***
Перед зданием самой криминальной организации в городе стояли шестеро смельчаков: Фукудзава, Дазай, Атсуши, Кёка, Ёсано и Рампо. Куникида всё-таки воздержался, и будет отмечать новый год, по-другому, скорее всего, один. Кенжи – уехал в деревню, будет праздновать с семьёй. А брат и сестра Джуничиро сказали, что отметят вдвоём без всяких приключений. Ну и ладно, они не понимают какое веселье упускают. Осаму без проблем провёл своих коллег внутрь здания и к самому офису босса. Лишь несколько косых взглядов поймали на себе, идя по длинным коридорам, но дискомфорта это не вызывало. Они были решительно настроены на этот поступок, тем более, что такое мероприятие могло улучшить отношения между двумя организациями. Только робкий, ещё чуть не понимающий, Ацуши почувствовал себя неуютно и от страха перед неизвестным, шёл рядом с Дазаем, почти прижимаясь к его плечу. Прежде чем открыть массивную дверь, охранники, стоящие перед ней, обыскали каждого из присутствующих, чисто из меры безопасности. Не найдя ничего подозрительно, мужчины в чёрных костюмах и тёмных очках открыли дверь, а детективы сделали глубокий вдох, перед тем как войти внутрь. Первое что они увидели – Мори, в ожидании сидел в кожаном кресле за столом, и возле него стояло несколько подчинённых: Коё, Акутагава Гин и Рюноске, Тачихара, и кого все меньше всего ожидали здесь видеть – Чуя. – Рад видеть вас в добром здравии, Детективное Агентство. – Взаимно, Мори-сан. – Сказал Юкичи и поклонился, в знак уважения. – Ну раз все в сборе, можно начать обсуждать, как мы собираемся вместе отметить всё это дело. Может, у вас есть предложения? Повисло тяжёлое молчание, детективы не задумывались над этим вопросом, потому что их мысли были заняты другими вещами. Беспокоились об этой встрече, помимо думали о работе. А сейчас им в голову не лезло не одной подходящей идеи. – Может... – Послышался сзади тихий голос – это был Ацуши. – Может поиграем в тайного Санту? – Уже более уверенно закончил он фразу. На него все смотрели с недоумением, не понимая, что он имеет в виду. Поняв это, парень решил уточниться. – Мы играли в эту игру в приюте. Суть заключается в том, что мы пишем имена всех участников на листочке, после складываем их в какой-нибудь мешок, чтобы не было видно. Не подглядывая, каждый достаёт одну бумажку и чьё имя человеку досталось, тому он и делает подарок. – Хмм, звучит интересно. – Мори заинтересовался предложением паренька. Идея казалась простотой и одновременно занятной. – Есть ещё предложения? – но никто не высказался. – Ну что ж, тогда, Коё, будь добра, раздай нашим гостям листочки с карандашами. Девушка в красивой розовой юкате сделала всё по указанию босса и вернулась на место по правую сторону от него. Каждый самостоятельно написал своё имя, а когда они закончили, Мори приказал Чуе собрать все листочки и сложить их в свою шляпу, от чего он был не в восторге, но это была единственная ближайшая ёмкость, куда можно было положить листочки, чтобы не тратить время на поиски другой. Накахара прошёлся по каждому человеку, и они положили записки. Он потрусил шляпу, чтобы всё перемешалось, и снова прошёлся по рядам. Сначала по всем портовым и одновременно наблюдал за их эмоциями. Коё слабо улыбнулась, но тут же скрыла улыбку, поэтому никто не заметил. Тачихара поднял взгляд на Детективное Агенство, наверное, искал глазами человека написанного на бумажке. Акутагава брат и сестра, как обычно остались с равнодушным лицом, поистине прекрасное мастерство скрывать эмоции. А у босса было расслабленное лицо без его привычного хитрого взгляда. Сам же Чуя листочек не достал – решил, что возьмёт тот, что останется в самом конце. Записок в шляпе осталось ровно половина, и Накахара отправился к ряду, где стояли сотрудники агентства. Первый в ряду стоял Фукудзава с невозмутимым выражением лица, в прочем, когда он достал листочек, оно ни как не поменялось. Дальше был брюнет в очках и коричневой беретке, он тоже остался спокойным. После него стоял Дазай с отвратительной улыбкой. Он засунул руку в шляпу и начал сам перемешивать листочки. – Давай доставай быстрее, что ты там ищешь? – Недовольно спросил Чуя, но без интереса к ответу. – Как что? Твоё имя, конечно же. – Дазай достал записку, присмотрелся к написанному и на и так хитром и довольном лице зазмеилась зловещая улыбка. Он опустился к уху бывшего напарника и тихо, так чтобы никто не услышал, сказал. – Этот подарок ты запомнишь надолго, я тебе это обещаю. У Чуи глаза поползли на лоб, а по рукам пробежался табун мурашек, поднимая светлые волоски вверх, что были скрыты под одеждой. Он был возмущён такой выходкой, и зол на то, что он ему достался, а от суицидника можно ожидать чего угодно только не добра. Но он всё-таки не один находится в кабинете и не может позволить себе ударить Дазая, как бы тому сильно этого не хотелось сделать. Поэтому быстро успокоившись, он продолжил заниматься своим делом. После Осаму стоял Ацуши, который, как показалось, Накахаре чего-то застеснялся, когда достал записку. "Наверное, Кёка" – предположил рыжеволосый. После него стояла девушка, если память Чуи не подводит, то она является врачом Агенства. Спокойное выражение лица, даже немного грустным казался из-за опущенных уголков губ, сменилось, и теперь девушка казалось не такой серьёзной и хмурой. "Может быть кто-то из агенства." – Снова попытался угадать Чуя. – "Делать подарок тому, кого ты знаешь и с кем работаешь, вроде, приятнее, чем кому-то из организации, с которой враждуешь. Ну, а может и нет." Последняя была Кёка. Парень заметил, что она изменилась, после того как ушла из Мафии, и взгляд её стал более живым. Однако бумажку она просто достала, не взглянув, кто ей попался. И вот, когда в шляпе осталась одна записка, Чуя достал её, вернул любимый головной убор на предназначенное ему место и наконец взглянул на содержание клочка бумаги. Ужас охватил всё его тело. Ему резко захотелось рвать и метать всё на своём пути, лишь бы не видеть это дурацкое имя. Захотелось пойти в храм и отмолить все свои грехи, чтобы имя на белом листке пропало, исчезло, стёрлось, поменялось, да что угодно, лишь бы не это. – Ацуши, – обратился к мальчику Мори, от чего того передёрнуло, – правильно я понимаю, что каждый человек должен сделать подарок человеку, написанного на бумажке. – Да, – кивнул парень, – всё так. Только это надо сделать так, чтобы человек не догадался, кто его тайный Санта. – Слышь, пацан, – обратился к Накаджиме Тачихара в немного грубой форме, но тут же стал говорить спокойнее, когда на него обратили внимание. – А если я не знаю чего хочет человек? – Я думаю, можно поинтересоваться у тех с кем этот человек общается, но только аккуратно, чтобы не быть раскрытым. – Что ж, раз все правила обговорены, предлагаю встретиться тридцать первого числа здесь же. – Отметил Огай и поднял вопросительный взгляд на директора агенства. Тот кивнул, как бы говоря, что он не против и его всё устраивает. Детективы вышли из здания в сопровождении с двумя охранниками, дальше они шли сами, удаляясь всё дальше и дальше, пока не превратились в ели видные точки, которые Чуя уже не мог разглядеть, смотря из окон своего кабинета. Он резко развернулся, достал скомканную бумажку, перечитывая написанный на ней текст.«Дазай Осаму P.s. дорогой Санта, в этом году я вёл себя очень хорошо, поэтому я заслужил лёгкую и безболезненную смерть ;-)»
Парень не знает куда деть свою злобу, на чтобы выплеснуть всю свою ярость, но крушить свой же кабинет как-то не комильфо. Трясущимися руками он достаёт из кармана пальто зажигалку и подносит к огню еле живой клочок бумаги. Стало легче. Но чтобы полностью остыть, и отпустить эту ситуацию Чуя достаёт из того же кармана пачку сигарет и закуривает. "Что же подарить этому придурку?" – Думает Накахара, почесав подбородок большим пальцем, и начал тонуть в своих мыслях, ища ответ на этот вопрос. – "Может и вправду пулю в лоб?" – От бесконечного потока бредовых идей его отвлекает ворвавшийся в кабинет Тачихара. – Чуя-сан, спасайте. – Парень, ты чего такой перепуганный, вон, волосы торчком и глаза на орбиты верни. Что-то натворил? – Хуже. Чуя-сан, мне попался человек, которого я не знаю. Может поможете? Вы знаете кто такой Эдогава Рампо? – Слушай, а ты не хочешь поменяться? – С удивительным спокойствием, продолжая курить, предложил Накахара. – А кто у вас? – Дазай. – Сморщившись, брезгливо и с ощутимой желочью ответил Чуя. – Э нет, мне такого счастья не надо. – Ну почему же, ты можешь подарить ему Hine "Mariage de Thomas". Тачихара не понял о чём говорил старший, поэтому полез за телефоном, чтобы вбить в поисковые сети интернета это название. – ЧТО?! Вы вообще видели сколько это стоит? Эт... Это... Это же обычный коньяк! Почему он такой дорогой? – Возмущение и шок парня были настолько ярки, что, казалось, его было слышно на других этажах, причём шумоизоляция в здании была очень хорошая. – Ладно, успокойся. – Потушив сигарету, Чуя сел в своё кресло и начал доставать документы из нижнего ящика стола, перебирая их, паралельно продолжал вести диалог с Тачихарой. – Меняться всё равно нельзя. А Рампо это тот парень с узкими глазами, в очках и беретке. Кстати он любитель сладкого. – Спасибо, Чуя-сан, я ваш должник. А, и удачи вам с вашей жертвой. Только уж не убейте его. – Эх, боюсь, не сделать это будет крайне сложно. И дверь в кабинет закрылась, оставляя Чую снова наедине с собой. Но скучать ему не придётся, ведь ему нужно как можно скорее закончить все отчёты и доделать остальную бумажную работу, как можно быстрее, иначе провожать уходящий год он будет вместе с толстенными папками полные документов. Поэтому, не теряя ни минуты, Накахара взял ручку в руку и занялся работой. Тем временем сотрудники агентства добрались до своих офисов. Дазай завалился в своё кресло, прокрутился на нём один разочек, и уже собирался начать заниматься бездельем, как его идиллию нарушил подошедший к нему Ацуши. Вид его был беспокойней обычного, и как будто стеснялся подойти к своему наставнику. Ощущение, что он в чём-то провинился, но пока не понятно в чём. – Дазай-сан, почему вы соврали Чуи о том, что вы его тайный Санта? – Что? С чего ты взял? – Осаму улыбнулся и склонил голову набок, показывая свою заинтересованность. – Потому что... – Парень не договорил, а просто достал записку из переднего кармана, на котором было написано «Накахара Чуя». – Так вот, кому он достался. Ну, удачи тебе с подарком для него. – Дазай-сан, вы же работали с Чуей раньше, значит хорошо его знаете, можете что-нибудь посоветовать, что можно ему подарить. – Таблетки для роста. – Дазай-сан, прекратите смеяться, я серьёзно, мне больше не у кого спросить. – Так я тоже серьёзно. – Дазай еле сдерживал смех, он из тех людей, кто гордился каждой своей шуткой и заносил каждую из них в мысленные заметки. Он всё-таки успокаивается и начинает уже более легко говорить с Ацуши. – Чуя любит хорошую выпивку, но предпочтения отдаёт вину, однако угодить его вкусам крайне сложно, а покупать что попало – не вариант. Ещё он большой фанат странных головных уборов, по типу той шляпы, что он носит. Но тут же тупик. Легче сказать, какой шляпы у него нет, чем перечислять все, что у него есть. – Это провал, – обречённо выдохнул Накаджима, – может есть что-то ещё? – Когда я уходил из Мафии, я подорвал его машину. Насколько мне известно, он до сих пор не обзовёлся новой. Так что можешь подарить ему машинку на радио управлении. – Дазай впервые видел презрительный и недовольный взгляд парня на себе, отчего стало как-то некомфортно. – Я не знаю как удивить этого человека, спроси лучше у Акутагавы. Парня передёрнуло снова от этого имени, можно было уже привыкнуть, но неприятные воспоминания о стычках и драках с ним давали о себе знать. На приготовление подарков и до начала праздников оставалось пять дней. Все в городе с нетерпением ждали этого дня. Настроение прибавлял хорошо начавшийся зимний сезон. Погода была идеальная – по-зимнему холодная, приятная, не так чтобы задубеть, и застудить себе всё, пока гуляешь, при этом румянец всё равно был у каждого на щеках. Снег днём выпадал редко, отчего выходить на улицу гораздо приятнее. Чаще он выпадал ночью, а на утро люди радовались красивому виду. Все восхищались заснеженными ветками деревьев – иней окутал их всех, придавая им живописный вид. Деревья казались были очень хрупкими, будто сделаны из стекла или хрусталя, и люди попросту не могли не остановиться и не уделить минутку своего времени этой красоте. Вывески магазинов светили ярче обычного. Улицы заполнены людьми сравнимо больше с другими днями, и шума от них издаётся тоже больше. Витрины украшены в яркие цвета и забиты не менее яркими традиционными талисманами: дарумами и кумаде различных размеров и форм. И среди этих красочных витрин бродили брат и сестра в поисках хорошего подарка своему "обречённому". – Гин, подожди, мне надо в магазин игрушек. Девушка мило улыбнулось, ничего не ответив, пошла за братом. Тот, как и сказал ранее, двинулся в сторону одного из огромнейших магазинов игрушек во всей Йокогоме. Девушка не спрашивала, кто попался Рюноске, они заранее договорились не раскрываться друг другу, чтобы было честнее, но кое-какие предположения Гин всё же сделала. Перед входом в магазин Акутагава остановилась, заметив рядом магазин, который ей был нужен. Она предупредила парня, что дальше не пойдёт, и брат её понял. Так даже будет лучше. В магазине Рюноске чувствовал себя, как мальчик, заблудившийся в лесу. Он ни как не мог найти то, что хотел подарить своему "обречённому". В магазине преимущественно были куклы, машинки, плюшевые котики и медведи, а нужного животного нет. Сколько он уже там находиться, ответа никто не знает. Пересилив себя, он всё-таки решается подойти к продавцу консультанту. Девушка испугалась его мрачного вида, но показала нужный ему отдел. Наконец, когда товар был выбран и куплен, Рюноске смог покинуть это место, которое уже успел мысленно проклясть. Возле выхода стояла Гин с бумажным пакетом в руках. Акутагава забеспокоился, сколько же она его ждёт. На этот вопрос она показала три пальца, и он выдохнул, нормально тогда. Они хотели уж было двинуться дальше, но вдруг у Рюноске зазвонил телефон, что его смутило, ведь звонят ему крайне редко. – Алло? Кто это? – Сурово решил начать телефонный звонок парень, дабы отпугнуть кто бы это не был, и чтобы больше не посмел звонить. – Акутагава? Это Накаджима Ацуши. – Оборотень? Откуда у тебя мой номер? – Дазай-сан дал. – Побаиваясь, ответил паренёк, не решаясь сказать что-то ещё. – Раз ты осмелился мне позвонить, значит на то должен быть повод, чего тебе? – Это по поводу тайного Санты. – Ацуши ожидал любой реакции в плоть до того, что Акутага просто повесит трубку, но никак не усмешки. – Хах, это была твоя идея, и разбираться с этим должен сам. – Такое ощущение, что ты злорадствуешь. – Буркнул Ацуши. – Так и есть. – Приподнятое настроение брата Гин заметила, и была рада этому, может, и в новый год удастся застать его в хорошем расположении духа. – Ладно, что ты хотел. – Уже более спокойно продолжил Акутугава. – Я хотел узнать чего хочет Накахара-сан в последнее время? – Выспаться. – Серьёзно ответил Рюноске, но получив в ответ молчание, решил уточнить. – В последнее время Чуя-сан много работает, даже в выходные, и я не уверен, что он вообще отдыхает. Накаджима начал переваривать полученную информацию и думать, как её можно применить. Немного помолчал и радостно воскликнул в трубку, будто к нему пришло какое-то озарение. – Акутагава, спасибо. Я твой должник. – Только после того как он завершил звонок, до него дошло, что он ляпнул. – Ну всё, мне конец. – Тревожно произнёс свои мысли в пустоту. Так прошла половина недели, каждый из сотрудников двух организаций трепетно готовился к самой интересной части этой игры и тщательно подходил к подбору подарка. Некоторым попались те люди, которым не хотелось что-либо дарить, точнее просто не знали, что хочет получить этот человек на новый год. Дарить какую-то безделушку будет некрасиво и неправильно, да и совесть потом загрызёт от того, что не смог угодить с подарком, даже у портовых она имеется. Но в крови кипело какое-то чувство похожее на азарт. Именно оно заставляет узнать как можно больше о человеке и его предпочтениях. Допустим, человек ожидает ничего хорошего получить на новый год от тайного Санты, уже зная кем он является; сам Санта достаёт запакованный подарок, понять, что в нём находиться невозможно, тот открывает его и остаётся под впечатлением от подарка. В голове появляются куча вопросов: "Откуда?" "Как узнал?" "Где достал?" и т.д. В общем, прекрасные чувства получает каждый, даже сам Санта, ведь он будет горд собой, потому что попал в яблочко при выборе подарка.31 декабря
Организацию праздника решили проводить в офисе босса Портовой Мафии. Мори сам дал на это добро, поэтому проблем не возникло, он даже заставил принарядить помещение, чтобы мероприятие с агентством было больше похоже на праздник. Праздничный стол тоже имелся с парочкой салатов и мисками фруктов, преимущественным блюдом было большое разнообразие суши и роллов, ну и традиционно стояло две бутылки саке, три бутылки шампанского и вина, но так как на празднике будут присутствовать несовершеннолетние, сок тоже имелся. Настроение, несмотря на тяжёлый год, было праздничным, потому Чуя не постеснялся надеть новогоднюю шапочку с белым помпоном. Заметив это, его идею подхватили Акутагавы и Мори. А после того, как помещение было красочно наряжено и гирлянда на стенах горела ярче солнца, они начали ждать своих гостей, которые пришли уже через полчаса. У Агенства уже не было того сурового взгляда как в предыдущую встречу, и это расслабляло самих портовых. Не хотелось видеть их грустные и загруженные взгляды в предверии нового года. Тем более в прошлый раз половина детективов смотрела на мафиозников, как на врага народа. Как будто в одну клетку кота и собаку посадили, ей богу. Осаму, Кёка и Ацуши тоже надели красные шапки, а Акико надела красное платье, усыпанное золотыми блёстками, но на удивление это не смотрелось вызывающе, а скорее очень даже элегантно. Остальные не экспериментировали с одеждой, только добавили некоторые элементы, чтобы выглядеть более празднично. А вот Дазай решил иметь праздничный вид на застолье, потому надел белую рубашку, а поверх неё красный свитер с новогодними оленями, так, чтобы выглаженные рукава и воротник белоснежной рубашки были на выпуск. После радушного приветсвия обе стороны сели за стол, скорее не для того чтобы поесть, а наконец поговорить в спокойной обстановке. Им многое хотелось обсудить друг с другом, без этих всяких ярлыков, которые навешаны на их организации. Они уже давно не враждовали, но всё равно как-то страшно, что могут о них подумать другие, особенно о Портовой Мафии. Эта же самая криминальная организация в городе, которая держит под страхом почти весь город, а они встречают новый год с агентством. Дело в том что Детективное Агенство работает с полицией, а с Мафией работают люди высоких чинов и не самых честных правил; и если через Мафию в Агенство, а потом в полицию просочиться информация о там, что какой-то депутат достиг своих целей работая с Мафией, то заказчику несдобровать. Это банальный страх за свою набитую деньгами жопу. Самой организации на деле всё равно с кем встречать новый год, они совершенно не против Детективного Агенства, их вполне всё устраивает. Тем более что они не намерены раскрывать свои тайны им, работа остаётся работой. А пока всё хорошо можно насладиться вечером. Президент и босс делиться друг с другом успехами и достижениями за год. Гин и Коё нашли общий язык с Ёсано. Брат впервые видел её такой разговорчивой и открытой. Сам Рюноске общался с Ацуши. Ну как общался... Разговор у них получался натянутый и односложный, пока не вмешался Дазай. Он любезно дал им общую тему для разговора, которую оба поддержали. Тачихара не знал куда себя деть и с кем поговорить. Рядом с ним сидел Чуя, а напротив Рампо, который просто ел и ни с кем не пытался заговорить, иногда только вмешивался в разговор девушек и изредка поддерживал интересные темы. Чуя же спрашивал как у Кёки дела и улыбался от милой беседы с ней, но та была больше увлечена едой. Время близилось к одиннадцати, поэтому было принято решение наконец закончить игру, оставаясь сидеть за столом. Договорились выходить по одному: сначала сам Санта – говорит кому он должен делать подарок, потом этот человек тоже выходит из-за стола, встаёт напротив и получает презент, но перед этим Санта рассказывает чем руководствовался, когда выбирал подарок. Потом тот, кто получил подарок объявляет своего "обречённого" и так по кругу. – Что ж, давайте начну я, – сказал Мори выходя в центр комнаты. – Этот человек мой подчинённый, и однажды я отправил его на задание за границу, где ему безумно понравился один экзотический фрукт, который к сожалению у нас очень сложно найти. Акутагава, я говорю о тебе. – Парень сидящий за столом сильно удивился такому случаю и с еле заметным смущением встал напротив своего босса. – Я услышал от твоей сестры, как сильно тебе понравился инжир, поэтому я отправил своего подчинённого за ним. – Мори вручил Рюноске корзинку с этим экзотический фруктом, отчего серые глаза открылись ещё больше от удивления, ему было так приятно получить такой подарок, тем более от босса. Он поклонился ему в искренней благодарности, а когда он выпрямился, Огай подошёл к нему и приобнял за плечо. – Спасибо, за работу, Акутагава. – Мори сел на своё место, а сидящие за столом аплодировали. Рюноске убрал своё сокровище и встал обратно, прежде чем начать говорить, он прокашлялся в руку и уже с заметно приподнятым настроение и менее угрюмым лицом начал говорить: – У меня была Кёка, – девочка только начала чистить мандаринку, как её имя прозвучало из уст черноволосого. Она встала на место, где минуту назад стоял Акутагава, и с интересом ждала, что же ей мог подарить бывший наставник, блага отношения после ухода у них улучшились. – После твоего ухода я заметил твою любовь к кроликам, поэтому вот. – Рюноске достал из большого чёрного пакета плюшевого белого кролика с длинными свисающими вниз ушами, на одном из них был розовый бантик, и сама игрушка была в розовом платьице. Кёка сразу потянула руки к этому чудо, обняла его и потёрлась щекой о мордочку. – Такой мягкий. Спасибо, Акутагава. – Искрене улыбаясь, сказала Кёка, не смотря на немногословность мафиози. Он сел за стол, ему тоже поаплодировали, а Ацуши тихо прошептал: "Ты молодец". Рюноске отвёл взгляд и буркнул, а внутри всё горело от смешавшихся эмоций и того самого чувства удовлетворения, что смог угодить с подарком. – Мне достался очень сложный человек, – сразу начала Кёка, – которому я долго не знала, что подарить – это Мори Огай. – Мужчина гордо вышел из-за стола и встал напротив девочки, улыбаясь ей, но та стала говорить скромнее. – Я честно долго думала, что вам можно подарить, но на ум ничего не приходило, – взгляд её опустился в пол на этих словах, – но Ацуши помог мне, мы с ним начали играть в ассоциации, а когда он назвал ваше имя, первое что пришло в голову – красный шарф. – Изуми решила поднять глаза и посмотреть на бывшего босса, лицо у него было спокойным, взгляд заинтересованным. – Вы ведь достаточно долго его носите? Поэтому я решила подарить вам новый, который сделала сама, – и она вручила мужчине небольшой пакет из крафтовой бумаги. – Ты сама его связала? – Уточнил Огай, достав красный шарф из упаковки, и получил положительный кивок. Шарф был сплетён аккуратно из очень мягкой шерсти, что из рук его не хотелось опускать. Он подошёл к Кёке и тоже приобнял её, громкие хлопки сопровождали её, пока она не села за стол. – Ну, я уже свой подарок отдал, тогда, может, Фукудзава продолжит? – Конечно, – кивнул мужчина, – мне достался тоже мой подчинённый. Ацуши, выйди, пожалуйста, – дождавшись, пока парень выйдет, он продолжил, – в первый день, как ты познакомился с нашей организацией, тебя угостили отязукэ. Я считаю это очень памятным моментом. Насколько я знаю, ты не умеешь готовить, поэтому я решил дать тебе эту возможность. – Договорив, Юкичи достал из рукава своей юкаты конверт, внутри него лежал сертификат на обучение по готовке отязукэ и других блюд. – Спасибо, директор, – поклонившись, почти выкрикнул Ацуши. Юкичи сел на место, а Накаджима встал на его. Руки начали потеть, а взгляд бегать по комнате в попытках за что-нибудь ухватиться. Паника охватила его перед тем, как начать выступление. – Эм, Я не знаю, как объявить вас, но, Чуя-сан, это вы. – Решил напрямую сказать Ацуши, чтобы не мучиться. Накахара от услышанного подавился напитком, к счастью не заблевал рубашку. Он думал, что он достался Дазаю. Этот сукин сын опять обманул его, чёрт бы его побрал. Уже менее спокойный, Чуя вытер рот салфеткой и вышел на предназначенное ему место, надеясь, что подарок его обрадует, сгладит эту неприятность с Осаму и вечер продолжит быть хорошим. – Чуя-сан, вы долго работали с Дазаем, потому первым делом я спросил у него, но он ещё больше поставил меня в тупик. – На этих словах Накахара сделал недовольный вид, скорее от того, что этот малой за таким вопросом обратился именно к Дазаю. – Затем, он порекомендовал спросить у Акутагавы – так я и сделал. Он сказал, что больше всего вы мечтаете выспаться, – парень усмехнулся своим же словам, – и я решил, что вам не помешает хороший отдых с вашей то работай, поэтому хочу подарить вам путёвку на горячие источники на Окинаве. Со стороны послышался тихий "Вау" от нескольких человек, а сам Чуя был приятно удивлён такому прекрасному и очень нужному подарку, даже улыбки скрыть не получилось. И с весёлым настроение он подошёл к Накаджиме и потрепал его по белым волосам, и тот в смущение пошёл за застолье. Накахара поправил рубашку и красный галстуком и принялся пристально оглядывать сидящих людей. Остановив взгляд на Дазае, он приобрёл некую презрительность, и Чуя с усмешкой выдал: – Хах, какая ирония! Чёрт. Дазай, это ты. – С лёгкой улыбкой шатен встал напротив бывшего напарника и заулыбался ещё шире, точно довольный ребёнок. – У меня было множество вариантов, что можно тебе подарить. Но перед тем как сделать окончательное решение, я позвонил всем сотрудникам Агенства. – Чуя кинул зловещий взгляд в сторону стола, и сотрудники агенства вздрогнули, казалось, он вот-вот начнёт смеяться словно безумный учёный, увидев их беспокойную реакцию. Детективы напряглись, а взгляды погрустнели, и Дазай не мог этого не заметить, а ещё он не мог не заметить, как Чуя приближается к нему с довольным лицом, и был он похож на сытого кота. – Я у каждого спросил, как ты себя вёл, – говорил он протяжно и начал обходить собеседника со спины, – чего хотел больше всего, и что ты в конце концов заслужил. – Почти шёпотом – на ухо, но так чтобы все услышали, продолжал мафиози, и медленно начал возвращаться на своё место. – Куникида отзывался о тебе крайне негативно, ты это и сам понимаешь. Остальных сдавать не буду. Однако все сказали почти однообразные предложения: "он не может собраться; делает как надо только когда ему это удобно; вечно опаздывает; дразнится и шутит не по теме". А ещё многое было сказано про попытки суицида за этот год. – Чуя взял небольшую коробку красного цвета с зелёной лентой и начал возвращаться к Дазаю. – Когда я всех услышал, я принял решение подарить тебе это. – Наконец рыжеволосый вручил подарок. Осаму потянул за зелёную ленту, и красные стенки коробки сразу упали, как лента перестала их держать, и он увидел... – Уголь? – Именно. Я же сказал, что ты плохо себя вёл в этом году и не заслужил хорошего подарка от Санты. – С поднятым указательным пальцем, лукаво говорил Накахара. – Ну раз Санта так решил, то ничего не попишешь, – с лёгкой грустью выдохнул Осаму, но тут же сменился в лице, понимая, что сейчас не самое подходящее время для такого. Тем временем Чуя уже сел за стол, а остальные сидящие кидали косые, скорее ошарашенные взгляды на него, так чтобы он не заметил. Убрав свой причудливый подарок, Дазай натянул весёлую улыбку и занял место Чуи. – Мне досталась очень милая юная леди, молчалива, но опасна. Малышка Гини, будь добра прими подарок. – И когда смущённая девушка от такого приятного отзыва о ней вышла, он представил свой подарок. – Когда ты с братом вступила в ряды Мафию, я заметил твой потенциал в обращении с холодным оружием, и обучил тебя всему, что знал сам. Позже я заметил, как клинки стали твоим пристрастием, и они постепенно начали скапливаться в коллекцию, и я решил её пополнить. – Дазай вручил Акутагаве боевой нож с серебренной рукоятью, и рассыпанной по ней драгоценными камнями, а на самом лезвие была выполнена красивая гравировка с длинным китайским драконом. Такое оружие едва ли можно назвать боевым, хотя бы потому что его будет жалко, но Дазай же предупредил, что это для пополнения коллекции и для её разнообразия. У девушки не было слов, одни эмоции. От переполненных чувств её руки сами потянулись к шатену, чтобы обнять его. От такого жеста его настроение приподнялось, и с улыбкой (уже не натянутой) он сел за стол, и, не удержавшись, выпил бокал шампанского. – Кхм, мне было довольно легко подобрать подарок, потому что мне достался мой напарник Тачихара. – Застенчиво проговорила девушка, а Мичизу хмыкнул, доедая дольку мандарина, и начал ожидать в предвкушении, что же могла приготовить для него напарница. У них были дружеские отношения со своими шутками, о которых никто не знал. – Ты как-то обмолвился, что хочешь завести собаку, – Тачихара удивился, неужели она подарит ему щенка, – но понаблюдав за тобой, я убедилась, что ты даже себя обеспечить не можешь, – девушка хихикнула, а другие не понимали что между ними происходит, – поэтому потренируйся пока на цветке, тем более он тебе нравится. – Гиацинта? – Парень хмыкнул, в голове поставив галочку за такой подкол. – Хах, тут даже инструкция по уходу прилагается. Ну, спасибо, малышка Гини. – Её имя он специально протянул, повторив имя так, как сказал Дазай, чтобы и себе галочку за подкол поставить. Девушка бросила на него быстрый недовольный взгляд и села возле брата, который тоже смотрел на Тачихару таким же взглядом, но только он откровенно сверлил в нём дыру, и тот сглотнул от страха слюну, что кадык на шее дрогнул. – Было сложно придумать подарок великому детективу во всём мире, так как я его совсем не знаю, – на словах "великий детектив" всё сразу поняли о ком идёт речь, и Рампо гордый от таких слов вышел из-за стола. – Я спросил Чуи-сана, потому что вы с ним уже встречались, от него я узнал, что вы очень любите сладкое, и вот... – Тачихара решил не продолжать, и просто достал из под стола гигантский красный мешок наполненный всякими вкусностями. Мешок был настолько большой, что был по пояс детектива. Тот искренне обрадовался и на радостях подскочил и обнял Тачихару, так что руки были обездвижены и парень никак не мог оттолкнуть его. Его пугало такое странное поведение Рампо, а ещё он не мог дышать, и начал хлопать рукой по его по спине, чтобы тот отпустил, ну, или хотя бы ослабил хватку. Эдогаву довольно сложно удивить чем-то, но этот подарок просто бомба, поэтому он не постеснялся обнять почти незнакомого ему человека. Круг снова замкнулся, потому что Рампо достался Фукудзава, которому он подарил чайный набор, с самыми любимыми вкусами директора, и этот набор Рампо собрал сам. Осталось двое девушек Ёсано и Коё, и как всё могли догодаться, они достались друг другу. Поэтому они сразу вышли с подарками, представили их и подарили. – Акико, в предыдущую встречу я заметила на тебе прекрасную заколку в виде бабочки, и подумала, что тебе нужно подходящее платье к нему. – Женщина вручила девушке чёрный непроглядный пакет. Открыв его Акико достала из него синее пышное платье с золотыми бабочками на юбке, а верхняя часть была с редким золотым узором. Девушке хотелось скорее примерить платье, но сейчас это навряд ли получится. – Спасибо большое. Я примерно понимала, что хочу вам подарить, но мне нужно было уточниться, нет ли у вас уже такой вещи. Я позвонила Чуе и спросила про белую юкату с расписными чёрными лилиями внизу, которую вы как-то надевали. В одном магазинчике я приметила аксессуар, который может подойти вам под этот наряд. – Ёсано достала спрятанный из-за спины длинную палкообразную вещь. Взяв в руки предмет, Коё поняла, что это зонтик. Она раскрыла его – он был белого цвета с рисунком журавля. Такой предмет очень подходил к той юкате, про которую говорила Ёсано. Девушки обнялись и сели за стол ко всем остальным. Игра закончилась на очень приятной ноте. А тем временем до нового года осталось пять минут. Эти пять минут главы обеих организаций произносили тост, говорили о достигнутых успехах за год, в один момент это переросло в спор, но, поняв это, они взяли себя в руки и продолжали. Кинули пару фраз о своих сотрудниках и некоторым высказали отдельную благодарность. Наконец закончив, мужчины подняли бокалы с шампанским, и их жест повторили остальные, поднимая бокал с шампанским, а некоторые с вином, только Кёка была с соком. С боем курантов раздался звон бокалов и громкий смех. Все были счастливы. Но по настоящему новый год начнётся с рассветом солнца, а пока они могут всю ночь веселиться. Кто-то откуда-то достал монополию, и всё поддержали идею поиграть в неё. Было весело. Ацуши был самым бедным, и денег на недвижимость всегда не хватало, зато у Мори было больше всего занято полей. Чуя с Тачихарой через ход попадали в тюрьму, а Фукудзава пытался выкупить здания у Огая. С остальными было всё проще – они сидели за столом и продолжали есть салаты, или пить, как это делал Дазай. Ближе к трём часам Кёку под присмотром Ацуши отправили домой, на всякий случай. Дальше была найдена игра Twister. И тут уже заставили играть и других. Отказались только Рюноске, сказав, что игра ему не нравиться и не подходит, Фукудзава, потому что слишком стар для этого, и Осаму который не желал двигаться, и просто наблюдал со стола. Взгляд был в основном направлен на Чую, который так легко дотягивался до всех разноцветных кружочков благодаря своей хорошей растяжке. Он бы продолжил спокойно наблюдать за игрой, если бы он не начал нависать сначала над Гин, потом над Рампо, а потом вовсе оказался под Тачихарой. У парня с пластырем на носу, уже не было сил. Мори прокрутил стрелку и рука парня, которая была возле головы Чуи должна была переместиться дальше от неё. Но попытка не увенчалась успехом. И Мичизу упал на Накахару так, что правая нога оказась между его ног. Чуя тоже упал и засмеялся неуклюжести парня, после все подхватили его, начав смеяться. Только Дазай не видел здесь случайной неуклюжести или веселья. И он, поняв, что ему плохо, оттого что перепил, решил уйти. Через полчаса ушли Гин с Тачихарой, а старший брат увязался за ними, чтобы проконтролировать Тачихару и убедиться, что сестра дошла до дома в целостности и сохранности. Потихоньку все начали расходиться, поэтому смысла продолжать праздник мало кто видел. Мафиози проводили оставшихся из агенства до главного выхода, но Озаки ушла вместе с ними, провожать Акико домой. Сил убираться не было, поэтому они перенесли это рутинное дело на следующий день, после того как выспятся и хорошенько отдохнут. Чуя ушёл не сразу, ему надо было зайти в свой кабинет забрать оттуда важные документы домой на некоторое время. Заказав такси, он в спокойной обстановке доехал до дома, однако возле подъезда его ожидала тёмная фигура. Из машины ещё было сложно понять кто это, поэтому он побыстрее вышел чтобы узнать, стоящего человека, и прогнать, если личность покажется ему подозрительной. Но подойдя ближе, фигура начала приобретать знакомое очертание. – Дазай? – Чуя не ожидал увидеть его здесь, так как был уверен, что он пошёл домой. – А, Чуя? – Шатен говорил невнятно, от него пахло перегаром и сигаретным дымом. – Я забыл ключи в общежитии, можно я у тебя переночую? Накахара был крайне удивлён такому состоянию бывшего напарника, тот всегда пил больше него, но оставался трезв, а сейчас... Сам Чуя чувствовал себя хорошо. За год он научился контролировать себя, уже точно знал дозировку алкоголя и когда надо сказать "стоп" самому себе. Накахара видит, что Дазай еле на ногах стоит, поэтому всё же впускает его к себе. Ну а куда он сейчас пойдёт в таком состоянии? – Иди в душ, может отрезвеешь. Послушав бывшего напарника, Осаму с трудом всё-таки принял отрезвительные процедуры под омерзительными струями холодной воды. И как всегда это помогло. Голова стала болеть меньше, мысли стали яснее, двигаться легче, и ноги уже не путались между собой. Выйдя из душа в одном полотенце, на пороге он встретился с недовольным взглядом голубых глаз. – Ну и что должно было произойти, что ты так накидался? – Недовольно спросил Чуя. Руки у него были скрещены на груди, и вся эта ситуация напоминает типичный новый год, когда ребёнок пошёл гулять трезвым, а вернулся пьяным, и мать сейчас стоит и отчитывает его. – Санта сказал, что я плохо вёл себя и подарил мне уголь. – Надув губки, словно маленький ребёнок, огорчённо пробубнил Осаму. – А, по-моему, Санта всё правильно сделал. – Но я не заслужил такого наказания. – Думаю, ты прав, – один уголок губы приподнялся, а взгляд стал хитрее и опаснее, – Санта был слишком милосерден, и не учёл твоё поведение за все остальные годы. Одним движением Чуя повалил Дазая на пол, но тот успел подставить руки, чтобы не повредить лицо и упал локтями на жёсткий ламинат. – Чудно, ещё одна прекрасная картина с твоим участием. В прошлый раз ты мог посоперничать с шедевром в десять миллионов, но сейчас... – Не договорив, Накахара наступил на ногу, вырвав из уст Дазая громкий стон. – Ты стоишь определённо больше и ста миллионов. Осаму начал представлять как выглядит Чуя: наверняка он смотрел на него, как на кусок чего-то отвратительного с огнём безумия в улыбке. Но представления было мало, и он решил убедиться в этом лично, повернув голову, взгляд зацепился за голый торс. Живот не в напряжении, но на нём всё равно можно увидеть чёткое очертание мышечных кубиков, а бледная кожа только подчёркивает его рельефность. Дазай понимает, что смотрит не туда, потому поднимает взгляд, но выше шеи этого сделать не получается. Снова подтянутые мышцы груди, заставили привлечь внимание. "Чёрт, ну зачем ему такое красивое тело?" – Подумал Дазай, уже смотря на широкие плечи, но так идеально пропорциональные его телу, а шея была обвита чёрной кожаной лентой, пряча под собой подвижный выпирающий хрящ. – Ха? Ты только посмотрел на моё тело, – Чуя навалился на Дазая, прикасаясь голой грудью к его лопаткам, аккуратно заправил тёмную прядь за ушком и тихим соблазняющий голосом прошептал, – а у тебя уже встал? – Он залез под полотенце и начал трогать его там. Рука прошлась по всей длине, сначала большим пальцем Чуя несколько раз круговыми движениями провёл по головке, размазывая смазку по ней, а потом и по всему стволу. Спускаясь ниже, пальчиками он поиграл с яичками, сжимая и разжимая их в кулаке, и снова сделал движение верх и вниз. Дазай толкнулся на встречу ласкам, но ладонь скользнула ниже, оглаживая внутреннюю сторону бедра. Аккуратные движения подгоняли кровь к члену, но Чуя как на зло, без какого-либо намёка на резкость сильно сжал нежную кожу, от чего Осаму зашипел, стискивая зубы. – Стони громче, Дазай! – После этих слов послышался шлепок, а в след за ним и всхлип, было не так больно из-за плотной ткани, которая смягчала удар. – Ты, кажется, не понял? – Продолжал говорить Чуя приказным тоном, но уже строже, и сдёрнул полотенце вниз. Осаму не мог не ослушаться приказа, его завораживал этот голос, особенно когда он такой властный и доминирующий, его словно загипнотизировали. Уже сложнее было сдерживать стоны, кожа горела от сильных ударов. Рука у Чуи тяжёлая и он совсем не жалел сил. Дазай не любит боль – именно поэтому Накахара подарит её столько, чтобы тот запомнил эти шлепки на год вперёд. Удары приходились по всем голым участкам: бёдрам, спине, а особенно много досталось ягодицам. Осаму перестал стонать ещё на пятом шлепке и сорвался на крик, но это только раззадорило Чую, и он стал бить только больше и сильнее, пока у самого рука не начала гореть и пульсировать. Отстранившись, Чуя посмотрел на результат проделанной работы, и он определённо ему нравился, так ещё и Дазай повернул голову и смотрел на него с жалобным лицом, будто мокрый щенок после дождя, стоящий у дверей, и просит начлега. – Чуя, поцелуй меня. – А? а ты заслужил? – Накахара навис над ним, расставив прямые руки по обе стороны от него, их тела уже не касались, и говорил он не на ушко, а над ним. – Вот если ты вспомнишь, хотя бы одно хорошее дело, заслуживающее поцелуй, я, так уж и быть, подумаю над твоим предложение. – Чуя чуть согнул локти, опускаясь ниже. На спине Дазай ощутил горячее дыхание, затем горячий язык, но насладиться этим не получилось, ведь мафиози начал стискивыть кожу зубами. Следами от укусов были усыпаны все плечи. Однако Чуя ещё тот ценитель искусства, и как главный критик картин, он понял, что в этом произведении не хватает насыщенного фиолетово-бардового цвета в холодном оттенке, и он принялся исправлять это и дорисовывать. Дазай больше не чувствовал своих плеч, кожу больно оттягивало, а от некоторых укусов, где клыки смогли прокусить плоть, текли струйки тёплой крови, но, несмотря на это, он всё ещё пытался вспомнить свои хорошие поступки, и как назло в памяти ничего не всплывало. После этой ночи к самодельным шрамам Осаму добавятся следы от укусов, синяки и засосы. Ими была покрыта шея по большей части. Чуя, как и планировал, сделал плавный переход от укусов на плечах. Чуть выше начали появляться багровые пятна, вперемешку с теми же укусами до начала шеи, а там уже и она вся была покрыта засосами, перекрывая следы от порезов и полосу, оставленною верёвкой. – Я вспомнил! – Неожиданно выкрикнул Осаму. – В двадцатых числах сентября на станции метро я встретил очень симпатичную девушку, но не предложил ей двойной суицид. – Дазай, да у тебя проблемы с хорошими делами. – Ещё, когда нам было семнадцать, мы пошли в бар, ты сильно напился, и я отвёз тебя домой, но ничего тебе не сделал, хотя ты был очень соблазнительно беспомощен. – Сукин ты сын. – Зло бросил парень и схватил Дазая за каштановые волосы, и оттягивая их вверх, повернул его голову чуть левее и впился в его губы. Поцелуй получился мокрым, слюна стекала по подбородку, а язык напористо толкался всё глубже. Голову продолжала держать рука, не давая Дазаю отстраниться, он мог только мычать и стонать в поцелуе от боли, но продолжая просить ещё. – Ну и кто теперь соблазнительно пьян и беспомощен? – Злорадно спросил Чуя, смотря в блестящие карие глаза, и снова примкнул к его губам, но его действия уже не были похожи на поцелуй. Он прикусил нижнюю губу Осаму и слизал выступающие капельки крови, проделал эту процедуру несколько раз, пока на губах не осталось живого места. Локти Дазая начали болеть, и продолжать стоять в такой позе было невозможно, поэтому он попытался переставить руки, но подскользнулся на собственной слюне, которая капала некогда с подбородка. Осаму упал, руками съезжая вперёд, так что он прогнулся в спине, подобно тому, как подтягиваются кошки, поднимая таз к верху, и упёрся задницей к паху Накахары. – О, так ты уже готов? – Это можно было бы посчитать искренним удивлением, какое у Чуи бывает всегда, когда он широко распахивает голубые глаза, а тонкие брови лезут на лоб, если бы не появившаяся ухмылка. – Не смею больше задерживать ни тебя, ни себя. – Он расстегнул и снял ремень полностью, фиксируя им же руки Дазая. – Уж слишком мне нравится твой вид, только на руках не хватает чёрного акцента. – Санта любит БДСМ? – С усмешкой спросил Осаму. – Отличная идея, на следующей год подарю тебе кляп, чтобы меньше болтал. – А цвет выбрать можно? Хочу оранжевый. Буду надевать его на работу и представлять тебя. – Если хочешь отсосать – так и скажи. – Нет, хочу, чтобы Санта меня быстрее оттрахал. – Ах вот оно как. – Чуя вставил указательный палец в первую очередь, дабы подразнить и возбудить внутренние стеночки, но на удивление он слишком легко прошёл. – Чуечка, не утруждайся, я растянул себя ещё в душе. – Чёртов Дазай, опять всё просчитал. Что ж, тогда не жди, что я буду мягок. На этих словах Чуя резко вошёл в детектива до основания, ожидая соответствующие звуки, но Осаму сдержал стон, укусив собственную руку. Не давая привыкнуть, рыжеволосый начал двигаться умеренно быстрыми размашистыми движениями, выходя на половину, и вгоняя член обратно, но Дазай упорно подавлял звуки. Непонятно для чего он это делал, то ли от собственной прихоти и из вредности, толи на зло не хотел ублажать уши Чуи своими стонами, или он просто мазохист. Если третье, то его план успешно работает, потому что Накахара ускоряет движение, отчего по всему коридору раздаются частые хлопки, бьющихся голых тел друг о друга. Из-за скованных рук Дазай не может прикоснуться к своему изнывающему члену, который хочет ласки. Чую бесполезно просить об этом, потому можно смело забыть о скорой разрядке. Но неожиданно, как по божьей милости, ладонь ложиться именно туда, куда надо и начинает двигаться в такт толчкам. Мафиози дарит ему просто волшебные ощущения, трахая его сзади и надрачивая спереди. Осаму в бога поверил в этот момент, так хорошо ему ещё никогда не было, что он забыл про свой мазохизм и перестал кусать собственную руку, давая волю звукам, которые вылетают из его рта и превращаются в прекрасные стоны удовольствия, что так нравятся Накахаре. Сбоку лицо Дазая имеет прекраснейший вид. Оно повёрнуто чуть в сторону, отчего можно разглядеть каждую его эмоцию, и детектив начинает морщить нос, сводить брови вместе, он понимает, что тот сейчас кончит, поэтому убирает руку и вытаскивает член. – А? – Дазай поворачивает голову и в карие глазах читается негодование. – Недотрах – не самое ужасное наказание из списка Санта Клауса, конечно, которое тебе могло достаться, но ты заслужил только это. Осаму внутри кипит от ярости, но сдаваться не намерен, он добьётся своего, особенно когда ему осталось совсем чуть-чуть, и пока Чуя не встал, он поднимает зад выше и начинает тереться им об его пах. – Санта, пожалуйста, накажи меня как следует. Обещаю, в этом году я буду вести себя лучше. – Дазай говорил слишком соблазнительно, приторно, словно новогодний пряник. Чуя оценил такой вид бывшего напарника в двести миллионов, и, пожалуй, чтобы купить картину с таким ценником ему надо будет пахать целый год, а то и два. А тут он видит её совершенно бесплатно. Накахара кладёт руки на бока шатена, и начинает дразнить его ещё больше. Движение бёдрами, и он шлёпает пахом о ягодицы Дазая, но не входит в него, имитируя половой акт. Осаму впервые хочет плакать, так больно ему ещё никогда не было. Падать со второго этажа было приятнее, чем вот это вот всё. – Санта, пожалуйста, я буду хорошо себя вести, сокращу попытки суицида с пяти до четырёх раз в день; начну просыпаться раньше на пятнадцать минут, чтобы опаздывать на работу не на тридцать, а на двадцать минут; я могу даже перестать шутить над твоим ростом на несколько дней, и не переписывать в дневнике Куникиды его идеалы. – "Он такой милый, когда просит. Мне его как-то жалко, – усмехнулся собственным мыслям Чуя, – но он так старается". Мысленно поставив галочку, за старание, Накахара попытался раздвинуть ноги Дазая шире, однако вспомнил, что растяжка у него плохая и так лучше не делать. Зато задний проход у него растянут как надо. Правда, перед первым проникновением, Осаму его недостаточно разработал, что доставляло ему небольшой дискомфорт, но зато Накахаре понравилось его почти девственная узость. Сейчас его анал разработан идеально под Чую, не хватает самого рыжика внутри. Детектив выпячивает ягодицы вперёд, и наконец ощущает член между ними. Но эта падла Санта Клаус снова медлит, снова дразнит, потираясь головкой о пульсирующее колечко мышц. Дазай двигается назад на встречу члену и, наконец, ощущает его внутри, но только наполовину. И он снова поддаётся назад, самостоятельно насаживаясь и уже полностью чувствует бывшего напарника в себе. На спину начинает давить рука, и Дазаю приходится лечь грудью на холодный пол. Сделав пару медленных толчков, для Дазая, Чуя начал ускоряться для себя. Из-за того, что поза поменялась, угол проникновения изменился и с каждым толчком член попадал по простате. Громкие стоны Осаму, заполнившие всю квартиру, и захватившие разум Накары, только стимулировали его двигаться быстрее. Каждая мольба Осаму быть медленее или нежнее, пролетала мимо ушей, и на все его просьбы и крики, Чуя приказывал терпеть и наслаждаться своей участью. Дазаю уже кажется, что с каждым толчком член увеличивается и проникает всё глубже, хотя и мысленно понимает, что это невозможно. Движения Чуи резкие и грубые, он буквально втрахивает детектива в пол, с каждым толчком врезаясь в простату, выдалбливая из Дазая стон за стоном. Карие глаза начали слезиться, щёки красные от ещё не выветрившегося алкоголя, а с уголка губы стекает слюна. Чуя наклоняется к его лицу и начинает покрывать его еле ощутимыми поцелуями. Прокладывает дорожку от виска до скул, переходя на шею. Покусывает и посасывает бледную кожу, но не так сильно, чтобы оставить следы. Делает ещё один глубокий толчок и кончает внутрь. Дазай почувствовал, как тёплая сперма заполнила его кишечник. Член ещё был внутри, он стоял в одном положении, головкой надавливая на простату, а вязкая жидкость не могла вытечь. От странного чувства заполненности Осаму кончил, пачкая своим семенем пол, и Чуя наконец вышел из него, давая сперме вытечь и растечься по бёдрам. Шатен упал на пол без сил, а Накахара продолжал смотреть на него сверху и любоваться своим произведением искусства. Он знал, что на следующий год Дазай мало как изменится, поэтому полюбоваться прекрасными картинами он сможет, не посещая галереи.