Счастье в новогодней шапочке

Ранним утром Детлафф приносит еловые ветки, и спустя несколько минут вся комната наполняется терпким ароматом хвои. Его сапоги оставляют довольно чёткие снежные следы на пороге, а плечи плаща припорошены инеем и снегом. Всё говорит о том, что он не использовал туман для перемещения. Регис в шутку упрекает его в том, что он опять не надел шапку, а потом на его закатанные глаза отвечает, чтобы делал так хотя бы для маскировки. — Бестия не станет охотиться за ёлками, — смеётся, отряхивая не растаявший снег с плаща. Он уже почти свыкся с прозвищем, поэтому иногда отпускает шутки по поводу самого себя. — В конце концов украсишь свой любимый склеп, — говорит так, хоть и заметил уже, как Регис развешивает ветки чуть ли не в каждом уголке каждой комнаты, а самые большие и красивые ставит в вазу. Откуда она вообще у него? Хотя у Региса можно найти всё. И всегда. Спустя три года после тех боклерских событий Регис особенно сильно хочет ценить дух этого волшебного зимнего праздника. Праздника, который они теперь встречают вместе. Спустя три года его безуспешных поисков и очень успешных пряток Детлаффа. — Зачем пришёл сюда?! — Забрать тебя домой. — Почему ты решил, что мне нужно это?! Я не хочу никуда возвращаться. — Знаешь, самый большой обман в твоей жизни так и не научил тебя врать, Детлафф. Больно. Всё так же. Ненависть до костей разъедает. И не найти спокойствия. Покуда так раздирает боль. — Скоро пройдёт. —…правда? — Да. Обещаю. Днём начинается метель, снега наметает столько, что потом приходится чистить не только тропинку от входной двери, но и крышу. Детлафф второй раз за день приходит домой весь в снегу, и его снова отчитывают за отсутствие шапки, на этот раз по причине его промокших волос. А он так смешно их ерошит. Кто бы мог подумать. Ближе к вечеру в воздухе начинают витать пряные запахи корицы, апельсинов и тёплого вина. Регис ещё много лет назад обещал познакомить Детлаффа с таким напитком, как глинтвейн. Он честно соглашается попробовать и так же честно отмечает его приятный пряный вкус. Регис хвалит самого себя за то, что не переборщил со специями и цитрусами, и, кажется, начинает ассоциировать терпкость и сладость глинтвейна с самим Детлаффом. И ещё немного со счастьем. Детлафф ничего не говорит, только снова думает о чём-то своём и долго смотрит на самую большую еловую ветку. Он уходит почти незаметно, едва стоит Регису отлучиться за новой бутылкой вина. Сегодня никаких мандрагоровых, никаких пьяных выходок и глупых разговоров, только ягодная сладость на языке, приятный туман в голове и согретое родным теплом сердце. Которое сейчас искренне недоумевает, куда Детлафф так неожиданно испарился, но адекватных объяснений дать, увы, не может. Регис ставит так и не открытую бутылку на стол, рядом с еловыми ветками в старинной, явно вышедшей из моды вазе с почти незаметным отколотым краешком. И шумно вдыхает горьковатый запах ели и смолы — в тепле ветки ещё сильнее, ярче раскрывают свой аромат, наполняя комнату атмосферой зимы и волшебства. Прямо как в сказках. Которые в эту ночь становятся реальными. Детлафф возвращается довольно быстро и даже как-то неожиданно. Региса забавляет то, что вампир всё также не использует туман, а предпочитает каждый раз отряхивать свой плащ от снега и выслушивать шутливые замечания своего друга по поводу не надетой шапки. Которую он, между прочим, в этот раз держит в руках. А потом аккуратно кладёт её на стол, не иначе как в ней завёрнуто что-то хрупкое. — Я чинил их давно, ещё задолго до… Не сразу понял, для чего они. А потом видел, как дети подобными украшали деревья. Игрушки, ёлочные украшения — деревянные бусы с маленькими аккуратно вырезанными фигурками звёзд, шишек, даже причудливыми человечками, где-то заметно, что некоторые фигурки заменяли старые, возможно те, которые и были сломаны, две марионетки в вычурных нарядах с пляшущими ногами в таких же странноватых туфельках, даже фарфоровая куколка с пожелтевшими от времени манжетами на платье, но огромными пронзительными голубыми глазами и позолоченная звезда, вырезанная из дерева, с прикреплёнными к её концам стеклянными подвесками-капельками. Регис не помнит, когда в последний раз вот так вблизи разглядывал игрушки, отремонтированные Детлаффом, разве что тогда, обыскивая с Геральтом логово Бестии… Он гонит лишние мысли прочь. Он аккуратно берёт игрушки в руки, каждую разглядывает с неподдельным интересом и, кажется, немного жалеет, что никогда не был человеческим ребёнком. — Только не вздумай сейчас прослезиться, Регис, — с доброй насмешкой произносит Детлафф. — Ты плачешь, — вроде бы и вопрос, но из уст Региса он звучит как самое уверенное утверждение. — Что? Нет, нет, это…это…чёрт, как это у людей называется? — Ресничка в глаз попала? —…да, да. И Регису становится так тепло, теплее, чем бывает от литров крепкого алкоголя. Ночь опускается рано, и за окном уже давно темно, вот только метель прекращается совсем недавно, а воздух становится холоднее. На небе проявляются мерцающие звёзды и созвездия, которые так хорошо видны с крыши, что непременно появится желание достать их рукой. А значит, Регис снова будет рассказывать о науках, об астрономии, о далёких мирах и планетах, а Детлаффу просто захочется посидеть в тишине и послушать морозное дыхание зимы, поэтому придётся спросить: — Регис, а почему ты без шапки? — посчитав этот вопрос глупым и не смешным, но почему-то всё равно задав его. И увидеть его недоумевающий взгляд, а после — добрую улыбку. А когда он захочет что-то сказать в ответ, кинуть ему в лицо пушистого снега. И по-настоящему искренне засмеяться. Впервые за много лет.