Не его

Ло Бинхэ задерживает дыхание, смотрит на Учителя и не узнаёт. Он смотрит, смотрит, смотрит, — это не его Учитель. А может и его. Его Учитель смотрит мягко-мягко, прячет ласковые улыбки за веером и голос у него полнится нежностью. Этот Учитель смотрит так, словно Ло Бинхэ был не больше пыли на дороге. Словно он был отвратительным насекомым, что упало в чашку чая и не может ни вылезти, ни утонуть. Этот Шэнь Цинцю цедит слова сквозь зубы, бросает острые взгляды и говорит без мягкого «Бинхэ», не произнося его имени вовсе. Ло Бинхэ хочется плакать, но стоит глазам заслезиться, Учитель смотрит с таким презрением, что становится уже просто физически больно. Его Учитель обычно укоризненно вздыхает, притягивает в свои тёплые объятия, бормочет о глупости Бинхэ и нежно гладит по волосам. Этот Учитель называет его отребьем и даже не встречается с ним взглядом. Ло Бинхэ уже просто не знает, что делать. Этот Учитель — жестокий и холодный. Этот Учитель обливает его чашкой горячего чая, как когда-то в детстве, что Бинхэ лично приготовил и подал. Пока горячая жидкость стекает по лицу, обжигая кожу, Ло Бинхэ закусывает губу и сдерживает обидные слёзы. Учитель холодно усмехается, со стуком раскрывая веер. — Ну же, разревись, грязный демон, — ни капли изящности в словах, вот совсем. Только злая насмешка, холодная ненависть и что-то такое, что полностью отличает этого Шэнь Цинцю от его Учителя. И Ло Бинхэ обидно, но этот Учитель не стоит и слезинки. Он упрямо сжимает губы в полоску, почтительно кланяется и уходит из бамбуковой хижины. Этот Учитель не был тем самым Учителем, который ласково проводит пряди его волос сквозь длинные пальцы. Он не был тем, который по утрам, когда Ло Бинхэ просыпается позже Учителя, прятал его от солнечных лучей. Этот Учитель не был тем, кто умирал на пять лет из-за него, ради него. — Ло Бинхэ, — он оборачивается на голос, тут же вытирая слёзы. — Учитель?… — он шепчет, боясь этого миража. Волосы всё ещё пахли чаем, а кожа горела от фантомного кипятка. Шэнь Цинцю криво улыбается, прищурив глаза. Ло Бинхэ вздыхает, сдерживая всхлип, — не его. Но он тянется к Учителю, бессмысленно надеясь на ласку. И Шэнь Цинцю терпит его объятия, до боли сжимая волосы на затылке. — Предан, как цепной пёс, — Учитель говорит это с ироничной усмешкой. Ло Бинхэ даже не отрицает, упрямо прижимаясь ближе. Даже если это не его Учитель, это всё ещё Шэнь Цинцю.