Ангельские ритмы

      Небольшие настенные часы, тихо тикавшие где-то в полумраке маленькой комнаты, показывали без двадцати минут двенадцать. Медленно падали крупные хлопья снега, танцуя свой загадочный Новогодний вальс.       Под окном торопливым шагом прошла женщина, кутающаяся в пушистое пальто и несущая в руках несколько больших пакетов. Через несколько секунд по заснеженному тротуару Пусана пронеслась стайка мальчишек, громко смеющихся и закидывающих друг друга снежками. Следующий за ними по пятам худощавый мужчина, судя по жестам, подгонял непосед поскорее вернуться домой. До полуночи оставалось совсем немного времени, и редкие запоздавшие прохожие спешили вернуться в свои квартиры, занять свои места за праздничным столом и на всю ночь раствориться в атмосфере праздника и веселья. Парень оглянулся в темноту комнаты, где в противоположном углу поблёскивала золотистой мишурой маленькая искусственная ёлочка, несколько дней назад принесённая Чонгуком из ближайшего магазина, и вздохнул снова. Как он ни старался, его Новогоднее настроение никак не хотело приходить. Он смотрел, как облачается в праздничные украшения улица, как в их собственной квартире появляются гирлянды, разноцветные ёлочные украшения и забавные игрушечные олени с бубенчиками на плюшевых рогах, как его парень покупает мандарины и не самым успешным образом пытается испечь пряники, а сам ничего не мог почувствовать.       Никто в его семье не украшал дом, не готовил особых вкусностей для праздничного стола, не дарил подарков. Родители предпочитали лишь недовольно нахмурив брови наблюдать за предновогодней суетой, выпивать по чисто символическому бокалу шампанского в полночь тридцать первого декабря и, повесив на стену новый календарь, ложиться спать. И теперь, впервые встречая Новый год не с ними, Тэхен так и не смог проникнуться всеобщим весельем и ожиданием чего-то волшебного. От волнения об этом он начал даже хуже спать по ночам, почему-то чувствуя себя очень виноватым.       Через несколько минут дверь тихо приоткрылась, впуская в комнату свет и облако вкусных ароматов, а затем появился и парень Тэхена собственной персоной, весь пропахший мандаринами, корицей и шоколадом, и осторожно присел на подоконник, кладя рядом с собой небольшой свёрток, на секунду блеснувший на свету глянцевой обёрточной бумагой. Во всём его виде - тёплом зимнем свитере, привычно растрёпанных светло-каштановых волосах, мягкой улыбке - неуловимо скользило что-то родное и по-настоящему, по-домашнему уютное.       - Ты чего в темноте сидишь?       Растерявшийся Джун не нашёл что ответить.       - Хей, – Чонгук проскользнул пальцами под длинный рукав любимого тёмно-зелёного свитера Тэхена, который был явно тому велик, накрывая ладонью его вздрогнувшую от неожиданности руку. – Ты замёрз? Руки холодные…       Тот снова ничего не ответил, но сразу переплёл холодные пальцы с пальцами Чонгука, слегка краснея и всё-таки расслабляясь от приятной теплоты его руки. Наконец, парень всё же поднял на него грустный и немного растерянный взгляд.       - Можно к тебе на коленки..?       Чонгук на несколько секунд будто утонул в его глазах, зачарованный их печальной глубиной, а потом, запоздало уловив смысл просьбы, широко и искренне улыбнулся, усаживаясь на подоконнике поудобнее и помогая Тэхена устроиться на своих коленях. Тот сразу прильнул к нему, как замёрзший котёнок, уткнулся носом в его шею и довольно засопел, когда Чонгук зарылся пальцами в его слегка растрёпанную тёмно-каштановую шевелюру. Парень пристроился спиной к оконному стеклу и обнял острые плечи своего любимого мальчика, поглаживая его по голове и чувствуя, как тот начинает согреваться. Он и сам согрелся ещё больше и совсем расслабился, прикрывая глаза и наслаждаясь теплом, растекающимся по всему его телу от каждого движения Тэхена. Его тихое дыхание, щекотавшее шею, его мягкий свитер и непослушные волосы, его близость и ощущение его любви, которую тот умел выражать без слов, одними осторожными прикосновениями, - всё это создавало для Чонгука атмосферу той самой Новогодней сказки, о которой он уже очень давно мечтал.       Несколько минут прошли в тишине, нарушаемой лишь тихим тиканьем часов, пока отогревшийся в объятиях любимого человека Тэхен не решился подать голос снова.       - Гуки…       - Мм..?       - У меня, кажется, Новогоднего настроения совсем нет…       Его взгляд не выражал разочарования или обиды, вопреки ожиданиям шатена, и это всё-таки помогло тому настроиться на разговор на волнующую его уже несколько недель тему.       - Не получается… Я так и не понимаю, что такого особенного в окончании года… И зачем всё это… П-прости…       Откровение всё же прозвучало очень скомкано и неуверенно, а под конец у Тэхена задрожал голос, и он виновато опустил голову, пряча лицо на груди Чонгука.       - Тебе не нравятся украшения..? И то, что я готовил..?       - Н-нет-нет..! – Тэхен сразу выпрямился, умоляюще глядя на своего парня. – Ты не так понял, это всё чудесно, я п-просто…       - Не паникуй, всё в порядке, я не обижусь, - он смущённо улыбнулся, - ты можешь рассказать мне.       - Мне п-правда нравятся украшения… И еда нравится, - Тэхен тихо шмыгнул носом, смотря в сторону, но всё-таки немного расслабившись, - Но раньше я никогда не праздновал Новый год… Я не знаю, как реагировать на всё это… Ну, как все…       - Так в этом вся проблема? – Чонгук снова смотрел удивлённо, но уже с заметным облегчением, что привело Тэхена в лёгкий ступор.       - Тебя это не расстраивает..?       - Встретить Новый год можно и без Новогоднего настроения, глупыш. Главное, чтобы ты чувствовал себя хорошо.       На секунду Тэхен почувствовал себя ужасно неловко от осознания того, что зря себя накручивал, но это неприятное ощущение быстро сменилось нарастающим чувством благодарности и любви к Чонгуку. Он вытер всё-таки успевшую скатиться по щеке слезинку рукавом свитера и облегченно вздохнул, возвращаясь в тёплые объятия своего парня и, кажется, теперь и правда переставая волноваться. Полгода назад он бы ещё очень долго приходил в себя даже после столь несерьёзных переживаний, но сейчас всё было иначе. Тепло тела любимого человека, его по-домашнему уютный запах, который не способны были перебить даже шоколад и корица, приятный полумрак комнаты и разноцветные огоньки гирлянд на улице создали в душе Тэхена какое-то новое для него, но очень приятное ощущение. "Может быть, это и есть то, что называют Новогодним настроением..?" - промелькнуло у него в голове.       Не ожидавший прикосновений Тэхен невольно вздрогнул и поджал плечи, однако вскоре расслабился и снова смущённо засопел в шею любимого. Кожа на его ушах была очень чувствительной, а потому от прикосновений к ней он всегда очень смущался и замирал, прислушиваясь к приятным ощущениям. И по этой же причине так любил уделять внимание этому местечку Чонгук, в глубине души очень гордящийся тем, что он один может видеть часто замкнутого в себе и нерешительного Тэхена таким открытым и расслабленным.       - Новый год вот-вот настанет, - вскоре заметил он с тихой усмешкой, поднимая взгляд на часы, - Хочешь встретить его с чашкой горячего шоколада и печеньем? Ответом были ещё более крепкие объятия и неразборчивое, но явно довольное бормотание Тэхена, уже успевшего немного задремать.       От печенья, однако, пришлось отказаться, чтобы не засыпать кровать крошками, но это никого не расстроило.       Новый год наступил незаметно. Толпы шумных гуляющих, как обычно, стекались к центру города. Там улицы были освещены ярче всего, работали всю ночь катки, переливались ослепительными огнями новогодних гирлянд витрины магазинов, разворачивались огромные праздничные ярмарки с развлечениями на любой вкус. А здесь, на спокойной неприметной улочке, где поселились Чонгук и Тэхен, было совсем тихо. Только поблёскивала в окне соседнего дома сквозь кружащиеся в морозном воздухе снежинки большая ёлка, и изредка раздавались скрадываемые снежным покровом тротуара чьи-то одинокие шаги.       Засыпающий в объятиях любимого Тэхен так и не смог понять, можно ли считать новогодним настроением это тёплое чувство, колышущееся в его груди, но уже не переживал об этом. Вскоре и сам шатен окончательно погрузился в сон, оставив в ушедшем году свои волнения, замёрзшие пальцы и одинокие вечера на подоконнике.       Свет одинокого уличного фонаря за окном отражался золотистым блеском на ручках двух уже пустых кружек на прикроватной тумбочке и в глянцевых узорах упаковки забытого на подоконнике свёртка. Завтра Чонгук вспомнит о нём и, смущённо смеясь, вручит Тэхену. Тот, обнаружив внутри шоколадку и пушистый свитер с узором из снежинок и маленьких оленей, скорее всего, снова расплачется от переполняющих его чувств, а потом долго будет извиняться за то, что сам совсем забыл о подарке. Но слёзы быстро высохнут, и ему останется только жмуриться и краснеть, пряча смущённую улыбку за рукавами нового свитера и тая от всех нежных слов, произнесённых Чонгуком шёпотом в его шею вперемешку с тёплыми поцелуями. На кухне их будет ждать коробочка печенья и ещё не очищенные сладкие мандарины, и всё будет хорошо, ведь искренняя любовь – лучшее из всех новогодних чудес.