебиение под рукой. И Винни, почти, поворачивал к ней голову в шлеме…и тут белый хвост срывал её с мотоцикла и откидывал на обочину, а дальше следовал взрыв и скрежет металла. Чарли вылезает из кювета и видит искорёженный мотоцикл и Винса с шерстью окрашенной красным и слетевшим, помятым шлемом. Белый, тянет к не руку, в глазах так много тоскливой любви. Девушка бежит к нему и просыпается в ледяном поту, с застрявшим в горле его именем. Именно поэтому она набрала Карабин и, увидев его живым, выдохнула с облегчением. Его глаза поразили её тогда, та самая любовь плескалась в них, до краёв. Чарли видела, что лихач кинулся к ней и, испугавшись, отключилась. Нет, несмотря на сны, несмотря на то, что всё так же любит его, она должна забыть! Ей есть, для кого теперь жить! Ради маленького сына, который получил то же имя, что у отца! Её Винсент, частичка того кто ушёл и отверг!****
Кажется, крайняя их миссия может стать для него последней. Это первое, что пришло в голову, когда Винс очухался в больничке, под писк приборов. Лежать на животе было не очень удобно, но видимо ему основательно покоцали спину. Они попали в засаду и вроде почти справились, когда в них полетели бомбы начинённые металлом. А дальше, была тьма. И её голос, зовущий в этой тьме, не отпускающий. Винни видел её, так чётко! Один из их потрясающих дней вместе. Чарли в шортах и его растянутой футболке, готовит блинчики на завтрак, они смеются, оба в муке, тысячи поцелуев, секс на обеденном столе, почти сгоревшие блины. Её смех! Её голос! Безумная любовь к нему, в каждом жесте и слове! Блядь, как он мог так облажаться и просрать свою жизнь? Пришедшие братья были странно молчаливы. — Ну, какой ещё пиздец случился в моей жизни? — спросил белый почти весело. — Винни, у тебя серьёзное повреждение позвоночника, его собирали по кусочкам, и заливали всё это, сжиженным венерианским псевдо металлом. Впереди долгая реабилитация. И много боли. — Дроссель говорил отрывисто, и болезненно морщился. — Эй, Дросс, взбодрись, я справлюсь, встану, ты же меня знаешь! — Винни посерьезнел — Ты же помнишь, бро, я должен, не ради себя! Братья выдохнули, зная характер белого психа, было страшновато сообщать о травме.****
И потянули дни, недели и месяцы боли. Со своей маской и пластинами на спине он был похож на киборга и сам над собой почти зло шутил, из-за этого. А ещё, проявилась его несгибаемая воля, как бы не было ему больно, Винс вставал и шёл, падал и снова вставал. Карабин пошутила как-то, что их панк Винни стал, железным Винсом. Между тем, сражения становились ожесточённее, враг загонял мышей в угол. Слился Плутарк, бросив разорённую планету. Лимбургера отправили смотрителем на какую-то базу, в жопе мира. И только кошки, вместе с крысами, продолжали ожесточённо истреблять мышей. В это время Винс учился ходить, не подозревая, что его сынишка занимался тем же самым. Малыш стоял на нетвёрдых ножках и ещё не знал, что его папа точно так же, с трудом, стоит в пятидесяти пяти миллионах километров от Земли.****
Чарли продолжала общаться с Карабин, прося не вмешивать в это Винни, и не говорить о нём вовсе. После рождения сына, она поняла, что ей придётся поддерживать связь с родиной отца своего ребёнка. Ведь только там, её мальчик сможет выйти на улицу и завести друзей. На Земле же, его ждёт изоляция. Но судя по виду генерала, на Марсе всё было совсем нехорошо. По настоянию Карабин Чарли даже послала ей фото сына, получив в ответ несколько видео файлов. В общем, их отношения постепенно перерастали в дружбу.****
Видео оказались старой хроникой, мышиной историей. И первыми, на кого она обратила внимание, были двое белых мышей в красивой одежде. Мужчина молодой, одетый в чёрные сапоги и белые бриджи, приталенный удлинённый, чёрный френч, был безумно похож на Винса. Женщина же, была потрясающе красива в платье с длинным рукавом, перехваченным под грудь. С большим животом. У них брали интервью, они много смеялись. И смотрела друг на друга, так, будто ценнее нет ничего на свете. Она запомнила их имена. Советник Тэтч и Ирэн. Родители Винни! Следующее видео, похоже, было чьей-то домашней съёмкой. Трое молоденьких ребят возле мотоциклов. Модо, с обоими глазами и руками, ещё не такой здоровяк, но уже крупнее всех остальных. Дроссель в обычных солнечных очках, смешно сидящих на торчащих ёжиком волосах, что-то упорно втолковывал третьему парню, копающемуся в мотоцикле. И он…выпрямившийся возле мотоцикла, улыбающийся на нравоучения лидера. Винни, без маски, всё так же, для неё, самый красивый! Она почувствовала слёзы на щеках. А на экране пятнадцатилетний Винсент рассказывал на камеру, что он обязательно будет победителем всех-всех мотогонок и покорителем всех на свете девчонок. Следующая запись, видимо с войны, ребята явно после боя, сидят на камнях, запылённые и израненные. Винни, с перевязанным лицом, пытается отодрать зеркало от мотоцикла. Остальные уже тоже такие, какими она их запомнила. Но Винни, кажется, единственный кто не хотел смириться. Следующий кадр показывает его же, но в гроте у обрыва, смотрящего с тоской в одну ему известную даль. А потом, были все гонки, в которых он участвовал, его бои и лихие трюки. И сообщение от Карабин. "Чарли, мы все можем умереть в любой момент! Твой сын, должен знать, каким был его отец! Всё это, для него! " Чарли плакала навзрыд, впервые с тех пор как он уехал. Страшно было больше его не увидеть, между рёбер поселилась тупая, ноющая боль.****
Дроссель шёл в штаб, чтобы, наконец-то вырвать из кабинета свою женщину и побыть только вдвоём. Кажется, всё медленно, но верно налаживалось. Винс ходил без помощи и шёл на поправку. И Дросселю удалось выкроить немного времени. В кабинете его генерала как всегда разруха, стопки бумаг, и папок. Она читала что-то, сидя за столом, он наклонился над ней, чтобы поцеловать в шею и замер. Рядом с бумагами лежала фотография. Маленький, белый мышонок, видимо делал свои первые шаги, улыбаясь в камеру. Дроссель задохнулся, в горле встал тугой ком. — Это он, да, сын Винса? Карабин? — голос его хрипел, он схватил фото. Мышка дёрнулась и потянулась к его руке. — Да, Дросс, Чарли мне фото прислала, — вымученно улыбнулась она. — Почему Винни не показала? Ты же знаешь… ему это важно! — от его голоса пробежали мурашки по спине. — Я собиралась, всего день прошёл, — проговорила она уже ему в спину. Дроссель вбежал в палату и кинулся к Винсу. — Вин, смотри, Чарли прислала фотографию сына! — на одном дыхание выпалил он. Винни взглянул на него и, взяв протянутую фотку, уставился на неё с жадностью. Пальцы прошлись по изображению. — Дросс, ты видел…он, он на меня похож!? — у него сорвался голос. — Ага, братишка, у тебя красивый пацан, — улыбнулся старший. — Надо быстрее выздоравливать и лететь к ним,— но Винни, кажется, его уже не слышал. И рыжий просто вышел из палаты. Его сын! Его малыш! Его и той, что он любил больше жизни! Он положил фото на столик и взял байкерку лежащую на стуле. Из внутреннего кармана, изодранной куртки он достал фото, то самое которое когда-то ему в тюрьме швырнул Палтус. Его девочка. Такая красивая, нежная. Фото, обожжённое, но старательно залатанное, было единственной его памятью. Теперь фото было два. Ему всё ещё надо было прийти в форму. Но, когда это случится, он найдёт Чарли, и перевернёт мир, если надо, но добьётся её прощения!****
Сыну было два с половиной года, когда нагрянули гости с Марса. Она недоумевала, как они её нафиг вообще нашли? По трапу опустившегося звездолёта сошёл Огонёк, а следом Модо. Ну и наглость! Как вежливый человек, она пропустила их в дом. В гостиной, сев на диван, поинтересовалась причиной прилёта гостей. И обомлела, когда Модо сел рядом с ней и, схватив её за руку, начал каяться и просить прощения. Он просил, объяснял и умолял. И она сдалась. Нельзя было отказать несчастному великану, когда он, весь съёжившись, просил, со слезами, простить его. А потом со второго этажа спустился, трущий глазёнки сынишка, тащивший за хвост плюшевого крыса. Осмотрелся и, подойдя, залез к матери на колени, огромными глазами глядя на взрослых мышей. — Знакомься, Винни, это твой дядя Модо и братишка Огонёк! — улыбнулась она. — Винни? Ты дала сыну его имя? — спросил Модо, сглотнув. — Ага, уж очень оно ему подходит, характер то папин, шебутной — она поцеловала малыша в затылок и потёрлась щекой о нежную шёрстку. — Мама, а папа приедет? Он ведь приедет, да? — он обернулся к матери, а потом вновь глядя на Модо, заговорил — Мой папа самый классный, он гонщик и супергерой! Вы с ним встречались, дядя Модо? — Конечно, малыш, я ведь его брат. И он действительно супер герой, — он говорил это, но смотрел на Чарли, с благодарностью. Она усадила сына на диван, и он тут же подвинулся к дяде, с открытым ртом слушая рассказы о подвигах отца.****
На кухне, куда Чарли вышла за шипучкой, опёрлась руками о стол, её слегка трясло. — Рассказывай, всё, с момента их возвращения! — не оборачиваясь, попросила она. Огонёк, ушедший за ней на кухню, сел и начал говорить. О пьянстве Винни в первые две недели, о попытке застрелиться, когда он осознал, что натворил. О девчонке, которая к нему липла, и которую он обещал убить. И, о чуть не убившей его засаде. О том, как его позвоночник собирали по кускам. И о реабилитации. О попытках хотя бы начать стоять, не то, что ходить. И о воле, выжить, встать и найти её. О смерти, ради неё и о жизни, ради неё. Так их и застал Модо, вошедший в кухню с малышом на руках. Чарли, рыдающую у стола и Огонька смотрящего в пол и говорящего, говорящего. — Чарли, мы с племяшкой пойдём смотреть папины гонки, а ты сходи, поговори с ним, он подъехал уже, наверное, — мягко улыбнулся Модо, он ещё не закончил говорить, а девушка уже сорвалась во двор. Чарли точно знала куда идти, недалеко от подъездной дороги был небольшой обрыв, она сама часто встречала там рассвет. Винни стоял там, устремив взгляд на восходящее солнце, бёдрами облокотившись на мотоцикл. Всё такой же красивый, будто не было этих лет порознь. Только, обращённую к ней спину испещряли шрамы, а вдоль позвоночника шёл ряд тускло блестящих пластин. Она всхлипнула, белый оглянулся. Их глаза встретились, и Винс попытался, опираясь на мотоцикл руками, шагнуть к ней и обрушился на колени. Чарли рванула к нему, ни секунды не думая, упала рядом, цепляясь за него и захлёбываясь слезами. — Я могла тебя потерять, навсегда, Винни, боги, тебя ведь могло бы уже не быть! — она почти кричала в истерике. — Прости меня, любимая, я поступил как последний урод, предал и бросил тебя и всё, что случилось я, заслужил! — он вдыхать её запах, не переставая молить о прощение. Чарли чуть отстранилась и погладила его по щеке. — Как я могла тебя не простить Винс, ты помнишь, мы решили, что ты мой, а я твоя? Мы пообещали друг другу! Я давно простила! — Я никогда больше не допущу сомнений в тебе! — прошептал он — Никогда, прошу, позволь мне быть рядом! — Останься, навсегда! — шепнула она ему в губы, и поцеловала. Они всё целовались и целовались, не желая останавливаться.****
Чуть позже, он закатил мотоцикл в большой и тёплый гараж у дома и, проведя ладонью по сиденью, шепнул: — Похоже, малыш, это наша пенсия. В доме, на экране большого телевизора, белый мышонок смотрел гонки, в которых участвовал его отец. Винс сел на ковёр рядом и взглянул на малыша. — Привет, как тебя зовут? — спросил он, улыбнувшись. — Винни. — проговорил мышонок удивлённо — А ты…— он бросил взгляд на экран — Ты мой папа, да? — Да, я твой папа. — Винни сглотнул. А ребёнок бросился к нему на шею и обнял. — Папа ты не уезжай больше, слышишь, не уезжай! Мама сказала, что ты уехал на войну, не уезжай больше, папочка! — мальчик рыдал, вцепившись в Винса. — Я не уеду! Никогда больше вас не оставлю, сынок! Война кончилась, её больше нет! — белый байкер смотрел на вышедшую из кухни Чарли и обнимал сына. И теперь по - настоящему верил в то ,что война закончилась. Для него, точно!****
Через два месяца, прилетевшая Карабин, обвенчала их по марсианским обычаям, связав их соединённые руки красной—белыми лентами. Они соединились, чтобы уже не расставаться, никогда.