Васильки

Мегуми всегда нравились омеги: трепетные и нежные. Трогательные в своей беспомощности, но с четким моральным ориентиром, который невозможно направить в другую сторону. Сатору же предпочитал альф: сильных и независимых. Потому что находил в чужом подчинении особое удовольствие, больше похожее на эйфорию. Ведь секс намного острее, если на каждом шагу тебя пытаются скинуть с пьедестала. Да и запах у альф был приятнее, пряный и мускусный, без той приторной сладости, что настойчиво забивала глотку, стоило только сделать вдох. Липла к одежде и волосам, будто патока, даже душ не помогал. И хотя сладкое он любил, слишком покорное, угождающее поведение отталкивало, иногда вызывая тошноту. Иронично, что у них с Мегуми были совершенно разные вкусы, но непонятно как, в итоге, они оба пришли к одному и тому же. Итадори Юджи. Солнечная ласковая бета, пахнущая свежескошенной травой и дождем. Слишком яркая и шумная, но притягивающая словно магнит. Сатору хотел его. Хотел сломать, вывернуть наизнанку, подчинив своей воле и желаниям. Желаниям, которые становилось все труднее контролировать, потому что мальчишка его не боялся. Тянулся и вилял хвостом, ища одобрения и похвалы. Смотрел обожающим взглядом, будто не чувствовал затаенной опасности, той всепоглощающей силы, что могла одним щелчком пальцев стереть его в порошок. Искренняя вера в то, что учитель не причинит ему вреда, делала Юджи невероятно наивным парнем. Чересчур доверчивым на взгляд Мегуми, который знал натуру Годжо слишком хорошо. Сатору было интересно наблюдать за его потугами ненавязчиво защитить Итадори. Было в какой-то степени даже забавно, если бы при этом тот сам не распускал любовные флюиды. Не смотрел как сейчас: мягко, рассеянно жадно, словно не понимал, откуда взялась эта нелепая робкая нежность. Не тянул бы руки, прикрываясь дружеской заботой. Не пытался присвоить то, что целиком и полностью принадлежало Годжо Сатору. Сильнейшему магу этого времени. Впрочем, никогда не поздно было ему об этом напомнить. - Юджи, иди-ка сюда, - нараспев позвал Сатору, улыбаясь. Тот вздрогнул от неожиданности, но даже не думал задавать лишние вопросы или спорить, как это любили делать другие подростки. Сразу бросил все дела и побежал к учителю. Ну точно щенок. Его щенок. Потому что у таких, как Итадори Юджи, всегда должен быть хозяин. И кто как не Сатору больше всего подходил на эту роль? Кто ещё смог бы контролировать двуликого так же хорошо, как и он? Точно не Мегуми, который, конечно, пытался, но к чему в итоге привела эта попытка? Только к смерти. Сатору же подобной ошибки точно не допустит. -Сенсей, - на лице Итадори расцвела ответная улыбка. - Не знал, что вы уже вернулись. - Скучал? - игриво поддразнил Сатору, наклоняясь вперёд. Настолько близко, насколько мог. Его ученик кивнул и привычно залился краской, но отходить не стал. Смотрел прямо, с неожиданным вызовом, отчего тут же захотелось поставить его на место. Рука сама потянулась к чужой шее, схватила, притягивая ближе. Где-то вдалеке что-то возмущённо прокричал Мегуми, но игнорировать его оказалось легко. В конце концов, он не собирался делать мальчишке больно, просто немного приструнить. А заодно показать, кому все-таки принадлежит неугомонная бета. Он запустил пальцы в светлые пряди, втянул тонкий, еле заметный аромат и дернул. Итадори покорно запрокинул голову, явно не совсем понимая, что происходит, но все равно доверчиво подставляя шею. Глупый, глупый щенок. Нельзя так сладко, почти по-омежьи подчиняться. Хотя для той же омеги подобное поведение считалось бы чересчур вульгарным. Слишком развязно-пошлым. Однако беты другое дело: они почти никак не вписывались в цепочку альфа-омега, оставаясь где-то на стороне. И то, что было странно и непозволительно для других классов, являлось совершенно нормальным для них. Сатору это чертовски нравилось, потому что с бетой можно было вести себя как угодно, не боясь осуждения или упреков. Не то, чтобы его так уж сильно волновало чужое мнение или предрассудки. Он всегда делал то, что хотел. Как сейчас, например. Зубы безжалостно сжали тонкую кожу шеи, вырывая болезненный рваный стон с чужих губ. Итадори явно не ожидал подобного, и Годжо быстро пресёк попытку дернуться в сторону. Надавил большим пальцем на мягкую впадинку под челюстью, фиксируя голову, и снова укусил. Провёл языком по лениво кровоточащим ранкам, слизывая солоноватые капли. Слушая тихий, просящий скулёж, от которого сносило крышу. Жаль, что бет нельзя было пометить так же, как и омег. Но если останутся хотя бы шрамы, он удовлетворится и этим. В конце концов, только дурак не поймёт их значение. Сатору неохотно отстранился, разглядывая свою работу под возмущёнными возгласами беты, и довольно ухмыльнулся. Немного перестарался, ну да ладно. До свадьбы заживет. Подошедший Мегуми бесцеремонно дернул недоумевающего Итадори на себя, отводя в сторону. Мягко взял за подбородок, недовольно изучая чужие метки. В его жестах легко читалась привычка: то, с какой нежностью он иногда заботился об Итадори, явно забывая его класс, говорила о многом. О его предпочтениях в том числе. В отличие от Мегуми, Сатору был честен с собой: он не пытался заменить реальность фантазиями. С другой стороны, он мог понять его замешательство: Юджи был далёк от типичной скучной беты. В нем в равной степени сочетались и игривое любопытство вместе с ласковой, почти приторной покорностью, и смелость, граничащая с безумием. Его хотелось защищать и одновременно быть на равных. Им хотелось обладать. И, похоже, не ему одному, если судить по хмурому, чуть раздражённому Мегуми. Тот с упорством настоящего Альфы пытался оттереть следы другого Альфы, несмотря на протесты Итадори, который был уверен, что сенсей опять неудачно пошутил. Ах, как жаль, что ничего у него не выйдет. Сатору лучезарно улыбнулся в ответ на сверлящий, полный острого понимания взгляд, и склонил голову набок. Почему-то ему казалось, что это был вовсе не конец их противостояния. И ладно, все равно заняться больше было нечем. Какая разница, сколько времени займёт его победа? А он победит. Это было очевидно. Он всегда побеждал.