Прекрасное чувство

Прозвенел долгожданный звонок и Эмбер радостно вышла из школы. В воздухе летал радостный шепот о предстоящий выходных, новые подробности личной жизни главных красоток школы, немного ленивые движения школьников, понимающих, что впереди долгие выходные, за которые так много можно было успеть — одним словом это пятница. Погода была теплая, но не жаркая. Эмбер, попрощавшись с подругами, неспешно, прогулочным шагом завернула за угол и оказалась рядом с небольшим продуктовым магазином. Пока она подходила к нему, в голове крутилась лишь одна мысль: «Как же все хорошо. Любимый человек, верные друзья и теплая осенняя погода. Чего можно еще желать?» Ей было как никогда спокойно. Впервые за свою не слишком долгую жизнь она почувствовала, что все именно так как должно быть. Она на секунду закрыла глаза, и лучи солнца просачивались через ее закрытые веки и ее губы тронула еле заметная улыбка. Наконец она подошла к дверям магазина и собиралась в него войти. Но ее безмятежное спокойствие нарушил сигнал автомобиля. Она обернулась и увидела черный джип, окошко которого было опущено и из него высовывалась самодовольная физиономия агента ФБР. — О юная мисс Смит уже и забыла о нашей встрече? — Он снял с себя солнцезащитные очки и пристально посмотрел на нее. — И Вам здравствуйте, мистер Вульф, — радостно улыбнулась Эмбер. — Я, на секундочку, не какой-то там «Мистер». Я «агент» Вульф! Эх, не уважаете вы государственных служащих, гражданка, — он рассмеялся и как будто вместе с этим смехом с него спала вся усталость прошедшей недели. Эмбер ничего не ответила, лишь иронично, чисто по-женски, подняла брови. — Ладно, малышка, хватит дурачиться, залезай, — он кивнул в сторону соседнего места и начал поднимать стекло. — Я просила меня так не называть! Вдруг кто услышит! — шикнула Эмбер и осторожно оглянулась. А сам агент уже ее не слышал и не хотел слышать. Эмбер бессильно улыбнулась, обошла машину и уселась рядом с Вульфом. Как и он, в этот момент она почувствовала себя еще более расслабленно, хозяйски поерзав на месте. Она все так же по-хозяйски потянулась к бардачку. — Эй-эй, малышка, я, конечно, часто тебя подвожу, но ты походу начинаешь забывать, что это не твоя машина, а я не твой личный водитель, — мужчина сказал это нежно и привычной ухмылкой. — Спокойно, Мистер-я-серьезный-агент-ФБР-который-мутит-со-школьницей, — Эмбер усмехнулась и открыла бардачок. — Расслабься, я просто в прошлый раз забыла у тебя свои очки. Большую часть дороги они ехали молча и только в конце, когда агент был уверен, что его юная спутница спит, она неожиданно начала говорить: — А ты знаешь… Я рада, что все вышло именно так, — она повернулась к нему и посмотрела в его сосредоточенное лицо. — Сначала я думала, что агент просто решил развлечься со школьницей… — Хочешь сказать, сейчас ты уже думаешь, что это не так? — Алекс, я уверенна, что это не так. Просто иногда люди рождаются слишком рано или слишком поздно. После этого никто ничего не сказал, но они друг друга поняли. Агент улыбнулся, а Эмбер отвернулась к окну, чтобы рассмотреть и как можно лучше запомнить осенний лес. Она не очень часто выбиралась за город. *** Уже к концу заката они прибыли к долгожданному месту уединения. Это был чудный парк с каменными дорожками. Ни в какой любой стране, кроме Америки такой парк не мог бы существовать. Он был пропитан духом бойскаутов и патриотизма и вообще-то много чего еще. Здесь они впервые. Агент Вульф еще давно хотел показать Эмбер этот парк, а именно одно конкретное местечко, в котором он бывал еще совсем ребенком, когда трава была зеленее, а солнце светило ярче. Мужчина припарковался и Эмбер выскочила из машины, норовя поскорее размяться, все тело уже сильно затекло. Она скакала на месте, крутила головой, махала руками — в общем делала все, чтобы сбросить с себя остатки сна и напряжения в мышцах. После нее неспешно вылез агент, который властно потянулся лишь один раз и подошел к багажнику, достав оттуда два небольших пакета из Walmart. Эмбер обошла машину и рассматривала вход в пустующий парк. Вообще-то он закрылся еще пару часов назад, но по всей видимости, агенту ФБР и его юной спутнице правила не писаны. — Ну что? — радостно, громко и с отцовской нежностью сказал Вульф, — идем? Эмбер радостно кивнула и послушно пошагала вслед за агентом. Они все еще молча шли по дорожкам, слышали, как где-то в вдалеке с дерева на дерева перебегают белки и поют птицы. Желтые, оранжевые и кое-где красноватые деревья прекрасно смотрелись в обрамлении закатного солнца. Спустя минут пятнадцать, они вышли на небольшую возвышенность, на которой располагалась поляна. Она была довольно пуста, за исключением деревянного импровизированного стола, явно потрепанного жизнью. Во взгляде агента мелькнули ностальгические искры. — Вот мы и здесь, — голос его немного подвел и было видно, что он здесь впервые после смерти сестры. Он отошел, чтобы поставить пакеты, а Эмбер, сделавшая вид, что не слышала этой мимолетной слабости вечно улыбающегося и иронизирующего агента ФБР, отошла к краю возвышенности, с который виднелся чудесный вид на залив, а где-то вдалеке можно даже было разглядеть что-то наподобие небольшого водопада. Эмбер как завороженная смотрела на пейзаж, сошедший с картин античных художников. Вульф подошел к ней со спины и тихо спросил — Ну как тебе, малышка? Стоило двух часов ужасной дороги? — он усмехнулся рядом с ее ухом. По телу девушки побежали мурашки. — Это… Чудесно… Вот уж не думала, что такое можно найти в американской глубинке. Алекс, я хочу сделать фотографию! — Она достала из рюкзака старенький полароид и подозвала отнекивающегося Вульфа. — Да ладно тебе, всего пара фотографий! — Конечно, всего пара фотографий и моя карьера разрушена, — наигранно серьезно сказал федерал. — Не будь так суров со мной, — девушка также наигранно надула губки и вид у нее был очень уж жалостливый. — Ладно… — прорычал недовольный агент. Он подошел к Эмбер и взял из ее миниатюрной ладошки полароид, направил его на себя и светящуюся от счастья девушку рядом с ним, сделал несколько кадров, на одном из которых счел нужным, а если быть точным, просто необходимым, поцеловать свою юную спутницу. После чего последняя немного засмущалась, а матерый агент Вульф, с заботой глядя на нее, не в первый раз поймал себя на мысли о том, насколько же она все-таки юна и неопытна в делах любовных. *** — М? — заметив на себе взгляд Вульфа, Эмбер перестала ходить из стороны в сторону, делая большие махи руками, чтобы быстрее проявить фотографии. — Да нет, ничего, — ехидно улыбнулся Вульф. Как он и ожидал девушка покраснела и отвернулась, продолжая проявлять фотографии. А агент продолжил рассматривать ее. Спустя пару минут она наконец остановилась, вглядываясь в мутные фотографии. — Ну как я там получился? Красавчик, каких свет еще не видывал? Эмбер проигнорировала его «шутку». За полгода она уже научилась различать моменты, когда стоит просто промолчать. — Все! — радостно крикнула Эмбер и уселась на край деревянного стола, закинув ногу на ногу. В ее глазах сверкнули искры. — А у меня теперь есть на тебя компромат, мистер-я-серьезный-агет-ФБР-который-мутит-со-школьницей, — девушка, рассматривала фотографии, маня к себе агента. Вульф, расстегнув первые пуговицы рубашки, все также ехидно улыбаясь подошел почти вплотную к Эмбер. Стол был высокий, и, на удивление почти полностью сравнял их лица. Они впервые так пристально смотрели друг другу в глаза. — И в чем же заключается компрометирующая часть этих фотографий? — Ну как же? Вот тут… — она показала пальчиком ему на одну из фотографий, — да! Прямо тут, видно как агент ФБР Алекс Вульф замечен в романтических связях со школьницей! Стыд то какой! Агент усмехнулся на такую неумелую и по-детски нелепую провокацию. — Моя ж ты маленькая интриганка, — с задором и нежностью он произнес агент. — Не думала податься в политику? Там такое оценят. — После произошедшего мне туда дорога закрыта, как и тебе после этой фотографии закрыт путь к продвижению по карьерной лестнице, — она продолжала улыбаться, отзеркаливая его усмешку. Федерал настойчиво скинул ее ногу и раздвинул бедра, слегка сжимая их. Вульф наконец подошел к ней совсем вплотную, так что он чувствовал ее сбившееся дыхание и видел легкую панику в глазах, а она спокойные размеренные вдохи, выдохи и прищуренные лисьи глаза. — Если бы я велся на такие провокации, я бы да-а-а-авно здесь уже не работал, малышка. К тому же, что сделает твоя фотография с невинным дружеским поцелуем, когда у меня в качестве компромата на тебя есть целый дом с «Дружелюбными соседями пришельцами»? М? Эмбер засмеялась. — А ведь действительно. Он потянулся к ее губам и, казалось будто не он оставил на них поцелуй, а запах сигарет и терпкого парфюма. Он отстранился, пригладил свои чуть растрепанные волосы, а затем убрал прядь с лица школьницы и заправил за ее ухо. — Так посмотришь на тебя — сама невинность! А как поближе узнаешь, так у нас оказывается и остренькие зубки есть. Вот за это я тебя и люблю, Эмбер, — сказал он спокойно, четко и с широкой, честной улыбкой, какую Эмбер видит лишь в некоторые особые моменты, тогда можно понять, что агент действительно счастлив. Тот потрепал ее за щечку, как добродушный дальний родственник. Девушка еще успокаивала бьющее сквозь грудную клетку сердце, от такой близости с агентом, который уже успел отойти и как ни в чем не бывало продолжал распаковывать заранее приготовленные закуски. Но Эмбер уже снова успела лишь слегка покраснеть и с улыбкой до ушей, прищурившись сказала: — Простите, агент Вульф, я вас не расслышала, не могли бы повторить, что вы там сказали? — она с хохотом театрально подставила ухо к агенту. — Все ты слышала! А теперь слезай и, будь добра, достать во-о-он ту бутылку воды. Пить охота. Эмбер, уже окончательно отошедшая от пьянящего шепота Вульфа, спрыгнула и хихикая пошла за водой. *** И в тот пятничный теплый вечер, когда стрекотали сверчки, шумели опавшие листья, тихо разговаривали два человека — мужчина, повидавший на своем веку много того, чего не стоит видеть человеку, если он хочет сохранить хотя бы остатки рассудка — агент Вульф, и юная школьница, ведомая мечтами и надеждами, первой нежной любовью который стал агент ФБР. Конечно, ничто не вечно. И все хорошее, как, впрочем, и плохое, рано или поздно заканчивается. Им еще многое предстоит пережить и кто знает хватит ли им сил? Но это совсем другая история. Наша же заканчивается пятничным теплым вечером, когда стрекотали сверчки, шумели опавшие листья, тихо разговаривали два человека и все было хорошо.