Особенный

      Обычно подростки вызывают у него желание спрятать их в землю, увековечив их молодость и закрыв болтливые рты, но этот мальчишка особенный. Умный не по годам и тонкий как веточка, с острыми коленками и россыпью веснушек, с пахнущими солнцем и персиками волосами, в которые до зуда хочется вплести пальцы, оттягивая голову и оголяя беззащитную шею.       Особенный маленький оленёнок, подсознательно чующий хищника рядом, но слишком любопытный, чтобы прятаться и осторожничать — малыш Дэйви заглядывает в глаза и делает вид, что всё в порядке, изображая беззаботность. Ему, копу с многолетним стажем, смешно наблюдать за этими попытками парня держать лицо, но он ничего не предпринимает, уверенный, что замёл все следы идеально. Но он всё же не отказывает себе в удовольствии попугать мальчишку, невзначай коснуться худенького плечика или повести носом, вдыхая насыщенный запах, от которого по телу пробегает сладкая дрожь, а под рёбрами разворачивается чудовище, требуя крови и секса. Требуя Дэйви Армстронга — целиком и полностью, от кончиков пальцев до пушистых всегда чистых волос.       Уэйн редко отказывает себе в желаниях, но здесь он понимает, что животные порывы сыграют с ним злую шутку и дадут полиции вектор расследования, а этого допустить нельзя — столько лет успешных убийств и размеренной жизни, идеального прикрытия и кристально чистой репутации он не угробит так просто. О нет, он подождёт, как ждёт зверь, притаившись и выжидая лучший момент для нападения, когда добыча расслаблена и слаба. Когда малыш Дэйви останется один, брошенный родителями и друзьями, злящийся на весь мир и испуганный, когда полиция и местные жители ослабят контроль и счастливые вернутся к беспечной рутине — тогда Уэйн выпрыгнет из укрытия и вцепится зубами в нежную шею, разрывая артерию и окрашивая всё вокруг в алый, почти задыхаясь от металлического запаха и солёного привкуса во рту.       А пока он ждёт, издалека наблюдая и любуясь угловатой фигурой в коротеньких шортах.       Но выверенный план едва не летит к чертям — осмелевший и отчаявшийся парень решает рискнуть всем и заявиться лично, неловко переминаясь и комкая край кофты, упрашивая разрешить войти и поговорить. Может, он рассчитывает, что Уэйн отлучится и позволит обшарить комнату в поисках улик, может, что он попытается убить, затащив в подвал, а в кармане крохотных шорт припрятан ножик, который Дэйви вонзит ему в бок. Не важно, на что он рассчитывает, Уэйна это веселит, и он пускает мальчика в гостиную, как радушный хозяин предлагая лимонад со льдом.       Дэйви кусает губу и садится на диван, кивая. Ну конечно, лето, жара, прохладная жидкость сейчас будет кстати, но ему кажется, что парень просто хочет куда-то деть руки, беспорядочно теребящие одежду и волосы.       Он с трудом удерживается от смешка и наливает полный стакан, слегка касаясь тёплых пальцев, когда передаёт его — Дэйви вздрагивает словно ему зарядили по ним молотком и сумбурно бормочет благодарность, делая большой глоток. Смешной оленёнок, думающий, что умнее и хитрее волка, убеждённый, что в реальности как в сказках всё всегда кончается хорошо и радужно. Такой наивный ребёнок, несмотря на возраст, что Уэйн невольно улыбается, прикрывая лицо и садясь рядом, ближе, чем положено правилами приличия и гадая, возмутится ли Дэйви или же решит не акцентировать внимание.       Дэйви замечает — он напряжённо вскидывается, тут же отводя взгляд, и стискивает запотевшее стекло до побеления костяшек, но молчит, не пытаясь отстраниться. Да и куда, если он специально сел к грядушке, подальше от него, но этим же и загнал себя в ловушку. Он изображает безразличие, заводя разговор о пропавших и своих подозрениях, извиняясь и лопоча что-то ещё, но Уэйн почти не слушает. Он рассматривает красивый профиль и виднеющиеся через тонкую кофточку ключицы, наклоняется чуть ближе, втягивая носом знакомый запах солнца, персиков и пота, и чувствует, что его ведёт. Он почти готов потерять контроль и послать всё, но заставляет себя усилием воли думать разумно и трезво.       Мальчишка с опаской косится на него и отпивает лимонад, тяжело сглатывая, а Уэйн ухмыляется — почему бы не надавить на него ещё больше, проверить выдержку?       Уэйн мягко говорит, что всё в порядке и он совсем не злится, положив ладонь на чужое колено и поглаживая большим пальцем. Дэйви белеет и беспомощно открывает рот, но не выдаёт ни звука, продолжая слушать ту чушь, что он несёт — если он, конечно, воспринимает сейчас что-либо помимо руки взрослого мужчины, бесстыдно лапающей его коленку и плавно поднимающейся выше. Уэйну весело и одновременно жарко, хочется сорвать мешающую одежду и разложить мальчишку прямо на полу, не церемонясь, наслаждаясь всхлипами и криками, заставить вылизать свой член и кончить на заплаканное лицо, впитывая боль и унижение — но он ограничивается лишь прикосновением к тёплому бедру, не прикрытому тканью, и страхом, читающимся на лице и в окаменевшей фигуре чётко и явно.       Он едва ощутимо задевает пах, и это становится сигналом, словно кто-то повернул рычаг в голове — Дэйви взволнованно подскакивает и отставляет стакан, чуть не пролив, сбивчиво говорит что-то об обещании помочь матери по дому и своей забывчивости, не поднимая глаз от носков кроссовок. Ему страшно, пальцы подрагивают, колени соединены, пот блестит на шее, и Уэйн представляет, как хватает мальчишку за изящное запястье и усаживает на свои колени, скользя языком по солоноватой влажной коже, одним коротким движением ломая лучевую кость под громкий вскрик. Дэйви ничего не ломал и не знает эту боль, но Уэйн бы с радостью показал ему все грани — от обычной трещины до раздробления, от ушиба до открытого со смещением. Это были бы прекрасные моменты, когда несчастный пронырливый оленёнок осознал, в каком мире он живёт и где его место.       Но ещё рано, нужно потерпеть, нужно сохранять выдержку и держать маску, пока не настанет идеальный момент — тогда он наконец сможет всласть поиграть с малышом Дэйви, накормив чудовище внутри досыта, измучив юное тело и сломав психику, превратив упёртого умного мальчика в дрожащую послушную куклу, готовую лизать ему ботинки ради нескольких часов без боли.       Уэйн расплывается в улыбке и провожает Дэйви до двери, предвкушая предстоящее удовольствие.